Мехмед Бамбанг – начальник охраны предводителя пиратов Ибрагима Хвана, — грозы всех кораблей Южно-Китайского моря сидел в изолятор на полу и был готов убить самого себя. Он не оправдал высокого доверия самого Ибрагима Хвана Агунга. Откуда взялись эти вооружённые русские солдаты? Самое простое захватывать беззащитные танкера. Убивать, унижать этих напуганных одним их видом людей. И здесь такая проблема из ничего. Этот танкер давно был на примете, ещё, когда прошёл остров Маврикий, откуда Ибрагиму Хвану сообщили об этой толстой и весьма выгодной добыче, как о уже приготовленном блюде вкусного морского угря. И надо такому случиться, что охотниками стали не мы, а стали дичью того, на кого сами должны были охотиться. Этого русского корабля, помешавшего выполнить свою задачу. И вот он начальник охраны Ибрагима Хвана валятся в этом убогом изоляторе на русском корабле вместе с умирающим и постоянно стонущим Абдулом Эйсьяхом. В лазарете на перевязке он случайно встретил Мохаммеда Хисьяма из людей Гунтура и понял, что свобода не за горами. Из пары фраз, брошенных ему Хисьямой, он понял зачем и как люди Гунтура находятся на этом корабле.
— Это шанс смыть позор. Но как встретит такого, опозорившего его начальника господин Ибрагим Хван – думал Банбанг – что-то я должен тоже сделать для захвата этого корабля.
Мысли вертелись в его голове. Абдул Эйсьяхом понятно, что не жилец и не боец. Многолетний опыт подсказывал, что с такими ранами не выживают.
— Может он и есть путь к свободе.
Бабманг знал, что справиться с морским пехотинцем охранявшем их.
— Значит надо действовать – думал он – но как только начнётся заварушка.
— А заварушка должна начаться обязательно.
И Бамбанг стал готовится. Из шторы он выдернул тонкую капроновую верёвку и сделал удавку. Пользоваться н ей хорошо умел. Ему неоднократно приходилось приводить в жизнь приговоры Ибрагима Хвана и лишать, с помощью удавки, жизни сильно провинившихся соратников. Пользоваться ей он умел очень хорошо, как и ножом. Но ножа не было. Значит надо что-то делать, тем, что есть под руками. И он ждал.
В медицинском блоке в лазарете, рядом с изолятором лежал раненый ножом в бок ножом старшина 2 статьи Бекбулатов Асланбек Хамзатович – чемпион бригады по рукопашному бою. Он тоже, как и Бомбанг переживал, что так внезапно не смог одолеть одного китайца, который как оказалось потом, совсем не сообщник пиратов, а всего лишь постирал и повесил в иллюминатор сушиться зелёную футболку. И теперь в самый ответственный момент, он вынужден лежать в лазарете. К нему приходили друзья морпехи и рассказывали, к чему готовиться корабль и что происходит. В изоляторе были три койки, и остальные кроме его койки были уже пустые. Легкораненые на островах больные, давно ушли свои в кубрики и лечились там. Каждые руки на корабле были, в такой момент, на вес золота. Ведь выбыло из строя сразу почти 30 человек. Эти мысли мучали его сильно. А сейчас Саша Вольнов и ещё шесть человек, погибших на островах лежат в морге, а двадцать человек захвачены в плен и томятся видимо в ямах. Саша Вольнов – его друг с учебки (учебного отряда), прошедший с ним огонь и воду, и медные трубы и готовившийся уже к ДМБ и отъезду в свой Краснодар. Какой альбом он приготовил, какую форму?
— Санька, Санька – думал Асланбек. – ты же обещал меня со своей сестрой познакомить. Как же ты?
Асланбек аж зацокал языком, вспоминая Санино смеющееся лицо и его альбом, который остался в его тумбочке в бригаде.
Насчёт пленных он тоже не строил иллюзий. Асланбек знал, как поступают с пленными бандиты и ничего хорошего от пиратов он не ждал. Сам бы он тоже, попавшихся в плен их миловать не стал. Он думал, что по закону гор пираты, убившие Саню Вольнова стали его кровниками. Он должен отомстить за Саню. Тем более, что Саня стал ему почти родственником, и он знал, что если выживет в этой заварушке, то именно ему придётся ехать к родителям Сани и сестре и рассказывать, всё, что с ними произошло. От этого на душе становилось ещё тяжелее.
Ни Бабманг ни Асланбек ещё не знали тогда, что через пару часов им придётся сойтись в смертельной схватке, ценой которой может стать свобода или захват «Стерегущего».
Сигналом для начала действий для Бамбанга, стали выстрелы, послышавшиеся на палубе.
Он открыл маленький иллюминатор, стащил Абдула на пол и с силой воткнул алюминиевую ложку нижним концом ему в горло. Абдул закричал, стал бить по палубе ногами, пытался вытащить ложку из горла. А Бамбанг быстро встал за занавеску за закрытой дверью, с удавкой наготове.
Охранник морской пехотинец открыл дверь и заглянул в изолятор. На полу катался с воткнутой ложкой в горло пират, а второго нигде не было видно и лишь ветер развевал занавески на иллюминаторе.
Инстинктивно матрос Макарчук шагнул в изолятор и попытался пройти к иллюминатору. И здесь на его шее сзади захлестнулась удавка. Макарчука не спасли ни каска на голове не кевларовый пуленепробиваемый жилет, ни небольшой опыт службы в морской пехоте.
Бамбанг с силой сдавил удавку и ударом ноги по коленям сзади, поставил морпеха на колени и стал с силой душить. Морпех выронил автомат на палубу и пытался пальцами разжать удавку. Но у него это не получилось через несколько секунд он обмяк и руки его упали вниз. Бамбанг опустил его на палубу, закрыл дверь в изолятор и стал его сноровисто раздевать. Одежду убитого морпеха и его принадлежности, он быстро надевал на себя. И уже через минуту он стоял одетый и вооружённый, как морской пехотинец. После этого он достал нож и избавил от страдания Абдула, перерезав ему горло.
— Теперь надо освободить всех своих ребят, находящихся в тюрьме – думал он — они могут пригодиться.
Если бы он догадался зайти в лазарет и убить Асланбека, то возможно он бы решил свои многие проблемы. Но он не зашёл, а лишь обрезал телефон на фельдшерском пункте, где почему-то никого в этот момент не было. Бабманг не знал, что по тревоге начмед и фельдшер разворачивают хирургический пост в кают-компании офицеров и убыли туда. Когда их привели на корабль Бамбанг некоторое время находился в поперечном коридоре и запомнил, как туда добраться. И он направился туда.
Бекбулатов сидел на стуле в санчасти и ждал. Где-то снаружи корабля загремели выстрелы. Внезапно сильный удар сбил его со стула на пол. Это «Стерегущий» ударился кормой о борт танкера. Чувствовалось, что корабль набирает ход. Он поднялся с палубы, посмотрел на рану в боку, задрав маечку, заклеенную специальным пластырем. Вроде крови нет. Поморщился от небольшой боли. И подумал, что отец и старшие братья не поняли бы его. У горцев не принято реагировать даже на сильную боль.
Где-то рядом, уже внутри, в корпусе корабля раздались громкие выстрелы из АК и Бекбулатов выскочил в коридор медотсека. Не было на своём месте дежурного фельдшера и не было у изолятора, охранявшего пиратов морского пехотинца. Он заглянул в изолятор и все понял. Одной минуты хватило чтобы закрыть глаза Макарчука, безжизненно смотревшего в подволок и задраить открытый иллюминатор. У Макарчука не было, ни формы, ни вооружения, ни даже радиостанции. Он лежал теперь широко раскинув руки на палубе. Рядом с ним лежал весь залитый кровью пират. Алсанбек скрпнул зубами и побежал на выход.
Он, понимал, что бой начатый на том танкере не закончился, а продолжается. Он знал, что на корабле, внутри действует хорошо вооружённый враг одетый морским пехотинцем. А это очень опасно.
Снаружи гремели выстрелы, пули били по корпусу корабля. Он хотел доложить в ходовую рубку об обстановке, но провод телефона оказался перерезанным.
Где-то далеко громыхнул сильный выстрел. Это видимо был взрыв заряда гранатомёта или выстрелила корабельная пушка. С противным воем заработали корабельные автоматы, называемые «Кинжалами».
Асланбек знал, что морские пехотинцы охраняют поперечный коридор с задержанными пиратами и корабельный арсенал. Ему нужно было оружие, и он пошёл туда, где находились его братья морпехи. Должны помочь — там есть телефон и там должна быть рация.
У поперечного коридора, где сидели задержанные пираты никого не было. Коридор отказался открыт и тело застреленного матроса Ревнивцева лежало без формы и оружия.
— Теперь их уже пять человек, вооружённых и двое в форме морпехов – это очень опасно.
Выстрелы снаружи не прекращались. Но теперь стали греметь внутри.
— Теперь к корабельному арсеналу. Там должен быть кто-то – подумал Асланбек.
Корабль клало то на правы борт, то на левый. Асланбек ловко шёл по коридору второй палубы, придерживаясь переборок, чтобы не упасть. Никого в коридорах не было – все сидели по боевой тревоге на боевых постах.
Вот и спуск в арсенал. У арсенала никого и дверь открыта. Он открыл ее и боясь увидеть ещё один труп, увидел, что арсенал пуст.
Ни морпеха ни автоматов, ни патронов не было.
Он открыл оружейный шкаф пошарил внизу и нашёл четыре штык ножа, завалившиеся в угол.
— Хорошо – подумал он.
Для горца нож – это хорошее оружие. Он забрал все четыре. Ножами он приучился пользоваться, как все горцы ещё с детства. С двадцати шагов он попадал острием в монету. Это его умение в учебном отряде очень понравилось одному капитану, и он хотел оставить Асланбека в учебном отряде сержантом. Но Асланбек категорически отказался. Служить в учебном отряде, он считал ниже своего достоинства. Он воин, сын воина, внук воина, правнук воина должен быть впереди, а не в тылу. Его прадед воевал в первую мировую в Дагестанском полку. С честью воевал и был трижды награждён георгиевскими наградами, но не в виде креста, а в виде медали с изображённым святым Георгием. Мусульман вместо крестов награждали специально сделанными для них георгиевским наградами, чтобы не оскорбить религиозных чувств.
— Видишь Асланбек – три воина – это мои награды за храбрость и смелость – говорил маленькому Асланбеку прадед сажая его на колени.
— Мои ордена славы не хуже – смеясь, показывал свои ордена Асланбеку его дед, прошедший от Кавказа до Праги.
У них вечно были споры между собой насчёт значимости их наград. Когда спор заходил в тупик, то прадед хватал палку и притворно бил деда. А то закрывался рукой и убегал прятаться. Отец воевавший в Афганистане показывал свою Красную звезду. И оба сразу успокаивались, правда прадед подкалывал внука:
— Хамзат ты плохо воевал наверно? Всего один орден. У нс вон по три. А отец Хамзата и дед Асланбека успокаивал его. Мол воноваться в возрасте таком вредно.
Асланбек вспомнил это улыбнулся, понимая. что и прадед, дед и отец с ним в этом бою. Достал штык-нож из ножен, отбросил ножны на пол, и звериной походкой, забыв про рану, пошёл по коридору навстречу своей судьбе. Он знал, что идёт спасать корабль, он должен это сделать. Его друзья ведут бой, а он прохлаждался в лазарете.
Внезапно послышался шум и откуда-то сверху в коридор спустились два матроса, которые тащили за руки и за ноги третьего. Увидев Асланбека остановились, резко опустили раненого на палубу, отчего он застонал и подняли автоматы, направив их на Асленбека.
— Ты кто? спросил тот, кто пониже.
— Асланбек Бекбулатов, старшина 2 статьи, морская пехота – улыбнулся, как можно дружелюбнее Асланбек.
Ему сейчас для полного счастья только и не хватало быть подстреленным своими.
— Какой Бекбулатов? – спросил на этот раз высокий и худой.
Асланбек понимал, что его внешний вид оставляет желать лучшего. Он как был в лазарете, так и бежал в шлёпанцах, трусах и зелёной майке. И он впервые пожалел, что не одел тельняшку-маечку.
— Нож на пол – скомандовал то кто ниже.
Асланбек послушно положил на пол все четыре штык-ножа
— Ребята я свой – тихо, как можно дружелюбнее, сказал Асланбек — Я был ранен на танкере и лежал в лазарете. Пираты вырвались на свободу из изолятора и поперечного коридора. Они убили двух моих друзей и сейчас могут принести ещё много горя. Надо их срочно обезвредить. Их пять человек, и они вооружены и двое переодеты в форму убитых ими морпехов.
— И ты, что против пяти вооружённых огнестрельным оружием бандитов с четырьмя штык-ножами – спросил с усмешкой низкий.
В это время корабль качнуло, видимо на повороте и выстрелы усилились.
— Ребята времени нет ничего другого, я обязан их обезвредить. Мне надо делать свое дело и отомстить за своих ребят – сказал Асланбек, протягивая руку к ножам.
— Стоять – крикнул раздражённо раз высокий, снова поднимая и направляя на Асланбека автомат – а если он нам горбатого лепит?
— Ну братья. Я свой русский, как и вы — с вашего корабля. Потеряем время потеряем корабль.
— Как зовут нашего медведя? – спросил низкий.
— Медведя убили на острове. Мы туда высаживались. Медведицу зовут Машка, а ее друга из БЧ-5 – Семён.
Матросы зашептались. Раненый застонал. Они посмотрели на него.
— Нам надо в кают-компанию. Несём раненого. Там доктор – сказал низенький – пропустишь нас.
— Конечно – ответил Асланбек и хотел подобрать свои ножи.
Вдруг где-то что-то щёлкнуло, и погас свет. В коридорах зажглись аккумуляторный лампы. Чувствовалось, как корабль сбрасывает резко ход.
— Я пошёл, а то видите. Они что-то там натворили.
— Да конечно – ответил низенький – ты иди, а мы сейчас отнесём Мишу и за тобой.
— Здесь что? – спросил Асланбек, показывая на трап, ведущий вниз.
— Здесь? – задумался маленький матрос – здесь носовая машина. А что?
— А то, что им надо остановить корабль. Если корабль остановят, то нам всем конец. Доложите командиру, что пираты вырвались из изоляции, а я их преследую – сказал Асланбек и нырнул вниз по трапу.
Он не стал просить оружие, понимал, что матросы не дадут и наделся только на свои ножи, которыми владел с детства очень хорошо, свою ловкость и наделся, что ему поможет Аллах, как помогал отцу, деду и прадеду в их боях.
Матросы подняли раненого и понесли к кают-компании.
— Что ты думаешь? – спросил низенький высокого.
— А что, находящиеся внутри корабля пираты, могут ударить в спину нам. Надо помочь этому старшине.
— На обратном пути посмотрим. Надо срочно командиру доложить все это – ответил низкий – потащили скорее Борю сдадим, а там решим, что делать.
Асланбек оставил наверху тапочки и теперь тихо спускался по трапу босиком. Все его внешние рецепторы были напряжены. Он освободил от ножен все четыре штык-ножа и теперь три ножа были в левой руке, а один в готовности к броску в правой.
Он тихо спускался вниз и считал:
— Третья палуба.
Надо идти ещё ниже. Внизу всё было тихо, но тишина вещь обманчивая. Асланбек по горам и от своих предков знал, что беду надо всегда ждать оттуда, откуда ждать ее просто невозможно. Поэтому спускаясь вниз он контролировал и трап наверх.
Вот и дверь носовой электростанции. Он прислушался. Тишина. Осторожно открыл тяжёлую дверь и рывком влетел внутрь. Все лампочки на большом щите были погашены. Помещение освещалось аварийным освещением. В углу краешком глаза он увидел лежит связанный матрос Из угла почти сзади к нему метнулась какая-то тень. Краешком глаза он заметил это движение и всадил со всей силы нож в горло. Упал пират он был в форме морпеха с автоматом в руках. Видимо хотел ударить Асланбека по голове прикладом автомата. Пират упал к ногам Асланбека, пытаясь выдернуть нож из горла. Асланбек был готов встретить следующего, стоявшего за спиной у первого со штык-ножом в руках. Скорее всего, они его не ожидали и просто сидели, не ожидая никого.
Асланбек бросил взгляд на первого. Нож вошёл в горло в аккурат над кевларовым жилетом.
— Коротковата кольчужка – подумал Асланбек и переключился на первого.
Силы равны. Нож против ножа.
И они закружились по кругу выискивая друг у друга слабые места и возможность для атаки.
Преимущество Асланбека было в том, что у него было по ножу в каждой руке, а у его черноволосого и узкоглазого соперника был только один нож. Убивать пирата он не хотел, и его задача, как он считал, была лишь его обезоружить и взять в плен. И тогда он отбросил свои ножи в сторону и пошёл на пирата, вылавливая и реагируя на каждое его движение.
Пират, увидев это немного растерялся, но потом вроде даже обрадовался и ударил Асланбека ножом в живот снизу. Асланбек левой рукой ловко отвёл удар, перехватил руку ниже локтя своей рукой, развернул пирата и со всей силы ударил его ногой ниже коленки, потом, когда пират упал на колени, вывернул ему руку, откинул нож и что было силы ударил пирата по горлу. Тот задохнулся, захлебнулся от удара и упал на палубу держась обеими руками за горло.
Асланбек вытащил ремень у первого, переставшего хрипеть и затихшего и связал руки второго пирата за спиной. После этого он оттащил его в сторону и прислонил к переборке. Сделав свое дело, он пошёл посмотреть, что случилось с матросом, лежавшим в дальнем углу. Матрос был жив, но лежал связанный какой-то верёвкой с кляпом во рту. Асланбек быстро перерезал верёвку поднятым с палубы ножом и освободил матроса. Потом вытащил изо рта матроса грязную ветошь. Как только Асленбек вытащил её, тот сразу затараторил, пытаясь что-то объяснить. Асланбек взял ветошь и заткнул ей рот пирата.
Асланбек не стал его слушать:
— Подожди брат. Подавай питание на пушки и докладывай обстановку в ходовую рубку – сказал он коротко, раздевая первого уже мёртвого пирата.
— Уж воевать так воевать и умирать в своей форме всегда легче, чем в трусах и майке. Форма пришлась ему впору. Наверно Это Ревнивцева – подумал он – от был одного с ним роста. Жилет он не стал надевать и кинул его на палубу.
— Надень на всякий случай — сказал оно матросу.
Матросик быстро включал все тумблера и теперь стоял, растеряно глядя на Асланбека. Щит радостно загудел и зажглись какие-то лампочки на большом табло.
Сразу выстрелами загремели носовые орудия и зажегся свет в помещении.
— Порядок — подумал Асланбек – теперь надо успеть нейтрализовать остальных, пока они беды не наделали.
— А как докладывать – спросил матросик Асланбека, показывая ему отрезанный телефон и микрофон громкоговорящей связи.
— Это что? — спросил Асланбек — показывая на два тяжёлых огромных телефона с трубками килограмма по четыре, висевших внизу и сбоку.
Матросик растеряно посмотрел на них и ответил пожав плечами:
— Мы ими никогда не пользовались.
— Что там написано на них?
Матросик наклонился и радостно ответил:
– Носовая машина и ПЭЖ.
— Крути магнету, связывайся и докладывай – ухмыльнулся Асланбек и потом спросил – верёвки есть ещё.
— Ну там была – показал матросик слегка задумавшись на шкафчик, висевший на переборке в углу.
Асланбек открыл металлический жёлтого цвета шкафчик и увидел там моток хорошей верёвки и чей-то морской ремень.
Он вытащил моток и ремень. Ремень продел в свои брюки и надел на него три футляра от штук-ножей. От верёвки отрезал длинный кусок и связал ноги мычащего пирата. Потом освободил руки от ремня и связал их от локтей до самых запястий.
Пират мычал, пытался брыкаться, но Асланбек его быстро успокоил сильным ударом по затылку.
— Убью — прорычав, он выхватив один из ножей из ножен и приставив к горлу пирата и спокойно сказал — убью, если дёрнешься
После этого он взял автомат проверил наличие патронов в магазине. Все было нормально.
Матросик связался с ПЭЖ и доложил уже обстановку и обернувшись к Асланбеку спросил его фамилию.
— Бекбулатов скажи. Командир отделения морских пехотинцев, — не без гордости ответил он.
Конечно в трусах им майке он был никем, а вот теперь в форме с тремя магазинами патронов, четырьмя гранатами и штык-ножами он уже был на высоте.
Матросик чего-то кричал по телефону. Подождав, пока он закончит, Асланбек спросил:
— Сколько их, и куда они пошли? – спросил он у матросика.
Тот, видимо вспомнив, что произошло.
— Они вошли в нашей форме. Меня они ударили по голове, и я отрубился, а Колю Гришина наверно забрали. Я, когда пришёл в себя, то лежал на животе лицом вниз, и ничего не видел.
— Понятно, то есть куда пошли, ты не знаешь?
— Видимо в кормовую машину или кормовую электростанцию.
Асланбек подумал и потом решительно сказал:
— Я пошёл за ними. А ты смотри за этим. Если что, вот тебе нож — и он бросил один штык-нож на стол — не церемонься с ним, если увидишь опасность, просто режь по горлу или бей в сердце. И главное не бойся, или ты его или он тебя.
Асланбек посмотрел на немного растерянного и всколоченного матросика и подмигнул ему.
— А вы куда? – закричал ему в след матросик.
Асланбек уже не слышал его. У него была цель.
Наверху он встретил тех двух матросиков, которые относили раненого.
— Доложили командиру? – спросил Асланбек.
— Всё доложили, как вы сказали. Обещали прислать подкрепление и приказали поступить в ваше распоряжение.
Асланбек остановился осмотрел критически эту «помощь».
— Ладно пошли – скомандовал он — вперёд не лезть и не шуметь. Прикрывайте мне спину сзади. Впереди я и сам разберусь.
В носовой машине пиратов не было и не появлялись.
Подумав Аслабек оставил там одного матросика с автоматом:
— Двери никому не открывать. Задраиться, если что отстреливаться. Ты со мной – приказал он второму. Как звать?
— Мишкой кличут – ответил серьёзно тот – Мишка Воронин.
— Пойдём Мишка Воронин – ты прикрываешь мне спину. Понятно?
Матросик кивнул головой. В кормовой машине тоже никого не было и там Асланбек приказал остаться Мишке Воронину.
— Задраивайтесь здесь и держите оборону от этих шакалов – приказал он.
— А вы?
— Я? – усмехнулся горько Асланбек — в кормовую электростанцию искать потеряшек, пока они горя не натворили здесь.
— Так сейчас же пришлют морпехов ваших? – робко спросил Воронин.
— Можно опоздать – серьёзно ответил Асланбек – время работает на них. У нас нет времени ждать — и он задраил снаружи тяжёлую дверь.
Теперь оставшись один, Асланбек перешёл на тихий, кошачий шаг. Все органы его были обострены до предела. Он реагировал на малейший шум и малейшее движение.
Внезапно где-то внизу раздался выстрел и Асланбек тут же начал спускаться вниз по трапу.
Опять погас свет, корабль стал замедлять ход и прекратились выстрелы орудий и пулемётов
Он знал, что злодеев осталось только трое. Ниже под палубой вход в кормовую электростанцию. Он выглянул и тут же загрохотали выстрелы из автомата. Пули прошли немного выше и ударившись о тяжёлый люк куда-то срикошетили.
Асланбек не стал раздумывать, снял с загрузки, выдернул чеку гранаты и бросил ее вниз. Раздался взрыв и мимо успевшего спрятаться Асланбека пролетели осколки, и он тут же оторвавшись от палубы мгновенно слетел вниз. Там лежал с развороченным животом пират. Автомат вывалился у него из рук на палубу, и он, прислонившись спиной к тяжёлой двери с какой-то ненавистью смотрел на Асланбека. Из его развороченного живота текла кровь.
Асланбек отбросил ногой подальше, валявшийся на палубе и покорёженный осколками автомат.
Зашевелились задрайки двери электростанции и Асланбек не дал открыть, а заблокировал автоматом. Внутри раздались крики и грохнул выстрел.
— Пора — подумал Асланбек и рванул задрайки вверх.
Дверь открылась. Внутри ещё был дым от взрыва гранаты. Рядом с дверью лежал весь израненный пират и импульсивно дёргал ногой. Рядом с ним лежал видимо убитый матрос, немного далее лежал второй. Обесточенный пульт управления был весь в рваных разрывах от осколков. Откуда –то сбоку выдвинулся ещё один пират в форме морпеха.
— Это гад наверно убил Макарчука – подумал Асланбек.
У пирата был один штык-нож. Автомат он видимо отдал тому, который лежал за тяжёлой дверью.
Асланбек отбросил в сторону свой автомат и достал штык-нож.
Они закружились, в каком-то танце, выискивая момент, чтобы нанести противнику смертельный удар.
Оба понимали, что встретились равные противники и один удар может решить исход боя. Оба держали ножи сверху вниз.
Пират перекинул нож в левую руку, Асланбек тут же повторил его манёвр. Теперь они выставили вперёд левую руку с ножом.
Противником Асланбека был именно сам Бомбанг. Бомбанг был раздосадован, что ему помешали доделать дело. Взрыв сначала снаружи, потом внутри все резко изменил. Бомбанг лишился сразу двух соратников. И теперь он вынужден драться на ножах с этим нечистым и неверным, одетым в ту же форму, что и он. Нет он не сомневался, что победит, потому что был непревзойдённым бойцом среди всех воинов Ибрагима Хвана. Были у него свои приёмчики, на которые он планировал подловить Асланбека.
Они не знали, что за ними внимательно наблюдает ещё одна пара злых и маленьких глаз. Это была медведица Машка. Её разбудили. Потеряв брата она стала нелюдимой и больше спала теперь, чем выходила на палубу. И вот она лежала, как всегда в своей шхере, в кормовой электростанции. По боевой тревоге, ее лучший друг матрос Евстигнеев, был расписан в кормовой электростанции. Ей не нравилось, когда стреляли, и она пряталась и поглубже зарывалась в старые матрасы, в своей шхере. Взрыв гранаты в помещении электростанции разбудил её, и она вылезла из шхеры посмотреть, что случилось. Увидела, что рядом со шхерой лежит ее друг матрос Евстигнеев, раскинув руки. Так же кучкой, на острове лежал ее родной брат Мишка. Она сначала начала облизывать ему лицо, пытаясь привести в чувство. Но он не отвечал. И тогда она обратила внимание на кружащихся в молчаливом и непонятном танце двух человек в пятнистой одежде в центре электростанции. Она улавливала носом запахи и какой-то ей очень не нравился. В ее маленький мозг начала вливаться ненависть ко всему, что вокруг и особенно к этому запаху. П сути она была ещё медвежонком, но оставшись без матери и потом потеряв брата она стала взрослеть, понимая в жизни надо рассчитывать только на себя.
В какой-то момент оба бойца в центре электростанции почти одновременно перехватили правыми руками левые руки с ножами. И теперь слившись в одно яростно старались повали друг друга на палубу. Бомбанг ударил кулаком в раненый бок Асланбека и то от боли почти потерял сознание. В какой-то момент потерял темп и Бомбанг сбил его на палубу подсечкой. Теперь он сверх старался выкрутить руку и ударить Асланбека ножом. Асланбек старался этого не допустить. Но видимо Бамбанг попал в рану и Асланбек чувствовал, как по телу сочиться кровь, и он начал сдавать. Пот сбивал зрение и лицо Бамбанга, искажённое злобной гримасой, начало расплываться в как тумане.
Наконец Бамбангу удалось вырвать руку, и он с торжествующими криками занёс руку с ножом для последнего удара. И тут в дело вмешалась Машка. Она вспомнила, откуда этот запах и что именно это человек убил ее брата Мишку и недолго думая она вцепилась ненавистному человекув шею, раздирая своими уже немаленькими когтями, его спину и руки.
Бамбанг, уже торжествующий победу моментально слетел с ослабевшего от потери крови Асланбека. Машка подмяла его под себя и с глухим урчанием вцепилась зубами ему горло. Бамбанг попытался ударить ее ножом и попал в лапу. Машку это только разозлило сильнее и видимо она перекусила что-то главное Бамбанг, заливаясь кровью, сразу ослабел.
Вставший было Асланбек пытался оттащить Машку, но она его уже не слушала, а рвала, уже ушедшее из жизни, тело Бамбанга.
Пришедший в себя Евстигнеев сел на палубе держать за голову и увидев, что Машка рвёт зубами и когтями морского пехотинца, стал её отзывать. В конце концов Машка насытившись местью отбросила тело Бамбанга и хотела броситься на Асланбека, когда услышав зов Евстигнеева, подошла к нему и стала облизывать ему лицо.
В помещение электростанции ворвались особист Шпагин, старший лейтенант Полищук и ещё два матроса.
Полищук спросил у Асланбека, увидев окровавленное тело Бамбанга:
— Это ты его так? Что здесь произошло? – спросил он с ужасом, разглядывая поверженный щит электростанции.
— Нет не я — ответил Асланбек, держась за стол – это Машка – кивнул он в сторону медведицы – пираты вырвались из изолятора и поперечного коридора, убили двух морпехов, завладели их оружием и видимо хотели нейтрализовать ход корабля.
— Проводите старшину в санчасть. Смотри у тебя вся куртка в крови – показал Полищук на левый бок весь в крови – ты один их всех и там, и здесь.
— Я же говорю Машка помогла – ответил с улыбкой Асланбек.
Он как никто понимал, что сегодня он родился второй раз.
Внутри корабля в корме шёл нешуточный бой. Гремели выстрелы и внутри корабля и снаружи. Артиллерия стала работать гораздо реже. Пулемётные очереди и залпы орудий сливались в единый хор боя.
— Так, этих двух в санчасть – приказал Полищук, показывая матросам на Асланбека и Евсигнеева.
Евсигнеев отрицательно покачал головой:
— Мне надо здесь давать энергию. Потребителям. Если я уйду, то некому будет сделать.
— Ладно берите этого и к доктору – приказал Шпагин матросу, показав на Асланбека, а второму приказал – останешься здесь и поможешь. Уже в коридоре Асланбек слышал рёв недовольной чем-то Машки. Он не знал, за что она так разозлилась на Бамбанга, но чувствовал, что непросто так.