В Нахимовских семьях, вспоминая с благодарностью деда Семёна, вполне отдавали себе отчёт в том, что успеха он достиг, стоя на страже морских ворот России, что действующая в Волочке парусного и другого полотна фабрика, дающая стабильный доход, снабжает морской флот парусами, без которых ни один корабль в плавание не уйдёт.
Родившиеся и росшие в волочковском доме старшие братья будущего адмирала, Николай и Платон, ощущали эти связи брата деда по предметам обстановки, привезённым им из Петербурга и по набору книг в библиотеке, что и могло определить их выбор флотской карьеры. Парусная фабрика в селе по-прежнему действовала, постепенно перестраиваясь на местные запросы. Отец, отставной майор Степан Михайлович, отговаривать не стал, он мог знать, что Морской кадетский корпус в то время был одним из привилегированных учебных заведений России, дававшим хорошую подготовку будущему флотскому офицеру.
В 1799 г. братья пишут прошение на имя Императора Павла I с просьбой зачислить их в Петербургский Шляхетский Морской кадетский корпус. Чтобы просители были Высочайше включены в список кандидатов на зачисление, пришлось досылать свидетельство Смоленского губернского предводителя от 17 января 1802г. о принад-лежности Николая и Платона Нахимовых к дворянскому сословию как правнуков сотника Мануила Тимофеевича Нахимова, внуков поручика Михаила Мануйловича и сыновей отставного майора гвардии, землевладельца Степана Михайловича Нахимова с повторным прошением на имя Императора Александра I о зачислении недорослей в Морской корпус. После подтверждения своего дворянства братья были внесены в список кандидатов и по открытию весной 1802 г. вакансий их вызвали в Петербург для собеседования и последующего зачисления в корпус волонтёрами. В эти же годы семья Степана Михайловича и Феодосии Ивановны после очередного раздела наследства Семёна Мануйловича перебирается из Волочка на дачу пустоши Прониной (35 вёрст на юго-восток по Бельскому тракту), совладельцем которой и был когда-то дед Семён. Когда поднялся одноэтажный деревянный дом, крытый тёсом и хозяйственные постройки не известно, так же как и когда семья съехала из дворца в Волочке в лягушачье царство в истоке Вазузы…
Попытки в 90-х годах XX века разыскать в предполагаемом месте расположения усадьбы Нахимовых в Городке ленту фундамента под господским домом ни к чему не привели. Удивительно, поскольку на местных просторах до настоящего времени обнаруживаются валуны, принесённые наступавшим десятки тысяч лет назад с севера ледником, и недостатка материала для устройства солидного фундамента не было.
Но крестил Ивана в 1801 г., Павла в июне 1802 г., также как и детей Марии Михай-ловны Нахимовой ‒ Льва в феврале 1822 и Александру в марте 1823 г. из Михайловского, что через озеро от Волочка, определённо в одной и той же купели, один и тот же священ-ник Георгий Овсянников в церкви Нерукотворного Образа села Всеволожского. Зачем в стужу вести малюток из Волочка за 3 десятка вёрст, как это было со Львом и Александрой Кавелиными при тёплом храме в Волочке? Значит, отец Георгий был духовником Нахи-мовых и пользовался особым их расположением.. К тому же в Волочке временами обос-трялся старый конфликт местного батюшки с владельцами усадьбы по поводу церковной земли в границах с. Волочка.
В реальных жизненных обстоятельствах место крещения далеко не всегда совпадает с местом появления на свет. В связи с чем, я вполне допускаю, что крещённые в церкви Спаса Нерукотворного образа погодки Иван (1801 г.) и Павел (1802 г.) родились всё же в Волочке, где Феодосия Ивановна благополучно родила до этого 4-х старших детей в то время, когда на истоках Вазузы ещё только поднимался усадебный дом Степана Михай-ло-вича и хозяйственные постройки, и Прониной пустоши ещё предстояло превратиться в сельцо.
ПУТЬ К МОРЮ
Вернувшись в родной Городок после изгнания французов, семье Степана Михайло-вича пришлось заняться восстановлением разорённого хозяйства, убыток, понесённый от нашествия европейцев глава семейства Степан Михайлович определит в 22 т. руб. сереб-ром, но получил ли он какую-либо помощь от казны неизвестно. Николай Матвеевич выз-вался помочь и выделил на первое время лошадей и скотину.
Иван с Павлом, уже решившие последовать за своими старшими братьями, лейтенантами флота Нахимовым -1 и Нахимовым- 2, времени зря не теряли и не прерывали своей подготовки, пока были в гостях у сестры Анны.
В апреле 1813 г. Степан Михайлович направляет в Морской корпус прошение на имя Императора Александра I об определении недорослей Ивана и Павла Нахимовых в Мор-ской кадетский корпус. Судя по почерку, прошение исполнено было писарем от имени Ивана и Павла.
Директор корпуса вице-адмирал П.К.Карцев подбирает список из двадцати, пожелав-ших поступить на учебу, и направляет его Морскому Министру адмиралу И.И.Траверсе для Высочайшего утверждения. И в августе 1813 г. по Высочайшему повелению Иван и Павел Нахимовы в числе пятнадцати были включены в кандидаты для определения по от-крытии вакансий в Морской кадетский корпус. В марте 1815 года в тихое сельцо Городок приходит извещение об открывшихся вакансиях в Морском шляхетском кадетском корпу-се и с ним вызов недорослей Ивана и Павла Нахимовых в соответствии с высочайше рассмотренным их прошением о приёме в корпус.
Сопровождать сыновей в Петербург на этот раз вместо прихворнувшего Степана Михайловича отправляется сама Феодосия Ивановна, истосковавшаяся по своим Николаю и Платону, которых не видела с 1810 г.. Она часто вспоминала о них во время недавней войны со Швецией и в Отечественную войну 1812 г., не надеясь на их приезд в Городок. Предчувствие её не обмануло, она виделась со своими старшими сыновьями в последний раз. Феодосия Ивановна скоропостижно скончается в феврале 1818 года в своём доме в Городке.
Мать с сыновьями могла остановиться в казённой квартире Николая.
По приезде в Петербург Иван и Павел прошли медицинскую комиссию, собеседование и были определены 26 июня 1815 г. волонтёрами в корпус. Теперь недорослям предстояло первое плавание на настоящем парусном военном судне по морю.
Старшие сыновья решают порадовать мать и заказать её портрет у модного в тогдашнем Петербурге художника А.Г.Варнека в студии Тимма на 3-ей линии Васильевского острова. Феодосия Ивановна, видимо, согласилась на это неожиданное предложение, но только в кампании с ними самими… Портрет у мэтра стоил, наверное, не одну сотню рублей, но отступать было негоже и пришлось тратиться.
Платон осенью 1813 г. должен был плыть в кругосветку на корабле Русско-американ-ской компании «Суворов» и даже успел получить у дирекции компании 3 т. руб. подъёмных, но экспедиция была отложена. Полученный аванс Платону пришлось позже возвращать с процентами в течение нескольких лет.
Эти деньги и позволили, на мой взгляд, Платону Степановичу исполнить столь великодушный жест. Скорее всего мастер одновременно писал также и портрет самого Платона, который, по всей видимости, находился позже в его семье, но, к сожалению, не дошёл до наших дней.
Хранящийся в ГИМе мужской портрет на обороте подписан карандашом: Николай Степанович Нахимов, а дамский, также на обороте подписан: портрет Назимовой. В то же время специалисты утверждают, что это, несомненно, “парные портреты”. Нельзя так-же отрицать и очевидное внешнее сходство персоналий на портретах. Таким образом, с большой вероятностью, на представленных портретах, исполненных Александром Григо-рьевичем Варнеком в 1815 г., изображена Феодосия Ивановна Нахимова 44 лет и её стар-ший сын лейтенант флота 26 лет. К тому же известно, что в этот период Николай служил в кадетском корпусе ротным воспитателем, о чём говорит шитьё на стоячем воротнике его парадного мундира, отличное от шитья мундиров строевых флотских офицеров, включавшего якоря
Феодосия Ивановна Нахимова Николай Степанович Нахимов
(1772 г.-1818 г.) (1789 г.-1858 г.)
изофонд ГИМА холст, масло худ. А.Г.Варнек 1815 г.
Эти два портрета после кончины Николая Степановича Нахимова, как следует из их музейной атрибуции, кочевали из коллекции в коллекцию и в настоящее время хранятся в изофонде ГИМа на 3-ем этаже корпуса, бывшего Музеем В.И.Ленина, а до этого Московской Думой.