Глава 4. «…Дан приказ, море ждет, потрудиться должны, мы на благо родимой страны….» ( Из гимна Мореходной школы)
Вечером, на вечерний чай, в столовой команды был отдельно накрыт стол для новоиспеченных « тварей морских». Посреди стола стоял торт в виде нашего « Охотска» (во всяком случае, рядом стояла « визитка» с надписью «ОХОТСК»). Когда все уселись за стол, пришла Анна Ивановна. Еще раз поздравила всех с переходом экватора, указав на торт, сказала:
— это обещанный приз победителю карнавального костюма: « главному черту «матросу Хабибулину. Едва отмывшийся Хабибулин был приятно удивлен и пригласил всех отведать « произведение» нашего кока Степана Степановича. После чая начался « концерт» . Кто пел под гитару, кто просто рассказывал « истинную правду» о морских приключениях в которых он участвовал, затем последовал кино сеанс — оперетта « Белая акация».
Как всегда, первый помощник организовал «социалистическое соревнование» по вахтам: чья вахта больше пройдет миль за вахту. Кто ровней будет вести судно по курсу и другие дурацкие « соревнования».
Анна Ивановна со всем этим соглашалась : гусей не дразни – спокойней будешь спать. Мы, ухмыляясь, сравнивали отклонение движение судна от курса между вахтами, хотя было понятно, что авторулевой работает по заданной программе, и отклонение будет зависеть только от погоды и течения: чем больше ветер отклонит форштевень от курса, тем больше автомат переложит перо руля в нужную сторону.
Курсанты стояли вахту вместе со штурманами, вели все положенные наблюдения, давали метеосводки и так далее. Анна Ивановна вела с ними занятия по астрономии, навигации. Она хотела, чтобы ее курсанты окончили училище уже готовыми штурманами. Надо отдать ей должное – это у нее отлично получалось. Вахта следовала за вахтой и свои 290 – 300 миль накручивали на лаг каждые сутки.
Анна Ивановна отлично знала, как трудно переносить эту размеренную жизнь в море. Поэтому она приказала помполиту давать ежедневную информацию о движении судна, о государствах, расположенных по пути движения, о лежащих рядом островах, если их проходили. Это несколько разнообразило судовую жизнь. Старшему помощнику и старшему механику было приказано загружать НУЖНОЙ работой палубную и машинную команды.
Матросы и курсанты занимались покраской, ремонтом швартовых концов, плетением матов, машинная команда занималась профилактикой судовых механизмов.
На 22 сутки полагали дойти до Маскаренских островов. Каждому штурману и каждому курсанту надо было заранее определить пеленг и расстояние до вулкана Питон – де – ла Фурнез , высота которого составляла 2631 метров над уровнем океана. Это было соревнование на точность астрономических наблюдений.
Правильный пеленг и расстояние определил 4 штурман Георгий Иоакимович – он был фанат астрономических наблюдений. Капитан всегда принимала его место, как правильное, и, надо сказать, она не ошибалась. Через пять суток полагали пройти Кейптаун. Как говорится: человек полагает, а Бог располагает. Весь переход от Сингапура погода нас баловала, ветер не превышал 4 баллов, океан был спокоен.
После пересечения экватора мы полным ходом двигались в зиму Южного полушария из лета Северного. Ощущение было странное: из ЛЕТА сразу в ЗИМУ! Однако Антарктика и соединение двух океанов дали себя знать. С юга начал задувать ветерок, который все увеличивал и увеличивал свою силу.
При подходе к Мадагаскару он уже не на шутку разыгрался. Немного похолодало, температура упала до 20 – градусов. Это было бы хорошо, если бы не огромные волны, которые накатывали с юга. Пришлось сбавить обороты, чтобы уменьшить удары волн о корпус.
Однажды при сдаче вечерней вахты второму помощнику, Я доложил, что заметил какие – то проблески почти прямо по носу, на работающем локаторе была сплошная « засветка» из – за огромных волн и низких облаков. Вызвали капитана на мостик, она сбавила ход до минимально возможного — до выяснения обстановки.
Наконец мы увидели почти прямо по курсу небольшую парусную шхуну, парусов на ней не было, она, видимо, дрейфовала на плавучем якоре. Людей на палубе также не было, горел только фонарь на фок мачте. Посигналив тифоном, мы так и не дождались ни ответного сигнала, ни выхода людей на палубу. Видимо, они недавно легли в дрейф и, измученные работой с парусами и якорем, спали. Сообщили береговой охране о шхуне, пошли к Южной оконечности Африки.
Индийский и Атлантический океаны, видимо, сильно поругались: ветер завывал свою арию, волны вторили ему барабанным боем корпуса о волны. Однако утром, как всегда, был горячий чай и горячий завтрак. Так мы и двигались в штормовом океане (почти штормовали).
По мере удаления в Атлантический океан ветер стал стихать, волны уменьшились, ход стали постепенно добавлять до полного. Снова начались и работы и учеба курсантов. 1 помощнику прибавилось работы: проходили страны беспокойной Африки, и он обязан был давать нам политинформацию уже в письменном виде: вывешивалась информация о движении судна, о проходящих государствах, их политической ориентации, о народах, населяющих эти страны, и т.д. Анна Ивановна «загрузила» его основательно, чтобы он не докучал ни штурманам, ни матросам.
Постепенно зашли в штилевую зону, снова пересекли экватор, оповещая судовым тифоном окружающих нас дельфинов и летучих рыб о своем возвращении в родные северные широты.
Впереди были Зеленые острова. Прошли и острова, и вахта за вахтой, вахта за вахтой, сутки за сутками, сутки за сутками мы приближались к Черному морю .
Наши « киношники» снимали, снимали почти все, что видели. Затем резко «ушли в спячку»: режиссер увидел, что пленка заканчивается, а до окончания рейса еще далеко.
Прошли Канарские острова, и вышли на большую судоходную дорогу. От берегов Америки большие грузовые и пассажирские суда спешили в Европу, одни выгружать грузы, другие — оставлять доллары в Старом Свете.
Днем проходили Гибралтар, видели скалу, на которой находится город, смотрели телевизор с зажигательными испанскими танцами фламенко и грохотом гитар .
Вахты выставились усиленные : на баке был впередсмотрящий, который докладывал об увиденном впереди на воде. Как объяснила нам Анна Ивановна, в этих места попадается очень много маленьких моторных лодок с рыбаками – любителями, которым « до одного места» любые правила, кроме рыболовецких, за нарушение которых наказывали очень большим штрафом. Напутствовали мы впередсмотрящего знаменитой фразой Козьмы Пруткова: « Бди в оба!»
Надо сказать, что хождение по Средиземному морю очень утомительно по сравнению с нашими Дальневосточными водами из-за множества разнообразных судов. Хотя моряки Черноморского пароходства так же не жаловали наши воды: боялись туманов.
На 55 сутки стали подходить к проливу Дарданеллы затем к Босфору. Босфор прошли с лоцманом, любовались минаретами и дворцами, не оставили без внимания и ресторан, расположенный на самом берегу пролива.
Вошли в Черное море – уже ДОМА! Запросили заход в Одессу для пополнения запасов. Старый знакомый Анны Ивановны (капитан порта) дал »добро» на постановку к причалу на сутки.
Через сутки мы снялись в Николаев под выгрузку.
Самый длительный рейс в моей жизни , (думаю, не только в моей) закончился. Длился он 57 суток! Впереди отдых.