Блытов В. Трудный путь в Океан. Первая вахта

По правому борту от СКР-16 шли три СКР-а своей КПУГ-3. На них всех также были расписаны ребята из класса 244 класса, (они были такого же проекта 159А). На ближайшем из которых по правому борту развевался вымпел командира бригады.

Виктор представил себе, что чувствуют курсанты на этих СКР-ах при такой качке. Казалось, что в какой-то период корабли вообще исчезают в волнах и затем вылезают на очередную волну. Иногда над водой оставалась одна мачта или он взмывал на волне на уровень минимум пятиэтажного дома, а потом обрушивался вниз.

Виктор вспомнил, что во время войны здесь проходили полярные конвои, на которые охотились немецкие подводные лодки и немецкая авиация. Оказаться в воде, даже в апреле месяце было смерти подобно. Организм выдержит не более 2-3 минут.

Командир в своём кожаном реглане, как бы подслушав мысли подошёл к Виктору и сказал:

— Ничего пока ещё нет семи баллов, а вот судя по прогнозу погоды будет ещё сильнее. Шторм идёт. Но корабли выдержат, у них хороший запас. Угощайтесь гардемарин солёненькими огурчиками.

— Вахтенный офицер пеленг дистанцию на 57-ой – скомандовал помощник и Виктор бросился к пеленгатору.

На качку он уже не обращал уже никакого внимания. Балансируя на скользкой палубе, как канатоходец в цирке, он прилип глазом к пеленгатору.

— Пеленг 75. Дистанция прикинул он на глаз 8 кабельтовых.

— Проверить дистанцию на радиолокационной станции «Дон» — приказал помощник.

Виктор влез в тубус «Дона», где отбивалась белыми расплывчатыми линиями и пятнами береговая черта и видимые корабли.

— Где это 57-ой – подумал Виктор — наверно ближайший к нам. Сколько кабельтовых в этих отбиваемых кольцах. Ага понятно – посмотрел Виктор на установленный размер.

После экрана «Дона» надо немного проморгаться на свету. Виктор зажмурил глаза и потом открыл. Стало лучше.

— Шесть кабельтовых – доложил помощнику командира.

Тот сидя в походном кресле командира только кивнул головой и тихо сказал:

— Все правильно, а то я решил, что придётся подворачивать потихоньку. Доложи-ка мне гардемарин какая дальность видимости по морю гардемарин?

— два и восемь сотых умножить на корень квадратный высоты наблюдателя плюс корень квадратный высоты объекта наблюдения – отчеканил Виктор – дальность в милях, высота в метрах.

— А в море на какую дальность максимальная видимость? – продолжал пытать Виктора помощник командира.

— С нашей высотой ходовой рубки наверно миль двенадцать максимум – ответил Виктор.

— А посчитай – усмехнулся помощник – логарифмическую линейку возьми у штурмана.

— Высота ходовой рубки – пять метров приблизительно – рассуждал вслух Виктор – значит корень квадратный из шести – два и две десятых приблизительно. Высота ходовой рубки СКР-57 приблизительно такая же. Значит корень квадратный посмотрел он на логарифмической линейке – два и два. Сумма четыре и четыре десятых. Значит дальность будет приблизительно – десять миль.

— О. Правильно. Значит ты его увидишь на дистанции десять миль, а антенну ну двенадцать миль. Все правильно.

Принимая вахту у Володи и натягивая на себя реглан канадки Виктор обратил внимание на далёкий горный берег, открывшийся по левому борту. Было странно видеть в первый раз чужую землю на которой шла совсем другая жизнь, но также, как и у нас жили люди, работали и любили, рождались и умирали. Виктор представил, как первые исследователи также открывали неведомые земли и входили в контакт с неведомыми цивилизациями. Как здесь проходили поморы из Белого моря следуя на далёкий Грумант (Шпицберген).

— Это уже Норвегия? — спросил Виктор помощника командира, держась за какой-то пиллерс.

Корабль взобрался на волну и ухнул вниз.

— Главное не упасть, а удержаться на ногах.

Брызги от ушедшего в воду носа долетели до ходовой рубки и звонко ударились в стекла ограждения ходовой рубки.

— Пока летят замерзают – пояснил помощник – попадёт в лицо разобьёт в кровь. Береги лицо гардемарин. Значит это мыс Нордкап. Вон маяк – видишь? Нордкап – это так называемый угол, за который мы ходим на боевую службу. На флоте говорят, что «сходить за угол» – значит сбегать за Нордкап. Высота горы на которой он расположен 325 метров и 10 метров высота маяка. Как нам определится, если других маяков не видно?

— По крюйс-пеленгу – ответил Виктор.

— А это что за штуковина? – заинтересовался помощник – где взять этот крюйс-пеленг?

— Если в видимости корабля находится всего один ориентир, то можно определиться методом крюйс-пеленга – доложил Виктор. Необходимо взять пеленг на маяк первый раз и запомнить время и сам пеленг, минут через пять взять пеленг на тот же ориентир взять второй раз. Потом зная курс и скорость из первой точки провести линию курса на которую нанести второй пеленг. Получиться треугольник. А затем рассчитать расстояние которое мы реально прошли за эти пять минут.

— Как рассчитать? – продолжал интересоваться помощник командира.

— Скорость корабля умножить на время между определениями – вздохнул тяжело Виктор.

Эти вопросы он знал на отлично, что даже капитан 1 ранга Изыдь (по курсантской кличке) и по настоящей фамилии Кожарин поставил именно за определение по крюйс-пеленгу, в своё время, оценку отлично. А получить у Изыдя оценку отлично было ой как не просто. Обычно курсанта он просил после изложения его знаний повернуться спиной, потом нагнуться. А потом давал пинка с криками «изыдь отсюда. Иди учи двоечник!

— Определяйся, выписывай координаты и к штурману проверять.

— Совпало – крикнул штурман помощнику, кода сверил, полученные координаты.

— Хорошо – усмехнулся помощник командира – мы ушли в море и береговых ориентиров не видно. Как будем определяться?

— С помощью радиомаяков и астрономическими методами.

— Что за штука такая радиомаяки?

«Лоран-с» представляет собой гиперболическую радионавигационную систему, которая позволяла приёмнику определять своё местоположение путём пеленгации низкочастотных радиосигналов, передаваемых стационарными наземными радиомаяками. Есть ещё системы «Навстар», «Декка», «Еврофикс» — блеснул знаниями

— Определяйся – бросил помощник.

Через минут пять к помощнику подошёл штурман и доложил, что всё правильно.

— Может ты мне этого курсантика на подмену дашь? Хоть на пару часов ночью, а то я один – предложил штурман – без отдыха совсем. Так и до беды далеко.

— Как командир решит. Я доложу ему. Только у нас и с вахтенными офицерами плохо. Сам видишь, что твориться – ответил помощник – а, что ты там гардемарин говорил про определение с помощью астрономических методов – обратился он к Виктору.

— С помощью секстана рассчитывается высота солнца, луны или звезды, а потом с помощью таблиц ВАС-59 и МТ-63 рассчитывается по нескольким линиям — определениям место корабля.

— Что за таблица ВАС-68?

— Таблица высот азимутов светил – ответил Виктор.

— А МТ-63?

— Мореходные таблицы. Записываешь поправки на рефракцию, паралакс, поправки на полудиаметр.

— Ладно все понял — действуй – приказал помощник.

Через минут пятнадцать Виктор показал помощнику расчёты.

— Что штурман сказал? – спросил помощник.

— Нормально — прогудел сзади штурман – я что хотел сказать. Флагманский штурман бригады капитан 3 ранга Нестеренко приказал всем вахтенным офицерам корабля после возвращения в базу сдать астрономические расчёты по четырём определениям места корабля в день. Три раза днём и один раз ночью. Я один за всех не справлюсь

— Три раза днём и один раз ночью – прошептал помощник — помню. Как это сделать, если наши командиры БЧ слегли?

— А гардемарины нам зачем – загадочно сказал штурман и что-то быстро зашептал на ухо помощнику.

— Все возможно. Хорошее предложение. А то флагштуман нас сжуёт после похода. Но пусть командир решает – усмехнулся помощник

Когда штурман ушёл в свою будку помощник спросил Виктора:

— Ты понял гардемарин, что предлагает штурман?

— Три определения днём за каждого вахтенного офицера и один раз ночью.

— Правильно понимаешь – ответил помощник и предложил – пойдём по огурчику зарубаем.

И хватаясь руками за приборы и пиллерсы они друг за другом двинулись к бочкам, который находились на ходовом мостике ближе к корме.

Огурчики действительно оказались весьма хорошими. Большие солёные. В качку можно употреблять, и любая качка покажется незначительной.

— Так ты секстаном пользовался? – спросил помощник Виктора.

— Так точно умею – тяжело вздохнул он, видимо уже предвидя, что ожидается.

— Вон солнышко висит пока. Определяйся.

Пришлось брать секстан. Рассчитывать высоту солнца несколько раз. Потом заполнять специальные таблицы и рассчитывать по таблицам. Строить линии и в конце концов выдавать место.

Если кто-то думает, что в качку это легко сделать, то заверяю вас, что при ударах корпуса о волну, подъем на волну метров на 20 или больше дают колоссальные неточности в измерении. А уж посадить солнце на горизонт в качку — это вообще что-то из циркового репертуара.

— Штурман проверить правильноть! – скомандовал помощник.

Штурман молча взял расчёты Виктора и скрылся в своей конуре.

— Невязка три мили – выдал он резюме в конце концов.

— Для океана нормально, а при плавании у чужих берегов может быть критично. Придётся тебя потренировать гардемарин.

Где-то левее и ближе к берегу шла КПУГ-3 (корабельная поисково-ударная группа), состоявшая из четырёх более старых сторожевых кораблей пятидесятого проекта, (на флоте называемых «полтинниками»), это были СКР-72, СКР-73, «Кугуар», «Кондор». На этих СКР-ах также были расписаны курсанты из 244 класса.

Виктор в бинокль иногда посматривал, как они зарываются в волну. Было даже страшно, как они ещё такое выдерживают. Издалека было хорошо видно, как волны перекатываются прямо через их палубу. Он то взмывают на волну, то подают с волны почти вертикально вниз.

— Как там люди? Ведь выдержать такое не каждому дано – подумал Виктор и внутренне содрогнулся представив это.

— Увидев такое, тебе не хочется перевестись в подводники гардемарин? – с улыбкой спросил помощник.

— А что там не качает? – с сомнением спросил Виктор.

— Качает, но не больше, чем в трамвае или автобусе – ответил помощник и расхохотался – там баб можно в гости приглашать. Тепло, светло и мухи не кусают. Не то, что у нас – мокро, холодно и бросает. Посмотри какой крен у нас.

Виктор подошёл к прибору и увидел, что крен корабля составляет двадцать пять градусов на левый борт и двадцать три на правый. Это было понятно – ветер дул с правого борта и на левый борт клало сильнее. Доложил помощнику.

— Это ещё ничего. Вот будет за тридцать градусов. Тогда точно голова – ноги. Штурман доложи прогноз – крикнул он в сторону штурманской шхеры.

Штурман прибежал с какой-то картой на полупрозрачной бумаге и стал докладывать помощнику про какие-то циклоны, какие-то антициклоны. Виктор ничего не понял, кроме одного – что лучше не будет.

— Идём в хороший шторм – со вздохом резюмировал помощник – а у нас ограниченная мореходность до семь баллов.

— Вот и я говорю, что уже семь баллов. Как бы нам не пришлось тикать впереди собственного визга – с каким-то сарказмом высказался штурман – так бы спрятались от шторма, а здесь и спрятаться негде. Одно море. Не в Норвегию же?

Помощник покачал головой и вздохнул:

— Запоминай гардемарин истину, чем ближе к берегу – тем шторм сильнее. Лучше в шторм любому кораблю держаться подальше в море – он зевнул, широко раскрыв рот —  у берега расшибить может, а в море надёжнее, хоть и качает. Гардемарин – пеленг на флагман?

Виктор подскочил к пеленгатору правого борта:

— Какой здесь флагман? – подумало он, но потом увидел далёкий силуэт большого противолодочного корабля, почти сливающегося с горизонтом. В бинокль удалось рассмотреть огромный красный вымпел командира эскадры, доложил, что флагман двадцать пять градусов правого борта, почти сливается в тумане с горизонтом.

Командир эскадры был на «Адмирале Зозуле» и огромный красный флаг с двумя большими звёздами был поднят на гафеле. По оба борта от флагмана шли два эскадренных миноносца проекта 56. Их тоже сильно качало, и они зарывались в волну, которая захлёстывала даже ходовые мостики.

— По группе я како-единица – внезапно раздался вызов по связи. Докладывать в порядке тактических номеров.

— Слушай внимательно. Не прозевай, если нас вызовут. Наш позывной пятнадцатый.

— Я первый на связи – доложил по связи, видимо КПУГ-1, идущий даже севернее флагмана.

— Я второй на связи – раздался доклад командира своей бригады.

— Я третий – доложил командир третий КПУГ, размещавшийся на СКР-73.

Раздался далёкий голос командира бригады.

— Клевер. Приготовиться иметь твёрдый знак триста тридцать, твёрдо четырнадцать. Корабли для плавания в штормовых условиях приготовить. Произвести попутный поиск Бутона.

— Касается всех, в том числе нас – прокомментировал помощник – приготовиться лечь на курс триста тридцать и иметь ход четырнадцать узлов. Произвести попутный поиск ПЛ. Ты понял гардемарин?

— Так точно. Понял – ответил Виктор, хотя кроме «твёрдо» и «твёрдого знака» ничего не понял.

— Понял я первый приём – ответил командир невидимой, самой правофланговой КПУГ-1.

— Понял я второй приём – доложил командир своей бригады.

— Понял я третий приём – доложил командир третий КПУГ самой левофланговой, идущей вдоль норвежского берега.

— Вахтенный офицер на курсе? И скорость? – спросил помощник Виктора.

Виктор посмотрел на курс на компасе и доложил, что курс триста десять, а скорость восемнадцать узлов.

— Передайте в ПЭЖ, чтобы приготовились сбросить курс до четырнадцати узлов по нашей команде. Рулевой приготовиться лечь на курс триста тридцать.

Внезапно пришёл доклад с сигнального мостика:

— На соседнем корабле поднят сигнал «ответный» до половины, твёрдо четырнадцать, твёрдый знак триста тридцать.

— Репетовать сигналы – приказал Виктор по громкоговорящей связи на сигнальный мостик.

Он краем глаза увидел, как вахтенный сигнальщик вытаскивает необходимые флаги из специальных корзин для флагов.

Из другого выносного поста связи раздался голос комбрига:

— Клён я тринадцатый приём.

Виктор посмотрел на помощника.

— Отвечай – усмехнулся он и отвернулся как будто это его не касалось.

— Я четырнадцатый на связи – услышал Виктор доклад одного из кораблей

— Я пятнадцатый на связи – услышал Виктор доклад второго корабля.

Он взял в руки микрофон ВПС (выносного пульта связи).

— Я шестнадцатый на связи – ответил, стараясь сделать голос как можно мужественнее.

Краешком глаза он увидел, что помощник среагировал на его доклад и немного повернул голову, чтобы лучше было видно.

— Клён. Приготовится иметь твёрдый знак триста тридцать, твёрдо четырнадцать. Корабли для плавания в штормовых условиях приготовить. Произвести попутный поиск Бутона – повторил голос комбрига приказание командира эскадры.

— Понял. Приготовится иметь твёрдый знак триста тридцать, твёрдо четырнадцать. Корабли для плавания в штормовых условиях приготовить. Произвести попутный поиск Бутона. Я четырнадцатый приём.

— Понял. Приготовится иметь твёрдый знак триста тридцать, твёрдо четырнадцать. Корабли для плавания в штормовых условиях приготовить. Произвести попутный поиск Бутона. Я пятнадцатый приём.

— Понял. Приготовится иметь твёрдый знак триста тридцать, твёрдо четырнадцать. Корабли для плавания в штормовых условиях приготовить. Произвести попутный поиск Бутона. Я шестнадцатый приём – доложил Виктор и посмотрел на помощника

Тот сидел и хитровато улыбался.

— А что у нас с поиском Батона?

— Я не знаю – признался Виктор – наверно надо включить гидроакустическую станцию? – вопросительно посмотрел на помощника.

— Включайте — сказал он равнодушно и отвернулся.

И только теперь Виктор осознал ответственность вахтенного офицера за правильное понимание и выполнение команд. Он метнулся к пульту «Каштана», нашёл надпись «ГАС», включил тумблер и вызвал:

— Акустики — ходовая рубка – так, как когда-то слышал в каком-то фильме.

— Есть акустики – раздался почти моментальный ответ.

— Приготовить к включению гидроакустической станции на высокое.

— Есть приготовить к включению ГАС «Титан» — раздался ответ акустиков.

— Товарищ курсант помогите поднять флаги. Я один не справляюсь – внезапно доложил вахтенный сигнальщик и Виктор понёсся с сигнальщиком отбирать и готовить к подъёму флаги.

Внезапно он увидел, что «ответный сигнал» поднят на соседнем СКРе до места, то есть до реи.

— Ответный до места – скомандовал сигнальщику Виктор и понёсся к ВПСу из которого уже шли команды соответствующие команды.

Помощник командира только криво улыбнулся и отвернулся в другую сторону.

В порядке очерёдности Виктор ответил флагману вовремя.

— Ответный долой – закричал сигнальщик.

— Сигнал исполнить – скомандовал помощник командира.

— Рулевой поворот на курс триста тридцать градусов – скомандовал Виктор и сразу почему-то успокоился. Сердце стало биться равномерно – ПЭЖ (пост энергетики и живучести) держать скорость 14 узлов – скомандовал он по ГГС (громкоговорящей связи в ПЭЖ) — иметь средний ход четырнадцать узлов.

— Есть иметь средний ход четырнадцать узлов – ответил по ГГС командир БЧ-5 из ПЭЖа.

— Сигналы долой – скомандовал он сигнальщику.

Доклады с боевых постов поступали вовремя и правильно. И только сейчас Виктор понял, что команда СКР отработана хорошо.

Откуда-то снизу раздалось блямканье гидроакустической станции.

И тут Виктор понял, что он не только не замёрз на этом ветру, но и вспотел. Сразу захотелось снять с себя «канадку» и тёплые штаны.

Сзади раздались шаги поднимающихся по трапу. Первым поднялся командир корабля.

— Смирно – скомандовал помощник командира и доложил командиру.

Виктор сразу вспомнил присказку из военно-морской поэмы по докладу командиру:

— Что в отсутствие его не случилось ничего.

— Как гардемарин? – спросил командир – справляется?

— Да как сказать? – как-то смутился помощник – вроде даже очень ничего. Посмотрим нам же ещё не один день болтаться. Но если поднатаскать, то может, и хороший офицер получится.

И подойдя к бочке, стоявшей на ходовом выловил в бочке пару огурчиков:

 — При качке очень даже помогают. Класс.

Виктор до вахты очень боялся качки в океане, боялся, что не выдержит, сляжет, что станет плохо. Много он слышал в училище от других курсантов, побывавших в штормах. И хотя после третьего курса ему уже пришлось попасть на более крупном СКР-е в шторм тем не менее в своих силах он был не уверен. И поэтому подошёл по приглашению командира к бочке и тоже выловил несколько огурчиков. Солёный привкус огурчиков несколько притушил далёкое сомнение в желудке и в общем самочувствии.

Командир сел в своё кресло.

— Вахтенный офицер! Ведите прокладку курса и определите мне место по солнцу, пока его видно — дал вводную внезапно командир корабля, но уже не Виктору, а Володе.

Виктор оглянулся и увидел, что за спиной стоит Володя, тепло одетый в шапке с завязанными ушами.

— Ты чего так рано? – спросил он Володю – А Кара, а Марат где?

— Не будет их – спокойно ответил с некоторой усмешкой Владимир – так что готовься в 4 часа меня сменять.

— А командир БЧ-2. Тоже слёг?

— Нет он будет штурмана подменять. Приказал командир. Так что мы пока вдвоём остались. Давай курс, скорость, данные по кораблям, приказания и меняться. А потом дуй в кают-компанию. Красота там теперь можно есть сколько хочешь. Все слегли и остаётся много.

Виктор быстро передал курс, скорость, данные по кораблям, приказания, включённые средства РЛС и ГАС, дежурные артиллерийские средства.

— Все? – спросил Владимир.

— Вроде всё – ответил Виктор, который даже не успел заметить, как быстро пролетела вахта.

— Пойдём докладывать. Ты первый, я за тобой.

— Товарищ командир мичман Р-н вахту принял исправно.

— Товарищ командир главный старшина Б-в вахту принял исправно.

— Все приняли? Все понятно? – спросил командир Володю.

— Так точно. Всё!

— Меняйтесь – сказал командир и отвернулся к иллюминатору ходовой рубки.

— А там за стеклом, нос корабля то поднимался на волну, то падал вниз. Где-то далеко стучала и блямкала гидроакустическая станция.

— Давай повязку вахтенного.

Виктор снял с «канадки» и передал красно-бело-красную повязку, называемую на флоте «како» Владимиру.

Он стал натягивать ее на свою канадку.

— Пойдём раздеваться гардемарин – ударил Виктора по спине помощник командира.

Виктор ещё раз оглядел ходовую рубку и с сожалением её покинул по трапу, вслед за помощником командира.

— Встретимся на обеде – сказал помощник и побежал ловко передвигаясь ногами в кубрик.

Там было тихо и темно. Пахло каким-то смрадом. По палубе перекатывалась вода. Кара и Марат лежали в тех же позах, в которых Виктор утром их оставил.

Виктор попытался их растолкать.

— Бесполезно – сказал дневальный по кубрику.

Это был тот же самый матросик, что и стол утром. Он выжимал мокрую ветошь в небольшой тазик

— На флоте называется обрезом – вспомнил Виктор.

— Тут их кто только не толкал, Бесполезно. Каждый сбегал до гальюна пару раз и опять.

Виктор скинул на свою койку шинель, шапку и пошёл обедать в кают-компанию.