Сорокин Н. Дайте ему лошадь или помощник начальника разведки

Закончил я военное училище с отличием, передал дела новому секретарю комсомольской организации факультета и был распределен в Москву в военный НИИ. Многие, наверное, позавидовали? Не стоит, друзья. В нашей Армии теплых мест не бывает. Тяготы и лишения хоть и везде разные, но без них не получается. Даже интендант на складе хоть и толстеет на глазах, но зато всю жизнь в страхе живет в вечной борьбе с «нельзя» и «хочу».

И попал я в отдел линейно-кабельных сооружений, и начались мои командировки по всей стране по 250 суток в году. За что нас называли «кишкомотами». И срывался я тогда, как осенний листок по первой команде и в командировку на месяц и так 10 лет. Однажды только, отвертеться смог. Вызывает меня зам. Начальника отдела 10 декабря и говорит:

  — Тут командировочка наметилась срочная. Линию изыскать нужно в Североморске.

 Хорошо так говорить когда сидишь в теплом кабинете, сам ни куда не ездил и кругозор твой замыкается на листике бумажки с планом, каким-то дураком составленным.

Я ошалело:

  -Товарищ подполковник, так там зима и полярная ночь. Не видно ж ни чего. Там снегу сейчас, что столько не бывает. И эти…волки! – добавил я для убедительности.

А он удивленно так:

— Да??

 И задумался минут на 10. Не срасталось у него в голове, ну не складывались кубики. План же есть, а ехать получается нельзя. Как же так? Но, что то там у него в результате этого мозгового штурма сработало и он сказал:

  -Ладно! Весной поедешь!

Но это присказка. А сказка впереди.

Улан-Уде — замечательный город. Ни где в Мире нет такой огромной головы Ленина в виде памятника, как на его центральной площади. Даже вороны до сих пор его кругами облетают. Опасаются чего-то. Прекрасное место, многим там довелось. А кому не довелось, все-таки, пусть первым не завидуют. И послали меня туда выбрать трассу кабеля длиной 80 км. Дали мне УАЗик с бойцом. А там места знатные, красотища. Тайга в основном, выгоревшая, грунт песчаный. Убийство УАЗика произошло на второй день, на лесовозной просеке. Второй уазик я пожалел и пошел к Начальнику связи. Он тогда полковником там был. Умничка редкостная, сказать не чего. И лицо у него серьезное. И лоб большой. Он потом до начальника связи Вооруженных Сил дослужился. Прихожу к нему и с порога:

 — Товарищ полковник машины жалко и времени мало. А я у Вас в бригаде связи лошадь видел. Дайте команду!

 Он даже не улыбнулся. Ни одного вопроса не задал. Просто снял трубку и дал команду:

 — Завтра к вам капитан придет. Лошадь ему под седло!

Утром меня ждал Конь! А если честно, то даже не лошадь, а старая кобыла. И чувствовалось, что надоело ей все в этой жизни, и взгляд у нее был как у сорокалетнего капитана, живущего одной мечтой о дембеле. Но, кобыла была военная и у нее, как и у меня было гипертрофированно развито чувство долга. И пришлось нам полюбить друг друга как Руслану с Людмилой и породниться как Чуку с Геком. И ездил я на ней 2 недели по тайге, а она даже вроде как повеселела и поправилась на свободе. А видок у нас был еще тот. «Коня» я вкратце описал. А на мне был танковый черный комбинезон (ребята дали, мол «конь линяет») фуражка повседневная, ботинки, бинокль на шее и полевая сумка. В общем, как Пржевальский на одноименной лошади.

И вот подъезжаю я в таком виде по краю леса к одному интересному объекту, а из ворот мне на встречу «Волга» черная, а в ней командир этой подземной лодки. Картина маслом! Он выскакивает из машины, кругленький такой, ножки короткие и покатился шариком в мою сторону. Подбегает, и на лице у него столько эмоций и глаза как у папуаса, которому лыжи показали.

— Ты КТОО???

 Я не слезая с лошади отдал честь и представился свысока.

— Ты ОТУДАААА!!!???

— Из Москвы, товарищ полковник!

 Следующий его вопрос чуть не вышиб меня из седла:

 — Из Москвы??? На ЛОШАДИ???

— Никак нет! Лошадь местная! Дунькой зовут!.

 Он еще с минуту постоял передо мной ошарашенный. И потребовал документы. Документы у меня были красивые. Он как-то грустно и мешковато повернулся и пошел к машине, что-то бубня себе под нос и размахивая руками. «Щас я его!» — думал он по началу, увидев меня! И не склалось, не вышло, а точнее не ВОШЛО!

У нас у военных все должно идти по плану, по уставу. И когда, ситуация развивается не так как обычно, полковники начинают бегать, вызывая тем самым панику у гражданских и смех у подчиненных.

А теперь вторая часть, про разведку.

В следующий мой приезд в славный город Улан-Уде я, как Вы понимаете, после прогулок на Дуньке в местной тайге, чувствовал себя как Дерсу Узала на Амуре.

И как раз в это время комиссия из Москвы приезжает на выбор площадки под новое строительство. Все как положено, 2 генерала, полковники суетятся. Местные по привычке не знают чем угодить, хотя понимают, что дальше их ссылать уже не куда. Одно слово – комиссия! Она всегда вносит оживление в размеренную жизнь военнослужащего.

И вот поехала эта комиссия в тайгу на выбор площадки. Генерала ведь на лошадь не посадишь, поехали на «Икарусе» всей толпой в тайгу.

О чем думают Генералы нам не ведомо. Их высокие замыслы недоступны нам по тупости нашей врожденной. Генералы созданы для того, что бы приказывать, а мы для того, что бы преодолевая все трудности и лишения ими нам созданные, выполнять свой долг.

Но тут, ни смотря на генеральский замысел, как-то не заладилось с самого начала. Хотя, старшим машины посадили целого майора – начальника местной разведки. Отъехали мы по асфальту километров 15 от части и в тайгу на грунтовку, посшибали сосенки, и завис наш автобус задним колесом над промоиной и ни с места! Ой, что тут началось, мама дорогая! Генералы бегают, матерятся как прапорщики с похмелья, полковники землю роют, деревья с корнем вырывают. Короче, через 2 часа боевых действий, приехал трактор, и мы вернулись обратно ни с чем.

На выходе из автобуса я подошел к начальнику разведки и сказал, что знаю 3 места, где можно начинать стройку, причем, там — рядом есть дороги, ЛЭП и вода.

На следующий день старшим автобуса посадили меня. До сих пор не знаю и нафига мне это нужно было? Куда я лез? Короче я успешно провел «Икарус», все показал и объяснил.

Мы вернулись в часть и Генерал, выходя из автобуса, обратился к Начальнику разведки: — «Товарищ майор, вот этого ВАШЕГО ПОМОЩНИКА, капитана вот этого поощрите от моего имени за отличное знание местности! Настоящий разведчик!». Майор замялся и промолвил: — Так этот капитан не наш!

 Немая сцена! Глаза в лоб! Руки в стороны!

Генерал на меня:

 — Ты чей, милый?

 Я называю номер московской войсковой части и представляюсь.

Вы видели, блин на сковородке? Он весь такой поджаристый и шевелится каждой своей клеточкой в масле. Вот такой примерно была улыбка генерала. И он с нежностью и от, избытка чувств, сказал:

— Моб твою ять!!!! Ну молодец, гад!

 А я чуть не ответил: -«Служу советскому Союзу!»

P.S. Об Улан — Уде у меня осталось только одно грустное воспоминание, которое иногда, до сих пор всплывает в кошмарных снах.

На радостях, той же комиссией, на том же «Икарусе» нас повезли на Байкал, типа на экскурсию. А был 1985 год самый разгар трезвости. Местные спирта в дорогу постеснялись дать, а мы решили, что купим все по дороге (наивные). По дороге все магазины оказались закрытыми. Даже хлеба купить в выходной нельзя было. Единственное, что нам удалось купить у местных аборигенов – это три трехлитровые банки молока. Вы представляете офицеров, сидящих на берегу Байкала и пьющих по очереди молоко из трехлитровой банки. У меня от такой картины слезы на глазах и урчание в животе….

Р.S.2 Однажды зимой под Улан-Уде в тоненькой шинельке я возвращался вечером на УАЗике с площадки. По дороге в машине загорелась проводка. Сразу вдруг клубы дыма в кабине, двигатель глохнет и под торпедой месиво проводов и расплавленного пластика. А на улице -30! А дорога – грунтовка таежная. По ней даже Лешии зимой не ходят. А где меня искать ни кто не знает. А дежурная смена раз в сутки утром на объект едет. В общем, проводили мы хороводы всю ночь с бойцом возле костра. Натанцевались на всю жизнь. Утром нас нашли. Бойца в госпиталь, а меня домой к начальнику телефонного центра как ледышку отгрузили. Не люблю я госпитали. О них может быть отдельный рассказ. Друг мой бегает по дому…:

— Тебе бы выпить, согреться! Ой, жена! У нас же настойка есть на Жень-шене, тащи скорее.

 Жена прибегает с трех литровой банкой, а там корень огромный плавает.

– Вот! 3 года настаивается!

 И налили мне стакан спирта, от души! Спасти хотели. И не заболел я тогда. Только потом понял, что офицер вполне может трое суток не спать без всякого служебного повода. Эффект был поразительный!

А еще мне тогда буфетчица попалась из Дома офицеров под руку. Боюсь, что она до сих пор обо мне вспоминает в эротических снах… И чего это я вдруг? Это Жень-шень виноват! Я не при чем!

И пусть кто-то скажет про меня – «Он же в Москве служил, ни чего не видел…»

Фотографии взяты из базы данных Яндекс