От группы стоявших моряков отделились несколько фигур в расстёгнутых бушлатах и бескозырках на затылках и направились к Железнову и Воронцову. За их спинами болтались винтовки, Клёши мели дорогу.
Впереди шёл низкорослый матросик в огромных клёшах и без погон, механическим красным штатом в виде винта корабля на бушлате. На бескозырке горели золотом, в свете выглянувшего солнца, буквы «Полтава».
За ним шли ещё два высокорослых моряка (выше на голову низкорослого), скорее из группы поддержки с широкими, розовощёкими и улыбающимися лицами. Они оценивающе смотрели на Воронцова и Железнова.
— Так Миха, в чём тут у них проблема? Чего ждём? Чего стоим? Контру давить надо, а не ждать, когда они нас задавят – наехал низкорослый на Березанова, когда они подошли – братишки интересуются, когда стрелять их начнём. Может мы пока ентих офицеров, коли для дела надо, то в распыл пустим али по камнюгу к ногам привяжем, как нашим и посмотрим, как они с камнюгами поплавают, как пузыри пущают – спросил он с усмешкой, поглядывая на Воронцова и Железнова.
Березанов усмехнулся и покачал головой:
— Заблудов успокойся. Иди к своим анархистам, не закрывай горизонт. Отдыхай, пока отдыхается, а то салазки тебе живо завернём – процедил Березанов.
Воронцов обратил внимание, что Березанов не долюбливает этого Заблудова и его приятелей. И он подумал про себя – а может боится?
— А чего они тут лампасами и погонами перед глазами светють – продолжал Заблудов в том же духе, — мы давно своих ахфицеров приговорили за их контрреволюционную деятельность и под лёд спустили. А вы чего чикаетесь с ентими? Сейчас кликну братву и порвём их на зачасти, а заодно и всех вас. Не посмотрим, что ты член этого совета. Член – внезапно захохотал он.
Сопровождающие его великаны тоже раскатисто рассмеялись.
Березанов тяжело вздохнул, посмотрел на Воронцова и Железнова и тихо шепнул на ухо Александру:
— Погодь чуток братишка. Мне надо переговорить с ними малёк. Братишки не понимают – он рукой отодвинул Воронцова и как бы закрыл его своей здоровой фигурой.
— Заблудов, ты хочешь поссорить нас со всеми казаками Петрограда? У тебя голова есть на плечах, али кочан капусты пророс? Ты знаешь скоко там казаков? Вооружённых, между прочим – он показал рукой на ворота усадьбы.
В воротах стояли два хмурых бородатых казака с шашками на боку и кавалерийскими короткими винтовками в руках. Один покручивал в левой руке нагайку. Рядом с ними на земле лежали два казака и заправляли ленту в пулемёт типа «Максим».
— Так у нас орудие есть и пара пулемётов. Шо нам энти казаки с их нагайками и шашками? — начал оправдываться Заблудов.
— У тебя голова на плечах есть? У них там три орудия и десяток минимум пулемётов. Они нас всех разнесут в клочья и под лёт спустят. Не хочется? Договариваться надо, а не дурь нести.
Тут Заблудов обратил внимание, что есаул, на которого он только смотрел, положил руку на шашку и процедил сквозь зубы:
— Сейчас я из этого Заблудова сделаю двух малых Заблудовых. Пополам рубану.
Лицо Заблудова внезапно сморщилось. Он стоял слишком близко от Железнова. Было видно, что он испугался и сразу же отступил за спины своих сопровождающих.
— А я что? Я ничего. Ждать, значит ждать. Звиняй Михаил Иванович. Поторопилися маленько. Ребята не понимают, чего ждём.
— Иди отсюда скорее, чтобы мои глаза тебя больше не видели – и чётко выговаривая каждое слово сказал – убирайтесь все вон.
И Заблудов, а за ним и его друзья, испуганно оглядываясь на казаков, которые подняли винтовки, пошли к телегам и разносившийся звукам разудалого матросского танца «Яблочко»
Эх, яблочко, да на тарелочке,
Надоела жена, пойду к девочке,
Надоела жена, пойду к девочке.
Внезапно прозвучал горном далёкий сигнал «Слушайте все». И с моста, находившимся за спинами матросов, на берег в конном строю внезапно съехал взвод казаков Новосёлова и сразу рассредоточился в цепь. За ними в постромках выехали на берег два орудия и сразу развернулись на флангах, разворачивающихся в строй фронта казаков. Услышав звуки трубы из проулка выскочили ещё несколько конных казаков, бывших на усадьбе Несветаева и пристроились к строю. Теперь казаки по команде офицера вынули шашки. Орудия открепили от постромок, и артиллеристы разносили в стороны крепления и упоры. Всё это было проделано буквально за секунды. офицер поднял вверх шашку, а заряжающие подали в жерла орудий снаряды. Клацнули затворы орудий, принявших снаряды.
Матросы тоже разбежались в несколько цепей и залегли.
— Стой – прошептал Железнов Березанову – я с ним поговорю.
Лицо его стало мертвенно бледным. Есаул, как никто, понимал, что может последовать, раздайся хоть один выстрел со стороны матросов.
И он побежал, размахивая, вытащенной шашкой, к взводу Новосёлова.
— Стой не стреляй орал он размахивая рукой и шашкой. Ножны попали ему между ног, и он чертыхаясь покатился по грязной земле, но быстро встал и опять замахал руками, чтобы привлечь внимание казаков. И вот он выскочил уже вперёд лежащих на земле и явно испуганных матросов, не ожидавших подобного.
— Не стрелять – закричал Березанов матросам, бросив винтовку и несясь вслед за Железновым.
Александр обратил внимание, что услышав звук кавалерийской трубы из ворот усадьбы высыпали казаки Алексея Воронцова и офицеры с пулемётами. Моментально образовалась вторая цепь.
— Не стрелять – заорал он и размахивая руками, понёсся к цепи офицеров и матросов у ворот усадьбы, чтобы остановить их.
В воротах усадьбы показались бледные генерал Кажельницкий и матрос со странной надписью на бескозырке «ША» Дыбенко. Кажельницкий даже не надел шинель, а Дыбенко был без своей чёрной кожанки. Лицо у Дыбенко перекосилось от увиденного, а у Кажельницкого было мертвенно-бледным. Он что-то кричал офицерам и казакам.
Алексей заметил, что даже в самые сложные моменты лицо генерала особенно не изменялось и чем сложнее была ситуация, тем спокойнее становился он.
— Таким и должен быть командир — подумал он, приближаясь скачками к цепи казаков.
Железнов же оказался между казаками Новосёлова и линией матросов. Рядом с ним встал высокорослый нарвитянин Березанов. С другой стороны, отделяли линию матросов и казаков с офицерами генерал Кажельницкий, Дыбенко, Алексей и Александр.
— Павел Ефимович уводи немедленно своих подальше от усадьбы – сказал спокойно Кажельницкий, обращаясь к Дыбенко – там есть небольшой парк – он показал рукой направо – пусть там ждут. Нам не нужно вашей крови. Мы хотим все вопросы решать всё по-мирному.
Бледный Дыбенко кивнул головой и пошёл широкими шагами к своим матросам.
Говорил он весьма умело, видимо оратором был высшего уровня. Успокоившиеся матросы начали вставать, закидывать винтовки за спину. Внезапно раздался выстрел. Это один из матросов случайно задел на курок, и его винтовка выстрелила вверх. Дыбенко ничуть не разбираясь подошёл, ударил матроса в лицо, отобрал у него винтовку и передал её подошедшему Березанову:
— Березанов держи, раз этот урод не умеет ей пользоваться. Больше ему ничего не давать. Пусть кошеварит теперь на камбузе.
Александр с удивлением узнал в провинившемся матросе Заблудова. То опустив голову и не препираясь встал в хвост колонны, уходящих в сторону парка матросов.
Орудие Павел Ефимович оставьте здесь – приказал Дыбенко рукой Кажельницкий – а то ещё ненароком выстрелит. А мои просто перебьют твоих матросов. Будет бойня. оставь пару матросов у орудия. Больше не надо.
Дыбенко кивнул головой и что-то приказал артиллеристам и те, бросив орудие, пошли быстро вслед за уходящими к парку матросам. Вслед за ними поехали две телеги.
Александр заглянул в ним и с удивлением увидел там вместо снарядов пузатые бутылки с самогонкой, банки с огурцами и капустой.
— Все своё вожу с собой – проговорил ему на ухо Алексей, подошедший сзади – как ты братишка?
— Нормально – наконец выдохнул озабоченность Александр – когда раздался выстрел, я решил, что всё — началось.
— Ну перестреляли бы мои казаки энтих уродов. Кто не убежал, тех бы порубали в капусту. Меньше вони было на земле – равнодушно сказал Алексей.
Александр посмотрел на Алексея и покачал головой:
— Там не все уроды. Есть нормальные.
— Знаешь Саня, какие мои казачки злые на них за Лёшку Крышеватова. Им только дай повод, и они этих чёрных порубят в капусту.
— Не надо зря рубить. И так много крови уже пролилось – выдохнул Александр – русской крови. И война, и революция. Кто мирную жизнь строить будет? Кто детей рожать будет?
— Добренький ты Сашка – сказал усмехнувшись как-то горько Алексей – ты знаешь скоко мы закопали казачков за енту войну. Пол станицы уже.
К ним подошли Дыбенко, Железнов, Кажельницкий, Новосёлов, Березанов и Дыбенко.
— Что делать будем Павел Ефимович? – спросил генерал Кажельницкий – под орудиями и пулемётами стоять, пока какой-нибудь идиот, напившийся самогона, не выстрелит?
— Откуда самогон? – спросил строго Дыбенко Березанова.
Тот опустил голову и тихо сказал:
— Звиняй Павел Ефимович. Не доглядел. Анархисты этого Заблудова с «Авроры» пронесли. Извини на всё рук не хватило. Я думал там снаряды для пушки, а эти гады взяли самогон и закуску. И прикрыли одеялом. Ну не видел. – он развёл руками – извини.
— Так что снарядов к орудию нет?
Березанов развёл руками
Кажельницкий вмешался:
— Павел Ефимович. Давай решать так. Ты какой не есть представитель власти и государства. Я гарантирую тебе полную неприкосновенность. Более того твоих людей включим в состав комиссии по разбирательству деятельности этого Фомы Кучерука. Оставь здесь десяток своих надёжных моряков, а остальных отправляй отсюда куда подальше. На корабли или в ваши экипажи. Но подальше отсюда. Куда там можно отправить. Офицеры злые, казаки злые. Не надо лишних проблем ни тебе, ни мне. А то здесь из-за случайности может пролиться море крови. Случайно. Подумай. Но орудие оставь здесь. Мы тебе его вернём. Слово генерала. Можешь оставить у него пару своих артиллеристов. Вместе с моими они разберутся.
Дыбенко подумал немного и отвёл в сторону Березанова. Они о чем-то разговорили иногда на высоких тонах, спорили.
До Алексея донеслись слова Березанова – я думаю, что этому генералу можно верить.
Кажельницкий, Железнов, Новосёлов, Воронцовы ждали результатов переговоров.
Наконец закончились переговоры и Дыбенко с Березановым подошли к Кажельницкому:
— Я думаю, что мы с вами согласимся – сказал Дыбенко хитро улыбаясь – я своих отправлю в гвардейский экипаж. Пусть там отдохнут немного. Березанов сейчас побьёт самогон, на всякий случай. И останемся здесь я и десяток матросов, как вы сказали.
Кажельницкий кинул головой и пошёл в сторону усадьбы Вязьметиновых. Остальные остались стоять на месте. Но когда чёрная лента матросов направилась к мосту, казаки Новосёлова отошли от моста, пропуская матросов.
Человек десять матросов вместе с Дыбенко подошли к стоящим посреди улицы офицерам.
— Вот эти двое останутся у нашего орудия, а остальные пойдут разбираться с людьми Фомы Кучерука.
— Самогон-то разбили? – спросил Александр тихо у Березанова.
— Какое там? – махнул рукой Березанов – умереть готовы, но самогон разбить никогда. Пусть ужрутся там им.
Три орудия теперь стояли вместе и около них уселись и по-братски угощая друг друга папиросами матросы и казаки.
— Вот, что земляк – сказал тихо Александр, когда они уже шли к воротам усадьбы – я сейчас улетаю, считай сначала по делам, а потом на фронт. Так, что всего доброго тебе. Было приятно познакомится.
— О, название какое смешное. Миклухо и ещё Маклай и аж цельный капитан 1 ранга – сказал Алексей, разглядывая ленточку Березанова и они все дружно рассмеялись.
Когда все прошли во двор, Александр вызвал подпоручика Григорьева и сестёр Матвеевых.
— Уезжаем – сказал он сёстрам, и они вместе сели на заднее сидение автомобиля.
Они обнялись с Алексеем:
— Ты это брат. Не дай никому в обиду матроса Березанова, с светлым чубом, симпатичный. Он нормальный человек, поверь я знаю о чём говорю, он, ко всему, мой земляк.
— Хорошо, прослежу брат – пожал ему руку Алексей – как мы с тобой встретимся?
— А приезжай-ка с утра, с лейтенантом Николаевым, на Комендантский аэродром. Там и прощаемся. Заодно я поспрошаю у бати насчёт казачьих кровей.
Алексей улыбнулся и обнял Александра:
— Люб ты мне брат. Никогда у меня не было брата. Три сестры были. А теперь есть и брат – шепнул он на ухо Александру.
Провожать Александра и сестёр Матвеевых вышли генерал Кажельницкий, Агафья, Железнов, Николаев и несколько казаков, среди которых Александр заметил и чисто выбритого Филимонова, жавшегося к Агафье.
Они жали друг другу руки, говорили хорошие слова, девчонки обнимали и прижимались ко всем, плакали и целовали Агафью.
Александр проинструктировал Николаева во сколько надо быть на Комендантском аэродроме.
И спустя полчаса машина Григорьева, подпрыгивая на рытвинах, неслась в сторону Комендантского аэродрома.
А ещё через полчаса самолёт Александра взлетел с Комендантского аэродрома и взял курс на Гатчину.
Сестры Матвеевы, когда он взлетал визжали сзади от восторга.
Сверху открылась замечательная панорама Петрограда. Был виден и Строгий контур купола Исаакиевского собора, игла собора в Петропавловской крепости.
На этот раз Алексей набрал над аэродромом высоту и полетел над Петроградом.
Скоро снизу промелькнула Гатчина. Справа синим цветом выделялся Финский залив и острова, правее остался Кронштадт. А вот и Лужская губа, а за ней промелькнула Луга.
— Правильно лечу – подумал Александр.
Сзади чуть не перекрикивая друг руга кричали сёстры:
— А смотри … А смотри … Я первая увидела. Нет я. А смотри пожар. Что-то горит там.
Действительно далеко внизу горел какой-то дом. Было видно, как вокруг бегали люди, а чёрный столб дыма поднимался почти вертикально вверх.
Наконец внизу показалось огромным морем Чудское озеро. Найдя сверху городские постройки Гдова и синий купол храма Державной Бога Матери.
Садимся – прокричал Александр сёстрам.
И они почти сразу затихли.
Для посадки он выбрал поле на окраинах Гдова, чтобы поближе добираться. Он знал, что никто их не встретит. Отец и сёстры не знали, что он прилетит.
Внизу мелькнула река Гдовка. Он понимал, что поле нужно ровное, без выбоин, и чтобы колёса шасси не утопли в насыщенной водой земле, уже начавшейся весенней распутице. Снег кое где ещё прикрывал поля и не было видно, куда лучше сесть. Наконец Александр увидел ровную площадку около поселения Слобода – одного из районов Гдова и принял решение садиться. Аккуратно сделав круг, он направил самолёт вниз на ровную площадку, рядом с псковской дорогой.
И самолёт козлом запрыгал по ещё замёрзшей земле, пробежал, остановился, а потом чуть накренился вперёд. Сердце Александра замерло на миг. Сейчас завалится вперёд и повредит винт и тогда не улетишь. Но немного побалансировав в неустойчивом положении, самолёт все же опустился на землю на заднее колесо.
Мысленно Александр перекрестился и пообещал поставить свечку в крепостном храме.
Прилетели – повернув голову, прокричал он сёстрам.
Он увидел в их глазах боль перед неизвестностью, куда он их привёз. Отодвинув стеклянный колпак сверху он отстегнул крепления и перевалившись вылез на крыло.
— Вы вот что сидите пока, а я сейчас вас достану. Не замёрзли? – спросил он сестёр.
— Нет в шубе тепло, но тесно немного. У меня от Пани колени затекли – пожаловалась Наталья.
— Да Наташенька хитренькая, я бы тебя не выдержала, если бы ты села на меня. Один блинчик бы остался от меня.
И обе весело рассмеялись видимо представляя вместо Прасковьи блинчик.
Александр, по очереди, помог сёстрам выбраться сначала на крыло, потом спуститься на землю. Через поле к самолёту неслась ватага малышни. За ними деловито шли какие-то мужики и женщины в тяжёлых платках.