Матренин Ю. Воспоминания о вице-адмирале П.М.Яровом

Исполнилось пять лет, как ушел из жизни вице-адмирал Петр Максимович Яровой.

П.М. Яровой родился 8 января 1928 году в Алтайском крае, в селе Чистоозерка Завьяловского района.

С 1945г. по 1947 г. он был воспитанником Бакинского Военно-морского подготовительного училища. С 1047 по 1951гг.     — курсантом ВВМУ им. М.В. Фрунзе. После окончания училища был направлен для прохождения службы на Северный флот. Начал свою службу на кораблях СФ командиром зенитной батареи на ЭМ “Отрывистый”, старшим помощником командира (СПК) ЭМ “Сталин”, затем СПК ЭМ “ Озаренный”.

После окончания в 1959 году Высших ордена Ленина специальных офицерских классов, назначен командиром ЭМ “ Озаренный”, затем СПК ракетного крейсера (РКР) “Доблестный” (“ Адмирал Головко”), а в 1966г. командиром РКР “Адмирал Головко”.

В 1971году окончил Академические курсы при Военно-морской академии и был назначен начальником штаба 8-й эскадры кораблей специального назначения (ЭКСН), которая в 1974 году была преобразована в 8-ю оперативную эскадру (ОПЭСК). За период службы в 8-эскадре с 1971 по 1977 гг. совершил 5 походов в Индийский океан и находился в зоне Индийского океана два с половиной года.

Постановлением СМ СССР №300 от 5 мая 1976г. П.М. Яровому было присвоено звание “контр-адмирал”.

С 1977г. по 1987г. П.М. Яровой — начальник Вспомогательного флота и Аварийно-спасательной службы ВМФ.

Постановлением СМ СССР №354 от 29 апреля 1985г. ему присвоено звание “вице-адмирал”.

С 31 июля 1987г. уволен в запас.

Вице-адмирал П.М. Яровой награжден двумя орденами “Красная Звезда”, орденом “За службу Родине в Вооруженных Силах СССР” 3-й степени и десятью медалями.

В 1971 г. я получил назначение в штаб 8-й ЭКСН, где и познакомился с недавно вступившем в должность начальника штаба эскадры капитаном 1 ранга Яровым П.М.  В 1972 г. мы вышли в 7-месячный поход в Индийский океан под командованием командира 8-й эскадры контр-адмирала Трофимова А.А.

Во главе таких опытных командиров плавание проходило довольно спокойно, без серьезных происшествий. Задачи, поставленные перед эскадрой, выполнялись четко, без замечаний. За время такого длительного плавания офицеры штаба сумели сплотиться в единую команду и, можно сказать, понимали друг друга с полуслова. И все же, я вспоминаю мою, единственную за время похода, почти конфликтную ситуацию с П.М. Яровым.

Это случилось за месяц — полтора до окончания нашего плавания. Я нес оперативное дежурство по эскадре. Звонит Яровой, дает указание — капитану Шевякову прибыть к нему в каюту. Передаю приказание НШ по громкоговорящей связи. Через некоторое время опять звонит Яровой — Шевяков не прибыл. Вспоминаю, что вчера у одного нашего офицера был день рождения и Шевяков был участником праздничного ужина. Звоню виновнику торжества, рассказываю ему о звонке Ярового. Помолчав, он говорит мне, что Володя (Шевяков) вчера перебрал алкоголя и сейчас не в состоянии явиться к НШ. Я узнал, где находится Шевяков, чтобы лично с ним решить, что доложить Яровому. К сожалению, Володя был еще в не адекватном состоянии и договориться с ним о чем-либо было невозможно. Что делать? Я в принципе был уверен, что, если доложу Петру Максимовичу все как есть, он поймет и примет правильное решение. Но мне было все же тяжело доложить о состоянии Шевякова начальнику штаба. Получалось, что я должен донести начальству, что мой сослуживец находится в пьяном состоянии. Не мог я переступить через себя! Это было похоже на доносительство… Володя Шевяков был в группе офицеров штаба, которых мы должны были сменить по прибытию в Индийский океан. Но когда мы встретились в океане, командир эскадры, собрал нас и объявил, что в связи с возникшими обстоятельствами, группа офицеров, которые должны были возвращаться в Севастополь, остаются в океане на неопределенное время. Когда произошло описываемое мною событие, Шевяков находился в море уже около года. Это был его первый выход в море, до этого он служил в авиации на берегу.  А в том состоянии, в котором он находился, его никто ни разу не видел за все время похода.

Через некоторое время вызывает Яровой уже меня в свою каюту. Не буду описывать весь наш разговор, но в конце его Яровой посмотрел внимательно на меня и спросил: “Скажи, он хотя бы живой?” Я ответил: “ Товарищ капитан 1 ранга, завтра Шевяков будет на службе”. На следующий день наша служба продолжалась, как обычно, а Петр Максимович ни разу даже не напомнил ни мне, ни Шевякову о случившемся.

Еще до окончания нашего похода пришел приказ о моем переводе в Москву. И следующая наша встреча с Петром Максимовичем произошла   в Москве на ЦКП ВМФ, когда Яровой уже стал начальником Вспомогательного флота и Аварийно-спасательной службы ВМФ. Мы искренно обрадовались нашей встрече, вспомнили о нашем походе в Индийский океан! Несколько раз мы еще встречались в Главном штабе, обменялись телефонами, но вскоре я перевелся на новое место службы — на Новую Землю и следующая наша встреча произошла уже, когда Петр Максимович был уволен в запас. А в 90-х годах, когда и я был уже уволен в запас, Петр Максимович пригласил меня на работу в одну коммерческую организацию, где он, в то время, возглавлял службу безопасности. И еще, года полтора — два, я с удовольствием поработал под его руководством.

Несколько раз я бывал дома у Петра Максимовича, последний раз за несколько дней до его кончины.

Петр Максимович подарил мне книгу о своих воспоминаниях о службе в ВМФ. Позволю себе ознакомить читателей с некоторыми выдержками из книги П.М. Ярового, чтобы читатели получили более подробное представление об этом незаурядном человеке, командире, вице-адмирале:

1. Из рассказа Записки командира корабля:

“В 1966г. я был выдвинут на должность командира РКР “Адмирал Головко” вместо капитана 1 ранга Сахарова и для этого приглашался на Военный Совет СФ. Начальник управления кадров не хотел моего назначения и поэтому параллельно пригласил двух своих друзей и сослуживцев, у которых уже вышел срок присвоения звания капитан 1 ранга, а у меня этот срок только начался…  “Гоняли” меня на Военном Совете здорово, задавали всевозможные вопросы по театру Северного Флота, по связи, по ракетному оружию и т.д. и т.п. Но я чувствовал себя уверенно и бодро отвечал на вопросы. Начальник Управления кадров даже “вытащил” факт из моей биографии шестнадцатилетней давности об осуждении меня судом чести офицерского состава, давший мне выговор за резкое и грубое отношение к подвыпившим подчиненным. Но адмирал Лобов заметил на это сообщение: “А кто не имел лейтенантских ошибок?” И этот вопрос был закрыт. Один член Военного Совета задал вопрос: “Товарищ Яровой, а кто такой Сычев?” “Не знаю”- ответил я. “Ну как же командиру не знать главного ракетчика ВМФ?” — удивился кадровик. “Зато я отлично знаю главного ракетчика СФ контр-адмирала Поршнева Виктора Ивановича!”. Это правильно — подвел итог Командующий флотом. “Я предлагаю утвердить кандидатуру т. Ярового на должность командира крейсера и представить его для назначения Главнокомандующему ВМФ. Кто за? Кто против? — принято единогласно…”

В августе — сентябре 1967г. я получил приказание подготовить корабль к переходу в г. Ленинград для участия в параде кораблей на Неве в честь 50-летия Великой Октябрьской революции. Экипаж должен был отработать соответствующие задачи, выполнить необходимые упражнения, получить боевой комплект артиллерийского, минно-торпедного и ракетного оружия, пополнить все запасы материальных средств и подготовить технику к плаванию в штормовой осенне-зимний период. Все крутилось и вертелось вокруг этих проблем. И когда до выхода осталось 5 – 6 суток, мне надо было выполнить две задачи: погрузить ракеты у причала г. Окольная и выполнить учебное упражнение с атомной подводной лодкой в полигоне боевой подготовки СФ. Мой чудесный механик капитан 3 ранга Борис Крупенин очень просил меня выкроить 2 – 3 суток, чтобы перед самым выходом спокойно постоять у причала и “подтянуть последние гайки”. Погода была плохая, наступала полярная ночь, часто шли сильные снежные заряды. Вот в такой ситуации мы и оказались при погрузке и проверке ракет. Закончив работы с ракетами и дав указание о готовности машин, я пошел к дежурному по причалу Окольная, получить разрешение на выход в море. Выслушав мой доклад, оперативный дежурный СФ в звании капитана 1 ранга мне заявляет: “Командир, Вы что с ума сошли в такую погоду выходить в море? В такую погоду хороший хозяин и собаку со двора не выпустит”.

— “Товарищ капитан 1 ранга, я знаю об этом, и хозяин собаки прав на

100%, но мне надо отработать с атомной лодкой и постоять у причала пару дней. Иначе перенос работы с атомной лодкой “съест” резерв времени, и я не смогу быть на Неве к 5 ноября.”

— “Нет, выход не разрешаю, я отвечаю за безопасность плавания”.

— “Товарищ капитан 1 ранга, за безопасность плавания отвечаю прежде всего я, командир корабля, а уже потом Вы. Вы ничем не рискуете, так как в плане штаба флота моя работа с атомной пл запланирована.  Надо только Ваше разрешение. Я обещаю Вам, что все предприму для безопасности плавания”.

— “Все, разговор окончен. Не разрешаю!”

— “Товарищ капитан 1 ранга, Вам что в форточку страшно смотреть? А мне ведь в море надо идти!”

— “Хам” — сказал он и бросил трубку телефона.

Уже идет второй час ночи, корабль к походу приготовлен, но без разрешения выходить нельзя. Что делать? Звоню на квартиру командиру 6-й дивизии кораблей СФ контр-адмиралу Куделькину Я.М. и, извинившись за поздний звонок, докладываю ситуацию.

— “Вы ему не нахамили?”

— “Нет, сказал только, что ему, наверно, в форточку страшно смотреть. А это не оскорбление, а констатация факта!”

— “Ждите моего звонка”.

Через 5 – 10 минут звонок к дежурному по причалу Окольная. “Вам выход разрешается. Когда Вы, Петр Максимович, будете следить за своими выражениями?”

— “Когда не будет полярной ночи и снежных зарядов или когда переведутся перестраховщики”.

Как так, современный корабль, оснащенный совершенной электроникой, обученный экипаж, подготовленный и уверенный в своих силах, знаниях и навыках, а командир должен зависеть от природы и от погоды.

Мы успешно отработали упражнение с подводной лодкой, возвратились в базу и дали механикам, да и всему экипажу спокойных два дня на окончательную подготовку к длительному походу в сложных условиях плавания.

Провожая корабль в Ленинград, командующий флотом адмирал Лобов Семен Михайлович выступил перед экипажем, пожелал нам доброго пути и успешного выполнения задания, а мне на прощание сказал: “Хороший Вы командир, но не зарывайся”.

2. Из приказа командира 150-й Краснознаменной бригады ракетных кораблей КЧФ капитана 1 ранга Л. Васюкова:

“Приказом Главнокомандующего Военно-Морским Флотом СССР командир ракетного крейсера “Адмирал ГОЛОВКО” капитан 1 ранга ЯРОВОЙ Петр Максимович утвержден на учебу на академические курсы офицерского состава.

За время командования ракетным крейсером капитан 1 ранга Яровой П.М. зарекомендовал себя высокодисциплинированным и грамотным командиром, требовательным и вместе с тем чутким и отзывчивым офицером, умелым воспитателем личного состава.

Ракетный крейсер “Адмирал ГОЛОВКО”, которым командовал капитан 1 ранга Яровой П.М. неоднократно участвовал в длительных походах, дважды обошел вокруг Европы, всегда с отличными оценками решал задачи на боевой службе…

    К 100-летию со дня рождения В.И. Ленина ракетный крейсер “Адмирал ГОЛОВКО” завоевал звание “Отличный корабль”, “Лучший надводный корабль ВМФ СССР”. В этом большая заслуга командира ракетного крейсера “Адмирал ГОЛОВКО” капитана 1 ранга ЯРОВОГО Петра Максимовича…

Вашу безупречную службу ставлю в пример всему офицерскому составу соединения…”

3. Из письма — обращения экипажа ракетного крейсера “Адмирал Головко”:

“Уважаемый Петр Максимович!

Сегодня экипаж отличного ракетного крейсера “Адмирал Головко” провожает Вас, своего командира, на учёбу.

Более 8-ми лет своей жизни Вы отдали ракетному крейсеру с момента его постройки.

Много сил, старания, инициативы Вы вложили в благородное дело становления корабля, воспитания его экипажа…

Под Вашим командованием ракетный крейсер 10 раз выходил на боевую службу, на передовые рубежи защиты интересов нашей Родины и всегда решал поставленные задачи на “отлично”.

Вы всегда являлись для всего экипажа примером беззаветного выполнения воинского долга, честного служения Родине, всегда ставили интересы корабля, соединения, флота, страны выше своих собственных, всегда принципиально, исключительно по партийному решали все вопросы службы, жизни и быта на корабле.

Вы являлись для всех матросов, старшин и офицеров образцом высокой морской выучки и культуры, грамотности, высокой тактической подготовки, всегда учили экипаж, и прежде всего офицеров, как надо исполнять свой воинский долг перед Родиной.

Вы по-отечески постоянно заботились об удовлетворении всех нужд экипажа корабля, строго взыскивали за упущения в этом важном деле.

Вы всегда были отличным старшим товарищем, учителем, добрым советчиком для тех, кто добросовестно исполнял свой воинский долг и, наоборот, были непримиримы к тем, кто, нарушая воинскую дисциплину, пытался запятнать честь корабля…

Сегодня, провожая Вас на учебу, мы, матросы, старшины и офицеры отличного ракетного крейсера “Адмирал ГОЛОВКО” желаем Вам успехов в службе, крепкого здоровья и счастья в личной жизни…”

4. Из письма начальника Морского корпуса Петра Великого — Санкт — Петербургского института контр-адмирала Ю. Еремина:

“Уважаемый Петр Максимович!

Ваше письмо от 28 мая 2008 года и брошюра “Воспоминания” мною внимательно прочитаны и обсуждены на заседании ученого совета института.

Вне всякого сомнения, Ваша брошюра “Воспоминания” и особенно ее раздел “Некоторые рекомендации командиру по управлению маневрами корабля и при плавании в сложных условиях”, … имеет большую практическую ценность и поможет нам в обучении и воспитании курсантов.

Мною поставлена задача учебному отделу по материалам Вашей брошюры выработать рекомендации для преподавательского состава Кафедры кораблевождения, с целью использовать их в процессе обучения курсантов.

Также большое значение для воспитания будущих командиров-офицеров воспитателей личного состава, с точки зрения воспитания, имеет и Ваш бесценный жизненный опыт, и безупречная служба флотского офицера — патриота своей страны.

Отделением воспитательной работы военно-морского института организованы и проводятся на факультетах цикл мероприятий воспитательного характера “Воспоминания вице-адмирала в отставке Ярового Петра Максимовича”. …”

Много еще интересного можно прочитать в воспоминаниях Петра Максимовича!

После ухода в запас П.М. Яровой возглавлял Центральный авто — судомодельный клуб ДОСААФ СССР. На первом съезде Всесоюзного общества истории флота был избран Председателем и руководил этой организацией весь период ее существования.

Умер Петр Максимович Яровой 26 марта 2016 года. Урна с прахом захоронена на его родине в селе Чистоозерка Завьяловского района Алтайского края.

В ноябре 2018 года Чистоозерской школе присвоено имя вице-адмирала Ярового П.М.