Чечельницкий В. (полковник Чечель). Женщины в нашей жизни…

 Внимание
«Страдающим ментальной клаустрофобией летать вне стаи категорически рекомендуется».
(Виталий Сундаков «Эпидемия любви»)

«Долой предрассудки – женщина тоже человек!» — прочитал Сухов на воротах старинной мечети.
«Ура, господин назвал меня любимой женой», — вскричала Гюльчатай после того, как товарищ Сухов сделал ей замечание за опоздание в строй своего гарема…
(фильм «Белое солнце пустыни»)

«Нам не дано предугадать» — рассказ с таким названием я прочёл недавно в книге  Бориса Григорьевича Финкельштейна  «Под знаком ЛЬВА», и именно он пробудил в памяти похожую ситуацию, когда я, как и он, чудом остался жив… Только его выручила интуиция или ангел-хранитель, а меня спасла женщина, но дело было, как и у него – на рельсах…

ПРОЛОГ

История эта приключилась со мной во время учёбы в Военно-Морской академии города Ленинграда, или как мы её иногда называем – «параходной школы». Я ещё колебался, стоит мне туда поступать или нет, т.к. до этого  три года подряд пробивал поступление в Школу лётчиков-испытателей, и карьера меня, в общепринятом смысле этого слова, интересовала мало. Это я Вам, господа, уважаемые читатели, говорю совершенно искренне, не рисуясь. Окончательное решение за меня принял штурман полка подполковник Костя Дахновский, который сказал так: «Вася, раз не пускают в испытатели, поступай в академию. Каждому офицеру положен хотя бы один академический отпуск, и грех его не использовать. Ты что, в Питере пожить не хочешь?» Довод был резонный, и я написал рапорт…

Полтора года учёбы пролетели быстро и увлекательно. Достаточно сказать, что только за первый месяц пребывания в Ленинграде мы с женой умудрились побывать на 34 концертах, спектаклях или выставках, и с каждой уносили по программе, что значительно облегчало понимание, где мы уже были, а что ещё предстоит посмотреть. Учёбу я сильно в голову не брал, т.к. всегда учился, благодаря маме-учительнице, легко. Именно поэтому удалось окончить школу с медалью, а училище с отличием. Зато полностью отдался занятиям спортом. Я уже писал – шесть тренировок в неделю, воскресенье – день на природе, или зимой – мои любимые горные лыжи, плюс бассейн. Всё «абге махт», если бы не одно «но». Комнатуху нам для проживания, как и большинству офицеров, выделили аж целых 12 квадратных метров в общежитии гостиничного типа на проспекте Пархоменко. Самым «хитрым» удалось оторвать комнаты по 18 квадратных метров, но таких было немного. Ну, а кто не успел к раздаче «праздничного пирога», это, в основном, дальневосточники с ТОФа, те жили за городом на станции Песочная, в «провинции, значит, и каждый день на занятия ездили на электричке.

Так вот, на 12 квадратных метрах этих аппартаментов, когда раскладывался диван-кровать, кресло-кровать и раскладушка, места для пола (н половой жизни тоже)  уже не оставалось. Сами понимаете, любить в таких условиях друг друга нам с женой приходилось, в основном, «платонически». У детей разный возраст, разные распорядки дня, и дни, когда нам удавалось без забот оставаться наедине, чтобы отдаться друг другу, можно было пересчитать на пальцах. В тоже время это не было уж такой «трагедией» — так жили все и это считалось «нормой».

НЕЖДАННАЯ ВСТРЕЧА

Моя спокойная, если так можно выразиться, размеренная и беззаботная жизнь изменилась в одночасье в один зимний субботний вечер. Я совершал капитальную двухчасовую пробежку в парке имени Челюскинцев, которая считалось, заменит лыжную тренировку. Шла сессия, и нас – сборников академии по лыжам на тренировки  не срывали, давали возможность спокойно подготовиться к экзаменам, но каждому доверяли добирать нагрузку самостоятельно, дабы не потерять спортивную форму. Стоял  красивый, тихий, зимний вечер. Крупными, очень крупными хлопьями, падал снег.

Я уже заканчивал большой разминочный круг, когда в поле моего зрения попала снежная баба, которую кто-то успел слепить прямо на скамейке в глубине парка. Я ещё успел подумать: «И не лень ведь кому-то из взрослых лепить такие вещи». Баба была как настоящая, ребёнку такую не сделать. Я уже её почти миновал на скорости, как вдруг, скорее спиной, чем глазами, ощутил шевеление. Не веря себе, подскочил, провёл по месту, где у снежной бабы должна быть физиономия с морковкой, и вдруг под снегом увидел полностью замороженное лицо молодой девушки. От неожиданности врезал ей пару раз по щекам со словами: «Ты что сидишь, замерзнешь ведь!»

Из глаз брызнули слёзы: «Оставьте меня. Я не хочу жить»…
Возмущению моему не было предела. Рывком сдёрнул её со скамейки, варежкой сбил снег, руками вытащил кучу снега из воротника за шеей, а потом вприпрыжку потащил за собой. Девушка упиралась, сопротивлялась, что-то лепетала… Я её не слушал — мне надо было успеть. Дело в том, что на занятиях по каратэ я подружился с моряком, капитаном 3-го ранга Володей Меньковым. Он неподалёку снимал двухкомнатную квартиру, ждал, что приедет жена. Но она побоялась потерять квартиру в Баку, и к Володе так и не приехала. А посему он жил один в шикарных апартаментах по сравнению с нами. И вчера на тренировке Володя сказал, что в субботу пойдёт на какой-то классный двухсерийный фильм, типа «Романс о влюблённых» и меня на него приглашал, на что я ему гордо ответил: «Члены сборной академии по лыжам кино на тренировки не меняют!» — блин, в смысле, наоборот тренировки на кино. И по времени я чувствовал, что Володя вот-вот уйдёт, если уже не ушёл.

Добежали до телефонной будки. На моё, точнее, на девушкино, счастье в кармане завалялось 15 копеек. Трубку зажал под мышкой, одной рукой набираю номер, другой держу девушку. Девица ещё та, всё время норовит вырваться. Звоню —  Володя берёт трубку. В двух словах объясняю суть проблемы и прошу отложить вояж в кино. Володя мне: «Это невозможно, меня там ждут, и билеты у меня. Сам справишься. Ключ от квартиры брошу в почтовый ящик, он не будет закрыт. Потом положишь ключ туда же».

Проделав положенную операцию, заходим в квартиру. Я сразу включаю горячую воду в ванной, чтобы наполнялась, сам открываю холодильник. Вижу бутылку водки начатую и нераспечатанную бутылку вина. Всё это выхватываю, наливаю «треть стакана» водки и даю девушке со словами: «Немедленно пей!» Голос у меня командирский —  как-никак в академию с должности комэски поступал — а это вам «не хухры-мухры».  Дама понимает, что со мной лучше не спорить, а то можно опять по щекам получить. Залпом выпивает до дна, почти не поперхнувшись, я ей даю что-то занюхать. Только тут я её рассмотрел и понял — знакомое лицо, где-то я его видел. Спортивный костюм, весь промокший насквозь, лёгкая курточка, девушка вся дрожит, особенно трясутся губы.

Даю команду: «Бегом в ванну». Команда исполняется без промедления. Трогаю воду: «Нормально, залезай». Сам покидаю территорию, хватаю бутылку вина, оно холодное. Не найдя штопора, вскрываю пробку с помощью найденного шурупа и плоскогубцев. Ставлю вино на огонь, нашёл перец, корицу – делаю глинтвейн. Тут главное, чтобы температуру выше 70 градусов не допустить, а то весь вкус испариться. Глинтвейн готов,  первую пробу делаю сам со словами «мастерство не пропьёшь, что я зря что ли уже 6 лет по горам шляюсь — на Кавказе и в Карпатах – успели чему-то научить, и не только «плохому».

Налил стакан, постучал в ванну: «Принимай!» Передал «эстафету», мельком успев оценить совершенство женской фигуры. Снова даю команду: «Пей не торопясь, смакуя, выпьшь – ещё налью». Сам взял её мокрую одежду, развесил по батареям. Посмотрел на время, стал думать, где я видел эту девушку. Вспомнил. Я раз в неделю ходил в бассейн, и как-то задержался после занятий, вот тогда она мне и попалась на глаза как тренер группы, которая занималась после нас.

Нашёл у Володи толстый махровый халат, повесил в ванной. Через какое-то время вышла девушка. Налил ей ещё глинтвейна: «Ну, садись к столу, рассказывай, почему жить не хочешь?» Таня, так звали девушку, рассказала свою грустную историю.

ИСТОРИЯ ТАНИ

Два года назад познакомилась с моряком с нашей академии, влюбилась в него «по уши», тем более, что он был у неё  первым мужчиной. Год встречались, он разбудил в ней женщину, а потом уехал служить на Тихоокеанский флот, и к тому же оказался женатым, хотя сразу ей об этом ничего такого не говорил, а она и не спрашивала. Ей было просто хорошо. А то, что бывали вместе редко, так на то она и «тяжёлая» морская служба: «вахты, стрельбы, походы там всякие…

После его отъезда она год ждала, поскольку обещал приехать, но потом и писать перестал. А Таня его забыть не может, встречаться ни с кем другим не хочет, да и не получается – она очень стеснительная, в итоге полная депрессия и нежелание жить. Достал я её костюм с батареи, глажу утюгом, чтобы быстрее высох и про «жизнь веду разговор», что так нельзя, что свет клином не сошёлся на этом моряке, ещё встретишь своего любимого… Даже стихи прочитал:

Игорь Жданов.

Ты сегодня шагами сбивчивыми
По проспекту идёшь одна.
Настороженная, отзывчивая,
Как натянутая струна.
А в лицо тебе снег кидается,
Ветер волосы ворошит.
Что-то давнее вспоминается
И снежинками мельтешит.
Всё не понято, всё таинственно,
Жизнь размашиста, как прибой.
Где-то ходит он твой единственный,
Увлекается не тобой.
Мир качается, наклоняется.
Нет у пристани кораблей.
Где он плавает,
Где он мается,
С кем встречается, дуралей?»

(Я даже в самых смелых мечтах не мог тогда вообразить, что этим «дуралеем» окажусь я сам.)

В общем, вроде я её убедил, что жизнь не так плоха, как она себе её представляет.  Вышли мы из дома с Таней уже друзьями и на «ты».  Прощаясь, она мне сказала: «Вася, ну если ты такой понимающий и добрый, найди мне мужчину, а то я стесняюсь знакомиться, к тому же у меня зрение 0,4, а очки я никогда не ношу, они мне не идут».

Я пообещал найти ей нормального мужика, но взял с неё слово, что пока не приеду, она больше никаких глупостей делать не будет.. Дело в том, что через неделю у меня был билет на Мурманск. Если  первые зимние каникулы, я провёл, как всегда — сгонял в свой любимый Терскол на Кавказе, то в этот раз решил посмотреть Север, навестить сестру жены, которая давно приглашала в гости, и покататься на горных лыжах в Кировске.

В ПОРЯДКЕ САМОКРИТИКИ

В общем, шлёпаю я, не торопясь домой, размышляю, мне медаль «За спасение утопающих» положена или нет — ведь фактически я девушку спас. Умереть бы, конечно, она вряд ли смогла, но воспаление лёгких подхватила бы точно. Потом мысли переключились на то, какое себе «алиби» придумать за опоздание, т.к. до  этого за 11 лет семейной жизни однажды имел печальный опыт, каково оправдываться в том, что ты не делал…  Тут я позволю сделать себе «лирическое отступление», господа, уважаемые читатели.

Меня многие ругают, что в своих рассказах-историях я часто отступаю от основной темы, мол, «разбрасываюсь», что не даёт проследить как следует характер главного «героя». Причём это говорят не рядовые читатели, а мэтры литературы. Вот для примера отзыв, присланный из Камбоджи Виталием Сундаковым, который меня на это «эпистолярное творчество» вдохновил, а я его потом превратил в «эротическое занятие» — самозабвенное  щёлканье одним пальцем по клавишам компа, зато другая рука в это время держит «рюмочку чая» или бублик с маслом, взависимости от того, как я оцениваю очередной «опус», который вдруг вспомнился из богатой всякими приключениями жизни. Итак, вот что сказал Виталий:

«Вася привет дружище! Прочел «Третий тост» и поднял за тебя четвертый. Очень все понравилось. Единственное пожелание: у тебя в одном произведении штук пять поменьше)). Ну и делай их самостоятельными, а не как отступления от основной темы. Тем более, что они сильные. А иногда отступления, сильнее даже главной нити. Этакие «Записки, на полях бортового журнала» или какой у вас там есть гроссбух?)). Горжусь дружбой, твой ВС».

Всё так, я согласен и с Виталием Сундаковым, и с другими читателями, но вот в чём для меня «фишка».  Когда моего любимого писателя Ивана Ефремова обвиняли, что в его романах много лекционного материала, и много отступлений в сторону от основной темы, что его произведения тяжело читаются из-за обилия деталей и прочего, он отвечал так: «Когда Вы попадаете в новую, незнакомую страну, да ещё без знания языка, а книга – это как раз и есть новая страна, то обилие впечатлений и новой информации вас сначала просто ошеломляет, и вы не сразу всё  воспринимаете. Но по мере погружения в страну (книгу) происходит адаптация, вы многое начинаете осознавать, а в конце уже свободно ориентируетесь в этой стране, как будто прожили в ней всю жизнь».

Мне эта позиция ближе, а ближе ещё и потому, что человек – это не одноканальная система. Он живёт в настоящем, одновременно вспоминает прошлое,  мечтает о будущем, и всё это происходит как бы в параллельных мирах. Вот и я, стараясь не терять главную канву рассказа, тем не менее, сразу пишу ассоциации, если таковые возникают по мере повествования. Всё как происходит у нас в жизни… Кроме того, мне как инструктору по Выживанию в экстремальных условиях дикой природы и города хочется максимально передать знания и свой жизненный опыт, а это проще делать ассоциативно, когда одно цепляется за другое…  Опять же сила воли закаляется, когда читаешь «скучный роман»…

АЛИБИ
Короче, иду я домой,  размышляю, чтобы такое придумать, чтобы объяснить жене, почему я так задержался, потому, как недооценка этого вопроса грозит серьёзными последствиями. У меня уже был к тому времени один «печальный опыт», после которого пришлось 4 месяца эту ситуацию разруливать. А дело было так.

Ещё до прибытия нас — лейтенантов в полк после окончания авиационного училища местные барышни и их мамы уже изучили личные дела всех претендентов как потенциальных женихов. И когда мы явились к своему первому месту службы, за «холостяками» началась такая охота, что шансов сохранить свою «невинность», а значит и холостой статус, практически не оставалось ни у кого. Стоило на дискотеке станцевать два танца с девушкой, и ты уже обязан был её пойти провожать домой. У дверей тебя уже встречали её родители: «Ну куда же Вы торопитесь, заходите на чай»… Попил чай: «Зачем Вам на ночь глядя, тащиться в свою гостиницу? У нас есть свободная комната, ложитесь там». Ты засыпал в постели один, а просыпался почему-то с девушкой, хотя между вами ничего не было, да и быть не могло. Ну а дальше, как «честный человек» ты обязан был жениться, иначе на своей офицерской карьере можно было сразу поставить крест.

В общем, посмотрел я на такую обстановку и принял решение, к которому шёл, только думал, что это произойдёт на два года позже.

Когда нас выгнали в отпуск на Новый год, дал телеграмму девушке, с которой встречался во время учёбы в училище: «Срочно выезжай».

30 декабря 1969 года с Калининграда в Оренбург прилетел я. 31 декабря приехала из Орска она. 1-2 января ЗАГС выходной, а 3 января сразу свадьба. И такого «скоропалительного» в кавычках брака хватило на 22 года. Причём до свадьбы мы с ней даже не целовались ни разу. Встречи, когда я был курсантом, носили чисто невинный и платонический характер. Дело в том, что Юрий Гагарин создал такую славу нашему училищу, что все девушки города Оренбурга и его окрестностей только и мечтали выйти замуж за космонавта. А соответственно, дети при таком желании «рождались» даже от поцелуев. Поэтому я был осторожен, как та лиса, которая крадётся в курятник…

Помните эпизод из фильма про Остапа Бенедера, это который Бендер Задунайский ? — смеюсь. Хозяин дома принимает гостей, мужчинам крепко жмёт руку, а женщин целует в губы. Заходит очередная пара, муж крупный партийный «бонза». После пожатия руки хозяин квартиры целует даму взасос долгим французским поцелуем. Муж, возмущённо: «Что Вы себе позволяете? Вы только что поцеловали мою жену, я даже себе такого не позволяю»… Так вот и я, ничего себе «такого» не позволял. Поэтому в первую брачную ночь мы с женой тыкались друг в друга, как слепые котята – я был у неё первым мужчиной, а она у меня первой женщиной. Но сразу скажу, если поначалу к своей жене я испытывал лишь влюблённость, то когда она родила мне сына и дочь, любовь вспыхнула во мне по-настоящему.

Но так получилось, нас ещё «медовый месяц» не закончился, как при выходе из отпуска нас сразу «упекли» на 3 месяца в командировку, как мы говорили тогда – «на грунта». Я позвонил жене и говорю: «Что тебе там одной в гарнизоне сидеть. Лети к моим родителям на юг. Всё веселее время коротать, чем одной». Жена улетела, а нас через месяц привезли в гарнизон под названьем Храброво на побывку, «носки поменять», да и детей посчитать – вдруг прибавилось за время отсутствия.

Суббота, вечер — сижу я дома один, жарю яишницу, грущу, как вдруг заходит троица молодых холостяков, с которыми я жил раньше в гостинице — Витя Савинов, Гена Напёрстков и Олег Верещак: «Так, нечего здесь скучать, пошли с нами, на дискотеке посидишь»… Я вяло сопротивлялся, но они меня вытащили буквально «за шкирку».

В общем, весь вечер там просидел, ни с кем не танцуя,  мне же «нельзя», но незадолго до окончания дискотеки меня вдруг пригласила девушка на «дамский танец». Потом я её пригласил на следующий, так было положено по негласному «офицерскому этикету», и вдруг в середине танца музыка заканчивается и объявляют: «На этом всё, дискотеку и так продлили по многочисленным просьбам». Нам ничего не оставалось, как вместе с ней идти на выход.

Раньше мы были немного знакомы, но общались мало. А тут как-то сразу завязался общий разговор. Поэтому, не под ручку, но рядом, мы прошли почти через весь гарнизон по его единственной улице к дому девушки, которую звали Лида. Вот тут и выяснилось, что она в меня давно влюблена. Причём, выделила сразу, как только увидела фото в личном деле. (Откуда мы и узнали, что начальник строевого отдела полка за «бутылку» (коньяк называется) показал местным барышням фотографии лейтенантов-холостяков, которые вскоре прибудут в полк.) А ещё Лида призналась, что она так была шокирована моим возвратом  из отпуска с женой, что в «растрёпанных чувствах» вышла замуж за моряка торгового флота, который давно за ней ухаживал.

Сейчас моряка дома нет, на пол года ушёл в море, а она решила немного развеяться и как и я, пришла на дискотеку. Дошли до её дома, постояли под любопытными взглядами соседей. «Может, зайдёшь на чай?» — задала она риторический вопрос.

«Ты же знаешь, чем для нас это может кончиться», — ответил я и, не оборачиваясь,  быстрым шагом пошёл домой. Через день побывка закончилась, и мы опять улетели в Эстонию «на грунта». А через два месяца перед возвращением нас из командировки в гарнизон возвратилась жена.

В общем, открываю я дверь своей квартиры в предвкушении самой горячей, теплой, встречи, три месяца как-никак не виделись, а меня вдруг «мордой об стол». Жена у меня по гороскопу Лев, к тому же КМС по волейболу и капитан команды —  посему «взрыв эмоций» был соответствующий. Причём мне всё выложили с такими «подробностями», как будто кто-то при моей встрече с Лидой присутствовал и «держала свечку» при этом процессе. Все мои оправдания лишь «подлили масла в огонь».  В итоге, день мы почти не разговаривали после этого семейного скандала, потом второй пошёл… ни о каком «интиме» не могло быть и речи. И тут я не выдержал: «Какой же я дурак, что не остался у неё на ночь. Ты сама подумай, если бы я хотел с ней переспать, зачем мне было тащиться с ней по улице на глазах у всего народа? Да я бы вечером, задами-огородами, с тылу, никто бы и не увидел, как я к ней в дом зашёл. Короче, если сейчас не отдашься, на ночь пойду к ней, чтобы было за что «страдать»…

Это подействовало, и мир в нашей семье был восстановлен, но как оказалось ненадолго.  Месяца через два вернулся с плавания Лидин моряк. Ему тоже, естественно, соседи всё передали. Не знаю, как разруливала ситуацию Лида, но вот вы представьте: идём мы с женой в кино, а навстречу идёт Лида с мужем под ручку из библиотеки. Мы видим друг друга метров за триста. Я в голове сразу прокручиваю варианты поведения: так прохожу мимо, не здороваюсь, как будто не знаем друг друга. Нет, это будет не естественно – её муж и моя жена знают ведь, что мы знакомы. Значит, буду здороваться, но как? Только с ней или с мужем тоже? Такие же мысли видно одолевают и Лиду. В итоге, при встрече мы бледнеем, краснеем, киваем друг другу. А жена сразу: «Ага, значит между ними всё-таки что-то было, раз так смущаются».  И дома соответственно снова начинается «разбор полётов», и лишь рождение ребёнка как-то прекратило эту «бодягу».

И вот теперь, 11 лет спустя, я опять даю «повод». Так ничего путного и не придумал в смысле своего «алиби», но мне повезло, оно не понадобилось. Жену соседки пригласили в гости на какой-то «девишник». На этаже у нас две кухни: на одной 14 хозяек, на другой 9. Повод собраться при таком «женском коллективе» всегда найдётся, тем более, я с тренировок ещё никогда не опаздывал, а дети уже прекрасно играют сами. Разница ведь всего два года.

Короче, через неделю я успешно сдал зимнюю сессию и укатил в Мурманск. С Таней мы до отъезда не встречались. Я лишь позвонил, напомнил ей её же обещание, «не делать глупостей»…

ПРИКЛЮЧЕНИЯ НА СЕВЕРЕ

Дальше можно было бы проведение самих каникул пропустить, перейти, так сказать, к главному сюжету, но там есть один прикольный момент, нам – мужикам к размышлению, да и женщинам тоже, поэтому повествую, всё как есть, не перескакивая по времени. Поезд в Мурманск пришёл под вечер. Меня встретила Галина, сестра жены. Часик мы посидели, выпили шампанское за встречу, и Галка умчалась на работу, которая у неё начиналась с 19.00 вечера. Кстати, в городе стоит полярная ночь, точнее, в феврале уже день есть, но короткий, так что время на Севере понятие относительное. Галя работала переводчиком в Интерклубе моряков. Работа ещё та, за вредность «молоко давать надо». Ребята-иностранцы приходят с рейса из какого-нибудь Гонолулу, хочется погулять и «расслабиться», а поскольку «шпрехен зи дойч» понимают не все, вот Галку к ним и приставляют. Тем более, что она знала английский, немецкий, польский и ещё ряд языков, включая «матерный». Это, кстати, для переводчика обязательное условие. Галя потом поделилась таким эпизодом из своей работы. Заходит она в ресторан с венгром, из Будапештского великосветского салона, как он представился. Он её познакомил с друзьями, а потом наговорил про неё кучу гадостей. А она в это время только мило улыбалась, думала, это он ей комплименты отпускает…

Соответственно окончание работы в среднем в 2-4 часа ночи, а иногда народ «бузит» и до утра, если пьёт мало. Когда мы с Галкой пили шампанское за встречу, она, рассказывая о том – о сём,  поделилась со мной таким фактом, что на Северах женщины не боятся разводиться, т.к. у мужиков оклады большие, и алиментов вполне хватает на нормальную жизнь. Поэтому одиночных «тигриц» в городе много, и чтобы я был «осторожен». Я посмеялся над этим фактом, но в «копилку своей памяти» отложил. И что вы думаете? Ведь «накаркала»! Через час после ухода Галины в квартире вдруг зазвонил телефон, игривый женский голос попросил позвать Витю, если он ещё не ушёл. На том конце провода я слышал, как дама говорит ещё с кем-то. Немного озадаченный такой бесцеремонной просьбой, я вспомнил, что я «военный», а военный, он не должен думать, он должен исполнять. Что я и сделал, сказал: «Хорошо, сейчас обойду комнаты, посмотрю. Если Витя не ушёл, позову». Хотя квартира у Гали однокомнатная.

Минуты полторы подержал трубку возле уха, слушая как болтают на том конце провода, а потом произнёс: «Девушка, вынужден Вас огорчить. Витя 10 минут назад покинул это заведение».

«Ой, как жаль, как жаль».

«Ничем не могу помочь», — я уже хотел положить трубку, как вдруг девушка задала мне вопрос, который меня озадачил.

«Подождите, а Вы смелый человек?» Я хотел гордо ответить: «Девушка, я военный лётчик, а трусов у нас не держат», — но что-то меня насторожило и вместо этого я проглаголил: «А в чём собственно дело?»

«А Вы вообще свободный человек?» Этот вопрос был более конкретным, и я на него ответил как есть: «Свободней не бывает. Я только приехал, и уже целых два часа являюсь гостем Вашего города».

«Отлично, а давайте с Вами познакомиться», — предложила девушка.

«Что, прямо сейчас?» — я принял её игривый тон. «Да, прямо сейчас, Вы где живёте?».

Тут во мне проснулся дух авантюризма, отвечаю: «Привокзальная, 6, возле жд.вокзала». Я слышал, как на том конце провода совещаются.

«Нет, сегодня мы не успеем. А давайте завтра. У Вас какие планы?» Отвечаю: «Я с утра хотел посмотреть Вашу Долину Уюта, покататься на лыжах, а потом совершенно свободен до «самой пятницы».

«Отлично, тогда в час дня на троллейбусной остановке возле бассейна. Вы как будете одеты?»

Отвечаю: «Я буду в тёмно-голубом горнолыжном костюме и с оранжевыми лыжами, а Вы?»

«А мы будем, я в коричневой дублёнке, а подруга в чёрном зимнем пальто с воротником из чёрнобурой лисицы». На этом мы попрощались, и я уселся смотреть местное телевидение.

А утром ударил сильный мороз. Ехать в горнолыжном костюме было неправильно. На этот случай у меня были припасены наши демисезонные штаны-ползунки и тёплая куртка, но тогда меня не узнают девушки. Если честно, они меня заинтриговали. Поэтому под одел на себя всё, что можно и поехал в Долину Уюта, где каждый год отмечают праздник Севера. Посмотрел – очень живописное место, но для горных лыж не годится – горки пологие. И с запасом по времени поехал «на рандеву» (по морскому), а по сухопутному значит, встреча.

Исходную позицию на остановке занял в 12.50, стою, жду, оглядываюсь на каждый останавливающийся троллейбус. Через 15 минут такого ожидания понял, что совсем замёрз, начал пританцовывать со словами из одноимённого фильма, который крутят на каждый Новый год: «Пить надо меньше, надо меньше пить». Потом понял, что меня разыграли, как пацана, хотел уже покинуть место встречи, как вдруг из очередного троллейбуса вышли две дамы необъятной толщины, но одеты как мне было указано, в коричневой дублёнке и чёрном пальто, и сразу направились в мою сторону.

У меня душа ушла в «пятки», знакомиться мне что-то сразу расхотелось. Я уже начал придумывать повод, что сейчас я не могу, но в следующий раз обязательно, слово офицера… Как девицы дошли до меня, обошли с двух сторон, покрутили пальцем у виска и пошли дальше. Только сейчас до меня дошло, что они смотрят на меня в лёгком горнолыжном костюме, как на «придурка», который оделся явно не по погоде, на улице ветер и мороз за 25 градусов. Я перекрестился – пронесло, но подумал: «Даже если меня не разыграли, и дамы сейчас явятся, где гарантия, что они не такие, как эти? Короче, на сегодня приключений хватит».

Я прыгаю в подошедший троллейбус и вдруг слышу: «Ну, куда же Вы?» Оборачиваюсь, вижу рядом с дверью двух красивых молодых девушек, разрумянившихся от быстрого бега. Дверь начинает закрываться, но девушки успевают дёрнуть мои лыжи, и я пулей вылетаю обратно на улицу. Девушки начинают оправдываться за опоздание, но я рад, что моё мёрзлое ожидание вознаграждено и не особенно слушаю, что они там мне объясняют.

Девушки, догадавшись, что я замёрз, предложили не тратить время на праздные разговоры: «Вы идите в магазин, возьмите что-нибудь выпить, а мы пока приготовим обед. Вон угловой дом, квартира на втором этаже, №8, дверь будет открыта». И на этом мы разбежались.

В магазине беру две бутылки водки, две вина, я ж не спросил, что пьют девушки и скорее по назначенному адресу. Когда вошёл, ахнул! Уютная двухкомнатная квартира, тихая. приятная музыка, тепло, и две красивых девушки, очень изысканно одетых. Сели за стол, оказалось, что девушки «боевые» — пьют всё. Познакомились. Оказалось, Надя студентка, приехала из Ленинграда в гости к подруге. Но Марина работает и не может уделить ей время. Поэтому хотели Витю-студента, который тоже на каникулах, приставить к Наде, и чтобы он её развлекал.

А когда Марина звонила Вите, оказалось, что неправильно набрала одну цифру в номере и попала на меня. Мы посмеялись, и тут на меня нашёл «кураж». Короче, девушки смеялись, не переставая, от моих прикольных авиационных или горнолыжных историй, мы танцевали, дурачились, веселились. Тем более, в магазин за спиртным бежать  не надо, всем хватило. Я бы с ними и больше сидел, но некстати вспомнил слово «совесть», поэтому извинился, что мне надо уходить, мол, сестра жены ждёт. Этот вопрос я сразу с девушками «застолбил», что я женат и гожусь только на роль гида по Мурманску. Но девушек такой вариант устроил, так что претензий никто друг к другу не имел.

Договорились, что завтра я заберу Надежду в Долину Уюта, и мы вместе покатаемся на беговых лыжах. Их там можно взять в прокат. На том мы и расстались. Пришёл домой. Заработал от Галины «взбучку», что не позвонил. Я всё честно  рассказал, и она умчалась на работу. Сижу с книгой, смотрю одновременно местные новости, вдруг опять телефонный звонок, причём примерно в то же самое время. «Алло, — приятный женский голос, — Колю можно?»

«Блин», ну дают бабы. Я приятно пьян, и «кураж» у меня не прошёл после первого «банкета». Беру инициативу в свои руки: «Коли нет, но есть Вася, устроит?» Голос отвечает: «Понимаете, мне без разницы. Меня зовут Лариса. Подруга пригласила меня к себе на день рождения, а поскольку у нас без мужчины в ресторан ходить не принято, она дала Ваш телефон. Вы бы не могли со мной сходить в ресторан «Северное Сияние» в 19.00, всё оплачено, и побыть часа три как мой мужчина. Про себя думаю: «И эта перепутала номер», а ей отвечаю: «А почему бы нет?»  Короче, договариваемся, в 18.45 у входа в ресторан». Сам думаю, нормально, днём Надю выручу, прогуляю, вечером Ларису – надо же какой я «востребованный» мужчина.

А через час позвонила Галя с интерклуба: « Вася только что позвонили с Кировска. Там в Апатитах завтра какой-то симпозиум начинается работников горнорудной промышленности. Мест в гостиницах Апатит не хватает, принято решение селить в гостиницах Кировска. Если ты завтра к утру не приедешь, твой забронированный номер отдадут другому. Через два часа оправляется автобус, ты к утру будешь на месте. Решение принимай сам, что тебе дороже».

«Блин», конечно, горные лыжи, ради них я и приехал на Север. Тут я не колебался. Быстро обзвонил девчонок, объяснил ситуацию,  извинился, и через два часа уже катил междугородным автобусом в сторону Кировска. Единственное, о чём пожалел, что не смог заехать в Оленегорск повидать однокашников.

А теперь, «ахтунг» — внимание, значит:Мужики, кто работает или служит на Северах. – помните, вам надо ухаживать за своими жёнами  больше раза в два или три, чем это вы делаете в средней полосе или на югах. Там, на Севере, они «отчаянные» — чуть что,  «развод и девичья фамилия!» Так было при Союзе, так, думаю, осталось и сейчас, психология, блин, с годами у них не меняется… Я надеюсь два приведённых мной выше примера вас в этом «убедили», хотя кто не верит, может проверить слова О. Генри: «Чужой опыт ничему не учит», — так что, если ищете приключений — пробуйте…

Так, про горнолыжные приключения в Кировске пропускаю, скажу лишь, что такого «бардака из левых «очередей я даже на Кавказе не встречал, и вернёмся к Тане в Ленинград. Я помнил данное ей слово, найти нормального, свободного мужчину. Но перебирая в памяти всех своих знакомых, и не очень знакомых, мужиков по своему кругу общения, я к своему удивлению вдруг осознал, что взвалил на себя непосильную задачу. Во-первых, 95% офицеров, что поступают в академию, приезжают уже женатыми, а те 5%, что остаются, являются «бабниками». Ясно, что Тане такой вариант не подходил. В общем, за 10 дней катания на горных лыжах в Кировске реального кандидата в мужья для Тани я не нашёл. Но я ей дважды звонил в Питер по межгороду и уверял, что всё идёт по плану, претенденты на руку и сердце «стоят в очереди», и ей надо будет только самой принять решение, кто из них самый достойный.

ИЩЕМ ЖЕНИХА

В общем, каникулы закончились, началась обычная жизнь: учёба, тренировки, соревнования. А я всё «кормил Таню завтраками», когда состоится встреча с первым претендентом. С ней лично по приезду мы не встречались, я в среднем через день звонил ей вечером домой из телефона-автомата и обещал, что «вот-вот и всё будет абге махт». Когда я перебрал всех кандидатов для знакомства в академии и их не нашёл, то стал их искать среди круга своих знакомых лыжников и каратистов. Там нашлось несколько реальных ребят Таниного возраста. По договорённости с Таней мы устраивали якобы «случайную» встречу в кафе, в баре или прямо на остановке. Условились, что если мужчина или парень ей понравится, она просто кивнёт «да», и я под благовидным предлогом покину помещение, оставив их вдвоём. А дальше уж как Бог на душу положит. Если кандидат ей сразу не понравится, то она кивает «нет», и мы уходим вдвоём, поблагодарив за «приятное знакомство». Так мы просмотрели четырёх претендентов. Ребята были вроде неплохие, но какие-то «одноканальные» что ли.

Здесь я открою «страшную тайну». Поскольку я спортом начал заниматься с 8 лет и продолжаю им заниматься до сих пор, то став взрослым, методом «проб и ошибок» сделал для себя следующий вывод, все спортсмены делятся на две группы: первая – это спортсмены-интеллектуалы, например, двухкратный олимпийский чемпион по боксу Борис Лагутин, или олимпийский чемпион Валерий Попенченко – оба кандидаты технических наук. И вторая – это спортсмены-«физкультурники», у которых тренировки занимают всё время, и им просто некогда работать над своим интеллектуальным развитием. И поверьте, это не потому, что эти ребята «плохие». Просто это трагедия «Большого спорта», чтобы побеждать, нужно много тренироваться, ну очень много, что зачастую не оставляет ни сил, ни времени на собственное духовное развитие. В этом плане мне хочется привести нагляднейший пример, когда я впервые задумался, какую цену приходиться платить спортсменам за победы.

Я как-то лейтенантом-лётчиком, в отпуске, пошёл с батей на футбол в Херсоне, а только закончилась очередная Олимпиада, и два Херсонских гребца стали Олимпийскими чемпионами, причём они гребли экипажем в одной лодке. Устроители матча, чтобы было интересно, дали возможность в перерыве между таймами выступить обоим чемпионам перед зрителями. В этом городе любят и понимают спорт и законно им гордятся. Херсон дал миру многих известных спортсменов, начиная с легендарной Ларисы Латыниной. Дали микрофон первому, фамилию не называю по известным причинам. Спортсмен в течение 5 минут успел рассказать, как тяжело им досталась победа, в то же время повеселил публику, рассказав какой-то смешной эпизод из соревнований. Проводили его овациями. Потом дали слово второму: «Ну, я это… грёб, грёб… и грёб, и потому мы победили. Всё». Ему тоже достались аплодисменты, но «пожиже». Вот тогда я впервые задумался, почему между двумя спортсменами одной лодки такая большая разница в интеллекте?

И вот Тане мои претенденты не «показались», т.к. они были из второй группы. А вы, наверно, знаете качество мужчины из двух букв, которое в сексуальном плане больше всего возбуждает женщину? Правильно – Ум! В общем, в безрезультатных попытках Таню с кем-то познакомить прошло месяца полтора после моего приезда с Севера. А Ленинграде вовсю началась весна, и приближались белые ночи. По её состоянию я видел, что она близка к истерике. Понял, что надо делать что-то радикальное. Если этого не сделать, будет эмоциональный срыв и неизвестно во что он выльется. Решение пришло само собой. Надо с Таней серьёзно поговорить, объяснить, что проблему она должна решить сама. А чтобы разговор получился задушевным и откровенным, надо чтобы нам никто не мешал, и обоих было на это время. Тем более, что жена у меня улетела на весенние каникулы с детьми в Оренбург к своим родителям.

ВОТ ТЕ РАЗ…

Позвонил я опять своему другу Володе Менькову: «Володя, часа на три нужна квартира». Он понял всё без объяснений, поскольку был в курсе событий и моих поисков. «Ключ будет в почтовом ящике, с 18.00 до 22.00 меня нет». Назначил Тане встречу после занятий в парке Челюскинцев, сам взял бутылку вина, каких-то фруктов, чтобы друга не объедать и отправился на свидание.

Заходим в квартиру. С того первого раза, когда я зимой привёл сюда замёрзшую женщину, я тут не был ни разу. Многое изменилось. Тогда был холостяцкий «бардак», сейчас идеальная чистота, мебель переставлена, цветы на окошке. Как-то уютней всё стало. Сели за стол, выпили, я не знаю, как разговор начать. Начал издалека, о погоде, весна, мол, влюбляться пора, а ты тут вся в «письсемизме». По улицам больше ходи,  приставай к мужчинам, ты же красивая женщина, тебе всё можно. Тут она как зарыдает, слёзы ручьём полились…

Я подскочил, обнял, начал гладить по волосам: «Ну, чего ты глупенькая, нельзя же так»… Вдруг я почувствовал, что она меня раздевает. А я на тот момент был очень «зашоренным» мужчиной. Мне было 34, ей 21, и я считал это катострофической разницей в возрасте. Мне казалось, что девушка её лет не может испытывать физического влечения к такому «старому» мужчине. К тому же я был женат, и не собирался менять свой «семейный статус». Но человек предполагает, а Бог располагает. Во мне вдруг вспыхнуло такое бурное желание, которое не испытывал даже в первую брачную ночь. Страстный порыв бросил нас навстречу друг другу. Не знаю как, мы оказались на диване. А дальше я почувствовал, как меня пьют каждой клеточкой её прекрасного тела. И моё тело делало это в ответ…

Я не знаю, сколько мы были в забытьи. Я только чувствовал, что все барьеры, преграды, условности между нами в одну секунду улетучились, и осталась одна откровенность. «Танька, зачем тебе я? Я же старый, и к тому же женат. Зачем ты дважды наступаешь на одни и те же «грабли»? Ведь у тебя уже была связь с «женатиком», и ничего хорошего она не принисла? Найдёшь себе молодого»… Договорить она мне не дала. Просто заткнула рот поцелуем, и мы опять провалились в сказку»… А когда очнулись, произнесла: «Мне нужен только ты»…

Я когда пытался понять, какая сила бросила нас друг к другу, спустя много лет нашёл ответ в Энциклопедии для детей под общей редакцией Виталия Сундакова «Личная безопасность». В ней говорится, что одним из сильнейших стрессоров организма, который может вызвать неадекватное поведение является «Половой голод». Я такого определения больше ни в одном учебнике не встречал. Действительно, у Тани это накопилось за 15 лет аскетической жизни, когда она занималась только спортом и больше ничего себе не позволяла. У меня накопилось всё за полтора года жизни в общежитии, и хотя занятия спортом съедали большую часть энергии и желания тоже, видно что-то оставалось, и в конце концов вылилось сразу в такой взрыв страстей…

ЖИСТЬ НА ДВА ФРОНТА

А потом произошло вот что. Таня стала меня встречать после занятий в академии почти каждый день. Мы пешком шли до моего или её дома, это 3,5 км, или провожала меня на тренировку. Я не боялся попасться кому-нибудь на глаза. Ленинград город большой, мало ли, кто с кем идёт. Это вам не деревня в нашем гарнизоне. Встреч на физическом плане у меня с ней долго не было.  Во-первых, просто было негде. Снова просить квартиру у Володи мне почему-то было стыдно. Во-вторых, пока жена была в отъезде, мне нужно было привыкнуть к мысли, что у меня появилась любовница. Я всегда это осуждал. Осуждаю и сейчас. Но как написано в Библии: «Кто без греха, пусть первый бросит в меня камень»… Тем более, одно дело, когда ты полностью охладел к своей супруге, и совсем другое дело, когда ты её продолжаешь любить, полностью уважаешь, и тебя всё время мучит совесть, что ты можешь сделать больно родному человеку, если она об этом узнает. Никогда не завидовал мужикам, имеющим красивых любовниц, не завидую и сейчас. Наоборот, это трагедия, когда вы вынуждены жить двойной жизнью. Причём, трагедия не только для мужчины, но  и для женщины, у которой любимый мужчина вечно куда-то торопится и проводит выходные не с ней.

СУЩЕСВУЕТ ЛИ ВОЗРАСТНОЙ БАРЬЕР?

Когда жена вернулась с детьми с Оренбурга, я уже взял себя в руки, и на моём поведении никак не сказался «казус», который произошёл со мной. А в третьих, поначалу я очень «комплексовал», что по возрасту я на целых 13 лет её старше. Но всё это исчезло в одночасье после следующего эпизода. Заканчивался третий час тяжёлой лыжной тренировки. Я выскочил на опушку леса и впереди себя вдруг увидел женскую фигуру в красивом, лыжном комбенизоне. Откуда только силы взялись? Сразу прибавил темп, догнал и иду за ней по лыжне сзади, любуюсь стройной женской фигурой. Минут через 5 решил лицо посмотреть. Стал обгонять по целине, лыжня-то одна, а когда обогнал, сразу остановился с раскрытым ртом. Сзади это была сильная, стройная женщина с красивой фигурой.

По тому, как грациозно она двигалась, я подумал, ей не более 30 лет. А когда увидел лицо спереди, обомлел, там была женщина, старушкой её язык не поворачивается назвать, но ей было явно за 60. В то же время, всё в ней было прекрасно. Разрумянившееся от быстрого бега одухотворённое лицо, которое не портили даже морщинки, сияющие радостью жизни глаза. Вся она излучала здоровье и молодой задор.

Она тоже остановилась и засмеялась: «Вы не первый, у кого на меня такая реакция». Я спросил: «А Вы  кто?» «В прошлом балерина Кировского театра, а сейчас просто бабушка. Но у меня двое внучек, и я должна им показывать пример и держать себя в форме. Хожу с ними на лыжах,  в бассейн, вожу их в театр, короче воспитываю, т.к.дочери с зятем некогда».  Я ещё раз посмотрел на её лицо, фигуру и помню, у меня мелькнула мысль, что поставь рядом с ней какую-нибудь фотомодель со стандартной голливудской улыбкой и предоставь мне выбирать, с кем бы ты хотел лечь в постель, я не задумываясь выбрал бы эту «бабушку», столько обаяния и женственности вся она излучала.

Я понял: «Разницы в возрасте нет. Важно, каким ты себя чувствуешь». И у меня сразу исчезли все колебания в отношении Тани, что я ей не подхожу. Единственное, что меня поначалу напрягало, что я не мог уделять ей хоть какое-то нормальное время в силу своей занятости учёбой, тренировками, семьёй. Когда я как-то ей сказал об этом, услышал ответ: «Я неприхотлива, даже проехать с тобой 10 минут в троллейбусе или пройти по улице, мне этого достаточно, не переживай, главное – я не одна, у меня есть мужчина».

СПАСЛА ЖИЗНЬ

«Батюшка, по моему, у нас звонарь сегодня пьян».
«А, шо, тебе «Металлика» не нравится», — отвествовал Батюшка.

В коридоре нашей квартиры на 8-ом этаже в южном городе Херсоне стоит 13 пар лыж, из них – 8 пар – горных. Вчера я сел на лавочку рядом с лыжами прямо под старым штопанным рюкзаком, на котором надпись: «Рюкзак «Ермак», фирмы «Абалаков и Ко» — мечта каждого уважающего альпиниста СССР», и как-то незаметно для себя «закемарил», дожидаясь милую жену Ирину, которая умчалась на рынок, запастись продуктами перед Новым годом. Проснулся от того, что кто-то тихим голосом рассказывал, как они оказались в доме полковника, когда того поставили командиром полка. Я, не веря себе, что это не сон, дослушал историю до конца, и только хотел поправить рассказчика, что всё было несколько не так, как другой голос поведал эпизод, как полковник чудом остался жив, чуть не попав под мчавшийся на огромной скорости поезд.

Тут до меня дошло, что я попал случайно в состояние изменённого сознания, редко, но оно у меня бывает, и я просто слышу разговор своих лыж. Ведь они скучают по зиме, как и я, т.к. крайний раз мы с Ириной, нашей подругой Надеждой и КВС ГА, пилотом-инструктором Сергеем Шевцевым были в Домбае   в феврале 2015 года. А потом летом отказали ноги, пришлось сесть в инвалидную коляску. Раздался ещё один тихий голос, и я услышал  ещё одну историю про себя, но дослушать её до конца не удалось. Прибежала кошка, села перед дверью, из чего я понял, что минут через пять придёт Ира, приход которой наша Мишель чувствует заранее и, как правило, занимает позицию, чтобы суметь прошмыгнуть хотя бы на лестницу, а, если повезёт, то и  на чердак.

Ира пришла, и хотя она постаралась сразу быстро захлопнуть за собой дверь, кошка успела прошмыгнуть между ногами, и помчалась не вверх, как обычно, а вниз. Ирина её еле догнала на площадке 4-го этажа. Мы объяснили такую непредсказуемую реакцию нашей Мишель тем, что на улице за ночь выпало много снега,  и она это почувствовала. Ей ведь тоже, как и мне, надоело дома сидеть. Поэтому мы беглянку сильно не ругали и в угол не ставили…

Я ощутил, что пелена изменённого состояния с меня слетела, но осталась идея, рассказать о своих лыжах, ведь 41 год подряд я умудрялся зимой выбираться в горы, но это когда встал взрослым. А ведь было ещё детство. Мой первый вид спорта – 4 года – прыжки на лыжах с трамплина в Москве. Когда же уехали из столицы в Эстонию к новому месту службы отца, каждую зиму я бегал на беговых лыжах. Затем был Дальний Восток, училище в Оренбурге и Орске, и везде были лыжи, т.к. я состоял сразу в 4-х сборных ОВВАКУЛ им. И.С.Полбина: по боксу, хоккею, лыжные гонки и по лёгкой атлетике.

В общем, перед Новым годом возникло желание рассказать несколько историй, связанных с моими «приключениями» на лыжах. Сразу скажу, что про некоторые из них вы уже читали, но мне они дороги, поэтому я решил их повторить, итак:

СУХОЙ  ЗАКОН

Накануне моего юбилея — 40 лет — мой полк, 12 омрап, решил мне сделать сюрприз. Спросили у моей дочери Ольги, какой самый дорогой подарок для папы? Она — новые ГОРНЫЕ ЛЫЖИ с креплениями. И вот тогда нашли техника, старшего лейтенанта, который был КМС по горным лыжам. По его совету поехали в Латвию, т.к. во всех спортивных магазинах Псковской области горных лыж не нашли. Там в каком-то городке купили горные лыжи «Младость» (Болгарские — других не было), потом в другом городке и магазине нашли горнолыжные крепления «Бескид» (Украина, Карпаты) , их тоже купили. Всё перевязали ленточкой и мне вручили на банкете дома.

Это был тоже очень непростой вопрос тогда, т.к. был разгар «сухого закона». Спиртного в магазинах практически не было, и купить его можно было только по талонам, которые выдавались каждому в начале  месяца — аж два талона нос. Бутылка водки или вина за талон. Или второй вариант — втридорога по блату , из под «прилавка». А мне Командующий накануне позвонил и предупредил: «ВВ, Вы пример для подчинённых. Никаких отмечаний юбилея со спиртНым…».  Я его заверил: «Так точно, тов. Командующий. Бу сде. тов Командующий… Я ж всё понимаю  — обстановка не та… тов. Командующий»

А сам думаю: «Ведь подчинённые не поймут — скажут: «Трус, командир или скряга, банкет замылить хочет», — в тоже время, на рожён лезть тоже нельзя. Мне же ещё полковника получить надо», —  решил пойти на компромисс. Так бы  я устроил выходной для всего полка под каким-нибудь благовидным предлогом, типа — продолжаем отмечать 8 марта, благо снять всех с довольствия в лётной столовой — это была не проблема и потом отметить юбилей в профилактории на Гороховом озере. (такое иногда практиковалось). А тут решил собрать у себя дома, но только командиров эскадрилий и своих замов. (про горные лыжи я, естественно, не знал), даже свой экипаж в полном составе не пригласил, с ними потом отметил отдельно.

Главное сомнение было, что делать с замполитом полка? Им у меня был однокашник, подполковник Дима Белов. Не приглашать — решил сначала. Потом думаю — всё равно узнает и заложит. И поменял решение — Пусть у него тоже будет «рыло в пуху», тогда , мол, заложить не посмеет, т.к. сам пил. В общем, собрались «узким кругом ограниченных лиц», человек 14 с жёнами. Из «рядовых» был только друг — командир отряда Лёша Сердюк, (будущий генерал и начальник Центра Морской авиации России в городе Ейске), с женой Таней.

Серёга Губарь, мой зам, которому я потом полк сдал и улетел служить в Николаев, провозгласил первый тост: «За командира»!!!  Вторую здравицу озвучил Саша Мартынцов — мой начальник штаба — «За жену командира». Третий тост выпили молча. А когда произнесли 4-ый тост «За родителей…», — Дима Белов, который сидел с краю стола, вдруг вспомнил, что, кажется, картошка подгорает, надо проверить и умчался на кухню. Само собой, его никто не ждал — выпили. При следующих тостах он опять находил повод сачкануть, но я на него не обижался, т.к. понимал, ему морально тяжелее всего — Партия у нас же — совесть и ум всей эпохи !!!

В общем, Дима меня всё равно заложил, но доложил всё по «божески», типа, да, пьянка была, но выпили на всех только бутылку шампанского, а потом, согласно Ваших указаний, тов. Командующий, пили только чай с малиновым вареньем…

В общем, Командующий Пётр Иванович Гончаров меня всё равно отпорол, но так это — по отечески, а через поп года присвоил очередное воинское звание «полковник», т.е. вот что значит правильный доклад вышестоящим инстанциям!!!… А вообще, заканчивая эту тему насчёт замполитов, скажу, что мне с моим — повезло. Он пользовался авторитетом у личного состава полка, мы были однокашники по училищу и понимали друг друга.

Что касается горных лыж, то мне их вручили после первого тоста. Я был тронут таким искренним подарком, т.к.  за месяц до этого в феврале был в зимнем отпуске, в своём любимом Терсколе, где старые свои горные лыжи  «Эпокси» умудрился сломать, точнее, они расслоились. Мне их поставили на заклёпки, но это было не то. И я прибывал в пессЬимизЬме, а тут такой Царский подарок!!! Но кончилась вся эта история не очень весело. Когда я в конце февраля вышел из отпуска и появился перед строем полка с чёрной, загорелой мордой лица, этот старший  лейтенант, КМС, сказал себе: «Как же так? Командир в 40  лет катается на  горных лыжах, а я в 25  лет уже повесил их на гвоздь, точнее, поставил в чулан на вечное хранение. Неправильно это».

А так совпало, что его через неделю отправили в плановый отпуск. Он прилетел в Красноярск, откуда был родом. А там как раз шли  соревнования по горным лыжам. Его друзья по старой памяти уговорили выступить за их команду в скоростном спуске. А он же не тренировался. В итоге, превысил скорость, вылетел  с трассы, влетел головой в опору под снегом, и на  третий день отдал Богу душу. Так что я потом, вставляя ноги в крепления  этих  лыж «Младость», всегда вспоминал этого парня, своего подчинённого, которого я, как командир, который отвечает всегда и за всех, увы — не уберёг.

СПЕШКА  НУЖНА  ПРИ  ЛОВЛЕ  БЛОХ

Я уже два года состоял в сборной Военно-Морской академии по лыжам и привык, что почти каждые выходные нас приглашают участвовать в каких-нибудь соревнованиях, коих в те времена, начало 80-х годов, во множестве проводилось зимой в славном городе Ленинграде. Такой авторитет сборная академии завоевала благодаря неутомимой  деятельности начальника физподготовки и спорта, подполковника Балина, который был просто «фанатом» — Мастером  Спорта СССР, и делал всё для того, чтобы возглавляемая им команда, всегда находилась в высокой спортивной форме. А где её можно лучше всего проверить? Конечно, соревнуясь с другими спортсменами.

Первый год мы с моим корефаном и однокашник по училищу Генахой Самойловым бегали на «деревяшках», так мы называли простые деревянные лыжи. Но многие наши соперники заимели пластиковые лыжи и, естественно, сразу заимели перед нами «фору». Выход нашли самый простой – на скользящую поверхность «деревяшек» наносился специальный слой графита, который значительно повышал скорость скольжения. Операция эта стоила дорого, делало её всего два мастера на весь Питер, но чего не сделаешь, чтобы остаться в сборной команде ВМА. И вот, я купил новые беговые лыжи «Тисса», отдал Мастеру, их покрыли графитом, собираюсь на свои первые соревнования на «пластике». Как сейчас помню – это была «гонка патрулей» в Кавголово.

Жили мы тогда на проспекте  Пархоменко в гостинице на 8-ом этаже. Собрав рюкзак, выскакиваю на лестничную площадку, сажусь в лифт, нажимаю кнопку первого этажа и замечаю на полу перед лифтом перчатку, которую я, оказывается, обронил при посадке. Чисто на автомате, выскакиваю из лифта, задев при этом рюкзаком лыжи. Они падают так, что носки торчат, и лифт начинает ехать. В нижнем его положении раздаётся оглушительный треск. Носки лыж остаются со мной на площадке, А сами они уезжают вниз. Не веря себе, сбегаю на первый этаж, а там уже стоит красивая женщина и недоумённо держит в руках мои сломанные суперовые лыжи…

Когда я приехал в Кавголово на электричке и жестом фокусника вытащил из чехла две своих «Тиссы» без носков перед подполковником Балиным, того чуть «кондрашка» не хватила. Но он не стал тратить время на бесполезные вопросы: «Как?» или вспоминать моих родственников до «7-го колена, начиная с мамы», а подскочил к своему знакомому, стоявшему рядом в мастерской форме, и заставил его свои пластиковые лыжи отдать мне. Я на них нормально выступил, не подвёл команду. По окончании гонки, получил заслуженных «ебуков» от Балина, купил коньяк хозяину лыж и думал, что на этом инцидент исчерпан. Увы, свою горемычную починенную «Тиссу» на следующий год я умудрился сломать второй раз. Вот как это было:

НЕ ХОДИТЕ ПО ПУТЯМ, ГРАЖДАНЕ – ЭТО ОПАСНО, (отрывок из рассказа «Женщины в нашей жизни)

А потом произошёл случай, который собственно и подвигнул меня на этот рассказ. Я совершенно случайно узнал, что Таня оказывается «Заслуженный Мастер Спорта СССР по плаванию», долгое время была членом сборной Советского Союза, кандидатом в Олимпийскую сборную, что  она бы и сейчас ещё бы выступала на соревнованиях, возраст и результаты позволяли. Но когда её не взяли на Олимпиаду, как она говорит: «Во мне что-то оборвалось. Я подумала, мне 18, я плаваю с 4-х лет, объездила много стран, а что я видела? Только голубую воду бассейна, 2-3 тренировки в день, да окрестности всяких достопримечательностей из окна автобуса. Мои сверстницы уже на дискотеки ходят, с мальчиками целуются, а я что? Всё тренировки, да тренировки. Зрение ведь в бассейне потеряла, вода хлорированная, что на зрение влияет и не знали, а я очки для плавания стала одевать, лишь когда Мастером стала».

А узнал я, что Таня Мастер Спорта, когда мы были на художественной выставке в Русском музее. Глядя на одну фреску, она произнесла: «Странно, когда я видела эту картину в Соборе Парижской Богоматери, она смотрелась совсем по-другому». Я ей: «Эй, ты что ругаешься, Парижскую «маму» вспоминаешь, ты что, там была?» «Да, и не один раз», — был ответ. Так я узнал, что она объехала на соревнованиях почти весь мир, начиная от Америки и кончая Австралией, в том числе, раз пять была в Париже. Потом она показала мне кучу своих дипломов, медалей, наград. Я спросил: «Как тебе удалось сохранить такую идеальную фигуру и не «накачаться»? Никогда не скажешь, что ты пловчиха». Она ответила: «Не знаю, наверно это от того, что у меня основной стиль баттерфляй, а может, просто от природы».

В тот день, о котором хочу рассказать, были соревнования в Кавголово в честь завершения лыжного сезона. Мастера бежали 70 км, ветераны – 30 км. Трасса одна, нарезаешь круги по 10 км, но мастерам сделали старт на 2 часа раньше, чтобы на финиш все прибегали примерно одинаково. В нашей сборной академии по лыжам всем за 30, поэтому мы бежим «тридцатку». Стоял яркий воскресный день. На соревнования за мной как всегда увязалась Таня. Когда я узнал, что она Мастер, во всех вопросах, касающихся спорта, советовался с ней, и это никогда не было лишним. Так и в тот раз. Мне ребята предложили кофе выпить перед стартом, мол, бодрее бежать будешь, она командирским тоном: «немедленно прекрати пить эту гадость». И тут же уже спокойно объяснила, что это иллюзия, якобы кофе помогает. Оно наоборот разрушает естественную реакцию организма на нагрузку, и результат будет хуже.

После этого замечания вся наша команда дружно выбросила стаканчики с недопитым кофе в урну. Стартанули. Гонка получилась тяжёлой. В тени деревьев лыжня ледяная, лыжи «отдают», а на солнце всё подтаяло – лыжи «тупят». Всё это требует дополнительной затраты сил и энергии. Наконец, финиш. Ух! Можно дух перевести и насладиться, что выдержал – не дрогнул. Когда объявили результаты, оказалось, что сборная академии заняла общекомандное первое место. Как-то стихийно на столе появилось сухое вино, причём много, как мы говорим «7 бутылок на рыло». Поскольку закрытие сезона, а спортсмены они тоже люди, но это относится лишь к «ветеранам». У действующих — порядки строже. Таня рассказала, как она недавно была на юбилее 30 лет у товарища по команде неоднократного Олимпийского чемпиона Сергея Сальникова, так он капнул себе в компот несколько капель шампанского и поднял тост «За себя!» — и это было всё, что он себе позволил в свой день Варенья!!!

После выпитого вина наступило состояние «лёгкой эйфории» — организм после гонки обезвожен – всосалость мгновенно и сразу дало эффект. Я видел, что и Тане тоже хорошо. Никто не спрашивал, кто она, что она, почему со мной… Здесь она была своя, и народ её сразу принял, даже имени не спрашивал. Так мы просидели в общей компании минут 40, а потом почувствовали, что нам хочется побыть одним. Вышли и не торопясь, пошли в сторону станции. Решили доехать до Питера и там где-то посидеть в кафэшке. Подходим, а в расписании написано, что в электричках два часа перерыв. Таня мне и говорит: «Что мы будем два часа как пенсионеры по перрону ходить? В компанию возвращаться тоже не хочется. Давай лучше прогуляемся на лыжах до следующей станции, там и сядем на электричку, погода ведь «так и шепчет!» Я согласился, хотя, если честно, лыж этих на сегодня я уже «наелся», но не будешь же перед женщиной показывать свою «слабость».

Встали на лыжи, пошли рядом, благо есть две лыжни и идут параллельно. Километра через три две лыжни перешли в одну, а потом и вовсе она кончилась. Пошли по «целине», а снег-то уже подлипать стал, тяжеловато, и я Тане предложил, снять лыжи и пойти прямо по шпалам, типа — пусть ноги отдохнут. Она согласилась. Взял я две пары лыж на плечи, она две пары лыжных палок, идём по левой колее железной дороги.  «Умные разговоры» разговариваем и наслаждаемся погодой. Яркий солнечный день, всё завалено снегом, сильный встречный ветерок в лицо, как раз в тему – «потеть не даёт». Кругом зимняя сказка, и в тоже время чувствуется, что весна вот-вот вступит в свои права. Лепота!!!

Смотрим, в километре от нас из леса встречный поезд выскочил и как загудит. А у нас как раз принципиальный спор разгорелся, могла ли Вера из произведения русского писателя Александра Ивановича Куприна «Гранатовый браслет» в полной мере оценить силу любви к ней бедного телеграфиста Г.С. Желткова, который ушёл из жизни со словами: «Да святиться имя твоё…»  Я считал, что нет, Таня – да, поэтому мы, не переставая спорить, сошли с левого пути и пошли между колеями, расстояние между которыми было примерно 3 метра. Поезд опять дал длинный сигнал. Думаю, что он гудит, мы же сошли с рельсов. Ещё больше отошли вправо, но спор продолжаем. До поезда остаётся метров 100, и тут он опять как загудит. И только я хотел уже на правую колею ступить, как вдруг вижу, у Тани лицо мгновенно покрывает гримаса ужаса. В ту же секунду она падает и хватает меня за обе ноги.

Я, ничего не понимая, начинаю разворачиваться, чтобы понять, что её так напугало, и в метре от себя вижу «бампер» тепловоза, несущегося на огромной скорости по правой колее, и перекошенное ужасом лицо машиниста, высунувшегося по пояс из кабины тепловоза. В ту же секунду меня со страшной силой тепловоза бьёт по рюкзаку. Лямки лопаются, рюкзак летит по ходу движения метров на 30, а я лечу под встречный поезд, идущий навстречу по левой колее. И тут я на обеих своих ногах, почувствовал мёртвую хватку Таниных рук. Падаю вперёд, лыжи ударяются об поезд, они же обе пары у меня на плечах были, а руки не долетают до рельсов ровно 5 сантиметров. И вот я лежу мордой лица вперёд, вижу, как под каждой парой колёс прогибаются шпалы, а в голове бьётся одна мысль: «Жив… Жив… Жив… Жив…» и так до самого конца, пока оба  поезда нас не миновали.

Тут только до меня дошло, что из-за встречного ветра и шума, который создавал поезд, идущий нам навстречу, мы не услышали поезд, идущий сзади по правой колее сзади. И машинист встречного поезда своими длинными гудками пытался нас об этом предупредить. Я встал, хотел идти посмотреть, что стало с моим рюкзаком и лыжами, но тут у Тани случилась такая истерика, что  минут 15 я не мог её успокоить. Мы сидели на рельсах, она рыдала, кричала, пыталась бить меня по щекам, а я хватал её руки, пытался целовать и говорил: «Ну, что ты, всё обошлось, всё обошлось»…  Когда она, наконец,  успокоилась, я пошёл за рюкзаком, размышляя, если бы лямки были чуть крепче, мне был бы «пипец». Никакие бы Танины руки не удержали бы такой удар.

Подобрал рюкзак, в нём был китайский термос с чаем, который от удара разлетелся на мелкие кусочки. Потом подобрал лыжи, на моих два носка было сломано. Поднял Таню. Обнялись, постояли так минуты две, и пошли дальше в сторону станции. По моему, это было Токсово. Я шёл и размышлял, что бы подумали люди, найдя на рельсах два перерезанных трупа, мужской и женский, и всё это в открытом поле среди яркого, воскресного дня. В общем, один кусочек термоса я дал Татьяне, а один взял себе. Лет 10 он лежал у меня на полке среди камней, которые я приношу из каждой своей экспедиции, как напоминание о моей глупости, и одновременно о моём ангеле-хранителе, а также о любви женщины, которая меня спасла.

Потом при очередном переезде из гарнизона в гарнизон этот лазуревый кусочек термоса потерялся, но я помню его до мельчайших подробностей, как и тот случай, что с нами тогда произошёл. Он ещё больше сблизил меня с Таней, но как мужчина и женщина мы по-прежнему встречались редко — негде было, да и занят я был сильно учёбой и тренировками. Лыжи же я снова отдал в ремонт, и, продолжая бегать на своей  «Тиссе», всегда вспоминал этот эпизод из своей экстремальной жизни…

Я бы мог ещё много рассказать историй, связанных с моими горными и беговыми лыжами. Но ограничусь высказыванием 4-х кратного олимпийского чемпиона, француза, Жана Клода Килли: «Горные лыжи сами по себе не могут дать счастье, но вполне могут заменить его!!!» Отдав горам 41 год своей жизни, подтверждаю его слова…

БРОСИЛА ИНСТИТУТ

Завершилась весенняя сессия. Мы улетели сначала в «Омегу» (наш Центр выживания под Севастополем, потом лётная практика, потом отпуск. Встретились с Таней 1 сентября. Я удивился, что она свободна: «А у вас что в институте сегодня занятий нет?» Она беззаботно махнула рукой: «А я бросила».

« Как бросила, почему?»

«А чтобы встречаться с тобой и полностью не зависеть от времени. Теперь мне стало понятно, почему она могла меня сопровождать в любое время суток. Только три вечера в неделю у неё было занято работой с аббонементской группой в бассейне, всё остальное время она посвящала мне, или ожиданию, когда оно у меня появится. Бросить учёбу на третьем курсе института имени Лесгафта, у меня такое в голове не укладывалось. Я понял, что надо исправлять положение, но как? Она даже академический отпуск не взяла и в институте не появлялась пол года.

На следующий день, в парадной форме, при всех регалиях, беру кучу газет, где Таня сфотографирована с Президентом Франции, Президентом Финляндии и ещё кучей высокопоставленных лиц разных стран, а также самый дорогой коньяк, который нашёл. Тогда это был франзуский «Наполеон», 36 рублей бутылка. (Для сравнения, наш коньяк, который нисколько не хуже, пробовал и то, и то, особенно грузинский 3 звёздочки, и армянский всех мастей, стоил от 8 до 15 рублей с копейками).

Еду в институт, записываюсь у секретаря ректора на приём по личному вопросу, представляюсь,  подполковник Морской авиации, прошу уделить 5 минут по личному вопросу. Жду. Время 2 раза переносили, наконец секретарша дала «отмашку» — можно. Пересекаю линию кабинета, сразу ставлю коньяк на стол со словами: «Я пришёл к Вам поговорить как мужчина с мужчиной, надеюсь, Вы меня поймёте… (Тут я сделал многозначительную паузу). Я по поводу Тани «N». Зимой на каникулах  я уговорил её поехать со мной в горы на Кавказ покататься на горных лыжах. Поскольку на них она до этого не стояла, при падении я не смог её подстраховать, она  получила серьёзную травму позвоночника. Потом 4 месяца отлеживалась в далёком горном ауле, где не было никакой связи с Большой землёй.

Зимой там снегами всё заметает и нет никакой связи, они отрезаны от всего мира. Есть ещё в России такие селенья. (При этих словах меня чуть не прошибла слеза – так сразу хорошо я вписался в образ, который для себя выбрал.) Поэтому она не могла позвонить и сообщить в институт, что лежит с травмой, или позвонить родителям, чтобы взяли академический отпуск… а я… я был в долгой служебной командировке. Но вот фотографии и статьи в газетах, доказывающие, что Таня гордость Советского спорта, и для института это большая честь, что она в нём училась… Поэтому надо приложить все силы, чтобы эта девушка смогла продолжить занятия… И дальше я понёс такую околесицу, что сам поразился своей «фантазии» и наглости.

«Давайте лучше выпьем», — перебил меня ректор. Достал из сейфа начатую бутылку армянского коньяка 5 звёздочек, две рюмки и парочку конфет на подносе. Сам налил и произнёс тост: «За знакомство! Первый раз пью с подполковником Морской авиации». Мне ничего другого не оставалось как согласиться. Выпили, занюхали конфеткой, а дальше он произнёс: «Спасибо за коньяк, я посмотрю, что для Вас можно сделать, и я Вас больше не задерживаю…» Я выкатился с кабинета, посмотрел на время — «рандеву», как я и просил, заняло ровно 5 минут.

А через два дня радостная Таня сообщила, что её восстановили в институте, правда придётся проходить на третьем курсе то, что она за первые пол года уже прошла, но это «были семечки»… Я конечно был очень рад за неё, хотя из-за меня она потеряла год учёбы, если называть вещи своими именами. Дальше наши встречи продолжались в прежнем ключе, в основном «платонически», у неё учёба и работа, у меня учёба и тренировки. С ней я чувствовал себя Робинзоном, у которого появилась своя «Пятница». Пролетели зимние каникулы, я сгонял в Терскол, начался период написания диплома. Мы стали посвободнее.

РАЗВЕДЧИКИ ГОРЯТ НА «МЕЛОЧАХ»

И меня как-то пригласил к себе на день рождения мой друг и товарищ по каратэ Володя Разбежкин. Жил он « в провинции», т.е. на станции Песочной под Ленинградом. Я спросил разрешения приехать не одному. Добро было получено. День рождения, почему-то втроём, прошёл очень весело. Все вместе погуляли по весеннему лесу, Володя проводил нас до станции, попрощались и покатили обратно в наш родной Питер. Мама у меня коренная петербурженка, блокаду пережила в этом городе и очень за меня радовалась, что хотя бы три года, но я поживу в Ленинграде. Вышли с электрички, расставаться не хотелось, решили посидеть в ближайшем кафе, к которому мы и направились, взявшись за руки…

Не случайно говорят, «разведчики горят на мелочах». Из проходившего мимо трамвая нас увидела жена. По положению наших рук она поняла всё… Когда я пришёл домой, меня встретили всего одной фразой: «Я всё знаю…» и больше со мной не разговаривали.

Три дня жена ходила по улицам города, а на чётвёртый схватила детей «охапку» и улетела к моим родителям на юг. Последние её слова были: «Делай, что хочешь…», — предоставляя мне полную свободу, она приняла самое мудрое и правильное решение, которое можно было принять в той ситуации.

Я очень переживал, что сделал так больно родному человеку. Очень переживала за меня и Таня. Где-то неделю мы не встречались. А потом началось сумасшествие. До нас обоих дошло, что нам осталось встречаться – «всего ничего». Этот вопрос мы с Таней обговорили ещё в самом начале, что она, ни в коей мере, не претендует на изменение моего семейного статуса, и мы оба знали, что по окончанию моей учёбы нам предстоит расстаться и скорее всего – навсегда…

Мы стали искать любой повод и возможность для встречи как мужчина и женщина. В этом плане я просто поражался Таниной смелости. Мы заваливались в какие-нибудь кусты всего в 5-7 метрах от тропинки, где ходят люди. И Таня отдавалась мне со всей страстью, на которое способно тело, 15 лет скованное колоссальными физическими нагрузками, тренировками, аскетическим образом жизни и ограничениями. Сколько в нём таилось нерастраченной силы и взрывной энергии. Я как-то у Ивана Ефремова в романе «Таис Афинская» прочитал выражение, смысл которого долго ускользал от меня: «Юноши и девушки храма танцевали танец эротической отваги…» После встреч с Таней я его понял. Она отдавалась мне в море, в подъезде дома, хотя в любой момент туда могли зайти люди. Когда я, спустя много лет, посмотрел американский фильм «9,5 недель», как герои любят друг друга с неистовой страстью прямо под дождём, то даже вздрогнул – у нас было также…

Именно Таня вдруг нашла возможность встречаться почти каждый день, о которой мы и не подозревали. Я из общежития убегал, якобы, на зарядку, хотя прятаться было практически не от кого, все готовились к отъезду, и каждый жил своей жизнью. В 7.00 утра из подъезда на работу выходили родители Тани. В 7.01 я уже заскакивалк ней в подъезд,в 7.02 уже стоял перед дверью её квартиры на 5-ом этаже. Меня встречала Таня и сразу начинала раздевать. В 7.03 мы были уже на её диване.  Что было дальше???

Я попробую ответить стихами Виталия Сундакова «Таинство плоти» из книги «Эпидемия любви».

Кто они теперь друг для друга, эти голые,набело возвышенно-опустошённые свирепой любовной схваткой люди? Он стоит у распахнутого окна. Она, лёжа на спине, смотрит сквозь него на звёзды. Ещё долгий земной час понадобился им, чтобы наконец осознать себя по
отдельности.

Прозрачные ноздри,
Припухлые губы,
Дыханье – гроза!

И влажная кожа,
И выдох: «за что же?»
Шальные глаза.

Трепещут ресницы,
Любые границы –
-долой!

Блестит подбородок,
Нацеленный в небо, —
-домой.

И тонкие пальцы
Ногтей не жалея,
Сгребают весь мир подсебя.

И тело запело,
И тело взлетело –
— до дна!

И мир закружился,
и пусть накренился! –
Есть точка опоры…

— О Боже? – Одна!

… Без всякого Монтек Чиа я понял, что мужчине не обязательно каждый раз получать оргазм, главное, чтобы его получала женщина…

ПРОЩАНИЕ

До выпуска из академии оставалась примерно неделя, когда мы оба поняли, что расставание будет мучительным, настолько глубоко мы проникли друг в друга. Понимая, что мне ещё надо переделать кучу важных дел, защитить диплом, собрать вещи для отъезда, пройти праздничный банкет… она предложила: «Давай  я уеду первой?» Это было спасение. Иначе я мог сорваться и «наломать дров».

Но перед нашим расстованием произошёл эпизод, который в последствии кардинально повлиял на Танину судьбу. Как-то мы вместе после театра оказались в случайной компании, и там оказалось несколько авиационных ребят, в том числе и штурман с фронтовой авиации, летающий на самолётах СУ-24. Как-то я его выделил, и в гостях мы, в основном, общались с ним. Познакомились, интересно поговорили о полётах и его службе в Забайкалье и на этом расстались, как я думал навсегда. Но оказывается Господь Бог припас для нас ещё одну встречу. Но всё по порядку.

Наступил день прощания. Таня уезжала к бабушке в деревню. Мы стояли без слов на перроне, до отправления поезда оставались 3-2-1 минута, а я никак не мог выпустить её руки из своих…

«Прощай», — мысленно сказали её губы».

«Прощай», — мысленно ответили мои глаза».

Прозвучал гудок. «Спасибо за всё!» — произнесла она, ступая на подножку.

«Возьми носовой платок, вдруг пригодится». Я неожиданно для себя сделал ей прощальный подарок, когда поезд уже тронулся. А про себя произнёс: «Да святиться имя твоё»…
Долго смотрел вслед уходящему поезду, чувствуя, как с Таней навсегда осталась часть моей души, а потом вдруг на память пришли стихи:

«Она ушла, и в гулкой тишине большого дома лифт замолк устало.
А он сидел, с собой наедине, вдруг ощутив, как тихо в мире стало.
И так смотрел он в глубь своей души, как раненный, что вышел на поляну,
И с ужасом, в неведомой глуши, чуть сдвинув бинт, рассматривает рану».
(Константин Ваншенкин)

Я думал, что на этом моя история любви-страсти, закончится. Но там, наверху, Бог не захотел, чтобы всё прошло так просто, и «бросил кости» совсем по-другому…

ЛЕТИМ В МОНГОХТУ

Получив назначение к новому месту службы, я собрал и отправил туда вещи контейнером, а сам полетел на юг к семье в отпуск, совершенно не зная, как нам с женой теперь жить дальше. Родителям моим она ничего не говорила, сказала, что прилетела одна с детьми, чтобы они больше побыли на море. Встретились мы с ней и под каким-то предлогом ушли надолго из дома. Сели на набережной и долго-долго обсуждали все варианты нашей дальнейшей совместной жизни. Я конечно повинился, а «повинную голову и меч не сечёт». В общем, поняли, что ради детей надо жить дальше… И так мы прожили вместе ещё 11 лет…

Что касается Тани, тосковал я по ней сильно. Когда полёты были на «радиус» на Север, и маршрут пролегал мимо Ленинграда, я даже смотреть себе запрещал в ту сторону. Боялся, что «сорвусь» и поверну «каралик штурвала прямо к этому городу, где жила эта девушка, оставившая такую «зарубку на сердце», что никакое время не изгладит её из памяти. Чтобы господа, уважаемые читатели поняли, что я на себя «не наговариваю», приведу такой факт, который узнал в поезде Москва-Николаев от незнакомой женщины, с которой мы случайно заговорили о любви… Она поведала, что ей лётчик Морской авиации как-то сделал предложение выйти за него замуж и поехать с ним на Дальний Восток. Она испугалась, а если честно, жаль было бросать Николаевскую квартиру, и ему отказала.

Тогда он на дальнем бомбардировщике ТУ-16 промчался ниже окон её квартиры на третьем этаже (дом стоял на высоком  берегу лимана), заведомо зная, что его точно за этот поступок снимут с лётной работы. Так впоследствии и произошло. Но ему уже было всё равно. Хотя прошло с того «эпизода» уже более 10 лет, женщина так и живёт одна, и больше ей никто в любви не объяснялся. Было видно, что она жалеет о том своём решении, но уже ничего нельзя изменить…

Я конечно, до такого состояния не дошёл, но душевная боль меня терзала долго. Постепенно всё стало утихать, правильно говорят: «Время лечит»…,- и вдруг Бог не захотел, чтобы для меня всё так просто кончилось и вновь «посыпал соль на рану». А дело было так.

Я исправно после академии совершил два переезда в новые гарнизоны, а когда прибыл в гарнизон Остров Псковской «губернии», получил приказ, возглавить три лётных и технических экипажа, улетающие на Дальний Восток в гарнизон Монгохто, чтобы забрать оттуда три дальних дозвуковых бомбардировщика ТУ-16, которые отныне будут входить в штат нашего полка. Ну, для меня перегонка самолётов ещё с лейтенантских лет – любимое занятие, бо это всегда — «приключения!». Собрались, полетели. Сначала на АН-12 до Кипелово, что под Вологдой. Потом на ИЛ-62м до Монгохто. А там дислоцировалось тогда три полка и все командиры полков: Володя Зубков, Гена Самойлов и Саша Лепаловский были моими однокашниками. Сейчас первых двух уже, к сожалению, нет в живых…

УРА… УЛЕТАЕМ

В общем, техники больше месяца принимали самолёты, лётчики ходили по гостям, на рыбалку и коротали время кто чем, в меру своей фантазии. Сам гарнизон меня поразил таким фактом. Домов в гарнизоне фактически, если по нормальному расселять, на личный состав одного полка. А их там три. Деревенек совсем рядом, чтобы снять какую-нибудь хатынку для семьи, нет. И некоторые живут годами, кочуя из квартиры в квартиру. Допустим, я два месяца в отпуске, в моей квартире живёт семья какого-нибудь моего сослуживца. Я приезжаю, другой экипаж уходит в отпуск, улетает соответственно на Большую землю, они переселяются в его квартиру, и так круглый год… «Вот такая фигня, малята!!!»

Наступил день отлёта. Взлетаем. Я на первом борту в роли инструктора и старшего группы, сижу на правом кресле с командиром отряда майором Васей Смирновым. Вторым идёт молодой командир отряда майор Олег Яковлев (тут фамилию могу перепутать, дальше поймёте, почему? — запоминают обычно тех, кто больше «наколбасил») И замыкает нашу тройку майор Наумов, заправляемый командир отряда, самый опытный из всех. Я в его подготовке был уверен на 100%, но как показали дальнейшие события, зря. Первая посадка по плану на аэродроме Белая, что за Иркутском. А у меня в Иркутске брат живёт.

Накануне позвонил ему, договорились, что он туда приедет, пообщаемся. Забыл указать такую деталь. Я как-то в одной книге об авиации прочитал, что когда лётчики летали на фанерных самолётах, всегда бросали в озеро Байкал монеты, чтобы «батюшка Байкал» пропустил. А я вообще-то суеверный, да и опять же традиция. Перед посадкой в кабины приказал всем пяти членам экипажа дать по монете технику, сам тоже, и техник всё это положил на створки бомболюка. Т.е. чтобы монеты улетели, надо просто открыть створки бомболюка.Кстати, тогда совсем не подумал, что 6 монет, летящие с высоты 10 км, могут запросто прошить кого-то, как метеорит. Но лётчики — они ж как дети бывают, только с большими «яйцами», им иногда так приспичивает поиграть в детство, что спасу нет…

Прошли по маршруту, я уже связался с Белой, нос самолёта закрыл Байкал. Озеро красоты неописуемой. Справа на траверзе торчит мыс Святой Нос, идём на высоте 10 000 метров. Даю команду штурману: «Пора». Он: «Командир, рано». Я ему: «Молчать, когда я вас спрашиваю, открывай». Штурман открыл створки бомболюка, монеты полетели. Но, блин, видно рано я дал команду, не попали они в озеро, потому что Белая вдруг нам говорит: «Меня закрыло выносом туманом, вам посадка на Джиду». Отвечаю: «Принял, и по СПУ, — штурман давай курс на Джиду».

Он мне: «Командир, а где это?» Отвечаю: «так это я тебя должен спросить, где это?» — блин, на самолёте аж два штурмана, и ни один не знает.

Он: «А я не знаю». Но, есть «конкретное предложение — надо что-то делать? Докладываю на Белую: «У нас нет данных этого аэродрома».

Такой случай в НПП предусмотрен. Нам открытым текстом дают позывные и частоты дальней и ближней приводных станций». Докладываю: «Принял, а куда лететь?»

Мне дают: «Курс 180, возле границы вас заловят». Понятно. Развернулись носом на юг и помчались. У меня ещё мысль про брата мелькнула, что зря я его выдернул, но кто ж знал?

Через какое-то время слышу меня кто-то запрашивает, понимаю, это наш аэродром Джида. Расположен возле самой Монгольской границы. Получили условия, снижаемся. На эшелоне перехода выдают давление 702. Ни хрена себе, почти как на высокогорном аэродроме. Я с таким низким давлением ещё не садился. Пробиваем облака, вижу две полосы, лежащие параллельно. Спрашиваю: «Мне на ту, которая пошире?»

Руководитель полётов, мне показалось, с издёвкой: «Нет, Вам на ту, которая поуже, а это значит ширина полосы 37 метров и длина 2500 метров. Нельзя сказать, что впритык, но и «варежку разевать нельзя». К тому же дали боковичёк 8-10 метров секунду. Не предел, но ощутимо. ТУ-16 в плане бокового ветра строгий самолёт, если в первый момент после касания нос по полосе не поставишь, потом можешь успеть это сделать лишь за полосой…

Принимаю решение, даю команду Смирнову: «Вася, убери руки со штурвала, сажать буду я. Ты смотри и учись». На посадке вроде всё учёл с запасом: и скорость, и вынос точки выравнивая ближе к полосе, и обороты не прибираю, но стоило их чуть тронуть, самолёт сразу «посыпался», еле успел «подхватить» — в итоге, расчёт от торца полосы 100 метров. Нормально, полоса короткая, нормально, но всё на грани, парашюты решаю не выпускать, хотя по РЛЭ положено, но  неизвестно, самолёт АН-12 с техниками прилетит за нами или нет. Обжимаю тормоза, держу направление, скорость погашена, сруливаю с полосы, докладываю: «Полосу освободил».

РП: «На стоянку, вас там встретят». Говорю: «Я тут постою, пока второй не сядет». РП: «Добро».

Двигатели молотят на малом газе, стою, жду. Второй у меня, молодой, может не справиться. Через 10 минут подходит к полосе Яковлев. Дал ему две упреждающих команды: «На оборотах, и Высоко». Олег нормально сел, с таким же расчётом как у меня,  и побежал по полосе. Я дорулил до стоянки, вызвал третий экипаж, ограничился фразой: «Давление низкое, учти при расчёте». Наумов мне выдал: «Понял, учту». С этими его словами я выключил на своём самолёте двигатели. Сам тут же первый покинул кабину и сразу полез на крыло, чтобы было виднее, как производит посадку третий экипаж. Вообще — то, у меня особого беспокойства не было, майор Наумов опытный лётчик, по возрасту старше меня, справится…

СЮРПРАЙЗ, БЛИН

И тут глаза у меня полезли на лоб от возмущения, подходит Витя Наумов к полосе, ещё до неё метров 200, как вдруг самолёт «ба-бах», только пыль из под колёс, потом отскочил так метра на два, долетел до полосы и сел на неё как ни в чём не бывало. Мама родная!!! Предпосылка! Как же дальше лететь? Надо ведь экипаж от полётов отстранять, и или вызывать на замену новый экипаж, а пока его сюда доставят – это как минимум неделя, или устраивать этому конторольные, а потом и тренировочные полёты. Да кто ж мне это позволит, в этой «дыре», на чужом аэродроме? Дело пахло срывом задания.

Дав команду экипажу: «Как придут ТЗ, запрвлять самолёт полностью, под пробки». Сам помчался на КДП. Тут меня подобрало попутное АПА. Это машина такая, дающая самолётам ток при запуске двигателей. Прыгаю в кабину, там два человека, оба в комбезах, но по фуражкам вижу, что офицеры, продолжают начатый разговор: «Ну, что, твоя так и не пишет?» Второй отвечает: «Нет, как уехала, схватив дочку в охапку, 5 месяцев уже не пишет. Ну и правильно, я бы на её месте тоже не писал. Разве тут нормальной женщине можно выдержать? Из развлечений одно радио, даже кино в солдатском клубе смотрим».

Меня поразило, что он говорил о себе спокойно, как о постороннем. Потом они переключились на меня: «Слышь, Командир, а что это у вас? Два самолёта нормально сели, а третий 200 метров до полосы как «наеб… , извиняюсь, как навернётся! Предпосылку, однако, оформлять надо».  Тут я сначала вспомнил садистские стишки детского садика:

«Жил на свете старый ИЛ,
На разведку он ходил, но однажды не вернулся.
Где он дети? Наеб… (навернулся)

«Вот взлетает грозный ЯК,
Вдруг о палубу х..к (бабах)»

Ну, и тому подобное можно пропеть про почти  каждый тип летательного аппарата, но не будем о грустном… Я понял, что мне этих двоих надо сразу поставить на место, пока языком не растрепали «на всю Ивановскую, как морские лётчики садятся. Потом уж это дело точно не замажешь. Говорю: «Ничего подобного, лётчик так садился по мому приказанию. У него просто выходит годовой допуск в посадке на грунтовую полосу. И в этих случаях мы не устраиваем ему специальные полёты с грунта как у вас в «пехотной авиации», а даём ему команду произвести посадку  до ВПП на концевую полосу безопасности и засчитываем ему это как посадку на грунт. Ну а дальше, до этой самой полосы лётчику добежать или долететь – это мы оставляем на усмотрение командира экипажа, чтобы не подавлять полностью его инициативу. И вообще, у нас в Морской авиации всё не так, как у вас в «сухопутной». Офицеры уважительно замолчали, и больше разговор на эту тему не возникал.

Ясно, что такую «лапшу на уши» я мог повесить только техникам, и то, если они ещё достаточно молоды, и не из нашего «кишлака». Поднимаюсь на вышку. Так мы зовём помещение, откуда руководитель полётов руководит полётами. В кресле сидит командир полка, моложавый офицер примерно моего возраста. Вместо приветствия первые его слова были: «Ну что, Командир, предпосылочку оформлять будем?» И видно, что человек радуется чужой проблеме, но не от злорадства, а просто от возможности как-то разнообразить суровые армейские будни в этом краю. А то, что они «суровые», это я понял сразу на интуиции, да и разговор двух офицеров, от одного из которых ушла жена, как-то сразу в этом убедил.

ВСТРЕЧА В СТОЛОВОЙ

«Командир, — обращаюсь я к нему. Ну сам посуди, мне теперь надо здесь, у тебя на аэродроме, свои полёты устраивать, чтобы лётчик сначала у меня слетал на контроль, а потом сам ещё отренировался. А топливо для этих полётов я буду брать у тебя, да и группу руководства тоже. А оно тебе надо? Давай сделаем так. Кроме тебя этой посадки до полосы никто не видел. (про офицеров, что уже «перемывали косточки» экипажу, усевшемуся до полосы, я «скромно» умолчал). А ты в момент первого касания отвлёкся на зазвонивший телефон, а когда повернул «каралик головы» обратно, экипаж Наумова уже производил нормальную посадку на полосу. Ведь с тем, что он нормально второй раз сел, я думаю, ты возражать не будешь? А я тебе за это бутылку Рижского бальзама или ликёра «Вана Таллин» пришлю. Ну, что, по рукам?» Командир полка попался «грамотный», понял, что лучше «синица в руках, чем журавль в небе», и согласился.

Тут же выделил мне автобус, и мы всеми тремя экипажами поехали на обед в лётную столовую. Заходим, «мама мия!» на окнах, подоконниках, портьерах висят гроздья тараканов, и видно, что сидящий и жующий народ на это никак не реагирует. Пришлось и нам сделать бывалый вид, мол, и не такое видали, и не моргнув глазом, сделать заказ подошедшей официантке.  Все пожелали  борщ.

(Вань, а Вань, ты знешь, як «москали» наш украинский борщ называют? – «первое»)…

Принесли «первое». Официантка – молодая девушка поставила тарелки на стол, и в каждой плавало по 2-3 таракана. Она, не смущаясь, тут же моей ложкой выковыряла из тарелки «незваных пришельцев» и сказала «Кушайте на здоровье». Мне ничего не оставалось, как за всех сказать спасибо и спросить: «А почему вы с ними не боретесь?»

Ответ нас поразил своей убийственной простотой: «Пробовали – бесполезно. Приятного аппетита!» Я, преодолевая лёгкую брезгливость, погрузил ложку в борщ, а он оказался неожиданно вкусным, и со словами: «Я вам приказываю есть, мне голодные члены экипажа не нужны, принялся наворачивать принесённое блюдо. Народ, хотя и не сразу, потянулся за мной… «Голод не тётка»…

Отобедали и уже пошли на выход, как вдруг я услышал голос: «Товарищ подполковник, Вы меня не узнаёте?» Посмотрел, спросил офицер в лётном комбезе, я тоже в комбезе, как он моё воинское звание узнал? Я пригляделся и понял, что это лицо я когда-то видел. Он, понимая, что я не могу его опознать: «Вы тогда ещё были с Таней N». И тут я вспомнил весёлую компанию, где было несколько лётчиков сухопутной авиации.

«Витя, ты что ли?» — неуверенно спросил я.
«Да», — ответил он, — собственной персоной, я тут штурманом звена работаю на СУ-24». Мы поудивлялись необычной случайности нашей встречи. Коротко рассказали о себе, кто как сюда попал, и Виктор вдруг поизнёс: «Василий Васильевич, а Вы знаете, что Таня была здесь и всего 4 дня как улетела. Я когда Вас увидел, даже подумал, что это Вы из-за неё к нам прилетели и только по погоде опоздали».

«С раны, которая, как я считал, давно зарубцевалась, вдруг резко сорвали бинты, и она тут же стала кровоточить. В памяти мгновенно пронеслась вся наша шальная любовь с Таней, в том числе и случай на рельсах.

Случайная встреча

Случайная встреча, случайные речи,
И мысленно руки ложаться на плечи,
И мысленно губы встречают друг друга,
И нет заколдованней этого круга.

Но так не бывает, и быть так не может,
Нам случай друг друга найти не поможет,
А может, бывает? А может он есть?
И может, случилось, — случайно ты здесь!?

Случайная встреча, случайные речи,
И мысленно руки ложатся на плечи,                И мысленно губы встречают друг друга,
И нет заколдованней этого круга.

А Боги, собравшись на звёздное вече,
Смеялись над фразой «случайная встреча»,
И ангел летал над тобою и мною,
И от нетерпенья звенел титивою.

Случайная встреча, случайные речи,
И вот уже руки ложатся на плечи,
И вот уже губы встречают друг друга,
И нет заколдованней этого круга

Но случай коварен, но случай случаен,
На то он и случай, что не постоянен,
Но только за это его ты прости,
И случай, случайно, наш не упусти…

Случайные встречи, случайные речи…

( Виталий Сундаков, из книги
«Книга ДРУГАЯ
СТИХИйное

ЭПИДЕМИЯ ЛЮБВИ )

Оказалось, на следующий год он снова прилетел в отпуск, но уже не один, а с другом, и случай опять их свёл в одной компании. Таня им обоим понравилась, и они пригласили Таню прилететь к ним на летних каникулах, оплатив ей дорогу. И вот ещё со всем недавно она была здесь, много о Вас рассказывала… Вот я и подумал, что Вы прилетели из-за неё».

ДАЛЬНЕЙШИЙ ПЕРЕЛЁТ

«Командир, мы Вас ждём», — услышал я из автобуса голос своего экипажа, мгновенно вернувший меня из сказки на нашу «грешную Землю». Мы попрощались с Виктором, я запрыгнул в автобус,  и видел, как он ещё долго смотрел мне вслед. Дальше моё сознание как бы раздвоилось. Одна половина меня вспоминала Таню, все подробности наших с ней не простых отношений, а другая продолжала оставаться волевым и ответственным командиром. Я приказал остановить автобус возле магазина, заскочил, взял коньяк командиру полка, чтобы не передумал… смеюсь, просто хотелось его сразу отблагодарить. Он поступил как Мужчина.

Автобус привёз нас на КДП, командиры и штурманы вышли, остальных я отправил на самолёты продолжать предполётную подготовку силами лётного экипажа. И вот тут выскочило две проблемы: первая – следующая посадка по плану у нас должна была быть в Семипалатинске. Чтобы туда долететь нужна полная заправка, 32,5 тонны керосина. Но с таким взлётным весом полоса в Джиде для нас была мала. Во-первых, лето, высокие температуры, а главное, очень низкое атмосферное давление. Полоса длиной 2500 метров и расчётная длина разбега тоже 2500 м. А по науке, взлетать можно, если длина ВПП превышает расчётную длину разбега не менее, чем на 300 метров. Пока мы «жевали эту гайку» меня осенило: «Командир, — предложил я местному командиру полка, заметно проникнувшимся нашими проблемами после вручения «0,5 литра», — а давай мы вырулим 300 метров за полосу и будем взлетать оттуда».

«Не положено, — был ответ, — да и на до мной ещё начальники есть, не разрешат. Надо ждать ночи, температура спадёт, климат-то у нас резко контитентальный».

«Ладно, ждём, — согласился я, — толко тогда у нас стартовое время выйдет, у тебя ночевать будем. А потом ещё и наши техники прилетят на АН-12, как такую ораву кормить будешь?»

Видно, что его эта перспектива совсем не радовала. Тогда я предложил ему другой вариант. Тогда дай нам пустые ТЗ, мы сольём уже заправленное топливо, оставим столько, чтобы долететь до Белой, а оттуда уже уйдём на Семипалатинск. Но оказалось, что такого количества пустых топливозаправщиков у него нет. Оставалось только ждать понижения температуры. И тут вдруг всплыла ещё одна вводная, Семипалатинск нам даёт «добро» на приём только если мы сразу, без ночёвки уйдём дальше. А это сразу упиралось в другое нарушение – превышение стартового времени экипажа. Эта штука в авиации записана «кровью», как впрочем, и все её остальные законы. У водителей есть такое выражение «уснул за рулём» — последствия такого явления самые печальные. А авиации они во сто крат хуже, а ну как самолёт на город упадёт? Наступает усталость, и вероятность ошибок экипажа возрастает лавинообразно. Но решить этот вопрос – это уже было вне моей компетенции, над этим пусть «верха» думают.

Но я не сидел пассивно, сложа  руки, говорю: «Командир, взлёт я беру на себя. Разреши, мы взлетим, покрутимся часа три у тебя над точкой, чтобы лишнее топливо сжечь, а потом уйдём на Белую и там сядем, там ночевать можно». Он мне: «Сейчас запрошу командира дивизии». При мне позвонил, доложил ситуацию. Слышу, комдив спрашивает: «Это сколько им топлива надо сжечь, чтобы себе нормальный посадочный вес обеспечить на посадке?» Отвечаю: «На три экипажа 45 тонн». Он: «Что? – да это недельная заправка для моей дивизии. Запрещаю».

Тут он, преувеличил, конечно, чтобы отказ весомей выглядел. Но деваться было некуда. Стали ждать вечера и понижения температуры. Я размышлял, что делать со стартовым временем? Но «верхний штаб» принял решение за нас. Поступил приказ: «Как только позволит длина полосы, взлетать, идти на Семипалатинск, там быстро заправиться топливом, и сразу лететь на Остров без всякого предполётного отдыха. Это было, конечно, сильное нарушение законов НПП. Допусти хотя бы один экипаж серьёзную ошибку, и Штабу Авиации ВМФ пришлось бы юридически отвечать. Но в нас верили, что справимся, и я это оценил.

Поговорил с Наумовым, объяснил суть его ошибки. Предупредил, что я иду на нарушение,  допуская в дальнейший полёт, но я в него верю, что больше он «не расслабится»…

Подождали два часа. Температура наружного воздуха стала понижаться, и мы пошли на взлёт. Когда оторвали колёса от бетонки, я почему-то физически ощутил на себе взгляд Виктора, штурмана с СУ-24, который рассказал мне о Тане.

Дальше два этапа тяжёлого ночного перелёта через всю Россию вдоль с посадкой в Семипалатинске, и уже под утро произвели посадку на своём родном аэродроме Остров, что в Псковской «губернии». Встретил нас командир полка Николай Александрович Мордовалов, объявил всем благодарность за перелёт. Ещё бы, блин, каждый член экипажа с собой привёз по 50-60 хвостов красной рыбы типа горбуши, симы, кеты по многочисленным заказам публики нашего авиационного гарнизона. Если бы мы этого не сделали, то нам бы этот «трансатлантический перелёт» не засчитали…

Лет через пять я узнал, что спустя два года, как мы улетели из Джиды, Таня вышла замуж за друга Виктора, тоже штурмана с фронтовых бомбардировщиков СУ-24. Я, узнав эту новость, от всей души порадовался за неё. До этого чувство вины где-то подспудно жило во мне, так как я чётко понимал – отдав мне своих прекрасных полтора года, после расставания ей всё пришлось начать заново. А теперь, я знал, что знакомство со мной, пусть не сразу, но принесло ей Удачу.

ПИСЬМО

Лет через десять я как-то  под настроение написал ей письмо на до востребования в авиционный гарнизон. Письмо через месяц пришло обратно нераспечатанным. Но ещё через месяц мне вдруг пришло письмо без обратного адреса, причём мой адрес на конверте был написан незнакомым мне почерком. А само письмо было от Тани, очень тёплое и пронизанное нежностью. Я узнал, что она счастлива в браке, двое детей, огромная благодарность мне, что помог ей пережить этот стресс после первой любви… Заканчивалось письмо так: «Не подписываюсь, сам знаешь, кто…»

Я долго размышлял, что хотел сказать мне Бог таким образом тогда в Джиде на Монгольской границе, напомнил о Тане? Ведь как свёл!!! Она с Ленинграда, я с Дальнего Востока, и оба совпали в одном пространстве чуть-чуть разминувшись во времени.Размышляю над этим фактом и теперь… Но знаю одно, если нам в этой жизни ещё суждено встретиться, в окружении детей и внуков, то нам будет что сказать друг другу…

ИДЕАЛЬНЫЙ БРАК

Вы не задумывались, уважаемые читатели: «Что такое идеальный брак?» Прежде чем Вы прочитаете мою версию по данному вопросу, попробуйте сформулировать ответ для себя сами, а я пока перейду к цитате из Бориса Григорьевича Финкельштейна, который после нашего с ним личного знакомства, незаметно перешёл у меня в «классики современной литературы» наравне с Виталием Сундаковым, ( надо будет при очередной встрече не забыть, ему это дело «учесть при разливе):

«Для меня писать – это особый способ разговаривать. Ты говоришь, и тебя не перебивают…» (Из интервью Бориса Финкельштейна газете Pbanker (№77, 2012 г.) Беседовал Аркадий Левин.  («В этих словах что-то есть» — подумал я, когда приступал к своему очередному эпистолярному творчеству…)

А ещё, в качестве эпилога всей этой истории, о которой появилось настроение Вам поведать, я приведу его слова из рассказа «Быть мужчиной»:

«Ну, а женщины, кто их поймёт. Трудно сказать, сила или слабость мужчины действует на них сильнее.
И вот тогда я сделал вывод: «Всё, что мы делаем, мы делаем ради женщин». Такой бескомпромиссный юношеский вывод.
Но если говорить честно и откровенно, то я и сейчас так думаю. Уж не обессудьте».

Прочитав эти слова, я карандашом прямо на полях книги написал: «Браво, Борис Григорьевич, я думаю так же».

На всякий случай назову несколько его  титулов, чтобы Вы знали, на кого я ссылаюсь, а то в предыдущем рассказе я далеко не все их перечислил:

«Доктор экономических наук, профессор, Заслуженный экономист АРК (автономной Республики Крым).
Действительный член Украинской технологической Академии.
Лауреат премии АРК в номинации «Литература».
Лауреат Международной литературной премии им. В. Даля.»

А ещё в биографии Бориса Григорьевича я прочитал, что в молодые годы он выполнил мастерский норматив по боксу и горным лыжам, много занимался альпинизмом, увлекается также лошадьми, холодным оружием, является действующим членом Альпийского клуба «No limits» (Предела нет)…  и много ещё чего  интересного можно о нём рассказать. Возможно, я когда-нибудь напишу о нём рассказ, как написал о Голтисе и Сундакове. Во всех случаях я очень благодарен Судьбе за то, что каждый год она меня сводит с чрезвычайно интересными людьми, которые сильно отличаются от среднего уровня наших обыденных представлений о жизни, примерно как айсберги посреди океана, но ведь нам видна всего лишь их надводная часть…

Так вот, насчёт «идеального брака». Ответ на него, по моему лучше всех сформулировал Мирзакарим Норбеков в книге «Опыт дурака или ключ к прозрению».

Идеальный брак – это когда с каждым вместе прожитым годом твоя жена становится тебе всё дороже, и ты влюбляешься в неё всё больше и больше и никак не можешь в этом процессе остановиться. Но такое возможно только при условии, если вы оба не стоите на месте, оба развиваетесь духовно и физически, и не пускаете развитие своих отношений на самотёк. И тогда твою жену не испортят никакие морщинки возраста, а всякие подтяжки там кожи лица и прочего, за которые цепляются многие наши и заграничные «звёзды», становятся просто смешными. Ведь, если ты полюбил свою жену юной девочкой, потом при тебе она превратилась в красивую женщину, потом в бабушку и прабабушку, нарожав тебе «кучу детей», ты её уже не разлюбишь, ведь она стала на порядок выше той женщины, которую ты полюбил изначально…

А теперь я хочу, приклонив одно колено, попросить прощения прежде всего у своей первой жены, а также у всех женщин, которых я обидел вольно или невольно в этой жизни… А ещё я надеюсь, что в следующей мне удасться сразу найти свою «половинку», которую буду любить всю жизнь…

Читателей, которые проявили силу воли и дочитали сей «опус» до конца, награждаю «бонусом» — даю окончание второго космического закона, начало которого я озвучил в одном из своих рассказов:

«Тебе надо, ты и делай»

Если Вы, прежде чем попросить жену выполнить Вашу просьбу, зададите себе вопрос: «А кому это надо?» и правильно ответив, сами принесёте себе тёплые тапочки к кровати,  то уверяю Вас, она это оценит и станет к Вам более ласковой, а это уже много…

ПИСЬМА

А закончить эту мою «неоконченную повесть» о роли женщин в нашей жизни позвольте словами моего любимого ученика — космонавта Юры Лончакова, которые я уже приводил в одном из своих рассказов, но это как хороший тост — его можно поднимать не один раз:

«Василич, дорогой учитель и друг,в длительном полёте я многое осмыслил. Я ещё раз ощутил, как прекрасна жизнь во всех её проявлениях. Пусть это будет грустный или неудачный день, ну и что?! Ведь это же день, и ты живёшь в этом удивительном, прекрасном и в то же время жестоком мире. Но в мире, который ты — именно ты — можешь менять каждый день в свою пользу и в пользу тех, кого ты любишь и уважаешь! Как здорово поётся у Визбора: «Как просто, чёрт возьми, стряхнуть с себя болото, до солнца долететь и возвратиться вновь! Вот дом мой, вот авто с разбитым катафотом, вот старые друзья и вот моя любовь.»

Юра закончил своё письмо с орбиты словом «любовь» — всё правильно — любовь женщины одухотворяет этот мир, а мы вспомним слова красноармейца Сухова из фильма «Белое солнце пустыни», который космонавты обязательно смотрят перед каждым полётом: «Дорогие женщины, настанут такие времена на Земле, когда вы все будете счастливы, и у каждой из вас будет свой законный, персональный супруг!» Это призыв и руководство к действию нам Мужчинам!!! Удачи нам всем на этом благородном пути!!!

П.С.[21.03.2018 08:58] Николай Рукавишников:

«Добрый день, Василий Васильевич! Книгу получил, большое спасибо за внимание, пожелания и добрые слова в мой адрес. Как Вы сказали, её прочтут дети, внуки и правнуки, это история нашей с Вами жизни. Я рад, что судьба свела меня с Вами и горжусь тем, что довелось вместе служить, летать. Летая в составе Вашего экипажа я приобрёл опыт, который пригодился в полётах на самолёте Су-24м, мр, и  на котором я пролетал 15 лет. Ценю нашу дружбу! Будем жить, КОМАНДИР !!!»