Блытов В. Служил Советскому Союзу. Раздел 1. На восток. Глава 2. Встречный бой

Художественное произведение! Совпадение имён, фамилий и названий случайно.

Глава из морского романа «Служил Советскому Союзу».

Авианосец «Брест» с группой кораблей охранения осуществляет переход с Чёрного моря. В Средиземном море впервые встретились две авианосные группы Северного флота во главе с гвардейским авианосцем «Азов» и Тихоокеанского флота во главе с авианосцем «Брест». Командующий Черноморским флотом СССР решает провести встречный бой двух авианосных групп.

Раздел 1. На Восток!

Глава 2. Встречный бой!

Громкий звон колоколов громкого боя ударил по ушам и сорвал Володю Никифорова с верхней койки и бросил вниз на вылезающего не спеша из теплых объятий нижней койки капитан-лейтенанта Хромчука.

— Эй, лейтенант, осторожнее, ты не один в каюте живешь. Имей совесть, не прыгай старшим по званию на голову. Сколько времени?

По корабельной боевой трансляции вдогонку длинному звонку колоколов раздались слова вахтенного офицера:

— Боевая тревога, боевая тревога, боевая тревога!

— Николай Иванович, ты извини, пожалуйста, я не хотел, сон глубокий, а тут тревога, ну я и на тебя …. А времени сейчас, четыре часа ночи без пятнадцати минуток – начал оправдывался Володя Никифоров, поглядев на «командирские» часы, подаренные отцом, натягивая брюки и на ходу влезая рукавами в темно-синий новенький китель. Корабль сильно качало с борта на борт и приходилось балансировать и держаться то за столы, то за переборки, Володя, не удержавшись, плюхнулся на стоявший у переборки диван. Куда-то делись дырявые тапочки, видимо при качке они уехали под диван. Поскрипывали от качки переборки корабля. За дверью каюты слышался топот множества ног матросов, летевших по боевой тревоге на боевые посты.

— Ладно, лейтенант прощаю на первый раз – улыбнулся Коля Хромчук — Наверно корабль непосредственного слежения обнаружил авианосно-ударную группу «Азова». Черт, но качает как? Баллов семь наверно. Авиацию не поднять теперь, придется нам с тобой, все расхлебывать. Мы теперь главные. Но в такую качку это тоже проблематично. Но если не мы, то кто? – задумчиво произнес капитан-лейтенант и выскочил из каюты в залитый светом коридор. Было слышно, как мимо каюты по коридору пробегали офицеры, мичманы и матросы, одеваясь на ходу, щелкали задрайки люков, тяжелых дверей.

Володя, наконец, нашел тапочки, и на скорую руку нацепив их даже без носков, тоже выскочил из каюты и влился в общий поток бегущих. Проскочил промежуточный коридор побежал в носовую часть корабля, как положено по требованиям корабельного устава по правому борту. Уже стояли, в коридорах правого борта построенные матросы аварийных партий с изолирующими противогазами на боку, химкоплектами и аварийно-спасательным имуществом в руках. Их возглавял командир трюмной группы лейтенант Юра Потоцкий с противогазом на боку – выпускник училища имени Дзержинского, пришедший на корабль вместе в Володей. Юра, вжавшийся в переборку, и пропускавший пробегающих мимо, увидев Володю Никифорова, сразу заулыбался и умудрился пожать ему руку:

— Привет Володя. Давай уж – не подведи нас – ты главный сегодня.

— Постараемся — потонул где-то уже далеко ответ Володи.

Вот и тяжелая дверь боевого поста. Отдарил задрайки и кремальеры запоров. Из поста дохнуло теплым воздухом. В посту находились уже мичман Кононенко и несколько матросов и старшин.

— Внимание – скомандовал мичман Костенко и доложил лейтенанту, что личный состав батареи прибыл на боевые посты и начал предстартовую проверку и подготовку ракет.

Володя никак не мог понять, как этот невысокий мичман умудряется столько держать в голове и имеет практически академические знания в ракетном деле. Казалось, что для него не существует ничего кроме любимых ракет, боевого поста и погребов. Конечно, Володя теоретически изучал в училище ракеты и устройство комплекса «Бриллиант», но иметь такие практические навыки, какие имел мичман, можно только мечтать. При прибытии на корабль и первом знакомстве он сразу признался старшине команды, что не силен в практике обслуживания и использования ракет. Мичман воспринял доверительное отношение лейтенанта с пониманием и уважением. Хуже бывает, когда приходят надутые собственной значимостью лейтенанты и потом ломают дрова, как это было на «Москве», когда воткнули ракету в ракету при перегрузке из верхнего погреба в нижний.

Володя сел за свое рабочее место за пультом управления, которое ему сразу уступил мичман Кононенко и запросил ракетный погреб и кормовой боевой пост о готовности к бою.

Мичман Петров – старшина второй команды кормового поста доложил о наличии личного состава по боевой тревоге и начале предстартовой подготовки ракет.

Володя доложил командиру дивизиона крылатых ракет капитан-лейтенанту Слепакову Юрию Ивановичу о наличии на боевом посту всего личного состава и начале предстартовой подготовки ракет к стрельбам.

Тот дружески сказал:

— Ну что Владимир Константинович не подведите нас, уж пожалуйста.

По боевой трансляции внезапно включился командир корабля капитан 1 ранга Хетагуров Виктор Александрович. Надо сказать, что в сложные минуты он всегда умудрялся находить нужные слова, доходившие до каждого матроса, и настраивать экипаж именно на решение поставленной кораблю задачи:

— Внимание товарищи офицеры, мичманы, старшины и матросы на корабле объявлена боевая тревога с целью проведения встречного учебного боя с авианосной ударной группой южных во главе с гвардейским авианосцем «Азов». Предположительно по данным разведки группа кораблей южных находится приблизительно 400 миль юго-западнее нас. По погоде сейчас мы не можем поднять штурмовую авиацию и вертолеты целеуказаний, но и противник находится видимо в такой же ситуации. Наша задача уничтожить его на максимальной дальности стрельбы крылатыми ракетами. Можно рассчитывать, что и противник будет стремиться сделать то же самое. Тактико-технические данные наших кораблей и авианосцев совпадают и многое зависит от того, кто раньше обнаружит противника и применит свое оружие. Для обнаружения АУГ «Азов» командованием эскадры отправлен сторожевой корабль «Страшный» Его задача обнаружить противника и выдать нам целеуказания. От действий каждого офицера, мичмана, старшины и матроса зависит успех встречного боя. Связисты вам держать устойчивую связь со «Страшным». РТС-овцам быть готовым к обнаружению кораблей и авиации противника. Ракетчикам быть готовым к нанесению удара по АУГ противника всеми крылатыми ракетами совместно с крейсером «Адмирал Грейг». ПВО-шникам быть готовым отразить воздушное нападение вероятного противника. От действий каждого офицера, мичмана, старшины и матроса будет зависеть успех боя. Не подведите сынки.

Это не совсем уставное окончание речи командира умилило Володю. На боевом посту все внимательно слушали выступление командира, оторвавшись от своих пультов. Матросы переглянулись между собой и по команде мичмана Кононенко, каждый продолжил выполнять свои обязанности, украдкой посматривая на молодого комбата и старшину команды.

— Главное чтобы молодой комбат не подвел, а мы-то выполним, все что положено – подумал, нахмурившись, старшина 2 статьи Бородачев, глянув еще раз украдкой на молодого лейтенанта.

— Товарищ лейтенант, так что мы вроде главные герои сегодня. Если мы условно уничтожим «Азов», то выиграем бой?» — спросил молодой матросик Голованов, недавно прибывший на  корабль.

— Главные-то главные, но главное не опозориться – буркнул как бы про себя мичман Кононенко – Все слышали командира корабля? Начать приборную предстартовую подготовку ракет в пусковых контейнерах. Не болтайте – работайте!

Все матросы и старшины приникли к своим пультам.

У Володи забилось сердце от ответственности:

— А если, что не так сделаю, то в реальном бою погибнет вся наша группа кораблей. И хотя сегодня бой условный и реальные старты не предстоят – все равно ответственность большая. Здесь на борту командующий Черноморским флотом, командир эскадры кораблей. А на «Азове» тоже не дураки сидят за пультами – они уже на боевой службе почти полгода, а мы только вышли в Средиземку. И у них комбат не желторотый лейтенант, только что прибывший из училища, а полноценный гвардии капитан-лейтенант Баранов, стрелявший реально по целям не один раз в Белом море, когда я был еще курсантом

Володя вздохнул и начал на пульте проверку ракет в пусковых контейнерах ПК. Мичман Кононенко внимательно смотрел за действиями командира батареи, и если тот ошибался или что-то делал не так, то ненавязчиво как бы ненароком его поправлял.

Внезапно дверь боевого поста открылась, и в узкое помещение протиснулись два капитан-лейтенанта. Один был заместитель командира БЧ-2 по политической части Ослонов Валерий Вильгеньевич, второй неизвестный. Все сразу оторвались от пультов и обратили внимание, на вновь прибывших.

Володя встал со своего кресла и доложил капитан-лейтенанту:

— Товарищ капитан-лейтенант на боевых постах батареи главного калибра проводится предстартовая подготовка ракет.

— Понятно Владимир Константинович. Так потеснились немного ребята – сказал он, протискиваясь в тесное пространство между пультами к окошку в погреб и пульту командира батареи — У вас за стрельбами будет наблюдать корреспондент газеты «Флаг Родины» капитан-лейтенант Морозов Николай Николаевич – проговорил Ослонов, занимая место прямо за спиной командира батареи.

За окошком в погреб виднелись головки ракет, на которых уже проводился регламент. Володя украдкой глянул в погреб и ощутил затылком горячее дыхание замполита. А корреспондент пристроился прямо за креслом мичмана Кононенко, и достав фотоаппарат – хотел сфотографировать заулыбавшихся матросов.

— У нас тут совершенно секретная техника и вооружение – нахмурился мичман Кононенко – Фотографировать нельзя.

Корреспондент немного сконфузился и убрал фотоаппарата.

— А это должен был я ему сказать – подумал комбат и улыбнулся мичману Кононенко, который снова склонился на пультом и начал колдовать. Дыхание замполита прямо в затылок начинало раздражать Володю – Черт побери, если так будет продолжаться целый час, то мы благополучно завалим все стрельбы. Надо что-то решать.

И наконец, приняв ответственное  решение, он включил связь с командиром дивизиона:

— Товарищ капитан-лейтенант на боевой пост прибыл замполит БЧ-2 капитан-лейтенант Ослонов и корреспондент газеты «Флаг Родины» капитан-лейтенант Морозов. Я боюсь, что под таким контролем может быть повторение событий произошедших на крейсере «Адмирал Истомин».

На «Адмирале Истомине» года три назад производили стрельбы главным калибром. В 1-ой носовой артиллерийской башне, также собралось большое количество проверяющих, и желавших лично посмотреть на стрельбы изнутри. Во время стрельб произошел затяжной выстрел. Не желая ударить перед большим количеством проверяющих лицом в грязь, и не сбить темп стрельбы командир батареи, в нарушение всех инструкций, решив, что произошла осечка и приказал открыть казенную часть и извлечь заряд. В момент открывания орудия произошел выстрел прямо в башню. Сгорело 32 человека, в том числе и все проверяющие.

Слепаков понял озабоченность в голосе командира батареи. Он представил, что твориться на набитом людьми боевом посту и попросил на связь замполита:

— Валерий Вильгеньевич, я думаю, что ваше присутствие с корреспондентом «Флага Родины» на боевом посту, где и так мало места для личного состава батареи, отрицательно будет влиять на проведение стрельб. Поэтому убедительно прошу вас с корреспондентом газеты, прибыть на мой командный пункт и отсюда мы вместе будем руководить стрельбами. Да и места у меня здесь поболее ЦКП и БИЦ рядом, командир БЧ-2 находится здесь – все для вас картинка будет нагляднее.

Замполит, не ожидавший такой наглости от молодого, только что вылупившегося из яйца, командира батареи сразу закусил удила:

— Юрий Иванович прошу вас не указывать мне, где быть во время стрельб. Я как вы понимаете, представитель партии в боевой части и один из руководства боевой части сам принимаю решение, где и когда мне находится. А партийное представительство должно быть в самых ответственных местах

По громкоговорящей связи послышался глубокий вздох командира дивизиона – Тогда вам будет, лучше находится на посту наведения. Стрельб реальных не предвидится, зато пост наведения ракет на цели будет работать с полной нагрузкой. А там что ничего не видно.

Продолжал в более мягком тоне настаивать командир дивизиона. Матросы и старшины уткнулись в свои пульты, не желая участвовать в перепалке офицеров.

Внезапно подал голос, молчавший до этого корреспондент «Флага Родины»:

— Валерий Вильгеньевич мне кажется, что командир дивизиона прав. Здесь действительно мало места, и фотографировать нельзя. Лучше мы после стрельб, если они будут успешными, побеседуем с личным составом батареи в том месте, где можно фотографировать и беседовать. Сейчас отвлекать личный состав от исполнения своих обязанностей наверно не совсем правильно. Может мы действительно, будем наблюдать за стрельбами с КП командира дивизиона, если там достаточно места и он не против. Да и если честно мне интереснее будет посмотреть за наведением ракет на цели.

Закусивший удила замполит был вынужден согласиться с доводами корреспондента и они стали пробираться к выходу. В дверях он повернулся и негромко сказал комбату, привставшему со своего стула:

— Ну, мы с вами товарищ лейтенант – он сделал упор на звании Никифорова — Еще разберемся на партийной ячейке, как это партия вам мешает проводить ответственные стрельбы.

И с этими словами, он громко хлопнул, задраив кремальеры входной тяжелой двери.

Все находившиеся на боевом посту посмотрели на командира батареи. Он, сидел, уткнувшись в свой пульт, и казалось, что все произошедшее его не касается. Кононенко молча протянув руку, положил на руку командира батареи, и пожав ее, сказал тихо:

— Одобряю товарищ командир. Но Ослонов, очень злопамятен и не забудет вам этого.

Получить от подчиненных обращение командир дорого стоило. Как правило, когда подчиненные не уважали командира, то просто обращались к нему по званию. Значит, его признали командиром.

— Товарищ капитан-лейтенант замполит БЧ-2 и корреспондент убыли с боевого поста к вам на командный пункт. Начать проверку электрических цепей ПК-1 – скомандовал Володя, обращаясь уже к подчиненным, и опять уткнулся в свой пульт.

— Есть начать проверку электрических цепей ПК-1 – ответил мичман Кононенко и стал проводить со своего пульта необходимые проверки. От подчиненных матросов и старшин стали поступать доклады о проведении различных проверок.

С командного пункта дивизиона раздалось кашлянье командира дивизиона и его удовлетворенный голос:

— Есть убыли на мой командный пункт. Вы уж там Владимир Константинович не подведите нас. Вы с Кононенко, постарайтесь, пожалуйста. Какая помощь понадобиться спрашивайте – не стесняйтесь. На вас сегодня смотрит все Средиземноморье.

Матросы и старшины заулыбались.

За несколько дней, до описываемых событий на совещании в салоне кают-компании офицеров был собран весь командный состав кораблей эскадры, командиры боевых частей, дивизионов и батарей комплексов крылатых ракет. Командир эскадры кораблей Тихоокеанского флота контр-адмирал Смелков проводил инструктаж офицерского состава:

— Впервые два советских авианосца вышли одновременно в Средиземное море. Проведение встречного боя двух авианосных групп «Бреста» и «Азова» позволит нам более реально оценить свои силы и возможности, проверить нашу материальную часть, готовность экипажей кораблей к выполнению поставленных задач. Эскадра кораблей Северного флота во главе с авианосцем «Азов» — по учению «южные» по отношению к нам находится в более комфортных условиях. Они уже почти полгода на боевой службе. Расчеты отработаны, корабли и экипажи сплавались. У нас, к моему глубокому сожалению, большинство кораблей – новостройки. Часть кораблей прибыла недавно с Балтийского флота и не сплавалась с черноморцами. Тяжелый атомный ракетный крейсер «Адмирал Грейг» имеет неисправности ракетного комплекса «Сапфир», а большой десантный корабль «Сержант Щепотьев» не может держать эскадренную скорость.

Присутствовавшей, на инструктаже командующий Черноморским флотом контр-адмирал Розумовский, недовольно поморщился и подумал:

— Вместо того, чтобы настраивать руководство корабле на поставленную задачу, он сразу начал плакаться, на случай неудачного развития сценария боя. Вроде как оправдывается уже на случай неудачи. Ну что балтийцы прислали на переход не совсем подготовленные корабли – это факт. Но эти тихоокеанцы какие-то отмороженные все – жалуются, жалуются, а надо воевать. Недаром во время войны Китая с Вьетнамом они не смогли выполнить ни одной поставленной задачи и развернуть силы в назначенное время и в  назначенном районе.

Смелков посмотрел на командующего флотом, но тот спрятав неприязнь с лица, махнул рукой, мол продолжайте.

Контр-адмирал Смелков вызвал к развешенным картам начальника разведки эскадры и тот начал излагать полученные по данным разведки данные:

— Здесь – он показал на карте — Предположительно находится соединение Северного флота, по учению «южные» под командованием контр-адмирала Дроздова, немного восточнее у берегов Ливана находится соединение кораблей американского флота во главе с атомным крейсером УРО «Северная Каролина» из состава 61 соединения кораблей шестого американского флота. Подходит к Гибралтару авианосно-ударное соединение «Нормандия», прибытие которого в восточное средиземноморье мы ожидаем через трое суток. У берегов острова Крит находится соединение кораблей пятой оперативной эскадры во главе с крейсером «Адмирал Спиридов». Данные космической разведки подтвердили данные, полученные радиоразведкой. На слежение за нами находится эсминец США типа «Спрюенс», а за соединением «южных» следит новый эсминец УРО «Карл С. Мортимер»

Командующий флотом закашлял, и не вставая, задал вопрос:

— Какова вероятность ошибки космической разведки? В Средиземном море пролегают основные пути движения гражданских судов многих стран? Танкера, сухогрузы и особенно крупные пассажирские теплоходы представляют довольно крупные цели похожие на авианосцы. Из Гибралатара к Суэцу и обратно идет большой морской путь. Вы учитываете все это?

Вскочил и со своего места, и ответил на вопрос командующего флотом командир эскадры:

— Разрешающая способность космического комплекса выдачи целеуказаний «Сказка» довольно велики, что можно в реальном времени наблюдать даже силуэты кораблей. Так вот в указанном начальником разведки месте «южных» действительно присутствует крупный корабль силуэтом, напоминающий авианосец. Вокруг корабля характерная группа кораблей сопровождения, построенных в круговой ордер.

— Ну, ну – поджал губы командующий флотом – Воюйте Вячеслав Александрович. Но помните, что Дроздов – хитрый лис и просто так не станет дожидаться, когда вы по нему нанесете удар крылатыми ракетами и разовьете успех своими штурмовиками. Да и у них гвардейский флаг, у них не даром.

После начальника разведки выступал начальник оперативного отдела эскадры, флагманский специалист ракетно-артиллерийского оружия, флагманский РТС, флагманский связист, заместитель командира эскадры по авиации и другие специалисты. Командиры кораблей, командиры боевых частей и дивизионов внимательно слушали, изредка задавая уточняющие вопросы по деятельности своих кораблей и подразделений.

Володя Никифоров гордый тем, что его лейтенанта, пригласили на такое совещание сидел забившись в самый угол рядом с командиром группы управления крылатыми ракетами капитан-лейтенантом Хромчуком и командиром группы целеуказаний упомянутого командиром эскадры комплекса «Сказка» добродушным и слегка полноватым старшим лейтенантом Валерой Мордвиновым.

— Красиво на бумаге, а забыли про овраги – усмехнувшись, прошептал Хромчук Мордвинову.

— Да уж контуры корабля видит, преувеличивает командир эскадры возможности моего комплекса. Хотя если  очень захотеть, то можно увидеть, то что хочется – ответил шепотом Валера Мордвинов.

— Ну что командиры завтра утром в бой. Посмотрим насколько у вас совпадут ваши желания с вашими возможностями – подытожил совещание командующий флотом, и усмехнувшись вышел из салона кают-компании.

Ночью, был сильнейший дождь, и море штормило, хотя начальник метеослужбы и прогнозы погоды указывали на то, что будет ясная погода.

— Опять эти гидрометеоуролохи, все нам изгадили – говорил шепотом командиру корабля заместитель по политической части капитан 2 ранга Попов Олег Николаевич по корабельной кличке «Митрополит» — Авиацию не поднять даже разведчиков и вертолеты целеуказаний.

— Я не понимаю, какого черта командир эскадры послал «Страшный» в корабли радиолокационного дозора. Его же сразу уничтожат. У нас же есть в охранении многоцелевая атомная подводная лодка типа «Скат». Вот ее отправить на поиски «южан». Но у командира эскадры свои резоны – спросил замполита командир корабля, сидевший в своем походном кресле и пивший хорошо заваренный чай.

Командир признавал только чай и кофе особо не жаловал. Считал, что чай более полезен и дает необходимую стимуляцию для работы мозгов.

В походном кресле командира эскадры дремал начальник походного штаба капитан 1 ранга Полубояров. Пригашенными огнями светились приборы в ходовой рубке, и в их свете высвечивался силуэт рулевого. За иллюминаторами по левому и правому бортам в свете молний высвечивались, стоявшие на бортах силуэты вахтенных сигнальщиков, одетых по такой погоде в теплые канадки с надвинутыми на головы капюшонами. У радиостанции «Рейд» прислонился к иллюминатору вахтенный офицер старший лейтенант Валиев из боевой части 3, готовый по первому слову командира выполнить его команды.

— Ну, Виктор Александрович у «Страшного», скорость какая, и у лодки какая под водой? Не сравнить, а воевать надо побыстрее, и сведения нужны срочно, а лодка может и всплыть не сможет и донести. А комбриг Дроздов – ой хитрый адмирал, чует опасность и знает, откуда ее ждать. Нет, не подпустит он лодку, а надводного корабля он не ожидает от нас такой наглости. Я его по Северу хорошо знаю. Уж с ним воевать лучше не надо – шептал замполит на ухо командиру корабля.

Нос корабля ритмично, то поднимался, то опускался в воду. Волны шли как бы не ровно по курсу, а немного со стороны и это усугубляло качку, которая не была бортовой, и в то же время была какой-то полубортовой от чего людям непривычным к ней было еще хуже. В начавшем уже рассветать небе далекими сполохами высвечивались сверкания далеких молний и в их отблесках изредка проглядывали силуэты идущих по левому и правому борту кораблей. Вон как раскачивается громада тяжелого атомного ракетного крейсера «Адмирал Грейг», идущего по левому борту, а по правому борту высвечивался силуэт сторожевого корабля второго ранга «Стерегущего», недавно пришедшего с Балтики, специально для сопровождения «Бреста».

— Да и я тоже его хорошо знаю, был у него старпомом на «Североморске». Знаю, что не попрет, пока все не проверит и семь раз не отмерит. Хитрый лис, говорят на востоке такой же хитрый Сатулайнен – командир нашей будущей бригады, но его-то нам на переход как раз и не дали. А насчет «Страшного» все равно у меня сомнения. У «Азова» и «Адмирала Эссена» загоризонтные РЛС обнаружит «Страшный» гораздо раньше, чем он успеет что-то увидеть и передать. Вот в этом мои сомнения. 20 миль разница в обнаружении – это большая разница.

С шумом открылась дверь в ходовую рубку, и еле удерживая равновесие на ходу к креслу начальника походного штаба, прошел как эквилибрист вахтенный экспедитор из БЧ-4, на ходу доставая телеграмму для начальника штаба. Тот проснулся, жадно ее схватил и внимательно прочитал:

— Вы чего там шепчетесь командиры? «Боевая тревога» по группе кораблей, «Страшный» на дальности локационного контакта наблюдает типичную группу кораблей в ордере посредине которой явно авианосец. Хитрый Дроздов америкосами прикидывается. На УКВ шпарит по-английски, но наш переводчик со «Страшного» говорит, что туфта – не чисто говорят. Так что боевая тревога! Сейчас начнется выдача целеуказаний для ракетного удара.

Вахтенный офицер старший лейтенант Валиев по приказу командира корабля нажал на блямпер колоколов громкого боя и по кораблю зазвучал длинный почти на целую минуту звонок.

   — Боевая тревога! Боевая тревога! Боевая тревога! – трижды усугубил он длинный звонок колоколов громкого боя, словами по боевой трансляции.

Командир машинально отметил для себя:

— Три часа сорок пять минут. Ну что ж посмотрим на эту войну.

 Одевавший по боевой тревоге китель капитан-лейтенант Гусаченко столкнулся в дверях офицерского коридора со своим закадычным другом командиром БЧ-4 капитан-лейтенантом Асланбековым.

— Что Мансур повоюем?

— Повоюем Кузьма. Только я одного понять не могу – ради призрачного успеха боя рисковать целым кораблем с тремя сотнями людей. Неужели, нельзя по другому? Ведь не подпустят его для передачи целеуказаний. Может я как связист не понимаю ваших командирских замыслов?

— Ты про «Страшный»?

— Ну да ведь и ежику понятно, что в реальном бою амирикосы уничтожат его, не дав подойти даже на дальность локационного контакта. Как воевать-то будем? Опять как в 41-ом кораблями, самолетами и людьми?

— Вот так и будем, как начальство прикажет и воевать и умирать. А пока у нас принято воевать кораблями и людьми. Наверно у нас их много – внезапно разозлился Кузьма, и пожав руку Мансуру побежал на свой боевой пост.

Мансур пожав плечами и побежал в свой КПС. По пути он догнал начхима Серегу Огнинского, бежавшего в сторону салона флагмана.

— Серега ты куда – удивился он, зная, что командный пункт химслужбы находится ниже и ближе к корме.

— Да вызвали нас с Борей Мальковым срочно накрывать столы в кают-компании. У вас тревога, а у нас главное, чтобы руководство хорошо позавтракало, а то как воевать им на голодные желудки. Да и нам, если что не так, не оправдаешься. Да и потом сегодня вроде ядерной и химической войны не ожидается, так что я пока свободен  – прокричал находу начхим, и улетел наверх по трапу в сторону салона флагмана.

— Вот странно бой, тревога, а начхима припахали вместо командного пункта и тревоги салон накрывать. Вот тебе и война, и встречный бой. Главное дело, что бы начальство было сыто и хорошо отдохнувшими – подумал Мансур, скатываясь по трапу на 17-ый сход в КПС (командный пункт связи).

— Товарищ капитан-лейтенант в боевой части происшествий не случилось. Установлены каналы связи с …… — произвел типовой доклад дежурный по связи лейтенант Саша Герасимов, недавно пришедший на корабль из училища, когда Асланбеков вошел в КПС.

В КПС уже прибыли командиры дивизионов, старший инженер и замполит.

— Ну, что все руководители боевой части связи в сборе. Обращаю ваше особое внимание на связь со «Страшным» и внимательное прочтение и выверку всей информации, касающееся целеуказаний по группе «южных» и «Азову» персонально.

Командиры дивизионов пошли на свои командные пункты. В КПС-е остались замполит БЧ-4 старший лейтенант Дьяконов Михаил Петрович, старший инженер БЧ-4 старший лейтенант  Морковин Сергей Витальевич и дежурная служба.

— Мансур Умарханович, я не понимаю зачем «Страшный» послали на слежение. Ведь его уничтожат раньше, чем он приблизится к группировке «южных». Ведь в реале у амирикосов береговая авиация и наше место им станет гораздо раньше, даже в такую погоду, чем «Страшный» отойдет от соединения — вопрошающе спросил замполит.

Как бы в подтверждение его слов раздался резко нарастающий шум пролетающего над кораблем самолета.

Разведывательный «Орион» — наверно четыре часа – по ним можно часы проверять. Для них погода и непогода все равно летают. Так что наше место, для америкосов – фиговый листок. Все видят и знают. А мы? – подумал Мансур.

С сигнального мостика прошел доклад вахтенного сигнальщика Васо Барамидзе:

— «Орион» №  12356 с американскими опознавательными знаками с запада прошел над кораблями, и развернувшись удалился на запад.

Мансур разозлился. Мысли замполита и Кузьмы были созвучны его мыслям

— Понятно, что войны без потерь не бывает, но так откровенно и бездарно терять целый боевой корабль – ему было непонятно. Ведь воевать-то придется без упрощений и снисхождений. И это в эпоху космической разведки, бурного развития радиоэлектроники. Может с Мишей Волковым связаться одноклассником и командиром БЧ-4 «Азова», и обменяться информацией о своих местах, да и прекратить эту дурацкую вакханилию, затеянную в штабах? Нет уж, пусть воюют без обмана рабоче-крестьянской власти, а с Мишкой все-равно надо будет встретиться после встречного боя и посидеть. С выпуска не встречались. Ну а мы на разборе посмотрим, что у них там получиться, и насколько командир эскадры и его штаб компетентны в своих вопросах.

— Михаил Петрович ну что ты мне сердце терзаешь? Я тоже сомневаюсь в правильности деятельности нашего руководства, но они выше нас с тобой сидят и им виднее, что и как делать.

— Да нет просто на «Страшном» мой друг Володя Суходольцев замполитом БЧ-5 – у него трое детей, старенькие родители. А если это в реале, страшно подумать, что будет. Их же умирать отправили.

Мансур теперь окончательно разозлился, чего за ним не замечалось ранее:

— На войне без потерь не бывает Михаил Петрович, иди-ка ты в экспедицию и проконтролируй там работу наших доблестных экспедиторов, которые уже слегли при первой волне. Сейчас, пойдут реальные целеуказания, для ракетной стрельбы. А их старшина команды мичман Орленко, не отпускает обрез, так с ним и несет вахту. А от них много сегодня зависит, как пройдут эти стрельбы.

— Хорошо Мансур Умарханович, мне все понятно – покладисто согласился замполит и направился в экспедицию.

Сидевший напротив старший инженер оживился и сразу стал решать свои вопросы:

— Мансур Умарханович у нас плохо с генераторными лампами ГУ-84-б. Если до Дальнего Востока может не хватить. Может в Анголу, закажем штук 50.  Исчезают, не знаю сам куда.

— Заказывай сколько надо на Москву, я подпишу, если действительно надо. Хотя только вышли и уже не хватает. Ты уверен? Мы же работаем с половинной нагрузкой, передатчики не перегружаем вроде.

— А матросы делают себе серебряные цепочки из контактов ламп. Я сегодня у своих отобрал сразу 10 штук. Красивые такие плетенные и обжатые хорошо – классно смотрятся – вмешался в разговор начальства дежурный по связи Саша Герасимов, колдовавший за пультом комплекса связи.

— Вот тебе Сергей Витальевич и ответ, куда деваются лампы. Курочат их наши матросы на серебряные цепочки. Разбирайся и наказывай виновных, а то так  и до Гибралтара не дойдем – генераторных ламп не хватит. Если узнаю, кто лампы на «боевой службе» курочит – будем привлекать к уголовной ответственности – разозлился не на шутку командир БЧ-4 – надо бы проинформировать особиста о таком развороте дел. Хуже будет если он сам узнает и нам кое что прищемит в своих тисках за такие дела.

Старший инженер смешался, и спросив разрешение, побежал разбираться со своими радиомастерами и хранителями кладовых БЧ-4.

В ходовую рубку поднялся бледный от качки мичман Орленко:

— Товарищ адмирал получены первые целеуказания от СКР «Страшного». Разрешите доложить?

— Докладывай — сгреб бумаги, бывшие на его столе контр-адмирал Смелков — А лучше, давай ка сюда эту телеграмму. Почитаем, что там докладывает этот Мерцанский. Где у нас сейчас этот «Азов»?

Он, выхватив из рук экспедитора телеграмму, побежал к штурманскому столу размещавшемуся за занавесками во втором помещении ходовой рубки. Положил на карту, полученную телеграмму и стал с транспортиром и параллельной линейкой наносить, полученные координаты. Вокруг столпились офицеры штаба, и подошел командир корабля.

Понятно теперь – «Азов» здесь! Начальник разведки вы по «Былине» подтверждаете нахождение авианосной группы в указанном районе?

Начальник разведки разложил рядом свою карту:

— Действительно в указанном районе нами обнаружена группа целей, но это на 100 миль западнее ожидаемого нами места. Но действительно корабли идут как в ордере и в середине строя крупная цель напоминающая авианосец. Может, еще раз проверим, товарищ контр-адмирал?

— Проверять будете дома с женой. А здесь надо атаковать или мы победим или нас. А будешь перепроверять сто раз, так никогда не победишь. Оперативный дежурный доложите командующему Черноморским флотом. Командир подготовить ракетный комплекс «Бриллиант» к атаке соединения «южных» восьмью ракетами и оперативный дежурный передайте на «Адмирал Грейг» что бы был готов атаковать совместно с «Брестом» соединение кораблей «Южных» своими ракетами комплекса «Сапфир».

— Атака кораблей «южных» крылатыми ракетами. Командир БЧ-2, командир 1-ого дивизиона принять целеуказания – скомандовал по трансляции командир корабля.

По корабельной трансляции пошли доклады, касающиеся целеуказаний и работы групп объективного контроля.

— Товарищи офицеры – раздалась команда командира эскадры, и в ходовую рубку стремительно вошел командующий флотом, который сразу направился к прокладочному штурманскому столу. Командир эскадры сразу стал докладывать. Командующий несколько раз сверился с данными из своего блокнота, чему-то улыбнулся и потирая руки направился к своему креслу. Сопровождающая свита направилась за ним. В ходовой рубке сразу стало тесно.

— Товарищ командующий разрешите перенести свой командный пункт на ЦКП. В бою у меня там должен находится, командный пункт – спросил внезапно, командир корабля Командующего, быстро понявший, что при таком скоплении народа и начальников, не удастся нормально командовать кораблем.

— Это вы командир от меня бежите? А кого мне здесь драть за те беспорядки, которые я увижу?

— В ходовой рубке или ГКП корабля по боевой тревоге в бою, расписан старший помощник командира капитан 3 ранга Белорус Борис Александрович, разрешите его вам представить.

— Ну, Белорус, так Белорус, я и сам белорус думаю, мы с ним сработаемся. Так Борис Александрович — спросил он, пытливо вглядываясь в представленного старшего помощника.

— Я белорус только по фамилии, а на самом деле я украинец – ответил степенный и невысокий с начавшейся намечаться ранней лысиной капитан 3 ранга с красным в пупырышках носом.

— Пьет, ой как сильно пьет. Такой светофор имеет на лице – безошибочно определил по носу командующий флотом, и уже обращаясь к командиру корабля, приказал – Ну чтож командир на ЦКП, так на ЦКП переносите свой КП.

— А вы Вячеслав Александрович, не покинете меня со штабом, надеюсь? – спросил командующий, посмотрев в глаза, контр-адмиралу.

Тот заерзал и немного помолчав, ответил:

— Товарищ, командующий я по тревоге должен быть на флагманском командном пункте, на ФКП. Здесь я Вам оставлю, с вашего разрешения, своего начальника штаба капитана 1 ранга Полубоярова Владимира Ивановича.

— Ну и времена пошли. Один начальник мне подсовывает белоруса, который не белорус, а как оказалось украинец, второй мне оставляет уполовиненного боярина, вместо целого. Ну что с вами поделаешь, давайте перемещайтесь поскорее, но все доклады о своих действиях и полученной вами информации мне сюда в ходовую рубку. С вами на ваших командных пунктах, будут находится мои офицеры, штаба Черноморского флота. Прошу не чинить им, в их деятельности, никаких препятствий.

Когда все убыли командующий подозвал к себе заместителя начальника связи Черноморского флота капитана 1 ранга Аверченко и о чем-то долго шептались.

Капитан 1 ранга Аверченко влетел в КПС, как ураган:

— Командир БЧ-4 дайте мне провожатого мне надо срочно в пост правительственной связи. А то я вас на корабле пока не освоился в должной мере.

— Давайте Владимир Иванович я вас сам провожу.

— Нет, ты здесь сейчас нужен. Дай матросика, вот того конопатого из поста ИВСС (ионосферно-волновой службы), что в носу ковыряет – попросил капитан 1 ранга.

— Ушаков проводи товарища капитана 1 ранга в пост правительственной связи – приказал командир БЧ-4.

Аверченко и Ушаков задраив задрайки тяжелой двери, быстро убежали в пост правительственной связи.

— Не доверяет мне заместитель начальника связи. Явно будет с «Азовом» связываться проверять координаты. Ну и ладно, наверно правильно.

Из поста правительственной связи прошел доклад командира группы лейтенанта Вересаева о прибытии на боевой пост заместителя начальника связи Черноморского флота.

Минут через пять он же доложил о его убытии с боевого поста.

— Саша с кем и о чем он говорил, ты не слышал? – спросил Мансур.

— Попросил сначала Москву ЦКП ВМФ, а потом попросил нас всех выйти из поста.

— Понятно — подумал Мансур – У «Азова» тоже правительственная связь с ЦКП ВМФ. Так что все понятно, что говорил с «Азовом» и перед стрельбой уточнял координаты.

Раздались воющие звуки прогонки маршевых ракет.

— Ну, вот и все. Мы атакуем – подумал Мансур.

— Приготовится к старту четырех ракет из ПК-5 – ПК-8. Подготовить через 5 минут старт из контейнеров ПК-1 – ПК-4. Подготовить к перезагрузке контейнеров после старта ракетами из погреба – раздавались команды командира корабля.

С других командных пунктов боевых частей были слышны команды и доклады.

— Старт ракет условный – предупредил на всякий случай командир командира БЧ-2.

В свете начинавшего мазать по горизонту началом нового солнца. Гремели маршевые двигатели ракет. Рев разносился далеко по горизонту. И проснувшийся с первыми лучами наступавшего дня американский «Спрюенс» подкрался с правого борта поближе, что бы зафиксировать все действия советских кораблей на средства объективного контроля

Новый день, просыпавшийся над Средиземном морем, казалось начал утихомиривать шторм и волны вроде стали пониже, когда наконец в просветах между облаками показался серп начинавшего подниматься над горизонтом красного, как созревшее яблоко, солнца.

Наступал новый день и от этого на душе становилось легче и веселее.

После встречного боя прошло более суток. Корабли стояли в условной точке якорной стоянки у острова Крит На отмели плавала хорошо покрашенная большая швартовая бочка с надписью «Собственность СССР». Пока экипажи кораблей отдыхали после учений – кто-то ловил рыбу, кто-то просто наслаждался свежим воздухам и красотами Средиземного моря. Матросы, по тихому, фотографировались у кормового флага авианосца «Брест». В нескольких десятках кабельтовых гвардейский авианосец «Азов». Было видно, как по ветру развевается его огромный кормовой флаг с гвардейской ленточкой. Поодаль от него стояли на якорях другие корабли обеих эскадр. Мористее всех кораблей встал десантный корабль «Сержант Щепотьев»

Корреспондент газеты «Флаг Родины» фотографировал матросов из БЧ-2 на фоне кормового флага и других кораблей.

— Как думаешь, выиграли встречный бой? – спросил Мансур у своего друга Кузьмы Гусаченко, тренировавшегося на площадке кормовой пушки.

— Думаю, что с такими начальниками, как наши, мы оба залпа уложили в молоко – ответил Кузьма, делая отжимания.

Его мускулистая спина почти не напрягалась при этих отжиманиях. Мансур невольно залюбовался контурами мышц своего друга:

— Ты зря так Кузьма. Ракеты у нас умные. Если правильно задать направление, то обязательно попадут. У них там самонаводящиеся телевизиры и еще какая-то современная жуть, напихана. А если в ядерной оснастке, то и попадать необязательно, достаточно просто по району попасть.

— Вот именно желательно по району попасть – ответил Кузьма, закончив отжимания и переходя к перекладине – Так ведь умудряться и по району не попасть. Комбаты и групмана в первом дивизионе у нас умницы, но ведь стреляют по координатам, переданным «Страшным». А там, поди разберись, ведь его могли уничтожить и до применения сил. Вот мы доложили, что уничтожили «Азов», а «Азов» донес, что уничтожил нас. А как он определил, что уничтожил именно нас. Ведь мы не обнаружили их кораблей. Как они получили целеуказания?

— Может по космическим системам целеуказаний.

— Ты Мансур видел, сколько было в Эгейском море островов и каждый из них на экране смотрится, как авианосец. Думай Мансур, как воевать-то будем в реале, а не в этих детских дурацких игрушках. И не с «Азовом», а с «Америкой» или «Мидуэем». Вот когда, несмотря на погоду, против нас поднимут несколько сотен штурмовиков, с трех или четырех авианосцев что делать будем? А ведь без нас никакие стратеги не займут свои точки, а те, что будут в точках без нас будут уничтожены до залпа, в первые минуты войны. Да и броня ли у нас? Надстройки из АМГ, кто только придумал это? Гореть будем, как шведы под Полтавой. У нас есть только один выход с честью умереть!

— Ты преувеличиваешь Кузьма.

Кузьма спрыгнул с перекладины, и взяв аккуратно, сложенную одежду пошел на бак, где умельцы из механиков вооружили помывочную трубу с прорезанными душевыми отверстиями, подключенную к пожарной магистрали.

— Искупаться бы в море  – потянулся он на мартовском солнышке, как кот.

Мансур немного постояв, пошел за ним.

— Офицерам штабов, командирам кораблей, командирам боевых частей и дивизионов авианосцев «Брест» и «Азов» собраться в салоне кают-компании офицеров. Форма одежды повседневная.

Офицеры кораблей подходили в салон кают-компании в синих куртках. Офицеры штабов были в повседневных тужурках. Офицеры штаба Черноморского флота развешивали карты маневрирования кораблей, кальки, готовили доски и доклады начальников.

В первых рядах сидели рядом адмиралы Смелков и Дроздов, радом с ними садились офицеры их штабов.

Мансур забился в угол рядом со своим однокашником с «Азова» Мишей Волковым. Кузьма сел рядом с командиром 1-ого дивизиона Юрой Слепаковым и командиром БЧ-2 капитаном 3 ранга Бондаренко.

— Ты как тут Мансур освоился? – спросил однокашник и друг по училищу Миша Волков.

— Конечно, хотя сложно было осваивать эти новые комплексы связи.

— Ничего не боги горшки обжигают. Покажешь потом свой КПС.

— Хорошо. Сходим, сразу после совещания — ответил Мансур

Мысли Мансура были не здесь – он переживал за свой корабль. Мансур уже знал, что «Брест» не попал в «Азов».

Этой информацией поделился с ним перед совещанием капитан 1 ранга Авеченко в своей каюте, куда вызвал Мансура с просьбой принести для флагманского связиста с «Азова» бутылку спирта и побольше закуски.

— Ну что промазали специалисты? – огорошил его первыми словами Аверченко – попали в белый свет как в копеечку. Грохнули не «Азов», а американскую «Нормандию».

— Ведь уничтожили врагов – улыбнулся, постаравшись, скрыть боль от слов начальника и ставя на стол бутылку с корабельным спиртом.

Сидевший в каюте с Аверченко капитан 1 ранга налил себе немного в стакан:

— Так ведь не с ними воевали, а с «Азовом». Так, что смотреть надо кого уничтожаешь.

От этих слов и известий у Мансура взмокла рубашка.

— Что капитан-лейтенант будешь с нами немного? – спросил Аверченко.

— Нет, спасибо товарищ капитан 1 ранга я не пью.

— Ну, нет, так нет – но о том, что мы тебе сказали, никому ни слова. Интрига должна быть выдержанной до конца.

Мансур кивнул головой и с разрешения Аверченко вышел из каюты. Идти никуда не хотелось, и он поднялся в пост связи с авиацией, где его  застала команда сбора офицеров в салон кают-компании. Уже у входа он встретил Миша Волков и горячо обнял. Они не виделись с выпуска и Мансуру встреча, была весьма приятна, если бы конечно не …………….

Миша чего-то его спрашивал, но Мансур отвечал односложно.

Внезапно раздалась команда начальника походного штаба Черноморского флота:

— Товарищи адмиралы и офицеры!

Все сразу встали со своих мест, диванов, кресел и стульев, принесенных в салон вестовыми. В салон вошел в тужурке и с тремя адмиральскими звездами на каждом погоне, адмирал Розумовский.

— Товарищи адмиралы и офицеры! – ответил он занимая место в президиуме. Все присутствующие сели после того как он занял свое место.

— Ну что? Приступим Марат Муратович – спросил он начальника походного штаба капитана 1 ранга Исмаилова, и стал, повернувшись рассматривать карты, висевшие за его спиной.

— Докладывает командир эскадры «северных» контр-адмирал Смелков – скомандовал начальник походного штаба Черноморского флота.

Контр-адмирал Смелков, взяв приготовленный доклад, из рук начальника своего походного штаба капитана 1 ранга Полубоярова вышел, и занял место на трибуне. Он прокашлялся, внимательно оглядел всех присутствующих, стал медленно и отчетливо докладывать:

— Товарищ командующий, товарищи адмиралы и офицеры! Моим штабом было принято решение в связи со сложными метеоусловиями и невозможности использовать авиацию разведку и поиск авианосной группы «южных» произвести силами сторожевого корабля «Страшный». В 4.15 командир сторожевого корабля «Страшный» капитан-лейтенант Мерцанский донес телеграммой об обнаружении кораблей «южных» на максимальной дальности в точке с координатами …………….. Космическая разведка системы «Сказка» подтвердила правильность донесения командира «Страшного».

Он показал полученную телеграмму и передал ее, протянувшему руку командующему Черноморским флотом. Тот внимательно ее несколько минут изучал и делал пометки в своем блокноте.

— Продолжайте – приказал он обратив внимание, что командир эскадры замолчал.

— Мной было принято решение атаковать противника восемью крылатыми ракетами с «Бреста» в двух залпах и двенадцатью крылатыми ракетами в двух залпах с атомного крейсера «Адмирал Грейг». Промежуток между залпами в соответствии с требованиями руководящих документов мной определен в пять минут. Судя по тактико-техническим данным, используемых ракет противник, а именно гвардейский авианосец «Азов» и сопровождающие его корабли уничтожены на максимальной дальности в 600 морских миль. Доклад закончен.

Он посмотрел на Командующего Черноморским флотом. Тот с улыбкой посмотрел на него:

— Интересно, девки пляшут, по четыре сразу в ряд. Ну что ж уничтожил «Азов», так уничтожил. Вопросы есть, товарищи офицеры и адмиралы?

Поднял руку невысокий и плотный с небольшой шкиперской бородкой командир гвардейского авианосца «Азов» с авианосным знаком на черной тужурке:

— Командир гвардейского авианосца «Азов» гвардии капитан 1 ранга Варгин. Разрешите товарищ командующий уточнить у товарища контр-адмирала Смелкова координаты, по которым он произвел залп.

 Смелков взял телеграмму, протянутую ему командующим флотом, и зачитал из своего блокнота координаты залпа с учетом поправок и упреждений и возможностей крылатых ракет.

Командир корабля слушал его внимательно и стоя записывал на руках, затем он с чем-то сравнил и раздельно сказал:

— Товарищ командующий, в указанное контр-адмиралом время гвардейский авианосец «Азов» находился на 100 миль восточнее координат залпа и никакие ракеты не могли нас достать. То есть видимо «Страшный» не мог обнаружить нас в указанное время в указанном месте.

В зале раздался мощный вздох офицеров «Бреста». Командир эскадры побледнел, и обратился к командующему флотом:

— Товарищ командующий разрешите представить фотографии экранов локационных станций. Товарищ Мерцанский покажите снимки.

Капитан-лейтенант Мерцанский вышел и положил снимки на стол перед командующим флотом. Тот внимательно их посмотрел, показал начальнику штаба и командиру Азова и контр-адмиралу Дроздову. Те внимательно рассматривали снимки.

— Здесь действительно авианосец и восемь кораблей охранения. У нас же оставалось в это время всего с авианосцем три корабля, Которые были построены строем фронта, остальные были отправлены на перехват корабля слежения – после некоторого молчания доложил контр-адмирал Дроздов.

— А что же тогда на снимках Мерцанского? – спросил, улыбаясь командующий флотом.

— Уже все знает и просто издевается – подумал Мансур.

— Разрешите доложить товарищ командующий – предложил командир эскадры «южных»  контр-адмирал Дроздов – Западнее нас приблизительно в 100 миль находилась авианосно-многоцелевая группа США «Нормандия» приблизительно в том составе и в таком построении, как показано на снимке командира «Страшного». Вот у нас карты их маневрирования по данным корабля непосредственного слежения «Бесследного» из состава нашего соединения.

— То есть как «Нормандия» — не выдержал командир эскадры контр-адмирал Смелков — Ведь «Нормандия» должна быть еще в районе Гибралтара по данным нашей разведки и никак не мог находится, в указанной контр-адмиралом Дроздовым точке. А командир «Страшного» доложил, что был ответ от системы локационного паролирования, что там находятся корабли «наши – советские».

— Все правильно, там был наш корабль слежения «Бесследный» и видимо его система дала вам ответ».

— Ну, а данные разведки по американским кораблям с ЦКП ВМФ и КП ЧФ поступали вам и «Азову» по моей просьбе с опозданием на сутки. Так же интереснее воевать – улыбнулся обезоруживающей улыбкой командующий – Садитесь Вячеслав Александрович. Ну, послушаем теперь контр-адмирала Дроздова.

Какой-то сгорбившийся, адмирал Смелков, медленно отошел от трибуны и двинулся к своему месту. Его место за трибуной занял бодрый контр-адмирал Дроздов.

 — Штабом эскадры «южных» было принято решение уничтожить соединение «северных» на максимальном удалении залпами крылатых ракет гвардейского авианосца «Азов» и ракетного крейсера «Адмирал Воеводский». На космическую разведку рассчитывать было сложно, так как северные находились в Эгейском море, где имеется огромнейшее количество островов. Для получения точных данных о местонахождении «северных» мной был выслан корабль разведки эскадренный миноносец «Разгневанный». Командир эскадренного миноносца в 4.10 обнаружил соединение кораблей «Северных» в точке с координатами ……….. и доложил нам.

— Дайте ка мне телеграмму – попросил командующий флотом и стал сверяться со своими координатами, записанными у него в блокноте. Он чего-то стал шепотом говорить начальнику походного штаба, тот принес какие-то данные и они стали сверять их с данными переданными Командующему Дроздовым. Контр-адмирал Дроздов стоял и тактично молчал. Наконец командующий флотом обратился к командиру «Бреста» Гиоеву:

— Виктор Александрович, пожалуйста, вахтенный журнал корабля сюда прикажите. Нам надо уточнить ваши координаты на 4.30.

Гиоев посмотрел на старпома, и тот, сорвавшись со своего кресла, убежал за вахтенным журналом.

— Чего-то у них не срастается, по моему – прошептал Мансуру сидевший рядом Миша Волков.

У стола Командующего флотом в ожидании старпома с вахтенным журналом собрались командиры эскадр, начальники походных штабов и что-то горячо обсуждали между собой. В зале салона тоже возник легкий шум. Горячее всего обсуждали между собой сложившеюся обстановку офицеры БЧ-2.

— А мы, могли взлететь, если бы нам разрешили – подумаешь волны – раздавался в их гуще бас командир 1-ой эскадрильи штурмовиков «Бреста» майора Белобородова – Мы бы уж не ошиблись, как «Страшный».

— И нам не разрешили летать эти моряки – горячился невысокого роста черноволосый командир эскадрильи с «Азова».

— По такому поводу надо всем вместе собраться, и хорошенько выпить — утихомирил разгорячившихся летчиков начхим «Бреста» Серега Огинский, как всегда сидевший на совещаниях вместе с летчиками.

Наконец Борис Александрович Белорус – старпом «Бреста» вбежал в салон кают-компании и положил перед командующим флотом вахтенный журнал. Вокруг стола сразу собрались командиры эскадр и офицеры штаба. Раздавались удивленные восклицания. Все остальные с интересом наблюдали за начальством, и лишь ракетчики с «Бреста» и «Азова» продолжали выяснять между собой отношения.

— Товарищи офицеры, ну что удалить, кого-то для острастки? – успокоил спорщиков начальник походного штаба

— А как же паролирование. У нас по этой группировке не было никаких данных и в разведсводках ничего не проходило  – спрашивал адмирал Дроздов.

— А в слежение за группировкой был наш эскадренный миноносец «Свирепый» и его пароль видимо и сработал. А по разведданным командующий все доходчиво всем нам разъяснил — отвечал на высоких тонах адмирал Смелков.

Наконец, начальники наговорились и пришли к определенным выводам. Командующий флотом занял место за трибуной.

— Ну что ж результаты встречного боя — обескураживающие. Группировка «Северных» условно уничтожила АМГ ВМС США «Нормандия», а группировка «Южных» уничтожила американскую корабельно-ударную группу «Северная Каролина». Можно за такой встречный бой поставить по уверенной двойке всем командирам соединений и их штабам. Совещание закончено — и адмирал, забрав свой блокнот, вышел из салона кают-компании.

Начальник походного штаба уже запоздало в след командующему скомандовал:

— Товарищи офицеры и адмиралы!

Никто не ожидал такого исхода встречного боя. Выходя из кают-компании, все офицеры ожесточенно спорили между собой. Особенно горячились адмиралы Дроздов и Смелков, которых все пропустили вперед.

Куда-то сразу растаяли вместе в лабиринтах коридоров летчики с «Бреста» и «Азова»

Когда Мансур и Миша Волков подошли к каюте командира БЧ-4, там их уже ожидал Кузьма Гусаченко:

— Извини Мансур я позже зайду. Не знал, что у тебя гости.

— Да ты что Кузьма – это Миша Волков – мой друг по училищу и командир БЧ-4 «Азова».

Миша и Кузьма пожали друг другу руки.

Не успели они усесться, как в двери заглянул разгоряченный начхим Серега Огнинский:

— Мансур, бери графин со спиртом, собираемся с «азовцами» в медблоке. Доктор представляет площадку для встречи в помещении авиаврача, а Боря Мальков накрывает стол. Будут их летчики и наши. Надо же отметить встречу. Уже все наши пошли туда.

— Серега познакомься – это Миша Волков, командир БЧ-4 «Азова» — прокричал вслед исчезнувшему за дверью Сергею.

С трапа донеслось:

— Руки в ноги и все бегом в медблок – там познакомимся.

Мансур, Миша и Кузьма переглянулись и дружно рассмеялись. В каюту заглянул Юра Слепаков с молодым лейтенантом Никифоровым, сопровождавшим его, как тень. За спиной виднелась фигура Миши Морозова – командира группы БЧ-2 с гитарой в руках:

— Ну, вы что тут, наши все давно уже там. Пошли ребята! У командира в салоне тоже уже собрались и празднуют результаты встречного боя командиры.

— А на Бресте, а на Бресте

— Вот – такие мужики!

Мурлыкал он, нежно перебирая пальцами струны.

— Пойдем, раз приглашают – предложил Мансур, достав из бара графин со спиртом, и их троица дружно направилась за офицерами БЧ-2 в сторону медблока.

На авианосце «Брест» шла грандиозная «встречная пьянка», в честь встречи двух авианосцев в Средиземном море и благополучного исхода встречного боя, где никто, из своих не погиб и просто по поводу встречи друзей и коллег.