Покровский А. Из книги «Расстрелять». РБН

Город С. — город встреч. Подводная лодка в створе.

— Взят пеленг на РБН столько-то градусов, —  штурман потирает руки и сосёт воздух.

Офицеры в приподнятом настроении.  РБН —  это ресторан «Белые ночи». Офицерский ресторан. Там все расписано: и столы, и женщины.

Рядом с РБН-ом двумя красными огнями горит вешка.  При заходе в порт на неё берут пеленг.

РБН —  это флотская отдушина. В нем тот маленький винтик, которым   крепится   весь   флотский   механизм, сам    собой развинчивается и, упав, теряется среди стульев и тел.

В РБНе есть и свои «путеводители» — старожилы, знающие каждый уголок. У них сосущие лица.

— Кто это?

— Чёрненькая? Это Надежда. Двадцать шесть лет, разведена, ребёнок, квартира.

— А эта?

— Танечка.  Хорошая девочка. Двадцать восемь, свободна, и квартира есть. Здесь бывает каждый четверг.

— Почему?

— Рыбный день. Ловит рыбу.

… Лодка ошвартована. Первыми в город сойдут: комдив —  он был старшим на борту, и его верный оруженосец — флагманский по живучести. Они пойдут в РБН.

Фонари, светофоры, деревья, автобусы, женщины —  все это обрушивается на подводника, привыкшего к безмолвию, пирсу и железному хвосту своей старушки. На него падают звуки и голоса.

Он, как бывший слепой, видит то, что другие уже давно не видят.

Он идёт среди людей, улыбаясь улыбкой блаженного. Он придёт в РБН. Его тут давно ждут.

— Проходите, —  швейцар расталкивает «шушеру» у входа и втягивает офицера, — ваш столик заказан.

— А ну, назад! — пихает швейцар «шушеру» в грудь. Офицер — самый стойкий любовник. В ресторане до 23 часов, обалдев от свободы, он пьёт и пляшет, демонстрируя здоровье. Потом он берет вино и женщину и идёт к ней, где тоже пьёт и пляшет до четырёх утра, демонстрируя здоровье.  С четырёх до пяти он охмуряет девушку. В пять с четвертью она его спрашивает: «Ты за этим пришёл?» —  после чего его берет оторопь, и она ему отдаётся, а в шесть тридцать он уже едет в автобусе на службу и чертит по дороге треки лбом по стеклу.

— Раз-бу-ди…  ме-ня…  —  говорит он собрату, совсем издыхая, —  я посплю только… двадцать минут… а потом… мы пойдём… в РБН…  —  и затих.  Он лежит, как мёртвый, с мраморным лицом и полуоткрытыми глазами. И собрат будит его.

Раздаются ужасные стоны.  Стоя на четвереньках, он пытается встать. Встал. Пошёл. Сам пошёл. Под душ. После душа он готов в РБН…

Я бы поставил им памятник: огромную трёхгранную стелу, уходящую ввысь. К ней не скончался бы женский поток города С.

Флагман и комдив уже сидят в РБНе. Они уже выпили столько, сколько не способен выпить обычный человек.  Когда оркестр уходит на перерыв, флагман выползает на сцену, берет гитару и поёт:

— О-ч-и ч-е-р-н-ы-е….

— Браво!  —  кричит комдив.  —  Снимаю ранее наложенное взыскание! — Он уже видит только тот предмет, который движется.

Рядом   с ним оказывается женщина в декольте.  В декольте аккуратно упакован устрашающий бюст. Бюст движется, и комдив его видит. Бюст зачаровывает.

— Маша, — женщина поняла, что пора знакомиться.

— Ви-тя, —  тянет комдив, уставившись в бюст, — ой, какие документы, —  говорит он бюсту, падает в него носом   и, присосавшись, протяжно целует со звуком.