Вадзинскому Ратмиру Николаевичу
— преподавателю ВМА им.А.А.Гречко
(Р.Н., обычно сухой и предельно корректный на лекциях, в этот раз почему-то отклонился от темы.)
-Тема сегодня не моя, ну какой я экономист. А вот о научном подходе к решению проблем рассказать вам будет полезно. Как, например, люди защищаются. Был у меня один знакомый…
-…Это был человек эпохи. Человек революционной формации. Он потом преподавал у нас в академии. Защитился, о чём и речь. А судьба у него, между прочим, интересная.
… Да, наука вещь сложная, и доктора бывают разные… Но вернемся к человеку эпохи. Петр Иванович, назовём его так, пока еще свидетели есть, родился в Питере. Стал безоговорочно на сторону революции, вступил в ячейку на заводе, и пацаном строил светлое царство социализма слесарем.
Активист был ужасный: на всех субботниках – первый, на собраниях, рейдах комсомольских, мероприятих разных – всегда впереди! Комсомолец тридцатых, одним словом. Стали физическую культуру пропагандировать – он в секцию бокса записался и в ОСОВИАХИМ.
Тут подошли годы восстановления флота. Партия бросила лозунг: «Комсомол на флот!». Наш Петр, тогда еще никакой не Иванович, получает комсомольскую путёвку и прямиком на корабль. Страна выводила в залив корабли, чистила ржавчину на механизмах, вспоминала забытые морские азы. Прослужил несколько лет. Тут новая инициатива Партии: нужны были командиры, офицерский корпус, так сказать.
И Петя пишет рапорт и поступает в училище Фрунзе. В общем, к 41-ому году он заканчивает 4-й курс штурманского факультета. Да, по-моему, так. А тут война, блокада. Ну, их срочно производят в младшие лейтенанты и на фронт. Дали ему в подчинение буксир, поставили пушку, пару пулеметов и на Ладогу.
Как-то ночью его бывший буксир, а ныне — грозный сторожевик, потеряв свое место, заблудился и по компасу магнитному осторожно двинулся в сторону берега. Петр Иваныч определился примерно по огонькам на берегу и умудрился пришвартоваться к деревянному пирсу неизвестной деревни. Куда пришли, решили узнать у сельских жителей утром.
Команда отбилась, но командир был начеку. А пулемётчик – у пулемёта. Вот лучи осеннего солнышка разгоняют туман, и пораженный командир наблюдает над зданием сельсовета на пригорочке финский флаг.
Он тихонечко-тихонечко сыграл тревогу. Личный состав разбежался по постам. Зафыркал дизелек, отданы швартовы, загнан снаряд в казенник! И замполит нарисовался на мостике, в смысле – в рубке.
Ну, ребята, это ведь даже не скр1), а маленький обшарпанный буксир: крик из рубки слышен всем на палубе!
И командир командует, опустив, стекло рубки и высунувшись вперёд:
— По сельсовету!
Но в этот момент с другого борта на площадку выскакивает замполит и тоже кричит:
-Отставить!
Командир:
-Ё…ая тётя! (Р.Н. матом при нас не выражался! В академии это было не принято: не пехота! Поэтому матерное слово он изобразил движением подбородка.)
— По сельсовету!
Замполит:
-Отставить!
Командир, рванувшись к замполиту:
-По сельсовету, огонь! А ты, сука, на х.. с мостика!
И скинул его по трапу.
Грохнуло орудие потом ещё и ещё. От сельсовета полетели щепки. Боевой пароход задним ходом удалялся от деревни. Пушка стреляла по облаку из дыма и пыли. Туман рассеялся. Буксир был как на ладони! Запоздало застрочил пулемет. Но было поздно: заложив циркуляцию, буксир врубил полный восьмиузловый ход и скрылся в ближайшем туманном облачке, оставив у пирса запах сгоревшего соляра.
Но замполит не забыл, как его послали и чуть не набили физиономию.
Пришли в базу, замполит накатал, куда надо, и дело пошло. Стали за «сельсовет» таскать… Думали, что кончит штрафбатом! Такие времена были!
Но командир был боевой! Пожалели, замяли, и он довоевал и даже звания очередные получил.
Война закончилась. Петр Иванович, насмотревшись на безобразия и чудеса со снабжением, или, как вас учат – тыловым обеспечением военно-морского флота, решил это дело исправить!
И он задумал написать диссертацию и улучшить, таким образом, службу тыла! Знаете, комсомольский задор в нем не угас, а с ним и вера в пролетарскую справедливость.
Начал он напористо: быстро написал, оформил, а консультантом у него кафедра тыла нашей академии была.
Но Петр Иванович же никакой не тыловик! Да и диссертация, скажем прямо, не тянула…
А тут пришел, хрен с бугра (тут Р.Н. позволил себе выразиться) и учит, наших тыловиков, понимаешь! Не понравился он им. Короче говоря, стали наши тыловики чинить ему всяческие препятствия: то пропуск не закажут, то к стилю придерутся, то литературу не разрешат выдать… Несерьёзно всё как-то. Если уж решили завалить, то тогда напишите обоснованный крепкий отрицательный отзыв, и дело с концом. А они как-то вот так поступали. Просто не принимали всерьёз, отмахивались, как от мухи назойливой с этакой высокомерной если не брезгливостью, то с пренебрежительностью точно. Да…
Наконец пришёл день защиты. Ученый совет сидит в назначенной аудитории, а соискателя нет! Тыловики радуются: вот, мол, какой! и недисциплинированный ещё соискатель ученых званий!
Тут прибегает рассыльный дежурного и сообщает, что капитан второго ранга такой-то ждёт на КПП и просит его пропустить на собственную защиту.
Председатель совета распорядился — пропустили.
Ну, времени нет, и Иван Петрович забегает в аудиторию и говорит:
-Уважаемые члены ученого совета! Мне не заказали пропуск, времени на получение демонстрационных плакатов и пояснительной записки в секретной части у меня нет, разрешите, я буду докладывать без пояснительной записки и плакатов. Я искренне хотел в силу своих представлений проанализировать и обобщить опыт тылового обеспечения кораблей ВМФ на локальных театрах военных действий, а эти … товарищи (и все поняли, что он хотел сказать – «ретрограды») даже пропуск не заказали!
И кивает на тыловиков!
Совету начало понравилось. Тем более что некоторые из членов реально принимали участие, воевали, так сказать и насмотрелись. Ведь это только англо-саксонкий милитаризм воюет от возможностей тыла. Ну, а мы – как всегда, от возможностей человека!
Поэтому в нарушение правил, разрешили выступать безо всего.
Петр доложил, что знал, и на волне настроя совета защитился.
Тыловики плевались потом, но было поздно. Их черный шар роли не сыграл!
Иваныч наш гордо так вышел после успешной защиты!
Как только он диплом кандидата получил, то сразу стал писать докторскую!
Но этот номер у него уже не прошел!
Р.Н. по-доброму улыбнулся, и, как бы стесняясь своего отступления от учебного процесса, завершил:
-Но я всегда завидовал его убежденности и вере в справедливость. Это трудно. А мужик он — правильный.
1 декабря, ночь, 2008г. Калининград
Мне кажется, что жизнь всё равно прекрасна!