Трофимов Н. Северная свадьба

Кадр из фильма «Робинзон» по книге А.Покровского (актёр И.Петренко)
Яндекс.Дзен

Глава 1. Застойные восьмидесятые

В те времена, о которых я хочу вам рассказать, никто из нас ещё не знал, что жили мы, оказывается во времена застоя. А мы, как, впрочем, и вся наша страна с 285 миллионами населения, этого даже и представить себе не могли. Какой застой, к чёртовой бабушке? Наша страна Союз Советских Социалистических Республик, а короче СССР, – строила города, школы, заводы, больницы, театры, да много ещё всякого другого строила. Много чего! Но, поскольку я с гордостью отношу себя к служивому военно-морскому братству, меня и моих друзей в первую очередь интересовали они – боевые корабли! Со стапелей многочисленных верфей один за другим спускались на воду, а потом становились к достроечным стенкам многочисленные авианосцы, крейсера, эсминцы, противолодочные корабли различных рангов, подводные лодки, ракетные катера и корабли, тральщики, различные корабли снабжения и обеспечения, строились аэродромы для морской авиации, развёртывались полки береговых ракетно-артиллерийских войск, и всё это вместе взятое и составляло то, что мы с гордостью и трепетом в душе называем коротким, но ёмким словом – Флот!

Отлаженный и точный, как швейцарские часы, механизм подготовки военно-морских кадров ежегодно отправлял на все наши четыре флота – Северный, Балтийский, Черноморский и Тихоокеанский и, как говорится, примкнувшую к ним Каспийскую флотилию – сотни офицеров разных специальностей, избравших своим жизненным путём служение Отечеству! И Флот с чёткостью тех же самых швейцарских часов принимал лейтенантов в свои кадровые шестерёнки и всё! – как пелось в некогда популярной песне:

«Лейтенант, не забудь,

Уходя в дальний путь,

По морям проплывая вперёд,

Можешь всё потерять –

И невесту, и мать –

Только помни, что Родина ждёт!»

И мы служили! Мы служили, подчас теряя невест, уставших ждать своих лейтенантов, не успевая приехать на похороны родителей и просто родных людей потому, что уходили на боевые службы по всем морям и океанам Земли на много месяцев. Мы служили во 2-ой дивизии противолодочных кораблей Северного флота на сторожевых кораблях проекта 1135, серия которых носила романтичное название «Буревестник». А офицеры, мичманы, да и матросы тоже, звали их «дежурными мотоциклами Баренцева моря», потому что флотское командование просто обожало при всякой необходимости, а то и без неё, объявлять нам «экстренное приготовление к бою и походу», точно зная, что через 30 минут корабль снимется со швартовов и, раздвигая форштевнем шугу и лёд стылых зимних вод Кольского залива, с характерным свистом турбин рванёт к выходу из залива туда –  в Баренцево море, на простор, где наперегонки с ветром он будет лететь в тот район, где ему предстоит выполнять поставленные далёким начальством задачи.

Корабли также, как и их экипажи, не знали усталости. Короткие плановые ремонты – и опять в моря! Людям тоже надо было дать время подремонтироваться: «Лейтенант! Ты любишь тёплую водку и потных женщин?» – «Никак нет, товарищ Командир!» – «Ну что ж, отлично – поедешь в отпуск в январе!». И, возвращаясь из отпуска, лейтенант уже на следующий день забывал ещё недавно пьянивший его еле ощутимый флёр от духов прекрасных женщин, с которыми он успевал познакомиться за такой короткий (всего 53–55 суток!) офицерский отпуск. И мыслями лейтенанта с утра до вечера овладевал любимый и ужасный личный состав. Времени на хандру или философствования у офицеров не было – мы всегда к чему-то готовились. Готовились к сдаче курсовых задач, без сдачи которых корабль не выпустят в море, потом готовились к выполнению боевых упражнений, то есть ко всякого рода стрельбам из всего, что могло стрелять, по всему, что могло плавать под водой, на воде или летать в воздухе. И по берегу мы тоже готовились стрелять! Ну а потом, собственно, и стреляли из всего, всем и по всему. Готовились постоянно к политзанятиям с любимым личным составом. А как мы любили готовиться ко всякого рода проверкам! Это было просто наилюбимейшим из всех видов подготовки! Мы готовились к проверкам штабом бригады и тогда командиры боевых частей выворачивали нас вместе с нашими подчинёнными внутренностями наружу, потому что ровно также с ними поступал старпом, готовились к проверкам штабом дивизии и тогда, помимо нас, наизнанку выворачивали уже и штаб бригады (наших флагманских специалистов), готовились к проверкам штабом флотилии и тогда вместе с нами выворачивали и штаб бригады, и штаб дивизии, и так практически до бесконечности – как в любимой игрушке из детства – матрёшке. Но корабельные экипажи-то выворачивались постоянно – денно и нощно!

В общем, флот всегда готовился к тому, чтобы проверить самого себя! А уж если все проверки прошли, то надо отправить корабли в море на боевую службу, месяцев на 6, на 8, а может и поболее. Чтобы отдохнули от проверок. Как мы радовались, уходя на «боевую»! Никаких береговых нарядов, приборок на причалах и береговой черте, караулов на гарнизонной гауптвахте, никаких проверяльщиков из штабов разных уровней. Красота! Готовим, чёрт побери, экипаж к боевой работе!

Правда, когда корабль к месту несения боевой службы придёт – его там тоже проверят. И уестествят по самое «не могу» – иначе нельзя! И проверять будут всё время, пока корабль на этой самой боевой службе и находится. После чего поставят за выполнение задач боевой службы оценку «отлично» и с гордостью доложат на флот, что, дескать, прислали вы к нам корыто неготовое, а мы своей методичной и целенаправленной работой подняли уровень его боевой подготовки на недосягаемую для вас, смертных, высоту! Спасибо нам!

В промежутках между проверками мы бегали по морям и искали натовские, а по большей части штатовские или мелкобриттовские, подводные лодки и авианосцы. Вцеплялись в них мёртвой хваткой и передавали высоким начальникам информацию о супостате – здесь, мол, он, можете топить его в случае необходимости. И плевать, что вместе с нами – мы ему ещё и сами накладём за шиворот, пока ваши ракеты до него лететь будут! Авианосец-то – ещё та дрянь! Поэтому – иначе нельзя! Были, конечно, и спутники разведывательные, и самолёты дальнего радиолокационного обнаружения – да это только пиджакам гражданским кажется, что сверху видно всё. Если командир авианосца и штаб авианосной ударной группы (АУГ) являются людьми думающими (а других на штатовском флоте в таких должностях не держат), то спланируют они операцию так, что хрен их какой спутник или самолёт увидит, а если и увидит – то хрен поймёт, что за цели там, где-то за сотни километров от него. Поэтому – пока живьём авианосец не увидишь – считай, что и нет его! Не-ту-ти, и всё! Потому и бегали наши корабли по всем морям за авианосцами и крейсерами супостатскими – и назывались мы в таком случае КНСами (кораблями непосредственного слежения). Ну очень штатовцы нас не любили, прямо – жуть, как не любили! Гадости делали постоянно. Мы тоже в долгу не оставались. Вот так мы на боевых службах и отдыхали от тяжёлой службы в базе – в Североморске.

Потом, когда подходил срок, нас меняли в море очередные счастливчики, которым повезло сбежать на боевую службу. И мы возвращались домой! Домой, домой, в Североморск, к семьям, женам, детям, к родным скалам, сопкам и валунам, к растрескавшемуся асфальту, к друзьям, к 31-му магазину на улице Сафонова, к Дому офицеров, Военторгу, к кинотеатру «Россия» на улице Душенова, к ресторану «Чайка», к нормальным стоматологам флотской 32-ой поликлиники на Северной заставе (вместо корабельного начмеда с его пытошным агрегатом, при виде которого зубная боль проходила сама собой!). Домой!

По приходу нас, конечно же, тут же проверяли. Это сейчас поросят каких-то на подносе приносят и командиру вручают, и целуют его все, кому не попадя, и куда угодно, даже награждают орденами или медалями. А в наше время обозлённые нашим отдыхом штабы сразу же, как с корабля на причал подадут сходню, поднимались на корабль и начинали интересоваться: «Как это вы так смогли после того, как мы вас здесь так чудесно подготовили и проверили, за короткое время перехода из Североморска до Гибралтара так морально разложиться, что мы тут заливались краской стыда, читая телеграммы ЗАС о том, как вас там проверяли чужие проверяльщики? Как вы могли за две недели так низко пасть? Где была, понимаешь, ваша совесть офицера- (мичмана-, старшины-, матроса-) североморца?» Наступала наша очередь заливаться краской стыда и отвечать: «Так точно… Никак нет… Больше не повторится… Хотел, как лучше… Замечания устраню… Виноват… Исправлюсь… Буду работать над собой…»

Обрадованные нашим приходом экипажи других кораблей бригады с удовольствием спихивали на нас, отдохнувших, все береговые наряды, приборку береговых объектов, караулы на гарнизонной гауптвахте, комендантские патрули и ещё кучу всяких прелестей, делающих пребывание в базе весьма насыщенной мероприятиями жизнью. И мы служили, росли в званиях и должностях, становились настоящими офицерами и настоящими морскими волками, правда, на «дежурных мотоциклах» Баренцева моря. Мы же не знали тогда, что это был застойный период нашей жизни!

5 комментариев

Оставить комментарий
  1. Дорогие друзья! Сегодня редакция сайта начала публикацию моего нового рассказа «Северная свадьба», который продолжает тему службы на Северном флоте. Очень хотелось бы получить ваши отзывы, это вме важно в свете подготовки к изданию книги, в которую должен войти этот рассказ.

    1. Обязательно напишем

  2. Уважаемый Никита! Спасибо! Понравилось очень. Ты настоящий писатель! Введение великолепное, очень хороший понятный для любого корабельного офицера язык. Мы — плавсостав! Мы там были, мы все это видели, мы все это пережили, мы не согнулись, не занюнили, не распустили сопли, мы стали настоящими моряками. Мы стали моряками, настоящими моряками, готовыми выйти в море в любой момент. подставляя свои фейсы суровому северному ветру, зарядам и понимая, что это наше. И как пел Владимир Высоцкий — внизу не увидишь, как не тянись за всю свою счастливую жизнь десятой доли таких красот и чудес. Как-то я на на пароме плыл из Эстонии в Швецию и начало качать. Хорошо качать. И я как старый боевой конь, почуяв запах поля, вылез на верхнюю палубу и с удовольствием вдыхал солёный запах моря. А небольшая качка доставляла душевное наслаждение, когда пол парома было заблевано пьяными шведами и финнами. Это было что-то! И прежде всего ощущение настоящего моря. Твой рассказ тоже душевно порадовал. Спасибо!

  3. Юрий Михайлович

    Сразу чувствуется, что рассказ написан человеком, который не один год провел в дальних походах на боевых службах, для которого служба на кораблях осталась в памяти навсегда и вспоминается, как любимая песня!
    Творческих успехов Вам, Никита Александрович!

  4. Евгений Поникаровский

    Дорогой Никита! Как всегда, с превеликим удовольствием читаю твои рассказы! Спасибо тебе огромное!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *