Семён Нахимов не только вступает во владение селом с действующей на его территории фабрикой, но и формально получает новое назначение ‒ директор фабрики парусных и других полотен (РГАДА Ф. 1209 Оп. 15270/24, д. № 3). Как видим, оставив пост капитана-директора Петербургской портовой таможни, Семён Мануйлович связи с флотом не утратил.
Приобретение недвижимости в Смоленской губернии обошлось Семёну Нахимову в 45 тыс. руб. Он, не медля, приступает к возведению усадебного дома на месте прежних строений. Деревянные конструкции от сносимых строений пошли на обжиг кирпича в местной гончарной мастерской, использовавшегося при возведении главного дома, храма во имя Введения Богородицы, флигеля, конюшни, скотного двора и других каменных построек. В отличие от предыдущих владельцев села, Семён Мануйлович устраивался на новом месте основательно и надолго. Нескольким последующим поколениям Нахимовых усадебный дом, выстроенный дедом Семёном, был родным на протяжении почти 240 лет, вплоть до выселения сельским Советом моей бабушки с тремя малолетними детьми в половину избы в марте 1918 г.
Одновременно вдоль правого берега запруженной речки Высоты, образовавшей на протяжении версты с лишним, так называемый, Британский канал и впадающей за мельничной плотиной в Днепр, разбивается парк “по карте Европы”, проводится планировка 2-х террасного спуска к каналу-озеру.
К 1770 г. главный дом был выстроен, верхний ярус храма завершён и оформлялись барабаны колокольни и алтарной части.
Дом представлял собой в плане симметричный прямоугольник, в прямую линию по северному парадному фасаду и ломаную по южному, выходившему в парк..
Вид на парадный двор-курдонёр усадебного дома в Волочке со второго яруса колокольни храма. Вдали Днепр Свояк Николая Матвеевича Нахимова, отставной капитан-лейтенант флота Семён Яковлевич Унковский, не раз бывавший в Волочке, делился в своих воспоминаниях впечатлениями, произведённым на него усадьбой будущего в Волочке: «Дом Нахимовых, построенный на 40 саженях длины в два этажа, … с разными надворными строениями представлял замок феодальных времен». (Унковский С.Я. “Записки моряка 1803-1819 гг.”). Мы не знаем, какими саженями Иван Семёнович, несколько лет стажировавшийся в Английском флоте и имевший за плечами кругосветное плавание, мерил дом Нахимовых: русскими по 2,13 м. или морскими ‒ 1,83 м., поэтому и протяжённость главного дома по фасаду могла быть в пределах 73-85 м.
Чтобы выполнить реконструкцию главного здания по сохранившимся фотографиям в реальных размерах с соблюдением пропорций, необходимо было определить точные размеры строения. Требовалось найти на сохранившихся фотографиях дома конца XIX начала XX веков какую-либо деталь, размеры которой были бы заранее определённо известны. Такой мерной величиной стала жестяная полоса кровельного покрытия, листы которого имели стандартную ширину в один аршин (71,12 см.). Несколько видов дома со снимков, выполненных с разных ракурсов, позволили пересчитать все стыки на крыше по фасаду дома. Имея число стыков и ширину листа с учётом потерь на швах, можно определить длину крыши, покрывающей дом. Она близка к размеру, определённому по морской сажени и составляет 71,5 м. Глубина дома в крыльях -13,5 м., затем 20,5 м. и 24 м. в средней части.
Вид на южный фасад усадебного дома из-за озера
Семён Мануйлович, по всей вероятности, зазвал архитектора из столицы, где в моду входил поздний классицизм, позже определяемый как Екатерининский, с присущим ему лаконичными формами, лишёнными каких-либо декоративных излишеств. Таковы все здания волочковского ансамбля. По обоим фасадам главного дома простенькие фронтоны, поддерживаемые дорическими колонами.
Суммарная площадь внутренних помещений на обоих этажах могла достигать 2000 кв. м. На втором этаже в центре на всю ширину дома располагалась зала площадью не менее 200 кв. м. От залы в обе стороны расходились анфилады гостиных, кабинетов и спален. 
Зала и анфилада помещений на втором этаже дома Нахимовых в Волочке
Волочковская церковь во имя Введения во храм Пресвятыя Богородицы с приделами Бориса и Глеба и Св.Николая по своей архитектуре больше характерна для европейских ранних христианских храмов, относимых по конструктивному решению к базиакальному (зальному) четырёх нефному типу. Алтарная часть завершается тремя апсидами по числу престолов: Введенскому, Борисоглебскому и Никольскому. Классические формы храма дополнены некоторыми барочными элементами. Трёх-ярусная колокольня и алтарная часть, увенчанные крестами, господствовали над окружающей местностью и были видны за многие вёрсты. Мне храм в Волочке напоминает величественный Петропавловский собор в Петербурге и подсказывает, что привлечённый главным петербургским таможенником Семёном Нахимовым архитектор был из европейцев.
Строго классическое архитектурное исполнение двухэтажного здания флигеля нео-жиданно дополнено эдикулами, создающими ощущение какой-то незавершённости, словно эти ниши, оставлены на время своими постоянными обитателями.
Введенский и Никольский престолы храма были освящены уже в 1771 году, а правый, Борисоглебский, — после 1774 г.
Церковь Введения Пресвятые Богородицы в Волочке
На плане специального межевания 1846 г. сентября 22 дня усадебный ансамбль предстаёт в завершённом виде: по периметру каре ‒ вдоль длинной части ‒ расположился дом своим парадным фасадом, с востока храм, с севера за оградой протянулись постройки конного и скотного дворов. На запад ‒ открытая перспектива на Днепр. Единственный флигель в два этажа установлен напротив парадного крыльца по поперечной оси дома и составил часть ограды. Сам главный дом получил своё развитие на запад за счёт пристройки остеклённой оранжереи.
Когда дом закладывался, Семён Мануйлович предусмотрел возможность покинуть его
скрытно на случай угрозы извне. В одном из каминов гостиной на втором этаже был оборудован потайной спуск в подвал, где по неглубокому колодцу можно было спуститься до площадки, от которой в разных направлениях шли подземные ходы к церкви, к конному двору, в парк и будто бы даже под сам пруд — на другую его сторону. Ходы были выполнены в рост человека, обложены кирпичом.
Пришлось ли воспользоваться кому-либо из обитателей дома этой потайной системой, семейные предания умалчивают, но последние несколько поколений знали о сущест-вовании подземных ходов, и их детские впечатления при посвящении в тайны дома нашли своё отражение в различных публикациях.
В Нахимовском и сейчас можно встретить солидных отцов семейств, вспоминающих свои мальчишеские попытки где-то в конце 60-ых годов проникнуть в эти подземные ходы и что-нибудь отыскать.
На моё интервью местной газете Муниципального района Отрадное в Москве в октябре 2002 г. неожиданно откликнулся уроженец соседней с Нахимовским деревни Сергей Федулов, переселившийся к тому времени в столицу. Раздобыв в редакции мой телефон, он тут же связался со мной, чтобы подтвердить сказанное мной в интервью.
В начале 60-х, когда стены главного дома ещё не были обрушены стальными удавками бесстрастных совхозных тракторов, он со своими одноклассниками проникает в одну из секций подвала дома с намерением обследовать тайные ходы и разыскать что-нибудь из припрятанного бывшими хозяевами. Им удаётся обнаружить под хламом колодец, и после недолгих раздумий моего собеседника на верёвке спускают в мрак подземелья. На дне колодца, также заваленном мусором, он действительно смог различить контуры ходов, но навалившаяся духота напугала юного кладоискателя, и он дёрнул за верёвку. Приятели с трудом извлекли смельчака обратно, и никто из них не отважился тогда продолжить задуманное исследование нахимовских лабиринтов.
Об этом же мне рассказывал в Нахимовском осенью 2011 г. Владимир Петрович Федосов, бывший директор совхоза «Нахимовский» родившийся и выросший в Волочке-Нахимовском. Он в компании с одноклассниками не раз проникал в подземелье и утверждал позже в разговоре со мной, что ходы в подземелье расходились в нескольких направлениях, в том числе и к озеру. Когда его отец, предыдущий председатель совхоза ‒ миллионера «Нахимовский», в 1960-х строил для семьи дом на одной из полян бывшего усадебного парка, то наткнулся на обложенный кирпичом ход, подтвердивший давнишнюю тайну Нахимовского дома.