В вышеизложенном материале по истории создания и боевого использования сверхмалых подводных лодок за рубежом подробно и иллюстративно рассказано об успехах и неудачах в этой области подводного кораблестроения.
До Великой Отечественной войны в Советском Союзе так же предпринимались попытки создать собственный образец сверхмалой подводной лодки, но дальше создания и предварительных испытаний опытных образцов дело не пошло.
После уничтожения в 1937 году «ОстехБюро» и основной массы конструкторов, создание СМПЛ было прекращено, вся документация и следственные материалы были строго засекречены и осели в архивах НКВД. И только в начале 80-х годов прошлого столетия в советской литературе появились первые небольшие упоминания о создании и испытаниях в СССР нового класса подводных лодок в довоенный период.
В 1921-1939 гг. в Ленинграде существовало Особое техническое бюро по военным изобретениям специального назначения («ОстехБюро» или ОТБ) — советская опытно — конструкторская и научно — исследовательская организация по созданию перспективных образцов боевой техники, учреждённая при ВСНХ СССР по постановлению Совета труда и обороны от 18 июля 1921 года.
Мандат на руководство ОстехБюро, подписанный председателем Совета Труда и Обороны В.Ульяновым (Лениным), председателем ВСНХ П. А.Богдановым и секретарем СТО Л.А.Фотиевой, получил изобретатель Владимир Иванович Бекаури, известный своими изобретениями в военной области.
Сотрудники ОТБ осуществили немало любопытных разработок. В частности, они сконструировали приборы управления по радио взрывами мин-фугасов, радиоуправляемые танки и торпедные катера, новые образцы радиостанций, торпед и мин заграждения, металлоискатели и т.д. Идеи, лежавшие в основе большинства этих разработок, намного опережали технические возможности своего времени.
С 1921 по 1929 гг. в состав ОстехБюро входили три основных научно-технических отдела, которые занимались разработкой морского, самолётного и радиотелемеханического вооружения для армии и флота.
В 1935 году ОТБ было переведено в Москву» после принятия решения Правительства СССР 8 мая 1935 года «О переводе Остехбюро в Москву». После перевода в Москву бо́льшей части лабораторий в бюро стали работать также заключенные ГУЛАГа, из секретного КБ оно превратилось в «шарашку». В Ленинграде осталось отделение с морской тематикой.
В Москве ОстехБюро было размещено на Садово — Черногрязской улице, дом № 6. Оно занимало несколько зданий и находилось по этому адресу вплоть до октября 1941 года..
ОТБ состояло из шести подразделений: специальной, авиационной, подводного плавания, взрывчатых веществ, электротехнической, экспериментально-исследовательской. До 1926 года в ведении ОстехБюро находился минный завод «Торпедо». Согласно постановлению СНК СССР от 3 июня 1930 года ОстехБюро было передано в ведение Наркомата по военным и морским делам СССР. По положению от 28 августа 1930 года бюро занималось разработкой и внедрением «изобретений и новых конструкций военного характера в области авиации, телемеханики, радиосвязи и вооружения Военно-морских сил».
В период репрессий в 1937 году В.Бекаури был арестован и 8 февраля 1938 года расстрелян. Спустя 18 лет дочь Бекаури Нина Владимировна получила официальное извещение о невиновности своего отца. В документе говорилось: «Сообщаю, что в имеющихся у Военной коллегии Верховного суда СССР материалах содержатся материалы о том, что осужденный 8 февраля 1938 года Бекаури Владимир Иванович за шпионскую деятельность в пользу Германии определением Верховного Суда СССР от 9 июня 1956 года реабилитирован. Приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР по вновь открывшимся обстоятельствам отменен, и дело о нем прекращено».
11 апреля 1937 года ОстехБюро было передано в ведение Наркомата оборонной промышленности (НКОП СССР). 20 июля 1937 года оно было реорганизовано в Особое техническое управление (ОстехУправление) НКОП СССР. Распоряжением НКОП от 8 сентября 1937 года ОстехУправление разделено на три самостоятельных отраслевых института: НИИ-20, НИИ-22, НИИ-36.
К концу 1924 года в ОстехБюро были созданы первые образцы приборов для управления взрывами на расстоянии с помощью радиоволн. Они получили название «Беми» по начальным буквам фамилий Бекаури и его сподвижника В. Ф. Миткевича, который позднее стал академиком АН СССР. В 1929 году после успешных испытаний и при поддержке Народного комиссара по военным и морским делам М. В. Фрунзе «Беми» были приняты на вооружение Красной Армии. В 1932 году в составе Особой Краснознамённой Дальневосточной армии была сформирована рота специального назначения, вооруженная приборами «Беми».
В.Бекаури и его единомышленники сосредоточились на радиоуправлении и достигли значительных успехов. Были созданы радиомины, телетанки, сверхмалая подводная лодка, предприняты попытки создания радиоуправляемого самолёта.
Видное место среди их творений занимали сверхмалые подводные лодки. Для их проектирования в 1934 году в составе 1-го отдела ОТБ была создана «Конструкторская группа подводных лодок».
Рассматривался ряд проектов сверхмалых подводных лодок. В частности, конструктора Р.Г.Ниренберга, Б.М. Малинина (проект «Москит») и других изобретателей и СМПЛ (ныряющего судна) «Блоха» В.А.Бжезинского.
В 1934 — 1935 годах в ЦКБС — 1 были разработано два проекта сверхмалой подводной лодки — торпедного катера тип «Блоха» водоизмещением 52/92 тонн. Второй проект СМПЛ «Блоха» имел надводное водоизмещение 30 тонн. На его вооружении находились 2 x 450-мм торпеды и пулемет калибра 12.7 мм. Расчетная скорость составляла 30 — 35 узлов над водой и 4 узла в подводном положении. Команда — 3 подводника. В качестве носителя «Блохи» предполагалось использовать крейсер тип «X». Его проект тогда разрабатывался в ЦКБС-1. Планировались два варианта размещения СМПЛ на корабле: в кормовой оконечности на автоматических шлюпбалках и в районе дымовой трубы. Однако реализовать проект «X» не удалось.
В ОстехБюро НКВД был разработан и более современный проект сверхмалой подводной лодки — торпедного катера М-400. Конструкторскими работами руководил В.А. Бжезинский. СМПЛ была заложена в 1939 году на Ленинградском заводе №-196, строительный номер 551.
Сверхмалая подводная лодка М-400 была похожа на торпедный катер, который мог передвигаться в надводном и подводном положениях, и имела следующие ТТД: водоизмещение: надводное/подводное – 33.3/74 тонны. Скорость: надводная/подводная — 31/11узлов. Дальность хода в надводном положении: 110 миль и 670 миль на скорости хода 19.5узла. Дальность хода в подводном положении: 11 миль и 25 миль при скорости хода 7.5узла. Вооружение: два 450-мм торпедных аппарата (бортовых), один пулемет калибра 12.7 мм. СМПЛ предполагалось оснастить зенитным перископом. Под водой двигатель СМПЛ работал с использованием чистого кислорода.
В 1942 году строительство СМПЛ при готовности 65% было прекращено. Во время артиллерийских обстрелов и бомбежек завода М-400 получила серьезные повреждения, проект не был завершен. 24 марта 1947 года в связи с постановлением Совета Министров СССР М-400 была отправлена на разборку.
Первым воплощенным в металл проектом сверхмалой подводной лодки стала разработка под шифром «АПСС», означавшим «Аэро — Подводный Самодвижущийся Снаряд». Встречаются и другие названия данного проекта «автономное подводное специальное судно), «радиоуправляемая (либо телемеханическая) подводная лодка», «телеуправляемый самодвижущийся снаряд».
Этот проект создала в 1934-1935 гг. в 1-м отделе ОстехБюро группа, которую возглавлял инженер К.В.Старчик. Ее работу курировал начальник ОТБ В.И.Бекаури, контролировал работу Научно — исследовательский военно — морской институт связи.
АПСС представлял собой однокорпусную сверхмалую подводную лодку водоизмещением 7.2/8.5 тонн. Габариты АПСС — 10 х 1.25 метра; глубина погружения до 10 метров; скорость под водой до 4.5 узлов; полная скорость надводного хода не была рассчитана. Дальность плавания экономичным ходом: под водой 2 528 миль; надводная — не рассчитана. Вооружение: одна 457-мм торпеда образца 1912 года в открытом аппарате внизу под корпусом, либо заряд ВВ внутри СМПЛ.
Прочный корпус сигарообразной формы, с двумя накладными килями, был разделен на пять отсеков. В съемном носовом отсеке размещался заряд ВВ (360 кг), снабженный неконтактным взрывателем. Второй отсек содержал носовую полубатарею аккумуляторов (33 элемента) и часть вспомогательной аппаратуры телеуправления.
Третий, центральный отсек являлся постом ручного управления. Здесь находились кресло водителя, штурвал, контрольные приборы и перископ, выдвигавшийся над корпусом на 65 см. Сверху место водителя закрывала прочная рубка с четырьмя иллюминаторами и входным люком. В этом же отсеке размещалась основная часть аппаратуры телеуправления (приёмники и дешифратор), балластная, уравнительная и торпедозаместительная цистерны, а также механизмы управления торпедным аппаратом.
Дифферентовка производилась перемещением твердого балласта (груза) и приемом забортной воды в уравнительную цистерну.
В 4-м отсеке находилась кормовая полубатарея аккумуляторов (24 элемента) и часть аппаратуры телеуправления с рулевыми машинами тип «Элемру», управлялось путем передачи шифрованных радиосигналов (команд) в УКВ – диапазоне (4.5 – 5.5 метра) при надводном положении АПСС или в длинноволновом диапазоне при погружении на глубину 3 метра. Самолетная часть системы управления была унифицирована с принятои ранее на вооружение системой управления торпедными катерами волнового управления — ТК ВУ «Кварц».
АПСС имел специальные приёмники УКВ и ДВ с дешифратором. Последний преобразовывал радиокоманды в посылки постоянного тока, управлявшие элементами автоматики снаряда. Общее число команд — 24. Вспомогательным режимом было механическое управление. Оно осуществлялось с помощью механического автоматического курсопрокладчика, работающего на сжатом воздухе.
В 5-м отсеке находился электромотор постоянного тока завода «Электросила» мощностью 8.1 кВт и гребной вал с винтом. В корме имелось хвостовое оперение с рулями. В прочных килях были установлены четыре баллона на 62 литра сжатого (160 кг / см.кв.) воздуха, используемого для продувки цистерн и работы элементов автоматики.
Между килями располагался открытый торпедный аппарат под 457-мм торпеду. Сверху на прочном корпусе были установлены мачты антенного устройства, а на подволоке 2-го и 5-го отсеков — иллюминаторы с фарами, направленными вверх, служившими для опознания и наблюдения снаряда в темное время. На кормовом отсеке крепился прибор, периодически выбрасывавший в воду флуоресцирующий состав зеленого цвета, облегчавший слежение за снарядом в светлое время. Перед рубкой был установлен аварийный буй с электролампой и телефоном. Транспортно — подвесные узлы располагались сверху на 2-м и 4-м отсеках, расстояние между узлами составляло 4.9 метра.
Основным режимом управления АПСС являлось управление по радио при визуальном слежении за ним с самолета — водителя или корабля. Оно осуществлялось путем огибания датчиком фигурного профиля (соответствующего избранному маршруту) по сигналам таймера, с учетом скорости движения снаряда.
Этот режим следовало использовать на глубине 10 метров, где радиоуправление не возможно из-за не прохождения радиоволн через воду. Движение в таком режиме могло продолжаться до 5 часов. Предусматривалось и ручное управление. Все принципы управления сохранялись те же, что при радиоуправлении, но управление элементами автоматики следовало переключить с выхода дешифратора на штурвал водителя.
В качестве носителя и пункта воздушного управления АПСС планировался гидросамолет АНТ-22, созданный бюро А.Н.Туполева. Его построили в 1934 году, испытали в августе 1934 — мае 1935 гг. Этот дальний морской разведчик и бомбардировщик представлял собой двухкорпусный, цельнометаллический, шестимоторный гидросамолет на двух поплавках — крупнейший в мире среди когда-либо построенных по такой схеме. Гидросамолет обладал отличной мореходностью. Он взлетал и садился в открытом море при волне высотой до 1.5 метра и ветре до 12 м/сек, а рулить мог в еще худших условиях. Выдерживал длительную стоянку в море и буксировку. Вне всяких сомнений, он мог транспортировать одну СМПЛ тип АПСС на внешней подвеске, а в переоборудованных поплавках даже две. Дальность полета позволяла ему доставлять этот груз в точку, удаленную от базы на 500 — 600 км. После выполнения задания (в варианте ручного управления АПСС) МК-1 принимал бы водителя СМПЛ обратно на борт.
В 1935 году, сразу после завершения проектирования, приступили к строительству. Его поручили Ленинградскому судостроительно — механическому заводу №-196 («Судомех»). Были построены две СМПЛ проекта АПСС, причем одна (1935 год) в клепаном, а вторая (1936 год) — в сварном исполнении. Обе СМПЛ проходили заводские испытания. Однако на вооружение их не приняли. В официальных отчетах о реализации данного проекта указывалось, что «проблема дистанционного управления этой лодкой далека от положительного решения». До испытаний с участием водителей дело вообще не дошло. В 1937-1938 гг. СМПЛ тип АПСС разобрали.
В 1934 году Б.Л.Ушаков, курсант военно-морского инженерного училища имени Ф. Дзержинского, предложил схематичный проект сверхмалой летающей подводной лодки — ЛПЛ. Затем он его доработал и представил уже в нескольких вариантах с целью определения остойчивости и нагрузок на элементы конструкции аппарата. В апреле 1936 года капитан 1-го ранга Сурин дал отзыв на этот проект. В нем он отметил, что идея Б.Ушакова интересна и заслуживает реализации. В июле того же года полуэскизный проект ЛПЛ рассмотрел Технический совет Научно — исследовательского военного комитета (НИВК) Наркомата обороны. Он принял более осторожное решение. Указав на возможное большое оборонное значение ЛПЛ, участники совета выразили свои сомнения как в возможности успешной технической реализации проекта, так и в тактическом использовании подобных аппаратов. Один из пунктов отзыва гласил: «разработку проекта
желательно продолжать, чтобы выявить реальность его осуществления путем производства соответствующих расчетов и необходимых лабораторных испытаний». В другом пункте было сказано: «Провести испытания на модели в бассейне с целью определения мореходных и маневренных качеств ЛПЛ в момент посадки на воду, в процессе погружения и управления в подводном положении». Об испытаниях модели в полете в решении совета почему-то не говорилось, хотя как раз авиационная часть проекта являлась наиболее спорной. У любого авиатора возникал вопрос: как поведет себя в воздухе крыло, в передней кромке которого целая решетка отверстий (шпигатов) для забора воды при погружении?
О проработке летных качеств ЛПЛ в имеющихся документах нет ни слова, как нет там ни одной фамилии консультанта — авиатора. Все же в соответствии с отзывом, который подписал начальник НИВК, военнный инженер 1-го ранга Григайтис, данную тему включили в план работы отдела «В» этого комитета на 1937 год. Но вскоре план был пересмотрен, ряд тем исключен, в том числе ЛПЛ. Дальнейшую работу Б.Ушаков, окончивший к тому времени училище, получивший звание военного техника 1-го ранга и ставший сотрудником НИВК, вел во внеслужебное время.
10 января 1938 года во 2-м отделе Научно — исследовательского военного комитета состоялось рассмотрение эскизного проекта ППП. Согласно ему, летающая подводная лодка предназначалась для уничтожения морских целей в открытом море и в акваториях баз. Малая скорость и дальность подводного хода не служили тому препятствием. При отсутствии цели в заданном районе ЛПЛ должна была подняться в воздух, найти ее с высоты и, определив курс цели, сесть за горизонтом впереди по курсу. Чтобы исключить возможность обнаружения, она погружалась под воду. До появления цели в точке залпа ЛПЛ оставалась на перископной глубине, не расходуя электроэнергию на маневрирование. В случае допустимого отклонения цели от курса, выявленного с высоты, лодка шла на сближение с ней. При слишком большом отклонении от курса ЛПЛ пропускала цель за горизонт, затем всплывала, взлетала, и все повторялось сначала. Автор проекта и рецензенты считали главными преимуществами подводно — воздушного торпедоносца перед обычными подводными лодками, во-первых, возможность обнаружения целей с большой высоты; во-вторых, возможность повторного выхода в атаку. Особенно эффективными могли стать действия группы летающих лодок. Теоретически, три ЛПЛ создавали на пути противника барьер шириной 9 миль. В темное время суток летающая лодка могла бы проникать в гавани противника и погружаться на грунт, а днем вести наблюдение через перископ, выявляя секретные фарватеры и в удобных случаях атакуя.
Конструктивно ЛПЛ состояла из шести автономных отсеков. В трех из них находились авиамоторы АМ-34 (советский вариант американского мотора «Райт-Циклон») мощностью 1000 л.с. каждый. Они имели нагнетатели, позволявшие на взлете форсировать мощность до 1 200 л.с. Один отсек являлся жилым помещением для команды и рубкой управления ЛПЛ под водой. В пятом отсеке находилась аккумуляторная батарея, в шестом — гребной электромотор мощностью 10 л.с. Прочный корпус ЛПЛ представлял собой цилиндр диаметром 140 см, склёпаный из дюралюминия толщиной 6 мм. Сверху в него была врезана легкая пилотская кабина «мокрого» типа, заполнявшаяся водой при погружении через шпигаты (перед этим лётные приборы следовало задраить в герметичный контейнер). Торпеды подвешивались под консолями крыла на держателях.
Обшивку крыльев и хвостового оперения изобретатель предлагал выполнить из тонкой стали (жести), поплавки — из дюралюминия. Эти элементы конструкции не были рассчитаны на повышенное внешнее давление, так как при погружении их заполняла забортная вода. Для предохранения корпуса от коррозии предусматривалась окраска его обшивки масляной краской и покрытие специальным лаком.
В 1934-1935 гг. под руководством инженера В.Л.Бжезинского в ЦКБС-1 были разработаны два варианта проекта сверхмалой подводной лодки под шифром «Блоха». «Блоха» сочетала в себе качества обычной подводной лодки и торпедного катера. Теоретически она могла подойти к цели, внезапно всплыть и атаковать ее как торпедный катер. Могла подойти к цели в подводном положении, атаковать, а затем всплыть и стремительно уйти.
В варианте №-1 (52/92 тонн) она должна была иметь дизель – электрическую силовую установку. В варианте №-2 надводное водоизмещение было определено в пределах 30 — 35 тонн, скорость полного хода 30 — 35 узлов на поверхности и 9 — 11 узлов под водой, при экономическом ходе четыре узла. Вооружение — две 457-мм торпеды. Силовая установка дизель — мотор единого хода, работавший в подводном положении на специальной смеси с добавкой чистого кислорода. Эти СМПЛ предполагалось разместить на тяжелом крейсере типа «Х», проект которого тогда разрабатывался в ЦКБС-1. Предусматривались два варианта размещения «Блохи» на корабле: в кормовой оконечности на автоматических шлюпбалках либо в районе дымовой трубы. В последнем случае подъем подводной лодки на борт крейсера производился с помощью крана.
В 1938 году к идее создания сверхмалой подводной лодки — торпедного катера снова вернулись. Эскизный, а затем и технический проект лодки с двигателем единого хода был разработан в Специальном конструкторском бюро НКВД. Взлетный вес — 15 тонн; три авиамотора тип АМ-З4 по 1 000 л.с. Гребной электромотор — 1 х 10 л..с. Скорость полета — около 200 км/час. Дальность полета — 800 км. Потолок — до 2.5 км. Скорость подводного хода: 2-3 узла (3.7 — 5.6 км/час) Дальность подводного хода: 5-6 миль. Глубина погружения — до 45 метров. Подводная автономность — 48 часов Время полного погружения – 1.5 минуты Время полного всплытия — до 2-х минут. Взлет и посадка при волне до 4-х баллов. Вооружение: две торпеды 457-мм, два пулемета 7,62-мм (спарка). Бензин и масло хранились в резиновых ёмкостях, расположенных в центроплане. Магистрали водяной системы охлаждения авиамоторов перед погружением следовало перекрыть, чтобы исключить повреждение давлением забортной воды.
Проектная полезная нагрузка составляла 44.5% от веса ЛПЛ при старте, что в те времена было обычной цифрой для тяжелых самолетов. Однако данный проект не был реализован. По этому проекту в 1939 году на заводе №-194 (имени Андре Марти, позже – Адмиралтейский завод) в Ленинграде заложили подводную лодку М-400 (строительный номер 551). К 22 июня 1941 года ее готовность составляла 60%, однако в блокадном городе работы по достройке в начале 1942 года были прекращены, при готовности 65%. Затем в корпус лодки попал снаряд немецкой осадной артиллерии и серьезно его повредил. Установленное оборудование частично пришло в негодность.
24 марта 1947 года постановлением Совета Министров СССР ЛПЛ сдали в разборку на металл. Ее технические данные по проекту были таковы: водоизмещение: 35.3/74 тонны; скорость полная: вариант №-1/№-2 — 31-35/10-11 узлов (на 35 узлах лодка могла идти один час). Дальность плавания на поверхности 110 миль на 30.5 узлах или 670 миль на 19.5 узлах. Под водой полным ходом 11 миль либо 25 миль на 7.5 узлах. Вооружение: два бугельных аппарата под 457-мм торпеды образца 1912 года и один пулемет ДШК калибра 12.7 мм. Имелись зенитный перископ, магнитный компас и радиостанция. Команда — 3 моряка.
Вторая подводная лодка ОстехБюро получила шифр «АПЛ» (Аэро — Подводная Лодка). Первоначально ее проектировали как снаряд, управляемый по радио с самолета. Однако в дальнейшем проект дорабатывался как сверхмалая подводная лодка с командой, которым занималась группа инженеров 1-го отдела во главе с Ф.В.Щукиным.
К августу 1935 года на заводе №-196 («Судомех») был изготовлен опытный образец. Судя по документам, АПЛ представляла собой однокорпусную сверхмалую подводную лодку, водоизмещением восемнадцать тонн, с двумя 457-мм бортовыми торпедными аппаратами открытого типа и командой из четырех моряков. Силовая установка состояла из дизель — мотора мощностью 24 л.с. (при форсировании до 36 л.с.) и гребной электромотор, работавший от аккумуляторной батареи.
В августе 1935 года АПЛ вышла на заводские испытания. Испытания проводились в Ораниенбауме. Были совершены несколько выходов в Финский залив, прошедшие более — менее успешно. В ноябре был издан Приказ Наркома Обороны, который предписывал Управлению Военно-морских сил РККА обеспечить постройку десяти сверхмалых подводных лодок тип «усовершенствованная АПЛ», со сдачей первых шести корпусов в 1936 году.
По железной дороге АПЛ в ноябре 1935 года доставили в Балаклаву, на Севастопольскую базу ОстехБюро для приемо — сдаточных испытаний. По их результатам планировалось внести необходимые изменения в проект промышленной серии сверхмалых подводных лодок, получившей условное обозначение «Пигмей».
Несмотря на Приказ Наркома, постройка серийных АПЛ почти не двигалась. ОстехБюро по частям выдавало заводу №-196 проектную документацию, но завод отказывался начать работу. Во-первых, он хотел получить полный проект, во-вторых, требовал, чтобы проект был утвержден Начальником Морских Сил, тогда как Управление кораблестроения УВМС РККА не считало возможным утверждать проект до завершения испытаний опытовой СМПЛ. Лишь 27 июня1936 года проект «Пигмея» (усовершенствованной АПЛ) одобрил заместитель начальника УМВС РККА, флагман I ранга И.М.Лудри. Через полтора месяца после этого из командировки в Италию вернулся В.И.Бекаури, которому удалось сдвинуть дело. На заводе №-196 под руководством инженера А.Н.Щеглова начали строить головную сверхмалую подводную лодку проекта «Пигмей».
На базе в Балаклаве бригада рабочих «Судомеха» под руководством инженеров К.А.Щукина (однофамильца главного конструктора проекта) и В.Н.Шебалина долго доводила, но так и не довела СМПЛ «Пигмей» до кондиций, нужных для приемки флотом. Зато ресурсы дизеля, электромотора, аккумуляторов и другого оборудования они изрядно уменьшили. В этом быстро убедилась команда «Пигмея» во главе с помощником командира подводной лодки А-3 старшим лейтенантом Б.А.Успенским, назначенным на СМПЛ 19 августа 1936 года из состава 1-й Бригады подводных лодок Черноморского флота. На командира Бригады, флагмана II ранга Г.В.Васильева, руководство возложило ответственность «за обеспечение проведения приемочных испытаний АПЛ ОТБ». По требованию сдатчика СМПЛ Ф.В.Щукина, следовало в полной мере соблюдать режим, соответствующий грифу «ОС» («Особая Секретность»). В результате Особый Отдел штаба флота настоял на том, чтобы испытания проводились в пределах Карантинной бухты и в основном ночью.
Приемка началась в октябре 1936 года, но до конца года так и не завершилась. Дело кончилось тем, что старший лейтенант Б.А.Успенский (по его собственным словам «попавший в командиры СМПЛ по стихийным обстоятельствам»), в декабре обратился прямо к Начальнику Морских Сил с предложением прекратить испытания. Мучений СМПЛ «Пигмей» всем доставила с избытком.
«Условия обитаемости на лодке исключительно тяжелые» — было сказано в одном из актов приемной комиссии, к ним надо добавить постоянные неполадки техники. Травили воздух манометры высокого давления, сильные вибрации свидетельствовали о рассогласовании электромотора с линией вала, а магнитный компас, из-за близкой прокладки электрического кабеля, давал ошибку до 36 градусов. Опытный, изготовленный в единственном экземпляре, дизель сильно грелся, грохот его был слышен на несколько миль, к тому же он сильно дымил, электромотор после нескольких испытаний под водой просто сгорел. Испытания торпедных аппаратов чуть не закончились катастрофой: если на первой торпеде при выстреле не взвелся курок, и она вскоре утонула, то вторая задела при выстреле за корпус, и с погнутым оперением перешла на циркуляцию, чуть не задев на очередном витке саму СМПЛ.
Несмотря на неудачные испытания прототипа, поздней осенью 1936 года на заводе №-196 начали строить еще несколько сверхмалых подводных лодок тип «Пигмей», но ни одну их них не завершили. По словам инженера Н.Кузнецова с этого завода, один недостроенный «Пигмей» (головной в серии) В.Бекаури демонстрировал прямо в цехе высокому начальству весной 1937 года. Но, уже в конце года заказ на строительство «Пигмеев» был аннулирован. Инженер Щеглов, отвечая на вопросы комиссии А.Нарыкова, 11 октября 1937 года сказал: «В настоящее время имеется два типа малых ПЛ: подлодка АПЛ и подлодка «Пигмей», то есть АПЛ улучшенная. Последнее решение – оснастить «Пигмеи» трубчатыми торпедными аппаратами безпузырной стрельбы, c удлинением лодки на 400 мм».
В итоге ВМФ СССР не получил ни одной серийной сверхмалой подводной лодки данного типа. Не только потому, что СМПЛ «Пигмей» имела «конструктивные недоработки», но также из-за «объективной сложности разрешения принципиально новых технических вопросов», как сказано в официальных документах. Однако главной причиной прекращения работ надо считать то, что в конце 1937 – начале 1938 гг. органы НКВД арестовали почти всех ведущих специалистов ОстехБюро, включая его руководителя В.И.Бекаури. Большинство из них вскоре расстреляли. В обвинительном заключении по делу главного конструктора СМПЛ «Пигмей» Ф.В.Щукина, которое сфабриковал А.П.Грунский (сотрудник Особого Отдела НКВД при ОстехБюро), говорилось, что обвиняемый «проводил вредительскую деятельность умышленно неправильным проектированием предназначенных для вооружения РККФ новых типов подводных лодок, в результате чего запроектированные сверхмалые подводные лодки оказались непригодными для вооружения РККФ». Обвинительное заключение было утверждено 20 февраля 1938 года, спустя три дня Ф.Щукина расстреляли. В 1939 году расформировали и само ОстехБюро.
СМПЛ «Пигмей» в строй не вступала, в списки флота внесена не была. Осенью 1937 года комиссия Д.Нарыкова признала ее «непригодной ни для приемки, ни для испытаний». После этого СМПЛ разукомплектовали и перевезли из Балаклавы на территорию испытательной базы морского оружия в Феодосии. «Пигмей» числилась за Наркоматом ВМФ СССР как опытовая подводная лодка.
Летом 1942 года СМПЛ оказалась в руках Kriegsmarine. По неподтвержденным данным в августе 1942 года «Пигмея» осматривали в Феодосии итальянские подводники из 10-й эскадры сверхмалых подводных лодок («XI Sguadrigibili «CВ» Regia Marina Italiana»), оставившие краткое ее описание: «Это была новейшая единица, находившаяся на заключительной стадии оборудования, ее размеры не отличались от итальянской типа «СВ», но корпус был стройнее и длиннее. Лодка имела довольно большую, но узкую рубку трапециевидной формы. На середине высоты корпуса находились продолговатые углубления, позволявшие располагать в них торпеды».
Это событие, скорее всего, искажено, так как итальянцы в составе «Колонны Моккогатта» 10 флотилии МАС были отправлены в Крым по просьбе немцев для организации блокады Севастополя с моря. В Феодосию была направлена часть «Колонны Моккогатта» для борьбы с нашими подводными лодками. Произошло это 13 августа, а 1 сентября вся «Колонна» была собрана в Ялте и 23 сентября отправилась в Мариуполь. Навряд ли итальянцы якобы видели АПЛ «Пигмей», об этом В.Боргезе точно написал бы в своей книге.
Фотографии, иллюстрирующие рассказ об АПЛ «Пигмее» являются единственными известными к настоящему времени снимками СМПЛ. Фотографии были сделаны в Крыму 1 июля 1942 года Э.Фрелингом и обнаружены историками флота инженером Р.Грегером и капитаном 1-го ранга в отставке ВМФ Франции К.Юаном.
Известно, что оставшаяся в Севастополе АПЛ была разукомплектована и признана комиссией Нарыкова непригодной ни для приемки, ни для испытаний. Эта же комиссия рекомендовала в дальнейшем исключить из употребления термин «Аэро — подводный», заменив его на «Автономный», и с тех пор, в редчайших случаях, когда вспоминают об истории АПЛ и АПСС, именно так и расшифровывают литеру «А» в этих обозначениях, даже не взирая на очевидную несуразность выражения.
После освобождения Крыма СМПЛ «Пигмей» нигде не обнаружили. С тех пор исчезновение «Пигмея» покрыто тайной, лишь предполагаются и строятся различные версии на протяжении всего времени после окончания Второй мировой войны и по настоящее время:
— осматривавшие (?) СМПЛ итальянцы (Kriegsmarine передали СМПЛ для ознакомления итальянским легководолазам — диверсантам князя Ю.В.Боргезе) ничего нового для себя не обнаружили — она им не очень то и была нужна. В конце войны в Германии было создано несколько сверхмалых подводных лодок, удачно себя зарекомендовавших (качество создания техники Германией известно давно во всем мире), немецкие инженеры ничего нового в СМПЛ не обнаружили. Долгое время предполагали, что ее вывезли из Крыма в Германию или Италию. Отсутствие каких-либо документальных упоминаний об ознакомлении немецких и итальянских инженеров с трофейной советской сверхмалой подводной лодкой приводит к выводу, что СМПЛ «Пигмей» на территорию Третьего Рейха и Италии не ввозилась.
— высказывалась версия нахождения СМПЛ на грунте Черного моря вместе с одним из потопленных немецких транспортов в районе Феодосии или Алупки на малой глубине. Достоверных данных по этому поводу нет.
— проходила непроверенная информация, что подводными поисковиками — археологами у берегов Крыма обнаружены две (!), лежащие на грунте сверхмалые подводные лодки: одна у Феодосии, вторая – у Балаклавы. Как видно из истории создания АПСС и АПЛ две никак не может быть. Только дальнейшее изучение таких предполагаемых находок (если оно возможно) может пролить свет на судьбу СМПЛ.
— высказывалось предположение, что в Черном море в наших территориальных водах затоплены итальянские сверхмалые подводные лодки. Но, во время Второй мировой войны на Черном море в районе Севастополя — Ялты пять действовавших на Черном море сверхмалых подводных лодок Италии (СВ-1 — 4, 6) в сентябре 1943 года захватили германские войска и вскоре передали Румынии. 25 августа 1944 года они были затоплены в Констанце. СВ-5 была потоплена в Ялте торпедой советского торпедного катера в июне 1942 года.
— из беседы с А.В.Жбановым (начальник АСС Черноморского флота с 1973 по 1986 гг.), выяснилось, что по ведомству Аварийно Спасательной Службы Черноморского флота СМПЛ «Пигмей» по вопросу подъема не проходила. Автору «из опроса местных жителей» (это выражение бытовало у штурманов подводных лодок во время Великой (Первой мировой) войны — когда возникали затруднения с определением мест, подводная лодка всплывала рядом с обнаруженным гражданским пароходом и запрашивала у него свои координаты) удалось выяснить: после Великой Отечественной войны было принято Постановление кабинета Министров СССР о поднятии затонувших кораблей и подводных лодок для последующий сдачи их на переплавку в металл. Были составлены секретные карты затонувших кораблей и судов. ЭПРОН занимался подъемом затонувших объектов и в первой десятилетке после 1945 года вполне возможно поднял СМПЛ «Пигмей» (если она была на грунте) и сдал на металлолом.
Существуют еще несколько версий обнаружения и нахождения «Пигмея», но они преимущественно из области фантастики. Две из них принадлежат двум бывшим политрабочим в Севастополе и Киеве: первый собрался поднимать «Пигмея» не имея представления, что такое не только сверхмалая подводная лодка, но и вообще что собой представляет подъем с глубины подводной лодки.
Второй, услышав разговор автора с председателем Ассоциации моряков-подводников им.А.И.Маринеско г.Одессы и Одесской области Е.С.Лившицем, развивал идею возложения венков к памятнику команды подводной лодки «Пигмей» в Феодосии (!). Но, памятника «Пигмею» в природе не существует, и существовать не может. В Феодосии находится памятник Подводным Силам Русского флота, созданный ветеранами-подводниками ВМФ Феодосии, к 100-летию Подводного Флота России.
— в документальном фильме «Наутилус» Советского Союза» (серия «Искатели», 2008 год) вообще утверждается, что «Пигмея» обнаружила группа создателей этого фильма в районе Феодосии (?!). Чего только стоит анонс к этому фильму: «…Начало 1942 года. Идет Великая Отечественная война. Ситуация на фронтах для Советского союза складывается критическая, немцы заняли половину европейской части страны… Линия фронта протянулась от Балтийского моря до Черного. Немецкий флот и авиация безраздельно властвуют на морских просторах. Однако именно в это, казалось, благоприятное для немцев время, начинают происходить события, значительно подрывающие силы противника. В полностью контролируемых оккупантами черноморских водах, в портах и проливах, без объяснимых причин начинают гибнуть немецкие корабли. Это сразу осложняет переброску военных грузов и живой силы через порты Крыма, на которые так рассчитывали немцы. Оккупанты в панике, они не могут определить главный источник опасности, чтобы тут же бросить все силы на его уничтожение. Возможно, у русских появилось новое сверхмощное оружие? Догадки оказались не далеки от истины: флот противника нес существенные потери благодаря действиям советской подводной лодки. Уникальная субмарина сверхмалых размеров была создана еще до войны. Она была единственной в своем роде. История этой чудо — лодки обрывается в 1942 году. По одной из версий она попала к немцам, по другой, подорвалась на мине и затонула…». Полнейшая ахинея…
Сам фильм вызывает сомнения в достоверности. На кадрах фильма «Наутилус» Советского Союза» узнать Феодосию практически невозможно, и вызывает уверенность, что эти съемки проводились совершенно в другом месте, более похожем на Балаклаву. При обследовании затонувшего объекта допущено множество странностей, сами подводные съемки производят впечатление подтасовки кадров, снятых в разное время суток и на различных глубинах – авторы фильма намеренно произвели маскировку района и самой находки. Фильм заставляет усомниться в том, что «Искатели» вообще что-либо нашли на морском дне, весь фильм является сплошной мистификацией и прямым обманом.
В действительности на грунте феодосийского залива, на глубине около двадцати метров, приблизительно в миле от кораблестроительного завода ФПО «Море» в поселке Приморский, лежит всего лишь плавучая цистерна, применявшаяся для дозаправки или слива отработанного топлива на рейде и в необорудованных бухтах временного укрытия кораблей. Сама по себе эта цистерна стальная, обшита деревом для смягчения ударов о корпус корабля при волнении и создания положительной плавучести даже при частичной разгерметазиции корпуса и своим видом едва ли напоминает сверхмалую подводную лодку.