Плахов Н. Председатель (штрихи к портрету адмирала)

Колыбель молодого авианесущего флота утраченной страны СССР – славный цветущий город-кораблестроитель Николаев. Сейчас он в руинах, и Черноморский судостроительный завод (ЧСЗ), раскинувшийся на три километра вдоль левого берега  лимана Южного Буга,  и другие кораблестроители – Судостроительный завод имени 61 коммунара и завод «Океан» — тоже в руинах.

Википедия: Никола́ев (укр. Микола́їв) — город  в южной части Украины, административный центр Николаевской области. Один из крупнейших экономических центров юга Украины. Появление города связано со строительством кораблестроительной верфи. В XIX веке стал центром кораблестроения на Чёрном море, а также центром управления Черноморским флотом. В переписке князя Г. А. Потёмкина с М. Л. Фалеевым и другими лицами верфь называлась по-разному: Ингульская верфь, Верфь на Ингуле, Усть-Ингул и т. д.

Название Николаев известно из ордера № 1065 князя Потёмкина Фалееву от 27 августа (7 сентября) 1789 года: Фаборову дачу именовать Спасское, а Витовку Богоявленское, новозаводскую верфь на Ингуле город Николаев.

Город получил своё название в память о победе, одержанной в 1788 году русскими войсками —  взятии турецкой крепости Очаков в день покровителя моряков, святителя Николая Мерликийского. По указу светлейшего князя Григория Потёмкина в устье реки Ингул под руководством полковника Михаила Фалеева в 1788 году была заложена верфь, вокруг которой начал строиться город. В 1790 году был спущен с верфи первый корабль — 46-пушечный фрегат «Святой Николай». Им было положено начало постройки в Николаеве крупных парусных военных кораблей и определена основная отрасль города — судостроение.

Николаев строился по плану, составленному Иваном Старовым — с прямыми улицами и кварталами правильной формы. Долгое время в Николаеве дислоцировался штаб Черноморского флота.

Во время Крымской войны он стал главной тыловой базой. Большинство предприятий, которые создавались в городе, относились к военно-промышленному комплексу, и в связи с этим Николаев много десятилетий был закрыт для посещения иностранцами. В марте 1816 года назначение на должность губернатора города получил адмирал Алексей Грейг. Находясь в этой должности до 1833 года, он многое сделал для обустройства Николаева. В городе были воздвигнуты портовые сооружения, создано кредитное общество, активизировалась морская торговля, появился Морской бульвар, начались работы по освещению города, прокладке тротуаров, открыты мужские и женские училища, построен приют. В 1820 году Грейг основал в Николаеве морскую астрономическую обсерваторию. В 1826 году он впервые в истории русского флота создал в Николаеве штаб, в задачу которого входила организация боевой подготовки флота в мирное время и разработка планов операций во время войны.

С 1860 года по 1871 год военным губернатором Николаева был Богдан фон Глазенап. По его ходатайству высочайшим повелением в городе в 1862 году был открыт коммерческий порт для захода иностранных судов, а город — для приезда и жизни иностранцев. В связи с этим в городе были учреждены иностранные консульства. Всё это послужило толчком к преобразованию Николаева в большой торговый порт. Уже в конце XIX века Николаевский порт занимал третье место после Санкт-Петербурга и Одессы по объёму торговли с заграницей, а по экспорту зерна, поставщиками которого были степные губернии — первое место в стране. Сам Николаев стал большим промышленным центром на юге Российской империи.

В 1918-19 годах Николаев впервые пережил оккупацию иностранными войсками.

В 1920 году здесь утвердилась советская власть.

Центр Херсонской (январь — декабрь 1920) и Николаевской (1920—1922) губерний УССР. Уездный (1922—1923), окружной и районный (1923—1925) центр Одесской губернии УССР, окружной (1925—1930) и районный (с 1925) центр УССР, районный центр Одесской области (1932—1937). С 1937 центр Николаевской области.

С началом Великой Отечественой войны Николаев 16 августа 1941 года был оккупирован. Во время оккупации в Николаеве действовала подпольная диверсионная группа «Николаевский центр».

28 марта 1944 года город был освобождён от гитлеровский войск советскими войсками 3-его Украинского фронта и силами Черноморского флота в ходе Одесской операции, в частности, а также благодаря морскому десанту Ольшанского.

В послевоенное время Николаев стал одним из центров судостроения СССР. Суда выпускали три судостроительных завода — Черноморский судостроительный (имени Носенко), Судостроительный завод имени 61 коммунара и завод «Океан».

Николаев находится на юге степной зоны Украины. Город расположен на полуострове, омываемом водами рек Южный Бег и Ингул. Территория города составляет 260 км. Николаев находится во втором часом поясе (восточноевропейское время). Смещение относительно Всемирного координированного времени составляет +2:00 зимой (EET) и +3:00 летом (EEST). До 1990 года, как и на всей территории УССР, в Николаеве применялось время третьего часового пояса (московское декретное время).

В 1895 году основан завод «Наваль» (неофициально предприятие также называли Французским заводом), как бельгийское «Общество корабельных верфей, мастерских и плавилен»^.   25сентября этого же года начато строительства судостроительного, механического и литейного завода под названием «Анонимное общество судостроительных, механических и литейных заводов в городе Николаеве». В октябре 1895 года на смежном с заводом «Наваль» участке «Обществом механического производства в Южной России» началось строительство Черноморского механического и котельного завода (Черноморский завод). Завод должен был выпускать машины и котлы для судов и кораблей, строившихся в Николаеве для Черноморского флота. Ноябрь 1896 года — открытие Черноморского завода. 21 октября 1896 года — открытие завода «Наваль». В 1898 году состоялось заключение контракта на изготовление и монтаж главных паровых машин, котлов и артиллерийских башен для строящегося на заводе Николаевского Адмиралтейства Броненосца «Князь Потёмкин-Таврический». 1901 год — заключение контракта на изготовление и монтаж главных паровых машин, котлов и артиллерийских башен для строящихся на заводе Николаевского Адмиралтейства броненосцев «Иоанн Златоуст», «Евстафий» и крейсера «Кагул».

С этого времени завод становится основной машиностроительной базой для судостроительных заводов юга страны.

1908 год — включение путём слияния акций Черноморского завода в состав завода «Наваль» и начало реконструкции завода. 1909 год — закладка первого в мире подводного минного заградителя «Краб». Окончена постройка и сданы Черноморскому флоту минный крейсера «Лейтенант Шестаков», «Капитан-лейтенант Баранов», «Лейтенант Зацарённый», «Лейтенант Пущин».

В 1911 году завод «Наваль» перешёл в собственность французского «Общества николаевских заводов и верфей» (ОНЗиВ). Он специализировался на изготовлении котлов и механизмов для броненосцев, строящихся в Николаевском адмиралтействе, а также на постройке миноносцев и минных крейсеров. В то время завод «Наваль» был единственным судостроительным предприятием на юге России, оборудованным современной техникой. [Цветков с.86].

Окончание реконструкции стапеля № 1 и закладка линейного корабля «Императрица Екатерина Великая». Окончена постройка восьмого пролёта главного механического цеха (старо-турбинный участок), предназначенного для сборки паровых турбин.

В 1913 году в связи с переходом значительной части акций завода в распоряжение Санкт-Петербургского международного коммерческого банка — французское «Общество николаевских заводов и верфей» было преобразовано в русское акционерное общество под тем же названием — ОНЗиВ. С учётом требований Морского министерства — «строить корабли по новым судостроительным программам только на русских заводах и руками русских рабочих» владельцы ОНЗиВ добились получения заказа на постройку ЛК «Императрица Екатерина Великая» и поставку турбин и котлов для линейных кораблей «Императрица Мария», «Император Александр III», строившихся на заводе «Руссуд», а также завод должен был построить четыре эскадренных миноносца типа «Дерзкий».

В мае 1919 года проведена Национализация завода. В 1921 году начались работы по восстановлению и модернизации поднятых затопленных кораблей и достройке кораблей, оставшихся на заводе и в других местах, в том числе двух подводных лодок типа «АГ», эскадренный миноносцев «Незаможник» («Занте»), «Петровский» («Корфу»), «Шаумян» («Левкас»), «Фрунзе», «Дзержинский» и др.

4 ноября 1924 года название завода изменено на «Николаевские объединённые государственные заводы имени Андре Марти».

6 апреля 1926 года, постановлением президиума Всеукраинского ЦИК завод и группа работников награждены орденом Трудового Красного Знамени УССР.

В 1930 году Черноморскому флоту были переданы подводные лодки типа «Декабрист». 1935 год — начало строительства крейсеров, эскадренных миноносцев, ледоколов, подводных лодок серии IX, XI, XIII для Тихоокенского и Черноморского флотов и Севморпути.

На второй день после оккупации Николаева предприятие было объявлено собственностью Германии и переименовано в «Южную верфь».

1944 28 марта: Покинувшие Николаев войска гитлеровской коалиции перед уходом полностью разрушили завод (из 784 зданий и сооружений сохранилось только два здания: здания медсанчасти и крепёжной мастерской, сейчас в нём станочный участок арматурно-крепёжного цеха).

1960 год — Начало строительства авианесущих крейсеров проектов 1123, 1143, 1143.3, 1143.4, 1143.5. Строительство продолжалось более тридцати лет.

1991 год — сдан ТАКР  « Адмирал флота Советского Союза Кузнецов».

На Украине создана судостроительная корпорация «Укрсудстрой», куда вошли такие предприятия и организации как ПО «ЧСЗ», ПО имени 61-го Коммунара, ЦКБ «Черноморсудопроект» и др. 1992 — резко сократились объёмы производства на заводе.

Но завод выходит из тяжёлого положения, в сборочно-сварочном цехе изготавливаются секции для рефрижераторов завода имени 61 коммунара, секция траулеров для завода «Океан».  

Когда Флот державы в конце 1960-х годов прошлого столетия вышел в Океан, потребовались авианесущие корабли для прикрытия флотских соединений с воздуха. Начали со строительства вертолётоносцев — противолодочных крейсеров (ПКР) «Москва» и «Ленинград», а в 1972 году на ЧСЗ был заложен первый «самолётоносец» — «Киев», который поначалу тоже отнесли к ПКР, только с «самолетным» вооружением и водоизмещением около 45 000 тонн. А с какой радостью закладывали в 1988 г. уже седьмой корпус атомного авианесущего красавца-крейсера! В 1991 году в командировке мне удалось лифтом внутри уникального портального крана подняться над громадиной его стройного корпуса водоизмещением около 80 000 тонн. А во время следующей командировки пришлось с глубокой печалью смотреть на груды листового металла разваренного корпуса этого мёртворожденного ребёнка-великана. У стоящих рядом инженеров завода на глазах наворачивались слёзы – терялся смысл их созидательного труда, смысл жизни, которая в скором времени по мановению «дирижёрской палочки» превратилась в изощрённый политический, экономический и идеологический фарс.

Википедия:   ТАКР «Ульяновск»

В 1988 году завод переходит на следующий уровень сложности — накопленный опыт и конструкторская кооперация с Невским ЦКБ (г.Ленинград) позволил перейти к строительству полноразмерного тяжелого авианосца, уже без всяких «но» — закладывается атомный авианосец «Ульяновск» (проект 1143.7). Водоизмещение, по разным данным, от 74.000 до 85.000 тонн, четыре реактора, резервные дизельные двигатели, авиакрыло в 70-72 самолёта, включая самолёты ДРЛО. Это уже был полноценный лидер и ядро ударной флотской группировки, сопоставимый с классом «Нимиц». К вводу в строй корабль планировался на ноябрь 1995 г. 

До 1 января 1992 года «Ульяновск» успели построить на 25% и сформировать корпус на стапеле «0», однако развал СССР, введение НДС Гайдаром и последовавший коллапс кооперационных связей с Россией прекратил все работы. В феврале 1992 года новое украинское правительство быстренько издаёт распоряжение о разборке корпуса авианосца на металл и реализацию металла за рубеж.

Гибель этого корабля стала символом эпохи «перестройки», эпохи победы пастухов над воинами. А как пастухи смогли победить смелых, волевых, опытных воинов? Очень просто – для этого надо быть пастухами Золотого Тельца, а среди воинов-победителей должна быть златолюбивая  паршивая овца.

Печально? Очень! Но речь пойдёт о первом корпусе серии авианесущих кораблей и человеке, возглавлявшем комиссию Государственной приёмки по родовспоможению страны первенцем с названием «Киев», т.е. её председателе. Это не рассказ, а, скорее, отрывочные всплески-мазки воспоминаний – как говорят, штрихи к портрету.

Википедия:  Волобуев Евгений Иванович

(22 января 1924,  Ленинград, РСФСР — 2 декабря 2016,  Санкт-Петербург, Российская Федерация) — советский военачальник, начальник Управления противолодочной борьбы — заместитель начальника Главного штаба ВМФ (1979-1986), вице-адмирал.

Великая Отечественная война

Сражался под Ленинградом в дивизии народного ополчения. После учёбы в Военно-морской спецшколе с 1942 г. служил в должности командира отделения артиллерийских электриков. В 1948 г. окончил Высшее Краснознаменное училище береговой обороны.

Послевоенная служба

• 1948—1951 гг. — на Балтике, командир огневого взвода, командир артиллерийской батареи военно-морской базы Порккала-Удд,
• 1951—1955 гг. — на Северном флоте, командир башни главного калибра крейсера, старший помощник командира эсминца,
• 1955—1956 гг. — слушатель Высших специальных офицерских классов ВМФ,
• 1956—1958 гг. — командир эсминца «Возбуждённый» на Тихоокеанском флоте,
• 1958—1962 гг. — старший помощник командира, командир крейсера,
• 1962—1963 гг. — слушатель Академических курсов при Военно-морской академии,
• 1963—1971 гг. — Северный флот, командир бригады эсминцев, начальник штаба, командир дивизии противолодочных кораблей. Одним из первых осваивал тактические приемы и способы действий группировки разнородных сил при поиске и слежении за подводными лодками.

В 1970 г. ему было присвоено воинское звание контр-адмирала.

В 1971—1974 гг. — командир Средиземноморской оперативной эскадры Военно-Морского флота. Обеспечивал безопасность проводки транспортных караванов в период арабо-израильского конфликта в условиях противостояния силам 6-го флота США.

С 1973 г. вице-адмирал.

• 1974—1976 гг. — первый заместитель командующего Северным флотом,
• 1976—1978 гг. — заместитель начальника противолодочных сил ВМФ,
• 1979—1986 гг. — начальник Управления противолодочной борьбы — заместитель начальника Главного штаба ВМФ. Внес значительный вклад в развитие и совершенствование тактики группировок разнородных противолодочных сил флотов, боевого управления противолодочными силами, организации проведений противолодочных операций.

С 1986 г. в отставке, вёл большую научную работу, почетный академик Академии военных наук Российской Федерации.

Похоронен на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга.

Председатель Комиссии государственной приемки кораблей ВМФ

Председатель комиссии по испытаниям головного тяжёлого авианесущего крейсера «Киев», корабля измерительного комплекса «Маршал Неделин». Решительно и бескомпромиссно отстаивал интересы боеготовности Военно-Морского флота.

Награды и звания

Два ордена Красного Знамени, Орден Отечественной войны I степени, Три ордена Красной Звезды, Орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, Медали, Иностранные награды (Википкдия).

Не претендуя на биографическое описание личности знаменитого боевого адмирала, хотелось бы добавить свои впечатления об этом человеке.

Моя встреча с ПКР «Киев» состоялась 11 марта 1974 года. После окончания интернатуры на базе Главного клинического госпиталя Краснознамённого Черноморского флота (КЧФ) ранним мартовским утром я вышел из рейсового автобуса Севастополь – Николаев и направился на ЧСЗ. По сравнению с крымской вечерней теплотой на выезде из столицы КЧФ в городе судостроителей было прохладно, лужи покрыты ледком, а воздух пропитан влагой.

Пройдя через проходную, я вскоре пришёл на стенку, у которой красовался корпус «Столицы Украины». Вся стенка была  заставлена  контейнерами, ящиками, коробами и разнообразными металлическими конструкциями. Вдоль корпуса по рельсам непрерывно двигался огромный подъёмный кран, загружая всё это хозяйство на палубы стальной громадины (корпус новостройки на то время был самый большой среди корпусов боевых кораблей).

«Киев» не был ещё заселён экипажем, шла его бурная круглосуточная достройка. Весь офицерский, мичманский состав и команда размещались частично в военном городке № 3, а также поблизости от корпуса корабля на плавказарме, куда я и направился. После представления начальнику медицинской службы корабля был направлен к командиру корабля, капитану 2 ранга Соколову Ю.Г. и его заместителю по политической части, капитану 3 ранга Бородавкину Д.В.

 Моя корабельная служба началась.

15 апреля 1975 года на корабле подняли Военно-морской флаг, а уже 18 апреля он отошёл от стенки и взял курс на Севастополь для прохождения ходовых заводских и государственных испытаний.

20 мая 1975 года был запланирован визит на «Киев» Министра обороны СССР, члена Политбюро ЦК КПСС Маршала Советского Союза  А.А. Гречко.  Его встречали Главнокомандующий Военно-Морским Флотом Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков и командующий Черноморским флотом, член Военного Совета Черноморского флота, вице-адмирал Н.И. Ховрин с большим количеством своих подчинённых. От промышленности — директор ЧСЗ А.Б. Ганькевич, главный строитель и ответственный сдатчик «Киева» И.И. Винник, первый заместитель Генерального конструктора ОКБ Яковлева по СВВП (самолёт вертикального взлёта и посадки, — прим. автора) ЯК 36М К.Б. Бекирбаев  с сопровождающими их конструкторами и строителями.

Цитирую отрывок из воспоминаний одного из офицеров «Киева» о минутах, проведённых ожидающими Министра представителями на палубе корабля:

«…После роспуска строя к ним присоединился и командир корабля. Неожиданно для всех Главнокомандующий, оборачиваясь к директору ЧСЗ Ганькевичу, произнёс:

— Анатолий Борисович, у меня тут Ваши подчинённые всё допытываются, а кто же от ВМФ будет возглавлять государственные испытания «Киева»?

— Честно говоря, мне бы и самому хотелось об этом узнать, — несколько смутился директор и вопросительно глянул в сторону Винника, — Только мы пока едва к ходовым приступили.

— Так или иначе, не резон испытывать законный интерес корабелов! – продолжил Главком, — Евгений Иванович, где Вы?

Из задних рядов к нему протиснулся сухопарый, подтянутый вице-адмирал. Его выразительный строгий профиль говорил о твёрдом характере. В отличие от присутствующих офицеров и адмиралов он был без тужурки, только в кремовой рубашке.

— Знакомьтесь, — продолжил Главком, — адмирал Волобуев, в недавнем прошлом командир нашей Средиземноморской эскадры, ныне первый заместитель командующего Северным флотом. Представляю вам его как председателя Правительственной комиссии по приёмке крейсера «Киев». Приказ уже подготовлен! – многозначительно уточнил он, положив ладонь на плечо представляемого, и почти по-дружески закончил: —  Евгений Иванович сейчас на отдыхе в Крыму, в отпуске. Прибыл сюда по моей и, будем считать, по Вашей просьбе. Прошу любить и жаловать!

В это время по верхней трансляции прозвучало оповещение: «Вертолёт с Министром обороны в воздухе!».

Так был представлен присутствующим главный фигурант ВМФ, ответственный за приём авианесущего первенца в корабельный состав Советского Флота. Если вступление корабля в строй имеет параллель с рождением ребёнка, то, в таком случае, на роль повитухи претендуют многие, начиная от замысла, тактико-технического задания, проектирования, строительства и заканчивая приёмом его в конкретное соединение кораблей, в первую линию. Но наибольшую ответственность за жизнеспособность новорожденного несёт всё-таки Правительственная комиссия и, в первую очередь, её председатель.

Одним из отличий нашего новорожденного было обладание БИУС (боевая информационно-управляющая система) нового поколения, которая должна  быть проверена в сложных условиях групповых тактических учений. Из воспоминаний цитируемого уже офицера, одного из ответственных специалистов по эксплуатации этой системы:

«…предстоящие учения, хотя и проводились по плану его («Киева», — прим. автора) государственных испытаний, должны были показать, насколько обновляемый флот соответствует растущим требованиям современного морского боя. Эпоха исключительно ручного управления кораблями и оружием уходила в прошлое.

Удивительно, но лучше всех это понимал, пожалуй, адмирал Волобуев. В день учения он, казалось, каким-то непостижимым образом умудрялся одновременно присутствовать в трёх разных местах – ГКП (главный командный пункт, — прим. автора), в БИЦ (боевой информационный центр, — прим. автора) и ходовой рубке.

Успевал уяснить техническую суть процесса целеуказания от ГАС (гидроакустическая станция, — прим. автора) «Очакова» (большой противолодочный корабль в составе группы, принимавшей участие в учениях, — прим. автора) ракетному противолодочному комплексу «Вихрь» на «Киеве», вникнуть в схему контроля качества автоматизированной связи соединения, а также контролировать манёвры и перестроения кораблей тактической группы по командам, передаваемым операторами БИУС флагмана».

Подобные эпизоды служат характеристикой незаурядной личности, принципиальной, ответственной, как говорили, «дотошной», глубоко проникающей в суть явлений и предметов, требовательной к себе и окружающим. Его острого, даже грозного, взгляда боялись и члены экипажа, и представители промышленности. Этому взгляду и металлу в голосе сопутствовали проницательность и интеллигентность, умение вникнуть в проблему и найти правильное решение.

 Можно достаточно долго и подробно описывать различные моменты деятельности и нюансы поведения председателя на довольно продолжительном пути прохождения государственных испытаний … Но пора остановиться на личном опыте общения с адмиралом.

Запомнилось одно из событий, в котором пришлось принять участие в качестве офицера, ответственного за конкретный объект приборки на корабле.

Суббота. Корабль на рейде. Солнце, штиль. На флагмане большая приборка. Ни переходов, ни учений. В 07.45 утра построение экипажа на верхней палубе, а после подъёма флага развод по объектам приборки. До полудня, т.е. до обеда. В конце приборки командир корабля, старший помощник, помощник командира и боцман в сопровождении командиров боевых частей совершают обход объектов. Старшины и матросы находятся на заведованиях, наводя последний блеск. Офицеры, ответственные за наведение порядка на заведованиях, руководят приборкой объектов. Все при деле, в ожидании начальственной процессии.

А Е.И. Волобуеву не сидится. Его волнует не только государственная задача оценки состояния техники, своевременная сдача комплексов, боевая готовность экипажа …, но и внешнее состояние матросов, старшин, мичманов, офицеров, как и всех их заведований. И, конечно же, дисциплина, принципиальное отношение к долгу, ответственность!

А ведь через это и строится боеготовность — это её основа!

Вот и он! Вместе с командиром и многочисленной свитой, во главе … Опытным острым взглядом замечает всё, а потом ведь обязательно сделает выводы …

А вот и они. По трансляции объявляется построение на верхней палубе  офицерского состава — командиров объектов приборок. Чётко поставленным голосом, рубящими фразами адмирал проводит подведение итогов:

 «Рыба гниёт с головы», «Безответственное отношение к своим обязанностям». «Без тщательного отношения к порядку не будет успехов в боевой подготовке». «Большая приборка это не просто протирание поверхностей». Это только смягчённая вводная часть, что-то подобное из истинной речи, основные её направления.

Построением не закончилось. Далее показательное выступление. Адмирал выбрал один из вместительных гальюнов личного состава, поставил в тамбуре офицеров в шеренгу и приказал приготовить обрез (таз по-флотски, — прим. автора) с ветошью и моющим средством. На глазах изумлённой публики, т.е. массы лихих младших командиров, многие из которых являли собой высокородных потомков, оторванных от маминых … рук, адмирал засучил рукава, взял намоченную ветошь и твёрдой рукой стал тщательно драить матросский  унитаз. И снаружи, и изнутри. После таких движений устройство заблестело как новое, не в пример остальным «ду́чкам».

— Брезгливость не к лицу офицеру! Если матрос не умеет чего-либо или воротит нос – ваша задача не только научить его, но и воспитать в нём ответственность за дело! – что-то в этом духе произнёс адмирал и дал команду разойтись по заведованиям.

И тут сыграли «Команде руки мыть» — обед служивые! А это святое!

За пять минут до посадки за столы всем офицерам установлено прибывать в салон кают-компании на предобеденное подведение итогов первой половины текущего дня и второй половины прошлого дня. Проголодавшиеся «труженики моря» называли это собрание «Приятного аппетита!».  

Иронично …

Ведь на самом деле, как правило, старший помощник командира, ответственный за дисциплину, в том числе и в кают-компании, подводил итоги строго и решительно, часто с наказанием виновных. А уж если сбор посещал командир – жди разноса! В частности после памятного «урока» Е.И. Волобуева. После подобных напутствий аппетит у присутствующих понижался, и офицеры не переедали, оставаясь стройными, подтянутыми.

Крейсерский обычай!

Говорить о питании моряков, тем более на крейсерах, задача неблагодарная, лучше пройти эту позицию молча, учитывая, что кроме членов экипажа в период испытаний на борту сдаваемого флоту крейсера находились флагманские специалисты – целый штаб, сдаточная команда завода, контрагенты и другие заинтересованные молчаливые лица. В сумме ещё один экипаж. Теснота и сложные отношения с гигиеной. Достаточно нырнуть вглубь истории и вспомнить, проведя аналогию, о качестве питания команды броненосца «Князь Потёмкин Таврический», а ведь там был штатный отработанный экипаж.

В части питания один эпизод в отвлечении от главной темы хотелось бы обозначить.

В ожидании Министра обороны СССР на «Киев» заблаговременно прибыл Главнокомандующий ВМФ С.Г. Горшков. Своего любимца-первенца впоследствии он посещал неоднократно. Но этот визит был первым, что сильно взволновало представителей всех слоёв населения ПКР, прежде всего, командование КЧФ во главе с командующим, а также командование 30-ой дивизии КЧФ, базы и далее вниз до командира корабля, ответственного сдатчика и т.д.

За сутки до прибытия Министра по поручению начальника медицинской службы КЧФ в наш медицинский «уголок» прибыли начальники медицинской службы дивизии и бригады с ответственными подчинёнными. В их числе был и начальник санитарно-эпидемиологического отряда (СЭО) флота в звании подполковника медслужбы с ответственным поручением следить за санитарно-гигиеническим и противоэпидемическим состоянием корабля и, особо, за безопасностью и качеством питания высоких особ.

Он собрал личный состав медицинской службы крейсера, а это пять офицеров-врачей, четыре мичмана-фельдшера, двое старшин-фельдшеров и трое матросов-санитаров. Обойдя медицинский блок, провёл общее совещание с оглашением выводов и постановкой сроков устранения замечаний – «Немедленно!». Начальнику медслужбы кроме контроля санэпидсодержания корабля была поставлена частная задача – непрерывно следить за процессом приготовления и раздачи пищи на корабле во избежание диверсий. Особый контроль необходимо учинить в отношении организации питания Главнокомандующего и Министра – «Понятно? Исполняйте! Все доклады лично мне!».

 Наш мудрый начмед, конечно же выбрал в качестве «грибного человека» самое младшее звено – свежего лейтенанта, т.е. меня. Ведь всё, что будет подаваться «наверх» надо будет пробовать «на себе». И отвечать за все эпизоды приготовления пищи – от проверки качества продуктов, их обработки, закладки, порядка приготовления до снятия проб, проверки раскладки и подачи готовых блюд.

В отношении Главнокомандующего дело оказалось проще  — с Сергеем Георгиевичем, как всегда, следовал личный кок, мичман, кулинар высокого класса. Относительно молодой, подтянутый, даже поджаро-спортивный (очень неожиданно для кока-профессионала) и, что тоже удивительно, молчаливый. Но класс на самом деле был показан высокий: строгий приём и сортировка продуктов, их молниеносная и красивая разделка, краткие, но содержательные указания подручным из лучших коков офицерского камбуза.

 Причём давались указания без крика, без хамских громогласных визгов, характерных для современных телевизионных передач в виде  «Адская кухня»  и прочих кухонных шоу, без истерик артдиляг от кулинарии. Как мастерски и изысканно исполнялась нарезка и оформление закусок. Виртуозно отработанное мелькание ножа и посуды – в полном спокойствии, но с высокой скоростью. Ни на одной телепередаче или видеосюжете в интернете я такого мастерства не заметил. Поражала скорость и точность – всё-таки военный же, боец! А какие пирожки – маленькие, «на зубок», пышные, с хрустящей корочкой, вкусные-е-е! Пробу ведь снять надо… И подавал все блюда на пробу с улыбкой, от души, как бы спрашивая глазами: «Ну, как? Было в жизни такое?». Вот это профессионал! И, главное, человек!

«Да, — грешным делом думалось мне, — Главкому можно позавидовать во многом, но такому качеству питания в первую очередь!». Начальник СЭО, знавший кока довольно давно, ничему не удивлялся и также тщательно снимал пробы. После этого оба ответственных офицера поднялись в салон командира, смежный с его каютой, и, проследив за накрытием обширного стола, «сдали вахту» ответственным лицам. Приглашённые к столу высокие гости начали заполнять салон. Среди них был и председатель.

Вестовые, обслуживающие салон, поделились потом впечатлениями, поразившими их. Больше всего тронуло то, с каким вниманием и заботой Сергей Георгиевич угощал собравшихся. Зная талант своего кока, он рекомендовал попробовать разные блюда, с глубоким знанием дела рассказывал о них, а сам заказал себе жиденькую гречневую кашку, поглядывая на вкусности и получая удовольствие от общения. «Вот и позавидуешь высокому начальству, – пришла мне отрезвляющая мысль, — всё имеет свою цену, своё время и свои возможности!».

Прошедшие войну молодыми мужчинами, ставшие впоследствии  адмиралами, ответственными начальниками – они проявляли себя как люди особой закалки, особого склада. Проходя в своей судьбе через горе, разорение, смерть, выстояв в схватке с врагом и не озлобившись, они всю последующую жизнь несут в себе высокие принципы и доброту, зная цену жизни, людям и делам.

Но ещё один штрих к портрету председателя.

В медицинском блоке мне было определено заведование лазаретом из трёх палат, изолятором из двух палат, кабинетом ЛОР-специалиста (лётчики же на борту) и физиотерапевтическим кабинетом. То есть некий терапевтический уклон в деятельности. А у Евгения Ивановича при его кипучей, электрической деятельности разболелась спина. Как он выразился, обострение долгоиграющего остеохондроза. Да ещё покашливать стал – корабль, море, сквозняки. Он вызвал к себе начмеда корабля и попросил разобраться с нежелательными явлениями. Наши врачи — хирург и стоматолог в этом смысле были не по направлению деятельности, авиационный врач в отпуске, поэтому разбираться опять было поручено мне.

Дело ответственное и, честно говоря, рисковое, зная уже суровый характер председателя. Но он принял меня спокойно, расспросил о службе. В общем, напряжение снял. Тогда уж расспрашивать его стал я – анамнез же. Затем выслушал и понял, что кашель по случаю трахеита, а лёгкие и бронхи чистые. Живот мягкий, безболезненный … (так можно описывать картину ещё листа на два). Беспокоило состояние позвоночника – в шейно-грудном и пояснично-грудном отделах отмечалась болезненность по типу невралгии. Массаж, мази, УВЧ …, т.е. физиотерапия,  numero 10.

Про себя отметил положительный признак – у мужчины 61-го года тело было молодого человека, крепкие мышцы, без лишних подкожных отложений, а, главное,  чистая гладкая кожа (прошу извинить за подробности – это пороки специальности). Его физическое состояние говорило о том, что адмирал не гнушался физкультурой, держал себя в «ежовых рукавицах», вёл здоровый образ жизни, в общем-то, нездоровых условиях. Евгений Иванович чётко определил время процедур, и также чётко приходил на проведение курсов массажа и физиотерапии.

Однажды, примерно на четвертый сеанс, он не прибыл в назначенное время. Ожидая его, я подумал: «Возможно, началось обострение после процедур? Такое бывает. Надо выяснить». По пути в его каюту, подходя к трапу наверх, услышал высоковольтный поток напряжённых тяжеловесных выражений, доносившихся из ходовой рубки. Голос был знакомый.

Трап вёл на второй ярус надстройки, где находились ходовая рубка и ряд кают, в том числе каюта председателя. Видимо, проходя на трап по коридору, Евгений Иванович не преминул заглянуть в рубку: «А как там несётся ходовая вахта?». Ну и пошло … Были вызваны командиры боевых частей, построены и … настроены!

Смычок шёл по струнам их душ с использованием всех октав квинтами, квартами и терциями почти без пауз. Колки́ были завинчены до крайнего напряжения струн. Что-то похожее на «heavy metal»! Жёстко, витиевато, многоэтажно и артистично был проведён воспитательный экскурс – аристократический боевой разнос!

Естественно, я не решился подняться по трапу, думая только об одном: «Ведь не молодой же, в конце концов – как это скажется на его сердце, сосудах,… давление, не дай Бог, подскочит, да и невралгия же …». Наконец напряжение ослабло, председатель резко повернулся, и со свинцовым выражением  лица подошёл к трапу. Начальники в ходовой рубке стояли, не шелохнувшись, словно статуи воинов терракотовой армии.

Опустив ногу  на ступеньку трапа, Евгений Иванович заметил меня, видимо, тоже напряжённого и серьёзного. Лицо его моментально разгладилось, он спустился и с улыбкой взял меня за плечо: «Что, доктор, заждался – извини! Пошли процедуры делать». Мы прошли в медблок, он стал рассказывать как отдыхал в Крыму, успел даже искупаться в начале июня … Никаких комментариев по поводу разноса, настроение на высоте – всё это повседневные будни!

Вот они – закалка и особый склад души. Ну, ещё и характер.

А ведь всё это надо передать дальше по поколениям – а как? Вот в чём вопрос! И проблема … А нас теперь в болото гламура и рабов-роботов затаскивают. А человек теперь кем будет? И где? В нирване? На диване? … Вот сколько наболевших  трудных вопросов!

Много вопросов вставало и по результатам многочисленных проверок и учений в ходе продвижений заводских ходовых и государственных испытаний корабля. Не все эпизоды решались гладко, но всегда находились достойные выходы из ситуаций.  В этом ведущая роль принадлежала Евгению Ивановичу, который  решал самые сложные и каверзные проблемы.

28 декабря 1975 года председателем, членами Правительственной комиссии и командиром корабля был подписан акт Государственной приёмки противолодочного крейсера «Киев» в состав Военно-Морского Флота – ура! Как уточняет ветеран корабля, А.В. Беляев, автор обширного труда «Краснознамённый «Киев»:

«В этом документе было отмечено, что на 2-м этапе государственных испытаний, в 1976 г., помимо устранения выявленных замечаний должны быть выполнены испытания по программам штормовых испытаний, а также испытаний главного комплекса П-500. Окончательный документ был подписан в декабре 1976 г. с учетом результатов штормовых испытаний и испытаний П-500. От ВМФ стояли подписи Е.И. Волобуева, Ю.Г. Соколова и Е.А. Скворцова. Сей документ готовился штабом КСФ».

Привожу также выдержки из монографии «Одиссея краснознамённого авианосца «Киев» капитана I ранга Николая Наумовича Мельника (на то время он исполнял обязанности заместителя командира авианосной бригады по политической части):

«Одновременно работал со знанием дела штаб противолодочного соединения во главе с капитаном I ранга Е.А. Скворцовым, который за 5 дней составил акт приёма корабля от Черноморского флота в состав Северного флота. Этот акт подписал  1-й заместитель командующего вице-адмирал В.А. Самойлов, а от Северного флота капитан I ранга Е.А. Скворцов с последующей подписью командующего Северным флотом адмирала флота Г.М. Егорова. Утверждал акт Главнокомандующий ВМФ Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков.

Только за первые десять лет службы авианосец «Киев» провёл в морях 1232 ходовых дня, пройдя за это время 240 тысяч миль, что соответствует 11 кругосветным плаваниям. 10 раз корабль выполнял задачи боевой службы в Атлантике. За эти десять лет  с палубы «Киева» было выполнено 4258 самолёто- и 9154 вертолёто-вылетов, причём все без аварийных происшествий. А поэтому закономерно, что 6 июня 1985 года экипажу авианосца «Киев» в ознаменование его заслуг перед Отечеством торжественно вручили орден Красного Знамени».

Послесловие

 Мнение читателя важно для начинающего писателя – это закон!  В данном случае читатель может разочароваться: ведь речь шла об ответственном этапе развития Флота великой страны и о председателе Правительственной комиссии по  приёмке в корабельный состав отечественного ВМФ первого авианесущего корабля! А где характеристика незаурядной личности, его роли в столь важном предприятии?  Для этого нужен беспристрастный биограф. Евгения Ивановича знали очень многие – мнения разные, и надо их собирать скрупулёзно и объективно.

У современного народонаселения образовалась разрушающая личности пустота в сознании – недостаток или даже отсутствие духовных ценностей! Эта пустота агрессивно заполняется рекламным продуктом всякой ненужности, информационными «дезами», «звёздными» слухами и подробностями о жизни новых «героев» пошлых ремейков. Мельком проносятся сообщения о настоящих героических поступках, великих свершениях и людях, созидающих нашу историю. Достойный пример, поданный с любовью и интересным сюжетом – вот в чём дефицит!

А что можно почерпнуть из представленных автором воспоминаний? Наверное, только чувства, отражающие лишь некоторые нюансы характера человека, которому было поручено большое, ответственное дело – принятие первенца новой серии кораблей, задачи которых есть защита рубежей страны на дальних пределах, в Океане! Высокопарно, но так оно и есть. А роль автора в данном случае очень скромная – что увидел, о том и спел! Недаром в названии —  «штрихи к портрету».