Щекотихин О. Из дальних рейсов возвратясь. Черепашья охота

Наш теплоход пришёл в город Мукалла, находящийся на южном побережье государства Южный Йемен.

Мощные зонные ветры, господствующие в Аденском заливе, четыре месяца не позволяли зайти в этот порт торговым судам. Наш теплоход был первым, ставшим на якорь на рейде Мукаллы. В первый же день к нам прибыла группа советских врачей, работавших по приглашению правительства Южного Йемена в городском госпитале. Между Саудовской Аравией и Южным Йеменом шла война. Посылка в тыл противника диверсантов с минами, что закладывались на пути движения людей, была обычным явлением. Если мина взрывалась, диверсант получал за успешное проведение операции несколько десятков долларов.

Каждый день в госпиталь поступали искалеченные арабы. Врачи четыре месяца не общались с земляками, а военная обстановка, естественно, влияла на их психику. Появление нашего судна стало для них настоящим праз­дником. Капитан радушно принял земляков, накрыл праз­дничный стол в шикарном салоне. В ответ на такой приём врачи пригласили нас на черепашью охоту.

На берег Аденского залива приплывают из далёких морских просторов огромные черепахи, куда их влечёт зов предков или какая-то другая неведомая сила, обязательно к тому месту, где они когда-то появились на свет. Черепахи откладывают в песке большое количество яиц, зарывают их как можно глубже и вновь отправляются в океанские просторы. Ловля черепах запрещена английским законодательством, так как Южный Йемен находится под протекторатом Англии. Это вызвано тем, что популяция черепах уменьшается по целому ряду причин. Кроме хищников, в морских глубинах главными их врагами являются шакалы и чайки, которые нападают на вылупившихся из яиц маленьких черепашат, спешащих поскорее преодолеть несколько десятков метров, отделяющих их от места появления на свет до гостеприимных океанских глубин. Как определяют эти маленькие создания, что им надо двигаться к воде, а не в песчаные дюны, остаётся загадкой для науки, но путь их всегда лежит к воде. А на этом пути их стараются перехватить многочисленные своры шакалов, шныряющих вдоль побережья, а также кружащиеся в воздухе стаи чаек. И только некоторым черепашатам удаётся спастись в ласковом океанском прибое, большинство же погибает в первые минуты жизни. Отлов черепах разрешён только раз в году, когда у королевы Великой Британии бывает черепашья неделя и к её столу подают различные блюда, приготовленные из вкусного черепашьего мяса.

Так как годичный контракт пребывания врачей закончился, а замену им не прислали, то, чтобы как-то оттянуть их отъезд, задобрить и развлечь, власти Южного Йемена разрешили им развлекаться черепашьей охотой, в которой они пригласили участвовать и нас. Вечером небольшая группа моряков, в которую попал и я, съехала на шлюпке на берег и по улицам Мукаллы направились в гости к врачам. Улицы города не особенно многолюдные, на них были только мужчины. Появляться в людных местах местным женщинам не разрешается, и они с любопытством взирали на нас с плоских крыш своих жилищ. Мужчины чинно сидели во многочисленных чайханах за столиками и пили чай в Йемене, как во всех магометанских странах, сухой закон, одна из сур Корана запрещает употребление спиртного, что считается смертным грехом.

Нас привели в одну из квартир, занимаемых врачами. В ней было не менее десяти комнат. На наш вопрос, зачем одному человеку такие хоромы, нам сказали, что в этой стране врачей мало, они считаются очень уважаемыми персонами и им положены такие квартиры, а спорить с обычаями этой страны оказалось бесполезным, вот и живёт каждый врач в такой огромной квартире. Нас пригласили к столу и угостили замечательно приготовленным тунцом под белым соусом. Время близилось к полуночи, а мы все сидели за столом. Врачи рассказывали о своей нелёгкой жизни в воюющей стране. Каждый день приходится делать десятки сложных операций прибывающим раненым и лечить многочисленных больных. На наш вопрос, почему мы не отправляемся на черепашью охоту, нам объяснили, что черепах можно ловить только во время отлива на песчаной полосе, между дюнами и отхлынувшей водой, а отлив наступит не раньше двух часов ночи, поэтому спешить некуда. Вскоре мы с врачами разместились в широком грузовом «Лендровере» и выехали из города на дорогу пустыни. На выезде мы миновали 3 заставы, на которых «славные защитники», охранявшие подступы от враждующей Саудовской Аравии, мирно спали, закутавшись в попоны, и не пробудились при нашем проезде. С такими «вояками» вряд ли выиграешь войну. Когда мы садились в машину, врачи предупредили нас, что дорога может оказаться заминированной, и они не гарантируют нашу безопасность, но мы отважно уселись в машину. По пути со стороны пустыни в свете фар иногда попадались странные одинокие башенки, разнообразившие пустынный простор. На наш вопрос, что это за сооружения, нам сказали, что это Башни Спасения.

Самое дорогое в пустыне – это вода, запасы которой могут закончиться в пути, а с ними может закончиться человеческая жизнь. Если путник, оставшись без воды, достигает такой башни, он находит там живительную влагу и, утолив жажду, добирается до ближайшего жилья. Если же у него остались неизрасходованные запасы воды, то он обязан оставить их в Башне Спасения, так как его нелёгкий путь окончен, драгоценная вода ему больше не нужна, ведь жильё уже рядом. Вскоре мы благополучно доехали до океанского побережья, объехав гористую местность, окружающую Мукаллу, и выехали в отливную полосу шириной в несколько десятков метров. Нам посоветовали внимательно смотреть вперёд, стараясь увидеть на мокром песке в зоне отлива следы, оставленные черепахами. Они напоминают следы, похожие на следы траков трактора. Черепахи, имеющие размеры до полутора метров и вес в несколько десятков килограммов, не приспособлены передвигаться по суше и вынуждены глубоко врывать в песок свои ноги-ласты, чтоб добраться до песчаных дюн – места кладки яиц. Наш «Лендровер» медленно устремился по отливной полосе, усеянной массой мелких крабов, панцири которых под колёсами машины ломались и трещали подобно пулемётной дроби. Со стороны дюн в свете фар появилось отражение двух огоньков, которое мы приняли за блеск глаз черепах и радостно завопили, охваченные охотничьим азартом.

Но наши гостеприимные хозяева объяснили, что это глаза шакалов, ожидающих появления черепашат. Таких огоньков на нашем пути оказалось довольно много, что свидетельствовало о печальной доле рождающихся на свет маленьких созданий, не могущих защититься от прожорливых хищников.

И вот наконец мы увидели черепаший след, но наш охотничий пыл охладили врачи, указав на второй такой же след в некотором отдалении. Черепаха выполнила свой родительский долг и удалилась в просторы океана. Так повторилось несколько раз. И вот, наконец, второй след не достигал воды, а огромное тело черепахи медленно передвигалось, достигнув полосы прибоя. Мы дружно выскочили из машины и бросились к черепахе, не обращая внимания на то, что приходится бежать одетыми, погружая ноги в воду. Черепаха настигнута, и, следуя полученной инструкции врачей, мы дружно пытаемся перевернуть её на спину, при этом касаясь её так, чтоб рука не попала между телом и ластой. Удар ластой настолько сильный, что может перебить руку пополам. Черепаха перевёрнута, и передние ласты складываются вперёд рядом с головой и связываются крепким линём, чтоб обезопаситься от грозного оружия. Радостной ватагой мы дружно подхватываем добычу и укладываем в кузов «Лендровера» между скамейками, расположенными вдоль бортов. Распалённые охотничьим азартом, просим врачей продлить охоту. И вот вторая черепаха, гораздо больших размеров, окончив нелёгкий родительский труд, движется по песку к морскому прибою. Её постигает участь пленённой ранее сородички – она перевёрнута и связана. Вшестером пытаемся её поднять, но это нам не удаётся, так как она слишком тяжела. Шофёр араб расставляет нас вдоль тела черепахи, и по его команде нам удаётся уложить черепаху в кузов машины. Машина начинает разворачиваться в обратную сторону, и вдруг (ох, уж это вдруг) мы видим третью черепаху, движущуюся к воде. Места в кузове для неё нет, поэтому мы подбегаем к ней и, взгромоздившись на её широкий панцирь, превращаем её в движущийся транспорт. Черепаха везёт одного, потом двух и наконец трёх наездников одновременно. Вдоволь накатавшись на достигшей воды «морской карете», мы рассаживаемся на прикреплённые к бортам скамейки и едем в обратный путь. И вдруг мы слышим непонятный свист, хриплый вдох и лязг, раздавшийся из пасти черепахи. А вместе с этими звуками раздаётся холодящий душу вопль боцмана Вити Федосеева: «Она мне сейчас откусит мой …». Оказывается, черепахи в своей подводной жизни дышат воздухом, для чего периодически всплывают на поверхность воды и делают вдох живительного кислорода. Голова черепахи оказалась между ног боцмана и, вытянув шею, она сделала вдох, почти коснувшись щёлкнувшей пастью мужского достоинства Виктора, чуть не до смерти перепугав беднягу.

Развернув черепаху и обезопасив Виктора, мы продолжили путь к ожидающей нас на берегу большой спасательной шлюпке. Охота заняла всю ночь, и в предрассветной мгле мы дружно перенесли наши трофеи в шлюпку и направились к теплоходу. Поднять такой груз по трапу оказалось невозможным, поэтому с помощью грузовой стрелы опустили сетчатый парашют и перегрузили пленниц в наполненный водой плавательный бассейн.

Прибывшие днём врачи сказали, что нам очень повезло, так как их охота обычно ограничивалась одной черепахой, бывали случаи, когда возвращались ни с чем. Лезть в воду к черепахам и купаться вместе с ними никто из команды не решался, только любимец команды пёс Тузик отважно прыгал в воду при появлении черепахи на поверхности, заставляя её уходить в глубину. Спустили воду, оставив слой, едва покрывавший черепах, и все члены команды насладились катанием на спинах морских гигантов, фотографируясь вместе с ними.

Прибывший на борт теплохода главный хирург госпиталя, вооружившись моим ножом для подводного ныряния, успешно расправился с большой черепахой, а судовой кок под руководством одной из врачих приготовил изысканное блюдо из вкуснейшего черепашьего мяса всей команде теплохода и нашим гостям, на что ушло меньше её половины. Остальное мясо наш капитан раздавал из холодильной камеры капитанам других советских судов при встречах в последующих портах стоянки. Вторая черепаха прожила в бассейне ещё пару дней, и по общему решению команды была выпущена в просторы Индийского океана.