У моряков дальнего плавания за многолетнюю историю развития флота появилось много замечательных традиций. Так, моряк, обогнувший мыс Доброй Надежды, имел почётное право носить в левом ухе серебряную серьгу. Прошедший суровый мыс Горн одевал золотую серьгу. В любой приморской таверне, служившей своеобразным клубом моряков, обладателя серьги в ухе встречали с уважением и оказывали заслуженные им почести. В Российском флоте по мере его развития и выхода на мировые океанские просторы стало традицией проведение праздника в честь бога морей Нептуна при пересечении экватора. Вот как описывает это событие в военно-морском флоте России в рассказе «Вдали от берегов» выдающийся писатель-маринист Константин Михайлович Станюкович, чьими рассказами зачитывалась и продолжает зачитываться молодёжь:
«Переход через экватор был отпразднован, согласно старинному морскому обычаю, традиционным обливанием тех, кто первый раз попадал в нулевую широту. Облиты были, впрочем, только матросы, за исключением десяти человек, уже ходивших в «кругосветку» и, так сказать, «крещёных». Капитан и офицеры откупились от удовольствия быть окаченными широкой струей пожарного брандспойта бочкой рома, потребованной для всей команды стариком Нептуном. В вывороченном тулупе, с длинной седой бородой из белой пакли, с картонной короной на голове и с трезубцем в руке владыка морей, в лице бойкого матроса из кантонистов и лучшего на клипере «царя Максимилиана», важно восседал на пушечном станке, представлявшем колесницу, везомый четырьмя испачканными чёрной краской матросами. Предполагалось, что это морские кони. Несколько полуголых матросов, раскрашенных суриком и охрой, с бумажными венками на головах и в туниках из простынь, составлявших свиту, изображали собой, вероятно, наяд, тритонов и нереид, а один матрос, загримированный бабой, надо полагать, намекал на Амфитриду. Колесница с бака подъехала на шканцы и остановилась против мостика, на котором стояли капитан и офицеры. Тогда Нептун сошёл с пушечного станка, театрально отставил вперёд босую ногу и, стукнув трезубцем, спросил:
– Какой державы вы люди? Откуда и куда идёте и много ли вас на судне офицеров и команды?
Капитан отвечал:
– Мы русской державы люди. Идём из Кронштадта на Дальний Восток. Нас восемнадцать офицеров и сто шестьдесят человек команды.
– Российские, значит, люди. Наслышаны и мы о них в подводном нашем царстве и готовы им помочь. Угодно ли вам, господин капитан российского корабля, попутных ветров? Ответствуйте!
Разумеется, капитан пожелал попутных ветров.
Тогда Нептун предложил на выбор: крещение водой или выкуп бочкой рома.
– Разве Нептун пьёт? – спросил, улыбаясь, капитан.
– Точно так, вашескобродие! Выпивает по малости!
Сделка состоялась к полному удовольствию и актёров и зрителей. И Нептун, снова входя в роль, произнёс:
– Жалую вас, славные российские люди, попутным ветром и благополучным плаванием. Быть по сему. Ура!
Крик этот был подхвачен всей командой.
И, вновь ударив трезубцем по палубе, Нептун сел на колесницу. Процессия отправилась на бак. Затем, при общем смехе, началось окачивание из брандспойта, после чего вынесена была ендова рома, и все матросы получили за счёт капитана по чарке.»
Ушла в далёкое прошлое традиция Российского флота совершать кругосветные плавания. Исчезли красавцы-парусники с лихими марсофлотами, справлявшимися с огромными парусами в любую погоду. Как напоминание об этом славном времени покорения морей и океанов на не всегда надёжных парусниках, остались учебные парусные суда в морских учебных заведениях. В морскую практику курсантам засчитывается день плавания под парусами как три дня на самоходных судах. Славные парусники «Товарищ», «Крузенштерн», «Восток» и несколько других служат замечательной школой хождения под парусами современным судоводителям.
На смену парусному флоту пришёл огромный флот моторных судов: сухогрузов, лайнеров, контейнеровозов, паромов, военных кораблей и рыболовецких сейнеров. А люди, увлечённые парусной романтикой, получают хорошие порции адреналина, взяв в руки румпель парусной яхты. Развивался и совершенствовался флот. Только в СССР насчитывалось шестнадцать пароходов. В самом крупном из них, бездарно распроданном Украинским правительством после развала СССР, насчитывалось триста современных океанских судов, совершавших перевозки грузов и пассажиров во всех морях и океанах земного шара и многократно пересекавших экватор. Традиция празднования пересечения экватора, так красочно описанного Станюковичем, совершенствовалась и развивалась. И вот так я увидел это праздник, став моряком дальнего плавания.
Управление рыбного флота обратилось к Черноморскому пароходству с просьбой отвести в район Южной Африки пять сменных экипажей рыболовецких сейнеров, проводивших промысел в водах Атлантики в районе Дакара и Кейптауна. Перегонять сейнера в советские порты для смены экипажей, отработавших тяжёлых полгода в открытом океане, было нецелесообразно, поэтому замену производили прямо на месте промысла. Для этой цели выделили теплоход «Украина». «Украина» использовалась в каботажных рейсах на Крымско-Кавказкой линии. Для выхода заграницу с судна сняли старый экипаж, состоявший из лишённых визы (выхода за рубеж) за различные провинности моряков, и заменили его визированными «бичами» – моряками, находившимися в резерве отдела кадров в ожидании направления на суда, в число которых попал и я. На второй день нашего плавания в машинное отделение во время моей вахты спустились электромеханик и «дед» – старший механик, занимавшие эти места при проходе различных узкостей и швартовок. Электромеханик спросил у меня, проходил ли я раньше пролив Босфор, и, услышав, что это мой первый загранрейс, разрешил подняться наверх и полюбоваться замечательными пейзажами пролива, соединяющего Чёрное и Мраморное моря и разделяющего город на две части: Стамбул, находящийся в Европе, и Константинополь в Азии. Пролив узкий, его ширина в некоторых местах составляет всего пару сотен метров, а движение судов интенсивное и весьма быстрое. Во избежание столкновений суда в зависимости от направления движения придерживаются определённой стороны, подобно движению автомобилей на улице. Так как мы шли из Чёрного моря в Мраморное, то «Украина» придерживалась европейской стороны берега. Вдоль берега, над самой водой расположена шоссейная дорога, часто уходящая вглубь береговой линии при объездах шикарных вилл, дворцов, старинных крепостей и многочисленных мечетей. Особенно выделяются массивные стены старинной крепости, построенной в виде буквы «М», мечеть Айя-София, округлённая четырьмя минаретами, и Голубая мечеть с шестью минаретами. Зрелище незабываемое.
На третий день миновали Матапанов пролив Греции, обычно встречающий моряков свежей погодой и крутой волной, а ещё через несколько дней остался позади Гибралтар, и мы оказались в водах Атлантического океана. При подходе к экватору нас встретила штилевая, жаркая тропическая погода, способствовавшая проведению старинного морского ритуала – крещения моряков, впервые пересекавших нулевую широту.
На прогулочной палубе теплохода началась подготовка к предстоящему празднику, а на баке в подшкиперской изготовлялись наряды свиты Нептуна. Моряки, впервые пересекавшие экватор, волновались, наслушавшись о различных экзекуциях, которые их ожидали. На судне находился многочисленный экипаж теплохода, а также 5 экипажей сейнеров, в связи с чем решили проводить обряд крещения по максимально сокращённой программе, ограничившись только окунанием в купель и вручением дипломов за переход экватора. На прогулочной палубе собрались все пассажиры и свободные от вахты члены экипажа. Нептун и царица морская в окружении русалок, звездочёта и чертей появились у приготовленной купели.
Звездочёт по судовой роли (списку экипажа) стал вызывать подлежащих крещению, а черти подхватывать их и окунать в купель. Принявшие обряд крещения подходили к Нептуну, который торжественно вручал диплом за переход экватора.
Из неоднократного пересечения экватора во многочисленных рейсах, в которых мне пришлось участвовать, наиболее яркие воспоминания оставил в моей памяти праздник Нептуна на теплоходе «Валентина Терешкова». Мы везли чугунные слитки, загруженные в трюмы в порту Туапсе, в далёкую Японию
Т.к. после «Семидневной» войны между Египтом и Израилем Суэцкий канал был разрушен, загромождён затонувшими в нем судами и начинён минами, приходилось обходить Африку, чтобы попасть в Индийский океан.
Я, как бывалый моряк, участвовавший в переходе через экватор и ранее принявший крещение в его владениях, был включён в свиту Нептуна. Нептуном был выбран бывалый немолодой моряк, третий помощник капитана, многократно участвовавший в этом морском празднике и отличавшийся солидным телосложением и высоким ростом. На роль царицы морской никого найти не удалось, т.к. из 46 членов команды было только 2 женщины, одна из которых буфетчица кают-компании, должна была вместе с капитаном встречать свиту Нептуна и угощать ее. Вторая женщина, дневальная столовой команды, впервые пересекала экватор и должна была принять обряд крещения. Было решено нарядить царицей морской моториста. Так как женской обуви 46 размера на судне не было, к его туфлям прибили высокие каблуки, а на голове соорудили шикарную причёску из распущенных прядей пенькового троса. Но, несмотря на все старания, придать мотористу достойный вид царицы морской никак не удавалось. Поэтому было решено заменить царицу на проститутку, придав ей соответствующий вид, что с успехом удалось. В состав свиты Нептуна также входили: звездочёт, брадобрей, виночерпий, черти и лорд хранитель печати, которым стал я. Судовой плотник, искусный мастер резьбы по дереву, изготовил печать с трезубцем и надписью «Нептун» по окружности диаметром в 100 миллиметров. Боцман подобрал какую-то краску, которая не смывалась никакими растворителями, а четвёртый помощник с содроганием сердца расстался в дар Нептуну с отличной штемпельной подушкой. Эти атрибуты стали моими «орудиями труда». В конце крещения я был должен поставить прошедшему все этапы обряда эту печать сзади, ниже пояса, чтобы черти не спутали и не повторили крещение. Отмеченные печатью моряки в течение нескольких недель не могли смыть, как теперь называют, морское тату. Шеф-повар приготовил для чертей несколько больших мослов, которыми черти должны были стучать по крышкам кастрюль, сопровождая такой какофонией обряд крещения. Рядом с бассейном соорудили из досок чистилище длиной метров в пять, шириной и высотой таких размеров, чтобы можно было только ползти по-пластунски. Из машинного отделения принесли пару вёдер отработки топлива из сепараторов – сметанообразной чёрной жидкости. Еще в одном ведре размешали зубную пасту, которой брадобрей должен был мазать лица крещённых. Для доктора сделали метровый термометр, а вместо стетоскопа использовали вантуз. Черти стали черными после вымазывания тела графитом. На руках и ногах у них закрепили красивые манжеты из прядей манильского троса, а вокруг пояса одели причудливые юбки из пеньки.
И вот вся свита Нептуна собралась на баке, где для храбрости пропустили по хорошей порции вина. Затем процессия под звуки ударов мослами по кастрюльным крышкам и всхлипывание туманного горна со спасательной шлюпки торжественно направилась на корму к плавательному бассейну, где собрался весь экипаж теплохода.
Капитан и буфетчица, одетые в парадную форму, встретили свиту Нептуна.
Капитан отрапортовал Нептуну, что мы, судно российское с грузами мирными, просим у царя морского разрешение на продолжение плавания и в знак нашего уважения просим отведать угощения. Буфетчица на красивом подносе угостила свиту Нептуна коньяком и бутербродами с икрой.
Нептун сказал, что бывалых моряков, пересекавших экватор, он беспрепятственно пропускает, а остальных желает подвергнуть обряду крещения. Звездочёт открыл большой свиток со списком всех 46 членов команды и стал вызывать к Нептуну по очереди каждого моряка. Бывалые моряки рапортовали владыке морей, что они уже бывали в его владениях и в знак подтверждения предъявляли диплом о переходе экватора. Свита внимательно изучала диплом, стараясь к чему-нибудь придраться. Т.к. Нептун был неграмотным, то диплом должен был быть подписан крестиками, а не подписью исполнявшего ранее роль Нептуна. Чтоб не гневить подгулявшую свиту Нептуна, моряк с неправильно оформленным дипломом обращался к стоявшему рядом артельщику, ведавшему продовольственным складом, и просил записать на его счёт в пользу свиты одну или две бутылки вина, в зависимости от погрешности, обнаруженной в дипломе. После этого виночерпий зачерпывал из бочки, на дне которой стояло ведро с вином, чарку и подносил ее бывалому моряку.
Подлежащие крещению моряки подхватывались чертями, руки которых были вымазаны отработкой соляра из сепаратора и подводились к доктору, который «проверял» их здоровье.
После этого брадобрей маховой костью мазал лица, крещённых разведённой зубной пастой и «брил» их огромной бритвой. Затем предстояло чистилище. Моряка заставляли пролазить через длинный ящик, в щели которого были продеты пряди пеньки, смоченной в отработке.
По мере продвижения жертвы черти над его головой стучали мослами по доскам и поливали в щели отработку. И если в чистилище вползал чистый моряк, то из чистилища показывался человек, весь измазанный отработкой и оглушённый стуком мослов по доскам.
Жертва подхватывалась чертями и вбрасывалась в купель – в воду плавательного бассейна. Вылезший из купели моряк подходил к лорду-хранителю печати, который торжественно ставил печать Нептуна на обнажённый зад моряка.
Окрещённому моряку подносилась чарка зелья, и после поздравления Нептуна звездочёт вручал диплом о переходе экватора.
Если вызываемого по судовой роли моряка не оказывалось на палубе, Нептун давал команду «Черти, искать!» и черти находили жертву, где бы она не спряталась. Но четвёртому механику удалось спрятаться в тоннеле гребного вала так надёжно, что черти его не обнаружили. Вечером, когда утомлённая свита Нептуна удалилась на отдых и занялась «уничтожением» бутылок с вином, полученных в качестве откупного из артелки, неожиданно в белой тропической форме с батареей бутылок появился четвёртый механик, который стал с извинениями выставлять их на стол и просить, чтоб его не крестили по полной форме, т.к. он принёс большие откупные. Свита Нептуна собралась на совещание и постановила, что можно со щедрым моряком ограничиться окунанием в купель, что было немедленно выполнено.
Так как работа свиты Нептуна была «не из лёгких», был предлог лишний раз приложиться к чарке, стали требовать у виночерпия зачерпнуть из бочки зелья. Виночерпий попытался возразить, за что был наказан погружением в купель, а свита Нептуна приняла по внеочередной чарке вина.
На флоте остаются те, кто знает свою «ватерлинию», умеет пить в меру и готов выполнить любую сложную работу даже после принятия доброй порции зелья. Пьяницы на флоте не приживаются и быстро оказываются на берегу. Поэтому ни помполит, ни капитан не ограничивали в выпивке моряков, которые на следующий день привели замазанный на празднике теплоход в идеальное состояние.
Празднование перехода через экватор – замечательная морская традиция. Обряд крещения, которому подвергаются моряки, впервые пересекающие экватор, навсегда остается в их памяти и многократно вспоминается в рассказах родным и близким.
