«Чтобы найти свое будущее, нам нельзя
рассчитаться со своим прошлым.
В противном случае мы останемся ни с чем».
«Бороться и искать, найти и не сдаваться».
«Глубокоуважаемая Мария Васильевна! Спешу сообщить Вам, что
Иван Львович жив и здоров. Четыре месяца назад я, согласно его
предписаниям, покинул шхуну и со мной тринадцать человек команды…
… «Святая Мария» замерзла еще в Карском море и с октября 1913 года беспрерывно движется на Север вместе с полярными льдами…»
Это строки письма, написанного штурманом дальнего плавания Иваном Климовым, и найденного мальчиком из города Энска Сашей Григорьевым в сумке утонувшего почтальона.
Вот с этого самого письма и начинается удивительная история, которая, видимо, никогда и не закончится.
Кто в детстве не зачитывался романом «Два капитана», написанным одним из выдающихся писателей двадцатого века Вениамином Кавериным, и в душе не мечтал пройти по маршруту Ивана Львовича Татаринова и его шхуны «Святая Мария»? Я думаю, что и вряд ли найдется такой человек, который не задавался бы вопросом – «А правда ли все это? И капитан Татаринов, и шхуна «Святая Мария», и «… земля, которую я назвал твоим именем «Земля Марии»?.. И я уверен, что прав.
Хотя, если быть более точным с исторической точки зрения, то надо сказать, что эта история берет свое начало в 1810 году.
Стоя на скалистом берегу острова Беннета, расположенного в Восточно-Сибирском море, русский зверобой и добытчик мамонтовой кости Яков Санников увидел с северной стороны острова туманное марево. Он предположил, что это марево являет собой наличие неизвестной земли. С тех пор, эта земля, вошедшая в историю, как «Земля Санникова», лишила многих географов, моряков, а порой и просто авантюристов покоя и сна.
Но ее, эту землю, как ни пытались найти, так никто и не видел.
Многие годы ходили различные слухи о «Земле Санникова» — кто-то видел птиц, летящих в северном направлении, кто-то видел на горизонте скопление облаков и горы…. Но это были только слухи. Фактов, указывающих на наличие в районе, указанном Яковом Санниковым, земли не было.
А девятнадцатый век жил своей жизнью. Россия выигрывала и проигрывала войны, отменяла крепостное право, теряла своих царей и министров. Она строила новые города, прокладывала железные дороги и новые торговые пути, учреждала государственные банки. Россия расцветала и процветала.
Блистательный в своих событиях девятнадцатый век заканчивался. И вот на одном из выпускных балов в Морском кадетском корпусе (в последующем этот корпус стал знаменитым Высшим военно-морским училищем имени М.В.Фрунзе) Государь-император Александр-Третий обронил фразу:
— Кто откроет эту землю, того она и будет. Дерзайте, мичмана!
И было не очень понятно – то ли это шутка, то ли эту фразу
Государь-император произнес вполне серьезно. Но слово было сказано, и это слово было воспринято, как приказ.
Тем более, что к тому времени Арктика начала усиленно занимать умы ученых и мореходов. Там уже побывал Норденшельд.
Сам Дмитрий Менделеев предрекал Арктике большое экономическое и стратегическое будущее. И мичмана, ставшие впоследствии лейтенантами и старшими лейтенантами, Седов, Коломейцев, Матисен, Колчак и Брусилов стали дерзать.
Новый, двадцатый, век открывался походом в Восточно-Сибирское море шхуны «Заря» под командованием командора Эдуарда Толля.
Шхуна направлялась к острову Беннета на поиски угля и… «Земли Санникова».
Однако из этой экспедиции командор Толль не вернулся. Он пропал во льдах острова Беннета. Шхуну домой привели Николай Коломейцев и Федор Матисен.
Прошло совсем немного времени и в 1905 году лейтенанты Брусилов, Коломейцев, Колчак и Седов оказываются на тихоокеанском театре военных действий в Русско-Японской войне.
Гибель в Цусимском сражении 2-й Тихоокеанской эскадры адмирала
З.Рождественского укрепила этих офицеров в мысли о скорейшей необходимости освоения Северного морского пути – пути из Архангельска и Александровска-на-Мурмане во Владивосток, с организацией баз снабжения на северных островах, там, где нашли уголь, и на северном побережье России. В этом случае не требовалось бы гнать корабли и суда вокруг Африки и азиатского побережья, которое заканчивалось перед Россией Цусимским проливом.
Россия тяжело пережила поражение в войне и декабрьские 1905 года волнения, закончившиеся расстрелом баррикад на улицах Москвы.
Но пройдя эти испытания, она стала укрепляться, в первую очередь, приняв программу строительства военно-морского флота.
Вторая половина первого десятилетия двадцатого века стала началом
«больших арктических гонок».
В 1909 году, сначала Роберт Пири, а затем и Кук, «достигли» Вершины Земли – Северного Полюса.
Слово «ДОСТИГЛИ» не просто так взято в кавычки. Дело в том, мошенничество Кука было доказано сразу. Да и Роберт Пири не смог предоставить убедительных доказательств своего пребывания на Полюсе.
Его пребывание на Полюсе, в первую очередь, оспаривал Амундсен. Оспаривают его и сегодня.
А в это же время «дерзающий» лейтенант Александр Колчак прокладывает Северный морской путь из Санкт-Петербурга во Владивосток. И он же, во время своей экспедиции на остров Беннета, указывает на то, что «земля Санникова» является мифом. Здесь же, на острове, ему удается отыскать следы своего учителя – следы экспедиции командора Эдуарда Толля. Надо заметить, что еще в 1901 году лейтенанты Коломейцев и Колчак ходили северными морскими путями, производя научные изыскания и гидрографические промеры в Таймырском заливе.
Интересно, а чем занят еще один «дерзающий» лейтенант – Георгий Львович Брусилов? На личности этого человека остановимся отдельно.
«Служение России» – вот девиз всего рода Брусиловых.
Отец Георгия Брусилова, Лев Алексеевич Брусилов, являлся одним из организаторов и, одновременно, первым начальником Морского Генерального штаба России. Братом Льва Алексеевича был знаменитый генерал Алексей Брусилов, отличившийся в Первую Мировую войну. А Борис Алексеевич Брусилов, дядя Георгия, служил действительным статским советником. Он принял в свою семью детей Льва Алексеевича после его смерти.
В 1905 году Георгий Львович с отличием заканчивает Морской корпус и сразу попадает на Тихоокеанский флот, став участником боевых действий на море. Сначала он выходит в море на миноносце, а через некоторое время на крейсере «Богатырь».
После русско-японской кампании на Дальнем Востоке он служит на миноносцах Балтийского флота, где «заболевает» Севером. Несмотря на свою дисциплинированность и исполнительность, лейтенант Георгий Брусилов, в душе, всеже, был личностью увлеченной и романтичной.
В 1909 году он добивается перевода в Гидрографическое управление и сразу же принимает участие в экспедиции генерал-майора Сергеева.
В 1910-1911 годах на ледокольном пароходе «Вайгач», в проектировании которого не последнюю роль сыграл А.В.Колчак, Брусилов ходил в Восточно-Сибирское и Чукотское моря. И ходил в должности помощника начальника экспедиции. Экспедицией были составлены подробные карты Чукотского моря и побережья Чукотского полуострова. Побывал Брусилов и в устье реки Колымы.
Участие в экспедиции Сергеева, приводит Георгия Львовича к мысли об организации собственной экспедиции.
Юру, как его называли порой близкие и друзья, не интересуют ни быстрое обогащение за счет промысла морского зверя, ни рекорды в открытиях неизвестных земель. Его, скорее всего, волновала жажда приключений. Его манили неизведанные полярные воды и возможность самостоятельного плавания в этих водах, водах «Полярного Эльдорадо».
Но, прежде всего, его манили ПОЛЮС и проход Северным морским путем из Петербурга во Владивосток за одну навигацию или с одной зимовкой. Но не одного лейтенанта Брусилова занимала идея похода к Полюсу.
«Горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор.
Амундсен желает во чтобы-то ни стало оставить честь открытия Северного Полюса за Норвегией. Он хочет идти в 1913 году, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что русские способны на этот подвиг».
Это выписка из доклада старшего лейтенанта Георгия Седова Совету министров Российского правительства с просьбой о принятии законопроекта «О выделении ассигнований на организацию полярной экспедиции».
Однако законопроект был отклонен. Начался сбор средств путем «доброхотных подаяний». Сам Николай 2-й пожертвовал 10тысяч рублей.
Шел 1912 год. В этот год из Александровска-на-Мурмане для поиска прохода по Северному морскому пути ушел на судне «Геркулес» известный гидролог Русанов, и… пропал.
15 августа 1912 года парусно-моторное судно «Святой великомученик Фока» ушел в свое плавание. Русская Гордость повела старшего лейтенанта Георгия Седова к Северному Полюсу.
Теперь можно обратиться к страницам романа В.Каверина.
Вы помните слова Саши Григорьева после прочтения им книг капитана Татаринова?
— «Стало быть, вот куда метил Катин отец! Он хотел, как Нансен, пройти, возможно, дальше на север с дрейфующими льдами, а потом добраться до полюса на собаках».
Получается, что прототипом капитана Татаринова стал Георгий Яковлевич Седов? Ведь он, как и Татаринов, родился на берегу Азовского моря, ходил вместе с рыбаками на баркасах и шхунах по его водам. Это его перу принадлежит книга-брошюра «Женщина на море».
Давайте подождем с ответом на этот вопрос. Дело в том, что в 1912 году и тоже в августе, курсом из Санкт-Петербурга на Север, ушел еще один корабль – парусно-моторная шхуна «Святая Анна». Этим судном командовал, упомянутый выше, Георгий Львович Брусилов.
По замыслу Брусилова, его экспедиция должна была пройти по Северному ледовитому океану из Александровска-на-Мурмане во Владивосток, обогнув мыс Челюскина. Этим походом он хотел доказать возможность судоходства по арктическим водам.
Одновременно, Георгий Львович планировал произвести научные изыскания и организацию, выгодных для российского государства, баз для добычи пушного и морского зверя (с этой целью было учреждено акционерное общество) в полярных водах.
Одним из акционеров становится помощник Брусилова лейтенант
Николай Андреев.
Огромную помощь в организации экспедиции Брусилова сыграли жена его дяди – баронесса Анна Николаевна Брусилова и сам дядя – Борис Алексеевич. Анна Николаевна выкупила для моряков судно.
Это была английская паровая шхуна (яхта) «Бленкатра». Судно, хоть и было постройки 19-го века, но Брусилов нашел его надежным и в хорошем состоянии.
Шхуна имела крепкий стоячий такелаж, способный нести паруса большой площади, прочный «ледовый» корпус, гарпунные пушки, наблюдательную бочку на грот-мачте.
Вот характеристика, данная судну журналом «Русское судоходство: «Шхуна производит отменно благоприятное впечатление в смысле основательности всех деталей корпуса. Материал первоклассный, обшивка тройная, дубовая. Подводная часть обтянута листовой медью». Ему вторит 18 июля 1912 г. Санкт-Петербургская газета «Новое время»:
«Корабль прекрасно приспособлен для сопротивления давлению льдов, и в случае последней крайности он может быть выброшен на поверхность льда».
Указывалось также о факте участия шхуны в поисках экспедиции лорда Франклина и, что именно для этих поисков она и строилась.
Все печатные издания того времени сходились только в одном, что основной целью экспедиции является – повторение, под русским флагом, маршрута Норденшельда, который за 34 года до похода Брусилова прошел вдоль берегов Сибири из Атлантического в Тихий океан.
Брусилов вряд ли вчитывался в подобные статьи.
Сам факт наличия в его руках такого судна настолько окрылил Георгия Львовича, что в поступке доброй тетушки он увидел божье провидение, а посему дал название своему кораблю «Святая Анна».
Фактически же финансированием экспедиции Брусилова занимался его дядюшка, Борис Алексеевич, который от имени баронессы Анны Николаевны составил контракт, по которому Георгий Львович назначался лично ответственным перед Анной Николаевной и правительством за всю экспедицию. По этому контракту Брусилов нес личную ответственность за сохранность судна и всей добычи.
Он должен был предоставлять для согласования все сметы расходов, после чего частями получал необходимые средства. От всех доходов будущей пушной концессии самому Брусилову причиталась только ¼ часть. Все остальное доставалось дядюшке и тетушке.
Арктический переход планировалось начать в столице Российской Империи Санкт-Петербурге при «большом стечении народа». По пути в Александровск-на-Мурмане «Святая Анна» предполагала заходы в европейские порты. Если уж говорить современным языком, то шхуна на период похода вокруг Скандинавии превращалась в круизное судно.
Брусилов рассчитывал этим действием получить дополнительные доходы (ну, кто откажется пройтись по морям-океанам в компании с будущим Героем Арктики, да, еще на корабле, которым он командует), что давало ему некоторую независимость от своевольного дядюшки.
Однако незадолго до отплытия, дядя Георгия Львовича Борис Алексеевич, один из основных акционеров новой зверобойной компании, выставляет условие – он дает на организацию экспедиции дополнительные средства, но при этом в компании должны остаться только он и племянник.
И первый помощник капитана лейтенант Николай Андреев, человек организовавший рекламу экспедиции и снижение пошлин, уходит из экспедиции.
Вернемся опять к роману «Два капитана».
Кто являются главными героями романа? Ну, конечно – Саша Григорьев и Катя Татаринова. Но в романе есть еще главные герои – это собственно капитан Иван Львович Татаринов, вокруг которого и происходит основное действие, это его брат – Николай Татаринов, который, по его словам, являлся организатором похода капитана, и вложил в это предприятие огромные деньги. Это и штурман Иван Климов, с письма которого и начинается основная сюжетная линия романа. В романе есть и еще один герой (с точки зрения романа – не самый главный), но который имеет к нашему повествованию определенное отношение. Это – Николай фон Вышимирский, один из организаторов похода «Святой Марии», которому Николай Татаринов передал доверенность на ведение дел, и которого последний обманул.
Теперь попробуем перенести героев романа в нашу историю путешествия Георгия Львовича Брусилова.
Итак – Иван Львович и Георгий Львович, «Святая Мария» и «Святая Анна», брат Николай и дядя Борис, Николай фон Вышимирский и Николай Андреев, которого Борис Львович «выбил» из состава акционеров. Штурман Иван Климов и штурман Валериан Иванович Альбанов, который доставил на «Большую Землю» документы экспедиции Брусилова. Что-то есть общее.
Сам Каверин отмечал, что в основу романа он положил трагедию экспедиции лейтенанта Георгия Львовича Брусилова. Да, именно трагедию.
И эта трагедия начиналась в Санкт-Петербурге.
Все, начиная от одежды и провианта, до угля и необходимого снаряжения, все добывалось с огромным трудом. Поставщики заламывали цены втридорога – экспедиция считалась богатой (сам Царь проявлял к ней интерес).
Правда, купцы Брусилова не обманывают, как они обманывали Седова в Архангельске, поставляя тому некачественные продукты и снаряжение. Дядя оплачивал поставки с большим опозданием, матросы не получали денежное довольствие, а судно простаивало неделями. И время, такое необходимое время, уходило. Общеизвестно о краткосрочности летнего периода на Севере. Стать круизным судном «Святая Анна» не смогла. Нашлось только три пассажира, точнее, пассажирки, одной из которых была двадцатилетняя дочь генерала Жданко – Ерминия Жданко. Семья Жданко была давними друзьями семьи Брусиловых, а Ерминию сам Георгий Львович приглашал «прокатиться до Архангельска».
10 августа 1912 года «Святая Анна» снимается с якоря и направляется к Копенгагену. Здесь шхуна задерживается еще на два дня – на рейде стоит яхта Дома Романовых «Полярная звезда», и Царь самолично соизволяет встретиться с Георгием Львовичем.
Дальше становилось все хуже. В Тронхейме на судно не вернулся норвежский механик. Причина неявки механика кроется в его словах: «Экспедиции удачи не будет, а риск большой». С машинной установкой пришлось справляться мотористам.
Брусилов торопится – в Карском море вот-вот должны встать тяжелые ледяные поля (мы уже говорили выше о сроках летнего периода на Севере), а «Святая Анна» еще не дошла до Александровска-на-Мурмане.
В Александровске на судно не явились старший помощник капитана, гидролог и врач. Из офицеров на судне остались только капитан Георгий Брусилов, штурман Валериан Альбанов и два гарпунера.
Как тут не опустить руки? И здесь на помощь не столько команде сколько Георгию Львовичу приходит Ерминия Жданко. Двадцатилетняя девушка окончила курсы медсестер, и планировала продолжить учебу в медицинском институте. Она привыкла к «кочевой» жизни, так как постоянно ездила вместе с отцом-генералом по различным гарнизонам.
А посему, она заявила, что остается вместе с командой в качестве судового врача и на берег не сойдет.
Возражать ей никто не посмел по причине оказания ею, как доктором, помощи членам команды в период первого этапа плавания. Кроме того, она выручила Брусилова деньгами, которые получила из дому.
Об этом он пишет в своем письме домой: «Деньги дядя опять задержал, я стою тут почти третий день даром, когда время так дорого!
Если бы не она (Ерминия Жданко), то я совершенно не представляю, что бы я тут делал со всею экспедицией и без копейки денег. Она получила 200 рублей и отдала их мне, чем я и смог продержаться, все выплатить и закупить, не оскандалив себя и экспедицию».
Наступило 10-е сентября 1912 года. В этот день после тяжелого загула часть экипажа, предчувствуя беду, не вернулась на судно.
Но штурман Валериан Альбанов, человек решительный, обладающий твердым характером, быстро доукомплектовал команду зверобоями-промысловиками.
К этому времени Ерминия Жданко получила из дома письмо с разрешением на участие в экспедиции, и почувствовала себя полноправным членом команды.
12-го сентября 1912 года «Святая Анна» снялась с якоря и направилась из Александровска-на-Мурмане в свое опасное плавание.
Вот те храбрецы, которые составили команду «Святой Анны»:
капитан Брусилов, штурман Альбанов, врач Жданко, гарпунеры Шленский и Денисов, боцман Потапов, рулевой Максимов, матросы Конрад, Мальбарт, Парапринц, Шпаковский, Нильсен, Луняев, Пономарев, Баев, Шахнин, Смиренников, Анисимов, Архиереев, машинисты Фрайберг и Губанов, кочегар Шабатура, повар Калмыков, стюард Регальд.
Обнажим головы перед их памятью, ведь из всего экипажа в живых остались только два человека….
«… Дорогая мамочка. Все, пока, слава Богу. Если бы увидела нас теперь, ты бы нас не узнала. Вся палуба загружена досками, бревнами и бочонками…. Надеюсь, что ты будешь спокойна за меня, так как плавать осталось всего две недели, а зима – это очень спокойное время, не грозящее никакими опасностями….»
Это письмо лейтенанта Георгия Брусилова своей матери. Оно было отправлено с мыса Югорский Шар, последнего пункта, откуда можно было отправить письма домой.
Никакой опасности – команда весела, провизии много, на зимовку можно встать вблизи берега. А следующим летом продолжить свой путь на восток.
Но, ни через две недели, ни через месяц, ни через года «Святая Анна» не пришла ни во Владивосток, ни в Александровск, ни в родной Санкт-Петербург. Она не пришла ни куда.
Время было потеряно, и в конце октября 1912 года «Святую Анну» затерло льдами в южной части Карского моря в 8-ми милях от полуострова Ямал. Береговой припой, в который вмерзла шхуна, оторвало и понесло в северном направлении.
Начался дрейф, который продолжался и весь 1913 год.
К этому времени настроение команды упало, ее состояние стало подавленным. Начались болезни. Сам Брусилов более трех месяцев пролежал с тяжелым недугом.
К началу 1914 года льды вынесли «Святую Анну» в высокие широты, где моряки на горизонте увидели землю, «… которую я назвал твоим именем – «Землей Марии». Теперь на любой карте ты сможешь получить привет от твоего Монтигомо Ястребиный Коготь, как ты меня когда-то называла…».
Забегу немного вперед. В 1930 году, изучая карту дрейфа «Святой Анны», профессор Владимир Юльевич Визе, не выходя из кабинета, предсказал наличие, в районе дрейфа шхуны, неизвестной доселе земли. В последующем эта земля была найдена – это оказался небольшой островок, который теперь называется «Остров Визе».
А «Святую Анну» тяжелые льды понесли на запад-юго-запад от меридиана земли Франца-Иосифа в сторону Гренландского моря.
Команда поняла, что вырваться из ледового плена им не удастся. Впереди их ждала очередная, третья по счету, зимовка.
Людей зимовка не пугала. Как не пугали ни льды, не боязнь гибели судна от сжатия льдов. Они убедились, что гибель от этого им не грозит – льды выдавливали судно на поверхность. Они боялись того факта, что заканчивались топливо и продовольствие. А зверь в этих широтах практически не встречался. Штурман Альбанов рассчитал, что при дрейфе с наличествующей постоянной скоростью шхуна сможет выйти в Гренландское море не ранее, чем через год, т.е. не ранее 1915 года.
Из-за нехватки свежих продуктов в команде началась цинга. Люди жили в одном кубрике – надо было экономить топливо. Неизвестность положения делала людей раздражительными и подозрительными друг к другу.
Тяжело болел Брусилов. Его болезнь резко сказалась на его характере. Он стал придирчивым к штурману Альбанову, беспричинно оскорблял его.
Все это вынудило последнего подать рапорт на имя капитана с просьбой освободить его от занимаемой должности и разрешить ему уйти с корабля с целью добраться до ближайшей земли – островов «Земли Франца-Иосифа», до которых по расчетам Альбанова было около 120-ти километров.
Надо заметить, что Валериан Иванович никогда не рассказывал о причинах побудивших его покинуть судно и его капитана. Он так же никогда не произнес ни одного плохого слова в адрес Георгия Львовича.
«…Из разных мелочей, неизбежных при долгом совместном житье в тяжелых условиях, создалась мало-помалу крупная преграда между нами…» — сделал запись штурман в своем дневнике.
Валериан Альбанов тщательно подготовился к походу. Были построены нарты, каяки (лодки), собран запас продуктов на два месяца. Он тщательно вычертил маршрут похода на карте. С ним согласились пойти почти половина экипажа.
Уход этих людей давал возможность остальным завершить дрейф довольно-таки благополучно. Вот почему Брусилов с такой легкостью пишет приказ с разрешением на уход Альбанова и части команды. Он верил, что с оставшимися девятью членами экипажа он сможет справиться с управлением «Святой Анны».
23 апреля 1914 года отряд Альбанова отправился в южном направлении к далекой земле. Прощание выдалось печальным – люди чувствовали, что больше никогда не увидятся.
Трехмесячный переход по дрейфующим льдам был невероятно трудным. Из одиннадцати человек команды (двое вернулись на шхуну) до Земли Франца-Иосифа дошли только двое – сам Валериан Альбанов и матрос Александр Конрад. 25 июня 1914 года они вышли на остров Нортбрук.
На мысе Флора их нашла экспедиция Георгия Седова. Но уже без него самого. Он к этому времени умер на пути к Северному Полюсу. Его тело доставили на острова Земли Франца-Иосифа, где и предали земле. Его манил Север – на Севере он и остался навсегда.
Штурман Альбанов в сопроводительной записке на имя Начальника гидрографического управления написал:
«Покидая шхуну «Святая Анна», я получил от командира, лейтенанта Брусилова, прилагаемый при сем пакет. Что в этом пакете я не знаю, но думаю, что донесение об плавании и дрейфе судна…»
Доставленные штурманом документы и материалы экспедиции Брусилова, позволили систематизировать сведения о полярных течениях, определить границы материковой отмели (материкового шельфа), найти подводный желоб, который назвали именем «Святой Анны», на границе между Баренцевым и Карским морями, предсказать, как указано выше, наличие острова Визе. Было открыто Восточно-Шпицбергенское течение, определена закономерность дрейфа льдов в юго-западном направлении.
Здесь надо указать на тот факт, что Валериан Альбанов в походе пользовался только устаревшей, и здорово устаревшей, картой Юлиуса Пайера 1874 года, которая была приведена Нансеном в своей книге.
На этой карте были отмечены «сестры» Земли Санникова – мифические Земля Петермана и Земля Оскара. Своим походом Альбанов доказал, что этих земель не существует.
Валериан Иванович составляет план поисков экспедиции. Однако Морской министр наложил на план поисковой экспедиции свою резолюцию:
«Жаль, что лейтенант Брусилов не вернулся. За небрежное обращение с казенным имуществом я немедленно отдал бы его под суд».
В 1919 году Альбанов обращается за помощью в организации поисковой экспедиции к видному полярнику, в указанное время «Верховному правителю России», А.В.Колчаку. Но идет Гражданская война, и Колчаку было не до организации экспедиции. Прошение штурмана осталось без ответа. Вскоре после этого Альбанов, заболев брюшным тифом, умирает.
До своей смерти Альбанов опубликовал свои дневники, в которых описал и плавание, и дрейф «Святой Анны». Он рассказал и о трехмесячном переходе моряков по дрейфующим льдам. Единственное, о чем умолчал Валериан Иванович, так это об истиной причине своего ухода со шхуны.
Об этом молчал всю свою жизнь и Александр Конрад, который пережил своего штурмана на много лет. Этих людей связывала дружба.
Вместе с Валерианом Альбановым Александр Конрад будет ходить на ледоколе «Канада», впоследствии, более известном, как ледорез «Литке».
Существовала версия, что и Брусилов и Альбанов «поссорились» на почве ревности к корабельному доктору Ерминии Жданко.
Вот что по этому поводу сказал Александр Конрад:
«Мы все любили и боготворили нашего врача, но она никому не отдавала предпочтения. Это была сильная женщина, кумир всего экипажа. Она была настоящим другом, редкой породы, ума и такта…»
Больше о ней он ничего не говорил, как не говорил и о взаимоотношениях командира и штурмана.
Мечта русских моряков о проходе по северному морскому пути из Александровска-на-Мурмане или Архангельска во Владивосток в одну навигацию была осуществлена через 20 лет, в 1932 году. В тот год ледокольный пароход «Сибиряков» в одну навигацию прошел этот путь.
Мечты «дерзновенных мичманов» были осуществлены.
Сегодня российский атомный ледокол «Арктика» за одну неделю из Мурманска доставляет туристов на Северный Полюс. Купил путевку – и в путь.
Так все-таки, кто же Вы, капитан Иван Львович Татаринов?
Теперь можно с полной уверенностью сказать, что это и старший лейтенант Георгий Седов, и лейтенант Георгий Брусилов, это и гидролог Русанов, это и полярный исследователь, человек, о котором нам внушали, что он враг – Александр Колчак.
И сегодня в «Воротах Арктики», как называли Александровск-на-Мурмане, сегодня это город Полярный (колыбель атомного подводного флота России и Родина «Усталой подлодки»), в сполохах полярных сияний, появляются тени обледенелых и пропавших в арктических льдах кораблей – шхуны «Геркулес», парусно-моторной шхуны «Святая Анна», исследовательского судна «Святой Фока», зверобойной шхуны «Медведь»…
Капитан Иван Львович Татаринов явил нам, целому поколению людей, населяющих нашу Родину – Россию, урок мужества и преданности своему делу.
«Бороться и искать – найти и не сдаваться!» — стал девизом многих, кто пошел по пути служения Отечеству.
Эпитафией Толю, Русанову, Седову, Брусилову, Колчаку, Матисену и многим другим – тем, кто навсегда остался в необъятных просторах Арктики, могут служить слова «Песни о «Варяге»:
«Не скажут ни камень, ни крест, где легли во славу мы русского флага…»
Спустя почти век российская поисковая экспедиция, руководимая Олегом Проданом, нашла на Земле Франца-Иосифа следы экспедиции Георгия Брусилова 1912 года. Поисковики обнаружили вещи со «Святой Анны» и останки одного из членов команды, ушедшего вместе со штурманом Альбановым.
К сожалению, экспедиция не смогла найти черепа полярника, что позволило бы, в случае его обнаружения, установить личность человека по методу профессора Герасимова, восстановив его внешний вид.
Также для идентификации найденных останков по ДНК необходимо отыскать потомков тех людей, которые вышли на остров.
Все вещи и дневники, найденные на острове, были переданы в Институт археологии РАН, т.е. тем людям, которые умеют профессионально разгадывать тайны истории.
Во всяком случае, по мнению ряда исследователей, тайны «Земли Санникова» больше не существует. Исследователи Арктики считают, что многие арктические острова, в том числе и большая часть Новосибирских островов, сложена не из скальных пород, а из вечной мерзлоты, поверх которой лежит наносный слой грунтовых пород и песчаников, так называемый ископаемый лед. Так как глубины в этом районе не большие, то со временем, под воздействием ветров и волн, лед растаял, грунты размылись и «Земля Санникова» исчезла с поверхности океана подобно другим островам, сложенным ископаемыми льдами – Меркурия, Диомида, Васильевскому, Семеновскому…
Потомки увековечили имя лейтенанта Георгия Львовича Брусилова на карте нашей Родины, высоко оценив его вклад в исследование арктических широт, дав первому маяку на мысе Дежнева имя — «Знак Брусилова» (вспомните, как в последних строках романа описывается могила Ивана Львовича Татаринова).
И хотя сегодня неизвестна судьба самого капитана и его «Святой Анны», совершенно очевидно, что для многих, прочитавших роман Вениамина Каверина «Два капитана», сама судьба предопределила выбор — «заразиться» Севером. Один раз, но навсегда.
Был заражен Севером и почетный полярник Олег Продан, но 19 апреля 2016 года он погиб на острове Белый, прокладывая очередной маршрут по поискам экспедиции Г.Брусилова и его «Святой Анны».
Вот и он остался на Севере навсегда.
Рожденный в тельняшке, А.Ильин, Творческий Центр «Наше наследие»