https://zen.yandex.ru/media/id/5ad74e0a48267735388ec47b/krovavaia-bania-na-2m-redute-kak-napoleon-ne-pobedil-russkih-pri-geilsberge-5cea87f04bdca600b3cbabe7
Обожающим ездить в соседнюю Польшу калининградцам, конечно, хорошо знаком городок Лидзбарк-Варминьский. Однако вряд ли большинству из них известно, какие события разворачивались под тогда еще Гейльсбергом 29 мая (10 июня по новому стилю) 1807 года. Когда в Восточной Пруссии вовсю грохотала война четвертой антинаполеоновской коалиции.
Не сумев в должной мере воспользоваться результатами сражения при Гутштадте, главнокомандующий русской армией Беннигсен отвел войска на укрепленную позицию у пресловутого Гейльсберга. Здесь Леонтию Леонтьевичу предстояло схлестнуться уже не с маршалом Неем, а с самим Буонапарте, который приближался со 115-тысячным войском. У Беннигсена же под ружьем было около 80 тысяч человек. Хитроумный Корсиканец задумал отрезать русских от моря и лишить главной базы снабжения – Кёнигсберга, а уже затем навалиться всей своей Великой армией и перемолоть в круассан.
— Надо отбросить варваров обратно во льды, чтобы в течение следующих, по крайней мере, 25 лет эти сволочи не вмешивались в дела цивилизованной Европы! – вкратце изложил диспозицию Наполеон своим маршалам.
Таким образом, французы двинулись обход правого фланга русской армии, по левому берегу реки Алле. В авангарде шел Мюрат, который в десятом часу утра 29 мая вошел в соприкосновение с русскими передовыми частями. На Финляндский драгунский, казачий, а также Низовский и Ревельский мушкетерские полки обрушилось 50 тысяч неприятельских бойцов. Под напором превосходящих сил пришлось отходить.
Тут надо заметить, что Беннигсен до последнего момента точно не знал, справа или слева ему стоит ждать французов. Поэтому три дивизии и гвардию оставил на правом берегу Алле, а все остальные силы по понтонным мостам переправил на левый берег. Получив известие, что сражение началось, он послал авангарду подкрепления: Киевский драгунский, 2-й егерский и Кексгольмский мушкетерский полки, а также батальон милиции. Принять командование авангардом было поручено князю Багратиону.
Петр Иванович быстро привел в порядок отходившие части и сумел остановить натиск Мюрата. Завязалась сильная артиллерийская дуэль, причем у русских отличился начальник артиллерии полковник Ермолов – будущий покоритель Кавказа. Однако вскоре на поле боя появился 30-тысячный корпус Сульта, и преимущество французов вновь стало подавляющим. Скрепя сердце, пылкому Багратиону пришлось скомандовать отход. Заметив, что русские попятились, Мюрат и Сульт поспешили атаковать по всей линии.
Спасая свой авангард, Беннигсен бросил на помощь 25 эскадронов кавалерии под командованием генерал-адъютанта Федора Уварова. В контратаке доблестно проявили себя русские кирасиры полка генерала Кожина – к сожалению, при этом их командир геройски погиб. Главнокомандующий впоследствии также отметил других отличившихся офицеров: князя Яшвиля, полковника Панчулидзе и все того же Ермолова, который выкатил на передний край два орудия и огнем прямой наводкой перебил массу французов, возжелавших захватить обманчиво-легкую добычу. До батареи они все же добрались, но владели ею считанные минуты – пока не налетела кавалерия генерала Корфа, которая отбила пушки.
Эффективно взаимодействуя конницей и артиллерией, Багратион сумел в относительном порядке достигнуть основных позиций русской армии. Правда, потери оказались велики, а солдаты чрезвычайно утомлены труднейшим боем. Поэтому их поспешили отвести пока в тыл. Убедившись, что сражение будет проходить на левом берегу Алле, Беннигсен переправил туда три дивизии, оставив за рекой только гвардейские части.
Тем временем горячий нрав и непомерное честолюбие сыграли дурную шутку с Мюратом. Иоахиму настолько не терпелось доложить обожаемому императору о полной виктории, стяжав себе все лавры, что он приказал атаковать, даже не проведя предварительную разведку. Опрометчивость такого решения выяснилась почти тотчас: штурмовые колонны наткнулись на самую укрепленную часть русских позиций и были буквально сметены ураганным огнем. Вместо того чтобы посылать гонца с победной реляцией, пришлось командовать отступление.
Худшего исхода французам удалось избежать, благодаря своевременному прибытию Наполеона с частью корпуса Ланна и гвардии. Гениальный стратег одним взглядом оценил обстановку, приказал установить по всему фронту артиллерию и обрушил ее огонь на редут №2 в центре русских войск, который справедливо посчитал ключом от всей позиции.
— А пока пошлите кого-нибудь в Гейльсберг, чтобы приготовили мне квартиру, — добавил он. – Ужинать мы будем в лучшем тамошнем ресторане, messieurs les généraux!
Штурм полевого укрепления проходил под настоящим градом ядер и картечи. Не считаясь с потерями, лягушатники храбро перли вперед и вскоре оказались у края редута.
Складывающаяся ситуация усугублялась еще и тем, что Беннигсен вдруг почувствовал столь сильные боли в желудке, что свалился с коня и был унесен в лазарет. Командование армией принял князь Андрей Горчаков, который тут же контратаковал. Противники сошлись в штыки. Русским удалось опрокинуть передовую колонну французов, но тут подоспел генерал Савари со своими гвардейскими фузилерами. Одному из их батальонов удалось ворваться в редут. Видя угрозу потери позиции, генерал Николай Каменский без приказа ударил французам во фланг силами трех полков. Очевидцы утверждали, что происходящее на редуте даже штыковым боем в классическом понимании назвать было нельзя – происходила самая настоящая резня. Прорвавшийся батальон истребили едва ли не полностью. В конце концов, французы не выдержали и стали отходить. Воодушевленный успехом Каменский преследовал их, пока не столкнулся со спешившими к Савари свежими войсками. Тогда он отвел своих солдат обратно в редут, который затем удерживал до окончания сражения.
— Неприятно, но не смертельно, — резюмировал Бонапарт, когда ему доложили о неудачном штурме редута. – Что там Ланн с остальными войсками, прибыл уже? Тогда пусть атакует правый фланг русских, посмотрим, каковы они там.
Но успевший оправиться от приступа Беннигсен принял необходимые меры, направив на угрожаемый участок дивизию из резерва. Продолжал терзать французов Уваров, который провел несколько удачных кавалерийских атак. Казачьи части Платова и вовсе попытались охватить левый фланг французов. Их пехоту изрядно потрепал прусский генерал Цитен, под началом которого находились драгуны и знаменитые «черные гусары» — они показали себя отменными вояками.
В итоге Наполеон был вынужден остановить свои атаки.
— Merde! – выругался он. – Ну, хорошо, подождем Нея. Если уж и с его корпусом мы не разобьем этих русских, не знаю, что и делать.
Ней прибыл около 10 часов вечера. Французы сразу же пошли в атаку густыми колоннами. В этот момент в стане русской армии разворачивались весьма интересные события. Алексей Ермолов почему-то все никак не открывал огонь по приближающемуся неприятелю.
— Господин полковник, пора бы уже! – решились намекнуть командиру другие офицеры.
— Я буду стрелять тогда, когда различу белокурых от черноволосых, — процедил в ответ Ермолов.
И с редким хладнокровием дождался момента, когда стало можно бить практически без промаха. В результате губительного перекрестного огня все поле оказалось усеяно телами французов. Наполеон понял, что ужин в гейльсбергском ресторане откладывается на неопределенное время.
К 11 часам вечера над полем сражения, наконец, повисла тишина, нарушаемая лишь стонами многочисленных раненых.
Считается, что французы потеряли 12 600 человек, из которых 1398 убитыми, больше 10 тысяч ранеными и 864 пленными. Корпус Сульта «похудел» сразу на 6 600 бойцов! Потери русских составили около 8 000, из которых 2 000 было убито. И хотя на первый взгляд сражение закончилось как бы вничью, по большому счету налицо была тактическая победа русской армии, которую Наполеону так и не удалось сбить с позиций, несмотря на все отчаянные усилия.
Донесение о событиях 29 мая вместе с отбитым у противника знаменем Беннигсен отправил российскому императору.
— Только следствия могут показать нам важность Гейльсборгского сражения, и будем ли мы уметь им воспользоваться, — произнес осторожный Александр I, не прибавив к этому ни слова.
Пораскинув своими гениальными мозгами, Бонапарт понял, что ни в лоб, ни во фланги русскую армию ему не взять. И тогда прибегнул к глубокому обходному маневру, благо численность войск позволяла свести неизбежный при этом риск к минимуму. Утром 30 мая Мюрат, Сульт и Даву двинули свои корпуса на дорогу, ведущую в Кёнигсберг. Приготовившийся к продолжению генеральной драки Беннигсен, получив донесение об этом, был вынужден сняться с позиций и поспешить к столице Восточной Пруссии.