В каюте отдыхали Фома Неверующий и Паганель. Последний сидел, закутавшись весь в одеяло, первый изнывал от жары.
— Ну, так вот. И идут эти звуки с каких-то совершенно непонятных глубин. Наши акустики постоянно фиксируют их в разных частях мирового океана. Ну, так вот, вокруг нашей лодки, что-то снует с такой скоростью, что подводным лодкам и не снилось! — рассказывает Фомичев совершенно спокойным голосом.
Паганель посмотрел в иллюминатор, словно удостовериться, что это ему не снится.
— Атаковать они не пытались, но назойливо крутились вокруг нас в самой неподходящей для этого области мирового океана — набитой сенсорами американской системы слежения SOSUS, кишащей противолодочными кораблями, самолётами и подлодками НАТО. Ведь именно здесь стратегические наши ракетоносцы Северного флота выходили в Атлантику.
— Эти квакеры что, следят получается за нами? — Паганель стал вникать в тему, — И какие это звуки? Что напоминают?
— От скрежета и щёлканья морских рачков — до криков касаток в брачный период. Иногда, вообще неземной звук. От него холод идет, словно ты в аду.
— Может это НАТО-цы чего придумали?
— Была такая версия, что квакеры — это американские активные авиационные радиогидроакустические буи с водоналивными батарейками. Но, случилась тут одна история: британцы столкнулись с очень похожим явлением. Загадочное ритмичное «кваканье» отслеживалось акустиками субмарин, но активные сонары не показывали в месте происхождения звука решительно ничего. А дело было в водах у Антарктиды и Австралии. А разворачивать новейшую систему противолодочного слежения там имело бы смысл разве, что для оккультных нацистов на летающих тарелках из Новой Швабии.
— А «бритосы», что там делали?
— Где? — переспросил Николай Егорович.
— Между Антарктидой и Австралией?
— Они в этих водах были по уважительной причине: Австралия была главным ядерным полигоном её величества. Решив, что звук похож на утиное кряканье и из-за отсутствия коммунистов среди пингвинов, английские подводники окрестили его Bio-Duck —«биологическая утка».
— Так что же это на самом деле?
— Я думаю, что это всего лишь раскалывающиеся ледники. Все дело в них. Или это «свет Венеры, отражённый метеорологическим зондом»?
У Паганеля расширились от ужаса зрачки. В это время, в каюте, раздался непонятный звук, который вызвал сильную тревогу, потому, как напоминал звук воды, которая наполняет какое-то пространство.
— Это что?
Фомичев лежал спокойно и невозмутимо.
— Ты про свет Венеры?
Паганель вскочил и заметался по каюте.
— Я же говорю, что скорее всего это метан, попав в плотные слои атмосферы, преломил свет Венеры… Ты чего занервничал?
— Вода, звук… Мы тонем?
— Даже, если и тонем, чего нервничать? Так вот, ….
Звук воды усиливался и уже явно было ощущение пробоины в основании судна.
Паганель подбежал к двери, но она не открывалась.
— Дверь! — закричал журналист, — Дверь не открывается! Мы тонем!
— Ручку вниз и на себя. Наклейка прилеплена. Почитать надо было заранее, рассмотреть картинки-то. Что сейчас голосить!
Дверь не поддавалась. И тут, Паганель увидя воду у своих ног, последний раз с надеждой посмотрел в иллюминатор и лишился чувств.
Фомичев неспеша встал, подошел к «сокаютнику», поднял его и положил на койку, укрыв своим одеялом.
— И всего-то — ведро воды! А впечатлений, словно на «Титанике».
Николай Егорович потрепал Паганеля за щеки. Потом открыл бутылку коньяка, которую достал из-под своей подушки, дал ему понюхать.
Женя пришел в себя. Фомичев, глотнув коньяк, предложил товарищу.
— Женя, мы утонуть не сможем никогда! Корпус атомохода разделен на водонепроницаемые отсеки: даже если будут затоплены главные из них, судно останется на плаву.
— Вода же уже в каюте, — еле произнес Паганель, но, явно оживая от запаха спиртного.
— Это я разлил тазик воды тебе под ноги. Оно стояло у меня под койкой.
— Зачем?
— Для эффекта «света Венеры».
— Какой Венеры?
— Обыкновенной. Которую хотят колонизировать, а она сопротивляется.
Паганель многозначительно посмотрел на Фомичева, и еле слышно произнес:
— Коля, налей коньяк и побольше.
— Вот, так надо было с самого начала. А то:» я не пью и не хочу…». Не слова, а «квакеры» какие-то. Противно просто.
К ужину, Неверующий с Паганелем явились «хорошенькие» (это был исключительный случай для закалки журналиста).
— Все, прошел Паганель проверку «квакерами», — сказал Игорь своему помощнику.
— Кажись, что да, — ответил тот, улыбаясь.
