Время оборотней. После расстрела парламента говорить о демократии в России не приходится

https://www.vpk-news.ru/articles/56991

Фаличев Олег 18 мая 2020

Пандемия коронавируса – это война со своими законами. Россия выйдет из нее другой. Но как это отразится на обороноспособности и военном бюджете РФ, создании новых видов вооружения и военной техники, гособоронзаказе? Об этом «Военно-промышленному курьеру» рассказал первый заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы Российской Федерации Александр Шерин.

– Александр Николаевич, мы живем в условиях пандемии, низких цен на нефть, масштабного падения производства в мире. Что ждет в этой ситуации оборонный бюджет Российской Федерации, каковы риски?

– Он пока остается прежним. Госпрограмма вооружения (ГПВ) немного сокращена, но ее «поджали» еще до падения цен на нефть.

По сути дела процент обновленной техники в наших Вооруженных силах за время действия ГПВ поднялся достаточно высоко. Российская армия относительно ВС потенциальных противников в этом отношении выглядит очень неплохо. Не знаю, почему некоторые наши деятели так заискивающе высказываются о наших так называемых партнерах на Западе. У нас там, можно сказать, нет партнеров. Блок НАТО не считаю партнерским. Это военная машина, созданная для развязывания агрессии против СССР, после его распада – Российской Федерации и Китая. Просто надо все адекватно оценивать и говорить правду.

Мы зачастую косвенно сравниваем наш оборонный бюджет с военным бюджетом США. Но если в РФ он порядка 65 миллиардов долларов, то в США – более 700 миллиардов. Пытаться «догнать и перегнать» Пентагон просто бессмысленно. Это все равно, что сравнивать, насколько наш автопром отстал от американского или китайского. Ответ – навсегда. Поэтому нет смысла (пока во всяком случае) тут тягаться.

Но для целей, которые мы перед собой ставим – дать достойный ответ внешним угрозам, российский военный бюджет вполне соразмерен и позволяет решать поставленные задачи. Мы делаем упор на ракетно-ядерное, гиперзвуковое оружие, другие новейшие ВВТ, созданные на основе современных достижений науки и техники. Так что справедливый ответ противнику, если что, с нашей стороны обеспечен.

Что касается США и НАТО. Они ведут колониально-оккупационную политику, размещая военные базы в различных странах мира, а это дополнительные громадные расходы бюджета. Только в Японии находятся 65 тысяч военнослужащих США, их авианосцы бороздят воды Мирового океана, неся «демократию» на своих палубах. Наша армия размещена преимущественно на территории России и защищает суверенитет и территориальную целостность страны.

Основная часть средств, выделенных по оборонным статьям, идет как раз на перевооружение. Если у нас количество новой и современной техники составляет сегодня в ВС РФ 75 процентов, то у американцев этот показатель ниже примерно в два раза.

Разумная достаточность и военный бюджет

– Наш военный бюджет меньше американского, и мы должны рачительно вкладывать средства в наиболее важные отрасли экономики и ОПК. В пресловутые 90-е денег хватало только на содержание личного состава, военная техника не модернизировалась, армия деградировала. Офицеры вынуждены были подрабатывать… Большего унижения я, например, за свою жизнь не видел. Если в стране сегодня не станет хватать денег на так называемую социалку, нет ли опасности серьезного секвестра в оборонпроме?

– Думаю, что пересмотра военного бюджета не будет. Вооруженные силы – одна из основных скреп государства, без которой оно не может существовать. Американцам наша элита с наворованными капиталами не нужна, как на это представители истеблишмента рассчитывали раньше.

Но в коридорах власти, поверьте, существует очень жесткий, я бы сказал коммерческий подход, когда речь заходит о выделении средств статьи бюджета. Это, образно говоря, школа имени Германа Оскаровича Грефа. Там понимают, что есть категория людей и ведомств, с которыми ссориться просто нельзя: ФСБ, Росгвардия, другие силовые структуры.

Проблема в том, что нам приходится сравнивать плохое с очень плохим. То, что было при Борисе Ельцине в начале 90-х, весьма остро воспринималось людьми, прошедшими советскую школу. Тогда случилось сильнейшее унижение страны и Вооруженных сил, абсолютное и нескрываемое предательство государственных интересов. Если выражаться непарламентским языком, наши армия, офицерский состав, боевые традиции, память о героическом прошлом просто сливали в канализацию.

Об этом говорят и международные договоры, которые подписывал еще Михаил Горбачев, а затем продолжил Ельцин. Что называется, невооруженным глазом было видно их угодничество перед США. Ельцину, например, это надо было для того, чтобы Запад закрыл глаза на события 1993 года, когда по его указанию расстреляли из танковых пушек первый всенародно избранный парламент страны. После этого закончились все иллюзии о демократии в России, рухнула система сдержек и противовесов, разделения властей на законодательную, судебную и исполнительную ветви. Это икается нам до сих пор: та и другая по сути подчиняются исполнительной.

– Вы сказали, что сокращение ГПВ произошло еще до пандемии коронавируса. А какие виды ВВСТ подверглись большему секвестру? На чем нам сегодня надо сконцентрироваться – на создании и выпуске каких вооружений?

– Несколько лет назад Владимиром Путиным поставлена задача сменить морально и физически устаревшие ВВТ в армии и на флоте. Она последовательно выполняется – на смену пришли виды оружия, каких у нас вообще не было. Это правильный курс.

Но страна не может одновременно строить в больших количествах мосты и субмарины, военные самолеты и современные заводы. В танк Т-14 «Армата» вложено немало таланта конструкторов и ресурсов, но проект для страны оказался экономически неоптимален. Пока. Принято решение не налаживать массовый выпуск Т-14, хотя у иностранных заказчиков есть высокий интерес к этой платформе. Разве это плохо, как и то, что экспорт нашей военной техники и вооружения вырос до 15 миллиардов долларов в год.

На чем бы я предложил сосредоточиться? На строительстве самолетов и аэродромов, что в разы повысит мобильность нашей армии, способность оперативно реагировать на вероятные пограничные и локальные конфликты. Сухопутные войска и ВДВ в частности получат дополнительную возможность перебрасывать соединения на большие расстояния.

В советское время была создана хорошая научно-производственная база на Украине. Чтобы разрушить эти кооперационные связи, наши контрпартнеры изощренно ударили прежде всего по производственным мощностям, трудовым коллективам. Эти же кукловоды делают все, чтобы не допустить нашего сближения с Германией, боясь объединения ресурсов России с высоким научно-техническим потенциалом немцев.

Однако нет худа без добра. Все, что сегодня требуется армии и флоту, мы практически производим сами на своей территории. В том числе хорошо зарекомендовавший себя самолет Ил-76.

Нужны нам также вертолеты, другие виды ВВСТ для Сухопутных войск, РВСН, ВМФ… Но, повторю, нет пока смысла «замахиваться» на создание, скажем, авианесущих соединений, АУГ, самолетов-гигантов… Надо делать то, что хорошо получается. Например, сейчас нужна техника для обеспечения безопасности Арктической зоны, разведки шельфа и добычи ископаемых с морского дна, строительства подводных трубопроводов, выполнения насущных задач в Сирийской Арабской Республике.

Честь мундира

– Когда, на ваш взгляд, к политикам пришло отрезвление и какие уроки нужно извлечь из правления на посту министра обороны Анатолия Сердюкова?

– Я думаю, после событий 2008 года и принуждения Грузии к миру, когда армию начали нормально финансировать. Все тогда удивились, что грузинская армия благодаря американским спонсорам оказалась вооружена гораздо лучше. Нам активно противодействовали современные средства ПВО, связи, бронемашины, другая техника Сухопутных войск, даже беспилотники, которых у нас в войсках вообще не было. Надежной, современной была и амуниция у грузинских военнослужащих. Видимо, кое-кто наверху осознал, как дорого мы могли поплатиться, если бы еще не советская военная школа, выучка и героизм личного состава.

В тот период Минобороны возглавлял Анатолий Сердюков. Как раз на то время выпал этап его так называемых реформ и разгона офицерского состава. Красноречивое доказательство того, что если абсолютно далекий от армии человек начинает ее ломать под видом реформ, жди большой беды.

– Многие до сих пор удивляются, как он оказался на посту министра обороны…

– Проблема нашего государства сегодня в родоплеменном (феодальном) устройстве и управлении. Когда к руководству приходят люди, ничего не смыслящие в порученной им отрасли, не имеющие базового образования и опыта работы, но умеющие хорошо разводить финансовые потоки. На таких должностях должны быть профессионалы, патриоты своего дела.

К сожалению, нередко все происходит с точностью до наоборот. Люди ставят целью украсть деньги, создают для этого различные схемы. Причем необязательно цинично воровать. Можно учредить какие-либо смежные фирмочки, принадлежащие родственникам, и на основании «правильно» составленной документации обеспечивать им победу на торгах, делать их единственными (главными) поставщиками. А значит, поставлять продукцию по завышенным ценам, извлекая из этого сверхприбыль. Мозгов у наших «эффективных менеджеров» на это хватает. Главное, чтобы в лавочке сидели сын, дочь, брат или сват.

– Как же выстроить эффективную систему управления и на чем сегодня можно сэкономить?

– Во-первых, на оптимизации штатной численности Вооруженных сил. Точнее, на сокращении гражданских непрофессионалов, пришедших во власть на волне сердюковщины, упорядочении некоторых должностей. Мне непонятно, например, почему появляются различные дополнительные чины и звания, военизированная форма, звезды и даже погоны. Военную форму может носить только военный человек, который является либо кадровым офицером, окончившим военно-учебное заведение, либо военнослужащий срочной службы, контрактник. Все остальные категории лиц, получающих различные надбавки и одевающихся в некое подобие военных мундиров, влекут дополнительные расходы.

Во-вторых, государство фактически отдало иностранным собственникам наши недра. «Газпром» и «Роснефть» преподносят себя как «народное достояние», это не так. Нельзя быть чуть-чуть беременной. Либо государство на сто процентов руководит и владеет компанией (ни одной акции не должно быть у коммерческих структур), либо плодит тех, кто от его имени распоряжается недрами, получая ежемесячно многомиллионные дивиденды. В условиях кризиса, когда на счету каждый рубль, такой подход должен быть пересмотрен. Пока же получается так, что казна, наоборот, выгребает деньги в момент кризиса (в том числе за счет пенсионеров) и отдает таким компаниям в качестве дотации. Как только Россия полностью вернет под контроль энергетические ресурсы, наши Вооруженные силы в десятки, повторю, в десятки раз сократят абсолютно бестолковые затраты. Не хочу эти цифры озвучивать, потому что они закрыты. Но поверьте мне, те траты, идущие на создание новой техники и вооружения, жалованье военнослужащим, квартиры для них и другие нужды, – мизер по сравнению с доходами «Газпрома» и «Роснефти». Я уже не говорю о том, что Вооруженные силы – очень удобный для них потребитель энергоресурсов, за которые оплата идет опять же из госказны.

В-третьих, почему между производителем и потребителем топлива (электроэнергии) существуют десятки фирм-«прокладок», различных посредников, которые ничего не производят, а только накручивают на перепродаже проценты. Кто за ними конкретно стоит? Этот вопрос давно пора поднять на самом высоком уровне.

– Кстати, среди одобренных поправок в Конституцию Российской Федерации статья о возвращении недр в народную собственность так и не прошла…

– У нас никто не желает делать выводы, хотя их можно было сделать еще лет десять назад. Тогда наша страна благодаря низкой себестоимости нефти и газа могла бы стать конкурентоспособной на рынке производства товаров, работ и услуг. Если бы наш фермер заправлял свой трактор или комбайн по цене, скажем, 10 рублей за литр горючего и закладывал ее в стоимость сельхозпродукции, то давно вытеснил бы всех конкурентов за рубежом.

Вместо этого у нас упорно продолжают якобы дотировать сельхозпроизводителей. Но эти деньги опять же уходят нефтяникам. А еще, открою секрет, ежегодно выплачивают пяти крупнейшим нефтяным компаниям из бюджета страны дотации в размере около 90 миллиардов рублей. Зачем? Чтобы не повышали стоимость топлива на заправках, хотя цены там все равно растут, чем периодически возмущается даже президент страны.

Сейчас вот запретили чиновникам иметь счета за границей. Но юридически правильнее записать, что они не должны иметь счета в заграничных банках. Поскольку если у них есть счет в России, то в любой момент они могут снять эти средства в филиале российского банка за границей.

Когда государство отступает

– Вы уже упомянули о конверсии. Но это грабли, на которые мы уже не раз наступали, заставляя наш ОПК делать кастрюли вместо высокотехнологичной продукции…

– Когда оборонное предприятие создает еще и современную гражданскую продукцию, – прекрасно. Но делать это надо последовательно и разумно, без крайностей, как это было в 90-е – начале 2000-х. Если страна неспособна мобилизовать силы и средства на выпуск миллионов масок и спецкостюмов для врачей, то она неспособна будет в час Х шить фуфайки, кирзовые сапоги или берцы для военных. Почему у нас сегодня так произошло с простейшими масками? Потому что отсутствует конкуренция в политике, которая уничтожает конкурентов в экономике. А их просто извели как класс, чтобы «свои» могли получать госконтракты. Все остальные предприятия вынуждены были закрыться. Нет смысла производить то же военное имущество, если тебя все равно не допустят к ГОЗ.

У меня есть десятки примеров «левшей», которые не могут найти применение своему таланту. В прошлом сам военный человек, я помню, как перед отправкой в Чечню мы вынуждены были кланяться различным спонсорам, обращаться к ним за помощью, чтобы достойно экипироваться, закупить радиостанции «Моторола», бронежилеты и тому подобное. Государство, увы, оставалось в стороне…

Не должны мы забывать и о других уроках. В Советском Союзе танков было больше, чем во всех странах НАТО, но это не уберегло его от распада. Отчасти потому, что люди просто задыхались от дефицита товаров повседневного спроса. Промышленность их не выпускала, многое приходилось закупать за рубежом, а когда упали цены на нефть – закупать оказалось не на что. Поэтому необходимо сделать так, чтобы на заводах ОПК создавались отдельные цехи по производству продукции гражданского назначения, которая пользуется спросом. Многие компании этим уже давно занимаются. Но этого мало. Надо, чтобы банковские структуры не менее 25 процентов кредитов направляли на финансирование предприятий, которые работают в тесной кооперации с ОПК, являются малыми предприятиями. Не так, как, скажем, профинансировали «Мираторг». На поддержку животноводства в стране выделили 38 миллиардов рублей, из которых 36 ушло «Мираторгу».

Но считаю, задача в иных коридорах власти стоит другая. Она в том, чтобы уничтожить интеллектуальный потенциал России, сделать так, чтобы наш народ тратил силы только на еду и выживание. Человек может быть умным, энергичным, предприимчивым, но если его «заточить» где-нибудь в горах и не кормить две недели, он превратится в животное. Сегодня нечто подобное происходит с наиболее думающей частью нашего населения, которая буквально выживает и не в силах осознать, почему так происходит в богатой энергоресурсами стране.

– Вы имеете в виду то, что у нас около 20 миллионов нищих, а более 40 миллионов живут от зарплаты до зарплаты?

– Не только. Сегодня наших людей переводят на уровень животных, вырабатывая у них самые низменные инстинкты и потребности. Когда создают условия бесконечного и постоянного стресса, вы начинаете думать только о еде, удовлетворении самых простейших потребностей, о том, как элементарно выжить и прокормить детей. Там уже не до высоких материй.

Ведь как наша страна ни сопротивляется, как ни пытается благодаря своим кулибиным куда-то пробиться, ее загоняют в нишу сырьевого придатка, не дают развиваться. Это и странные попытки перевести школу на дистанционное обучение, а в вузах внедрить болонскую систему, и проведенная в последние годы «оптимизация» медицины, и отсутствие нормальных вложений в науку. Мы вкладываем в науку в 30 раз меньше, чем США, в 17 – нежели Китай. Россия специализируется на добыче и поставках энергоносителей, но 98 процентов нефтегазового оборудования закупает за рубежом. При таком раскладе наши лучшие ученые, студенты, преподаватели – цвет нации – уезжают «за бугор», и там, а не у нас появляются научные открытия, прорывные технологии. Если страна не производит уникальный конкурентный продукт, она не выживет в условиях рынка. Бог не обидел Россию великими умами и талантами. Поэтому мы можем и должны вырваться из этого круга, создавать новейшие виды современной высокотехнологичной продукции.

Если я и «восхищаюсь» политикой нынешней власти, то тем, что им удается создавать в народе устойчивую иллюзию: мол, они ко всему этому беспределу никакого отношения не имеют. Наоборот, стремятся сделать все возможное для улучшения жизни простого человека, а какие-то неведомые силы этого не дают. Делается это очень тонко, изящно. Но если страна после Великой Отечественной войны, потеряв 26 миллионов человек, буквально за несколько лет смогла восстановиться и первой подняться в космос, то сегодня могла бы свернуть горы. Судите сами.

1945-й от 1961-го (полета Юрия Гагарина) отделяло 16 лет, а от лихих 90-х до нынешнего дня прошло уже более 20. У нас нет разрушенных бомбардировками городов, сожженных деревень, взорванных мостов, которые надо восстанавливать. Но рост ВВП не превышает смешные 1,5 процента, что можно отнести к статистической погрешности, хотя в послевоенные годы он составлял 12–15 процентов. Чего же еще не хватает нашим замечательным управленцам? Зато их недоработки прекрасно лакируются на государственных каналах ТВ, которые объясняют все проблемы ссылками на плохое советское прошлое. Подручные доктора Геббельса отдыхают в сторонке.

Беседовал Олег Фаличев

Опубликовано в выпуске № 18 (831) за 19 мая 2020 года