Из Громыхалово прибыла приёмная комиссия штаба родной бригады, Флагманские специалисты дотошно проверяли корабль, и отмечали действительно хорошее качество ремонта, ещё бы! Ход ремонта находился под постоянным прицелом начальника завода и технического управления флота.
Комдив капитан 2 ранга Сенявин выругал командира и замполита, провёл с ними разбор «исключительно похабного случая». Он пообщался с местным командованием, которое с садизмом поведало о всех подвигах и приключениях экипажа «сто с прицепом». Уж что он говорил местному комдиву — не известно, но Левину он сказал, что, конечно, награждать никого не будут, засветились в отдельно взятых местах, да ладно, а и наказывать — так тоже вроде бы и не за что! И если бы все так переживали аварийные и даже плановые ремонты, то ему, Сенявину, не пришлось бы так седеть и пить валерьянку стаканами! А эти-то, из дивизиона ремонтирующихся кораблей … так у них задача такая, чтобы вам, да и — нам, жизнь и служба мёдом не казались!
Прошли ходовые испытания на разных режимах дизелей и турбин.
Обрадованный замкомбрига по ЭМЧ подошёл к Сенявину и сказал: — А мы-то с комбригом гадаем — кого к Новой Земле на боевую службу отправить! А у тебя, смотри-ка, «сто с прицепом» совсем как новенький стал!
— Нет, гад ты все-таки. Сеня! — сплюнул комдив и отвернулся. У него планы другие на 150. Были, блин!
… И все-таки, без ляпа не обошлось! Когда штабы за дело принимается, то дремлющее лихо просыпается!
Среди приёмной комиссии оказался и флагманский артиллерист. Между прочим, сам напросился! С далёких «югов» приезжала его жена, а тут такая возможность встретить ее в аэропорту и проводить прямо до дома в каюте комфортабельного теплохода! Комбриг охотно дал «добро». И флагарт оказался на «стопятидесятом».
В нужный день он встретил жену с букетом цветов прямо в Мурмашах! Он вручил ей букет роз, сам схватил два её чемодана и проводил к такси. Шик! Блеск! Песня!
И — с корабля на бал! В ресторане, что в гостинице «Арктика» представлялись два офицера: Башлыков «обмывал» долгожданную четвертую звёздочку, а Рашидов — день рождения.
Вечер пошёл, даже полетел в искромётном ритме корабельных офицеров, вырвавшихся на волю.
Вдруг с номером в гостинице у флагарта внезапно возникли проблемы. В те времена заполучить номер в гостинице – это нужно было везение и удача. Тогда Рашидов просто протянул ему ключи и записку с адресом. Он снимал квартиру в Росте, а жена уже отбыла на Большую Землю, а «жилплощадь» ещё хозяевам не сдали.
Рано или поздно, но все хорошее заканчивается!
Тепло распрощавшись с офицерами, флагарт поймал такси. Они с женой доехали до указанного дома на одной из светлых, по случаю полярного дня, улицах Росты.
Дальше сказка продолжалась, с женой они не виделись почти два месяца, и захваченные две бутылки шампанского оказались кстати …
Но как тяжело было просыпаться утром! В голове гудели колокола громкого боя, сознание никак не хотело смириться с реальностью…
Рядом, лицом к стене, лежала большая, тёплая женщина, в ночной рубашке игривого фасона.
Вчерашние события восстанавливались с трудом, в памяти обнаруживались заметные провалы.
Женщина сладко спала, обдавая его горячим дыханием. Надо было вставать, хотя бы для того, чтобы разобраться со временем. Кроме того, обстановка, цветы и ковры были совершенно незнакомы. Интересно, на каком я свете? – мучился флагарт вопросом.
Надо было на что-то решаться!
Офицер нежно погладил женщину по плечу, и самым ласковым тоном, на какой только был способен, проговорил:
— Дорогая! У нас вчера была отличная встреча, волшебная ночь! Я помню каждый ее миг, но … Скажи пожалуйста, как тебя зовут!
Черт побери его язык во все омуты и закоулки преисподней! Что-то взорвалось! Безо всякой пентограммы и призывного заклинания, Фурия взвилась над кроватью, разбросав в разные стороны подушки и одеяла! Она с шипением вцепилась в левую щеку бедного флагарта, уже успевшего впасть в ужас, и во второй раз истово помолиться! Первый раз он молился с бабушкой лет двадцать пять назад!
Как вы догадались, в мифическую фурию превратилась его жена, которая почему-то не оценила красоту своего романтического пробуждения!
Заверения мужа, что это была обычная весёлая шутка, она просто не восприняла.
Бедный флагарт на «СКР-150» больше не появился, они с женой проникли на борт «Актрисы » Актрисы – это пассажирские теплоходы, снующие по прибрежным городам-гарнизонам на побережье Баренцева и Белых морей. У-Черта – На –РОГАХ, кроме одного, «Вацлава Воровского», по прозвищу Васька, носили имена великих русских актрис – соответственно «Алла», «Клава» … кто –то ещё, кажется. Или нет? и заперлись в каюте, уйдя в глухую оборону на 18 часов.
Когда же утром следующего дня он прибыл к родному начальнику штаба, тот увидел живописный автограф жены на левой щеке офицера. Не говоря ни слова, он дал команду оформить флагарту десятисуточный отпуск – пока следы от рысьей лапы не заживут! А то, неровен час…!
Через несколько дней, когда завод устранил все замечания, корабль поставили в Североморск, под проверку. Уходить в базу надо было вечером. И тут, как вдруг – сюрприз! Оперативный дежурный флота корабль «придержал» и объявил командиру, что с ним идёт адмирал, очень известный своей дотошностью и опытом моряка-надводника. А идти предстояло всю ночь.
На СКР проекта 159 флагманских кают не было, и Левин охотно уступил ему свою. Все равно поспать просто не получится — как его предупреждали, «беспокойный адмирал» любит по ночам ходить по корабельным отсекам и боевым постам и задавать разные-разные вопросы.
«С последним «пиком» назначенного часа, отошли от причала, прошли по тревоге узкость — нет адмирала на ходовом, нет его и в кают-компании. Никто не видит! Обогнули Кильдин, легли на генеральный курс — нет адмирала.
Потом рассыльный доложил, что адмирал просит командира подойти к нему.
Ну что же, надо так надо! И Егор Андреевич спустился с ходового поста в свою каюту.
Тут-то все и прояснилось — адмирал решил немного отдохнуть, не смущая командира и КБР в момент прохождения узкости. Разделся, прилёг и задремал. Когда проснулся, то своих брюк просто не обнаружил. Ему было страшно неудобно, но выйти и пойти по боевому кораблю в море в спортивных штанах он тоже не мог — не так воспитан! Это все равно – как голым!
Что же, оставалось изучать литературу, которую, видимо, читал командир в свободное время.
Брюки не появлялись. Долго-долго, а потом появились они так же внезапно, как и исчезли!
Смущенный Егор Левин сказал адмиралу, что у них так принято — если офицер вешает свои брюки не на вешалку, а на стул, то это значит, что вестовой их должен забрать и отгладить.
— Барство какое! А в моё время такого не было, — пробурчал адмирал. Была глубокая ночь. Мерно пели турбины, грохотал дизель-генератор – всё, как надо, вроде бы … Куда-то идти уже не хотелось … _ Справятся и без меня!
Утром, разбирая межбазовый переход, командир выяснил, что Башлыков так и сделал — поручил вестовым отгладить адмиралу брюки, причём, особо не спешить и сделать это обстоятельно, а потом хорошенько их просушить после отпаривания. … Вот такая «услуга»!
Пришли в бригаду и им объявили, что кораблю предстоит трёхмесячная боевая служба у Новой Земли и с завтрашнего дня начинается подготовка к ней… а план подготовки вступил в силу ещё … вчера!
Вот такая корабельная служба как форма мужской жизни …
Корабли стареют быстрее, чем люди. И уже лет через семь восемь все СКР такого типа были выведены, один за одним, из состава флота. Что делать! Настало время такое, что и более новые и совершенные корабли, и подводные лодки океанского флота оказались под разделочным ножом гильотины на разных заводах … Офицеров же тоже ждали разные судьбы — перестройка и демократия перевернула судьбы миллионов людей, не оставив в стороне и судьбы офицеров и мичманов … Но офицеры до сих пор вспоминают свой старый корабль и свою молодость на нем — среди моря, среди волн и льдов … А во сне их ещё иногда зовут колокола громкого боя!