Вася Смертин- капитан 1 ранга и начальник штурманского факультета. Вы о нём наверняка слышали, если читали у Александра Покровского Васины умозаключения насчет портрета вождя. Матерился он так, что его везде слышно было. А голос у него был густой и сильный, а словарный запас неистощимый.
— Я вам тут кто?!…. и понеслась.
Часами мог костерить кого попало, и при этом не повториться ни разу. И вот что здорово- его мат не оскорблял, он, как бы, обволакивал, огибал со всех сторон, создавая словесное покрывало, совершенно не задевая человеческого достоинства. Слушатели просто внимали, поражаясь виртуозности оборотов и богатству языка.
Лето, жара. Вдоль плаца понуро бредёт взвод курсантов. Строй ведёт дежурный по классу курсант Люнов-Москаленко. Такая у него двойная фамилия.
— Что это за строй, как бык поссал!- доносится громоподобно с подветренной стороны. Это Вася Смертин вышел из столовой и нас увидел- Кто ведёт эту тайваньскую порнографию?!
— Курсант Люнов-Москаленко!
— Обоих ко мне!
Строй немедленно и весело ржет.
Вася тут же понимает свою ошибку:
— Ладно, ладно, жеребцы! Начфак шутит, но это не повод передвигаться как беременные мандавошки!
Как-то я к нему попал. За самоволку. Просто Вася всех достал со своими придирками к стрижке. Выгнал он накануне из строя увольняемых шестнадцать пятикурсников, в том числе и меня, а первокурсников даже проверять не стал. Вот мы и рванули через забор. Пятнадцать самовольщиков вернулись в тот же день, а я на ночь дома остался, как в книге увольняемых записывался. А ночью выпал снег. В Баку снег выпадает обычно в начале марта и лежит не больше недели. Для города это всегда стихийное бедствие, транспорт не ходит, хлеб и тот на БТРах доставляют,… В этот раз снег выпал небывалый, дороги по пояс завалило, легковушки засыпало полностью, даже жертвы были. Это событие даже по центральному телевидению показывали. На метро я доехал до станции Шаумян, а дальше пехом. Так что до училища я добрался только к вечеру, и сразу к Васе на ковёр.
— Во! Самый наглый прибыл!- сказал начфак своим замам, которые в полном составе ждали моего прибытия в его кабинете. — …
Продолжение его речи я опускаю, опасаясь вас шокировать, скажу только, что Вася превзошел самого себя, а его замы наблюдали за этим спектаклем не без удовольствия, и, не поручусь, что не конспектировали отдельные, особо интересные обороты.
— Идите, и доложите командиру роты, что я Вас арестовал на пять суток.- тут Вася вспомнил, что необходимо указать причину ареста, немного подумал и добавил- За мат!
Это был высший пилотаж. Я в душе аплодировал, а замы едва сдерживали смех. Но начфак не был лишен благородства. Не успел я дойти до роты, как он позвонил туда и сказал:
— Так, Странковский! Я тут твоего Сафарова арестовал на пять суток, но сажать его не надо. Я еще не забыл, что он был одним из тех, кто двенадцатую роту в чувство привёл.
Речь шла о роте второго курса, которая считалась неуправляемой и приносила факультету массу грубых проступков, пока туда не послали младшими командирами (командирами взводов и старшиной роты. Должность командира взвода тогда была введена впервые для того, чтобы больше курсантов получали опыт командования людьми. До этого обходились ЗКВ замкомвзвода) четырёх четверокурсников, в том числе и меня.
Я уже говорил, что у Смертина, как у абсолютного большинства военных начальников, был пунктик насчет причесок. Сам он носил чубчик, с полностью остриженным затылком и висками, под названием полубокс, и хотел всех нас стричь так же. Мы называли эту прическу «Под дурака».
Если при проверке увольняемых ему удавалось ухватить кончиками пальцев волосы испытуемого, он говорил: «Не стрижен!» и лишал увольнения, а если не удавалось,то «Последний звонок!», что означало, что в следующий раз такая прическа не пройдёт.
В те времена даже пятый курс жил на казарменном положении и увольнения ждал как милости Божьей, а тут Вася со своим бзиком.
Вот и настучали ребята в бубен его сыну, благо он учился вместе с нами. Только он в строй увольняемых никогда не вставал, а ходил через КПП, пользуясь тем что там все знали чей он сын. И причёска у него была вполне человеческая, даже с запасом.
Вечером, обнаружив на лице сына свежие вмятины, Вася поинтересовался:
— Кто это Тебя так разукрасил?
— Всё из-за Тебя!- окрысился парень,- ребята сказали, чтобы я тоже стригся «под дурака», и в строй увольняемых как все вставал!
— Правильно сделали!- немного подумав сказал Вася- Зарос как пудель! Папой начфаком научился прикрываться! Немедленно в парикмахерскую стричься под меня, и оттуда в роту, никуда не сворачивая! Если узнаю, что в увольнение мимо строя просочился, будешь сидеть в роте как забытая клизма, до самого выпуска!
Правда от бзика этот случай Васю не излечил.
Однажды его сын въехал в училище на «Запорожце» подаренном отцом. Ребята затащили машину на третий этаж и оставили стоять в гальюне. Начфак намёк понял, посмеялся вместе со всеми, и попросил только снести машину вниз, заверив, что отучит сына выпендриваться.
Больше его сын в училище на «Запорожце» не приезжал, топал как все- ножками.
Вася Смертин не был злыднем, и прославился не только как матерщинник. Я знал немало ребят, которым он, уже будучи в запасе, открыл дорогу в море. Так что помянем его добрым словом!