1917 год. Февральская революция в России; отречение от престола императора Николая I за себя и сына Алексея; отречение от престола его брата Михаила, Временное правительство; приказ № 1, фактически упраздняющий единоначалие и дисциплину в воющей армии и во флоте; массовые убийства матросами офицеров и адмиралов в Гельсингфорсе и Кронштадте; массовые убийства офицеров в армии; Корниловский мятеж; убийство матросом в спину командующего Балтийским флотом адмирала Непенина Адриана Ивановича; убийство солдатами главнокомандующего российской армии генерала Духонина.
И все это на фоне ведущийся уже три года войны России с Германской, Австрийской и Турецкой империями. Линия фронта протянулась от Рижского залива до восточной Турции. Ежедневно погибают на фронте тысячи солдат и офицеров.
Обстановка на Балтийском флоте, после массовых убийств офицеров, очень тяжелая. Корабли еще выходят в море, решать задачи, но офицеры вынуждены ими командовать, с оглядкой на матросов, способных выстрелить в спину, и матросские комитеты, которые могут отменить любое приказание.
На кораблях флота ссорятся между собой и митингуют, стремясь добиться поддержки большинства команд, представители различных партийных организаций, появившихся из ниоткуда. Свобода!!! Анархия мать порядка! Не надо вставать по подъему! Не надо делать физзарядку! Не надо делать приборки! Не надо обслуживать технику! Не надо заниматься боевой учебой! Не надо выходить в море!
Каждая партия имеет своих партийных кумиров и свои партийные установки. Кадеты, эсеры, октябристы, прогрессисты, трудовики, аграрии, анархисты, меньшевики, большевики, советы различных уровней, отдающие приказания и распоряжения, мандат, комиссары и так далее уничтожают ежедневно единый, ранее хорошо отлаженный механизм.
На любое приказание сверху, тут же собирается митинг и ревом, криками и мордобоем решает выполнять его или нет. Делать приборку или нет, подбирать окурки с палубы или нет, выполнять приказание или нет. Митинги, митинги, митинги с криками, с семечками, матом и обязательным мордобоем.
Офицеры лишены оружия, кортиков и сабель тихо ждут, а чем все это закончиться. Кто-то стреляется, не выдержав психической нагрузки, кто-то дезертирует, а кто-то просто сидит в каютах и ждет чем же все это закончиться. Многие офицеры просто хотят погибнуть в бою и хотя бы этим принести пользу своей Родине.
Погибает на минах в Ирбенском проливе эскадренный миноносец «Охотник». Офицеры не пытаются даже спастись и все гибнут вместе с кораблем. Гибнут подводные лодки «Барс», «Львица», АГ-14», эскадренные миноносцы «лейтенант Бураков» и «Стройный». Потери флота за несколько месяцев, больше чем за три года войны.
Но война идет, несмотря на революцию. Немецкие корпуса наступают на Петроград и их наступление сдерживает лишь флот, защищающий Рижский залив и способный нанести удар во фланги на приморских направлениях удара. Пока у России есть флот, бронированный кулак немецкого флота не может прорваться к Петрограду.
Германский генеральный штаб разрабатывает операцию «Альбион», целью которых является захват Моонзундских островов – Эзель (Сааремаа), Даго (Хиума), Оденсхольм (Осмусаар). Только взяв острова можно через пролив Моонзунд (4 морских мили) прорваться в Финский залив и далее Петрограду, и вывести Россию из войны. Задача немцев обойти минные позиции, наглухо закупорившие вход в Финский залив. У минных полей революции нет, и они будут стоять насмерть.
29 сентября 1917 года немецкий флот начинает операцию «Альбион», первой целью которого является уничтожение береговых батарей, затем высадка десанта на Моонзундские острова и прорыв основных сил флота через Коссарский плес и пролив Моонзунд в Финский залив.
Контр-адмирал Бахарев Михаил Коронатович – начальник морских сил Рижского залива, один из талантливых адмиралов русского флота, ведет способные к бою силы флота в бой.
Все это очень хорошо описано Валентином Пикулем в его художественном произведении «Моонзунд». По этому произведению снят художественный фильм с аналогичным названием. Многие помнят этот фильм с участием наиболее известных актеров русского кино – Олегом Меньшиковым, Владимиром Гостюхиным, Николаем Караченцевым и многими другими.
Это сражение хорошо описано Гарольдом Карловичем Графом – старшим офицером эскадренного миноносца «Новик». «На Новике. Балтийский флот в войну и революцию».
Долгое время в истории России, это последнее сражение Балтийского флота в первой мировой войне будет преподноситься как победа революционного флота над врагом, стремящимся задавить социалистическую революцию. Однако факты говорят об обратном. Немцы уничтожили артиллерийские батареи или захватили их, захватили острова и только гибель линейного корабля «Слава», легшего на фарватере Моонзунда, предотвратили прорыв немецкого флота в Финский залив. Героически погиб эскадренный миноносец «Гром», не смог выйти из Финского залива и был затоплен на фарватере линейный корабль «Слава» (последний из серии линкоров, погибших в Цусимском сражении).
Это сражение стало примером трусости и предательства революционных солдат и матросов, фактически предавшими свою страну и в то же время образцом выполнения воинского долга офицерами и некоторыми, оставшимися верным долгу, матросами.
Эти события в своей статье хорошо описал российский историк Алексей Павленко. Предлагаем вам эту статью.
Алексей Павленко (кандидат исторических наук)
Моонзунд. Последний парад https://rg.ru/2017/02/09/rodina-flot.html
Временное правительство, согласившись с революционным Приказом № 1, раскололо российский флот на героев и дезертиров
Активное участие России в Первой мировой войне уже завершалось, когда 29 сентября 1917 года1 немцы начали операцию «Альбион».
Кадр из фильма «Моонзунд».
Ее целью было вытеснить наконец русский флот из Рижского залива, в который упирался левый фланг германского Восточного фронта. Иначе этот фланг вечно испытывал бы угрозу с моря.
Поэтому враг и решил занять Моонзундские острова у западного побережья Эстонии — Эзель (это по-немецки, а по-эстонски — Сааремаа), Моон (Муху) и Даго (Хийумаа).
Это позволило бы перекрыть пролив Моонзунд (Вяйнамери), связывающий Рижский залив с Финским. И, следовательно, отрезать морские силы Рижского залива от главных сил Балтийского флота в портах Финского залива.
Или русские из Рижского залива уйдут, или там и погибнут.
Приказ N 1 ударил по армии…
Невозможно передать весь ужас положения, в котором оказались после февраля 1917 года русские армия и флот.
Их рядовой состав практически вышел из повиновения командному.
Ведь приказ N 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов от 28 февраля — не отмененный Временным правительством — ограничил власть командиров выборными комитетами.
Приказы командиров теперь обсуждались комитетами, а то и общим собранием судовой команды. Офицеры отныне должны были не приказывать, а уговаривать!
Да и просто бороться за существование!
Их, офицеров, только что терпели. Властители дум 1917-го — левые партии — изо дня в день изображали их врагами «простого народа» и революции.
Комитеты смещали их с должностей. Отменяли их приказы. Требовали определить свою «политическую платформу». Если таковая не нравилась — могли и убить.
Контр-адмирал М.К. Бахирев. 1916 год.
«Дисциплина, — подытоживал командовавший тогда морскими силами Рижского залива вице-адмирал Михаил Бахирев, — можно сказать, отсутствовала, и в команде было сознание полной безответственности и уверенности, что они все могут сделать со своими начальниками».
… и флоту
В отличие от армии флот к 1917-му понес очень мало потерь. Основную массу его офицеров по-прежнему составляли кадровые. И, «как офицерство ни было низко поставлено, как ни старались унизить его еще больше все, кому ни лень, оно терпеливо оставалось на своих постах, стремилось принести пользу России и родному флоту и, в общем, жаждало воинских подвигов»3.
Вот только воевать оно теперь должно было за весь флот. Оно да сколько-то старослужащих матросов, по опыту знавших, что без офицера на море пропадешь.
Прочие теперь очень боялись за свою жизнь и легко впадали в панику.
Это ведь дисциплина заглушает инстинкт самосохранения, заставляя сосредоточиться на выполнении приказа. А теперь дисциплины нет…
И Моонзундское сражение с русской стороны стало историей героев и антигероев.
Высадка
Туманным, с изморосью, утром 29 сентября 1917 года бухта Тага-Лахт покрылась десятками транспортов и боевых кораблей. Началась высадка германского десантного корпуса на остров Эзель.
По четырем 152-мм пушкам русской береговой батареи N 45 на мысе Хундсорт ударили до тридцати 305-мм с линкоров «Кайзер», «Кайзерин» и «Принц-регент Луитпольд».
Однако батарея приняла безнадежный бой. И третьим залпом — уже после взрыва порохового погреба, после сбития наблюдательной вышки — взяла в узкую вилку линейный крейсер «Мольтке». Четвертого залпа, который мог бы дать попадание, сделать не успела…
А вот соседняя батарея N 46, на мысе Нинаст, молчала4.
Близ мыса Памерорт высаживался вспомогательный десант.
С острова Даго, с мыса Тоффри, открыла огонь батарея N 34.
На четыре ее 120-мм пушки обрушились пять 150-мм с крейсера «Эмден» и восемь 380-мм с самого мощного линкора германского флота «Байерн».
34-я умолкла, но ее командир мичман Вадим Лесгафт (внук создателя научной теории физического воспитания Петра Францевича Лесгафта), не сдавался. И вел огонь сколько мог.
Зато 107-я пехотная дивизия «голосовала за мир ногами» (425 Каргопольский, 426 Повенецкий, 427 Пудожский (Зубцовский), 428 Лодейнопольский (Старицкий) пехотные полки).
«Галдеж, ругань, винтовки и кулаки под нос» капитану буксира, чтоб перевез на материк… «На берегу начинается очередной митинг»5…
Приказ N 1 расколол флот на героев и дезертиров.
Эскадренный миноносец «Гром». 1917 год.
«Припять» и «Гром»
По северную сторону Эзеля германские миноносцы через пролив Соэлозунд стали прорываться на Кассарский плес, выводящий с запада к Моонзунду.
Было ясно: Соэлозунд надо заминировать.
Однако команда минного заградителя «Припять» отказалась вечером 30 сентября выполнить это задание. Опасно! Там же немцы! Могут убить…
«Все испробовал, — сетовал командир «Припяти» старший лейтенант Сергей Медведев 2-й. — Унизился до упрашивания — какой черт! […] Не желаем — и баста! А сами задувают в очко. Идите, говорят, отдыхать, Сергей Иванович. Утро вечера мудренее. Плюнул. Приходила даже мысль пустить себе пулю в лоб»6…
1 октября через Соэлозунд на Кассарский плес прорвались уже 13 «немцев». И сделали безнадежным положение эскадренного миноносца «Гром», который после попадания снаряда с линкора «Кайзер» потерял ход.
О том, что было дальше, вспоминал Эдуард Панцержанский — в те дни лейтенант, старший офицер «Грома».
Капитан 2 ранга А.П. Ваксмут. 1924 год.
…Командир «Грома» лейтенант Анатолий Ваксмут 2-й, без фуражки (сорванной воздушной волной от пролетевшего снаряда), «покуривает папиросу, глядя в бинокль в сторону немецких миноносцев. Штурман мичман Блинов, вечно жизнерадостный, с блестящими черными, как слива, глазами, метнув короткой улыбкой в мою сторону, углубился в запись моментов боя, держа перед собой записную книжку.
Сигнальщики […]. Их спокойные, энергичные, обветренные лица, все их четкие, быстрые, ловкие движения навсегда останутся у меня в памяти. Как будто на учении, они продолжают репетовать сигналы своего флагмана, громко докладывая об их значении и обо всем, что замечают».
Мичман В.В. Севастьянов. 1915 год.
Лейтенант Владимир Севастьянов «со свойственным ему одному спокойствием продолжает управлять огнем […]. Четко и громко раздаются его приказания в центральный пост: «Два с половиной ближе! Пять вправо. Залп!» И так же отчетливо и столь же внушительно репетует его слова гальванер, посылая приказания к орудиям»7.
Канонерская лодка «Храбрый» идет к «Грому», чтобы снять людей. Офицеры и с десяток матросов не хотят покидать эсминец. Орудия вышли из строя, но Ваксмут готов отбиваться из пулеметов.
Если бы все дрались так, как «Гром»…
43-я батарея
По южную сторону Эзеля германский флот стал прорываться в Рижский залив.
Ведущий туда Ирбенский пролив был засеян минами и простреливался 305-мм пушками батареи N 43 на юго-западной оконечности Эзеля, на мысе Церель.
1 октября ее командир лейтенант Николай Бартенев (внук издателя журнала «Русский архив» Петра Ивановича Бартенева) «очень быстро и точно»8 пристрелялся к линкорам «Фридрих дер Гроссе» и «Кёниг Альберт».
Но ответного огня — хоть и безрезультатного — хватило, чтобы посеять панику в потерявших дисциплину матросах. Стреляли полтора орудия из четырех — прислуга сбежала, а 2 октября почти все матросы 43-й батареи дезертировали. Подрывать пушки Бартеневу пришлось в одиночку. Налаживать лебедку зарядника… Заряжать орудия… Искать ключ для вывертывания зажимной гайки грибовидного стержня замка… Вгонять в стволы подрывные патроны… Изолировать и сращивать провода, вести их от запалов в блиндажи… Отвечать на идиотские вопросы… «Гнуть по матери» офицеров, которые «смотрели как истуканы»9…
Запалы не сработали! А Церель обстреливают немецкие гидропланы.
Сочтя, что они прикрывают высадку десанта, Бартенев решил уходить. Но 3 октября по инициативе мичмана Николая Лароша, вместе с ним, с контуженным мичманом Поликарповым и матросами Кулаем и Журавлевым вернулся на 43-ю.
И выстрелами из винтовки взорвал пороховые погреба.
Если бы все дрались, как лейтенант Бартенев…
«Слава»
4 октября, протралив проход через Ирбенский пролив, эскадра вице-адмирала Пауля Бенке входит в Рижский залив и идет к южному входу в Моонзунд.
Вице-адмирал Бахирев решает вывести ей навстречу устаревшие (других нет) линкоры «Слава» и «Гражданин» и крейсер «Баян».
Приказ — идти с рейда Куйваст на боевую позицию. Но линкоры стоят на месте! «Ни малейшего буруна не было заметно под их носом», — вспоминал командир «Баяна» капитан 1 ранга Сергей Тимирёв10…
Каперанг Тимирёв решительно выводит свой слабый крейсер вперед! Линкорам ничего не остается, как следовать за ним.
Капитан 2 ранга С.Н. Тимирёв. 1910-1914 гг.
Старший артиллерист «Славы» старший лейтенант Юлий Рыбалтовский 3-й делает почти невозможное — с предельной дистанции «очень быстро»11 пристреливается к линкорам «Кёниг» и «Кронпринц». Но когда те, пройдя минное заграждение, сокращают дистанцию, русским приходится плохо. Двадцати немецким 305-мм орудиям противостоят два — кормовая башня «Славы». В носовой отказали замки орудий, а снаряды «Гражданина» до врага не долетают.
…На «Славе» вышел из строя центральный пост, и Рыбалтовский больше не может передавать в кормовую данные для стрельбы.
Командир башни лейтенант Вадим Иванов 10-й ведет огонь самостоятельно.
Контуженный мичман Георгий Деньер переносит свое рабочее место и продолжает шифровать и расшифровывать радиограммы.
А революционные матросы призыва 1917 года бегают взад-вперед, кричат, напяливают спасательные пояса…
Когда тяжело поврежденная «Слава» начинает отходить к Моонзунду, запаниковали и старослужащие (до того дравшиеся «идеально»12). Приказ N 1 развратил и их!
В машинном отделении остался один человек.
В котельном — ни одного.
Никто не хочет ни переносить на подошедшие миноносцы раненых, ни хотя бы пропустить их вперед. Каждый жаждет побыстрее прыгнуть на миноносец!
Раненых переносят все те же офицеры и старший врач Николай Стратилатов.
Дорогу им — с револьвером в руке! — расчищает мичман Владимир Гедле с эсминца «Донской казак».
Конец
Унтер-офицер 1-й статьи Николай Коровин в одиночку запускает правую машину «Славы». Инженер-механик мичман Николай Миловский — левую.
Линкор ползет ко входу в Моонзундский канал (углубленную часть Моонзунда). Но все же садится на мель, и его взрывают…
На горящем «Баяне» приходится затопить носовые снарядные погреба. Осадка носом теперь лишь на полфута (15 сантиметров) меньше глубины канала.
Старший штурман лейтенант Константин Ухов и рулевой Попелюшенко сосредоточенно делают свое дело.
И «Баян» почти ползком выходит на вольную воду!
На острове Моон еще сдерживают врага добровольцы-ударники из Ревельского Морского батальона смерти. Но шкурники из 118-й пехотной дивизии мало того, что сдаются сами, силой тащат в плен ударников. Сдаваться, так всем!
Поручик Зарницкий, чтобы избежать такой участи, стреляется.
Стреляются и некоторые другие офицеры-ударники.
Капитан 1 ранга П.О. Шишко. 1920 год.
Командир батальона капитан 2 ранга Павел Шишко отказывается эвакуироваться на материк.
С винтовкой, на штыке которой красный флажок, он уходит с берега в лес — где еще идет бой…
Взорванный линейный корабль «Слава», лежащий на грунте. Германская почтовая открытка.
Красные и белые
Анатолий Петрович Ваксмут уже 1 января 1918 года стал офицером Добровольческой армии. Туда же ушел и Сергей Иванович Медведев. Николай Петрович Миловский и Юлий Юльевич Рыбалтовский воевали с красными на севере России, а Павел Оттонович Шишко — на северо-западе.
Капитан 2 ранга Медведев погиб в июне 1919 года, высаживая десант в Геническе.
Кавторанга Рыбалтовского взяли в плен и в марте 1920-го расстреляли.
Остальные (а также Сергей Николаевич Тимирёв) умерли в эмиграции.
Когда кавторанг Шишко вел на красный Петроград Танковый ударный батальон, рядом, в Финском заливе, погиб на минах его родной корабль — эсминец «Гавриил».
А вместе с ним и его красный командир Владимир Владимирович Севастьянов.
У красных служили, и другие герои Моонзунда: они «до конца связали свою службу с кораблями […], с которыми сжились»13.
Но былое офицерство новая власть им не забыла.
Михаила Коронатовича Бахирева, занявшегося историческими исследованиями, расстреляли уже в январе 1920 года.
Помощника командира линкора «Севастополь» Георгия Андреевича Деньера — в марте 1921-го, за участие в Кронштадтском восстании.
Командир эсминца Вадим Борисович Лесгафт был арестован ОГПУ и получил срок в 1926-м.
Преподаватель Николай Сергеевич Бартенев отделался высылкой из Москвы. В 1941-м, 53-летний, просился на фронт — не взяли.
Флагмана 1 ранга Эдуарда Самойловича Панцержанского расстреляли в сентябре 1937-го.
В 1938-м арестовали по 58-й статье и флотского военпреда Дмитрия Леонидовича Блинова. Правда, выпустили «за недоказанностью».
Повезло лишь Вадиму Ивановичу Иванову, дослужившемуся до контр-адмирала, да ставшему видным ученым Константину Сергеевичу Ухову.
И еще, может, Владимиру Владимировичу Гедле — погибшему в июле 1923-го при тушении загоревшейся мины на кронштадтском форту «Павел»…
Морские силы Рижского залива в бою у Куйваста. 4 октября 1917 года.
- Все даты даны по старому стилю.
2. Бахирев М.К. Отчет о действиях Морских сил Рижского залива 29 сентября — 7 октября 1917 г. // Морская историческая комиссия. Т. 1. СПб., 1998. С. 23.
3. Там же. С. 25.
4. Чишвиц [А.], фон. Захват Балтийских островов Германией в 1917 г. М., 1937. С. 41.
5. Панцержанский Э.С. От Февраля к Октябрю // Север. 1987. N 8. С. 76.
6. Там же. С. 78.
7. Там же. С. 82-83. Репетовать — повторять. Гальванёр — артиллерийский электрик.
8. Чишвиц [А.], фон. Указ. соч. С. 97.
9. Цит. по: Амирханов Л.И. Морская крепость Императора Петра Великого. СПб., 1995. С. 53-55.
10. Тимирев С.Н. Воспоминания морского офицера. Балтийский флот во время войны и революции (1914-1918 гг.). Нью-Йорк, 1961. С. 131.
11. Чишвиц [А.], фон. Указ. соч. С. 116.
12. Цит. по: Бахирев М.К. Указ. соч. С. 61.
13. Кукель В.А. Правда о гибели Черноморского флота 18 июня 1918 г. Пг., 1923. С. 40.