Закончив «стриптизировать», то есть – нагло и демонстративно изображать какие-то действия, так было принято между собой называть такие демонстрационные действия по введению противника в заблуждение, или для обозначение развёртывания и действий сил в море, корабли дивизиона приступили к другой части задания.
Главной, важной и скрываемой от досужих или чересчур любопытных глаз и ушей, тем более − от средств технической разведки была одна особенность задания. Тогда, лет так уже 30 назад, то о чем пойдёт речь, было новинкой, а, возможно и ценной находкой. А посему − дело было повышенной скрытности.
В то далёкое время, когда кошки-мышки подводных лодок были обыденностью, тогда боевой готовностью и военной безопасностью всерьёз занимались профессионалы высокого класса, не жалея ни средств, ни сил. С обеих противодействующих сторон шел поиск решений и тактических приёмов, который бы позволил в решительный момент получить преимущество над противником. Причём во всех сферах – во времени, в позиции, результативности боя. Они-то знали, что холодная война может как-то сразу вспухнуть и вскипеть, разразиться ударами и взрывами и превратиться в реальную страшную, небывалую войну А вот в этом случае любая экономия на безопасности вылезет стране боком …
Один из кораблей – с комдивом и частью штаба – остался в районе изображать всю группировку, и вести радиоигру, создавая видимость присутствия других кораблей дивизиона – пока со спутника или с залётного «Ориона» в этом до конца не разберутся.
А вот те, другие корабли скрытно, на полных ходах, двинулись к своим строго определённым районам. Зачем – вы спросите?
Один из участников этих напрочь забытых событий почти сорокалетней давности рассказывал, что в этих районах, с блуждающими ледовыми полями и отдельными льдинами, особые группы инженеров военных НИИ делали свою работу важную работу просто, по-тихому. А какую такую работу?
Денно и нощно, в специальных палатках, натянутых над пробурённой полыньёй, прямо у аппаратуры, несли круглосуточную вахту. Они записывали шумы, изучали гидрологию моря, искали подводные звуковые каналы на различных глубинных слоях – дело было новое, и надо было испробовать все. Люди военные, к лишениям привычные, учёные – своим делом увлечённые … Вот, даже рифма сама собой пошла …
Для чего это все было – спросите вы? Как говаривал персонаж одной оперетты, мы все находились тогда «накануне грандиозного шухера». Слова «военная и политическая напряжённость» не были абстрактными и носили вполне конкретный и ощутимый характер. И в это многие верили!
И вот, если бы события повернулись к развязыванию открытых боевых действий – наши РПК СН вышли бы в районы боевого патрулирования, а к ним вражеские многоцелевые лодки – ага! А откуда? Да из-подо льдов «полярной шапки». Почему? Да потому, что они тоже не дураки и понимают, что их никто там не найдёт! А найдёт — ещё не факт, что достанет! А стрелять оттуда можно в таком широком диапазоне подлётных курсов, что никаких средств ПРО не напасёшься! Так что …
И наши подводные сверхмощные «ракетовозы» будет ждать неприятный сюрприз о последствиях которого даже думать страшно. Их ПЛАРБ, — кстати, − тоже!
Вот для этого тогда и планировали использовать такие группы. А этот массовый заход супостата в районы северного Баренца давал реальную возможность опробовать и аппаратуру, и технологию, и тактические приёмы на практике. Наконец – получить, не мудрствуя, точный ответ на вопрос – куда и зачем? Что — зачем? Зачем и куда ходят под «ледяную шапку мира» атомные подводные лодки!
В тот год, также скрытно, с особых транспортов и БДК на мощные льдины были высажены эти закрытые спецгруппы – с минимумом техники. Там были новые опускаемые станции с аппаратурой, радиосвязь, гусеничный тягач с генератором, со скоростным ледобуром. Жили люди скромно, в палатках, экономя горючее, тепло и продукты. Нет, всего было достаточно – но случиться могло всякое. Люди бывалые, и каждый мог вспомнить какой-то «особый случай» сидения на консервированных овощах и сухих концентратах. Бывало, что ж…
Флот — это, действительно очень дорогая игрушка, даже для самых могучих государств! Вот поэтому умные правительства и патриотичные граждане холят и берегут родной флот!
А престарелые СКР, строй которых молодые офицеры с кораблей океанской эскадры называли не иначе, как: «Дом престарелых на прогулке», должны были обеспечивать эти группы на всякий случай.
В реальных условиях – врезать по обнаруженному подводному противнику, выходящему в атаку, или кому там ещё, всем, чем богаты – и от души! Да и обеспечивать радиомаскировку. Должны же эти группы передавать результаты своей работы, в случае обнаружения АПЛ в свои штабы, на корабли и силы?
Вот именно! Естественно, на береговых станциях РТР, на РЗК вероятного противника возникнет здравый вопрос – откуда радиостанции в этом районе? А болтающийся где-то неподалёку «Орион» осмотрится и даст ответ: «А там болтается «Петя» (такое вот простецкое имя дали НАТОвцы сторожевому кораблю проекта 159 и его модификациям – добавлением соответствующих цифр, как обычно, по возрастающей. Чего он делает? Да черт его знает, наверное, пасётся среди полярного планктона или рыбу ловит!
Тем временем, мужики на льдинах трудились вовсю – бурили шурфы, в проруби опускали стальные и титановые цилиндры станций на толстенном кабель-тросе, который и сам был антенной … Что и как они нашли, об этом корабельным офицерам знать было не положено, и они честно отрабатывали свое задание – добросовестно, и невзирая ни на что. Уж так положено моряку – получил приказ, выполняй, хоть умри. Поскольку такие массовые визиты НАТОвских лодок стали редкостью, результат, похоже, был. Те тоже не хотели вскрывать без крайней нужды районы своего боевого патрулирования «в особый период». Военные – они не политики, и очень не любят слова «война» в отношении будущего. Они-то знают, что тогда будет, в реальности. А политик представляет войну в виде фильма или игры для компьютера…
А пока «чернозадые» прилежно ходили вдоль кромок ледовых полей, обменивались короткими, как пронзительный писк случайной атмосферной помехи, контрольными сообщениями со своими научными группами.
Моряки видели, как с ледовых торосов бросались тюлени-лахтаки, пару раз видели здоровенных моржей. С кромки отливающих изумрудным свечением льдин за кораблём наблюдали мощные хозяева этих сияющих пустынь –громадные белые медведи в грязновато-жёлтых шубах по случаю весеннего времени. С высоких торосов, то там, то здесь, с грохотом и шумом падали в море отколовшиеся глыбы льда. А кто мерил подводную толщину льдов?
Но что-то поменялось в океане, куда-то дунул не спрогнозированный ветер, ледовые поля дрогнули и двинулись, раскалываясь под ветром и течением. Приближалось полярное лето … Ледовые поля были нестабильными. Они «задышали» и заходили волнами. Некоторые торосы грозно поднимались над ледовым полем и ухали в открывшуюся темную бездну.
А над кораблями вовсю светило солнце, в небе были разбросаны высокие серебристые облака, и все было красиво и здорово. Хотя, надо сказать, краски были умеренно –яркие, якобы из-за недостатка кислорода в высоких широтах. Так говорят!
