Кают-компания. Были и байки плавсостава. Жену офицеру надо воспитывать!

На вечернем чае, после того, как вестовые разнесли стаканы и тарелки с кашей, все офицеры приготовились слушать флотские истории от Михалыча. Все взоры были направлены к нему, но он пил чай, закусывал печением и не обращал ни на кого внимания.

Наконец старпом не выдержал и задал вопрос:

— Михалыч, а как история от тебя. А то у чая привкус не тот.

Взоры всех оживились и все посмотрели на Михалыча.

Михалыч поднял глаза от своего стакана, он как бы ничего не понимая, обвел глазами всех офицеров, находившихся в кают-компании.

Глаза их блестели в ожидании очередного рассказа. Особенно с какой-то мольбой на него смотрели во все глаза молодые лейтенанты.

— А я что? Ну нет сегодня настроения.

— Михалыч, ну что ты ломаешься – расскажи хоть что-нибудь. Я тебя это очень хорошо получается – с усмешкой сказал усатый офицер из механиков.

Михалыч подумал немного, а потом махнул рукой и начал рассказывать очередную историю:

— Я хочу рассказать, что наши жены. Жены офицеров плавсостава требуют особого специального воспитания. Когда этого нет могут случаться различные неприятные для мужа события.

— Это, как воспитывать – ремнем? – рассмеялся старший лейтенант из ракетчиков.

— Нет, не ремнем – серьезно ответил Михалыч – вот я вам расскажу историю, а вы сами должны сделать выводы. И сами должны понять. Что надо делать, чтобы она вас никогда не подвела.

— А как она подведет? – спросил недоуменно старпом – изменит пока вы в море?

— Нет – ответил коротко Михалыч.

— Я перед выходом в море свою озадачиваю – с улыбкой признался один из минеров.

— Это как? — заинтересовался даже Михалыч.

— Я знаю, что женский характер и поведение изменить невозможно. Уйдем в море, а она в любом варианте будет изменять с кем-нибудь из береговиков – усмехнулся горько минер – так вот я свою перед уходом в море озадачиваю беременностью. Вот мы два раза ходили на боевую и у меня двое детей. Во-первых, беременной с животиком ей изменять мне гораздо сложнее. Не каждый согласиться пойти с ней, да и проблем и желаний у беременных гораздо меньше. А во-вторых я всегда уверен, что воспитываю своих детей.

— Да – почесал затылок замполит – хорошая идея. Через женсовет мы знаем про всех наших женщин, изменяющих своим мужьям, но никогда не обнародуем списки. Но минер придумал интересный способ. Надо будет подумать, как перед дальним походом озадачивать своих женщин. Пусть лучше рожают, чем придумывают различные глупости.

— Мой рассказ не об этом товарищи офицеры. Хотя у кого, что болит – тот о том и говорит – усмехнулся Михалыч – я хочу рассказать об одном случае, произошедшем в нашей военно-морской академии имени маршала Советского Союза Гречко.

— Надо же придумали название для военно-морской академии – хмыкнул доктор – как будто нет выдающихся моряков в честь которых можно было бы назвать альма-матер будущих адмиралов.

— Да ладно, у вас как вашу академию медицинскую называют? – спросил усатый механик.

— Имени Кирова – рассмеялся врач.

— А я о чем? У нас, что выдающихся врачей не хватает, что бы альма-матер будущих врачей назвать именем к примеру Сеченова, Пирогова или врачей, врачевавших на кораблях и героически погибших или ставших академиками?

— Или как святой Лука Крымский – подхватил лейтенант из связистов — он же Валентин Феликсович Войно-Ясинецкий архиепископ Крыма, причисленный кстати к лику святых?

— Вы нам тут священников не пропагандируйте – возмутился замполит – надо будет разобраться с вами на комсомольском бюро.

— Так помимо того, что он был владыкой духовным, он еще был доктором медицины, профессором, специалистом в области гнойной хирургии – начал оправдываться связист – основоположником целой школы. Ему обязаны своими жизнями десятки тысяч раненых во время войны.

— Ладно прекратите лейтенант свою религиозную пропаганду – возмутился замполит.

— Его сам Сталин знал и ценил – не прекратил настаивать лейтенант.

— Ваш Сталин организовал массовые репрессии и организовал культ личности. Об этом сказано на съезде партии. И вообще прекратите лейтенант не про делу перебивать Михалыча.

Лейтенант замолчал и все сразу снова обратили внимание на Михалыча.

Тот усмехнулся:

— Интересно вас послушать и никакие мои рассказы вам не нужны. Так вот я остановился на военно-морской академии. Ее наименование не важно. Завтра умрет кто-нибудь из партийного руководства и снова переименуют.

— Михалыч и ты туда же – возмутился замполит – ну понятно несмышленый лейтенант, только, что вылупившийся из яйца, а ты все же умудренный службой и жизненным опытом офицер. Или я ошибаюсь?

— Нет ну что вы? – с серьезным лицом сказал Михалыч и продолжил сразу свой рассказ – вы все знаете, что нашу академию заканчивают всего 10% офицеров плавсостава, от всех. Конкурс небольшой, но серьезный. Сначала конкурс документов. Отбирают самых лучших и достойных.

— И обязательно членов партии – поднял вверх палец замполит.

Михалыч посмотрел на него и лишь покачал головой:

— Замполит прав. Надо обязательно быть членом партии для поступления в академию. Кандидаты в члены КПС, члены ВЛКСМ и беспартийные, партийные имеющие или имевшие партийные взыскания отсеиваются на этапе конкурса документов. Второй этап сдача экзаменов – это высшая математика, военно-морская география, боевые средства флота, общевоинские и корабельный уставы, специальность. На командном факультете сдают тактику ВМФ, на всех специальных кафедрах сдают свою специальность. Помимо этого, надо сдать физподготовку – плавание, бег 3000 метров, бег 100 метров, гимнастику. Еще надо иметь безупречное здоровье – это пройти довольно придирчивую медицинскую комиссию. А еще в ходе всех экзаменов и испытаний проверяется моральная устойчивость поступающего.

— Это как? — спросил с улыбкой усатый механик.

— А так – отметил Михалыч – если что-то не знаешь, чего-то стесняешься, в чем-то не уверен и это показываешь в ходе испытаний, то тебя просто не берут по морально-психологическим качествам.

— И правильно делают – добавил старпом – зачем в академии нужны размазни и неумехи? Без академии адмиралом никогда не станешь. А здесь пролезет какая-нибудь размазня в адмиралы.

— Всем понятно, что конкурс серьезный и нельзя завалить не один этап. Отчисляют сразу на флот, без разговоров и вопросов. Поэтому, после зачисления, остаются только те, кто действительно прошел хороший отбор. Хочется обратить ваше внимание, что в ходе учебы, слушатели, совершившие какие-нибудь проступки также отчисляются безжалостно и быстро.

— А откуда вы то знаете? – спросил старпом – вы же в прошлом году не поступили в академию.

— Вот поэтому я и знаю все нюансы. Я же все сдал, но на окончательном этапе не прошел – усмехнулся Михалыч – и был возвращен на корабль. А память у меня слава Богу еще есть. Не забыл.

— Что вы все о Боге, да о Боге? – возмутился замполит.

— Ну ладно, тогда слава КПСС – примирительно сказал Михалыч.

Замполит сразу успокоился.

— Так вот после зачисления всех в академию и начала учебы есть традиция, которая идет еще с царских времен. В первую субботу, после начала занятий, офицеры по группам идут, в какой-нибудь кабак и отмечают поступление и начало учебы в академии. Так принято с незапамятных времен.

— Ну вот чему вы учите Михалыч молодых офицеров – фыркнул замполит.

— Слова из песни не выкинешь, товарищ капитан 3 ранга – сделал серьезное лицо Михалыч – но суть моего рассказа именно в этом обмывании или как его еще называют и есть суть сплачивания коллектива группы. А у вас в политической академии такого нет?

— У нас нет и не может быть такого –и сказал почти фальцетом замполит.

Но все поняли, что он явно врет.

— Они там с утра до вечера стучат друг на друга и организовать пьянку смерти подобно — шепнул лейтенант-связист на ухо лейтенанту-ракетчику

— К нас в системах и в академии социалистический принцип реализован — человек-человеку — друг, товарищ и брат, сам погибай, а товарища выручай, а у них капиталистический принцип — человек человеку — волк, то есть топи ближнего — может выше поднимешься — ответил с улыбкой ракетчик.

— Старпом строго посмотрел на них и они сразу замолчали.

— Ну ладно у вас свои обычаи, а в военно-морской академии свои – миролюбиво продолжил Михалыч – так вот небольшая группа штурманов первокурсников направила свои стопы в это раз в кафе «Фрегат» на Васильевском острове. Кстати молодые – обратился он к лейтенантом – советую посетить сие заведение, когда будете в Питере, там очень замечательная кухня.

— Михалыч повторите, как называется? – переспросил связист, записывая в блокнот.

Замполит тоже записал название себе в блокнот.

— Кафе «Фрегат» — это рядом с училищем Фрунзе, которое я имел честь закончить — повторил Михалыч – так вот штурмана праздновали там и отпраздновали весьма хорошо – усмехнулся он – во-первых очень важно, если кто-то перебрал больше нормы, то надо довести до дома и обязательно сдать жене лично в руки. Штурмана не выполнили этой важной заповеди и у них случилась беда. Один из штурманов с Северного флота, с лодок из Палермо (Полярного) почему-то не дошел до дома. Во всяком случае, не пришел не в субботу, ни в воскресенье.

— Это как, а где же он был? – переспросил замполит и обращаясь к лейтенантскому концу стола строго сказал – запомните молодые, что пьянство до добра не доводит. Наверняка нашел падшую женщину. Они все такие только расслабься и все офицерской чести, как не бывало и заодно и верности жене — сплюнул на пол замполит.

Михалыч выслушал замполита и серьезно добавил:

— Первое — пить надо уметь, второе — каждый офицер должен знать свою норму и не в коем случае перебирать, третье в форме всегда надо помнить, что ты офицер и четвертое – если все же кто-то перепил, то его не нельзя бросать, а надо доставить в руки жены. Пусть она с ним разбирается дома.

— А я согласен с Михалычем – сказал старпом и обращаясь к лейтенантскому концу стола наставительно добавил – а вы лейтенанты мотайте себе на усы, когда вырастут – и расхохотался свой шутке.

— Его жена, неоднократно до этого бегавшая по политотделам и практически пробившая ему поступление в академию и уже в воскресенье утром накрасилась и направилась жаловаться на мужа в политотдел академии. Конечно начальника не было на месте, а был дежурный политработник, которому она в красках рассказала, что пьянку в ресторане организовал старший группы, после чего ее муж напился или попал под поезд или хуже того пошел с развратной женщиной, которая теперь его не отпускает. И попросила строжайше его наказать по партийной линии.

— А где он был на самом деле – спросил старпом.

В кают-компании наступила тишина. Все внимательно слушали ответ Михалыча.

— Где, где? В Караганде наверно. Откуда мне знать, где он был и что делал? Я думаю, что и политотдельских это мало интересовало. Дежурный доложил о ЧП (чрезвычайном происшествии) начальнику политотдела, и тот не чуть не сомневаясь, приказал вызвать кадровиков и начать уже в воскресенье оформление об отчислении этого офицера за поступок, несовместимый с обучением в военно-морской академии и порочащим звание советского офицера. Жене же сказали, что как найдут офицера, сразу отправят домой. Она ушла смакуя, что его строго накажут по партийной линии и ее поруганная женская честь, и самолюбие будут отомщены. Конечно никто его не искал.

— И чем закончилось? – спроси усатый механический каплей.

— Чем, чем? А чем это может закончиться? В понедельник, ничего не подозревающий штурман утром пришел на занятия, весь побритый и благоухающий хорошим одеколоном и был «приятно» обрадован вызовом в политотдел. Старшего группы наказали по дисциплинарной линии и назначили исполнять эти обязанности другого офицера.

— И как его-то наказали? – спросил заинтересовавшийся замполит.

Михалыч пожал плечами:

— Хорошо наказали. Сразу на паркомиссию и выговор в партийную карточку по партийной линии, неполное служебное соответствие от начальника академии в служебную карточку и на руки готовые документы на отчисление, с резолюцией за поступок, порочащий честь советского офицера, со всеми положенными к отчислению документами.

— А разобраться? – спросил лейтенант ракетчик – может он ни в чем не был виноват?

— Отчисли и все. Здесь было два момента воспитания. Первый – неотвратимость и срочность наказания за подобные проступки и второй другим в пример – сказал Михалыч – так вот о чем я. Воспитывайте своих жен, так чтобы они ни при каких обстоятельствах вас не подвели вас под карающую машину партийной и дисциплинарной кувалды.

— Ну вы преувеличиваете. Есть и хороший воспитательный аспект в этом – добавил замполит — скажите спасибо, что партибилет не отобрали.

— И перед уходом озадачивайте жен на полную катушку, так как это делает минер – рассмеялся чем-то довольный старпом.

Все посмотрели на минера, а он довольный вниманием сразу поддержал старпома:

— У кого не хватает сил и возможностей озадачить свою жену – приглашайте меня я помогу.

Раздался дружный смех офицеров.

— А что с ним стало дальше – спросил лейтенант связист Михалыча.

— А я не знаю – сказал Михалыч.

— Я знаю – вмешался в разговор штурман, молчавший до сих пор – Я сразу понял о ком вы рассказываете. С женой он развелся сразу в Полярном, а вместо флагштурмана был назначен на малую лодку командиром боевой части. Спился потом и был изгнан с флота.

— И правильно сделали, что выгнали какой это офицер — размазня, пьяница и просто бл.дун — сказал замполит — и мы таких будем безжалостно наказывать и выгонять с флота.

— Зам так ты же сам не дурак сбегать на сторону и пьешь классически — усмехнулся старпом.

Замполит покраснел и быстро сказал старпому:

— Все заканчивай этот балаган, а то здесь членов Политбюро начнут обсуждать.

— Так! Товарищи офицеры все встали и на построение на вечернюю поверку – скомандовал старпом – а ты Михалыч готовь историю назавтра и пожалуйста не такую грустную и не про КПСС.

Офицеры пошли на выход, обсуждая между собой историю, рассказанную Михалычем.

Михалыч пропустив вперед лейтенантов лишь грустно прокачал головой.