Художественное произведение! Совпадение имён, фамилий и названий случайно.
Глава из морского романа «Служил Советскому Союзу».
Авианосец «Брест» с группой кораблей охранения осуществляет переход с Чёрного моря, где был построен на николаевском Черноморском судостроительном заводе, на Тихоокеанский флот. После боевой службы в Средиземном море авианосец «Брест» в сопровождении тяжёлого атомного крейсера «Адмирал Грейг», сторожевых кораблей «Страшный» и «Стерегущий», большого десантного корабля «Сержант Щепотьев», танкера «Анна Щетинина», многоцелевой атомной подводной лодки «Скат» прибыли в порт Луанда (Ангола). Связисты получили секретное задание отремонтировать средства связи кубинской бригады, воюющей против наёмников ЮАР и организации УНИТА. Приказано из Москвы — выполнитьсвой интернациональный долг.
Интернациональный долг — выражение, которое использовало руководство СССР и других стран социалистического блока, основываясь на принципе пролетарского интернационализма, вводя свои войска в другие страны, как правило, для оказания помощи в подавлении антикоммунистических (антиправительственных) выступлений или для обеспечения перехода власти к коммунистам под предлогом отражения внешней агрессии. (Википедия)
Мамба — (лат. Dendroaspis polylepis) — ядовитая змея, распространённая в Африке. Обитает в Африке в полузасушливых районах центральной, восточной и южной части континента. Ведет наземный образ жизни, изредка забираясь на деревья и кустарники. Длина змеи превышает 3 метра, что делает ее второй ядовитой змеёй после королевской кобры. Свое название получила благодаря черной окраске внутренней полости пасти, похожей на чернила. Окрас змей варьируется от темно оливковой до серовато-коричневой с металлическим блеском. Питается грызунами, даманами, галаго и летучими мышами и птицами. Змея чрезвычайно опасная, легко возбудимая и крайне агрессивная. Яд содержит нейротоксины и кардиотоксины, при отсутствии антидота приводит к параличу и остановке дыхания. Смерть наступает в течении 45 минут, при отсутствии антидота. (Википедия).
Обо всем это Мансур прочитал в энциклопедии ещё в Союзе, слышал по радио и знал, что наши войска участвуют в боях в заграничных странах на Кубе, во Вьетнаме, в Сирии и Египте.
Утром, в гражданской одежде, обе бригады ожидали кубинцев и подполковника Яворенко. Первым приехал подполковник и забрал с собой Бурыкина, Герасимова и Нестерова.
Мансур с ребятами вышли за КПП, ожидая кубинцев. В этот раз пистолет Мансур брать с собой не стал, потому что Педро сказал, что оружие дадут они своё.
Иванов, Шеломов и Сопрунов перекуривали у обочины, и о чём-то оживлённо разговаривая. Радиостанции, ящики с ЗИПом стояли здесь же рядом с ними.
— Вот она заграница — думал Мансур — пыльная, грязная, неухоженная, но заграница. Дорога разбита. Масса брошенных машин.
Вдоль пыльной дороги, недалеко от КПП, где стояли корабли СССР, росли высокие пальмы. У обочины стояло несколько разбитых машины с открытыми дверьми. На которые обратил внимание Мансур.
— Может, что-то посмотреть, что там есть лишнего — спросил тихо мичман Шеломов, подойдя к Мансуру.
— А нам, что надо в этих машинах? – возмутился Мансур — а если хозяин появится с автоматом или пистолетом, что делать будем? Руки поднимать? Может не понять
— Так имущество виднго, что даром пропадает. Приёмники там, зеркала хотя бы – начал канючить Шеломов.
— Сейчас назад на корабль отправлю, если ещё слово скажешь об этом – разозлился Мансур.
Шеломов тяжело вздохнул, но продолжал смотреть в сторону самой близкой белой красивой иномарки. Видимо халява, находящаяся под носом, не давала ему покоя.
Прошли мимо, куда-то в сторону косы человек пять негров, смотревших с изумлением на каких-то белых людей, стоявших у обочины. Прошла куда-то негритянка с кучей детишек мал мала меньше. Самый маленький был привязан какой-то тканью к спине, а остальные шли за ней, взяв за руку друг друга.
Рассматривая проходивших мимо, они не заметили, как подъехал Педро Родригес. Услышав скрип тормозов они повернули свои лица и увидели на армейском открытом джипе улыбающееся лицо Педро.
— Грузитесь – коротко скомандовал он.
Мичмана и Иванов стали загружать в машину, передаваемые кубинцам радиостанции.
— Готовы? — спросил Мансура Педро.
— Сразу едем на фронт? – поинтересовался радиомастер Шеломов.
— Нет, сначала к нам на базу. – усмехнулся Педро — там вас переоденем и вооружим. Все же на фронт едем. А потом на большом грузовике поедем туда – он показал рукой направление, противоположное от моря, откуда раздавались далёкие выстрелы.
Спустя несколько минут машина мчалась, поднимая пыль на ухабистой, полупросёлочной дороге, в сторону базы кубинской контразведки.
Мимо мелькали какие маленькие домики, заборы которых были сделаны из широких кактусов. С обочин на машину таращились, проходившие мимо негры.
— Ленивые эти ангольцы – прокричал, перекрикивая мотор Педро Мансуру, сидевшему рядом – родину свою защищать не хотят. Если бы не мы, то давно бы стояли перед американцами на четвереньках и сосали бананы – он сплюнул на проносившуюся мимо обочину.
— Грубо сказал – подумал Мансур
К базе подскочили на полной скорости и Педро со скрипом тормозов затормозил у КПП.
Охранявший базу солдат, сидевший под грибком от солнца видимо спал. Увидев Педро или вернее, услышав скрип тормозов и разглядев машину начальника, он подскочил и бросился поднимать шлагбаум.
Педро, проезжая мимо, что-то крикнул ему по-испански и солдат, как бы неохотно и явно виновато ответил, и вытянулся и отдал честь, заезжающей на базу машине.
— Ползают, как беременные тараканы. Спят на вахте. Похоже солнце им совсем мозги расплавило. Ничего я им поставлю их на место – сказал Педро и желваки его заходили.
В небольшом двухэтажном домике, оказалось было много людей, которые куда-то бегали и что-то спрашивали. Увидев Педро и сопровождавших его русских вставали к стеночками и пропускали их вытянувшись. Лица солдат ничего не выражали.
Дежурный с повязкой на рукаве, громко прокричал и отдавая честь начал докладывать Педро.
Мансур услышал только слова «Ен силенцио», как потом он узнал, что это означает «смирно».
— Пойдёмте переодеваться – мрачно приказал Педро Мансуру и его людям и повёл за собой в другой конец коридора. В конце коридора на первом этаже располагалась небольшая комната, где сидел довольно толстый кубинец. Педро ему сказал и тот убежал в какую-то подсобку и спустя минуту начал выносить комплекты кубинской формы одежды – майки, ремни, пятнистые зеленоватые курточки и брюки, матерчатые зелёные ремни, шапочки с козырьком и большие, высокие ботинки — берцы.
Все начали примерять, если что-то не подходило кубинец приносил из подсобки другие комплекты. Через десять минут все были экипированы.
Педро, почесав затылок критически оглядел их и потом сказал:
— Теперь вы настоящие кубинские солдаты. Жаль только, что у вас не чёрная кожа.
— А куда сдавать нашу одежду?
— Оставьте Альберто – он кивнул в сторону толстого кубинца — он их сложит в ящички, а по возвращению вам все вернут. Документы и вещи никакие брать не надо. Оставьте все здесь. Он их сложит в отдельные ящички. И потом пойдём вооружаться.
Все сложили аккуратно одежду и отдали Альберто, как назвал его Педро. Альберто загорщически подмигнул Мансуру, когда тот отдавал ему свою одежду. Его чёрное лицо осветилось весёлой улыбкой. ослепительно белые зубы сверкали своей чистотой.
В соседней комнате был склад оружия.
— Сначала пистолеты – Педро вынимал из пирамиды пистолеты и кожаное коричневатое снаряжение.
Пистолеты были какие-то квадратные, явно не Макаровы.
— Что это? – спросил Мансур у Педро.
И тот доставая из стола несколько комплектов кобуры, ответил с улыбкой:
— Итальянская «Берета» хорошее оружие.
Все офицеры и мичмана прицепили кобуру к ремням, вложили туда пистолеты и запасные обоймы с патронами, которые им также дал Педро.
— Теперь автоматы – сказал Педро, доставая три комплекта десантных «Калашников» — кстати самый хороший и безотказный автомат. По четыре магазина берите с патронами.
— Мы как на войну собираемся – усмехнулся Иванов, пристёгивая магазин в автомату.
— На войну и собираемся – ответил Педро, кусая соломинку – теперь я дам вам своих телохранителей и будем грузиться в машину. А потом часа два по саванне нам надо добираться до лини фронта. Он произнёс какие-то длинное название населённого пункта, но Мансур не расслышал.
Во дворе дома стоял грузовик в кузове которого уже были сложены все радиостанции. Там же сидели, вытянув ноги три здоровенных, улыбающихся негра и курили коричневые кубинские сигары. Двух из них Мансур уже знал по вчерашней поездке.
— Ваши телохранители на всю нашу поездку – представил Педро негров – Клементе, Леонардо и Ренато. Все садиться в кузов, кроме тебя Мансур, ты со мной в кабину.
В кабине уже сидел шофёр. Педро и Мансур сели справа от него.
— Это Сильвестро наш шофёр – представил шофёра Педро.
И толстогубый, с черными почти без белков глазами Сильвестро, дружелюбно кивнул Мансуру головой.
Сверху по кабине застучали кулаками и Сильвестро, как бешеный, сорвался с места и полетел в сторону КПП. Шлагбаум взвился вверх мгновенно. Охранник отдавал честь.
— Пока не надаёшь, не проснётся. А так вроде служит, как надо – прокомментировал Педро, отдав честь.
Выскочив за КПП машина понеслась по просёлочной дороге по здоровенным ухабам. Сначала ехали ещё более или менее по хорошей дороге, а потом понеслись, как бы в стороне о неё, как показалось Мансуру в каком-то в поле.
Машина подпрыгивала. Слышались стуки подпрыгивающих в кузове радиостанций и весёлый смех, сидевших там кубинцев.
— А мы радиостанции не довезём – сказал озабоченный Мансур Педро.
Педро что-то по-испански сказал Сильвестро и тот поехал медленнее. Вдалеке виднелись какие-то леса, озера, большая река на берегу которой были какие-то непонятные, но большие животные. Из-за дальности Мансур не мог разглядеть и определить, что это.
— Может гиппопотамы, бегемоты, а может носороги – подумал он – не ходите дети в Африку, в Африку гулять, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы – вспомнил стихотворение Корнея Чуковского.
— Мансур, если услышишь выстрелы, то вываливайся из машины с автоматом, залегай и занимай позицию. Сначала определи откуда стреляют, а потом открывай автоматический огонь прикрытия, дающий возможность спастись всем нашим друзьям – инструктировал Мансура Педро, перекрикивая ревущий мотор машины.
Сильвестро периодически поглядывал на Мансура и улыбался обнажая краевые белые зубы.
— А бывают нападают? – спросил Педро Мансур.
— Здесь бывает почти каждый день. Поэтому возьми автомат в руки, загони патрон в патронник и поставь на предохранитель. Времени может не быть на это, поэтому мы должны быть готовы ко всему. Ребята в кузове уже готовы к бою. Мои их проинструктировали и помогут сориентироваться.
— А вам часто приходится стрелять?
Педро усмехнулся:
— Каждый день стреляем и в нас стреляют. Знаешь сколько я здесь друзей похоронил? Сходим на наше кладбище – увидишь. Знаешь сколько нас не вернётся на Кубу?
Мансур вспомнил, слышащиеся в городе выстрелы, и понял, что это работают контрразведчики. Тоже нужная работа, для нейтрализации диверсантов.
Педро зевнул, сладко потянулся, но свой автомат держал на коленях.
Часа через два приехали.
Мансур представлял себе линию фронта в виде непрерывную окопов, дзотов, дотов, укрепления, землянок, как виде в фильмах про Великую Отечественную войну. Но когда приехали, оказалось, что всё не так, как он предполагал.
Кубинский узел связи и пункт управления бригады размещался на небольшом холме, густо поросшем зелёными кустами и какими-то деревьями. На верхушках пальм виднелась маскировочная сеть. Под ней проглядывали специальные крупнокалиберные пулемёты ПВО.
— Это против юаровских «Хариеров». Прилетают иногда. Какая не есть все же защита. Но они наводят эти «Хариеры». Вчера наши пять человек погибло вовремя авианалета. Надеюсь хоть сегодня будет тишина. Мы им тоже насовали по первое число. Сбили самолёт.
Иванов и мичмана выгружали радиостанции, ЗИПы и инструменты. Под несколькими высокими пальмами стояло несколько зелёных знакомых по узлу связи армейских КУНГов.
— Там у нас линия окопов – показывал Педро – на том холме и на том артиллерия и миномёты. Если юаровцы пойдут в атаку, то вам тоже придётся занимать место в окопах, там надёжнее и больше вероятности спастись, если начнётся бомбёжка или артобстрел. Пойдём покажу, кто и где будет занимать позицию. Они подошли к окопам. Окопы были не сплошные, а вырытые в каменистом грунте на двух или трёх человек.
— Вот ваши окопы – показал Педро – бывает туда заползают мамбы.
— Кто, кто? – переспросил Иванов, моргая на солнце своими сверх голубыми глазами.
— Змеи такие, как кобры. В тенёк заползают от солнца. Но, если укусит ничего страшного. У нас есть сыворотка. Так недели две в лазарете и все.
Мансур переглянулся со своими мичманами и Ивановым. Шеломов тяжело вздохнул, но промолчал. Пошли к КУНГам. К ним присоединились какие-то кубинцы.
— Это будут ваши няньки и каждый из них отвечает за вас, как за самое ценное, что у нас есть.
Мансур обратил внимание, что у каждого на боку, на поясе висит длинный, как меч нож (сантиметров 50), в холщёвых ножнах.
— А это что? – спросил он у Педро.
Педро усмехнулся, достал свой полумеч, полунож из холщёвых ножен:
— Это мачете. Используется на тростниковых плантациях на Кубе, но незаменимая вещь и здесь. Здорово помогает. Он ловко взмахнул мачете и верхушка куста, облепленная маленькими красными перцами упала к ногам Мансура.
Шеломов, внезапно поднял руку вверх и спросил у Педро:
— А это что?
По пальме прыгала мартышка.
Педро посмотрел вверх и улыбаясь ответил:
— Обезьяна. Вредные они, все воруют. Чуть положил и тут же можешь лишиться. Автомат рядом положил – автомат украдут, мачете – значит мачете. Не разбрасывайте отвёртки и другие инструменты – сопрут. Пытались бороться с ними – бесполезно.
Подошедшие кубинцы по указанию своего офицера разбирали привезённые радиостанции и уносили к линии окопов.
Мансур достал из кармана две накладных.
— Мне надо передать все по накладной. Здесь перечислены радиостанции и их номера. Стоит моя подпись. Нужна ваша подпись и обязательно печать вашей части.
— А, что моей подписи будет недостаточно – спросил по-русски подошедший к ним худощавый, смугловатый и черноволосый, но белокожий офицер. Здесь все же война.
— Для русских подписи мало – усмехнулся Педро – им нужна обязательно печати. Иначе не поверят.
— Хорошо. Давайте сюда свои накладные. Схожу к начальнику штаба и поставлю печати.
— Это Антонио Веласкес – полковник. Закончил академию имени Фрунзе. Один из известных военачальников. Скоро станет бригадным генералом. Наверно узнал, что русские приехали и сам пришёл посмотреть и познакомится.
Через несколько минут к ним подошёл высокий и симпатичный кубинец. За его спиной стояли еще несколько человек. Он перебросился с Педро парой слов по-испански и потом обратился к Мансуру:
— Я капитан Фернандо Бланко и Диас – начальник связи бригады. Вот здесь наши средства связи. Их надо посмотреть и отремонтировать – он пожал руки Мансуру, Иванову, Шеломову и Сопрунову.
Они тоже представились.
— Ясно. Тогда начинайте работать, если вы готовы. Я вам даю лейтенанта Рамиреса и сержанта Сантану. Они будут вам помогать – он показал, на сопровождавших его офицеров.
— Откуда товарищ Фернандо вы так хорошо знаете русский язык? – спросил Мансур.
— Я закончил училище связи в Киеве, а потом академию имени Будённого в Ленинграде. А ребята тоже закончили училище связи, только чуть позже меня. Так, что мы с вами коллеги.
— Я тоже закончил в Ленинграде ВВМУРЭ имени Попова – ответил с улыбкой Мансур.
Все офицеры сразу заулыбались.
— Это в Петергофе – обрадовался капитан – нас туда возили, когда были в Ленинграде. Там парк, дворец и фонтаны.
— Да, да – заулыбался Мансур.
— Ну вы тут разбирайтесь, а я пойду к нашему работнику- сказал внезапно Педро — Надо пообщаться. А вы работайте. В бригаде есть ваши русские советники, если будет время они подойдут к вам. Да и ваши телохранители помогут, если надо.
— Так, что у вас неисправно? — спросил Мансур начальника связи.
— Приёмники есть, есть передатчики и несколько радиостанций. Выручили вы уже нас своими радиостанциями. Совсем плохо было.
— Вот Сопрунов специалист по радиопередатчикам, а Шеломов по приёмникам и радиостанциям. Ему будет помогать Иванов, а помогу с передатчиками.
— Тогда за дело, пока на фронте тихо.
Охраняющие русских кубинцы расположились в тени и курили свои сигары. Они о чем-то оживлённо разговаривали. Скоро к ним подошёл ещё один кубинец с гитарой в руках, и они негромко, но очень дружно запели:
— Ке пассара кемиссерио си, ла ви мац ….
Доносились до Мансура, разобравшего большой радиопередатчик незнакомые слова.
Внезапно они перешли на незнакомую Мансуру песню на русском языке:
— Под охраною моей в командирской спит лакей, и все ребята сладко спят, а я солдат, а я солдат. День и ночь, ночь и день, мы идём ….
Мансур вылез из душного КУНГа посмотреть на певцов. За ним вылез Сопрунов.
А кубинцы, которые как будто этого только и ждали сразу запели уже знакомую песню:
— Эх дороги, пыль да туман, города тревоги и степной бурьян.
В далёкой Африке неслась красивая русская песня и от этого слезы наворачивались на глаза.
Внезапно, где-то недалеко раздался звук далёкого выстрела. Вздрогнула где-то рядом по ногами земля и полетели во все стороны клочья земли, кустов и деревьев.
Раздались крики по-испански.
— Намибийская бригада сейчас пойдёт сейчас в атаку. Все в окопы – крикнул один из офицеров-связистов и побежал в сторону окопов. Раздался взрыв уже ближе, и Мансур увидел, как несколько кубинцев, бежавших к окопам, упали. У одного была оторвана рука и он громко кричал, катаясь по земле. Остальные были гораздо дальше, и он уже не видел, что у них. Но зеленоватые фигурки лежали или катались в крови по земле.
— Вот она правда и кровавая суть войны – подумал он.
— Автоматы берите – закричал Мансур своим мичманам. Он схватил свой автомат, захлопнул двери КУНГа и побежал к ближайшему окопу
Где-то сзади неслись его ребята. Он чувствовал их.
— Правее прыгайте в окопы – крикнул он.
Прямо с разбега Мансур прыгнул в ближайший к нему окоп. Спасительная земляная прохлада окопа приняла его. Он больно ударился о бруствер и упал на дно окопа. Тут же поднялся и положив автомат на бруствер приготовился стрелять.
Внезапно рядом откуда-то снизу раздалось злобное шипение.
Он посмотрел вниз и с ужасом увидел в ногах огромную змею, поднимающуюся вверх и смотрящую на него безжизненными глазами. Голова ее поднималась вверх и остановилась на уроне его лица. Он боялся пошевелиться и с ужасом смотрел на змею. Сейчас броситься и укусит. Но она не бросалась, а лишь угрожающе шипела. Видимо разглядывала и ждала от него угрожающих действий.
— Из окопа вылезти не успею – со странным спокойствием думал он – самое страшное укус в голову. От этого говорили не спасает даже сыворотка.
Рот змеи приоткрылся и из него угрожающе высовывался и прятался раздвоенный язык. Пасть у змеи был чёрная.
— Мамба – вспомнил ее название Мансур — надо же так повезло, что именно в этом окопе оказалась она. Да, а если бы в соседнем окопе, то все-равно плохо. Уж лучше пусть меня, чем ребят.
Рядом раздался взрыв и комья земли полетели на Мансура и змею. Она угрожающе зашипела, раскрыла пасть, отклонилась немного назад и приготовилась к броску.
— Метра три в длину — почему-то подумал Мансур и закрыв глаза приготовился к смерти – вот и конец.
Внезапно раздался какой-то свист. И кто-то ещё запрыгнул в его окоп.
Мансур открыл глаза и увидел бьющееся о дно окопа тело змеи без головы. Голова валялась у него на бруствере и угрожающе раскрывала рот. В окопе напротив него сидел один из охранников, по имени кажется Клименто, который вчера предлагал ему сигару.
— Вовремя я? – спросил высокий негр с улыбкой.
Острием своего мачте он поддел голову змеи в бессильно злобе, разевающей рот и выкинул ее подальше перед окопом.
— Может, кто из врагов наступит на неё? – засмеялся он.
Потом он взял рукой ещё извивающее тело змеи и выкинул на другую сторону окопа:
— Съедим вечером, знаешь, как вкусно? Деликатес. Угостим тебя.
Его широко открытые детские глаза, казалось смеялись.
Мансуру было не до смеха. Его был сильный озноб.
— Хорошо хоть не описался – подумал почему-то он.
Посыпалась земля и в окоп запрыгнул ещё и Педро.
— Что тут у вас?
— Нормально – по-русски ответил ему Клементо – Мансур познакомился с мамбой, показывая в сторону ещё шевелящейся змеи.
— И как? – с усмешкой спросил Педро – штаны сухие.
— Сухие пока – ответил Мансур – только было очень страшно.
— Не бойся. Мы с тобой – улыбался Педро, обнажив сильные белые зубы – фильм у вас такой есть.
За ним раскатисто и заразительно смеялся Клементо.
И Мансур тоже стал вместе с ними смеяться. Ему хотелось плакать, а он смеялся.
— Держи пулемёт Калашникова – сказал уже серьёзно Педро – втянув пулемёт в маленький окопчик – умеешь пользоваться.
— Разберусь – ответил Мансур.
После артобстрела могут появиться «Хариеры», а потом поднимется в атаку намибийская бригада. Это звери, в плен никого не берут. Поэтому, чем больше их положим, тем больше шансов на жизнь. А вас белых, кстати могут ещё и съесть. Дикари, что с них взять.
— Как съесть? – удивился Мансур.
— Так съесть. Пожарить на костре и съесть. Говорят, что у них есть поверье, что если съедят белого, то часть его мудрости и силы перейдёт к ним. Дикари.
Мансуру от этих разговоров стало совсем плохо. Он понимал, что засмеялся, а это просто был истерический смех. А что теперь. Здесь мамба, а теперь дикари могут просто поджарить, как шашлык и съесть. Это уже слишком, надо жизнь продать подороже. Он поставил пулемёт Калашникова на ножки, вставил ленту, бывшую в металлического коробочке, передёрнул затвор, вгоняя патрон в патронник и приготовился защищать свою жизнь.
— Не ходите дети в Африку, в Африку гулять – шептали со злости его губы.
— Ты, что-то говоришь Мансур – спросил Педро, втаскивая в окопчик второй пулемёт, на бруствер он положил своё мачете, которое достал из ножен и пистолет.
Мансур также положил рядом с пулемётом свой автомат и пистолет, который достал из кобуры.
В воздухе раздался шум.
— «Хариеры» летят – сказал негромко Педро – зря я вас сюда сегодня привёз – вздохнул он тяжело.
Но с другой стороны тоже раздались шумы самолётов.
— Наши МиГи летят. Сейчас будет бой – прошептал Клементо, занявший позицию между Педро и Маснуром со снайперской винтовкой.
В воздухе раздались пулемётные очереди, закрутились карусели.
Внезапно по окопам хлестнула очередь, выпущенная видимо одним из самолётов. В лицо Маснуруполетела земля.
Голова мамбы, злобно разевавшая рот, перестала раскрывать его, а язык змеи свесился на землю.
Товарищ Филиппе с другом вовремя прилетели. Выручили — сказал Педро.
Один из юаровских самолётов внезапно затянулся черным дымом и резко снизившись улетел в сторону своей стороны. Второй юаровский самолёт тоже развернулся и последовал за ним.
МиГи не стали их преследовать, а снизившись вниз пронеслись на горкой помахав крыльями. Восторженные крики кубинцев провожали их.
— Сейчас намибийцы пойдут в атаку. Приготовьтесь – приказа Педро.
Мансур припал к пулемёту, став в прицел разглядывать лесок, где находился противник. Откуда-то стала опять стрелять артиллерия и снаряды стали рваться немного впереди. Комья земли долетали до их окопа.
— Садись на дно – предложил Педро.
Все уселись на дно окопа, забрав с бруствера оружие.
Обстрел продолжался минут двадцать. Земли вздрагивала от каждого разрыва. Но Мансур больше всего боялся, что сверху на него свалиться, какая-нибудь мамба или ещё какая африканская гадость, спасающаяся от разрывов снарядов.
Вдруг раздались какие-то крики.
Педро тут же скомандовал:
— Приготовиться к бою.
Клементо и Мансур вынули со дна окопа своё оружие опять за бруствер. Артиллерийский обстрел не прекращался. Гулко то позади, то впереди ухали разрывы снарядов и мин. Но внимание Мансура было прикована к тому леску, где был противник.
Он увидел несколько сотен фигурок, высыпавшихся из леска и с какими-то гортанными криками, несущимися на их линию обороны. Фигурки стреляли в них на ходу. Раздалось пение пуль, проносившихся над их головами
Вспомнив фильм про Чапаева Мансур предложил Педро:
— Давайте подпустим поближе, а потом порвём их.
— Нельзя подпускать слишком близко. Опасно. Стреляй Мансур.
Рядом раздавались выстрелы снайперской винтовки Клементо. Строчил пулемёт Педро. Мансур все не мог начать стрелять. Он сначала тщательно выцеливал какие-то фигурки в пятнистом камуфляже, пытался несколько раз нажать на курок и долго не мог этого сделать.
— Какое право я имею их убивать – будоражила его внутренняя мысль.
— Стреляй – прорычал Педро – а то сейчас будет рукопашная.
Фигурки были уже метрах в ста. Были видны уже перекошенные лица несущихся на них противников. Они были страшны. Крики превратились в сплошной рёв.
И Мансур нажал курок. Люди перед ним стали падать на землю и замирать в нелепых позах.
Мансур стреляя тоже кричал, как и его соседи. Они орали по-испански, он кричал на своём аварском языке. Он не осознавал, что кричит, но какие-то инстинкты рвались из его груди.
Очень быстро кончилась пулемётная лента и Мансур схватив автомат, стал стрелять из автомата. Когда кончился магазин автомата он начал стрелять из своей «Береты». Он не соображал, что можно просто заменить магазины и в пулемёте, и в автомате.
— Хватит стрелять — прокричал ему Педро – они уже отступают.
Действительно солдаты противника, потеряв видимо всех офицеров сначала залегли, а потом потихоньку стали отползать назад, а некоторые просто побежали.
— Отбились – сказал Клементо – а ты Мансур – зверь. Стольких убил и как кричал, что они испугались только твоего крика и побежали.
Педро рассмеялся и сев на дно окопа закурил. Клементо тоже закурил. Раздавались одиночные выстрелы. Артиллерия замолкла.
Мансур тоже сел на дно окопа и закрыл руками голову, и уши, чтобы не слышать криков раненых.
Выстрелы потихоньку затихали и устанавливалась тишина.
— Закури – предложил Клементо, протягивая Мансуру сигару, и он взял ее и машинально затянулся.
Дым как-бы остановил его дыхание, и он сильно закашлялся.
Клементо рассмеялся и стал бить Мансура по спине.
— Давай уж назад. Раз не куришь и не надо даже пробовать.
В детстве Мансур пробовал курить, как все взрослые в их ауле, но ему не понравилось. А в училище он и не стал пробовать.
В воздухе сильно пахло порохом и дымом. Как факелы горели несколько пальм, и камуфляжная сетка наверху.
Вылезли из окопа и пошли к КУНГу. Несколько кубинцев с повязками с красными крестами складывали трупы убитых. На носилках куда-то бегом протащили раненого без руки. Видимо он был без сознания.
На земле валялось несколько трупов обезьян.
— Невольные пострадавшие – подумал Мансур, но основные мысли были его с его подчинёнными — как они? Живые или нет?
У КУНГа собралась толпа кубинцев. В КУНГ пришлось прямое попадание снаряда, и он практически развалился на куски. Вокруг валялись остатки приёмников, искорёженные их внутренности.
— А я только отремонтировал один и уже практически нашёл неисправность второго. А что теперь? – услышал Мансур сзади голос Шеломова.
Он повернул голову и увидел мичмана, стоявшего сзади почему- то без куртки с перевязанной рукой выше локтя и на белом свежем бинте проступала алая кровь. Лицо его было грязно о пыли и от пота.
— Ты жив, а где Иванов – спросил Мансур.
В ушах его шумело, как будто внутри головы летал какой-то вертолёт. Он сделал глотательные движения, как бы зевнул и слышимость звуков стало гораздо лучше, а вертолёт исчез. В рту стоял противный, терпкий вкус кубинской сигары.
— Мы здесь – раздался сзади голос Иванова.
Мансур увидел улыбающегося Иванова и Сопрунова, пожимавших руки кубинцам, окруживших их.
— А я человек пять этих уложил – радостно рассказывал Сопрунов и как-бы ища подтверждения повернул голову к кубинцу, стоявшему рядом – правда Клементо?
— Если это Клементо, то кто же был со мной? – подумал Мансур.
Клементо важно закивал головой, в знак подтверждения.
— А скольких убил я – подумал Мансур.
К ним подошёл кубинец бывший в окопе с Мансуром, держа в руках тело огромной змеи.
Кубинцы о чем-то загалдели на испанском языке, разглядывая и трогая змею.
— Как тебя зовут – внезапно для самого себя спросил Мансур.
— Леонардо – заулыбался кубинец – сегодня будет у нас хороший змеиный супчик.
— Откуда это — спросил Шеломов, поддерживая одной рукой вторую.
— Больно? – вместо ответа спросил Мансур.
— Да так не сильно. Санитар перевязывая сказал, что осколоком зацепило по касательной. Кость цела. Царапина просто вроде, но крови много.
— Эта змея вашего командира. Они общались с ней в окопе — засмеялся Леонардо.
— Это анаконда? – спросил Иванов.
— Нет это мамба.
— А почему она такая большая? – Иванов уважительно потрогал змею и ее тело отреагировало и вздрогнуло.
— Она живая?
— Нет уже – ответил Леонардо — это остаточные инстинкты.
— А сколько был бой по времени – спросил Мансур.
— Ну часа полтора наверно. Я не смотрел на часы – ответил Клементо, стоявший рядом с Берестовым
— Сколько, сколько? – переспросил Мансур – мне казалось минут десять.
Стоявшие радом кубинцы засмеялись.
Подошёл Педро и озабочено сказал:
— Убит начальник связи бригады капитан Фернандо Бланко и Диас и ещё человек десять наших, ранено столько же, из них четверо тяжёлых, скорее всего скоро умрут. Вот возьмите подписанные и с печатями накладные. Он нёс их вам, когда попал под артобстрел.
— Из-за каких паршивых накладных погиб кубинский офицер. Хороший человек. Наверно на Кубе осталась его семья – подумал Мансур и от этого на душе стало горше.
— Мы с ним были в Венесуэле и Конго. А на Кубе у него осталась жена и двое мальчишек – тяжело вздохнул Педро.
Мимо прошли несколько кубинцев неся в руках камуфляжную одежду противника, испачканную кровью.
— Зачем вам это вам? — спросил у Педро Мансур.
Тот заулыбался и закурил большую коричневую сигару:
— Так это капитану Риверо, начальнику разведки бригады. Сегодня он пойдёт со своими ребятами к ним в тыл. Язык нужен, чтобы узнать об их дальнейших планах.
— А, что нам делать? — спросил Шеломов, показывая рукой на остатки разбитого КУНГа.
— Полковник Антонио Веласкес сказал вас отправить назад в Луанду. Мы не имеем права рисковать вашими жизнями. Спасибо вам, но больше, чем вы сделали уже не сделаешь. Сами видите. Будем запрашивать новые средства связи. Фидель пришлёт. А через час будет обед, потом поедем назад.
Внезапно к ним подошёл хорошо загорелый человек с выцветшими бровями и светлыми волосами.
— Майор Броников. Здорово земляки. Я здесь советник командира бригады. Вы здесь как?
— Мы с авианосца «Брест» — связисты – ответил Мансур – ремонтировали технику, но не повезло. – кивнул он в сторону разбитого Кунга.
— Да слышал уже – нахмурил лоб майор.
— Вы здесь один из наших? – спросил Мансур.
— Нет здесь есть несколько наших спецназовцев. Но они сейчас на задании, а то подошли бы обязательно. Откуда вы? Старший у них капитан Суходольцев
— Я с Дагестана. Мансур – ответил Мансур.
— Я из Питера. Анатолий – пожал руку майору Иванов
— С Находки. Николай – представился Сопрунов, придерживая раненую руку целой.
— С Волгограда. Сергей Шеломов – представился с улыбкой Шеломов.
— Идите суп есть – позвал их всех Клементе.
Все досталось по алюминиевой мисочке супа с плавающими в них кусочкам мяса.
— Не отравимся? – спросил Мансур Клименте.
— Боишься? Не ешь — спокойно ответил тот – нам больше достанется и рассмеялся.
За ним рассмеялись все кубинцы.
Впервые в жизни Мансур попробовал змеиный супчик. Вкус был весьма оригинальный. А у него в голове вертелась мысль, что он сам мог стать обедом для этой мамбы. Хотя навряд ли она стала бы его есть. Просто цапнула и все. Но какая-нибудь гадость потом могла бы и съесть. А может его похоронили бы здесь на кубинском кладбище, а возможно его тело отправили бы самолётом в Союз на Родину в Дагестан. Хотя черт его знает?
Педро достал фляжку.
Тут же перед гостями поставили алюминиевые кружки в которую Педро стал разливать тёмную сильно пахнущую тягучую жидкость
— Кубинский ром. Самый лучший в мире – шепнул Клименте на ухо Мансуру.
Первый тост выпили не чокаясь – за погибших друзей. Второй тост выпили уже чокнувшись – за победу! На третий тост рома уже не хватило.
Отказаться Мансур не мог. Потому, что первый тост был за погибших. А второй тост он и сам не стал отказываться. Ром сразу сильно ударил в ноги. Хотя градус был вроде и не большой – не чистый спирт.
Дорога назад оказалась гораздо короче, чем казалась на фронт. Возможно так показалось. На базе контрразведчиков кубинцы надарили уезжающим «русос» несколько бутылок с кубинским ромом, нарезали эвкалиптовых веников и на радость курильщикам дали с десяток коробок кубинских сигар.
На обратной дороге заехали на кубинское кладбище. Там стояли несколько сотен оттёсанных камней с именами погибших. В самом краю кладбища были аккуратно вырыты ещё могил двадцать.
Вечером Мансур доложил о результатах их поездки командиру эскадры.
В каюте сидели комэскг, начальник штаба и командир корабля.
— Ром и сигары сдать мне — приказал комэск после доклада – надеюсь вы понимаете, что о том, где вы были и что видели никому не рассказывать. Под роспись предупредить своих ребят. Шеломова в санчасть, пусть всем говорит, что поранился о ржавый гвоздь на берегу.
— А если будут на корабле спрашивать где были и что делали?
— Были вы на экскурсии в замке. Так уже записали в вахтенном журнале. И ничего более никому даже во сне не рассказывать.
— Экскурсия в воюющей стране – фыркнул Мансур– кто поверит? Все наверно и так знают куда мы ездили.
— А нам и не надо, чтобы, кто-то верил вам. Главное, чтобы вы и ваши ребята не проболтались и не начали ничего рассказывать в красках. Ну да особист, вам все разъяснит и возьмёт с вас необходимые росписи. Это указание Москвы. Вопросов нет? Идите, и запомните ничего и никому и предупредите всех своих ребят. Пусть знают, но верят вам или не верят. Это уже другое дело.
Когда Мансур открыл дверь, чтобы выйти, комэск крикнул вслед:
— Ром, сигары и эвкалиптовые веники принесите сюда прямо сейчас.
Мансур, тяжело вздохнул, и побежал инструктировать своих ребят.
Группа Сергея Бурыкина тоже уже прибыла на корабль. Сергей доложил, что всё отремонтировали. Всё в строю. Даже вентиляторщики сумели ввести в строй их вентиляцию.
Пару бутылок рома и пару коробок сигар Мансур конечно припрятал для необходимого случая.
Вечером сидя в каюте со своим другом Кузьмой Гусаченко Мансур всё рассказал ему, несмотря на запрет командира эскадры. Он знал, что Кузьма никогда никому не расскажет.
— Мне бы туда с вами пострелять и попробовать себя в настоящем бою — размечтался Кузьма.
Мансур достал кубинскую сигару и дал понюхать Кузьме.
— Хоть и не курю, но пахнет заманчиво — мечтательно сказал сказа КЕУзьма проводя сигарой у себя под носом.
Дверь в каюту внезапног открылась и вошел, живущий в каюте напротив начхим Сергей Огнинский.
— О чего это вы тут делаете в полутьме? — спросил начхим.
Действительно в каюте горел один ночник и Мансур и Кузьма разговаривали в полутьме.
Острый взгляд начхима уловил в руках Кузьмы кубинскую сигару.
— А чего это такое красивое у вас — спросил начхим.
-Это? — Мансур взял у Кузьмы сигару — это кубинская сигара. Подарили на экскурсии.
— На какой экскурсии? — протянул начхим — весь корабльзанет, что вы ремонтировали технику на Узле связи.
— Для всех, в том числе и для тебя, мы были в крепости на экскурсии — сказал Мансур, которому не понравилась настойчивость начхима — и другой версии у нас нет и быть не может. А сигару подарили, бывшие одновременно с нами, в крепости кубинцы. ты удволетворён?
— Мансур ты случаем не еврей — спросил насмешливо начхим — так врать могут только истинные евреи. Покажи обрезан или нет — засмеялся он.
— Почему если обрезан, то сразу еврей? — возмутился Мансур — нас мусульман тоже обрезают.
— Ладно, ладно — миролюбиво сказал начхим — какие вы вспыльчивые мусульмане однако, уже и похвалить национальностью нельзя?
— Я аварец, а не тат — горский еврей, которые тоже живут в Дагестане. Мои предки были мусульманами и я горжусь ими.
Кузьма на диване заулыбался.
— Зачем вам с Кузьмой такая красивая сигара, если вы не курите? — спросил с усмешкой начхим — дай посмотреть.
— Сергей ты же тоже не куришь? — усмехнулся Мансур, протягивая сигару начхиму — на возьми, если нравится.
— О спасибо — начхим выхватил из руки сигару. Так бы сразу и сказал. А то в темноте, выключив свет непонятно чем занимаетесь без начхима.
— Но ты же тоже не куришь? — усмехнулся Кузьма — зачем тебе сигара?
— Как за что? — удивился начхим — за молчание, что я ничего и никому не скажу, чем вы здесь занимаетесь в темноте.
— Ладно иди кури или нюхай. Что ты хочешь делать. А нам с Кузьмой поговорить надо — сказал Мансур.
— Выгоняете? Я уйду. А вы здесь без меня не шалите. А рома кубинского у вас случайно нет? — с усмешкой сказал начхим.
— Случайно нет. Командира эскадры спросил про ром. У него наверняка есть — вспыхнул Мансур — дашь ему сигару он и ром хочет ещё получить.
А через два дня отряд кораблей снялся с якорей и отправился в дальнейшее плавание в Индийский океан. Но безжизненные и безжалостные глаза мамбы заставляли Мансура часто просыпаться среди ночи.
Очень интересно!