Храмов В. Ферганский эшелон Введение

Введение

История эта началась где-то в самом начале апреля 1972 года. Наш героический СКР-41, на котором я служил командиром ТМГ (турбомоторной группы), как всегда, заскочил в базу для пополнения запасов, чтобы сразу возвращаться обратно в любимое Японское море (не то решать задачи боевой подготовки, не то кого-то обеспечивать – точно не помню). Хотя был аврал и на палубе суетились баковые, ютовые и шкафутовые, я не стал терять времени и обречённо пошёл высвистывать Юнгмана, нашего арсенальщика – получать пистолет, так как должен был заступать дежурным по пароходу. Когда пару недель назад мы выскакивали по тревоге, то дежурным по кораблю стоял тоже я и по заведённому порядку по приходе в базу должен был продолжить своё дежурство.

Было утро, и впереди была почти вся вахта, но я по этому делу «не парился». В общем-то, заскочили мы буквально на пару часов – на пирсе уже нас ожидали машины с продовольствием и с бочками машинного масла. Встали лагом. Как только подали береговой трап, на пирс бросился Миша Хайдаров (наш баталер продовольственный), а за ним его подручный Аманжол Абдрашев, оба казахи. На пирсе их ждал тоже какой-то по виду казах из береговой продслужбы (в продслужбе КТОФ в те годы рулила «казахская мафия», но нам на это дело было глубоко наплевать, так как кормили они нас, «как на убой»).

Следом с чековой книжкой на ГСМ бежал мой непосредственный командир, командир БЧ-5 (электоромеханической боевой части) Розит Талипович Рашитов, а за ним все свободные «маслопупы» (л/с БЧ-5) – катать бочки с маслом, принимать топливо и воду. С одной стороны, я даже выгадал, так как в этой суете должен был выполнять рутинные обязанности – заполнять корабельный журнал и время от времени подавать по трансляции нужные команды.

Харчи закидали махом, и время выхода определяла только скорость пополнения запасов ГСМ. Напор был хороший, солярка заливалась быстро. Немного тормозили мотористы, так как было холодно и масло из бочек лилось еле-еле. Но вот и это действо подошло к завершению. Владимир Иванович Кационов (наш командир) поднялся на мостик, прозвонил тревогу и скомандовал экстренное приготовление …

Я уже почти завершил все процедуры, связанные с завершением дежурства, и предвкушал, как сразу после выхода завалюсь в каюте подремать, когда с пирса раздались чьи-то истошные крики. Выскочив из рубки на палубу, я увидел дежурного по бригаде, нашего флагманского химика Германа Степановича Тяна – он размахивал руками и кричал командиру на мостик:

– Владимир Иванович, пришла телефонограмма из базы – с вашего корабля должен быть выделен офицер в эшелон для поездки за молодёжью в Среднюю Азию. В 14 часов он должен быть у штаба базы и иметь при себе пистолет с двумя обоймами, командировочное и продаттестат. Как поняли?

– Понял! Храмов, ты уже с пистолетом – поедешь ты, быстро собирай шмотки. Помощник, выписать ему документы!

Я заскочил в каюту, выгреб из сейфа всю имеющуюся наличность, благо сходами нас не баловали, тратить было негде и набралось прилично, оттуда же прихватил пачку пистолетных патронов (16 штук), которые, на всякий случай, сэкономил ранее на стрельбище. Они пришлись как нельзя кстати – совсем недавно я прочитал книгу про басмачей, из которой узнал, что в тех краях проживали какие-то камышовые коты, вот на них-то впопыхах я и решил там поохотиться, если выпадет возможность. Быстро собрал в небольшой чемоданчик необходимые шмотки, туалетные принадлежности и под завистливые взгляды моих корабельных друзей Кольки Павлова (командир БЧ-2 и баковой партии) и Женьки Чертовикова (командир БЧ-3 и ютовых) выскочил на пирс. Главный дизель прощально завыл, и корабль наискосок стал отходить от пирса.

На выходе с пирса 202 БПК почти с таким же чемоданчиком, как и у меня, стоял Толька Гарбуз, командир МКГ (машинно-котельной группы) с «Иркутского комсомольца» (паросиловой «полтинник» с нашей бригады), выпускник ЛВВМИУ нашего года. Мы оба смекнули, в чём дело, и весело подмигнули друг другу, так как уже начали предвкушать приключения, которые нас, вполне предсказуемо, впереди ожидали… Тян подвёл к нам четырех старшин срочной службы с кораблей бригады, которые были выделены в наше распоряжение для сопровождения новобранцев. Мне достались двое «годков» и моих почти земляков – перестарок Саша Казнов (ему было уже 28 лет) и Коля Севастьянов – оба из соседней с моей родной Хакасией Кемеровской области.

У штаба базы к нам присоединились ещё несколько человек: Петя Чумичкин и военврач Боря Гальперин из химдивизиона, ст. лейтенант Щетинин с топливного склада, капитан-стройбатовец с «наганом» на поясе (где они его откопали – видимо, пришлось попыхтеть, так как, кроме ломиков, в их частях оружия не водилось…) и Витя Гуслев – механик с бригады консервации. Кто-то к нам вышел и проинструктировал, после чего мы двинули на «пятачок» ловить автобус во Владик, так как нам нужно было прибыть в экипаж, расположенный на горке, недалеко от ТОВВМУ.

В экипаже был сформирован наш эшелон: НЭШ (начальник эшелона), начальник штаба эшелона, замполит эшелона, врач и старшие вагонов (по-моему, были и ещё какие-то лица – точно не помню). Процесс длился дня три, подчинённых старшин мы «положили на сохраненье» в экипаж, а сами успели плодотворно провести время ещё и здесь – «погудели» в «Амурском заливе» и даже «сгоняли по девкам» в Находку (ближний свет!)…