После назначения Чверткина командиром «Красного Крыма», он перешел в подчинение командира отряда учебных кораблей, и долго не виделся с Горшковым. Затем, с назначением командиром крейсера «Ворошилов» он снова попал в подчинение к командиру эскадры, и их общение продолжилось в прежнем режиме.
До этого момента лидирующее место на флоте занимал крейсер «Молотов». По утверждению Чверткина, особому положению «Молотова» способствовало то, что при сходе с корабля товарищ Сталин расцеловал его командира Бориса Петрова. Должно быть, были причины у Сталина так благоволить к командиру крейсера?
Посмотрим, как Чверткин характеризует «любимца товарища Сталина»:
«…Борис Петров был значительно моложе меня, высокий, красивый, очень способный мальчик, большой умница, о себе говорил, что у него хорошо подвешен язык. Больше специализировался в качестве штурмана и только после войны был назначен командиром крейсера «Молотов». Это он понравился Сталину, и тот его поцеловал на прощание.
Пребывание Сталина в Севастополе и его посещение крейсера «Молотов» было широко разрекламировано и освещалось в печати. На «Молотове» Сталин совершил переход в Новороссийск, по пути туда Борис Петров провел сложное учение со стрельбами и борьбой за живучесть корабля, с имитациями всякими профессионально-морскими штучками, и говорят, что Сталин был потрясен этим. Больше всего Сталину понравился сам Борис Петров, высокий, сероглазый, с казацкой копной волос на голове, и, вообще, очень симпатичный. При расставании Сталин расцеловал его.
Начальник политотдела тоже симпатизировал Борису Петрову и всем рекомендовал брать с него пример. Сказать вернее, он был просто в восторге от него. Ко всем своим достоинствам, Борис отличался тем, что, проходя мимо каюты начальника политотдела, обязательно заходил к нему и советовался относительно комсомольской работы, дисциплины и прочих вопросов. Обычно мы этого не делали, потому что не подчинялись начальнику политотдела, мы подчинялись командиру эскадры.
Однажды Борис зашел ко мне в каюту, закрыл дверь, проверил стоит ли мой рассыльный за дверьми, и стал меня упрекать за то, что я не захожу в начполиту. Борис уже слышал о том, что политотдел собирает против меня компромат, и что я наношу себе сильный вред тем, что игнорирую их начальника. Стал мне объяснять, что нельзя быть таким легкомысленным, надо учитывать время, в котором живем, и считаться с этим как с неизбежным злом. Я слушал удрученный эти слова от Бориса, и ответил, что не хочу и не могу лицемерить. На это Борис сказал: «А я люблю лицемерить?! Если ты дорожишь своей должностью, своей возможностью служить стране в должности командира крейсера, то ты должен лицемерить как мы все».
После очередного доклада командующему я подумал, а не зайти ли мне к Колодкину? И аж «заколдобился» от такой мысли, настолько мне стало противно, настолько сам он был мне тошнотворен этот лицемер и карьерист, который изображал верного слугу партии. Проходя мимо его каюты, я заметил, что он стоит за дверью. Быть может, ждал, не зайду ли я к нему? Но я прошел мимо, в противном случае я перестал бы себя уважать. Но дело, все-таки, не в занимаемой должности, а в личных достоинствах. Колодкина я презирал…
Через много лет, будучи в запасе, я вновь встретил Бориса Петрова на собрании ветеранов. Он был в звании вице-адмирала и командовал эскадрой в Средиземном море после войны 1967 года. При встрече я напомнил ему о том разговоре в каюте весной 1948 года. Борис рассмеялся и сказал, что мне все равно ничто не помогло бы. И, верно, мне ничто уже не поможет. При рождении я еще не умел прогнозировать и не мог предвидеть, что при развитом социализме национальность будет играть такую важную и отрицательную роль в жизни советского человека».
Стоило бы единоверцам Иосифа Абрамовича заранее спрогнозировать все возможные гримасы социализма, когда они всей своей кодлой ввергли Россию в революцию и братоубийственную Гражданскую войну. Он, должно быть, с рождения твердо верил в то, что социализм – это рай исключительно для евреев, и очень переживал, когда понял, что заблуждался… Дорога в еврейский рай, стала петлять, начиная с 1927 года, с приходом к власти Сталина; стала трещать и осыпаться в 1937 году, ответвилась в направлении Палестины в 1947 году, а на российском участке обрушилась в 1952 году…
«…У Бориса Петрова складывались не самые лучшие отношения с Горшковым. Он его страшно боялся, не доверял ему, считал, что тот к нему относится нечестно и ненавидел Горшкова изо всех сил. Часто было видно, что Борису было трудно на совещаниях, когда он подвергался незаслуженным нареканиям Горшкова. Значит, не только одного меня ругал Серега. Надо отметить, что Горшков не ценил своих способных командиров. Подчиненными к себе он подбирал людей, таких как Петя Уваров, Виктор Пархоменко, Зенькович. На протяжении своей службы на флоте он несколько раз обращался в ЦК с жалобами на Петрова. Особенно значительны были жалобы в то время, когда Борис командовал эскадрой в Средиземном море во время Шестидневной войны на Ближнем Востоке и позже. Военный отдел ЦК создавал специальные комиссии, чтобы разобраться в их конфликте, однако, эти жалобы не помешали Борису продвинуться по службе, дослужиться до вице-адмирала…»
Здесь Иосиф Абрамович неправ: конфликты между адмиралами начались лишь тогда, когда Сергей Горшков в полной мере оценил Бориса Петрова как потенциального претендента на пост Главкома ВМФ.
«…Позже Бориса назначили начальником кафедры общей тактики в Академии. Несколько лет назад он переехал в Севастополь и в прошлом году скончался на 65-м году жизни…».
Число ошибок в рукописи Чверткина все множится… Адмирал Борис Петров умер на 71-м году жизни в декабре 1984 года.
Родился Петров 7 февраля 1914 года, д. Клобучино, Новгородская губерния. В Военно-морском флоте с 1931 года, член КПСС с 1947 года.
После окончания Военно-морского училища имени М. В. Фрунзе (май 1931 – июнь 1936) назначен командиром БЧ-1 крейсера «Коминтерн» (до ноября 1937 года), затем окончил штурманский отдел Специальных курсов командного состава РККА (с ноября 1937 по октябрь 1938 года), после чего вплоть до апреля 1941 года преподавал мореходную астрономию в Черноморском ВВМУ
С апреля 1941 года исполнял обязанности штурмана Отряда лёгких сил Черноморского флота, вступил в этой должности в Великую Отечественную войну. С июля 1942-го по ноябрь 1943 года – флаг-штурман бригады крейсеров Черноморского флота.
С ноября 1943 по апрель 1944 года – командир по оперативной части оперативного отдела штаба Черноморского флота, с марта 1944 по октябрь 1945 года – старший помощник командира крейсера «Ворошилов», до марта 1946 года – исполняющий должность командира лидера эсминцев «Киев». Имя Б.Ф. Петрова отмечалось в приказах Верховного Главнокомандующего.
В марте-октябре 1946 года командовал эсминцем «Озорной», затем, до декабря 1949 года – крейсером «Молотов» (как раз 19 августа 1947 года корабль посетил И.В. Сталин). С декабря 1949 по декабрь 1952 учился на основном факультете Военно-морской академии имени К.Е. Ворошилова, позднее, вплоть до января 1953 года, находился в распоряжении Управления кадров ВМС. До апреля этого года командовал строящимся тяжёлым крейсером «Сталинград». С мая 1953 по март 1955 года – начальник штаба эскадры, 31 мая 1954 года присвоено воинское звание «контр-адмирал».
С марта 1955 года по сентябрь 1956 года – командующий эскадрой Черноморского флота. Освобождён от занимаемой должности за «серьёзные упущения по службе (после гибели в результате взрыва линкора «Новороссийск») и назначен командиром 15-й дивизии крейсеров Тихоокеанского флота (октябрь 1956 – январь 1959 года».
С 1959 по август 1961 года – заместитель начальника кафедры, до мая 1962 года – заместитель начальника кафедры общей тактики ВМФ и ПЛО, с мая 1962 по июль 1963 – начальник той же кафедры. Позднее, вплоть до июня 1967 года занимал пост начальника кафедры тактики противолодочных сил флота Военно-морской академии.
В течение двух лет, с июня 1967 по сентябрь 1969 года был первым командиром 5-й оперативной эскадры ВМФ в Средиземном море. 25 октября 1967 года ему было присвоено звание «вице-адмирал».
До декабря 1969 года находился в распоряжении Главкома ВМФ, после чего, до декабря 1974 года, исполнял обязанности заместителя начальника Военно-морской академии по учебной работе. Кандидат военно-морских наук, профессор (1972).
В декабре 1974 года отправлен в отставку. Скончался 3 декабря 1984 года в Севастополе, похоронен на кладбище Коммунаров
Интересная деталь. Гибель «Новороссийска» ни как не отразилась на командующем ЧФ Горшкове. Горшков вместе с Жуковым пытались свалить всю вину на Кузнецова, как Главкома ВМФ.
Командующим Черноморским флотом тогда был Пархоменко Виктор Александрович. Пархоменко, Виктор Александрович (29 сентября 1905, село Верхнее ныне в составе Лисичанска, Украина — 11 ноября 1997, Москва, Россия) — советский военачальник, вице-адмирал, командующий эскадрой Черноморского флота (1948—1951), командующий Черноморским флотом ВМФ СССР (июль — декабрь 1955). 8 декабря 1955 года после подрыва и гибели линейного корабля «Новороссийск» снят с должности и понижен в звании до контр-адмирала. С 1956 года 1-й заместитель Командующего Тихоокеанским флотом. С 1960 года начальник Высших специальных классов офицерского состава Военно-морского флота. Восстановлен в звании вице-адмирала. Горшков С.Г. был тогда первым замом Главкома. И он на наказание не попал. Но Горшков много лет был командующим Черноморским флотом перед взрывом «Новороссийска». За три месяца он сдал должность. А можно ли сказать что его вина меньше вины Кузнецова или Пархоменко?