Якубасов С.Ю. Рыбалка

vectorstock.com

Вовка Кузнецов был у нас штурманёнком. Выпускник Каспийского ВВМУ 1984-го года, он, каким-то чудом, умудрился не остаться на Каспии, на надводных кораблях, а попасть на Север, да ещё и на могучий ракетоносец проекта 667АУ. Как минёр, оценивать его штурманские качества не возьмусь, но к-р БЧ-1 Слава Новохацкий, старейший штурман 19 дивизии, особых профессиональных претензий к нему не имел, относился, скорее, по-отечески – когда крендель, а иногда и пендель. Но вот за что Вовку все уважали – так это за его непрофессиональные умения: Вова мастерски шил всякую форменную хрень – крабы, звезды на погоны, дубы на фуражки, сами фуражки. Заказать у него что-то было не так уж и просто – запись на две автономки вперед. Группа «К», понятное дело – без очереди, за что и пользовался Вова некоторыми поблажками со стороны командира. На всю ночную командирскую вахту (с 00 до 12) штурманская рубка превращалась в швейную мастерскую. Золотые нитки, иголки, фрагменты крабов и погон занимали практически все пространство не только столика, но и прокладчика. А посреди этого блестящего великолепия возлежал корабельный кот Фрол. Изначально минный кот (его притащили на борт торпедисты), Фрол быстро сообразил, что в штурманской рубке гораздо комфортнее, сытнее и теплее и на второй месяц боевой службы перебрался в третий отсек.

Заступив свою «собаку», доложил я командиру, что вахту принял, подсушил конденсатный колодец, записал сию важнейшую информацию в вахтенный журнал и решил навестить Кузнецова – он давно обещал мне новый краб. Да и место надо было посмотреть, «дорогу» на вахту оценить. Командир выдал ценные указания, пожелал счастливого пути и ушел в кают-компанию смотреть кино.

В штурманской рубке, как всегда, шел активный производственный процесс – разве что швейная машинка не стучала – скоро Фареро-Исландский рубеж и старались лишний раз не шуметь. На прокладчике развалился Фрол. Увидев преданного им бывшего хозяина, Фрол виновато подвинулся, чтобы минному взору открылся «зайчик» на карте.

— Через пару часов сеанс. Определяться как будешь? —спросил я Вовку,

— Всеми доступными способами, — не прекращая шитья отшутился штурманёнок.

— Ну, тогда чайку!

— Ставь пока чайник, я сейчас механику погон дошью и присоединюсь.

— А мне-то, когда краб доделаешь?

— После погон сразу и возьмусь.

Заварили чаю с чебрецом и стали наслаждаться тишиной и покоем, изредка переговариваясь и делах наших житейских. Периодически шел доклад от акустиков о дизелях, работе лебедок и прочей рыболовецкой хрени – проходили Норвежское море, а здесь рыбаков – как грязи. Нас пока бог миловал. Только подумал – рывок! Слабенький, но ощутимый! Вылетаю в центральный пост. Боря Евстрахин, командир электротехнического дивизиона, вахтенный механик, смотрит на тахометры и названивает на пульт ГЭУ:

— Это у вас там чего?

— Да нет, у нас все норм, чего вы дергаете-то?

Тут опять рывок. Уже посильнее. И ход слегка замедлился, хотя как шли 50 оборотов «на одной ноге», т.е. на одной линии вала, так и шли. На всякий случай, спрашиваю у пульта:

— Обороты как?

— Как-как? Ты команду давал на изменение? – Нет! Значит, как шли 50, так и идем.

На 50 оборотах «на одной ноге» скорость в районе 2,5…3 узлов (если по течению), а тут до 1,5 упала. И скрежет какой-то пошел в районе рубки. Акустик опять кричит:

– Шум работающей лебедки! Почти над нами!

Вспомнился, почему-то, какой-то старый советский фильм про подводников. Они тоже зацепили трал рыбаков и пытались оторваться. Доклад там смешной был: «Товарищ командир! Растет нагрузка на винт!» Какая, думаю, к черту, нагрузка! У нас, без малого 12 тыс. т водоизмещения, а у рыбака и 1000 тонн не будет. Перевернули бы к чертовой матери и мяукнуть не успел бы.

Звоню в кают-компанию, прошу командира:

-Товарищ командир, похоже, мы рыбака поймали!

Что там дальше в трубку услышал — писать не буду. И про рыбаков, и про золотую рыбку, и про желания, которые мне командир потом исполнять будет.

Пока кэп до третьего добежал, всё закончилось. Ход восстановился, шум лебедки затих. Может рыбаки трал рубанули, может сами оторвали. Когда уже домой вернулись вмятину на рубке обнаружили. Прям как шрам по всей физиономии. Можно было бы сказать: «Шрамы украшают мужчину», ну, то мужчину, а это всё же женщина, да ещё любимая!

Справа – К228. На рубке, под ходовым огнем видный памятные вмятины той самой рыбалки.