Плахов Н. Тропический дневник (18+). Часть 1.

Дахлак

Конец 60-х – начало 80-х годов прошлого столетия стал эпохой бурного развития Военно-Морского Флота (ВМФ) СССР, полномасштабного, вышедшего в Мировой океан для защиты интересов страны в условиях «холодной войны». Кукурузные початки закопали в силосные ямы – с ними войну, даже очень холодную не выиграешь, а из закромов Родины достали добрую проверенную многими испытаниями судьбы страны мысль патриота (правда, не коммуниста) императора Александра III о том, что «У России нет друзей, нашей огромности боятся… У России только два надёжных союзника — её армия и её флот». Дошло…, ведь, оказывается, у нас берега на три океана, мы морская держава, да и размером больше всех, ресурсы огромные, народностей – ещё один океан и всё это надо защищать, а не резать линкоры на стапелях.

А ещё вспомнили слова одного человека с трезвым умом: «Вам, господа, нужны великие потрясения; нам – нужна великая Россия» — мысль великого премьера и здравомыслящего реформатора Петра Столыпина.

Эти мудрые мысли, проверенные временем и печальным бурлящим историческим опытом России, отряхнули от лирических недолиберальных наслоений, «авангардистской» пыли начала 60-х годов, проветрили и внедрили, наконец, в систему национальной безопасности страны, вошедшей в эпоху исторического противоборства двух мировых идеологических конкурентов («Золотого Тельца» и противостоящего ему «Золотого Всенародного Единства»), идею создания ВМФ океанской зоны, охраняющего мир страны на дальних рубежах.

Одним из направлений внешней политики стало оказание помощи, в том числе и военной, развивающимся странам, бывшим колониям Запада – странам Африки, Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, Карибского бассейна – то есть тем, которые располагаются преимущественно в тропическом поясе планеты. Военно-Морскому Флоту СССР была поставлена стратегическая военно-политическая задача – оказание военной помощи и организация боевого дежурства путём патрулирования морских границ этих государств.

Следует отметить, что конструктивно наши корабли не были в полной мере готовы к несению дежурства в регионах с жарким климатом – например, системы кондиционирования воздуха и рефрижераторные установки не были рассчитаны на работу в этих условиях. Подобная проблема касалась и водоопреснительных станций – высокая концентрация солей в океанской воде, а тем более водах Красного моря и Персидского залива, способствовала быстрому засолению фильтров и прекращению их работы. Только в последующие десятилетия появилась необходимая техника, которой оснастили корабли, ставшие по-настоящему океанскими, «всепогодными», с продолжительными сроками автономности.

Нести боевое дежурство в тропиках на борту большей части устаревших кораблей в условиях длительного плавания (зачастую до 6 – 8 месяцев) членам экипажа было и физически, и психологически тяжело, особенно в первый месяц нахождения в жарком климате. Резко уменьшалась физическая и психическая активность, ухудшались самочувствие и настроение, снижалась работоспособность, у моряков развивалось недомогание, нарушение сна, возникали случаи перегревания и другие негативные явления.

Специфические условия низкоширотного плавания, особенности тропического климата оказывали такое же отрицательное воздействие на   профессиональную деятельность и морских пехотинцев, несмотря на их высокий уровень тренированности. Такого допускать было нельзя – ведь вероятность проведения десантной операции наиболее высока именно сразу по прибытию к месту высадки. А на жаре, в полном боевом снаряжении и при высоком физическом и психоэмоциональном напряжении можно ожидать потери даже не вступая в бой.

В 70-х годах одним из социальных явлений в системе мировой безопасности стало возросшее напряжение в жизни государств, расположенных по берегам Красного моря. В 1967 и 1973 годах Израиль старался расширить свои владения — в результате во́йны с Египтом. Йемен был разделён на Северный и Южный сектора. Судан постепенно втягивался в подобную авантюру. «Строители социализма» в Сомали решили покончить дружить с СССР и переметнулись к США – там кондиционеры лучше были (потом США им «помогли» вырастить поколение пиратов).

  Вот и внутри федеративной Эфиопии к тому моменту начались бурные разногласия – народ прибрежной зоны, Эритреи – тигре, в большинстве своём исповедовавший ислам, решил отделиться от преимущественно христианской Эфиопии, возник военный конфликт. Интересно, что ещё с 1975 г. ставшая республикой Эфиопия устремилась в социализм, поэтому пехотные войска противоборствующих сторон, государственников и мятежников, наступали друг на друга под знамёнами с портретами Ленина (правда, Владимир Ильич на них был очень «загорелый»)…  А в мире обозначилась ещё одна «горячая точка».

Тема

В 1980 году командованием ВМФ была заказана комплексная научно-исследовательская работа (НИР) Первому Центральному Научно-исследовательскому институту Минобороны СССР (кораблестроения ВМФ), Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова и Военному институту физической культуры Минобороны СССР. Целью исследований было сохранение боевой готовности личного состава подразделений морской пехоты в период несения боевых дежурств кораблей в низких широтах Мирового океана. Помимо стендовых исследований, проводимых в японской климатической камере «Табаи» на базе Научно-исследовательской лаборатории № 7 (НИЛ-7) ВМедА, для разработки режимов предварительной тепловой адаптации организма к работе в условиях жаркого климата, стало проведение натурных испытаний в период длительного плавания десантного корабля в низких широтах.

Была сформирована рабочая группа из троих  исследователей, куда входил и ваш покорный слуга. 20 апреля 1981 года поездом № 7 «Ленинград – Севастополь» группа, нагруженная аппаратурой и личными вещами, расположилась в купейном вагоне, а 22.04 в 06 утра прибыла в столицу Краснознамённого Черноморского флота (КЧФ). Разместились в гостинице КЧФ и поехали в бухту Казачью, в расположение полка морской пехоты КЧФ. Последующие два дня были заняты проведением «фоновых» физиолого-гигиенических исследований — состояния здоровья и работоспособности морских пехотинцев роты, откомандированной для несения боевого дежурства на десантном корабле у берегов Восточной Африки.

Тепло и солнечно в Севастополе, днём до +20°C, но надо же взять с собой хоть немного запасов – чаю попить кроме камбузной пайки. А чая-то и нет в магазинах, дефицит, однако, и не только чая – наказание всей стране – а хватит уже коммунизм строить, пора новую революцию готовить! Вот она тайно и  заползла к нам через 4 года после нашего похода под циничным  названием «Перестройка». А чай нашли только на «Горке» — так прозвали центральную часть города на холме между Южной и Артиллерийской бухтами, в маленьком магазине около 110 поликлиники КЧФ. С сахаром тоже не повезло – нэмае, видимо, чтобы народ заготовок не мог делать. Из сладкого были только сливовые карамельки, их и взяли.

 Чай в продаже оказался  исключительно прессованный, плиточный – его калмыки и другие номады любят, но мы готовились к кочевью же, только морскому, поэтому купили. Дали нам всего одну плитку — 0,5 кг. С этим чаем исследовательские группманы тайно нарушали корабельный порядок на всём протяжении плавания, в частности очень грубо попирали правила противопожарной безопасности – стыдно признаться, ведь, чтобы произвести кипяток, пользовались кипятильником! Получать кипяток в литровой стеклянной банке надо было довольно долго, корабельная сеть напряжением 127 вольт, а кипятильник на 220. С такими беспорядочными нарушителями невозможно не только строить коммунизм, но и перестраивать его – можно только недостраивать! Однако увлечённо проводить исследования  — с большим удовольствием – это наука, святое! Если ещё и чая нальют, или чаю. А нечего дефицит создавать в богатой стране! Повод для тайной вечери народ всегда найдёт.

Затем пошли сборы: в Казачью бухту зашёл наш славный большой десантный корабль (БДК) «Николай Фильченков», не совсем молодой, но оказавшийся долгожителем. В 2018 году я, к своему удивлению, увидел ветерана на экране телевизора — он подходил к берегам Сирии в период военных действий по оказанию помощи сирийцам в борьбе против группировки ИГИЛ.

В 10 часов утра рота морских десантников, представители штаба соединения во главе с начальником и научные сотрудники с сопутствующим грузом вступили на борт корабля. К трапу неожиданно подошла группа с причёсками под «0» юношей, человек 30,  одинаково одетых в костюмы серого цвета и с армейскими вещмешками за плечами. «Странное подразделение, — промелькнуло в сознании – видимо, юные разведчики». Как потом оказалось, это были новобранцы, откомандированные для того, чтобы в мае сменить уволенных в запас отслуживших свой срок «годков», проходивших службу в составе Оперативной эскадры № 8 (8 ОПЭСК) ВМФ, которая крейсировала в Красном море. А на острове Нокра архипелага Дахлак, принадлежавшего Эфиопии, находилась береговая база эскадры, куда мы должны были попасть.

Погрузка и размещение всего «довеска» к экипажу корабля продолжалась 6 часов. В 16 часов вышли из Казачки и, пройдя по Северной бухте, зашли догружаться запасами вглубь неё за «Голландию», а 25.04 в 01 час ночи начали переход в Донузлав,  базу десантных кораблей. Всю ночь загружали боевую автотехнику в твиндеки, и в 08 часов 25.04 прошли боны Донузлава на выход. Постояли у причала на внешнем рейде, а в 19.00 отдали  концы – на простор! Спокойное Чёрное море в дымке – это означает, что поверхность воды за предыдущий день нагрелась, а воздух за ночь остыл, вот конденсат, т.е. испарения, туман, и пошёл. 26.04.81 — ход 10 узлов. Мы обследуем специалистов корабля, формируем корабельную контрольную группу.

В 07.00 27.04.81 —  вошли в Босфор – пасмурно, лёгкий бриз, внешний контур корабля задраен. Старший помощник командира корабля, рыжий, конопатый, вихрастый, коренастый капитан-лейтенант, производивший впечатление паренька сельского вида, похожего на киношного Ивана Бровкина, как и тот улыбчивый, имел свой особый взгляд, как на внешнюю, так и на внутреннюю политику партии. Его отношения с заместителем командира по политической части отдавали вольным духом. При входе в территориальные воды натовской страны и соблюдении условий запрета выхода на палубу любого члена экипажа (в море все находящиеся на борту являются членами экипажа и подчиняются командиру корабля) старпом решил приколоться над замполитом:

— Зам, гранату взял? — крикнул он, с серьёзным видом, гордо стоявшему на мостике замполиту — небольшого роста, полноватому, аккуратному, с большим достоинством и чувством непогрешимости капитан-лейтенанту с пистолетом в кобуре.

— Зачем? – спросил замполит, чувствуя подвох.

— А если кто за борт сиганёт – как с ним политическую работу провести? Только гранатой! —  отшутился рыжий.

Стамбул прошли спокойно, под пристальным взором сторожевых псов Босфора  – команды патрульного разведывательного катера НАТО. Их фотограф с увесистой камерой подробным образом проскользил объективом по каждой царапинке и задраенным иллюминаторам корпуса БДК. Вышли на туманные просторы Мраморного моря в 08.30.

С 16 до 18 часов проходили Дарданеллы и вышли в Эгейское море, встретившего нас ветром и солнцем вперемежку с дождём из проносящихся тучек. Море не больше двух баллов. 28.04 идём ходом 10 узлов по Эгейскому морю, над головой солнце, яркое синее небо, за бортом светлые голубые воды, а путь наш часто пересекают прозрачные полосы тумана, словно шлейфы из воздушно-белой газовой ткани одежды пери из восточного рая …

А у нас кипит работа: снимаем показания в динамике формирования адаптации организма к условиям плавания.

Известно, что наиболее эффективным способом ускорения адаптации к условиям жаркого климата является комплексное воздействие на организм  высокой температуры и интенсивной физической нагрузки, т.е.  эрготермическая подготовка – (ЭП).  Это положение стало предметом выбора способа предварительной подготовки морских пехотинцев для решения поставленной цели наших исследований.

      Условия быта и деятельности на корабле  для всех морских пехотинцев были одинаковы. В соответствии с распорядком дня и требованиями, предъявляемыми к их профессиональной работоспособности, десантники ежедневно занимались физическими упражнениями, совершенствуя свои физические качества.

 В период всего похода морские пехотинцы ежедневно продолжали заниматься комплексом физических упражнений по той же программе, что и до похода в месте расположения на берегу. Группа экспериментальная  была особенная – на добровольной основе мы  отобрали морских пехотинцев, которые на протяжении предстоящей недели должны были подготовить свой организм к работе в условиях тропического климата, т.е. постараться сохранить свою тренированность, высокую физическую работоспособность для боевых действий в жарком климате. По своей сути это действо представляло собой ускорение формирования адаптации организма к высокой температуре окружающей среды.

Лица этой группы в период перехода в низкие широты прошли предварительную эрготермическую подготовку: наряду с указанными комплексными занятиями по физической подготовке дополнительно на протяжении двух часов в сутки выполняли физические упражнения с отягощением (гири, гантели, вольные упражнения) такой же энергетической стоимости как и указанная плановая физическая нагрузка в на площадке машинного отделения корабля при высокой температуре воздуха 35 — 37˚С. Критерием прекращения физических упражнений являлся порог достижения температуры тела под языком 39°С, а время перерыва между упражнениями определялось моментом снижения показателя до 37ºС, после чего упражнения возобновлялись.

БДК шёл медленно, и можно было детально, поэтапно проследить динамику различных психофизиологических показателей организма подопечных добровольцев  при воздействии на них гидрометеорологических факторов в условиях корабельного пребывания.

Чем дальше двигались на юг, тем теплее становилось. 29.04.81 прошли восточный берег острова Крит. У одной из скал был виден ржавый остов сухогруза, напоровшегося когда-то на каменистые рифы. Ночью начался шторм 4 – 5 баллов, качка довольно ощутимая, ведь БДК с плоскодонным корпусом.

Свежий ветер принёс нас к Порт-Саиду. С 07.00 на горизонте видна нефтяная платформа, близко — заселённый берег, и море потеряло свою прозрачность, часто мимо проплывает мусор. Стоим на якоре, солнце, море 3 – 4 балла, небольшая килевая качка. Проводим гигиенические измерения (замеры параметров микроклимата, содержания вредных примесей, кислорода и углекислого газа в воздухе кубриков десанта и «корабелов»,  в машинном отделении и твиндеке, психофизиологическое  обследование испытуемых и др.). Ждём своей очереди на вход в Суэцкий канал. Порт-Саид сияет миллионами огней, а перед нами и за нами образовалась бесконечная вереница разномастных судов – музыка, шум и душная темнота неба!

Зелёные свистки

Вот и Первое мая – праздник трудящихся всего мира! В 02.00 снялись с якоря и в составе каравана малым ходом вползаем в канал. По обоим берегам шумный город, по дорогам мчатся авто. В 07.30 вошли в широкое озеро, на западном берегу которого расположен курортный город – Исмаилия, куда, по преданию, на зиму отправлялись отдыхать фараоны, ведь летом отпуск они проводили на северном побережье Египта, на Средиземном море, в Александрии – там прохладнее.

Взоры членов экипажа устремились на правый борт – берег, песочек абрикосового цвета, финиковые пальмы, бассейны, коттеджи, шезлонги, а в них тела – женские, загорелые …Сущий рай, но, видать, дорогой!

 В 11.30 встали на якорь – пропускаем караван, идущий нам навстречу, в Средиземное море.

В 13.00 снялись с якоря и до 16.00 шли по каналу до города Суэц. Слева и справа пустынные песчаные берега с останками бронетехники и бетонными укреплениями на восточной стороне. Это свидетельства войны с Израилем. А с западной стороны вдоль канала шоссе и  довольно часто оазисы. К вечеру подошли на траверз города Суэц, разлёгшегося посреди пустыни, малоэтажного, неинтересного совсем. Встали на якорь. Здесь мы оставили лоцмана, который обязательно придаётся всем судам по договору, хотя самим капитанам провести суда по фарватеру — никаких проблем нет. Однако деньги-то за услугу египтянам заплатить надо. Перед закатом вышли в Красное море. Горло узкое, берега гористые, пустынные.

Утром в 08.15 второго мая закончили проход и вышли из Суэцкого залива, проходим остров Шакер (Сахар – сладкий что ли?) – вот и Красное море! Но вода не красная, а такая же, как и в Средиземном море между Египтом и о. Крит, немного темнее, чем в Эгейском. Идём ходом 8 узлов, свежий уже тёплый ветерок, море 2 балла. Лето в полную силу. С египетской стороны пустынные холмы, маяк.

Ночью духота, мощность  кондиционера упала. Нам в каюту выдали переносной вентилятор, но его помощь невелика. Идём тихим ходом – 8 – 10 узлов, море спокойное, солнце в лёгкой дымке.

Третье мая. Редкие суда, почти пустынно, томно. Из воды изредка вылетают стаи летучих рыб. Весь день в соответствии с программой обследуем наших испытуемых – это первая точка исследований в условиях жаркого климата – температура воздуха 28 – 31°C, забортной воды 28°C. Относительная влажность воздуха 60 – 75%. Народ начал интенсивно потеть. Жажда. За сутки я  выпил 3 литра воды.

В каюте спать невозможно – духота. Мы на ночь берём матрасы, бельё и стелем себе на верхней палубе за надстройкой. К пяти утра температура воздуха резко падает до 27 — 28°C – точка росы. Эта самая роса дождём падает на палубу и, конечно, на нас – «холодный душ»! Мокрая простынь откидывается, лёгкая зарядка, уже светает и буквально за секунду из-за горизонта «вылетает» красно-огненное солнце. Минута-две и оно начинает, поднимаясь,  желтеть. Воздух немедленно прогревается до 30°C и выше. Постель сухая, заносим в каюту. 06.00 – звук горна – подъём!

04.05.81 – Становится жарко. Прошли Северный тропик – тропик Рака. Море как тарелка, солнце, слабая дымка. На палубе до обеда у морской пехоты проходят занятия по физподготовке – разминка, гимнастика, приёмы рукопашного боя – все в поту. «Не спать бойцы! Не на пляже! Три свистка зелёных, два красных и в атаку – до горизонта и обратно!!!» — это командир роты взбадривает подопечных. А мы обследуем партии – тех, кто свободен от занятий. При взятии крови из пальца у бойцов заметно её разжижение – светлая, жидкая. За сутки выпил 2,5 литра воды. Потоотделение стало интенсивнее.

Больше всех от жары и жажды страдают морские пехотинцы. Питьевая вода в дефиците, выдаётся порционно. Для роты на баке установили большой лагун, который рано утром заполняется питьевой водой из цистерн пресной воды, залитой ещё в Севастополе. Следующая заправка на базе о. Нокра, но ещё под вопросом. В этом регионе питьевая вода дороже бензина.

 Дистиллят получать временно не можем – фильтры засолились – вон, юному «маслопупу» поручили их чистить, сидит на палубе и драит их корчёткой. А пехотинцам после утренней зарядки позволяется набрать в личные литровые фляжки воды из лагуна на весь день. Командиры взводов следят за порядком, чтобы вода всем досталась. Иногда измождённый пехотинский молодняк поодиночке прибывает в амбулаторию, отпросившись у своего командования по какому- либо случаю недомогания.

— На что жалуешься? – вопрошает фельдшер.

— Всё хорошо – дайте попить только! – в ответ.

Ночью наблюдаем небо. Такое впечатление, что звёзды устилают его без просвета, такие они яркие и многочисленные. Созвездия выделить среди этой массы сложно, и форма их несколько изменена по сравнению с нашим родным северным чертогом. С юга начал появляться Южный Крест, принадлежность и царь звёзд Южного полушария. Пока он только выглядывает над горизонтом, но чем дальше на юг, он всё увереннее занимает на небе тузовое место, становится крупнее и ярче.

А весна пришла и в наш красноморский кишлак – ночью море светиться! Блестящие сполохи блуждают слева и справа по борту, но особенно за кормой. Это флюоресцирующий планктон, участвуя в весеннем любовном возбуждении, начинает светиться при создаваемом ходом нашего корабля движении волны, зажигающей сердца мельчайших жителей тёплых вод. Сразу на ум приходит аналогия с полярным сиянием – только не на небе, а опрокинутом в море! Ещё бы не потеть!

05.05.81 – С утра с правого борта начали появляться маленькие пустынные острова. Полный штиль, жара – 35 — 37°C. Солнце жгучее, к нам идут обгоревшие, с ожогами 2-ой степени (пузыри) на открытых частях тела. Некоторые пытались от небольшого ума даже загорать тайно, несмотря на проведенную работу по профилактике различных «тропических» расстройств. Мы – это медицинский отряд, состоящий из членов нашей научной группы, врача отряда морской пехоты – новоиспечённого лейтенанта медслужбы, впервые попавшего на корабль, а также фельдшера команды корабля, кое-как оснащённого скудным запасом медимущества и медикаментов.

Все принимаем участие в корабельных мероприятиях, но и в исследовательских делах – руки везде и всегда нужны. Все санитарные дела – вода, приготовление и раздача пищи, приём продовольствия, дезинфекция и т.д. – всё под контролем. Вот, например, получали свежие фрукты и овощи. На каждый поход командиру выделяют валюту для закупки свежей продукции садов и огородов.

 Продукт получили свежий. Надо было видеть картину обеда в кают-компании офицеров. Этикет был полностью сломан: температура воздуха за бортом почти 40°C. Кают-компания находится в надстройке вся под солнцем, а ведь её контур – сталь, в помещении все 50°C и выше. Горн пропел, собираемся в кают-компании. Офицеры в плавках, с полотенцами на шее. Садимся за стол, на нём большая тарелка со свежими «фруктами» — куча стручков жгучего красного перца «вырви глаз». Вестовые разносят тарелки с горячим борщом, меню-то  флотское – хоть на полюсе, хоть на экваторе! Старпом, а он по уставу старший в кают-компании, ничтоже сумняшеся подаёт пример: кусает сразу полстручка и за борщ. Офицеры мнутся — не каждый готов к кулинарным подвигам. Кто-то шутит:

— Товарищ старший помощник, пожалуйста, оставьте хоть немного «фруктов» на десерт!

— А не надо тормозить, господа – на флоте бабочек не ловят! – обжигаясь борщом с перцем и попёрхиваясь, ответствует  старшой.

Далее все пытаются мужественно следовать его примеру: укус «фрукта» (кто сколько может), взмах ложкой, глаза навыкат, рот нараспашку,  утирка полотенцем, выдох, расслабились … дубль два! …, три … и т.д.

Так мы и пришли к месту нашего назначения – кинули якорь на внешнем рейде  острова Нокра архипелага Дахлак.

Википедия:

Архипела́г Дахла́к (тигринья, англ. Dahlac Archipelago) — группа островов в Красном море недалеко от города Массауа (Эритрея). На жемчужном промысле в том виде, в каком он был известен древним римлянам, до сих пор ещё ведётся добыча жемчуга, хотя и в незначительных объёмах.Считается, что название архипелага происходит от арабского «Dah’ala», которое переводится как «ворота ада».  География. Архипелаг составляют два крупных и 124 небольших острова. Самым крупным и наиболее населённым островом является Дахлак. Острова изобилуют морской фауной и морскими птицами и представляют определённый интерес для туристов. Другие обитаемые острова архипелага Дахлак, кроме острова Дахлак: Дхуладхия (Dhuladhiya), Диссей (Dissei), Дехель (Dohul), Эрва (Erwa), Харат (Harat), Хармиль (Hermil), Исрату (Isra-Tu), Нахалег (или Нахеледж), Нора (Norah) и Шумма (Shumma), хотя не все из них постоянно обитаемы. История.  Дж. Хантингфорд (G.W.B. Huntingford) идентифицировал группу островов возле города Адулиса, называемую «Алалайоу» («Alalaiou») в «Перипле Эритрейского моря», где велась добыча черепаховых панцирей, как архипелаг Дахлак. По мнению Э. Уллендорфа (Edward Ullendorff), обитатели островов Дахлак приняли ислам одними из первых в Восточной Африке, о чём свидетельствует ряд надгробий с куфическими надписями. В VII веке на архипелаге возникло независимое исламское государство. Однако впоследствии острова были завоёваны Йеменом, затем с перерывами негусом Эфиопии, затем малыми княжествами Абиссинии и около 1559 года — турками-османами, которые подчинили острова паше в Суакине. В конце XIX века острова вошли в состав итальянской колонии Эритрея, которая образовалась в 1890 году. На островах тогда мало что было кроме тюрьмы, открытой итальянской колониальной администрацией. После того, как Эфиопия примкнула к СССР в период холодной войны после прихода к власти Дерга, на архипелаге Дахлак находилась военно-морская база Советского Союза (533 ПМТО)^[3]. В 1990 году Эфиопия уступила контроль над архипелагом Дахлак и североэритрейским побережьем движению за независимость Эритреи (Народный фронт освобождения Эритреи), а к 1991 году Эфиопия утратила контроль над всей территорией Эритреи. После признания независимости Эритреи международным сообществом в 1993 году острова Дахлак стали частью Эритреи. В 2007-2012 гг. на острове Кебир предположительно был построен частный курорт, принадлежащий королевской семье Катара, имеющий несколько бунгало, бассейнов, опреснительную установку и взлётно-посадочную полосу. Затраты на постройку курорта оцениваются в 100 млн.долл. США. Инициатива о строительстве курорта была частью активной внешней политики Катара в регионе, предполагавшей среди прочего посредничество в пограничном урегулировании между Джибути и Эритреей. Арабские источники отмечают предположительное присутствие Израиля на островах Дахлак и Фатма^[5]. Достигнутые договорённости с президентом Эритреи Исайей Афеворком дают возможность осуществлять наблюдение за близлежащими государствами, а также разместить площадку для хранения ядерных отходов. Информация о присутствии израильских военных на островах также изложена в отчёте Stratfor 2012 года, на который ссылались ряд израильских СМИ, отмечавших также присутствие вооружённых сил Ирана в Эритрее. На небольшом острове Нокра в период итальянской колонизации находилась итальянская тюрьма, а с конца 1970-х до 1991 года размещался пункт материально-технического обеспечения (533 ПМТО) Военно-морского флота СССР. Население. Только на четырёх островах архипелага постоянно проживает население. Жители архипелага говорят на языке дахлик. На некоторые из островов можно добраться по морю из Массауы.

06.05.81 – Утром подошли к о. Нокра. Состоялась встреча с командованием 8-ой Оперативной эскадры, ожидавшим БДК на корабле «Тамань», стоявшем на рейде. Весь день проверка, инструктаж, указания, планы заданий. Вечером ошвартовались у причала острова. Южная часть Красного моря — 15° северной широты.

База состоит из деревянных одноэтажных каркасных домов барачного типа, поделённых на секции – помещения с одним или двумя (люкс) окнами, в каждое из которых вмонтирован бакинский кондиционер, непрерывно капающий от перенапряжения конденсатом.  У другой стороны причала стоит плавмастерская, оснащённая всеми видами оборудования, инструментами и краном – всё для починки кораблей.

На палубе практически постоянно можно было видеть колоритную фигуру здоровенного старшего мичмана — боцмана плавмастерской. Загорелый, в густой чёрной бороде и добродушной улыбке – точь в точь Фидель Кастро. Его так и звали – Фидель, и он не обижался. Мог согнуть железный прут в бараний рог, «поставить на вид» подчинённому так, что тот бледнел и потел, несмотря на загар, а у свидетелей уши в трубочку сворачивались, но добр и щедр был неимоверно! У него всё было в наличии, но это секрет! Его знали все, даже в Москве.

На рейде стоял плавдок, куда периодически вставали на ремонт корабли ВМС Эфиопии, а наши специалисты их латали после боёв и чинили оборудование – возвращали к жизни. Всё, что ходило по морю, было неимоверно ржавое, чистить и красить  металл корпусов кораблей  было бесполезно, и даже вредно, – можно насквозь дочиститься, а корка ржавчины всё-таки защита. Металл ржавел на глазах, ведь Красное море самое солёное в мире, только ещё Персидский залив такой же (Мертвое море и другие «солёныши» не считаются – они закрытые водоёмы). Кроме того постоянная жара и влажность.

Лучшее, комфортное место на острове было зданием бывшей итальянской тюрьмы – с 1890 по 1941годы Эфиопия была колонией Италии, до прихода британцев. Архипелаг Дахлак был у итальянцев эфиопским «архипелагом ГУЛАГ». Теперь в здании тюрьмы размещался лазарет нашей базы. В нём было комфортно – температура «всего» 25 — 27°C, стены толщиной около 70 см из местного кораллового известняка. Правда, было сыровато, когда мы посидели около часа, «знакомясь» с местным врачом базы, начал пробивать озноб – после жары показалось прохладно, зато не потели.

Метрах в ста от нашего «городка» на невысоком холме находился эфиопский пограничный пост охраны территории, который представлял собой «строение» из четырёх известняковых стен без крыши. Чернокожий воин в одних шортах, с карабином и повязкой на голове охранял территорию преимущественно в позе лёжа, причём периодически менял положение, передвигаясь от стены к стене посолонь, чтобы оставаться в тени. Днём к стражу границы приходила укрытая с головы до пят молодая женщина, видимо, тоже пограничник. Она приносила охраннику воду и обед в баклажках. Смена дежурства, по-видимому, происходила ночью, т.к. поутру красовался уже другой страж.

07.05.81 – Стоим у причала, обследование испытуемых. Мичман, фельдшер корабля, в 14.30 после построения по окончанию «адмиральского часа» привёл в разгар работы бойца из морской пехоты. Жалобы на боль в подвздошной области, тошноту, слабость. Температура 37°C, бледный – подозрение на аппендицит. Позвали врача морпехов, лейтенанта. Консилиум решил – оперировать. Лейтенант задумался – боец-то его и ответственность тоже его. А где опыт, набитая рука? Единичные операции на стажировке в госпитале. Сомнения. Но глаза горят, медицинская труба зовёт на подвиг, можно стать героем, заслужить уважение и почёт – ведь оперировал на боевой службе. Короче, фельдшер корабля превратился в операционную сестру (ведь на корабле для полостных операций почти ничего нет, да и то старое – хорошо, что морпехов обеспечили). А четверо врачей, один начинающий и трое давно не оперировавшие, стали хирургами.

Второе дыхание открылось, всё наладилось, и операция ко всеобщей радости прошла успешно – слава Богу! – организм пациента молодой, брюшная стенка тонкая, аппендикс был пришвартован на классическом месте, и от радости сам полез в руки многочисленных хирургов. Шов зашили красиво – самое главное! Виновника арестовали, поместили в баночку (аппендикс, то бишь) и заспиртовали – доказательство, добыча лейтенанта! А морпеха ближе к вечеру я встретил на шкафуте за надстройкой – спрятался у трапа и курил тайком.

— В чём дело, родной? Тебе не жалко себя — хочешь, чтобы швы разошлись?

— Курить хотелось, мочи нет. Да всё хорошо, не больно же! – пробуя выпрямиться и, придерживая руками низ живота, пытался оправдаться боец.

«Вот они – последыши зелёных свистков» — подумал я, и проводил его до койки.

После ужина получили приказ – встретить авианосец «Америка» на его пути из Индийского океана в Средиземное море, в Неаполь (там их база отдыха —  устали!) и сопроводить до Суэцкого залива. Вышли на задание…

Гроза авианосцев

08.05.81 – Жара, лёгкая зыбь и одиночество. Идём тихим ходом,  очень тихим, 5 – 6 узлов – заглох дизель правого борта, «маслопупы» почти все в машинном отделении, чинят его – нам же авианосец сопровождать. Но это ещё не вся беда: получена радиограмма, что у части наших матросов, задействованных для охраны объектов базы, обнаружен педикулёз – откуда? 

Построили всех на палубе. Корабелы, морпехи и прикомандированное молодое пополнение — салажата, которых забрали в Севастополе  на смену «тропическим годкам». Теперь бравая медкоманда из хирургов превратилась в эпидемиологов. Всех бойцов раздели до трусов, осмотр. Конечно – салажата, разносчики! Но и среди команды корабля попались потерпевшие.

Оказалось, что юные бойцы, набранные со всех концов дальневосточного региона во флот, были собраны во Владивостоке. Часть призывников была откомандирована в распоряжение 8 ОПЭСК. Чтобы они не бросались в глаза, всех обрили и одели в одинаковые костюмы серого цвета, выдали чёрные полуботинки и  белые рубашки – попробуй,  догадайся – кто это? А ещё у каждого солдатские вещмешки. Таких красивых посадили в вагон и отправили в Москву. Там разместили в какой-то воинской части, затем опять посадили в вагон и к морю, в Севастополь. Путешественники в общей сложности скитались больше месяца.

— Помывки, баня за время пути были у вас? – поинтересовались «эпидемиологи».

— Ни разу.

— Вас осматривали командиры, врачи?

— Нет.

—  Но ведь зуд, чесались же. Почему не пожаловались?

— А кому? Чешется – ну и чеши!

Понятно. Но неприятно.

Срочно развернули противоэпидемические мероприятия: разогрели котёл, наладили прачечную и  душевую, развернув на её базе пост санитарной обработки (ПСО). Фельдшер достал из запасов лизол, бензилбензоат для обработки кожи потерпевших и автомакс, в который залил раствор лизола для обработки матрасов. Начали с молодых, наиболее заражённых. Каждый подходил к ПСО со своим матрасом, постельным и нательным бельём одеждой и обувью, оставаясь в наряде Адама. Матрасы и обувь фельдшер опрыскивал из автомакса, одежду – в прачечную, адамов в душевую. А на палубе развернули парикмахерскую – брили головы, волосы-то уже несколько отрасли у салажат.

Мужской стриптиз был в разгаре (правда, «стриптизёры» непрезентабельные – тощие, бледные, юные и лысые), когда на горизонте с юга показалось серое пятнышко, которое довольно быстро начало превращаться в конкретный объект. Вот она – наша добыча, цель нашего задания! Если гора не идет к Магомету, то Магомет идёт к горе, но в данном случае получилось наоборот! К нам во всей красе приближалась гора, похожая на гигантский серый утюг, который шёл со скоростью узлов 20.  Как из потустороннего мира! Мираж в водяной пустыне! «Америка» в тропиках…

На палубе у них никого – но, по всей видимости, их вахтенные рассмотрели нашу «бдкашечку». Можно было представить их состояние – «Русские фильм снимают? Или это хитрая провокация?». Дело в том, что вся надстройка БДК была окутана густым паром. Наш вероятный противник принял его за дым и, видимо, подумал, что на корабле пожар. Естественно, вахтенный доложил об этом своему командиру, а тот принял решение и дал нашему командиру радиограмму с соответствующим вопросом, а также предложил помощь. Но мы гордые – отказались, завуалировав ситуацию, что подогрело интерес.

Скорее всего, и это правильно, «коллеги», прежде всего, озаботились своей безопасностью. «От этих русских всё можно ожидать, что если это брандер?» Были подняты по тревоге два самолёта, которые облетев нас по кругу с бортов, успокоились и сели на свою палубу. Их сменили два вертолёта. На одном из них, свесив небрежно ноги, красуясь, сидели два  репортёра – один снимал фотоаппаратом с огромным объективом, второй записывал события на камеру –«Русский боевой корабль в огне!», сенсация. Правда, вместо огня – голые пацаны, бегающие по палубе с матрасами. «Наверное, учения какие-то» — подумалось, видимо, репортёрам – «Пригодиться для сюжетов!».

Сюжет был отдельно.

Вертолёт «супостатов» нагло подлетел на незаконную близость к ходовой рубке БДК. Неожиданно один из морпехов, здоровенный сержант Бугал (во дэ щiрый стрiптiзэр) вместо трапа на спуск забежал на бак, и, разместившись непосредственно под ходовой рубкой, стал всем своим шикарным видом пугать репортёров, выкрикивая угрожающие проклятья, щедро смоченные идиоМАТическими вставками. Из иллюминатора ходовой рубки свесилась голова замполита корабля (он свой репортаж снимал) и свистящим от перевозбуждения голосом завопила:

 — Бугал, прекрати немедленно!!! Что ты делаешь – накажу посмертно! (это ведь тоже идиома);

— Товарищ капитан-лейтенант, я угрожаю агрессору! – ответил боец и гордо удалился с поля боя.

Такого поворота репортёры агрессора не ожидали, да и снимать уже было нечего, всё остальное уже стало будничным, неинтересным, ну и плёнку жалко… Вертолёт взмыл вверх и тоже удалился. «Америка» ушла уже далеко вперёд (вот так всегда!) всё-таки испугались! А мы? Хромые на один дизель, 6 узлов? Надо догонять! И БДК совершил манёвр, развернувшись на 180°, в кильватер агрессору. Спецы БЧ-5 к этому моменту совершили, наконец-то,  подвиг, и корабль мог дать все 12 узлов! «Погнали наши городских!» Но куда там – авианосец со страху дал дёру, ведь впереди Неаполь, заслуженный отдых, зачем рисковать?

Всю ночь мы гнались за авианосцем, выбиваясь из сил, надо же выполнять приказ … Когда рассвело, мы до всех горизонтов оказались в одиночестве, доложили командованию ситуацию и получили «отбой преследованию» – ура!, выполнили задание! Пришли к теперь уже родному причалу в 18 часов 09.05.81. Стоим вместе с начальственной «Таманью» — красавы!

После окончания борьбы с педикулёзом сержант Бугал был вызван к замполиту корабля на «разбор полётов». Понятно, что разговор был суровым,  воспитательно-политическим с международным уклоном. Сержант в итоге был передан для дальнейшей работы командиру и замполиту роты морской пехоты. Какой степени строгости наказание получил Бугал, нам было неизвестно, замполит, молодой лейтенант, не раскрыл сути, но зато он лично был убеждён в высокой степени патриотичности, агрессивности и ненависти к представителям «Золотого Тельца» у своего подчинённого бойца! А какие ещё достоинства нужны представителю клана «Полосатые черти»?

Прооперированного матроса отправили на берег, в лазарет. А из лазарета экспериментаторы пошли искупаться-таки в вечернем море. Недалеко от причала за поворотом расположилась лагунка с прозрачной водой – это было место купания для всех базовых. И с кораблей не видно, и вода чище, чем у причалов. Температура воды 33°C – это мы потом замерили.

10.05.81 – Выходной. На всю жизнь память! Фидель и специалисты плавмастерской пригласили нашу группу, старпома и помощника командира БДК пройтись на барказе по Красному морю. Прогулка оказалась рабочей. На базе было выделено специальное помещение, где складировались «дары моря» — кораллы, раковины, искусно выделанные сувениры из лангустов, рыб-иглобрюхов … Эти «дары» отправлялось затем в Москву для раздачи в качестве подарков. На борт барказа взяли ещё двух матросов, пловцов-спортсменов в качестве ныряльщиков-добытчиков.

Я и старпом тоже вошли в состав ныряльщиков. Нам всем выдали маски и трубки, а также полиэтиленовые пакеты для сбора сувениров. Вышли в море, и пошли за территориальную государственную границу, 3-мильную зону, в открытое море. Ушли далеко, берегов не было видно. «Куда же мы нырять-то будем? — подумалось мне – море ведь глубокое, расположено в тектоническом разломе глубиной почти до 3-х километров, а мы практически на середине». Но старшина барказа своё дело знал – бросили якорь на банке, где глубина была от трёх до пяти метров и постепенно со всех сторон эта вершина подводной горы уходила в пропасть.

Снарядившись, ныряльщики покинули барказ с обоих бортов, и ушли на глубину. Такого райского «сада» я никогда не видел и больше никогда не увижу! Даже среди многочисленных сюжетов подводных путешествий на экранах кинотеатров и телевизоров такого живописного царства жизни не мелькало! Я оказался в густом «супе» — бульоне, наполненном мириадами неподвижных и подвижных существ: стенами древовидных кораллов, грудой камней, поверхность которых была залеплена моллюсками, морскими ежами,  офиурами, голотуриями, рачками, морскими звёздами … А в «бульоне» плавало неимоверное количество коралловых рыбок, крупных рыб, креветок, завес из планктона и мальков. Мурены, обвившись вокруг камней, бдительно стерегли своё «личное пространство» …

Состоялась встреча с агрессивным групером. Каменный окунь (Serranus scriba)- групер (гаррупа) — семейство лучепёрых рыб из отряда окунеобразных (Perciformes). В составе семейства выделяют три подсемейства с 75 родами и 538 видами. Чрезвычайно разнообразная группа. Большинство представителей обитают в морях тропического и умеренного поясов, немногие населяют пресные воды. Хотя многие каменные окуни не превышают в длину 10 см, среди них есть и очень крупные формы, в частности индоокеанский малоглазый групер может достигать 3 м в длину и веса порядка 400 кг. Последовательные или синхронные гермафродиты.В целом у каменных окуней массивное тело, крупный рот, жаберные крышки покрыты шипиками. Один спинной плавник с хорошо развитой колючей частью, иногда она представляет собой отдельный плавник. В анальном плавнике, который короче мягкой части спинного плавника, 3 колючки. В брюшных плавниках, расположенных на груди, 1 колючка и 5 мягких лучей. Мелкие острые зубы выстроены в несколько рядов, у некоторых видов в передней части верхней и нижней челюсти выступают клыки. Окраска яркая, характерная для рифовых рыб. Все каменные окуни являются хищниками, в основном охотятся из засады. Распространён каннибализм. Обычно окунь держится в прибрежных участках моря на глубинах до 150 метров, предпочитая каменистыеи скалистые места с зарослями подводной растительности. Здесь защитная окраска делает хищника почтинеотличимым от окружающих предметов. Часами он может подстерегать добычу, не выходя из укрытия. Только ритмичное движение жаберных крышек, да слабые, едва заметные повороты золотистых глазмогут выдавать присутствие затаившейся рыбы. Но кажущееся спокойствие обманчиво: стоит появитьсявблизи небольшой рыбке, как стремительным броском окунь вырывается из засады, а схватив добычу, снова занимает свою позицию среди камней и водных растений. Пищей окуню служат сравнительнокрупные рыбы и ракообразные.Нерестится каменный окунь в Средиземном море с апреля по август, а в Черном с июня по сентябрь. Эта рыбагермафродит. В половых железах у каждой особи развиваются иженские, и мужские половые клетки. Большую часть каждой половой железы занимает яичник, анебольшую заднююсеменник. В норме икра и молоки у одной особи созревают в разное время, и онапо очереди выполняет функции то самца, а то самки. Однако иногда наблюдается и одновременноесозревание мужских и женских половых продуктов, которое может приводить к оплодотворению икрысобственными молоками. В настоящее время прямые доказательства “самооплодотворения” у каменногоокуня отсутствуют, хотя такие сведения имеются для некоторых близких американских видов. Участвуя внересте в качестве самки, каменные окуни выметывают от 17 до 102 тысяч плавучих икринок. Вышедшиеиз икры личинки также держатся в верхних слоях воды. Обычно молодые каменные окуньки довольно раностановятся хищниками. Уже при длине 2 сантиметра они переходят на питание молодью рыб. Нередкиу этого вида и случаи каннибализма, отмечаемые как в раннем возрасте, так и у взрослых особей.

Он, видимо, охранял гнездо, и, защищая территорию, настороженно висел, лениво шевеля плавниками над небольшим выступом подводной скалы, в которой наблюдалась расщелина. Своим видом был похож на охранника ювелирного салона — вращая выпученными от усердия большими глазами, озирал окрестности. Крупный, более метра в длину, серого цвета с чёрными пятнами по всему телу. Я хотел подплыть поближе к нему, но, приблизившись к границе района его охранения, около двух метров, увидел резкую перемену настроения «вахтёра» – плавники его замолотили воду, угрожающе открылась пасть с рядами больших острых зубов, и групер начал агрессивно наматывать круги вокруг скалы с выпадами в сторону неизвестного нарушителя. Я решил его не расстраивать, и удалился.

Отплыв в сторону, увидел ещё одного агрессора. Картина маслом – кустистое коралловое «дерево», а рядом старпом в плавках с развевающимися рыжими волосами с энтузиазмом рубит топором его большую красивую ветвь. А вокруг целый лес таких же огромных «жирных» кораллов. Собрав несколько красивых Cypreae (ципрей, каури), конусов и небольших округлых свободнолежащих кораллов, я забрался в барказ.

Каури (англ. Cowry) — морской брюхоногий моллюск семейства ципрей (Cypraeidae).Народы, населяющие прибрежные регионы, знакомы с ними в течение нескольких тысяч лет. Известно, что раковины каури использовались в качестве денег в Китае, Индии, на Аравийском полуострове и в Африке. Считали, что они защищают от зла, и поэтому раковины каури, глиняные их модели вкладывали в стены зданий и в могилы. Тигровая каури, пожалуй, наиболее известна среди других видов. Большими размерами, блестящей поверхностью и крупным пятном на раковине она привлекает взгляд даже случайного наблюдателя. Встречается она в Индо-Тихоокеанском регионе и экспортируется тоннами в Европу. Каури — хищники, питающиеся мягкотелыми существами, живущими на скалах. Нога почти. Самки каури откладывают яйца в небольшие капсулы, прикрепляя их гроздьями к камням. Они сторожат эти капсулы, накрыв их своей ногой, пока не вылупится потомство. Личинки (велигеры), появившись на свет, всплывают к верхним слоям океана. Океанские течения распространяют их по обширной территории. Велигеры питаются планктоном. Постепенно у них появляется раковина и став слишком тяжелыми, они опускаются на дно океана. взрослые особи.
Семейство ЦИПРЕИДЫ (Cypraeidae) или фарфоровые улитки.

Конусы (лат. Conidae) — семейство хищных брюхоногих моллюсков. Своих жертв, в роли которых обычно выступают многощетинковые черви и моллюски (реже — ракообразные и рыбы), конусы парализуют с помощью яда. Описано около 500 видов. Большинство представителей приурочено к тёплым тропическим морям, однако некоторые способны обитать в высоких широтах.

Брюхоногие моллюски рода конус обладают раковиной, длина которой 15 20 см, а форма напоминает коническую. Раковины этих животных окрашены в красивые тона и имеют на поверхности изысканный узор, чем и привлекают коллекционеров, стремящихся заполучить такую раковину. Эти раковины привлекают внимание и охотников за моллюсками, так как на рынках они высоко ценятся туристами. K наиболее распространенным и опасным видам брюхоногих моллюсков рода конус относятся:

• дворцовый (в) и мраморный (а) конусы, живущие в зоне от Полинезии до Индийского океана;
• географический (г) конус, обитающий в зоне Полинезии, и вплоть, до восточного побережья Африки;
• тюльпановый (е) и текстильный конус (д) обитающие в регионе от Красного моря до Полинезии;

полосатый конус (б) — житель берегов Австралии и восточного побережья Африки.

Ловцы конусов могут получить уколы от этих животных, когда они складывают моллюсков в сетчатые мешки, а также могут пострадать и при неосторожной транспортировке мешка, который они, как правило, привязывают к поясу. Сказанное относится к ловцам-профессионалам. Что же касается неопытных коллекционеров, то они получают уколы во время очистки раковины от сидящего там моллюска. Конусы обладают хорошо выраженным и сформированным ядовитым аппаратом, оснащенным шипом, достаточно острым, чтобы проколоть кожу или одежду. Шип выступает из края раковины и расположен около головной части моллюска. Заканчивается такой шип зубцом, к которому проходит проток, соединенный с ядовитой железой животного. При уколе в ранку поступает очень сильный по действию на организм яд.

Конусы обычно предпочитают держаться под камнями, кораллами или свободно ползают по песку. Тропические виды этих моллюсков представляют реальную угрозу для человека, так как их яд, попавший в организм, часто вызывает гибель пострадавших. Самым первым симптомом отравления при уколе конуса считается побледнение кожных покровов, а затем кожа становится синюшной и немеет. Вокруг ранки появляется зуд, но чаще возникают острая боль или жжение, которые из местных очагов довольно быстро распространяются по всему телу, особенно резко это выражается вокруг рта. При тяжелых поражениях случается паралич. Пострадавший может потерять сознание и погибнуть в результате остановки сердца.

Прошло более часа нашей экспедиции, и надо было возвращаться, чтобы не опоздать на обед. Сувениров набрали достаточно, а один из матросов нас сильно удивил – поднявшись на борт, он высыпал из плавок на палубу кучу моллюсков – «Некуда собирать было, а чё? Пакет потерял же». Среди моллюсков были два конуса – вооружённые ядовитыми шипами со смертельным ядом!  Рисковал парень! Но откуда он мог знать, да и остальные знатоками не были, а кто инструктаж мог провести? После обеда – отдых. Зной нещадный. Интересно наблюдать за окружающей природой. После 15-ти часов пошли купаться в лагуну. Поднялся ветерок, и море слегка заволновалось. Прохладно не стало, но в воздух поднялась пыль. Острова сложены из кораллового известняка – на разломе камня виден узор из прессованных кораллов, песок тоже коралловый, белый, да и пыль тоже. Местность пустынная – там, где в расщелинах нанесло пыли и какой-то органики проросли чахлые арабские акации, «плачущие» ценной лечебной смолой – гуммиарабиком.

 В сухой сезон, а он здесь почти круглый год, пресная вода бывает только в виде утреннего конденсата. Из растительности ближе к берегу растут ещё колланхое и какие-то молочаи. Колланхое похоже на куст, метра полтора в высоту и такой же ширины. Сочные растения, умеют воду запасти.

Метрах в ста на север от базы в низине покоилось что-то вроде огромной лужи или озерца. Вода в него поступает в результате штормов – ветер с моря закидывает её в водоём. Каждый день с восходом солнца сюда прилетает марабу, встаёт посредине и весь день стоит на одной ноге, втянув голову в плечи – не то спит, не то размышляет о вечном? Меняет ли он ноги, почему не падает, чем питается, жарко ли ему …, зачем живёт? Может отрабатывает наказание за грехи в прошлой жизни? А на закате куда-то улетает. Вот у наших аистов бурная жизнь – гнёзда, дети, кормёжка, полетели к зиме на юг, весной вернулись, любовь, яйца, дети … А в Африке постоянно жить – жара и скука!

Вот плаваешь в этой красноморской воде как в тёплой ванне, и свежести не чувствуешь. Волнение несколько разыгралось, а я увлёкся картинами подводного мира – вокруг рыбы-кузовки, маленькие, но уже агрессивные муренки, разномастные моллюски … два раза волна приложила меня о каменистый обрывистый берег, сначала головой, а второй раз ногами, когда перевернулся, чтобы смягчить удар. Прибрежные камни обросли моллюсками, «морскими желудями», больше похожими на фисташки, только покрепче.  А после гибели моллюска на камнях остаются приросшие к ним створки, торчащие, словно короткие острые ножечки. Вот о них я и бился до крови. А на пальце ноги до сих пор шрам остался.

11.05.81 – С утра проводим обследования. Начали замечать наступление адаптации. Все уже меньше стали потеть. Лично я в день выпиваю не более двух литров воды. Но показатели работоспособности существенно снижены, причина этого не только в изнуряющей жаре, но и за счёт плохого сна в духоте помещений. Да, для формирования адаптации необходимо напряжение механизмов гомеостаза, но оно не должно быть постоянным. Необходим отдых для восстановления резервов. Поэтому работа в жарких условиях в течение дня, пусть даже относительно напряжённая,  должна иметь перемену на ночной отдых в комфортных микроклиматических условиях. Тогда и адаптация ускорится. А мощности кондиционера не хватало, не был он рассчитан на работу в такой жаре. Во всех помещениях корабля даже при работе кондиционера температура не опускалась ниже 32°C. Весь холод уходил на поддержание низкой температуры в рубке связи для обеспечения безаварийной работы устаревшей аппаратуры, требовавшей внешнего охлаждения. Нести связистам вахту в рубке было своеобразным испытанием. Их разогретые и уже приспосабливающиеся к жаре тела не могли выносить условия несения вахты при температуре в помещении 17°C! Поэтому вахту несли в зимней форме одежды – шинели, шапке и прогарах (матросских ботинках). А днём ходить по палубе было невозможно, т.к. на солнце металл разогревался до 70°C – можно жарить яичницу! Даже в корабельных форменных сандалиях горели подошвы.

В 19.00 вышли на очередное задание – встречу на выходе из Суэцкого залива авианосца США «Индепенденс». Он должен проходить в Индийский океан на смену «Америке».

12.05.81 – Безуспешно прошлёпали по морю к заливу и обратно, рыская по курсу – потерялся «малыш», как иголка в стоге сена. Как-то ведь проскочил мимо, наверное «Америка» предупредила отдохнувшего уже собрата об огнедышащем русском драконе в фарватере и он бочком-бочком, вдоль Аравии на выход …

А ближе к ужину, когда наша группа закончила обследования, к нам, протиснувшись в проём двери амбулатории, вошла боевая знаменитость – сержант Бугал. Помялся у входа, скромно поздоровался.

— Что привело к нам бойца, на что жалуетесь? – спросили мы.

— Вот, – сержант лёгким движением руки скинул брюки вместе с трусами. Наши лица стали серьёзными. Пах и «орудие с прикладом»  были красно-отёчными, с пузырями – ожог второй степени.

— Что случилось, сержант? Кто это сделал?

— Сам, — заснул на баке после обеда.

— Что, голый?

— Да.

Немногословно. Печально. Выходит, наказала его судьба. Да, Америка обид не прощает… Вот ведь захотел быть красивым, загорелым … до конца! Раздели беднягу, у него вся передняя поверхность тела была в таком ошпаренном состоянии. Нашёл на баке укромное местечко, примостился на спине под солнышком, и заснул. Пришлось положить его в лазарет.

13.05.81 – Вернулись к своему причалу без настроения – авианосец не нашли же. И день (тринадцатое ведь) выдался пасмурный, душный – неужели дождь будет? Ан  нет – не сезон, просто так.

Тропические будни. Адаптация

14, 15,16.05.81  — Обследуем подопечных. Всё по плану.

17.05.81 – Опять выходной. С 07.00 выход в море на барказе в том же составе и на то же место в «коралловую рощу», как мы его прозвали. Встреча с красотой! Лучше, чем кино, которое в выходные по вечерам показывали на палубе БДК. Ныряешь, и глаза разбегаются – невозможно сосредоточиться на каком-либо объекте – вокруг суета, мелькание, парад красок, смена ситуаций – бьютинг парадейшн, слайдинг, презентейшн – полный охренейшн! Но бдительность – святое! Надо соблюдать осторожность – то мурена начинает пастью перед носом щёлкать – уходи, пока цел! То о торчащую ветку коралла зацепишься, а она словно рашпиль пройдёт по коже, ссадина долго не заживает, ядовитые и стрекательные существа в этом «рашпиле». Да и в глубину посматривать надо, оттуда, из бездны может акула появиться.  Или русалка … Не дай Бог?!

18.05.81 — На корабле с утра идёт подготовка к продолжению похода  — начали ППО и ППР (планово-предупредительный осмотр и планово-предупредительный ремонт). У нас обследования.

19,20.05.81 – ППО и ППР в разгаре, как и наши обследования. Всё удачно идёт, обстановка спокойная.

21.05.81 – В море, наскочив на камни, затонул арабский сухогруз (уж не на нашей ли «коралловой роще»?). «Тамань» была неподалёку и первая пришла к месту происшествия. Экипаж сухогруза, видимо, ушёл на плавсредствах к ближайшей суше – островам Фарашан Саудовской Аравии. А вокруг целая поляна контейнеров. Подняли два контейнера на борт, один вскрыли – ковры, паласы… Доложили командованию и получили команду: «Ничего не трогать, всё за борт! Уйти с места происшествия». А ведь по морским традициям можно было завладеть трофеем …

22.05.81 – Начали обследования испытуемых, остававшихся нести дежурства на берегу. Отметили, что практически все морпехи и корабелы заметно адаптировались – в состоянии покоя только лёгкая испарина, температура кожи стала пониже, индекс степ-теста стал повышаться, что косвенно говорило о начале восстановления работоспособности, количество жалующихся на жару уменьшилось.

23,24,25 – Исследования наши продолжаются. Провели комплекс гигиенических оценок состояния окружающей среды в разные суточные интервалы. Занялись и оценкой работоспособности по прямым показателям. В частности был организованы различного вида соревнования и в заключении кросс на один километр перед обедом, в жаркое время. Это нужно было для адекватного сравнения результатов с уровнем показателей в предпоходовом периоде исследований. Адекватность была, конечно, смазана тем, что бойцы бежали в плавках, а не в форме с полной выкладкой, из-за опасности получения тепловых ударов. Всё было приготовлено на случай оказания помощи в таких случаях. Результаты, конечно, оказались гораздо ниже, чем до похода, но те, кто прошёл ЭП, выглядели всё-таки лучше.

26.05.81 – Рано утром подразделение морских пехотинцев было поднято по тревоге. Построение на палубе, открыли твиндек, выпустили бронетранспортёр (БТР). Подразделение сошло на берег, построились в колонну, БТР впереди – марш-бросок на полигон, учения! «До горизонта и обратно!!!» Горизонт оказался через 3 километра. В самом начале пути через грунтовку натянут канат – это граница района поста эфиопских пограничников. Часовой вышел из «здания», передёрнул затвор: «Кой, кум!» (стой, стреляю!). По инструкции всё: молодец, бдительный! Командир роты остановил БТР, подошёл к часовому, что-то пояснил, и тот, завернув карабин за плечо, молча, махнул рукой в сторону полигона. Зачем энергию тратить? Колонна тронулась в путь.

Идём быстрым шагом, бойцы по полной выкладке, нещадно потеют. Прошли заброшенную деревню. Я, было, ринулся посмотреть хозяйство поближе, но окрик комроты «Стой! Куда? Вернуться!» охладил мой пыл. Нельзя, а если засада? Всё серьёзно. Вокруг пустыня, редкие акации и бездомные одичавшие дромадеры. С гордым видом жуют какие-то колючки и степенно удаляются при нашем приближении. Полигон оказался на другой стороне острова, на мысе, уходящем в море, с хорошим обзором вокруг. Лагуну заполняла летающая живность: кулики, цапли, утки, бакланы …

БТР встал, морпехи по команде заняли оборонительную позицию. В начале стрельб вся живность разлетелась. Офицеры строго следили за порядком, выдавая патроны и фиксируя результаты стрельб. Досталось и мне: и из пистолета Стечкина, и из пулемёта Владимирова (на БТР – оглушительно!), и из станкового гранатомёта (очень эффектно!), и из десантного автомата Калашникова (АК-74, 5,45 со смещённым центром).  Очень понравился Стечкин – тяжёлый, но дальнобойный и очень точный, не Макаров. Нас курировал старшина роты – старший прапорщик  Н. Все были чрезвычайно довольны – хоть развеялись! С приподнятым настроением вернулись на «пароход» к обеду.

В 16.00 вышли в путь. Море спокойное.

30.05.81 — К вечеру проходили Баб-эль-Мандебский пролив. Он весь напичкан островами и островками, фарватер петляет между ними, но простор поражает, особенно на закате – ближе к горизонту белое высокое солнце перебирает по мере посадки все оттенки красного – от жёлто-розового на склоне до кроваво-красного у горизонта, и, спешно проваливаясь за него, чернеет, оставляя на мгновенье быстро гаснущие янтарные лучи – феерия!  В этом движении света окружающие острова, каждый по-своему, меняли окраску, пропадая в конце спектакля в темноту. А она густым туманом набросилась за какие-то секунды на пролив и поглотила многочисленные суда, сновавшие туда-сюда, невесть куда идущие …

31.05.81 – В 06.00 пришли на внешний рейд Адена, столицы Народно-демократической республики Южный Йемен, который в 1967 г. освободился от колониальной зависимости Великобритании, стал прокоммунистическим, дружба у нас была, но наша «перестройка» и его коснулась, Южный и Северный Йемен соединились в 1990 г.

А теперь объединённый Йемен в состоянии войны с Саудовской Аравией. Печально.

В 07.00 бросили якорь в виду Адена, постояв около часа, снялись и пошли в сторону острова Сокотра. В Аденском заливе жара ещё хуже, чем на Дахлаке – духота из-за высокой влажности. В 13.00 встретились в море с эсминцем «Возбуждённый» Тихоокеанского флота. Передали им на борт пассажиров-годков с Дахлака.

01.06.81 — Идём малым ходом по заливу, неожиданно на палубу стали налетать разные представитель фауны: сначала всю палубу и надстройку накрыли тропические бабочки, затем нас облепила туча больших стрекоз, а под вечер – стая чирикающих маленьких птичек, похожих на щеглов. 02.06.81 – Ночью шли в просторном облаке люминесцирующих медуз – полное впечатление космоса — мерцание наверху, мерцание внизу! А днём нас миновала стая китов, идущих навстречу. Киты относительно небольшие, метров 5 – 7, серо-коричневого цвета. После обеда задул ветерок – выходим в Аравийское море.