Так за разговорами незаметно приехали на заимку.
Заимка находилась в тайге, не доезжая поселка Тихоокеанского.Узкая горная дорога, сквозь тайгу привела к широкой полянке, где стояли несколько деревянных домиков. Заимка была огорожена высоким деревянным забором. Когда въехали на территорию заимки их встретили лаем две огромные, мохнатые собаки.
Из трубы сауны вверх поднимался дымок. Рядом с первым домом стояли уже две машины И Миша поставил свою крайней слева. Михаил вылез, и они успокоились и встретили его повизгиванием и ласками, как маленькие щенки. Каждая старалась лизнуть его в лицо.
Из баньки вышел старик в зеленой камуфлированной куртке.
— Привет Миха ты чего задержался? Мы уж тут заждались тебя. Банька на высоком и готова к встречен виповских гостей.
Он подмигнул Мише, и Миша за руку вывел из машины Нину.
— Знакомься Иван Григорьевич. Это Нина.
— Здравствуй дочка – сказал пожилой егерь – рады видеть такую красоту в нашей глуши.
— Мы пойдем к Сан Санычу, а потом будем париться — сказал Миша.
— Ну понятно, а иначе зачем к нам.
Миша с Ниной пошли в дом и собаки их провожали до двери.
В доме были кухня, столовая и несколько комнат. Они прошли в столовую. Заманчиво пахло шашлыками. За хорошо накрытым столом сидел уже весьма веселый Бекас, и перед ним стояла бутылка виски.
— Ооо, девочки приехали — радостно приветствовал он появление Нины – а мы вас ждем. Сейчас в баньку пойдем.
На столовую вошел с кухни Сан Саныч, увидев Мишу, пожал ему руку
— Нина привет – приветствовал он Нину Сорокину.
Нина подошла и поцеловала его в щеку.
— Привет Лебедев.
— Кто еще с нами? – спросил Миша.
— Да Гиви с сыном приехали. Он шашлыки жарит за домом, а так будем только ты я и Бекас с Ниной, охрана Малеев и Иван Григорьевич. Все, более никого не звали.
Гиви был специалистом по шашлыкам. И Сан Саныч всегда его брал с собой. Малеев жил с Иваном Григорьевичем, обслуживающим заимку, помогал и заодно охранял.
— Пойдем, Миша поможешь баньку протопить.
— Лебедь, ты прямо, как ни начальник – бросил Бекас, усаживая Нину себе на колени – неужели некому натопить. Шашлыки же поручил, кому-то жарить.
— Так лучше Гиви во Владике шашлыки никто не жарит. Понятно, что мы его взяли. А дрова и топить мы обычно с Мишей предпочитаем сами рубить и баньку топить. Работа любит одни руки, как и женщина. Зачем мужиков срывать на мелочи? У них же своя работа, за которую они, между прочим, хорошие деньги получают. А Иван Григорьевич и так поработал изрядно, чтобы нас встретить.
— Пехота есть пехота — сказал Бекас, посадив Нинку на колени – они должны делать все, что им скажут и благодарить за то, что им платят.
— Ты не прав Бекас – ответил, улыбнувшись Сан Саныч – эти ребята не пехота, а наши друзья и иногда мы все вместе собираемся здесь, когда празднуем какую-то победу.
— Знаешь, что Лебедь ты не прав. От тебя и от твоих рассуждений за версту тянет ментовщиной. Надо жить пока живется весело и красиво. А когда нас не будет, все это будет неинтересно – пьяным голосом сказал Бекас – а когда банька будет? Мы с Ниной готовы — шлепнул Нину по заду и та радостно взвизгнула.
— Хм – усмехнулся Сан Саныч – баньки не будет, пока мы с Мишей толчёмся здесь. Надо и березовые дрова наколоть и в емкость воды набрать. В общем, мы пошли работать, а вы здесь не скучайте вдвоем. Гиви принесет шашлыки- ешьте. Там кастрюля с горячей картошкой стоит. Если спиртное закончиться, то там бар есть. Берите все, что понравиться. А мы полчасика поработаем, и можно идти будет в баньку.
Сан Саныч и за ним Миша вышли из комнаты. Когда они подошли к баньке, то Сан Саныч повернулся к Мише и сказал:
— Дрова-то уже нарублены, банька на высоком, а нам поговорить наверно надо.
— Ну да – ответил Миша, почесав лоб – Данил со своими ребятами ко мне приехал. Все нормально. Вика в доме с Сашенькой. Ребята их охраняют.
— Отлично. Своих, я отправил уже в Китай, в Шанхай. У меня там домик хороший имеется. По твоим близким будем решать тоже скоро. Все зависит от обстановки. Или ты хочешь с ними? Не стесняйся – скажи честно.
— Сан Саныч не надо меня обижать лишний раз. Ты, будешь здесь воевать с уродами, а я буду прятаться за твой спиной? Ты это мне предлагаешь?Ты не думаешь, что меня обижаешь?
— Нет, Миша. Это добровольно. Здесь можно и умереть, в тюрьму сесть, и я должен знать могу ли я на тебя положиться.
— А ты в этом сомневаешься?
— Нет – улыбнулся Сан Саныч – ни минуты не сомневался, но спросить обязан.
— Давай руку, и встанем спина к спине – улыбнулся Миша – спасибо за доверие. Я с тобой до конца или до победы, чтобы не было, и чтобы не случилось.
— Вот и отлично — улыбнулся Сан Саныч и пожал протянутую руку – я тебе приготовил подарок.
Он залез в карман и вынул из него маленький пистолет:
— Это оружие записано на тебя. Вот тебе разрешение на ношение –протянул он Мише ламинированную бумагу – кобуру под плечо, я тебе тоже дам сегодня. А вот тебе запасные обоймы – с этими словами он протянул Мише запасные обоймы.
— Ох, я теперь вооружен и очень опасен – сказал, смеясь Миша, рассматривая пистолет.
— Лишний раз не доставай, а если достал, то стреляй наверняка. Никогда и никому не угрожай.
— Понял Сан Саныч. У меня ваша школа. Рядом с вами, я много приобрел, многому научился.
— Ладно, убирай оружие и пошли Бекаса с Ниной в баню провожать.
Сан Саныч пошел в дом, Миша, засунув пистолет сзади за джинсы,пошел за ним следом, ощущая сзади тяжесть пистолета, от которого ему стало намного спокойнее.
— Ну Бекас, через полчаса будет банька готова и давай вместе с Нинком, как ты и хотел.
Нина заулыбалась от того, что вспомнили о ней.
Бекас дотянулся до нее и опять шлепнул по заднице:
— А что может, втроем пойдем, и ее в три смычка?
— Нет Бекас у нас жены – ответил серьезно Сан Саныч – мы же тебе объясняли.
— Так, что жены? Их здеся нет, А никто не заложит – встал Бекас и подошел к окну с бокалом полным виски – а это кто там стоит у ворот?
— Это Виталя Малеев – наша охрана – пояснил Сан Саныч – а жены? Так мы их любим.
Миша улыбнулся и подошел к столу, взял яблоко, надкусил его и отошел опять к другому окну.
— А что Малеев, не может нарубить дрова?
— Может и нарубил, сколько смог. Мы дорубили. Его дело охрана, а не работа – пояснил с улыбкой Сан Саныч.
— Ваше здоровье и за бескоровное решение всех наших вопросов – криво улыбнулся Бекас.
Сан Саныч кивнули головами, но пить не стали.
Вошел Иван Григорьевич в ватнике, надетом на старый выцветший и даже заштопанные в некоторых местах тельник:
— Сан Саныч – помялся он в дверях – банька готова.
Сан Саныч кивнул ему головой, улыбнулся и сказал
— Иван Григорьевич. Иди отдыхай. Мы здесь сами дальше.
— Там венички готовы и воду холодную. я налил в чан. И как вы любите для запаха травки развесил.
— Спасибо – ответил Сан Саныч и обратившись к Бекасу сказал – ребята собирайтесь, банька готова. Спиртное если захочется там в баре в предбаннике стоит. Там же халаты, простыни и так далее.
После этого Бекас хохотнув, поставил свой бокал на стол и хлопнув Нину по аппетитной заднице, как бы погнал ее в баню.
— Сорока не перестарайся. Нам гость нужен живым и здоровым – крикнул вслед Миша.
— Не беспокойся в лучшем виде вернем в целости и сохранности – донесся голос Нины Сорокиной.
Вслед за ним на улицу вышли Лебедев и Миша.
— Малеев иди сюда – крикнул Сан Саныч – Виталя осмотри-ка дом на предмет жучков и прочих приборов слежения. Мало ли что нам навесил тут гость?
Виталий ни слова не говоря, отряхнул руки и прошел в дом. Там он достал из ящика какие-то приборы и начал изучать с ними комнаты.
Минут через пятнадцать он вышел из дома:
— Сан Саныч, я снимать не стал, но жучок уже стоит и есть скрытая видеокамера.
— А наш гость оказывается не так уж прост, а Миша? Если появились жучок и видеокамера. Надо проверить и твою квартиру. А вдруг?
— Так проверил Козловский. Пока ничего нет.
— Нет, так нет, но могут появиться с такими гостями. Я боюсь Миша, что мы недооценили наших заклятых друзей. Они работают весьма серьезно.Ну играть, так играть. Пойдем, поговорим в дом о бумагах. Надо же проинформировать наших друзей, что бумаг у нас нет и быть не может.
Они вошли в дом, сели за стол. Сан Саныч налил себе и Мише коньяку в высокие бокалы.
— Что рассказать тебе Сан Саныч?
— Все, что можно и что было.
— Есть у них начальник. Очень серьезный человек со связями на самом верху. Он почему-то считает, что Никифорова бумаги могут оказаться у нас.
— А с чего он взял?
— Я там засветился. Но я же не знал, какие там расклады. Володя наивный человек, он показал мне эти злополучные бумаги. Будь они трижды неладны.
— И что там? – поинтересовался Сан Саныч.
— Какие корабли какими приказами выведены из строя, за какие деньги и кому проданы, кто участвовал в продаже и какие деньги ушли на сторону.
Сан Саныч аж присвистнул:
— Ничего себе компроматик. Безусловно, эти бумаги могут и будут стрелять и убивать. За них кого хочешь положат.
— Вот я и посоветовал Володе сжечь их – сказал Миша отпивая коньяк из своего бокала.
— Надо подумать – сказал задумчиво Сан Саныч задумчиво подняв свой бокал, как бы разглядывая в нем цвет коньяка.
В это время во дворе раздался нечеловеческий крик. За ним второй.
— Что случилось – посмотрел Сан Саныч на Мишу.
Тот недоуменно пожал плечами.
Сан Саны вытащил пистолет. Миша вытащил тоже.
— За мной. Посмотрим, что там приключилось.
Во дворе, глядя на баню уже стояли Малеев и Иван Григорьевич.
— Что там – спросил Лебедев Ивана Григорьевича.
— Да хрен его знает – сказал недоуменно Иван Григорьевич, вглядываясь на окно баньки.
Встревоженный Сан Саныч подбежал к бане и попытался открыть дверь, но она была заперта.
Миша забарабанил в дверь кулаками. Сан Саныч стал стучать кулаками в окна.
Окна были запотевшие и что творилось внутри было не разглядеть.
— Виталя тащи бревно. Будем выбивать дверь – закричал Миша, подбежавшему Малееву.
Из бани продолжали раздаваться крики.
Внезапно дверь отворилась. На пороге стояла растрепанная, голая и дрожащая Нинка Сорока. Она была прикрыта лишь одним полотенцем.
Мимо нее в баню сразу ворвался Миша, а за ним отпихнув Нину в сторону в баню влетел Сан Саныч.
Дверь в парилку была открыта и там на полу перекатывался Бекас, державшийся за плечи и бока.
Увидев Мишу И Сан Саныча он прорычал:
— Ваша Нинка меня убила.
— Как? — изумился Сан Саныч.
Скривив от боли лицо Бекас прорычал:
— Она окатила меня кипятком. Эта сволочь меня хотела убить. Я убью ее — рванулся он увидев за спиной Сан Саныча перекошенное от страха или боли лицо Нины.
Он упал на стоявшую у бани скамью. Спина у него была действительно красная.
Сан Саныч повернулся к Нинке:
— Что здесь случилось?
Стуча зубами и кутаясь в простыню Нина стала рассказывать:
— Все было нормально. Потом он сказал, что идем париться и что я буду его парить веником. Я все сделала, как могла. Он сам набрал в тазик воды и когда я его попарила он приказал окатить его холодной водой. Думая, что в тазик он набрал холодную воду я взяла половник и вылила ему на спину. Он закричал, вскочил и упал. Я ничего не понимая вылила остатки ковшика на себя. Вода –кипяток, но я же не ору – поморщилась она – а вообще он не мужик, а тряпка.
Она посмотрела на орущего Бекаса и сбросив полотенце, красиво выгнувшись, прыгнула в ключевое озеро и вынырнув поплыла красивым кролем. Доплыв почти до середины, она вдруг резко развернулась слегка нынрнув вниз и поплыла назад.
Сан Саныч и Миша, забыв о стонущем Бекасе, любовались на ее красивую загоревшую фигуру, разрезающую гладь холодного ключевого озера. Она подплыла к берегу и опершись руками о маленький причалчик ловко выпрыгнула на берег, и выхватив у остолбеневшего Миши из рук полотенце ловко вытерлась и красивой походкой пошла снова в баню.
Иван Григорьевич сплюнул при виде такого, рукой дал по шапке, засмотревшегося на Нинку Малеева
— Пойдем отседова. Господа наши сами разберутся, что здесь нам, и зачем? И вы чего раззявились на голую девку. Не видели, что ли? – прикрикнул он, на прибежавших Гиви с сыном с шалыками на шампурах в руках.
— Почему не видели? Видели и не раз – огрызнулся Гиви — но здесь особая красота. Вах какая красота. Как она выгнулась красиво. Какое у нее сильное тело? Красавица баба — причмокнул Гиви.
И видимо увидев, что сын засматривается на дверь бани, ударил его по затылку и что-то начал кричать на него по-грузински.
Иван Григорьевич еще раз сплюнул и пошел в свою сторожку. За ним оглядываясь на двери бани поплелся Виталий Малеев, а уж за ними ушли оба грузина. Перед баней остались Сан Саныч, Миша и прилегший на скамейку Бекас.
— Убили, умышленно убили – стонал он.
— Миша вызывай скорую – скомандовал Сан Саныч.
— Так здесь же связи нет – посмотрел с сожалением на двери бани Миша — поле до нас не достаёт.
— Вот и езжай туда, где связь есть и вызывай скорую.
Бекас стонал, но слушал внимательно, что говорит Сан Саныч.
Когда Миша завел машину и стал выезжать, Сан Саныч подбежал к нему и тихо сказал:
— Объявляй большой сбор всех наших брестцев. Здесь. Заодно и съедим Гивины шашлыки, не пропадать же этой вкуснятине.
Машина скрылась за воротами, и Иван Григорьевич вышел закрывать ворота.
— Лебедь, что со мной теперь будет – ныл Бекас.
— Ничего — ответил Сан Саныч – кожу с негров пересадят или китайцев. Их сейчас много здесь подрабатывают.
— Ты что так шутишь?
— Нет правду говорю. Ты же мужик Бекас. Посмотри на Нинку. Она хоть и баба, а ведет себя достойно.
Бекас замолчал, полежал немного и потом сказал:
— Спину печет. Приложи холодное полотенце.
— Сейчас — пробурчал Сан Саныч и пошел в баню.
Там под холодным душем стояла голая Нинка.
— Что Сорока ошпарилась?
— Не первый раз. Вот смотрю, до чего слабые мужики – сделала она презрительная лицо – вас бы рожать заставить. Посмотрела бы как вы будете орать?
Сан Саныч улыбнулся:
— Кому, что природа дала. Ты уж прости не будем. Дай намочить холодной водой полотенце, приложить этому.
Нинка взяла из рук Сан Саныча полотенце и быстро и ловко намочила его в холодной воде, потом выжала и протянула Сан Санычу.
— Что рыдает ваш московский?
— Рыдает. Скорую Мишка поехал вызывать – улыбнулся Сан Саныч и вышел из бани.
— Ну, ну – сказала вслед Сан Санычу, Нинка.
Сан Саныч на улице отряхнул полотенце и аккуратно разложил на спине Бекаса.
— Ой хорошо, как – пропел Бекас – а мази Лебедь не знаешь, какие нужно использовать при ожогах?
— Мать всегда в детстве прикладывала на ожог сырой картофель. А так, не знаю. Врачи приедут и окажут помощь. Смажут, чем надо.
— Ты насчет кожи от негров и китайцев пошутил?
— Да хрен его знает, как они лечат сейчас и что у тебя. Надо менять кожу или просто мазью намазать. Приедут расскажут.
Через час на заимку приехала скорая помощь, сопровождаемая машиной Миши.
Бекас лежал на лавке и стонал. Врач осмотрел Бекаса, потом о чем-то посовещался с Сан Санычем.
Посовещавшись врач выдал резолюцию. Сейчас снимем боль с помощью мази, а потом забираем с собой.
— У нас тут еще девушка есть обожжённая – сказал Сан Саныч.
— А где она — осмотрелся врач.
— На пороге бани стояла Нинка, закутавшаяся в полотенце и накрутив на голове другим что-то типа индийской чалмы.
— Девушке и так хорошо – пропела она и увидев Мишу вдруг сказала– но было бы лучше, если бы кто-нибудь ее как следует попарил.
— Нинка ты своей смертью не умрешь – усмехнулся Сан Саныч.
Мишка зарделся, но в баню не пошел, он помог Бекаса переложить на носилки и вместе с санитаром загрузил его в машину.
Сан Саныч отсчитал деньги врачу:
— Возьмите немного. Вам не помешает. Куда вы его теперь?
— Известно куда, в ожоговый центр конечно на Мусоргского.
— Хорошо мы приедем и навестим его – сказал Сан Саныч и заглянув в машину через боковую дверь спросил Бекаса – кому сообщить о тебе?
— Никому не надо. Я сам всех оповещу, кого надо – выбивая дрожь зубами ответил Бекас, бросив на Сан Саныча ненавидящий взгляд.
Когда за скорой помощью закрылись ворота заимки Сан Саныч взяв Мишу за плечо повел в сторону бани:
— Этого я боялся. Здесь два охранных агентства ходит под Баргузиным «Гюрза» и «Кобра». Бандюковские. Вот скорее всего с ними придется и иметь нам дело. Надо вывозить твоих подальше отсюда срочно. К моим хотя бы. Я с ними Козловского отправлю и пару надежных ребят.
Мишка стал сразу серьезным:
— Я всех наших вызвал?
— Кто не захочет неволить не будем. Это дело добровольное. Но рассказать всем, об этом обязаны.
— А что с Нинкой будем делать? Она здесь вроде не пристегни, не пришей.
Сан Саныч внимательно посмотрел на Мишу и потом тихо сказал:
— Её бы здесь надо, пока оставить на заимке, а Мамонту заплатить за весь срок. А вот, что сейчас делать не представляю. Ведь ее тоже могут начать искать.
Внезапно к ним подошел стоявший у бани Виталик Малеев и немного заикаясь спросил:
— А можно я девушку вашу немного попарю. Красивая она. Она сама меня попросила.
Сан Саныч посмотрел на Виталика, усмехнулся, почесал голову и потом сказал:
— Вот и решение проблемы. Иди Виталя парь конечно. И запомни, что ты теперь за нее отвечаешь. Карантин ей объявляю на пять дней на всякий случай.
Еще через полчаса у ворот раздалось гудение мотора и протяжный гудок.
Иван Григорьевич открыл ворота и во двор въехал черный джип«Ниссан». Зарулив на стоянку, он остановился и мотор выключился. В открывшиеся двери стали выскакивать друзья по «Бресту» Леня Балуевский, Саша Герасимов, Миша Симонов, Жора Евланов, Гриша Новинский.
После того, как они обнялись и поздоровались Балуевский сказал:
— Больше никого звать не стал. Хватит нам пока и такой армии?
— Хватит – улыбнулся Сан Саныч – мы вас не воевать позвали, а отдохнуть немного и попариться, а заодно рассказать о проблемах, которые сами постучались в наши двери и могут задеть каждого из нас. Пойдемте в беседку. Там уже Григорьевич стол накрывает и сейчас будут шашлыки от Гиви.
В дверях бани стояли распаренные в обнимку и улыбающиеся и голыеп Нинка Сорока и Виталик Малеев.
— Во, как у вас весело? – пропел Леня Балуевский с удивлением посмотрев на Сан Саныча – а что Галина Петровна скажет по этому поводу или Мишина Вика?
Сан Саныч опять усмехнулся:
— Не за этим вас позвали.
Проходившие мимо бани все пялились на красивую Нинку. А она, как бы желая привлечь к себе внимание приехавших, вдруг скинула полотенце и грациозно перебежав через дорогу снова красиво прыгнула в воду. За ней также сбросив полотенце прыгнул в воду Виталий. И две красивые фигурки ловко работая руками поплыли от берега.
Сан Саныч усмехнулся, потом ударил Балуевского по плечу:
— Пойдем ка Леонид решать более насущные проблемы – и направился к беседке, рядом с которым ожидали приехавших Гиви с сыном, и шашлыками на шампурах в руках.
— А чего не в доме? — спросил Саша Герасимов.
— А дом у нас засвечен уже — усмехнулся Миша.
