Заканчивается публикация на нашем сайте книги одного из лидеров Белого движения России А.И.Деникина о знаменитом «ледяном походе» Добровольческой армии под командованием генерала Корнилова Лавра Георгиевича на Кубань.
Сложно было победить в той ситуации, но пошедшие за генералом Корниловым Л.Г. делали казалось невозможное. В условиях злейшей зимы, при подавляющем большинстве красных, при отсутствии вооружения и боеприпасов, которые приходилось добывать в бою, по пояс в ледяной воде они умудрялись еще побеждать.
Сама судьба генерала Корнилова в революцию была весьма трагичной. Любимец армии, выполнявший практически все нерешаемые задачи пытался, как мог, вытащить Россию из той ямы, в которую она попала в результате революции.
Потомок захудалого хорунжего Сибирского казачьего войска сумел попасть за счет своих заслуг и силы воли в элиту русской армии. Не землевладелец, не помещик, не капиталист, не аристократ добился на поле брани всего, что можно было достигнуть в его положении и даже наверно больше, чем было можно.
Один из немногих генералов он закончил академию Генерального штаба, знал в совершенстве много языков. Владел английским, немецким, казахским, туркменским, татарским, таджикским, фарси, северным диалектом китайского.
По заданию генерального штаба объездил районы северо-западного Китая, Афганистана, Персии, Северной Индии, преодолевал горные перевалы Памира. заслужил за свои исследования золотую медаль русского географического общества, за подвиг в русско-японской войне награжден орденом Святого Георгия IV степени.
В первую мировую войну попал в плен к австрийцам и сумел бежать из плена. Награжден орденом Святого Георгия 3-ей степени. Командовал 25-ой армией под командованием генерала Брусилова.
10 июля Временным правительством, как один из самых авторитетных генералов назначен Верховным главнокомандующим.
Однако уже 28 августа 1917 года публично объявил о своем неподчинении Временному правительству, ведшему Россию по пути развала и поражения в войне. Был сторонником сильного русского государства.
Арестован Временным правительством за неподчинение и находился в Быховской тюрьме с несколькими генералами и офицерами. Однако был освобожден текинским конвоем, преданным ему лично.
Вместе с конвоем пробился на Дон, где возглавил движение за возрождение России. Он как магнит притягивал к себе других генералов и офицеров, которые начали стекаться на Дон, зная, что там Корнилов.
После предательства донских казаков был вынужден, с так называемой Добровольческой армией, уйти на Кубань, где пытался найти поддержку кубанских казаков.
Беспримерный поход на Кубань был назван «ледовым походом», так как проходил в условиях сильнейших морозов. В условиях беспрерывных боев он сумел создать армию, сплотить ее вокруг идеи возрождения единой и неделимой России.
Генерал Корнилов трагически погиб при штурме Екатеринодара. Добровольческую армию возглавил один из его соратников генерал Деникин А.И.
Одна из последних глав книги А.И.Деникина об этом беспримерном походе.
Смерть генерала Корнилова
С раннего утра 31-го, как обычно, начался артиллерийский обстрел всего района фермы. Корнилова снова просили переместить штаб, он ответил!
— Теперь уже не стоит, завтра штурм.
Перебросились с Корниловым несколькими незначительными фразами — я не чувствовал тогда, что она будут последними…
Я вышел к восточному краю усадьбы взглянуть на поле боя; там тихо; в цепях не слышно огня, не заметно движения войска. Сел на берегу возле фермы. Весеннее солнце стало ярче и теплее; дышит паром земля; внизу, под отвесным обрывом, тихо и лениво течет Кубань; через голову то и дело проносятся со свистом гранаты, бороздят гладь воды, вздымаю» столбы брызг, играющих разноцветными переливами на солнце, и отбрасывают от места падения в сторону широкие круги.
Подсели два-три офицера. Но разговор не вяжется, колется побыть одному. В тиши — тягостное чувство, навеянное вчерашней беседой с Корниловым. Нельзя допустить непоправимого… Завтра мы с Романовским, которому я передал разговор с командующим, будем неотступно возле него…
Был восьмой час. Глухой удар в роще: заметались кони, зашевелились люди. Другой, совсем рядом -сухой и резкий…
Прошло несколько минут…
— Ваше превосходительство! Генерал Корнилов…
Предо мной стоит адъютант командующего подпоручик Долинский с перекошенным лицом и от сдавившей горло судороги не может произнести больше ни слова. Не нужно. Все понятно.
Генерал Корнилов был один в своей комнате, когда неприятельская граната пробила стену возле окна и ударилась об пол под столом, за которым он сидел: силой взрыва его подбросило, по-видимому, кверху и ударило о печку. В момент разрыва гранаты в дверях появился Долинский, которого отшвырнуло в сторону. Когда затем Казанович и Долинский вошли первыми в комнату, она была наполнена дымом, на полу лежал генерал Корнилов, покрытый обломками штукатурки и пылью. Он еще дышал… Кровь сочилась из небольшой ранки в виске и текла из пробитого правого бедра.
Долинский не докончил еще своей фразы, как к обрыву подошел Романовский и несколько офицеров. Принесли носилки, поставили возле меня. Он лежал на них беспомощно и неподвижно. Я наклонился к нему. Дыхание становилось все тише, тише и угасло.
Сдерживая рыдания, приник к холодеющей руке почившего вождя…
Неприятельская граната попала в дом только одна, только в комнату Корнилова, когда он был в ней, и убила только его одного
(При отступлении Добровольческой армия Корнилов в Неженцев были тайно похоронены на пустыре за немецкой колонией Гначбау (50 верст севернее Екатеринодара). Когда утром советские части заняли колонию, место захоронения было найдено, трупы вырыты, отвезены в Екатеринодар и сожжены, пепел развеян за городом).
Вначале смерть главнокомандующего хотели скрыть от армии до вечера. Напрасные старания: весть разнеслась, словно по внушению. Казалось, что самый воздух напоен чем-то жутким и тревожным и что там, в окопах, еще не знают, но уже чувствуют, что свершилось роковое.
Скоро узнали все. Впечатление, потрясающее. Люди плакали навзрыд, говорили между собой шепотом, как будто между ними незримо присутствовал властитель их дум. В нем, как в фокусе, сосредоточилось ведь sees идея борьбы, вера в победу, надежда на спасение. И когда его не стало, в сердца храбрых начали закрадываться страх и мучительное сомнение. Ползли слухи, один другого тревожнее, о новых большевистских силах, окружающих армию со всех сторон, о неизбежности плена и гибели.
«Конец всему!». В этой фразе, которая срывалась с уст не только малодушных, но и многих твердых людей, соединились все разнородные чувства и побуждения их: беспредельная горечь потери, сожаление о погибшем, казалось, деле и у иных — животный страх за свою собственную жизнь.
Корабль как будто шел ко дну, и в моральных низах армия уже зловещим шепотом говорила е том, как его покинуть. Было или казалось только» но многие верили, что враг знал уже о роковом событии; чудилось им за боевой линией какое-то необычайное оживление, а в атаках в передвижениях большевиков видели подтверждение своих догадок. Словно таинственные флюиды перенесли дыхание нашей скорби в окопы врагов, вызвав в них злорадство и смелость
В 1918 г. командующим Добровольческой армией А. И. Деникиным для всех участников похода был учрежден «Знак отличия 1-го Кубанского похода». Знак представлял собой серебряный терновый венец, пронзенный снизу справа вверх налево серебряным мечом. Всего было зарегистрировано 3698 участников похода, награжденных этим знаком, из них генералов — 36, штаб-офицеров — 242, обер-офицеров — 2078, нижних чинов — 1067 (в том числе 437 кадет и юнкеров и 630 добровольцев), лиц медицинского персонала — 148, чиновников — 66, гражданских лип, — 23. Чины 29 человек неизвестны. Среди награжденных -163 женщины.
