Справка: Город Порт-Луи, столица Республики Маврикий, расположен на острове Маврикий. Это бывшая колония Франции. Побывать в «Луях» (жаргонное название среди моряков и рыбаков) было среди дальневосточников в советские времена весьма престижно.
ЗАКАНЧИВАЛСЯ срок боевой службы танкера «Владимир Колечицкий» в составе 8-й оперативной эскадры. Было проведено несметное число заправок боевых кораблей во время международной операции по разминированию Красного моря, обеспечен горючим «воздушный мост» военно-транспортной авиации стран Варшавского договора, возившей продовольствие в голодающую Эфиопию.
На смену «Колечицкому» уже направлялся из Владивостока его систершип «Борис Бутома» и два рефрижератора.
Поэтому командование 8-й оперативной эскадры решило «побаловать» нас заходом в экзотический Порт-Луи, вознамерившись заодно выполнить два специфических поручения, о коих будет изложено после.
Не будем утомлять читателя описанием сего достопримечательного места, ибо стоит только «погуглить», как на вас обрушатся гигабайты подробнейшей информации и красочных фото и видео.
Итак, якорь «Колечицкого» с плеском вошёл в воду гавани Порт-Луи, на борт прибыли портовые власти и шипчандлер, начались обычные официальные процедуры оформления захода. Экипажу выдали местные деньги, определили порядок схода и состав групп.
Четвёртый помощник Андрей был определён старшим группы, состоящей из поварих, дневальной и старичка-завпрода. Группа считалась проблемной из-за сварливого характера тёток, имевших обыкновение яростно торговаться с хозяевами лавок, доводя до истерики даже бывалых и наглых арабов.
А это обстоятельство абсолютно не соответствовало ментальности ни штурманов, ни механиков. Поэтому судовых командиров ставили в эту группу старшими либо по очереди, либо «по залёту». Для Андрея заслуженно был выбран последний вариант.
Благополучно десантировавшись с рабочего катера на набережную, группа, освоившись с ситуацией, перестроилась в рыцарский «тевтонский клин» (в просторечии именуемый «свиньёй»), в голове которого стала широченная и грудастая повариха Кузьминична, а замыкал строй 65-килограммовый субтильный «старшой» Андрей.
Приняв наступательную конфигурацию, боевое подразделение ВМФ СССР, рассекая толпу праздношатающихся аборигенов, направилось по ближайшим лавкам. Магазины с их фиксированными ценами традиционно игнорировались: чай, не баре какие-нибудь …
Лавки же подверглись всеобъемлющему и вдумчивому об[1]следованию в части качества продукции и вариантов ценовой политики. Тем более что продавались там сингапурские и тайваньские контрафакты с липовыми мировыми брендами. И джинсы любых фирм шились на соседних улицах, благо штат[1]ная фурнитура с лейблами продавалась тут же.
Андрей, наконец, приобрёл себе давно желанные белые джинсы и пару футболок с надписью «No problem» на груди. Действительно, какие проблемы могут быть у моряка — парнишки чуть за двадцать! Сумки у тёток потихоньку раздувались от разнообразных шмоток, но кульминация была ещё впереди — лавка дамского белья и аксессуаров. Андрей, уже измотанный «прогулкой», потихоньку матерясь сквозь зубы, стоял у входа в лавку и невольно слушал, как прицениваются и примеряются к изящному французскому белью дородные пароходные дамы. Особенно умиляли попытки приспособить невесомые кружевные трусики на мощную филейную часть Кузьминичны. Бывалые тётки-морячки были и здесь в своей тарелке. Слышалось только: «Нам это не надо… Дай подешевле!» — и прочие аргументы, на которые хозяин лавки, креол, отвечал сначала вежливо, а затем всё больше раздражаясь …
Наконец доведённый до отчаяния хозяин сунул руку под прилавок и, достав оттуда внушительных размеров искусственный фаллос с причиндалами, сказал по-русски с чудовищным акцентом:
— Вот эта вам и нада! Я знай!
Тётки остолбенели, затем разом завизжали: «Провокация!» — и кинулись на выход. Сзади едва поспевал Андрей, задыхаясь и корчась от смеха …
На том и кончилось знакомство группы с достопримечательностями Порт-Луи.
Андрей по возвращении на судно не доложил о случившемся замполиту, посчитав это незначительной мелочью. Однако дело обернулось иначе.
После ужина Андрея по трансляции пригласили в каюту капитана. Там уже сидели капитан, замполит Леонтьич, особист Женя Максимов и председатель судкома донкерман Нагорный. Лица у всех были протокольно-мрачные, не предвещавшие ничего хорошего.
— Почему вы не доложили о провокации против советских моряков, имевшей место в торговой точке? — грозно сдвинув мохнатые брови, спросил особист Женя, числящийся для конспирации по штату пожарным помощником.
Видимо, Кузьминична, как истинная патриотка, стуканула-таки по команде.
Андрей, ничтоже сумняшеся, начал последовательно излагать ход дела, добавляя комментарии и красочные подробности. Когда он дошёл до кульминации, побагровевший капитан, с трудом сдерживаясь, только и смог сказать:
— Идите, вы свободны!
И, кстати, раз уж у вас «Ноу проблем!», посидите пару дней без берега. Старпом вам проблемы найдёт.
Андрей только успел закрыть за собой дверь, как капитанская каюта взорвалась хохотом, и из неё выскочил Нагорный, утирая слёзы от смеха.
— Ну, Андрюха, удружил! Там всё начальство небоеспособно, по палубе катается… Ну, Кузьминична, молодец, такую провокацию раскрыла!
И, продолжая смеяться, лихо съехал по поручням к боцманской каюте. Вскоре ржание раздалось и на нижних палубах …
Вторая группа во главе с судовым доктором, в отличие от предыдущей состоявшая из молодых матросов и мотористов, отдавала предпочтение местным достопримечательностям. На их счастье, попался русскоговорящий абориген, учитель, выпускник небезызвестного московского Университета Дружбы народов имени Патриса Лумумбы. И всё прошло бы совсем гладко, но доктор вспомнил, что ему надо купить красок, кистей и фломастеров для судовой стенгазеты.
Оставив моряков с учителем на улице, он зашёл в книжный магазинчик. Пока он выбирал покупки, в ушах всё время слышалась русская пьяная речь. Невозмутимый хозяин, интеллигентного вида метис в золочёных очках, абсолютно не смахивал на источник столь специфических выражений.
«Не иначе глюки пошли. Пора завязывать с морями», — подумал доктор. Попросился у хозяина в туалет. Тот открыл дверь в подсобку — и там обнаружился источник специфических звуков языка родных осин. За столиком сидели человек пять подвыпивших русских мужиков, — как оказалось, рыбаков из Калининграда. Они вели здесь промысел, сдавая рыбу местным властям. А нынче отмечали день рождения тралмастера Петрухи. Тут, в подсобке, работал кондиционер и стояла тишина: то, что нужно невзыскательным русским — слегка посидеть в тесном кругу без лишних глаз. Хозяин получал плату свежими тунцами и был этому рад чрезвычайно.
Доктор, махом приняв полстакана рома (исключительно из чувства солидарности с рыбацким флотом и Петрухой), быстро попрощался и вышел. Матросы на улице, изрядно утомлённые лекцией русскоговорящего аборигена, уже украдкой позёвывали. В общем, пора было сворачиваться. Горячо поблагодарили учителя, обогатившего их познаниями об истории острова.
Немного пробежавшись по сувенирным лавкам, группа пошла в порт, хватив по паре баночек энергетика. Местный ром в сочетании с энергетиками оказал-таки своё действие на доктора: у него появились лёгкие симптомы опьянения, отмеченные замполитом по прибытии на борт.
Опрос моряков по этому поводу никакой информации не принёс, поскольку в книжных магазинах спиртное не водится по определению. Сам подозреваемый отрицал факт употребления спиртного, и всё было списано на слабый тепловой удар по лысеющей докторской голове и употреблённый энергетик.
Однако тёмной тропической ночью некие злоумышленники из аборигенов, подплыв на лодке к иллюминаторам кормовых кубриков, сделали морякам сказочное предложение: за две пустые стеклянные бутылки давалась полная бутылка местного рома. Моментально был проведён тотальный шмон по судовым шхерам, стеклотара была изъята, учтена — и бартер состоялся. к обоюдному удовлетворению сторон.
Оказалось, что на прекрасном острове Маврикий нет стеклянных фабрик, бутылки не производятся (только завозятся) и являются… страшным дефицитом. Такие вот чудеса — когда тара дороже содержимого! На следующий день экипаж организованно свозили в ботанический сад, где все полюбовались на громадную бронзовую голову Владимира Ильича — подарок от СССР и единственный памятник вождю в Южном полушарии — и до одури нанюхались запаха тропических орхидей. Правда, после рома все эти красоты воспринимались довольно тяжело
Спасибо! Еще раз побывал на Маврикии!
И еще с удовольствием побывал бы там!