Нашим сослуживцем на единожды Краснознаменном Северном флоте в недавнее время был огненно-рыжий, холостой и очень озабоченный этим обстоятельством минер — капитан — лейтенант Федя Протасов по прозвищу «румын». Вообще румынами на флоте называли всех, кто занимался минно-торпедными делами. Трудно однозначно сказать, откуда прилепилось к минерам это прозвище. По одним источникам — из тома словаря Даля, начинающегося со слова “минер” и заканчивающегося словом «румын», по другим со времен событий на броненосце «Потемкин», где взбунтовавшиеся матросы минно-торпедной боевой части предложили угнать броненосец в Румынию. Оттуда якобы и повелось это прозвище минеров на кораблях всех времен и народов, а не только лично Феди.
Федя, как упомянуто, был страдающим холостяком. В свои 32 он еще не имел ни семьи, ни даже любимой девушки. Мешали разные обстоятельства, связанные со службой на флоте, уплотненным графиком боевой подготовки и многомесячными морями, где, жену, известно, как и в воздухе, не найдешь.
Попадание родного корабля в ремонт в известный всем морякам Северного флота город Полярный несколько ослабляло проблему, но только чуть – чуть, самую малость, поскольку женская молодь – на учебе в больших городах, а дамы постарше уже замужем. Романтические гуляния под Луной или Северным сиянием, как варианты для знакомств, в г. Полярном были в ту пору не в моде. Прагматичные служащие ВОХРа образца любвеобильной Марии Григорьевны Гончар с ужасающим размером бюста, были в меньшинстве и не удовлетворяли потребностей флотских холостяков. И Федя страдал. По заводскому распорядку в 18.00 море на замок и свободного времени оказалось вдруг – завались. Шило, преферанс и любимая игра “в Чапаева” надоели и мысли теперь все время крутились вокруг женщин.
Однажды Федя — румын не солоно хлебавши очередной раз возвращался из ресторана «Снежинка» (в обиходе – «Сугроб») темным метельным февральским вечером, укрываясь от колючей поземки воротником шинели. Вдруг на пустынной улице под единственным едва светившим фонарем его остановила… фигурка женщины в шубке. — Молодой человек, у вас не будет прикурить, у нас дома спички кончились? – замирая от сладких предчувствий Федя протянул зажигалку и в слабом свете огонька увидел ее симпатичное ухоженное лицо, на него пахнуло ароматом духов.
– Спасибо. Молодой человек, не могли бы вы проводить меня до дома, а то мне темно и…страшно, – неожиданно предложила она.
– Конечно, конечно, – Федин голос от волнения сел, он только согласно прохрипел в ответ и пошел вслед за неизвестной феей по узенькой тропинке, протоптанной среди сугробов к жилой девятиэтажке. Поднимаясь по лестнице на 6 этаж, в романтической тишине она прошептала, взяв его за руку:
– Только тихо! В доме нет света, а в другой комнате соседи. Ну…, понимаешь… Неудобно как –то…, — в абсолютной тишине она открыла дверь и втянула его в комнату. Холостяк Федя слышал, как спадает с плеч ее шуба, учуял аромат ухоженного женского тела, чего – то вкусного и от волнения мгновенно вспотел.
– Ну, что же ты? – послышался шелест снимаемого платья, Федя энергично рванул с себя шинель, тужурку. Рука ее скользнула к брюкам.
– Ну, ну же… – горячим шепотом повторяла она, – чего же ты? – Федя сбросил ботинки, трясущимися руками расстегнул брючный ремень. Он был готов со всей нерастраченной холостяцкой страстью немедленно полюбить прекрасную незнакомку и ожидал чуда… И… чудо произошло – вспыхнул яркий свет, и влюбленный Федя увидел в дальнем углу стол с бутылками и закуской, компанию мужчин и женщин и себя в зеркале в полуспущенных штанах и тельняшке, готового… к бою и походу.
В чем предстал Федя на КПП завода этой ночью молва не уточняет. Наверное, в том, в чем и был в момент «Ч». Эта история, несмотря на все усилия сохранения ее в тайне, все же стала достоянием флотской общественности. И была она проста, как просто все, что про любовь в нашей жизни.
Комбриг с заместителем и женами скрашивали вечер за уютным столом. Заместитель по политчасти, возбудившись многократным коньяком, вдруг заявил, что его офицеры высокоидейные и моральные люди, намекая на личные заслуги в их воспитании. Жена комбрига была совсем другого мнения:
– Вася, не гони пургу, сейчас я выйду на улицу, возьму за руку первого попавшегося… и притащу сюда. Он имени не спросит! – заявила она запальчиво, но уверенно.
Сказано, сделано. И Федя – холостяк оказался первым попавшимся. Хотите верьте, хотите нет …
Вот ведь су…ка! Ну не ешь твою медь! А политрабочий — мудак! Как и вся эта долбаная прослойка. Но живуче же это крапивное племя!
Конкретное предложение: начать реформы в вооруженных силах с организации публичных домов для рядового и офицерского состава. При этом железно помнить: самый позорный долг — долг проститутке! Но их мы приравняем к виду боевого обеспечения или тылового! Но платить придется.