В ходовой рубке сторожевого корабля «Стерегущий» собралось командование корабля и приглашенные на совещание офицеры — старший помощник капитан 3 ранга Мещеряков, зам по воспитанию — он же штурман поневоле капитан-лейтенант Сотников, помощник командира старший лейтенант Михайлов, командир БЧ-2 старший лейтенант Аюпов, командир БЧ-3 старший лейтенант Павлов, командир БЧ-5 капитан-лейтенант-инженер Венедиктов, командир БЧ-6 капитан Хачатуров, командир БЧ-7 старший лейтенант Федорчук, представитель особого отдела капитан-лейтенант Шпагин, командир группы спецназа флота старший лейтенант Полищук, командир взвода морской пехоты лейтенант Устюжанин, командир вертолета капитан Красук в своем голубом комбинезоне.
— Товарищи офицеры – начал свой доклад командир – у нас сложилась экстренная ситуация. Мы потеряли своих людей – двадцать человек из них три офицера, у нас убито шесть человек, тяжело ранено четверо. Командир похода контр-адмирал Литовченко отстранен командованием ВМФ от руководства походом. К нам сегодня должен выйти наш собрат сторожевой корабль «Страшный» под флагом нашего командира бригады капитана 1 ранга Молоствова. Он и возглавит отряд наших кораблей. Но у нас есть проблема, которую мы должны решить до их прихода. Это задача освободить наших людей и захваченных моряков с танкера. Поиски с вертолета пока результатов не дали и очень сложно ожидать большее. А как нам это сделать?
— Товарищ командир – встал командир вертолета капитан Красук – Сложно что-то обнаружить сверху. Сплошная зелень, а где деревни или населенные пункты, услышав вертолет прячутся.
— Садитесь. Мы все это понимаем. Поэтому я и собрал наш совет в Филях, чтобы выработать правильное решение.
Офицеры задумались. Потом слова попросил командир группы спецназ старший лейтенант Полищук:
— Я возможно думаю не так как вы, но я понимаю, что без языка нам не обойтись в этом сложном деле.
— Вы предлагаете разрешить вам высадиться на остров и захватить языка – ахнул зам. по воспитанию. Но это же может быть нота протеста и мы потеряем доверие властей Индонезии, в худшем варианте это война. Здесь же не наша территория.
Полищук досадливо кхекнул в кулак:
— Нет я предлагаю не это.
— Тогда что делать?
Полищук почесал затылок и потом ответил:
— Мы знаем, что пираты нападают на танкера и возможно не только. На танкера, которые не обладают флагом США, стран Европы. Это понятно. Как и понятно то, что у них есть хорошие информаторы, которые им передают — кто идет, под каким флагом, с каким грузом и приблизительный маршрут.
— И что это нам дает — насторожился старпом.
— Поэтому пока у нас есть время до заправки и очередного рандеву для проводки наших танкеров, я предлагаю выскочить в Индийский океан, найти там или танкер, или сухогруз под левым и обязательно не очень весомым флагом, который пираты наверняка не пропустят.
— Так что это нам даст? – спросил особист.
— Высаживаем в море по договоренности с их командиром на него группу морской пехоты для проводки и защиты. Я же со своими буду на борту в готовности к захвату пиратов на вертолете. Всех не захватим, да и не надо всех.
Командир задумался.
— Но это же надо докладывать на флот.
— Не надо. Вы же не знаете есть ли у них информатор на флоте или нет. Как говорил папаша Мюллер, что знают двое – знает и свинья. Пока над нами нет капитана 1 ранга Молоствова, мне кажется это наш реальный шанс.
— А как же наблюдатель и резидент, который сообщает – спросил командир.
— Если он будет не на борту, а на берегу или в последнем порту, то откуда ему знать, что мы высадили к ним на борт свою морскую пехоту. А пехоту проинструктируем чтобы сразу взять под контроль радиорубку, дабы никто не мог воспользоваться – Полищук хитро усмехнулся – а уж если нападут, то морпехи свяжут их боем, а мы на вертолете будем решать вопросы захвата. А корабль тоже подскочит со своим оружием.
Командир морпехов лейтенант Устюжанин радостно пожал плечами:
— Да с полпинка товарищ командир. План хороший, иначе нам их не вытащить из норы. А мои ребята уже застоялись. Крови уже хотят пиратской.
— А если не нападут все же – попробовал сомневаться старпом.
— Если не нападут, то проделываем оное еще раз – сделав жесткое лицо сказал Полищук.
— Намного нас не хватит. Нам нужна заправка – сказал командир БЧ-5.
— Да я помню это Радий Петрович. Но на один заход хватит?
— На один хватит – жестко отрезал командир БЧ-5 – но не больше. Иначе можем превратиться в большое и беспомощное корыто. Меньше трети осталось.
— Да и у нас с авиационным керосином не очень – сказал Красук.
— Так и решим – улыбнувшись сказал командир – заправка у нас через три дня. Время есть.
— Теперь куртуазный вопрос. Вроде Литовченко надо доложить о наших действиях, но душа не лежит.
— Не над докладывать – вдруг сказал, сидевший рядом с командиром особист – беру все на себя. Командир так вы это решение приняли?
— Конечно. План хороший. Только узнав, где находятся наши люди мы можем думать об их освобождении.
— А может проинформировать власти Индонезии – вдруг спросил зам по воспитанию.
Полищук усмехнулся:
— Что бы они успели проинформировать пиратов? Зачем мы же в нейтральных водах, а не в их территориальных. Меня теперь больше интересуют расчеты. Мне нужны дальность видимости корабля здесь, чтобы знать, на каком расстоянии мы пойдем от приманки. И мне нужна максимальная скорость вертолета.
— Ну дальность видимости в море 12-15 миль – это 24-30 километров — сказал командир
— Значит надо идти на расстоянии 35 километров с небольшим запасом.
— Зам ты слышал? Ты же наш штурман. Пока нет Кузьмина.
— Слышал, — записал зам что-то в свай блокнот
— Скорость вертолета 300 километров в час, боевой радиус 200 километров.
— Значит мы будем над «приманкой» через 6 минут – быстро подсчитал Полищук.
— Ну там взлет, разгон, выход на скорость – поправил его командир вертолета.
— Ну через 10 минут будем.
— Через 10-15 минут будем точно.
— А им сколько уходить, если они почувствуют, что-то неладное.
Командир выдохнул:
— Зависит, как далеко это будет от берега и скорости их катеров.
— А какая скорость?
— Скорость до 50 узлов. Скоростные у них катера, но не им с вертолетом тягаться.
— Понятно – ответил Красук и опять склонился над своим блокнотом – значит расстояние до берега должно быть больше 20 километров и их максимально долго морпехи должны водить за нос, пока мы будем идти к ним. Я думаю, что принимается товарищ командир.
Полищук напрягся в ожидании ответа.
— Принимается. Снимаемся с якорей скомандовал командир. Если спросит Литовченко скажу, что выдвигаемся навстречу «Страшному». Пусть думает, что так.
Раздались звонки колоколами громкого боя:
— Слушайте все, слушайте все — звенели колокола громкого боя.
— По местам стоять с якорей сниматься – раздалась команда по корабельной трансляции.
И тут же, в ходовой рубке раздался звонок телефона. Командир усмехнулся и снял трубку.
— Командир корабля слушает вас.
— Командир куда мы снимаемся? – раздался недовольный голос контр-адмирала Литовченко.
— Идем навстречу «Страшному».
— А ну понял. Ты уж меня информируй о наших действиях. А с поисками людей как?
— Пока никак. Придет «Страшный» будем искать вместе.
Небо над архипелагом начинали затягивать тучи. Белые пятна висели над идеально голубым небом.
Хван ходил по комнате и был вне себя о ярости.
— Агент «Скат» с борта «Стерегущего» передал, что корабль снялся с якорей и взял курс навстречу с другим русским кораблем.
— Два военных корабля, пожалуй, у нас сил будет недостаточно, — думал Хван — даже если действовать внезапно. Нужны срочно эти русские катер и подводная лодка. И нужны деньги, а значит придется снова выходить в море и искать их. Сегодня Аллах не нашей стороне.
Он долго мерял в ярости комнату ногами, думая о том, что сделать, чтобы сбылись все его планы.
Вечерело. Он ждал доклада по ремонту корабля и подводной лодки.
«Стерегущий» разрезал длинным форштевнем идеально лазуревое море, втягивался в Малаккский пролив. Навстречу ему шли пузатые танкеры и разноцветные контейнеровозы. Огромные корабли на фоне «Стерегущего» казались нереально большими. Вечерело. Солнце начинало скрываться за горизонтом далекого моря. Там впереди Индийский океан.
Из БИПа (боевого информационного поста) постоянно проходили доклады о надводных и воздушных целях.
— Цель номер тринадцать двадцать пять воздушная, чужая, курсом 135 градусов, скорость 700 километров в час, высота десять тысяч метров.
Периодически поступали доклады от сигнальщиков.
Командир сидел в своем походном кресле и думал, чем же это закончиться. Понятно, что думы думами, но то, что ничем хорошим все это не закончиться он понимал. Командир поморщился. Погибли люди, пропали люди и это больше всего его угнетало.
В начинавшейся сгущаться полутьме стрекотали и светились разноцветными огоньками приборы. У рулевой колонки стоял молодой матрос Архипенко. Глаза его сверкали. Рядом с ним постоянно проверял правильность курса вахтенный офицер старший лейтенант Кузяев. Командир знал, что это один из лучших вахтенных офицеров корабля.
Громко хлопнула тяжелая дверь входа в ходовую рубку.
— Кто пришел? – спросил командир вахтенного офицера.
— Капитан-лейтенант Шпагин к командиру корабля – громко крикнул особист от штурманского поста.
— Проходи Петр Павлович – отозвался командир из своего кресла – давай ко мне. Чаю хочешь?
— Не откажусь – ответил особист, подходя к командиру.
— Вестовой принесите два чая и печенье – крикнул командир.
— Есть два чая и печенье — отозвался откуда-то сзади вестовой командира. Нескладный и конопатый матрос Николаевичус, перепрыгивая через высокие комингсы побежал за чаем.
— Голову не разбей – прокричал вахтенный офицер.
— Не разобью товарищ старший лейтенант – ответил на бегу Николавичус.
— Так, что привело ко мне Петр Павлович.
— Да вот думаю и не могу понять откуда они узнали, что мы оставили людей на островах? Понятно, что могли наблюдать – особист скривился – но мы могли бы их увидеть. Мы же там целый день были и никого.
— И что ты думаешь? В ком-то сомневаешься?
— Мне положено по должности плохо думать и во всем сомневаться – облизал губы особист.
Командир включил лампочку на походном столике, и лампочка высветила их слегка загорелые лица.
— Понимаете Александр Иванович. Не дает мне это покоя — продолжил особист — И если здесь, что-то есть нехорошее, то это может повлиять на нашу безопасность и в дальнейшем.
Командир тяжело вздохнул:
— А ты не преувеличиваешь Петр Павлович?
— Я думаю, что уже, что-то пропустил, не учел, а что понять не могу. Ускользает. Хуже всего, если враг у нас на корабле, и сообщает противнику о том, что мы делаем.
— Это невозможно Петр Павлович. В боевые посты связи ограниченный доступ. Люди там проверенные. Вся информация уходит с корабля только с моей подписью. Я с ней знакомлюсь.
— Я тоже так думаю Александр Иванович, что проверить надо все. Иначе мы так и не узнаем причины наших неудач.
— Товарищ командир! Разрешите чай – и вестовой Николавичус ловко поставил на походный стол два стакана и блюдечко с печением.
Уже совсем стемнело и лишь командирский столик светился небольшой лампочкой.
— Вахтенный офицер передайте в БИП, чтобы были внимательнее. Стемнело. Если есть сомнение пусть сразу доклдывают.
— Есть – ответил вахтенный офицер и тут нажал клавишу пульта громкоговорящей «Лиственница».
Внезапно раздался звонок телефона. Командир протянул руку и снял трубку:
— Слушаю командир корабля.
В трубке раздался слегка хриповатый и недовольный голос контр-адмирала Литовченко:
— Командир, а что у нас с заправкой? Мы отказываемся? Нам передать отказ нашим партнерам.
— Почему отказываемся — удивился командир – заправка и пополнение запасов по плану.
— Но мы ведь ушли из района.
— Я надеюсь, что вернемся.
— Тогда надо предупредить Сингапур о задержке и переносах срока.
Командир недоуменно посмотрел на особиста, а тот уже что-то строчил ручкой в лежащем на столике синем блокноте. Когда написал подвинул блокнот командиру. Там было написано тонким и правильным подчерком:
— Как он передаст эту информацию в Сингапур. У него, что есть свои средства связи?
Командир держа блокнот в руке задал эти вопросы Литовченко.
— Конечно есть – раздраженно сказал Литовченко – а как бы я связывался через вас с Сингапуром? У вас что есть каналы связи с Сингапуром?
— Все понял – прошептал особист, плотно сжав губы – Аталгиреев был с большим чемоданом. Вот и крыса, благодаря этому погибли наши люди. И сейчас он может нам испоганить все, если мы ему не помешаем.
— А как помешать?
— Где они живут? – спросил Шпагин.
— Каюта номер 3, рядом с каютой флагмана.
— Ясно. Я с Полищуком пойду к нему и проверю, что у него есть. А вы вызовите всех их из каюты сюда. Найдите причину. И продержите их здесь, как можно дольше.
— Сделаю – согласился командир — вахтенный офицер передайте Аталгирееву и Бергеру, что я прошу их подняться в ходовую рубку. И доктора сюда. Полищука вызывать?
— Нет не надо я сам метнусь мухой сначала к помощнику. Мне каюту открыть надо, а у него есть запасные ключи от всех кают.
Лицо особиста горело яростью.
— Да у него еще есть ключ вездеход от всех кают корабля – усмехнулся командир — это практика всех кораблей.
— Отлично. Я побежал – метнулся к выходу особист.
Через пять минут в ходовую рубку поднялся доктор.
— Доктор, а наши гости делали прививки?
— Какие гости? — удивился доктор.
— Сопровождение адмирала Литовченко и сам адмирал?
— Я не знаю – удивился вопросу доктор – А что?
— Положено, чтобы все на корабле сделали прививки перед плаванием в тропических районах. А то ведь не дай Господь, если что. Эпидемию хочешь?
— Никак нет – ответил доктор.
— А у тебя остались прививки – почесал командир подбородок.
— Не все — ответил доктор нахмурившись.
— Найди, что вколоть им тогда вместо прививки. Но надо сделать все. Прямо сейчас.
Доктор недоуменно посмотрел на командира.
— Так надо док – командир посмотрел доктору в глаза – и уведешь их к себе и проверишь все по полной форме. Понял.
— Так точно товарищ командир – ответил доктор.
В это время в ходовую рубку прибыли Аталгиреев и Бергер.
Они подошли к командирскому креслу и молча смотрели на командира.
Командир выждал немного, но не дождавшись представления спросил:
— У вас есть медицинские книжки?
— Какие? – переспросил Бергер, видимо не понимая, что надо от них командиру.
— Медицинские книжки – повторил командир, глядя Бергеру в глаза.
Бергер помялся немного и потом ответил:
— Нет. А зачем они вам? В поликлинике в Москве есть наверно.
— Как зачем? Тут рискованная тропическая зона и есть возможности заболевания различными тропическими болезнями. У нас весь экипаж привит. Одни вы остались. Вы что хотите в Россию привести эпидемию, какой-нибудь тропической болезни?
Аталгиреев вдруг сжался и начал горячо говорить:
— Командир, ты что берега потерял? Ты хоть знаешь с кем ты говоришь? Ты понимаешь кто я и кто ты?
Командир изменился в лице:
— Вахтенный офицер взвод морских пехотинцев наверх, обязательно вооруженных.
— Есть морских пехотинцев в ходовую рубку– радостно ответил вахтенный офицер.
— Подожди командир – пошел на попятную Бергер – не надо морских пехотинцев. Мы сами сделаем прививки – он дернул за руку Аталгиреева.
Но того уже понесло:
— Командир ты ноль, тебя уже нет. Тебя сотрут в порошок.
В это время загрохотали тяжелые ботинки отделения морских пехотинцев, ворвавшихся в ходовую рубку. Можно было подумать, что они стояли у дверей и ждали команды. Все они были вооружены короткими десантными автоматами.
Устюжанин хотел доложить командиру, но тот сразу приказал:
— Взять этих двух и обыскать.
Морские пехотинцы без всяких разговоров, тут же вывернули руки Бергеру и Аталгирееву. Бергер не сопротивлялся, а Аталгиреев пытался сопротивляться, но получив удар в живот кулаком тут же замолк. Морские пехотинцы ловко сцепили руки сзади пластмассовыми стяжками. Устюжанин ловко обыскал обоих и меньше чем через минуту на столе у командира лежали два пистолета типа «Глок 17».
— Это что? – спросил командир Бергера, показывая на пистолеты.
— У нас есть разрешения на их ношение – ответил Бергер.
— Мое разрешение у вас есть? Здесь военный корабль в боевой, в море. И здесь только я могу разрешить на ношение оружия – со злостью ответил командир.
— При чем здесь вы? Нам полиция разрешила. Литовченко спросите.
— На этом корабле я командир и я решаю, что можно, а что нельзя. Впредь ваши пистолеты будут храниться в арсенале. Вам выдадут карточки заместители и получать вы сможете только с моего личного разрешения.
— Тебе не жить командир – начал угрожать Аталгиреев.
— Увести в санчасть и сделать прививки – махнул рукой командир, отвернувшись в иллюминатору – потом Аталгиреева в карцер.
Бергер пошел сам, а Аталгиреева брыкающегося руками и ногами поволокли два здоровенных морских пехотинца.
— Аталгиреева посадить в карцер пока не успокоиться — приказал командир.
— Есть радостно козырнул Устюжанин.
Командир тяжело вздохнул и повертел в руке пистолеты, вынул магазин, проверил пистолет и удивился:
— Патрон в патроннике и без предохранителя. Ты смотри.
В ходовой с улыбками на лицах вошли Полищук и Шпагин.
— Разрешите товарищ командир.
— Да проходите. Что там у вас.
— Рация японского производства, коротковолновая. Мы вывели ее из строя. Блочок один вынул маленький. Если, что-то потом понадобиться ввести в строй не составит труда. И еще три гранаты боевые нашли – он достал из кармана и показал командиру гранату.
Еще две на походный стол командира рядом с пистолетами положил Полищук.
— А если увидят? Поймут, что был обыск.
— Сразу не поймут. На учебные гранаты заменили. Полищук принес. А у вас?
Командир усмехнулся и кивнул на два пистолета.
— Серьезное оружие. Как же это так? На боевом корабле два вооруженных человека.
— А может и три – сказал командир.
— Неужели Литовченко? — ахнул Шпагин, глядя на командира.
— Может и он. Но обыскивать я его не стану. Аталгиреев буянить стал, и я его в карцер посадил, пока не успокоиться.
— Это хорошо и правильно. Я пока запрошу своих информацию по этим Бергеру и Аталгирееву. Что-то мне все это тухлое дело начинает не нравиться – мрачно сказал Шпагин.
— Так ловим пиратов или отменятся – спросил Полищук командира.
— Нет ловим, все как решили.
Командир встал прошелся по ходовой рубке.
— Давайте готовьтесь. Все как решили. Утром будем искать, куда наших морпехов подсадить. И не больше одного отделения. Остальные здесь нам самим пригодятся. Плюс у нас есть взвод морпехов подготовленный помощником командира. Мало ли что? Да и охранять Аталгиеева, кому-то надо.
— Эх командир — вздохнув мечтательно произнес особист — вот если бы нам с пиратами радиоигру завязать, и навязать им свои правила, узнать их ходы.
— Так в чем дело Пётр Павлович? Ты специалист. Тебе и карты в руки.
Особист пожевал губами, видимо о чем-то думая.
— Мне кажется, что это сложно сделать будет. Этот Аталгиреев довольно сложный человек с точки зрения перевербовки. Но подумать надо — посмотрел он в глаза командиру — в штаб флота пока ни о чем докладывать не надо, я думаю. Береженого Бог бережет, а не береженого конвой стережет — усмехнулся особист — нас в нашей бурсе учили, что радиоигра с перевербованным агентом может привести к значительному успеху. Мы можем узнать, что думает враг и навязать ему ложную информацию, вызвать на неправильные действия.
— А что доложить Литовченко? — спросил командир.
— Пока не надо ничего. Пойду колоть Аталгиеева, а потом заодно и Бергера. Это птицы из одной стаи, судя по всему. А там глядишь что-нибудь и вылезет интересное. Вот тогда к Литовченко пойдем вдвоем с вами — улыбнулся Шпагин.
— Ну, ну — успехов вам — пожелал командир и потянувшись в своем кресле и задумался о произошедшем.
Больше всего командира беспокоила судьба его людей попавших в лапы к пиратам.
