https://flot.com/blog/historyofNVMU/8210.php?sphrase_id=11178609
Разработанная организация связи на этом мероприятии предполагала и широкое использование средств радиосвязи кораблей отряда. Радиосвязь планировалось организовать по каналам телефонной, телеграфной, слуховой засекреченной связи через береговые территориально разнесенные узлы связи: Центральный узел связи ВМФ (г. Москва), узел связи ТОФ (Владивосток), Зональный узел связи (ЗУС-3) (Йемен), ЗУС-5 (Вьетнам), ЗУС-1 (г. Фрунзе), КП 8 Опэск ВМФ (на тот период район о. Сокотра Индийский океан), другие узлы связи по всему миру. Из них самыми перспективными по условиям благоприятного условия распространения радиоволн были зональные узлы связи ВМФ во Вьетнаме и в г. Фрунзе Киргизской ССР.
Организованные телеграфные радиоканалы планировалось подать транзитом по космическим каналам ЕСКС МО СССР от этих узлов связи ВМФ в Главный штаб ВМФ для резервирования космической связи ГШ ВМФ с нис «КГД», и организации транзитов на другие КП, слуховая засекреченная связь планировалась как последний «горячий» резерв связи, телефонная засекреченная радиосвязь не считалась возможной, если только при самых благоприятных обстоятельствах короткими сеансами.
Решение, с какими узлами связи ВМФ конкретно организовывать радиосвязь, должно было приниматься централизовано на месте проведения поисково-спасательной операции, исходя из условий наиболее благоприятного распространения радиоволн уже при подходе кораблей в район мероприятия или, что более вероятно, в самом районе.
Для этих целей была задействована дополнительно, уже после выхода кораблей в море, система передачи всеми береговыми узлами связи ВМФ специальных контрольно-маркерных сигналов на всех установленных частотах KB диапазона одновременно. Система позволяла на кораблях группы определять по качеству принимаемых сигналов, то есть по условиям распространения радиоволн, тот узел связи ВМФ в мире, с которым необходимо установить связь на данное время. Вся эта уникальная на то время организация связи, в кооперации с другими министерствами и ведомствами, потребовала разработать множество также уникальных документов по ее организации и применению, произвести довооружение специальной техникой и средствами связи как кораблей (судов), так и узлов связи, в том числе и не подчинённых ВМФ, территориально разнесённых по всему СССР и за рубежом, а также разработать техническую документацию. Все это было согласовано, сделано и опробовано в кратчайшие сроки — всего за несколько месяцев и до выхода кораблей в море.
В общем, сколько за подготовительный период было «попорчено крови» на разработку документов, особенно на их согласование с ГШ ВС СССР, ГШ видов ВС и т.д., внедрение техники на узлы связи и корабли, обучение, тренировки, учения и командировки по всей стране — это только один Бог знает, но помощь везде оказывали. Мое особое спасибо за это офицерам отдела ЗАС из управления связи ВМФ, снабженцам и, конечно, управлениям (отделам) связи ТОФ, Камчатки, ЧФ и ЛенВМБ, корабельным связистам и связистам береговых узлов связи ВМФ и вооруженных сил СССР, участвовавших в мероприятии.
Наконец, после неоднократных переносов сроков запуска космического аппарата «Бор» промышленностью, отряд из трёх поисково-спасательных кораблей ЧФ 12 апреля 1982 года» вышел из Севастополя. На пск «Ямал» вышел походный штаб. Другие корабли корабельной группы с других флотов вышли в море приблизительно в эти же сроки.
К походному штабу от Главного штаба ВМФ для координации и управления корабельной частью системы связи ВМФ на мероприятии был командирован капитан 3 ранга Дмитриев Владимир Васильевич.
В пути в Индийском океане до Экватора в Северном полушарии — жара, воздух и вода 32 градуса, в г. Мадрас республики Индия, куда заходили для пополнения запасов, плюс 55 градусов в тени, а после прохода кораблями Экватора в Южное полушарие — холодно, там зима, сильно штормило, скорость ветра достигала 30 м/сек. Штормило так, что при моих переговорах с берегом по телеграфу или телефону приходилось сидя упираться спиной в переборку, а ногами в другую переборку — иначе выкинет из кресла. Мы находились в районе мероприятия почти рядом со знаменитыми «ревущими сороковыми», где хорошей погоды в это время года практически не бывает.
При нашем следовании в район мероприятия самолёты-разведчики «Орионы» ВМС США и Австралии, особенно в последнюю неделю перед прибытием в точку встречи, регулярно облетали наши корабли, ставили противолодочные барьеры из специальных буёв, способных обнаружить подводную лодку.
Иностранные разведки долго не могли понять, зачем здесь собирается большая корабельная группа ВМФ СССР. Они это поняли только после сообщения Телеграфного агентства Советского Союза (ТАСС) о закрытии для судов и самолётов района мероприятия для испытаний космической техники СССР.
Наконец, после неоднократных задержек в пути, из-за очередных переносов сроков запуска космического аппарата промышленностью, почти через два месяца после выхода кораблей в море, корабли прибыли в район мероприятия.
Встреча кораблей произошла 30 мая 1982 года.
Эти многочисленные задержки сроков запуска изделия, естественно, привели к пропуску благоприятного по погоде времени проведения мероприятия в этом районе, что чуть не привело к переносу срока запуска космического аппарата на год. Об этом будет сказано позже.
Далее события развивались так. Походный штаб с пск «Ямал» пересаживается на кик «Чумикан». Штормит прилично, катер у борта то на три этажа внизу, то опять перед тобой чуть ниже верхней палубы и нужно спрыгнуть в него в момент, когда катер на мгновение зависает в верхней точке, а некогда камнем падает вниз. Вода в океане прозрачная и, конечно, у катера поджидают несколько акул. В общем, все как обычно.
Корабли начинают занимать назначенные места в так называемом «эллипсе рассеивания», площадью в 1000 квадратных километров, там планируется приводнение космического аппарата, все заняты последними приготовлениями.
После пересадки штаба на кик, практически не успев осмотреться, срочно организую и координирую работу дальней оперативной, тактической связи и связи взаимодействия всех уровней, и сразу же начинается генеральная репетиция — суточная тренировка под руководством Главного штаба ВМФ. Все, конечно, комом, но оставались еще сутки до запуска космического аппарата.
Вторые сутки — опять тренировка только по связи, теперь уже по моей инициативе. На этот раз все прошло вроде бы нормально, не зря провели столько тренировок до выхода кораблей в море и по пути сюда. Единственное, за чем нужно особенно следить – это за распределением частот, ведь одновременно работают практически все передатчики основных кораблей отряда с различными территориально разнесенными по всему миру узлами связи и между кораблями группы. Не скоординированное использование частот на передачу и приём приведёт к потере связи и срыву выполнения боевой задачи.
Сегодня ночью по плану запуск космического аппарата, осталось несколько часов, погода — терпимая (не смог подобрать нужное слово, как назвать эту дрянную погоду), улучшения не предвидится, фактически все прогнозы на ближайшие часы и перспективу самые мрачные, улучшение не предвидится.
Постоянно принимаем факсимильные
метеокарты из Австралии, о. Диего-Гарсия и других пунктов, анализируем, в нашем
районе согласно картам – развивается тропический шторм.
Запрашиваем — Гидрометеоцентр ВМФ. Там подтверждают, что так оно и есть — это
по данным Всемирного центра погоды в г. Вашингтон США, у ГМЦ СССР в этом районе
никаких своих сил и средств, кроме нас, нет.
Главный штаб ВМФ приказывает: решение о проведении запуска «Бора» принять самостоятельно, либо кораблям укрываться в другом районе севернее, либо оставаться в районе (а может пронесёт), но ожидание при фактическом приходе тропического шторма может привести к гибели кораблей и, в любом случае, всё это приведет к срыву боевой задачи и к переносу запуска космического аппарата на год.
Фото: А.Сычёв
Командование походного штаба проводит совещание о перспективе проведения испытаний аппарата по погодным условиям, о планах укрытия кораблей в безопасном районе. По докладу начальника гидрометеоотряда ЧФ, прикомандированного к походному штабу, и по собственным наблюдениям (ведь «Орионы» с Австралии и о. Диего-Гарсия летают), данным разведки, командование походного штаба делает вывод о преднамеренной передаче противником дезинформации о состоянии погоды в нашем районе с целью вынудить СССР отменить испытания новой космической техники и сорвать выполнение боевой задачи ВМФ СССР.
По результатам совещания принимается
единственно правильное, хотя и рискованное, ответственное решение — действовать
по плану, запуск «Бора» осуществить сегодня в ночь на 4 июня 1982 года.
Примечания:
1. Если бы на тот момент и далее связь отсутствовала я бы не написал этих
воспоминаний.
2. Моё личное мнение, оставшиеся при мне, «запускать было нельзя», риск был
слишком велик, но победителей не судят.
И вот, долгожданный, пуск. Корабли находятся в назначенных точках «эллипса рассеивания», все каналы связи работают, как часы. Через некоторое время начался прием телеметрической и траекторной информации, появились сигналы радиомаяка космического аппарата, то есть парашют раскрылся и началось приводнение аппарата в нашем районе. Полным ходом все корабли идут в точку приводнения аппарата, осуществляя наведение по сигналам радиопеленгации. Погода с каждым часом все хуже и хуже.
Наконец, видим «Бор»: над ним возвышается многометровый надувной сигнальный конус с поперечными красными и белыми полосами, видный издалека. Рядом пск «Ямал». Еще ближе катер и надувная резиновая лодка с водолазами. Все объекты регулярно исчезают из видимости за большими волнами: то катер, то «Ямал», то «Бор» или все вместе одновременно. Невольно начинаем тревожиться.
В воздухе несколько наших корабельных вертолетов «КА-25» (всего 5 вертолётов). Страшно смотреть, как они по очереди садятся для дозаправки на кренящиеся палубы кораблей. Тут же сверху над «Бор» очень низко, практически над головами, по малому кругу летает самолёт-разведчик ВМС США «Орион» с громадной фотокамерой (объективом) на брюхе и мешает нашей работе. Наконец, один из вертолетчиков не выдерживает «хамства» американцев и выпускает поперек курса «Ориона» сигнальную ракету. Тот сразу «понял» и убрался подальше, стал летать по большому кругу.
Наконец, пск «Ямал» подходит к многометровому «Бору» и сеткой на специальном подъемном кране пытается его подцепить (подвести сетку под «Бор»), но это не удается.
Следующий заход. Но опять ветер, подводные течения, волны, а «Ямал» «пустой», то есть топливо, вода, продовольствие израсходовано и корпус корабля значительно приподнялся из воды, парусность большая, не позволяют командиру пск «Ямал» точно выйти на цель, это не на тренировке в Чёрном море в штиль.
Все это очень опасно, возможна потеря космического аппарата и гибель людей, так как после удара о борт пск «Ямал» у «Бора» разбита носовая часть и возможна потеря плавучести космическим аппаратом, вдобавок автоматический дожиг остатка топлива двигателя «Бора» в момент приводнения не произошел и может в любой момент самопроизвольно сработать, а сам аппарат заминирован — в двух местах по 6 кг взрывчатки системы самоликвидации, а есть еще система самозатопления…
Всё может случиться при тряске на штормовой волне и ударов изделия о корпус корабля. Само топливо очень токсично, изделие может «парить», а водолазы уже без противогазов, в которых работать на волне невозможно.
Очередной заход «Ямала». Водолазы высадились на «Бор» и рискуя жизнью оттолкнули его ногами от борта корабля. Аппарат спасен, однако с подъемом изделия снова неудача.
Еще заход и, наконец, «Бор» наполовину в сетке. В это время очередная волна поднимает корабль и сетку, а с ним и «Бор» на несколько метров вверх, космический аппарат в воздухе качается на краю сетки какие-то мгновения. Если он упадет в море, то последствия будут непредсказуемые. Но все, к счастью, закончилось благополучно, «Бор» сполз в центр сетки.
В это же время на экранах локаторов наших кораблей появились две цели. Это фрегаты ВМС США с военно-морской базы США на о. Диего-Гарсия, но поздно, и они поворачивают восвояси, помешать нашим работам они не смогли.
«Бор» поднят на борт пск «Ямал» и сразу крепится на палубе в специальном станке соплами тормозных двигателей в море. После чего дистанционно производится дожиг топлива. Впечатление об этом, при наблюдении с кик «Чумикан», такое, будто бы «Ямал» взорвался. Огненный шар закрыл из поля видимости весь корабль водоизмещением шесть тысяч тонн. Все остальное было делом техники.
Все эти события происходили при самоотверженной работе корабельных связистов — офицеров, мичманов, матросов, бесперебойной работе всех без исключения предусмотренных каналов связи. Коэффициенты исправного действия каналов связи в период мероприятия составили 100 %. Был даже установлен своеобразный рекорд — самая дальняя (до 20000 км) в истории связи ВМФ СССР засекреченная телефонная связь между Главным штабом ВМФ и пск «Ямал» по радиоканалу, правда только один сеанс радиосвязи.
Принятая организация связи на это мероприятие, разработанная коллективом 109 ЦУДОС ВМФ, доказала свою эффективность. Наработанные основы этой организации использовались и в последующие годы в повседневной боевой деятельности ВМФ и для обеспечения других сложных мероприятий, проводимых СССР с участием сил Военно-Морского Флота СССР.
Есть только одно замечание и то к руководству походного штаба. Каналов связи было столько, что зачастую по ним на береговые командные пункты некому было своевременно докладывать обстановку. Штаб отряда управлял ситуацией, а докладывать хоть что-то зачастую приходилось мне. Дело доходило до того, что меня требовали на переговоры одновременно к трем космическим и радиотелеграфным засекреченным каналам связи, и открытому телефону космической системы ДЦВ связи, а мне самому одновременно нужно было лично в это же время управлять всей системой связи отряда кораблей.
Так закончились мои третьи сутки без сна.
Нет не всё. Прежде, с разрешения ГШ ВМФ, я закрыл связь по космическому каналу с Главным штабом ВМФ и отпустил нис «Космонавт Георгий Добровольский» в Сингапур для пополнения запасов и дальнейшей его работы в интересах Академии наук СССР, поблагодарив за совместно проведённую работу.
Встречал нас (вернее, «Бор») в Севастополе довольный лётчик-космонавт СССР № 2 генерал-лейтенант Титов Герман Степанович.
В последующие годы было еще четыре испытания «Бора» этой модификации, по одному в год: одно в Индийский океан в ночь на 16 марта 1983 года, в сроки, как и должно быть в памятном 1982 году, и три в Черное море, но там ничего принципиально нового уже не было. Разве что, на последнем испытании космический аппарат взорвался при приводнении. Корабли никаких обломков не нашли. Руководил этими мероприятиями по линии связи я уже из Главного штаба ВМФ с КП ПСС ВМФ и Пункта управления связью ВМФ или из своего кабинета в 109 ЦУДОС ВМФ.
Сам «Буран» в беспилотном режиме был испытан значительно позже в ночь на 15 ноября 1988 года, космический самолёт так создан и не был. И не наша вина в этом, ведь всё чтобы обеспечить подготовку к серийному производству этих стратегически важных космических изделий, очень нужных нашей стране и через почти 25 лет после этих событий, было сделано нами. Всё в моих воспоминаниях правда, однако в жизни всё было значительно сложнее, драматичнее, а не так бодро и легко, как я изложил в этом повествовании.
Вот такие воспоминания на меня наводит крошечный кусочек лучшей в мире плитки обшивки «Бор», изготовленный нашими учеными из отечественного кварцевого волокна, выдержавший огромное давление и температуру свыше 800 градусов Цельсия при прохождении плотных слоев атмосферы, побывавший в космосе, не смытый волной за борт и подобранный мною на палубе пск «Ямал» в Индийском океане, в Южном полушарии и теперь хранящийся у меня дома.
Правда, у меня есть еще одно более замечательное воспоминание, связанное с этим мероприятием. Во время этого похода у меня родилась вторая дочка: Нина Владимировна Дмитриева, которую я первый раз увидел и взял на руки только по возвращению домой, когда ей исполнилось три месяца.
Написано мною в 2002 году, отредактировано 22 июня 2006 года.
Капитан 1 ранга Дмитриев Владимир Васильевич