https://topwar.ru/184166-tehnika-i-vojna.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
Всё, наверное, началось с этой вот цитаты:
«…Прогрессивная, передовая Азия нанесла непоправимый удар отсталой и реакционной Европе… Возвращение Порт-Артура Японией есть удар, нанесённый всей реакционной Европе.»
Ну и русской национальной болезни – святой убеждённости, растущей корнями с эпохи Петра Великого, что русское всегда хуже, а русские не могут сделать вещи качественно, как иностранцы. Да и удобно это – списывать всё на технику, начальство вроде как бы и ни при чём, народ дикий и криворукий, что поделать? А между тем русский флот до Русско-японской войны был технически передовым, похуже английского и французского, но не хуже того же американского или итальянского. И проявлялось это буквально во всём. Взять те же ГЭУ (главные энергетические установки): на броненосце «Ростислав» ещё в 1898 году в качестве топлива перешли на нефть.
И результаты были впечатляющими:
«пар в котлах, отапливавшихся нефтью, держался замечательно ровно, без колебаний, всегда имеющих место при угольном отоплении, и в пределах, положенных спецификацией.»
Нефтяное отопление потихоньку внедряли и на миноносцах Черноморского флота, и на канлодке «Уралец», планировалось оно и на «Потёмкине», но в итоге не взлетело. И криворукость вместе с тупостью здесь ни при чём. Сработали два посторонних фактора: во-первых, нефть требовала более квалифицированных специалистов, что было, в принципе, решаемо, а вот второе – отсутствие возможности дозаправок в океанских походах, что окончательно ставило крест на идее. Позволить себе два типа топлива флот не мог, а мир до нефти (точнее – мазута) ещё не дорос. В итоге логистика победила инновации, но разработка и покупка новых ГЭУ не прекратились.
В 1901 году заложен миноносец «Видный» типа «Буйный», в 1902 году принято решение достраивать его с ГЭУ в виде двух нефтяных моторов Луцкого по три тысячи лошадиных сил каждый. Разработка моторов шла медленно, такого в те времена ещё не строили, и в итоге эсминец достроили по первоначальному проекту, в период войны стало как-то не до экспериментов. Тем не менее шаг был сделан, и шаг немалый, ДВС всё сильнее становились альтернативой паровым машинам. Хотя и с турбинами был полный порядок:
«…23 сентября 1904 года из Великобритании в Либаву вышел замаскированный под яхту турбинный миноносец «Каролина» (водоизмещение 160 т, скорость 31 уз), прибывший в пункт назначения 28 сентября. Миноносец <…> был зачислен в состав русского флота в марте 1905 года под наименованием «Ласточка».»
Уже в ходе войны в Англии (через посредников-французов и под маской яхты) был куплен турбинный миноносец для производства опытов. «Ласточка» дожила до 1923 года. Суммируя – отсталости реакционной Европы как-то не заметно – по ГЭУ мы ничем не уступали другим странам, были и свои проработки, были покупные, как у всех. Японцам, кстати, в этом смысле было далеко до нас, просто по той причине, что больше бронепалубника они на тот момент не строили. Так может пушки?
Нет, пушки у нас может и были не такими, но проблема в том, что наши орудия среднего калибра были французскими системы Канэ, а 203-мм системы Бринка и обуховские 305-мм никто не ругал. Те же 305-мм, установленные на жд транспортёры, дослужили до Второй мировой, и даже немного после её окончания. В передовой Азии пушки, кстати, были системы Армстронга. Даже снаряды, которые многие считают виновниками наших поражений, и те несли в себе элементы хай-тека – и переоблегчение, и взрыватели – это всё последствия русских экспериментов. Да, не сработало, но при этом было, работа велась активнейшим образом. Точно так же, как и по броне, и по непотопляемости, и противоторпедной защите…
С лёгкой руки баталёра Новикова все знают о дальномерах, точнее – их отсутствии, но отсутствии где и каких?
«Система управления стрельбой была смонтирована по прибытии «Ретвизана» в Россию. Она включала в себя один дальномер Барра и Струда и пять микрометров Люжоля, позволявших определять расстояния по углу к известной вертикальной величине цели (например, высоте мачт). Замеренная дистанция с микрометров поступала в боевую рубку на главный дальномерный циферблат, где артиллерийский офицер выставлял на дающем циферблате ту дистанцию, какую он считал наиболее вероятной. Там же, в боевой рубке, находился боевой указатель, определяющий курсовой угол цели, и снарядный циферблат, указывающий тип снаряда. Вся эта информация с помощью синхронной электрической связи поступала на принимающие циферблаты в башнях, батареях и погребах. Недостатками этой системы являлись ограниченная дальность действия (до 40 кбт) и слабая защита от короткого замыкания.»
Скажем, Бородинцы пошли в бой с двумя дальномерами Барра и Струда каждый. Были, а о 40 кабельтовых – это уже современные «измышлизмы», в те времена бой и на 30 считался маловероятным – далеко. У японцев дальномеры были такие же и примерно в таком же количестве – «Асама» шла в бой с «Варягом» с двумя дальномерами Барра и Струда. А вот о попытках создания системы центрального управления стрельбой у японцев я не слышал. И чтобы два раза не ходить – дальность стрельбы 254-мм орудий «отсталой» российской «Победы» доходила до 20,5 км, что было даже слегка многовато на то время, наводить на такие дистанции можно было только на глазок…
Одним словом – куда не ткни, всюду «отсталость». И особо она проявилась в подводных силах:
«В марте 1902 года «миноносец № 113» был зачислен в списки флота как «Миноносец № 150».»
Миноносец № 113 это наш первенец «Дельфин», первый полноценный подводный корабль русского флота.
К концу войны во Владивостоке будет целый отряд субмарин, японцы купят своих первенцев в США уже после войны. Япония, кстати, Россию по подводным лодкам так и не догонит – ни по технике, ни по тактике применения. Другой вопрос, что решающего значения всё это не имело – эпоха стальных акул океана начнётся позже, а на 1904 год это были утлые 100-150 тонные корабли, способные защищать свои базы, не больше. Тем не менее задел уже был, и пока многие думали – мы строили.
Ещё мы были отсталыми в авиации, отсталыми настолько, что изготовили для Второй эскадры целый крейсер-аэростатоносец под названием «Русь».
«Зачисленный в списки флота 19 ноября 1904 года, этот корабль стал первым в мире крейсером-аэростатоносцем. Его оружием были один сферический воздушный шар, четыре змейковых и четыре сигнальных аэростата. Однако из-за технических неполадок, вызванных сжатыми сроками работ по переоборудованию, корабль оказался неспособным к долгому океанскому переходу: его не включили в состав отправлявшейся на Дальний Восток эскадры и вскоре продали.»
9 летательных аппаратов, пока легче воздуха, в Первую мировую это будут уже гидросамолёты и гидроавианосцы. Не зря вахтенным «Наварина» в походе 2ТОЭ мерещился воздушный шар, а экипажи эскадры боялись подводных лодок – для наших моряков это была норма, и представить, что у японцев (передовых) этого всего нет, они не могли. А зря не могли, так оно и было.
Тему можно продолжать долго – можно о радио, можно о береговых батареях, а можно о сборных-разборных миноносцах или ещё о чём, но зачем? И так ясно – технически мы были очень «отсталыми», а японцы «передовыми». И проще повторять слова Ленина, сказанные им, по существу, о государственном устройстве и общественных отношениях, чем признать – железо не виновато. И люди не виноваты, те, кто железо обслуживал. Виноваты те, кто рисовал планы на картах и бумаге, и страдал головокружением от успехов в политике внешней, одновременно недооценивая врага. Логистика и планирование, умноженные на коррупцию, погубили бы и флот дредноутов.
Автор:Роман Иванов