Шёл уже октябрь месяц, когда Феликс наконец смог вырваться к новому месту службы. Теперь он не морской офицер, а сотрудник ФСБ, боец отряда спецназа, выполняющего особые задачи.
— Ура! Ура! Ура! – думал он наблюдая на виды Москвы, пролетающих мимо их окна поезда — Вот Поклонная гора мелькнула. Пора собираться
Феликс встал перед зеркалом двери надел аккуратный чёрный шарфик накинул свою чёрную шинель и надел фуражку.
В зеркало закрытой пока двери на него смотрел строгий капитан 3 ранга. Он посмотрел на себя и улыбнулся.
Впереди новая жизнь и он мог позволить себя выходку. Ведь никто ни видит. И он показал себе и своей2 бывшей жизни язык и улыбнулся от своей мальчишеской выходки. В купе ехал он один. Соседи вышли в Минске. Поэтому никто ему не мешал подурачиться.
Вдоль окна, где-то внизу пошёл перрон.
— Все. Москва! — подумал Феликс – как она мня встретит? Москва и москвичи.
Признаться, он побаивался своего выбора, которые сделал так внезапно и скоропалительно.
— Чёрт его побери – думал он и верил, что впереди будет гораздо лучше, чем он оставил сзади.
Он верил, что впереди его ждёт интересная новая служба и прекрасная семейная жизнь с Элиной и Настей. А позади была страшная семейная жизнь с ненавидящей его бывшей женой с которой они не могли ужиться в своей двухкомнатной квартире в Балтийске, где он старался не бывать с тех, пор, как она начала водить мужиков.
Наконец капитан 3 ранга Феликс Суворов с замиранием сердца ступил на перрон Белорусского вокзала в Москве. Он знал, что с этого шага уже началась его новая жизнь и назад дороги уже не было.
Пока он сдал дела, пока пришёл приказ о переводе в другое ведомство прошло более двух месяцев. Пришлось отпраздновать на корабле отъезд. Так принято у морских офицеров. Надо было преставиться по случаю перевода бывшим друзьям по кораблю. Понятно, что сказать куда и зачем едет он сказать не мог и отделывался простой фразой:
— В Москву скорее это временно. На Севера или на ЧФ отправят служить. Кому я нужен в Москве без прописки, сами понимаете, что в Москву берут на службу в основном москвичей.
Даже ближайшим друзьям он не мог сказать куда и зачем он едет.
Бывшая жена Галина встретила известие о его отъезде с огромной радостью:
— Ну наконец придурок слезешь с моей шеи. Знать тебя не хочу, видеть тебя не желаю. Она всегда предъявляла к нему повышенные требования, ругала непонятно за что и рассказывала всем соседям и друзьям какой он неумеха, придурок.
— Хоть какая-то польза о тебя – это квартира. Ты молодость мою загубил. Говорила мне мама …. – говорила она с радостью, что он не требует размена.
И начиналась всегда эта песня, о том какие у неё были ухажёры, а она выбрала именно Феликса, положив к его ногам свою красоту, молодость. И он угробил всё, доставшееся ему бесплатно. О том, что она трижды делала аборты, чтобы не рожать — она не говорила. А это был ее выбор. А Феликс очень хотел ребёнка. Но она лишила его этого права.
И теперь он приехал в Москву, где его ждала полная неизвестность и его Элина и с Настей. А ради них он был готов начать жизнь сначала.
Сойдя не перрон он глазами искал Элину с Настей и не находил их. Внезапно он увидел возвышающегося над всеми встречающими Саню Белова. Тот тоже увидел Феликса с высоты своего роста и замахал ему обеими руками.
— Феликс, братишка мы здесь!
Он увидел метнувшуюся к нему маленькую тень. Это Настя и он бросив чемодан поднял ее верх над головой и с радостью смотрел в ее смеющиеся глаза. А рядом уже стояли Элина и Саня.
— Я тебя никогда не видела тебя в твоей форме – шепнула она обнимая его – тебе идёт.
— Подлецу все к лицу! — радостно заорал Саня
— Почему подлецу? – удивилась Элина, когда Феликс опустил Настю на землю
— Ну это так для слова – начал оправдываться Саня – так сказать казарменный грубый юмор.
А смеющиеся и радостное лицо Элины приблизилось к лицу Феликса, и он прижался к таким родным и любимым губам, которые закрыли для него весь мир.
Его губы нашли мягкие и податливые губы Элины, и он как бы провалился куда-то.
— Саня – не мешай им – они целуются – слышал он как сквозь какой-то туман голос маленькой Насти.
Наконец он оторвался от неё, понимая, что он уже мешают на узком перроне, проходящим мимо пассажирам.
— Пошли мы за тобой на машине приехали – сказал Саня схватив его тяжёлый чемодан.
Феликс пытался сопротивляться, но Саня слегка отстранил его рукой:
— Там все наши тебя ждут уже. Когда я сказал, что ты приезжаешь, то все обрадовались.
— Так мы сейчас куда? — осторожно спросил Феликс.
— Так в Солнечный – усмехнулся Саня – там наша теперь база.
— А …. – он посмотрел на Элину с немым вопросом
— А так Элина с Настей с нами. Ты что не знаешь нам выделили целый дом – поделился Саня – и тебе как семейному человеку дали двухкомнатную квартиру по моей просьбе на втором этаже. У Элины уже ключи. Она уже обставила ваше гнёздышко. Я проверил все красиво.
— Так мы же ещё не расписались? – удивился Феликс.
— И что ты передумаешь? – спросил Саня.
А Феликс почувствовал, как Элина с силой сжала его руку чуть повыше локтя.
— Да при первой возможности распишемся, если Элина не передумала – удивлённо ответил Феликс.
Действительно было чему удивляться. В армии и на флоте, чтобы получить квартиру надо было ждать годы. А здесь?
— Ты не равняй нашу контору с армией – понял сомнения Феликса Саня – мы служим Родине. А здесь это ценят.
До Солнечного домчались быстро. Шофёр был умелый, да и Саня, сидя рядом с ним не давал ему лихачить.
— Сбавь скорость охламон – командовал он – не дрова везёшь.
Настя сидела между Феликсом и Элиной, и они лишь могли за её спиной держаться за руки и дружески поджимать их друг другу.
Глаза Элины светились огоньками и взгляды ее были весьма многообещающими.
Наконец приехали. На небольшой весьма зелёной улице стоял трёхэтажный дом двухподъездный дом. Липы обступили дом, что его окна были почти закрыты зеленью.
— Мы с вами живём в первом подъезде – доложил Саня, выгружая из багажника тяжёлый чемодан Феликса — Я с Сапсаном живу рядом с вами. Поэтому я сейчас заберу Настю, и мы с ней пойдём на детскую площадку пойдём, а вы пока разбирайте вещи с Элинкой – тяжело вздохнул он видимо понимая, какие вещи они сейчас будут разбирать – даём вам полчаса, а потом нам с тобой на службу.
Квартирка оказалась весьма неплохой.
— Это наша комната – показывала Элина проходную комнату – а это Настина на небольшую комнату с большим окном. Здесь шторы надо повестить. А здесь кухня. Я уже все обставила мебелью. Выбирала в КЭО, что оставалось получше. Кое что папа дал нам.
Она хотел ещё что-то сказать, но Феликс своими губами закрыл её рот и увлёк к дивану.
Потом лёжа он пытался ей что-то рассказывать, но она легла сверху и глядя в его глаза вдруг сказала:
— Феликс у нас будет наверно сын.
Её глаза смотрели на него наверно с каким-то страхом. Сказала и замолкла, видимо ожидая реакции Феликса.
И он взорвался:
— Элинка радость моя. Солнышко моё. Я мечтал о сыне и дочери, и ты все это мне дала. Спасибо тебе родная. И в её глазах засверкали радостные огоньки, и она прижалась своими губами к губам Феликса.