А за кормой в синей дымке исчезали очертания гор острова Маврикий и славного города Порт-Луи. Было грустно: вряд ли прихотливая судьба забросит сюда ещё раз.
Курс танкера лежал к не менее экзотическим местам — Сейшельским островам, имевшим славу столицы отдыха сливок мировой буржуазии и самых крутых империалистов.
Что там делать нашему танкеру — было неясно. Разумеется, капитан и «лица, приближённые к императору» знали цель нашего прибытия туда, но экипаж не имел ни малейшего понятия. Да, собственно, к концу боевой службы всё уже было «по фигу». Главное — идём домой!
Тем более что новости из внешнего мира проникали на судно только в виде листка газеты «Рыбак Юга», получаемой нами по фототелеграфу и состоящей из кратких сообщений из Москвы и информации по рыбацким судам: кто, чего и сколько добыл. В Южном полушарии другого источника новостей для нас просто не существовало. Кроме шифровок с эскадры, конечно.
Переход не занял много времени, и вот мы уже бросили якорь на внешнем рейде порта Виктория — столицы Сейшел.
Как обычно, на лоцманском катере прибыли портовые власти, бегло проверили судовые документы и, получив парочку экзотических сувениров, быстренько отвалили.
Примерно через полчаса от одного из ближайших островов архипелага к нам направился серый военный корабль.
Это был патрульный катер ВМС Сейшел советской по[1]стройки проекта 1400 МЭ, вооружённый спаренными крупнокалиберными пулемётами в башнях. Такие мы уже встречали в Йемене, они поставлялись из СССР на экспорт в дружественные тогда страны.
Катер пристал к борту, с него сошли по трапу несколько человек в штатском и сейшельский офицер.
Сейшельская республика (в силу своего географического положения) дружила со многими странами и принимала многочисленных туристов. Над островом кружили парапланы, яркими бабочками пестрели паруса яхт, отели и пляжи были всегда заполнены.
Но и желающих организовать государственные перевороты в этом райском уголке хватало, и советский флот не раз выручал законную власть.
Поэтому тут у нас была якорная стоянка со стационарными бочками, и даже шёл разговор о создании небольшой базы.
Янки тоже не дремали — на одном из островов (Маэ) была их база с РЛС слежения, фиксировавшая передвижение судов и контролировавшая воздушное пространство.
Простояв у борта несколько часов, ближе к вечеру катер ушёл. Люди в штатском тоже покинули борт. Совещание в капитанской каюте шло долго, о результатах его экипажу, разумеется, не докладывали.
На утреннем совещании командного состава нам кратко до[1]вели до сведения, что ближайший пункт назначения — порт Коломбо, но по дороге надо пройти мимо архипелага Чагос и острова Диего-Гарсия.
Все молча переглянулись: на этом коралловом атолле размещалась крупнейшая американская военно-морская и военно-воздушная база в зоне Индийского океана.
В моей каюте, весьма кстати, лежал номер журнала «За[1]рубежное военное обозрение», позаимствованный у коллег на «Даурии» — штабном корабле 8-й оперативной эскадры.
Коллеги, как истинные военные доктора, подобной ерундой не заморачивались, справедливо считая, что для этого существу[1]ют разведчики. Поэтому журнал служил им подставкой под кофейник в каюте и был мною изъят без нанесения ущерба казенному имуществу.
В журнале вместе с описанием был приведён примерный план базы с расположением радаров, взлётных полос аэродромов, казарм и штабов. В акватории базы стояли в роли складов специальные суда — ролкеры — с законсервированной боевой техникой из расчёта на дивизию по штатам военного времени. В случае объявления угрожающего положения личный состав этих судов с оружием, на военно-транспортных самолётах, прибывал на базу из США и размещался на судах. Суда давали ход и, в сопровождении боевых кораблей, двигались в указанный район, попутно проводя расконсервацию боевой техники.
В результате в порт назначения прибывала уже полно[1]кровная и боеготовая дивизия «Джи-ай». Задумано было неплохо.
Судя по всему, нам надлежало в качестве приманки проскочить по водной границе базы, вызвав на себя реакцию сил охранения, облучение дежурных радиолокаторов и негодующие вопли янки на всех частотах. Возможно, и реакцию дипломатов.
Конечно, Третью мировую из-за этого никто затевать не будет, топить мирный гражданский танкер, да еще и под красным флагом — тоже. Но зато уж нервишки друг другу потреплем от души…
Надо полагать, что под шумок где-то здесь должны были действовать наши корабли радиоэлектронной разведки, для них узнать рабочие частоты американских РЛС — дело весьма заманчивое.
Капитан поставил нам интересную задачу: все свободные от вахт должны выйти на верхнюю палубу с фотоаппаратами, блокнотами и тетрадками. По ходу дела зарисовывать пейзаж и фотографировать остров.
Конечно, практическая ценность таких разведданных в эпоху спутников приближалась к нулю. Но тут, разумеется, был важен сам факт демонстративного прохода.
На вполне резонный вопрос самого молодого штурмана Андрея: «А на кой?» —замполит туманно намекнул, что где-то поблизости янки повели себя не по-джентльменски, и надо, дескать, выразить им своё неудовольствие.
А за политически неграмотный вопрос Андрею выдали самый большой дальномер (ТЗК) и выставили его на левое крыло мостика брать пеленги на все выдающиеся точки с записью в журнал.
Поскольку слегка напакостить американским коллегам считалось на советском флоте делом отнюдь не предосудительным — а мы всегда с удовольствием собирали на шлюпках авиационные радиогидроакустические буи (РГБ), сбрасываемые с американских и австралийских самолетов, — предстоящая операция несколько взбодрила экипаж.
Уже на подходе к базе нас встретил американский самолёт противолодочной обороны Р-3С «Орион» и набросал вокруг нас буи РГБ, с целью выяснения: а не крадётся ли под нами подводная лодка.
Гордо проигнорировав буи, «Колечицкий» неспешным 15-узловым ходом пошёл вдоль границ акватории базы.
В мощные 15-кратные бинокли были хорошо видны стоящие на якорях суда с зачехлённой техникой на палубах, громадные военно-транспортные самолеты С-141 и С-5 «Гэлакси», обтекатели антенн РЛС и антенные поля радиостанций. Хорошо была видна и суета, поднявшаяся на базе: носились грузовики и джипы, набитые людьми, от пирса отскочил патрульный катер и, раздувая форштевнем пенные «усы», пошёл в нашу сторону, угрожающе расчехлив носовое орудие.
Народ на верхней палубе шумно веселился, демонстративно щёлкая фотоаппаратами и делая вид, что рисует в блокнотах.
Янки отреагировали бурно — над нами появился и стал низко (на уровне мостика) облётывать судно громадный четырёхмоторный «Орион», с которого через мегафон прорывались какие-то нехорошие слова на русском, заглушаемые ревом моторов. Под крыльями «Ориона» висели противокорабельные ракеты «Гарпун» — признаться, весьма убеди[1]тельного вида.
Народ с палубы на демонстрируемые ракеты отвечал неприличными жестами. Надо сказать, что во время боевых служб иностранные самолёты нас пугали охотно и многократно, так что это стало делом привычным.
Остров Диего-Гарсия, в принципе, был невелик, и мы быстро вышли из зоны охранения базы, — правда, «Орион» ещё долго описывал окружности над нами, высыпав вокруг дюжину буёв.
Но мы не стали их вылавливать — зачем зря портить людям гидроакустическую картину? Да и впереди, на пути домой, нас ждал чудесный город Коломбо!
Вся операция у острова заняла не более получаса, но зато какой был эффект! Особенно когда боцманская команда начала скандировать «Даешь Диего-Гарсия!», перекрывая рев моторов «Ориона».
Общее настроение у народа на вечерних посиделках на юте было как после удачного группового налёта на чужой сад, когда разозлённому хозяину с хворостиной не удалось никого догнать, а краденые яблоки оказались вкуснейшими.
В официальных документах и докладе на эскадру, разумеется, всё было отражено по-другому. Кто-то, наверное, и медали получил…
Ещё с неделю мы (и не только мы) переменными курсами крутились возле архипелага Чагос.
Уже потом, на главной базе, мы узнали, что на Диего-Гарсия тогда ожидали прибытие двух авианосных групп США, однако те проследовали мимо острова, в район Персидского залива!
