Официальная историография донских казаков России насчитывает сегодня почти 600 лет, со дня первого их упоминания. Безусловно история донских казаков, известная человечеству возможно и под другими именами насчитывает гораздо больше лет.
Первое упоминание в официальных документах России о казаках, обитавших по Червленому Яру, в рассказе о набеге казанского царевича Мустафы на Переславль Рязанский:
В конце 1443 года казанский царевич Мустафа, сын известного казанского хана Улу Мухаммеда (основоположника Казанского ханства), вторгся с большим отрядом воинов в Рязанские земли и «много зла Рязани учинил», как пишут об этом летописи. Однако в самой Казани резко сменилась ситуация во власти. Царевичу было сложно возвращаться в Казань и он вынужден был договариваться с русскими. Русские потребовали вернуть Рязани весь полон И царевич пошел на их условия, чтобы не возвращаться в Казань, где у него, как наследника хана, могли быть неприятности. Зима была лютая и он и был вынужден остаться зимовать в Переславле Рязанском. Рязанский князь дал согласие, однако о татарском набеге на рязанские земли, почти сразу, узнал Великий князь Московский Василий II и направил против татар сильное московское войско. Узнав о подходе московского войска, переславцы потребовали от царевича Мустафы покинуть город. Очень уж не хотелось им сражаться из-за казанского царевича с Москвой. Царевич Мустафа, опасался удара в спину жителей Переславля и не видя другого выхода, покинул город. Не имея возможности уйти далеко он встал со своим отрядом на берегах речки Листани. Отступать далее было некуда и оставалось с честью погибнуть. С одной стороны наступали на него воеводы московские с конницей и пехотой, вооружённой ослопами или палицами, топорами и рогатинами; с другой, согласно летописи «рязанские казаки и мордва на лыжах с сулицами, копьями и саблями». Татары, будучи в значительном меньшинстве, сражались мужественно, дрались насмерть. Мустафа вместе со своей дружиной погиб в сражении. Пленных русские не брали.
В сказании «О Мамае безбожном» тоже упоминаются казаки, которых в 1380 году, привел на поле Куликово на помощь Дмитрию, ставшему позднее Донским, русский посол Захарий Тюрин. Называют их в сказании, как «мохначи-бородачи-донские казаки». Они преподнесли перед сражением верховному князю Дмитрию Московскому, ставшему после это сражения Донским икону Святой Донской божьей матери. И это тоже в сказании есть.
Существуют и более ранние упоминания о казаках, называемых в летописях «бродниками» (то ли жившим по бродам рек, то ли бродивших по степям), которые жили на реках в донских, днепровских и даже волжских, южнобужских и севернодонецких степях и поддерживали разные силы в зависимости от их предпочтений или воли атаманов. Известно, что в сражении монголов с русскими князьями и половецкими ханами на Калке реке бродники, по какой-то причине, поддержали монголов. Возможно из-за постоянных ссор с половецкими ханами
В 1502 году упоминается в летописях о Доне и Донских казаках в наказе царя Московского Василия III княгине Рязанской Агриппине «твоим служилым людям…и иным и городовым казакам быть всем на моей службе, а ослушается кто и пойдет самодурно на Дон в молодечество, их быть ты… велела казнити …».
То есть истории было известно, что где-то с середины 15 века известно, огромное пространство дикого поля между кромкой рязанских лесов и Азовским и Черным морями вдоль рек Днепр, Южный Буг, Дон, Волга, Северский Донец, Елань, Хопер, Медведица и более мелких рек населяли отважные воины, называвшие сами себя казаками. Язык у них был славянского происхождения и можно смело его назвать южнорусским – близким к воронежскому, харьковскому, слобожанскому. Хотя странно, что даже при наличии огромного количества живых носителей этого языка, он так и не изучен до сих пор досконально. Как досконально не изучены культура, традиции и история казаков.
В 1549 г. заволжский ногайский мурза Юсуф в письме Ивану IV жаловался: «Холопи твои нехто Сары Азман словет на Дону в трех и в четырех местех городы поделали…» и грабят ногайских купцов и послов на пути в Москву и из Москвы.
Казаки в те времена известны, как верхнедонские, среднедонские и нижнедонские имеющие возможно различное происхождение, но живших по общим законам. Известно несколько теорий происхождения донских казаков – славянское, тюркское и даже скифское (персидское). И каждая теория имеет право на существование. Понятно, что в крови казаков течет кровь славянская, тюркская и возможно, что скифская. Точно на эти вопросы может ответить только наука ДНК генеалогии, которая утверждает, что ДНК казаков Дона весьма близка к ДНК жителей остальной России и Украины, хотя и имеет незначительные отличия.
Царскому правительству России, Московского княжества было выгодно видеть в казаках беглых холопов от своих хозяев. Так было удобнее для них, чем считать отдельной народностью или народом. И это послужило основной причиной этого, Екатерина II объявила всех казаков беглыми из России великороссами и выделила их всего лишь в отдельное воинское сословие. То есть не отдельный народ, не народность, не этническая группа, кстати со своим языком, своей историей, своей культурой, а всего лишь воинское сословие, как сначала были стрельцы, потом гусары (кстати прежде всего слободские казаки — часть донских), драгуны, уланы, артиллеристы и прочие.
Постоянная жизнь во вражеском окружении, между Крымским, Казанским, Ногайским, Астраханским ханствами, Большой и Малой ордами монголов, татар и ногайцев, воинственными черкесскими племенами, выработали у казаков особый тип южнорусского человека, южнорусской культуры, южнорусского языка — человека прежде всего умелого и храброго воина. Вера у этих храбрых воинов была православная, как и у всех людей русского происхождения, что возможно их притягивало больше к Руси, России, нежели к другим, окружающим их мусульманским и буддистским народам и даже христианам западной веры.
Многие казаки нанимались на воинскую службу за деньги, за питание, за воинские припасы в пограничные города и городки Московского княжества и позже Русского царства. Отсюда появились в летописях рязанские казаки и другие называемые по названиям городов казаки, которые подчинялись власти воевод. были даже псковские казаки, новгородские, устюжские и так далее.
Но самое главное, что считали казаки для себя – это была воля. А служба для них была временным заработком. И считали себя казаки вольным людьми. Однако принимали к себе в общество беглых, как из Руси, так и из других народов. И лишь уходя на службу в города и городки они были вынуждены подчиняться воеводам.
Безусловно сейчас существует много версий происхождения донских казаков и даже их самоназвания – казаки по-украински — козаки. Многое, кстати и в быту, в языке, культуре, традициях, взято казаками у окружающих их, как правило, тюркских и монгольских народов. Хазары, ногайцы, половцы, печенеги, калмыки, турки и многие другие как бы растворились в казаках и возможно, что стали сами казаками. Известно, что многие казаки женились на турчанках, татарках, ногайках, калмычках, черкесках, сосватанных, а чаще просто угнанных или захваченных в боях и набегах у соседей.
Понятно одно, что происхождение казаков уходит своими корнями в глубину веков и о них и их происхождении известно только то, что дошло до нас в летописях и народных сказаниях.
В 18 веке наказной атаман Войска Донского Иловайский Алексей Иванович собрал стариков с различных станиц и спросил, что им рассказывали их деды о происхождении казаков. И некоторые казаки рассказали, что деды рассказывали, что их предки пришли на Дон и Днепр с Кавказа, а не с Руси. Возможно, что недаром Днепровских казаков называли окружающие «черкасами». Отсюда возможно что и города Черкассы, Черкасск, Новочеркасск. Возможно, что скорее всего было незначительное переселение черкесских народов при различных бедствиях и нашествиях монгол и азиатов с Кавказа на Дон и Днепр, которые в окружении казаков сами становились казаками и принимали их веру, культуру и традиции.
Впервые самоназвание — казаки упоминаются в XIV веке в значении «стража» в письменном памятнике — многоязычном переводном словаре куманского (старокыпчакского) языка начала XIV века (1303 г.), единственный список которого хранится в библиотеке собора Святого Марка в Венеции, «Codex Cumanicus». Тот факт, что это словарь, позволяет говорить об употреблении данного термина, по крайней мере, уже в XIV веке.
Слово казак, как считают историки, тюркского происхождения и обозначает – вольный человек. Есть другие трактовки этого названия из тюркских, персидских, монгольских языков. Передовой воин, гусь и так далее. По некоторым предположениям первоначально оно и означало свободного человека, воина, а потом стало пониматься шире, уже как обозначение степного разбойника и грабителя. особенно много казаки грабили в конце XVI века на Руси во время смутного времени. А казаками стали называть себя любые разбойники, выходившие на большую дорогу, которые выбирали атамана, одевались как казаки.
Не обрабатывая землю, не осуществляя разведение крупного скота, чтобы не быть привязанными к земле, к определенному месту, казаки тоже, как и их соседи половцы, печенеги, татары, нагайцы жили грабежами более слабых соседей, а заодно проезжающих мимо купцов и просто путешествующих. Проблема донских казаков в середине 16 веке существовала серьезная для всех соседей. Казаки задерживали и грабили даже посольства, купеческие караваны, нападали на соседей.
Многие обычаи, традиции и повадки казаки брали от окружающих их воинственных соседей тюркских, аланских и монгольских племен. Одним из воинских достоинств казаков, взятых у мусульман, было их презрение к смерти. Погибнуть в бою считалось честью. Казаки сами ходили в набеги на своих воинственных соседей, заставляя их считаться с собой. Для быстроты передвижений по рекам казаками использовались ладьи, а для быстроты передвижений по суше использовались кони. Конь всегда был первым другом казака. После рождения мальчика, отец по традиции сажал его на коня. А с трех лет казачьи дети с друг другом сражались деревянными саблями, катались на конях, осваивали нелегкое мастерство воина.
Против них все окружающие страны посылали воинские отряды, но казаки умудрялись ускользать, не будучи привязанными к одному месту, скрываться в донских плавнях, куда и пройти было тяжело. Ставили между собой и врагами или реки, или непроходимые плавни и болота. Сначала предки казаков жили в землянках в наименее доступных местах Дона, но потом стали строить городки традиционно «по островам за водяными заливами и багнами (низкими топкими местами, вязкими болотами — В.К.), в крепких местах». Реки, острова, плавни, багны служили своеобразной защитой от набегов кочевников и давали возможность уйти от врага водой. Казаки гнулись, как трава, а когда противник уходил поднимались на прежних местах. Потом, когда казаков стало больше, они стали строить вдоль рек укрепленные тыном и рвом городки и уже отбивали нападения, а не прятались от них. Однако казаков было не так много. Переписи и росписи указывают мужское население в несколько тысяч человек по всем рекам.
Первым по времени документом, содержащим перечень донских казачьих поселений и количество казаков, живших в них, одновременно давая их очень краткую характеристику, является русская «Роспись от Воронежа Доном — рекою до Азова, до Черного моря сколько верст и казачьих городков и сколько по Дону всех казаков, кои живут в городках». Роспись эта датируется приблизительно 1593 годом.
Роспись донесла до нас и названия самих казачьих городков:
Первые казачьи городки, упомянутые в росписях и летописях были по рекам Северскому Донцу и Айдару – Маяцкий городок, Стан, Луганский городок у впадения в Северский Донец реки Лугань, Вишневецкий, Митякин, Старобельский, Беловодский, Йовсуг, Острогожский, Марковский, Шульгин, Закотный, Бахмутский, Староайдарский, Новоайдарский, Чугуев и так далее.
По Дону стояли Мигулин, Голицын, Решетов, Вешки, Хопер, Медведица, Роспопин, Клецков, Кремянов, Сиротин, Стрельчей, Панщина, Голубые, Пять Изб, Чир, Ясаулов, Курман Яр, Терновые, Михалев, Кумшаков, Каргала Верхние, Другой Каргала, Гагальник, Бабей, Верхние Раздоры, Нижние Раздоры, Бесергеново, Манок, Черкасский, Монастырский Яр, Стадное Имя, и так далее.
По Хопру – Пристанский, Беляев, Григорьевский, Михайловский, Касарка, Добренков, Одиня, Котов, Урюпин, Левыкин, Безплемянный, Тепикин, Луковкин, Проваторов, Бурацков, Тишина, Акишев, Бузулук, Зотов, Федосеев, Слощев, Кумылга, Остроухов, Букановский, Усть-Хопер.
По Бузулуку – Козарин, Островский, Висоцкий, Мельсипин, Филоновский, Березовский, Черновский, Ярыгин, Дурной, Мартиновский, Карповский, Ямной, Осиновой, Алексеевский и так далее.
По Медведице – Бурлуцкий, Неврюевский, Черногай, Березовский, Молоделя, Заполянский, Арлов, Раздоры, Етерев, Кабыльев, Арчада, Кепной, Скуриха, Астровский, Усть-Медведица.
В росписи дается описание самого городка, количество казаков, место расположения относительно других городков или мест на реке. Пример – Березовский — 23 казака, 20 бурлаков, до Малодели водой 8 верст, леса до нее же 2,5 версты.
Многие городки стали нынешними станицами, а многие исчезли будучи заброшенными или сожженными. Станица в первоначальном значении было обозначение ватаги, отряда казаков для выполнения определенных задач. И назывались станицы по имени или прозвищу атамана. В последствие эти же названия передавались городкам, а позднее их и стали называть станицами по названию ушедшей в набег или на службу отряда-ватаги казаков.
Об укрепленности городков можно судить по описаниям тех времен – укреплен со всех сторон деревянно-земляной стеной, перед стеной и валом рылся ров в три сажени (простая сажень 1,52 метра) и запускали в ров реку (воду из реки), стены укреплялись орудиями, по углам стен ставились деревянные башни. Из городков делали дальние подкопы для тайного выхода, как правило, к воде. Там, где было возможно городки укреплялись камнем. Возили даже камни-валуны с Кавказа для этого. Расположение городков «среди воды» хорошо защищало их даже при слабых оборонительных средствах. Для усиления обороны на Дону сооружались искусственные протоки, как и Раздорском городке, защищавшие городок от внезапного нападения. Поскольку враги иногда приходили и зимой, то на реках перед городком вырубались длинные полыньи, в ширину на три сажени, а из кусков льда делались к стороне городка завалы, или ледяные стенки, укрепленные деревом, где стояли казачьи караулы и днем и ночью. Ежедневно молодыми казаками и казачками укрепления исправлялись, более укреплялись, а полыньи, защищающие городок снова и снова прорубались. Казаки использовали вне городков для обнаружения врагов дозорные вышки, выносные позиции, пикеты, посылались в разные стороны конные разъезды, которые в случае опасности жгли костры, видные в степи далеко. Была отработана сигнализация на дальние расстояния с помощью костров и посыльных. Там, где не было возможности воздвигнуть в городке стены, на земляных стенах ставились деревянные частоколы или ставились плетни, пространство между которыми заполнялось землей, засаживалось сверху колючими кустарниками. В каждом крупном казачьем городке обязательно в центре ставился небольшой православный храм, а недалеко от реки строилась общая баня, где казаки мылись и парились вместе с детьми и казачками целыми семьями. Причем нахождение в бане мужчин и женщин одновременно не считалось зазорным. Позднее церковь запретила эти совместные помывки.
Страшным бичом для казачества и его поселений были весенние половодья, которые превращали воду-защитницу в неистового врага, разрушавшего городки и уносившего с волнами и ветром даже курени и хозяйственные постройки. В низовых районах Дона, от станицы Кочетовской до впадения реки в море, затапливалось до 58 процентов территории. С уменьшением военной опасности, казаки стали ставить станицы-городки в более удаленных от воды местностях и на более выгодных направлениях. А на Тереке курени ставились на поднятых вверх бревнах, как строили избы на севере России.
Большие сложности существовали с обеспечением казаков современным оружием, воинскими припасами, теплой одеждой, продовольствием. С укреплением Московского государства и получением им независимости от различных ханств, казаки стали наниматься в города на дозорную и сторожевую службу. Цари и воеводы охотно использовали казачью воинскую силу и возможности и поэтому, с расчетом на будущую службу, снабжали их станицы-городки всем необходимым. Уходивших на службу в русские крепости и на засечные линии казаков стали называть городовыми или служилыми казаками. На службе они получали одежду, воинские припасы и даже их ратный труд оплачивался деньгами. Это было выгодно и на службу московским государям очень часто стали приходить казаки и с Дона, Донца и даже с Днепра. Во времена Ивана IV Грозного один из лучших воевод князь Воротынский Михаил Иванович – герой взятия Казани и битвы при Молодях составил «Устав пограничной и сторожевой службы», где постарался определить особенности службы пограничной дальней стражи городов и городков и там есть упоминание о казаках.
Казачество постоянно пополнялось беглыми воинами и крестьянами с Руси и даже приходили татары, ногайцы, черкесы и калмыки, имевшие у себя дома проблемы. Но требование приема в казаки было одно — крещение в православную веру. Но даже крестившихся казаки принимали в свои общины неохотно, а некоторых, не показавших себя в бою или проявивших трусость гнали прочь. Поэтому при переписях такие беглые, временно живущие на Дону, показывались как бурлаки или работники. Работники, но пока не казаки. Чтобы стать казаком, надо было проявить смелость и отвагу в бою. Нужны были казакам только смелые и умелые воины. Сами же казаки обучались воинской науке с детства.
Как у соседних мусульман, была у казаков в чести роль стариков. Стариков уважали, выслушивали их советы, со стариками советовались атаманы. Существовал в казачьих станицах даже совет стариков, который принимал решения, которые были обязательны для атамана и всех казаков. Был в казачьих городках и станицах обычай, что старики из городков и станиц в случае штурма врагами не уходят, а остаются до конца. И казаки это знали и бились на стенах с удвоенной силой, чтобы не сдать своих стариков врагу. А когда казаки уходили в походы, то на стены и на охрану станиц становились сами старики. Известно, что при заполнении на Дону Цимлянского водохранилища в 1952 году, когда под воду уходили многие казачьи станицы и хутора, старики категорически отказались уходить из своих станиц и погибли вместе с ними.
С увеличением количества казаков в городках, молодежь начинала уходить на поиски добычи или как говорили «зипунов», удаль молодецкую показать. Иногда они оставались в новых местах, образуя новые казачьи поселения и даже войска, иногда снимались и уходили целыми станицами. В истории известно, как например образовалось Гребенское войско на реках Терек и Сунжа, Уральское (яицкое) войско по реке Урал (тогда Яик), Волгское или Волжское войско по реке Волге, переселенное впоследствии на Терек, Астраханское войско в район Астрахани, Сибирское войско при освоении Сибири, Оренбургское войско на границе казахских степей, Забайкальское за Байкалом, Амурское по Амуру реке, Уссурийское войско по реке Уссури, Лужское или Лугское войско по реке Луга, Чудскому озеру. было и такое малоизвестное войско. После эпидемии чумы на западной Руси (Псковщине) в середине 16 века и полного вымирания большого количества населения великий князь Московский предложил значительной части донских казаков переселиться в Великие Луки и заселить пустующие деревни вдоль Чудского озера и реки Наровы, чтобы прикрыть Западную Русь и Псковщину от набегов шведов и ливонских рыцарей. Более 500 семей донских казаков изъявили желание переселиться на запад. На их основе было создано Лужское (Лугское) казачье войско, прославившее себя при обороне Пскова от армии Стефана Батория.
А освоение Сибири, Дальнего востока, Чукотки, Якутии и даже Русской Америки – Аляски, всегда шли первыми казаки – корень которых лежал на Дону и Днепру.
Прославил донских казаков, пришедших на помощь России в конце 16 века атаман Мишка Черкешенин, который с донскими казаками участвовал в битве с татарами при Молодях, ходил в походы в Крым, рубился со шведами на Ильмень озере и на Неве, прорвался с донскими казаками в осажденные поляками, литовцами и венгерцами Псков и участвовал в его обороне, где и погиб.
Именно донской атаман Мишка Черкешенин объединил сначала низовые городки в единое сначала Низовое казачье войско. В 1559 году, по записям Разрядного приказа, атаман разбил крымцев в верховьях Северского Донца, прислав «языков» в Москву. Казаки верили в его удачу, считали его «характерником» — полагали, что он может и пули, и ядра заговаривать. Сложно шло объединение с верховыми казаками, среди которых было много беженцев из Руси. Не все хотели объединяться ни с Русью, ни с низовскими казаками. Но именно при Мишке Черкешенине на казачество «всех рек», всех притоков Дона, распространялось общее войсковое право, традиция общего круга и обязательности его решений. Для этого велись переговоры с верховыми атаманами и казаками, высылались делегации. Иногда таких мер оказывалось недостаточно. Подчиняться большинству и стоять заедино выражали желание отнюдь не все. В таких случаях казачество некоторых городков брались «на щит», смутьянов и самостийников сурово карали, а некоторых сгоняли с Дона, как было с воровским городом Рига, не желавшего подчинятся общеказачьим законам.
Турецким султаном, после взятия казаками и стрельцами Астрахани был разработан грандиозный план направить флот и армию на Дон, очистить его от казаков, прорыть канал и провести корабли на Волгу. После чего Астрахань и Казань достались бы османам, под их власть переходил и Северный Кавказ. А России, попавшей в полуокружение, осталось бы только капитулировать. Для реализации этого проекта в Азов стягивались корабли, воинские части. Казанцы и астраханцы заверили, что при появлении турок поднимут восстание. О поддержке турок заявили шамхал Тарковский и хан Тюменский. И летом 1569 г. началось вторжение. Огромный флот и армия под командованием Касим-паши двинулись на Дон. Шло более 100 судов, 17 тысяч турецкой конницы, 40 тысяч татарской, пешие отборные янычары. По русским данным, рать насчитывала 90 тысяч человек (но это, видимо, с рабочими-землекопами). Казаки такой лавине сопротивляться не могли. Многие из них находились еще в Ливонии c русским войском. А оставшиеся просто уходили, бросая городки, понимая, что в одиночку им не выстоять. Русского посла Мальцева, ехавшего к ногайцам, турки захватили и везли, привязав к мачте — пусть увидит триумф османского оружия. Сложно было пройти по Дону, не зная его особенностей. Большие турецкие суда садились на мели – Дон обмелел летом. 5 недель тащилась турецкая армада до переволоки на Волгу. Лишь в августе Касим-паша разбил лагерь на Иловле и распорядился приступить к работам. За это время царь отправил к Астрахани рать князя Серебряного и туда отступали с Дона ватаги Донских казаков. На помощь донцам прибыли 5 тысяч днепровских казаков во главе с гетманом Ружинским. Явились и кабардинцы с гребенскими и терскими казаками. Казаки по всему Дону начали вести партизанскую войну, нападать на отдельные отряды. Касим не сумев перетащить по переволоке тяжелые корабли, отправил флот с артиллерией и припасами обратно в Азов, а турецко-татарское войско пошло «пеше и конно» дальше налегке. 16 сентября турецкое войско подступило к Астрахани, и «астраханские люди (татары) со многие судами к ним приехали». Начали строить вокруг Астрахани осадный лагерь. Но астраханский воевода Карпов предпринял должные меры, крепость ворот не открыла. А донские казаки нанесли мощный удар по тылам турок и прежде всего прервали подвоз продовольствия армии. Рать князя Серебряного, усилившись за счет некоторых отрядов казаков, сумела проскочить в город. Начиналась осень с дождями. Голодные янычары и крымские татары взбунтовались и ушли. И уже 26 сентября Касим паша поджег лагерь, повел воинство назад. Прямой путь по Манычу оказался перекрыт казачьими отрядами. Туркам и татарам пришлось выбираться через степи Северного Кавказа, без еды и воды. Из всей армии вернулось в Крым лишь 16 тысяч человек.
Иван IV Грозный за службу донским казакам впервые тогда официально выделил «государево жалованье: деньги, сукно, селитру, и свинец». Именно эта грамота в архивах о службе России донских казаков оказалась самой ранней и дошедшей до наших времен. Отсюда и было назначено официальное старшинство Всевеликого Войска Донского с 3 января 1570 года – даты первой грамоты, полученной казаками от русского царя Ивана IV — Грозного.
В 1571 году на Русское царство был совершен большой набег крымского ханства во главе с Дивлет-Гиреем. Удалось сжечь Москву и увести в Крым большой полон.
Турецкий султан выразил удовлетворение крымскому хану и на следующий год решил уничтожить самостоятельность русского царства. Для этого он отправил крымскому хану большой отряд янычар. В Бахчисарае уже распределяли наместничества — кому из мурз отдать Москву, кому Владимир, кому Суздаль, кому Рязань или Новгород. Купцы, спонсирующие поход, уже получали ярлыки от султана на беспошлинную торговлю по всей Волге. Всего собрали с ногайцами и черкесами более 100 тысяч войска. Россия тоже готовилась. Казаки предупредили о начале движения войска.
Во главе русского войска встали лучшие полководцы князья Михаил Иванович Воротынский и Дмитрий Иванович Хворостинин. Но сил явно не хватало – шла война с Литвой и Ливонией. На окский рубеж ратников собирали со всех крепостей и городов «с миру по нитке». И вот тут-то донским казакам в первый раз суждено было спасти Москву и Россию. Михаил Черкашин поднял и привел на подмогу весь казачий Дон. Разрядный приказ сообщал о численности армии: «И всего во всех полках со всеми воеводами всяких людей 20 тысяч, опричь Мишки с казаки». Как видим, донцы названы отдельно, то есть отряд был значительным. По разным оценкам, 3—5 тыс. К тому же это были отборные, высокопрофессиональные бойцы, бившиеся уже не раз с крымскими татарами, калмыками, черкесами и турками.
Татары ночью форсировали рубеж России Оку в неожиданном месте, выданном хану изменниками и всеми силами направились на Москву. Князь Хворостинин со всей конницей и казаками ударил в тыл уходящей к Москве армии. На борьбу с русским войском были направлены сильные отряды крымских татар. И здесь донские казаки использовали казачий вентирь, отступая навели отряды татар на позиции артиллерии. Врагу нанесли огромные потери. Было убито несколько татарских царевичей. Разгневанный хан был вынужден повернуть на малочисленное русское войско все турецко-татарское войско, не дойдя до Москвы 40 верст.
30 июля разгорелось огромное сражение. Противник обрушился всей массой на малочисленные русские полки. Шесть полков московских стрельцов (3 тысячи человек), прикрывавших подножье холма у реки Рожайки, своими жизнями дали остальным отступить и успеть построить Гуляй-город из телег на холме. Московские стрельцы, прикрывая всех, полегли до единого, но время выиграли и Гуляй-город был построен. Первое наступление на Гуляй-город было успешно сразу отбито. Само укрепление устояло, отражая все атаки. Были убиты ногайский хан, трое мурз. А лучший крымский полководец, второе лицо в ханстве Дивей-мурза, решив лично разобраться в обстановке, неосторожно приблизился к Гуляй-городу и был взят казаками в плен. Враг понес огромнейший урон при штурме. Двое суток враг приводил себя в порядок и готовился к новому штурму. Однако положение русской армии было тоже тяжелым. Она оказалась заперта в укреплении почти без еды и фуража, отрезана от воды. На июльской жаре люди и кони слабели, мучились.
2 августа татары возобновили яростный штурм. Татары и турки устилали подход к Гуляй-городу трупами. Подступив к невысоким стенам гуляй-города, татары и турки рубили их саблями и ятаганами, расшатывали руками, силясь перелезть или повалить, «и тут многих из них побили, иным рук поотсекли бесчисленно». После наступления темноты, воспользовавшись тем, что противник сосредоточился на одной стороне холма и увлекся атаками, верховный воевода князь Воротынский вывел всю конницу из Гуляй-города и спрятал ее в ближайшем лесу. В Гуляй-городе остались князь Хворостинин со некоторыми стрельцами, да атаман Мишка Черкашин с донскими казаками и пушкарями, и немцы-наемники.
На следующий день татары и турки всеми силами пошли снова на штурм Гуляй города. И в этот момент с тылу ударила им отдохнувшая конница князя Воротынского. Думая, что русским подошла подмога (новое войско) татары и турки побежали, бросая обозы, имущество. При бегстве погибли сын и внук крымского хана. А казаки, боярская и опричная конница преследовали убегающих до Оки. А у Оки прижали крымцев и турок к реке. Кто-то утонул при переправе, более 5000 татар и турок посекли, а многих татар и мурз в плен взяли. До Крыма с трудом добрались не более 10 тысяч от 100-тысячного войска. Огромные потери войска надолго отбили охоту турецкому султану организовывать новые походы на Русь
Донские и Днепровские казаки в ответ на набеги татар на русскую землю стали совершать морские набеги на Крым и даже саму территорию Османской империи. Приморские города грабились освобождались рабы. Легкие казачьи чайки сделали судоходство по Черному морю опасным, как для купеческих, так и даже для воинских судов. Чтобы воспрепятствовать этому было принято решение султана поставить мощные крепости в устьях Дона и Днепра и перегородить реки цепями, как ранее было сделано греками в Константинополе.
И появились крепости в устье Доне Азов, а в устье Днепра Кизикермен. Это серьезно осложнило судоходство по рекам, а наличие мощных крепостей со значительными воинскими контингентами сделали возможными периодические походы турок по Дону и Днепру.
В 1604 — 1614 годах, Дон не входил формально в состав Московского царства, донские казаки участвовали в «Великой Смуте» на стороне Лжедмитрия под командованием атаманов Свирского, Заруцкого и Илейки. После гибели Лжедмитрия донские казаки стали поддерживать Москву под командованием князя Трубецкого и атамана Филата Межакова, хотя некоторая часть донских казаков участвовала вместе с литовцами и запорожскими казаками в осаде Троицко-Сергиевой лавры, набегах на русские города.
В 1612-1613 года донские казаки дрались вместе с русскими ополчениями против польско-литовских захватчиков и запорожских казаков, поддерживавших польского короля, Участвовали под командованием князя Трубецкого и своих атаманов в сражении под Москвой с поляками и литовцами.
В 1613 году донские атаманы приняли самое активное участие в выборах на Земском соборе царя. Согласно летописи, участвовавший в выборах царя, представитель от донского казачества атаман Филат Межаков при подаче записки накрыл её сверху саблей и сказал: «Прочтеше писание атаманское, бысть у всех согласен и единомыслен совет». Митрополит и духовный собор после этого послали донским казакам пастырское благословление.
В ноябре 1613 года донские казаки отправили в Москву лёгкую станицу с атаманом Бедрищевым, благодарили царя за милостивое к ним отношение, уверяли в готовности жертвовать за него жизнями и просили о присылке им жалования, хлеба, пороха, селитры и прочего. Царь вручил атаману похвальную грамоту к Войску Донскому и за его боевые заслуги (первое знамя от Московских царей), доставленное на Дон атаманом лёгкой станицы Бедрищевым и дворянином Опухтиным в юрт войскового атамана Смаги Степанова Черкешенского
Единение с Донского войска казачьего с Москвой произошло по воле самих казаков, получивших защиту от Москвы от агрессивных соседей стремившихся уничтожить казаков, изгнать с Дона. Они по своей воле ограничили собственную свободу, обретя за это большую силу и защиту от грозных врагов. Царь Михаил Федорович отнесся к казачьим вольностям очень деликатно. Автономия и традиции казаков были полностью сохранены. Во внутреннее казачье самоуправление Москва не вмешивалась и воеводам на Дону вмешиваться запрещала. Они получали права лишь военных командиров, находящихся в подчинении у донских атаманов. Им предписывалось действовать «за одно с казаками под атаманским началом», потому что «казаки люди самовольные». Не вводились на Дону российские законы, сохранялось войсковое право. Царь признал даже традицию Дона не выдавать беглых.
В июле 1645 г. 5 тыс. крымцев во главе с царевичем Девлет-Гиреем Нурадином напали на Черкасск. Гарнизон и население мгновенно сорганизовались и отбили татар, нанеся им большой урон. Царевич отступил на р. Кагальник. А атаманы Петров и Васильев с воеводой князем Семеном Пожарским приняли решение покрепче наказать налетчиков. На крымцев отправилось объединенное войско из 1100 сабель и 6 тыс. пехоты. На стругах, плотах и берегом спустились по Дону, оставили суда, совершили бросок через степь, атаковали стан неприятеля и побили его.
На будущее казакам ставилась задача: «Крымцев и ногаев воевать, а с турскими людьми под Азовом жить мирно». Но и туркам дали понять, что прощать набеги Россия больше не намерена. Когда от русских послов в Стамбуле очередной раз потребовали изгнать казаков с Дона, они твердо ответили, что об этом и речи быть не может. А вот с Крымом Москва поддерживает отношения только благодаря «дружбе» царя с султаном, и на все выходки татар будет отвечать адекватно. Слова были подкреплены объединенной с казаками силой.
На Дону в описываемое время насчитывалось 48 городков, боеспособное мужское население достигло 15 тыс. И зимой 1636—1637 гг. среди низовых казаков вызрела идея — взять Азов. Но не просто пограбить, а открыть казакам навсегда выход в Азовское море и освободить Дон от турок.
Низовцы бросили клич по всем «верховым городкам и по всем речкам» — собраться в Монастырском городке. На круг прибыло лишь сначала 4 тысячи казаков со всех речек и Дона — самые отважные и отчаянные. Прибыли даже в значительном количестве днепровские казаки. Поляки только подавили казачье восстание атамана Сулима, и многие днепровские казаки были вынуждены спасаться на Дону. Походным атаманом против Азова был избран Михаил Татаринов. Стали готовить штурмовые лестницы, собирать по городкам пушки. В Москву за припасами атаман направил «зимовую станицу» (так называлось посольство донских казаков в Москве) атамана Ивана Каторжнова просить воинские припасы и помощь.
Азов являлся мощной крепостью. Обвод каменных стен с 11 башнями достигал 1200 м, высота их доходила до 20 м, глубина рвов — 3 м. Гарнизон состоял из 5,5 тысяч, из них 4 тысячи янычар, остальные — городское ополчение. Стены охраняли 200 орудий.
А от царя на Дон приехал посол Чириков с жалованьем для казаков, он же привез по просьбе атамана «зимовой станицы» Катаржнова «зелье ружное да пушечное и пушечные ядра». Увидев приготовления казаков Чириков, доложил об этом в Москву. Но… царь и правительство князя Черкасского предпочли сделать вид, будто пребывают в неведении о замыслах казаков.
19 апреля казаки выступили — 4 тысячи двинулись на лодках и по берегу, два конных отряда были высланы заслонами в стороны Тамани и Крыма. Отряд на стругах вышел в устье Дона, блокируя Азов с моря. Но турки успели изготовиться к обороне, при подходе казаков янычары стояли на стенах «в стройном чине». Когда осаждающие принялись строить лагерь, азовцы насмехались: «Сколько вам под Азовом не стоять, а его вам как ушей своих не видать». Казаки попытались штурмовать, но были встречены ружейным огнем, артиллерией, защитники лили кипяток и расплавленное олово. И атака захлебнулась. Виновными сочли задержанного на Дону русского посла Кантакузина и его толмача Асана. Обвинили в том, что они предупредили турецкий гарнизон, притащили на круг и убили. Атаман Катаржнов привел 1,5 тысячи войска с России, прибыл с ним посол Чириков с боеприпасами. Это подняло дух. И раз уж не удалось взять город нахрапом, донцы приступили к правильной осаде. Обкладывали крепость шанцами по всем правилам военного искусства, приближались к стенам апрошами (зигзагообразными траншеями).
Параллельно шли бои в степи. Конные заставы, выставленные на «крымскую» сторону, обнаружили большой татарский загон, возвращавшийся из набега на Русь, разгромили его и освободили 300 пленников.
Османская империя в это время воевала с Ираном, и ее армия была под Багдадом. Султан рассчитывал, что Азов сам отобьется, так как казаки подступали к нему уже не в первый раз. Осада длилась 2 месяца. Донцы возвели батареи. У них было 90 орудий, по большей части легких. Но били метко, и несмотря на превосходство турецкой артиллерии, дуэль с ней казаки выиграли: «Башни многи и стены из пушек поразбивали. И окопались… около всего града, и подкоп подвели». Подкоп предназначался для мины, руководил ее устройством «немец Иван Арданов». 18 июня взрыв снес часть стены, «многих басурман с каменьями пометаша».
Один отряд во главе с Татариновым, атаковал пролом, другой штурмовал с противоположной стороны, с лестницами и фашинами для закидывания рва. Опомнившись, турки стали оказывать ожесточенное сопротивление. Но казаки уже прорвались в город.
На улицах, в облаках дыма и пыли от взрыва, началась «сеча великая». К вечеру часть уцелевших янычар заперлась во внутреннем замке и 5 башнях, часть бежала в степь. Казаки без перерыва атаковали, подтаскивали пушки, свои и трофейные. На вторые сутки пали последние очаги обороны. Пленных не брали, кроме женщин и детей.
У казаков погибло при штурме 1100 человек. Было освобождено 2 тысячи русских и казаков рабов и рабынь. И добыча досталась огромная.
Атаман Татаринов тут же направил в Москву «зимовую станицу» во главе с атаманом Потапом Петровым. Просили царя принять Азов в подданство. Но, просили не присылать воеводу, а оставить Азов в полном владении казаков.
Царь Михаил Федорович Романов хорошо принял казаков, для порядка попенял за то, что Азов взят «без царского повеления», и особенно за убийство посла Кантакузина — «ибо того не ведется и тогда, когда государи воюют, а я с султаном состою в мире». Однако на деле наградил казаков щедрым жалованьем, воинским запасом и охочими воинскими людьми из отставных стрельцов и пушкарей, для укрепления обороны Азова.
Султан Мурад IV, узнав о падении Азова, был взбешен. Направил в Москву посольство, обвиняя в нарушении мира. Но турецких дипломатов ткнули носом в татарские набеги и развели руками: дескать, крымцы — ваши подданные, а казаки — люди вольные, царю не подчиняются. Так кто же мир нарушает? Султан разослал приказы в Бахчисарай, Керчь, Тамань, Темрюк, требуя отбить Азов. Хан отреагировал по-своему и бросил татар не на Дон, а на Русь — чтобы полон набрать. Но царские рати крымцев уже ждали и крепко побили. В 1638 г. Мурад все же настоял на походе. На Азов двинулись рати из Крыма, Темрюка, Тамани, привлекли ногайцев и черкесов. Успеха они не добились. Орды действовали разрозненно и состояли из конницы, бесполезной против крепостных стен. Грабить под Азовом было нечего, и крымчаки и ногайцы уходили от Азова не солоно хлебавши. А конные отряды казаков еще по пути нападали на них, набрали много пленных.
Азов быстро обживался казаками. Донцы провозгласили его «вольным христианским городом». Был восстановлен и заново освящен старый генуэзский храм св. Иоанна Предтечи, превращенный турками в мечеть.
Взяв Багдад султан Мурат IV решил заняться казаками и Азовом. Султан решил покорить полностью Дон, изгнать и истребить казаков, а дальше… присоединить к Османской империи Астрахань и Казань.
Войско турки собрали только в 1641 г. Командующим стал визирь султана Гассан-паша, ему выделялся флот из 43 галер, сотен галеотов и мелких судов. И армию численностью до 180 тыс.: из них 20 тыс. янычар, 20 тыс. спагов (поместной конницы), 50 тыс. татар, 10 тыс. черкесов. Плюс наемные европейские специалисты по осадам крепостей, вспомогательные войска из молдаван, валахов, болгар, сербов, масса землекопов, носильщиков. Артиллерия насчитывала 129 тяжелых орудий, 32 мортиры и 674 легких пушки.
Армада кораблей причалила южнее устья Дона, в 40 километрах от Азова, и начала высадку. Сюда же подошли отряды крымцев и черкесов.
А в Азове на тот момент находилось 5367 казаков — из них 800 женщин. Возглавил оборону атаман Осип Петров. 24 июня подошла турецкая армия, заполонив все окрестности.
Хитрый Гассан предложил казакам оставить город. Указал, что помощи от царя они все равно не получат, так как у султана с ним мир. За согласие оставить Азов обещал 42 тыс. червонцев — 12 тыс. задатком, а 30 тыс. когда сдадут крепость. Казаки ответили: «Сами волею своею взяли мы Азов, сами отстаивать его будем; помощи, кроме Бога, ни от кого не ожидаем; прельщений ваших не слушаем, и хотя не орем и не сеем, но так же, как птицы небесные, сыты бываем. Жен же красных и серебро и злато емлем мы у вас за морем, что и вам ведомо. Будем и впредь так же промышлять; и не словами, а саблями готовы принять вас, незваных гостей».
На следующий день паша бросил на штурм 30 тысяч солдат. В яростной сече казаки били врага пушечным огнем, расстреливали из ружей, сбрасывали со стен и рубили лезущих янычар. И отбились — турки потеряли 6 тыс. Вынуждены были действовать осадой. Начали возводить батареи, полевые укрепления и по образцу взятия Багдада насыпать вал вокруг городской стены.
Казаки совершали вылазки, мешая работам. Разгоняли землекопов и прикрывавшие их части, разрушили четыре укрепления. Захватив 28 бочек пороха, подорвали турецкий вал. Между тем и остальное казачество на Дону и Днепре поднялось на войну с турками. Стали казачьи отряды тревожить тылы вражеской армии.
Преимущество в коннице у противника было подавляющим. Но в придонских степях и зарослях отряды казаков захватили полное господство. Нарушали связи осаждающих с Крымом, с оставшейся на побережье эскадрой. Уже вскоре турки стали испытывать недостатки в снабжении. Невзирая на трудности, они все же возвели вал выше крепостных стен, установили на нем орудия и начали жесточайшую бомбардировку. Мортиры закидывали город бомбами, сотня «проломных» пушек долбила стены, постепенно снося их до самой подошвы.
Турки разбивали артиллерией укрепления, а донцы насыпали позади них второй вал. Артиллерия турок начинала бить по нему. А казаки позади второго начали воздвигать третий вал.
Видя, что боеприпасы тают, Гассан периодически останавливал бомбардировку и предпринимал штурмы. Но они оборачивались лишь новыми потерями.
На валах Азова храбро дрались и казачки. Брали ружья убитых мужей и братьев, отстреливались и рубились наравне с мужчинами, под огнем рыли землю, возводя укрепления. А у татар топтание на месте без добычи, нехватка пищи и фуража вызывали ропот.
Гассан-паша из-за потерь и дефицита боеприпасов временно прекратил обстрел и атаки, ограничиваясь блокадой. Осажденные получили передышку, а их братья донцы сумели извне прорваться в город, привести обоз с припасами и подкрепление.
С августа залили дожди, ночи стали холодными. В турецком лагере, началась эпидемия, сотнями косившая солдат и рабочих, скученных в палатках и шалашах. Командующий обратился в Стамбул с просьбой отложить кампанию до весны. Но султан ответил: «Возьми Азов или отдай мне свою голову».
Турки смогли доставить из Турции и провезти к Азову порох и ядра, и сражение возобновилось. Артиллерия разбила третий вал, сооруженный позади двух уничтоженных. Но защитники уже построили четвертый и отбивались за ним. Были снесены все постройки. Уцелела лишь церковь св. Николая Чудотворца, расположенная за горой, в мертвой зоне обстрела. А казаки зарылись в землю, устроив жилища и укрытия от огня. Прорыли и подземные ходы под валом, по ночам делали вылазки, резали врагов.
Паша применил новую тактику. Стал каждый день посылать на штурм 10 тысяч солдат. Их отбрасывали. Тогда вступали в дело орудия и грохотали всю ночь. А наутро Гассан бросал в атаку другие 10 тысяч, предоставляя отдых побитым накануне. И так продолжалось две недели подряд! Казаки держались из последних сил. Половина погибла. Остальные были переранены или больны. У них уже была выбита вся артиллерия, кончались боеприпасы и еда. Турки на стрелах посылали предложения заплатить по тысяче талеров каждому, лишь бы ушли. Они отказывались. За время осады среди казаков не нашлось ни одного изменника, ни одного перебежчика.
Наконец, 26 сентября не выдержал крымский хан. Несмотря на угрозы паши, он снял свое воинство и повел домой. Вслед за ними ушли и черкесы. Гассан в отчаянии продолжил атаки только турецким войском.
Но и силы казаков иссякли. Они уже давно превзошли все человеческие возможности. Однако пришел момент, когда стало ясно — больше обороняться не получается. Даже и тогда о сдаче не заикнулся никто. Решили идти в рукопашную, или прорваться или погибнуть в бою. Наступила ночь на 1 октября, канун праздника Покрова Пресвятой Богородицы — большого православного праздника. Собравшись в храме святого Николая Чудотворца, защитники написали прощальное письмо царю и патриарху. Попрощались друг с другом. Долго молились и целовали крест и Евангелие на том, «чтоб при смертном часе стоять дружно и жизни не щадить». Многие дали обет — если уцелеют, постричься в монахи.
Выступили строем из уцелевших стен и башен. Некоторым казакам было видение — что сама Богородица идет перед ними, показывает путь и защищает своим Покровом. И действительно, когда начало светать, земля оказалась укрыта густейшим туманом. Под его прикрытием казаки вышли к позициям врага и… нашли турецкий лагерь пустым.
Оказалось, что в эту же ночь паша снял осаду и начал отводить армию к кораблям. Это было чудо. И оно настолько воодушевило казаков, что изможденная и израненная горстка людей, выдержавших 3 месяца осады и 24 штурма, ринулась в погоню! Настигла турок, налетела на них, расстреливая последними зарядами мушкетов, рубя саблями. Среди неприятелей возникла паника. Они смешались и побежали, давя друг друга. Набивались в лодки, переворачивая их, бросались вплавь и тонули… Для турок поход обернулся полным разгромом, по разным оценкам, их армия потеряла 60—100 тыс. человек, на родину вернулась лишь треть. Казаков в «осадном сидении» полегло 3 тысячи.
Атаман Осип Петров послал в Москву станицу во главе с атаманом Наумом Васильевым и есаулом Федором Порошиным. Они везли подробный доклад об обороне и просьбу к царю — принять город в полное владение, прислать воеводу с войсками. Послов встретили в столице как героев, чествовали и угощали, наградили «великим жалованьем», отправили воинские припасы. Но вопрос о принятии Азова был не так прост. Согласиться — означало войну с Османской империей. А на западе надо было освобождать от поляков Смоленск
И правительство поступило осторожно. Отправило комиссию Желябинского осмотреть Азов и доложить о состоянии крепости. А для решения столь важного вопроса в январе 1642 г. был созван Земский Собор. На нем мнения разделились. Делегаты от дворян и прочих служилых высказывались за принятие Азова. Делегаты от торговых и посадских людей были против. Указывали на риск, на неудачи Смоленской войны, на огромные расходы по строительству «засечных черт». Добавилось заключение комиссии Желябинского: «Город Азов разбит и разорен до основания и вскоре города поделать никоем образом нельзя, а от приходу воинских людей сидети не в чем». И Земский Собор постановил — Азов не брать, но и казаков в обиду не давать, оказать им всемерную помощь.
Для взятия Азова стала в Стамбуле формироваться вторая армия, возглавил ее сам великий визирь Мухаммед-паша. В Москве об этом узнали от русской агентуры. Михаил Федорович отправил на Дон дворянина Засецкого и есаула Родионова с 15 казаками, они везли указ: «Ведомо нам учинилось заподлинно, что Ибрагим… отправил сильную рать воевать нашу окраину, и всех христиан, находящихся в его владениях, велел побити. Нашей же рати за краткостью времени не успеть прийти под Азов, принять его и вооружить… Дабы напрасно не пролить христианской крови, повелеваем вам, атаманам и казакам, и всему Великому Войску Донскому Азов оставить и возвратиться по своим куреням …
Обсудив его на кругу, казаки начали эвакуацию Азова. Вынесли иконы, вывезли церковную утварь, 80 пушек. Вырыли даже останки погибших, «да не оставит их братство в басурманской земле».
В июне показался турецкий флот. При его приближении последний отряд казаков взорвал остатки крепостных сооружений и ушел вслед за товарищами. Визирь нашел на месте города лишь груду развалин. И двигаться вглубь Дона не рискнул.
Но именно благодаря «Азовскому сидению», оттянувшему на себя силы турок и татар, Россия смогла быстро и беспрепятственно построить Белгородскую засечную черту! Тысячекилометровую систему сплошных засек, рвов, валов с частоколами. Возникли 25 новых крепостей: Коротояк, Усмань, Козлов, Харьков и другие. Между городами-крепостями через каждые 20—30 км встали острожки с гарнизонами и дозорами. Таким образом азовские герои помогли России занять и освоить всю черноземную полосу — нынешние Курскую, Белгородскую, Харьковскую, Орловскую, Воронежскую, Липецкую, Тамбовскую области.
С событиями «Азовского сидения» связан один из памятников казачьей литературы — «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков», созданная есаулом Федором Ивановичем Порошиным.
Нападения на Азов султан казакам не простил. В 1643 г. на Дон обрушились крымцы и силы азовского гарнизона. Были сожжены Монастырский, Черкасский и ряд других городков. И казаки обратились в Москву. Доносили, что не в состоянии «противиться совокупной силе турской и татарской».
На Дон был направлен воевода Кондырев с 3 тысячами московских стрельцов. Тысячу «новых казаков» навербовал на подмогу воевода Красников. Местом для нового центра Войска был выбран Черкасский остров, на котором под руководством атамана Павла Федорова взамен сгоревшего городка была построена крепость. Возводили ее и поселились в ней казаки шести станиц, двух Черкасских (днепровских казаков), Павловской, Средней, Прибылянской и Дурновской. Здесь разместился и гарнизон царских войск. С этого времени Дон прочно воссоединился с Россией, и царь стал обращаться в грамотах к «нашему Донскому Войску».
Для более прочного закрепления южных рубежей Алексей Михайлович в 1646 г. издал указ, разрешавший вольным людям всех сословий уходить на Дон. При этом царь, как и его отец, не вмешивался в казачье самоуправление и подтвердил все права вплоть до закона «с Дона выдачи нет». Дьяк Котошихин писал: «А люди и крестьяне, быв на Дону хоть одну неделю или месяц … и до них впредь дела не бывает никому, потому что Доном от всех бед освобождаются».
Но считать, что донское казачество сложилось и стало казачеством только за счет беглых, наверно неверно. Пришлые могли селиться на Дону, и только. Их называли казаки «бурлаками». Войско было совершенно не заинтересовано в том, чтобы разбавлять свои ряды сомнительным «сбродом». Да и ежегодное жалованье казакам от царя было фиксированным. Принять лишних — значило делить его на большее количество людей. Но тех, кто хорошо зарекомендовал себя в боях, в Войско принимали. Были и массовые «вливания»: в тех случаях, когда звание казака сулило не блага, а труды и опасности (например, когда атаман Каторжнов привел для штурма Азова 1,5 тысячи добровольцев с Руси, кто уцелел, те стали казаками).
Главным хозяйственным промыслом на Дону были в этот период рыбные ловы и облавные охоты. Их правила регламентировались войсковыми законами, на лов рыбы и охоту выходили всей станицей под руководством особых, выбранных на этот случай атаманов. Но постепенно росла и роль скотоводства, огородничества. Городку принадлежала определенная территория, она называлась юртом. А вся земля Войска считалась казачьим присудом — присужденной от Бога за службу. У каждого городка существовали свои праздники, на год избирались станичные атаманы. А войсковой круг (на Дону он собирался дважды в год, 1 января и 1 мая) избирал войскового атамана, войскового есаула и войскового дьяка. Лица, занимавшие руководящие посты, назывались «старшиной».
Важнейшее место в жизни казаков играла православная вера. Когда патриарх Филарет в 1630 г. (за прегрешения донцов, связанное с арестом послов), арестовал «зимовую станицу», в описи вещей атамана значились Евангелие, требник, часослов, Четьи-Минеи и Апостол, купленные в Москве для Войска. Были у казаков даже свои монастыри, куда шли израненные казаки и старики, туда делались вклады, многие уходили на старости лет или по инвалидности. У донцов наиболее известными были — Борщевский и Усть-Медведицкий монастыри. В Черкасске был построен большой деревянный собор Воскресения Христова. Но в обрядах у казаков были некоторые особенности. На Руси запрещалось входить в храм с оружием — а казаки в свои церкви долгое время приходили вооруженными. И во время чтения Евангелий наполовину вынимали их из ножен, подтверждая готовность сражаться за Православие. Во время постов казаки отказывались только от мясомолочных продуктов, а переходили на рыбу. При дефиците хлеба, круп и овощей иные варианты были невозможны.
Единой казачьей формы, конечно, еще не существовало. Одевались кто во что. Но из принципов целесообразности вырабатывался более-менее однотипный казачий костюм, наиболее удобный для боя, длительных переходов в седле, ночевок в степи. Важной деталью туалета был пояс. Ходить «распоясанным» считалось неприличным. Иногда он был кожаным, украшался бляхами и подвесками, иногда использовали турецкий кушак, которым оборачивались несколько раз. Обувались казаки в чоботы-сапоги. Легкие башмаки на Дону «чирики». В ходу были самоделки — лапти, «ходаки» (деревянные чувяки или шлопаки). Зимой казаки и казачки носили валенки (иногда без голенищ — «кенди»). Казачки на Дону носили русские сарафаны. Нарядной одеждой был кубелек, перенятый у татарок — без воротника, закрытый под шею, с расширенными книзу рукавами. Головным убором донских замужних женщин служили русские кички с рогами, татарские колпаки. Девушки надевали головные перевязки с медными и серебряными подвесками, зимой высокие меховые шапки. В косы вплетали ленты, шелковые нити. От татарок переняли монисто из монет, височные подвески — «чикилеки». В документах упоминаются жемчужные ожерелья и серьги местного производства — «низано по-казацки». казаки в походах, на рыбных ловах, одевались похуже — в холщевые шаровары, серьмяжные зипуны. На престольных праздниках казаки любили щегольнуть шелковыми вышитыми рубахами, парадные чекмени и кафтаны шили из дорогих тканей, с ложными рукавами, расшивали золотом и жемчугом. Нарядной одеждой служили мужские и женские шубы, в то время их шили мехом внутрь, покрывая бархатом, заморским сукном, вышивкой, и часто надевали не для тепла, а для красоты. Наиболее ходовые цвета одежды были красный и синий. Существует легенда, что царь прислал на Дон синее и красное сукно. Синего было много, красного не очень и тогда из синего стали шить шаровары, а к ним пришивать красные лампасы, чтобы проще было отличать своих в бою. А на шапки (клобуки) пришивали красные шлыки, которые именовались сначала клобук со шлыком, а потом уже папаха. Видимо тоже с той же целью – быстрое опознание своих в бою.
Развивалась на Дону и культура. Грамотных среди казаков было не так много, и творчество в основном было устным. Зимними вечерами, собравшись в станичной избе, люди рассказывали сказки, былины, играли песни (кстати, термин «играть песни», а не «петь», характерен для Древней Руси, но сохранился только у казаков). Рождались песни в своей же казачьей среде. Иногда — в честь каких-то событий, героев, иногда — о родной природе, бытовые. И проходили «естественный отбор». Одни забывались, а лучшие сохранялись, передавались из поколения в поколение. Старинные казачьи песни, записанные исследователями в XIX в., обнаруживают очень высокий уровень поэтического мастерства. Были у казаков свои художники и мастера. Расписывали стены домов, посуду, сундуки, шкатулки. Умели красиво резать по дереву и кости. Сохранились замечательные иконы, где кроме Господа, Девы Марии и святых изображены поклоняющиеся им казаки. На станичных и войсковых праздниках устраивались пляски, проводились спортивные состязания: стрельба из ружья и лука, джигитовка, фехтование, борьба, кулачные бои. Популярны были среди казаков даже шахматы (видимо взятые в добычу у восточных пленников и используемые казаками). Археологи обнаружили несколько комплектов фигур.
В 1672 году по докладу атамана Фрола Минаева в Посольском приказе о городках донских:
Донские де городки отстоят от Коротояка:
1. Мигулин 2. Тишанской 3. Вешки 4. Усть Хопра 5. Усть Медведица 6. Распо-пин 7. Клецкой 8. Перекопской 9. Кременской 10. Григорьевский 11. Сиротин Новый 12. Сиротин Старый 13. Иловля 14. Качалин 15. Паншин 16. Голубые 17. Пятиизбы 18. Чир Верхний 19. Чир Нижний 20. Кобылкин 21. Ясаулов 22. Зимовейко (впоследствии станица Потёмкинская) 23. Нагайкин 24. Курман Яр 25. Курман Яр Нижний 26. Терновые 27. Цымла 28. Кумшак 29. Романовской 30. Каргалы Верхний 31. Камышкин Иванов 32. Быстрянской (впоследствии станица Марьинская) 33. Нижний Каргалы 34. Михайлов (впоследствии станица Николаевская) 35. Троилин и 36. Кагальник (впоследствии станица Богоявленская) 37. Ведерников и 38. Бабей (впоследствии станица Константиновская) 39. Кочетов 40. Семикаракорск 41. Раздоры 42. Мелехов 43. Бессергенов 44. Багай 45. Маныч 46 Черкасской.
Примечание: В перечне Донских городков по неизвестным причинам пропущены уже бывшие в то время: Золотой (впоследствии Золотовская станица) и Казанский (впоследствии Казанская станица).
Не всегда удавалось в этот период царскому правительству держать или сдерживать волю казачью в своих руках. Иногда донские казаки, как прежде, выбирали атаманов, и выходили в походы «за зипунами» на Волгу, на Каспийском море, в Крым, на Кавказ и под их удары попадали не всегда немирные соседи, но и даже царские или купеческие люди. И тогда следовал царский воинский грозный ответ, на что обиженный Дон полыхал восстаниями недовольных казаков. Наиболее известные из них – восстание Ивана Болотникова 1606-1607 года, Ивана Заруцкого 1608-1614 года, Степана Разина 1667-1671 года, Емельяна Пугачева 1773-1775 года. Как правило эти восстания подавлялись силами Русского государства, а донская старшина дипломатически лавировала, как могла, между царским правительством и недовольными казаками, стремившимися к казачье воле.
Наиболее часто подобные выступления были на Верхнем Дону, так как там был очень сильный беглый компонент всех недовольных царской властью из Руси.
Верхний Дон, стал прибежищем многих смутьянов всех мастей и стал центром религиозной оппозиции. Казачий городок Рыга (Рига), на переволоке, который был своеобразной казачьей Тортугой (пиратской столицей). в царской грамоте отмечен — городок Рига (1659). Причем атаман и есаул у них Самаряне (?) т.е. жители Самары, а пойманные Кондрашка Ходеряхин и Нефедка Золотарев были вольными людьми из российского города Соколенского, дети драгун». Верхний Дон становился прибежищем маргинального элемента, и концентрировался он в районе нынешних станиц Качалинской, Иловлинской, Вешенской и особенно Казанской куда приходили беженцы из Воронежа и Самары. Возле Казанской станицы был «Казанский перелаз», т.е. брод, которым пользовались все, кто двигался с востока в северо-западном направлении и на север на Воронеж и, разумеется, обратно. Там регулярно происходили стычки, перерастающие в бои. Однажды черкасы с Днепра напали на воронежского казачьего атамана Струкова, на этом самом перелазе и была сеча. Получая отпора на Дону от низовских атаманов верховские казаки стали уходить с Дона разбойничать на Волгу и Яик. В июле 1621 г. уже астраханский воевода отправляет отписку в Москву о воровстве донских, волжских и яицких казаков на Волге и Каспийском море: «… служилых, торговых и всяких людей грабят, отаман же у них Тренька Ус».
Верхний Дон в это время собирает у себя различных беглых элементов в Руси, которые терроризируют буквально средний Дон и Волгу до низовьев.
Примерно в 1625 году при атамане Родилове отношения с Московой сильно испортились. Поэтому он исподволь стал готовить казачество к примирению с Россией, начав с наведения хотя бы относительного порядка и дисциплины в самом Войске. Воля Круга должна была стать обязательной для всех казаков. В основном это касалось верховых городков, которые зачастую игнорировали решения Круга. Войско стали требовать от них прекратить «воровство» в российских владениях и ходить за «зипунами» к туркам, крымцам и нагаям.
За нарушение вынесенного Войском «приговора», ослушникам грозили суровой и быстрой расправой. Весной 1626 года судовая рать Войска Донского вновь вышла в море за «зипунами», «пошарпать» крымские берега. Этим немедленно воспользовались верховые чиги. Верховые казаки, прельщённые лёгкой добычей, переволоклись на Волгу за «зипунами», где занялись грабежами и разбоями. Узнав об этом, атаман Родилов, добился принятия в Круге жестких мер против ослушников воли Войска. В верховые городки были посланы гонцы с войсковыми грамотами, с требованием явиться в Круг всем воровским атаманам и казакам: «И атаман Епиха Родилов с товарищи послали в верховые городки к атаманам в которые те казаки, что ныне воруют на Волге, атаман Данилко с товарищи зимовали, а велели тех атаманов и казаков давать на поруки, что им стати в Войске на Яру на урочище Монастырском».
На Круге было произведено дознание и, верховые атаманы и казаки не отпирались от «воровства», и по приговору суда их ждала жестокая расправа. В всех казаков, уличённых в нарушении воли Круга «грабили и били ослопьем». Не пощадил Круг и торговых людей, скупавших у «воров» ясырей и «погромную рухлядь» и продававших им порох и свинец. Они были так же ограблены и биты ослопьем, чтобы другим было неповадно: «… а о том учинили заказ крепкой, чтоб отнюдь и никто с Дону на Волгу пойдёт, а после объявится на Дону, и тому быть казнену смертью».
Таким образом, Низовое войско постепенно и не сразу приводило верховых казаков к повиновению. Апофеозом развития всей этой истории стало разрушение уже в 1659 году воровского городка Рига.
28 августа 1671 года царь потребовал от донских казаков принятия присяги на верность с целованием креста.
После присяги, все присягнувшие расписывались или ставили крестики в специальных присяжных книгах. Одна книга с записью присягнувших была увезена в Москву, вторая оставлена на Дону для внесения в нее казаков, кто придет или будет направлен служить в войско, и тех кто родится на Дону.
Текст присяги:
Чтобы старшинам и казакам все могущие возникнуть возмущения и тайные заговоры против Государя и Отечества в тож время укрощать, главных заговорщиков посылать в Москву, а их сторонников по войсковому праву казнить смертью; если же кто из них в нарушении этой присяги, изменяя Государю и Отечеству, начнёт ссылаться с неприятелями своего Отечества или с поляками, немцами или с татарами, с таковыми предателями, не щадя жизни своей, сражаться, самим к таковым злоумышленникам не приставать и даже не помышлять о том; с калмыками дальнейших сношений не иметь, кроме увещеваний служить с казаками вместе; скопом и заговором ни на кого не приходить; никого не грабить не убивать и во всех делах ни на кого ложно не показывать. На здравие Государя и всей его царской фамилии не посягать и никого кроме Его Величества Государя, царя и Великого князя Алексея Михайловича и всей России самодержавца, другого государя, польского. литовского, немецкого из других земель царей и королей или принцев иноземных и российских никого на царство всероссийское не призывать и не желать, а ежели услышат или узнают на государя и всю его царскую фамилию скоп или заговор или другой умысел, возникший у россиян или иноземцев с такими злоумышленниками не щадя жизни своея биться.
После принятия присяги началась регулярная воинская служба Войска Донского, получившего впоследствии название Всевеликого войска Донского Русскому государству. Казаки стали государевыми людьми. И если в Речи Посполитой количество казаков ограничивалось реестром в 10 тысяч или 6 тысяч человек, то Войско Донское служило России всем своим мужским составом. Если казак не служит, то тон или увеченный, больной или старый не способный держать оружие в руках.
После принятия войска Донского на царскую службу на войны по приказу воинского приказа стали выделяться воинские отряды. Старшины определяли какие станицы должны выделить воинских людей, назначали на поход походного атамана, следившего за общим порядком. Служили казаки станицами, как и было положено впоследствии в казачьей службе. Причем на войну уходили все казаки, начиная с 14 лет.
В царском войске донские казаки выполняли роль разведки неприятеля с далекими рейдами по тылам, поимки «языков», захвату гонцов неприятеля, доставляли донесения, сопровождали и охраняли посыльных, курьеров, офицеров и генералов. Сейчас бы это назвали бы спецназом. Но тогда спецназа еще не было, а его роль выполняли смелые и отважные, обученные с детства воинскому мастерству казаки.
(продолжение следует)
Литература:
Агафонов О. Казачьи войска Российской империи. Пантеон Отечественной славы. Калининград «Янтарный сказ». 1995 год
Алмазов Б.А. Военная история казачества Москва. Яуза. «Эксмо», 2006 года
Гордеев А.А. История казаков. Золотая орда и зарождение казачества. часть 1. Страстной бульвар. Москва.1990 год.
Гордеев А.А. История казаков. часть 2. Со времени царствования Иоанна Грозного до царствования Петра I. Страстной бульвар. Москва 1991 год.
Гордеев А.А. История казаков. часть 3. Со времени царствования Петра Великого до начала Великой войны 1914 года. Страстной бульвар. Москва. 1992 год.
Казин В.Х. Казачьи войска. Хроника гвардейских и казачьих частей. Справочная книжка Императорской главной квартиры (под редакцией Шенк В.К. 1912 год.
Сизенко А.Г. Популярная энциклопедия. Полная история казачества России. Ростов-на-Дону, издательство «Владис» 2009 год
Шамбаров В.Е. Казачество: путь воинов Христовых. Родина. Москва 2021 год.
Материалы Интернета и Википедия, прежде всего казачьих сайтов.