Санкт-Петербург. Военно-медицинская академия
Василий Васильевич сразу после работы поехал к Финляндскому вокзалу, в военно-морскую академию.
Его душа пела:
— Кузьму привезли, и самое главное он жив.
Василий Васильевич вышел из метро и направился к корпусам военно-медицинской академии. Был поздний вечер, народ спешил по домам. У всех метро шла оживленная торговля, всем чем можно. Торговали книгами, нижним женским бельем, шампунями и косметикой. Непонятные бородатые личности, явно кавказского происхождения, внимательно (от стоявших рядом машин) наблюдали за бойкой торговлей. Это паханы торговли.
Где-то возник шум и тут же несколько одетых во все черное молодых парней из одной из машин, рванулись разбираться. Василий Васильевич вспомнил сенной рынок и сразу начала болеть рана в боку. Он помнил проникновение ножа во внутрь себя, как это неприятно и больно и его передернуло.
— Продаю «Час пик» — кричал на углу невысокий черненький мальчик, размахивая популярной газетой.
Василий Васильевич купил газету. Там всегда печатались злободневные статьи о происходящем в городе, и Василий Васильевич очень любил сидя на диванчике дома, вытянуть ноги и не спеша читать эту газету. Обычно «Час пик» продавался в ларьках и когда привозили, туда сразу выстраивалась большая очередь. А здесь пацан наверно решил немного подработать и ему дали несколько номеров на продажу.
— Это нормально – убеждал самого себя Василий Васильевич – вон Ельцин рассказывает, как его внук зарабатывает деньги мытьем машин. Главное, чтобы не на сигареты и не на выпивку.
Он вспомнил проблемы Аленки и ему стало нехорошо.
— Молодой человек не желаете хорошо отдохнуть с дамой? – вызывающе спросила его невысокая и плотная девушка, одетая в сверхкороткую юбку, черную короткую куртку «косуху» и черные колготки в крупную сеточку. Красные туфли на высоких каблуках сразу бросались в глаза.
Мимо прогрохотал какой-то полуразвалившийся трамвай с режущим слух душу.
Девушка жевала жвачку и выдувала пузыри.
— Нет спасибо. Не желаю – вежливо ответил Василий Васильевич.
— Что спасибо – вдруг начала хватать его за руку – ходют тут всякие, а потом хорошие колготки пропадают.
От машины к ним сразу отделился невысокий парень в кожаной куртке. Подойдя поближе, он внимательно оглядел Василий Васильевича
— Букса он что тебя обидел — спросил он с кавказским акцентом.
— Обидел. Считает, что я недостойна с ним переспать.
— Ти зачем обидел дэвушку? – спросил Василия Васильевича кавказец.
Мысли как кошки беспорядочно мелькали в голове Василия Васильевича, но нужного он ничего не находил, кроме того, что наверно придется драться.
— Вы знаете я просто проходил мимо. Я спешу в военно-медицинскую академию
— Что если медик-педик, то можно честную дэвушку обижать – спросил парень и засунул руку в карман – давай плати за проход десять тысяч рублей.
Он вызывающе смотрел на Василия Васильевича.
Внезапно рядом с ними остановился шикарный шестисотый «Мерседес»с тонированными стеклами и из машины вышел собственной персоной Мансур Умарханович Асланбеков. Он увидел Василия Васильевича, размалеванную девицу и кавказца, державшего Василия Васильевича за рукав и моментально понял, что происходит.
Одет Мансур был в недлинное полурасстёгнутое пальто, под которым был белый шарфик и отдающей темной синевой костюм. Он не спеша он снял лайковые перчатки, красиво вытаскивая по очереди пальцы, и на его пальце сверкнул огромный черный бриллиант. Мансур немного помедлил, а потом тихо сказал:
— Василий Васильевич иди сюда и садись быстрее ко мне в машину.
Василий Васильевич было тронулся с места, но парень схватил его за рукав.
— Ти кто такой чтобы здесь командовать?
Глаза Мансура засветились недобрым огоньком.
Внезапно, к ним подскочил какой-то более пожилой кавказец и стал кричать на каком-то гортанном языке на парня.
Тот стал оправдываться и потом отпустил рукав Василия Васильевича, и тот, получив свободу, не веря в свое счастье быстро подбежал к машине Мансура.
— Ты старший здесь – спросил Мансур кавказца.
— Я Вано Джания. Смотрю здесь за торговлей. Извини уважаемый, мы не знали, что это твой друг. Он же русский. Но мы его запомним. Гарантирую, что все будет нормально. Больше такое не повториться.
Мансур, глядя ему в глаза со злостью сказал:
— Вас Вано, наверно надо прогнать с этого места?
— Зачем прогнать. Не надо. Извини уважаемый Отари — новый человек, только приехал из Абхазии, еще ничего не знает. Убивать умеет, а торговать и общаться с людьми не умеет еще. Он мой племянник. Я его научу. Грубый он необразованный. Вырос в деревне. Там война.
— Под кем ходишь?
— У нас старший на торговой точке Гиви Сухумский. Слышал?
Мансур кинул головой.
— Не хочется с вас брать штраф. Но если еще раз, ты с племянником мне попадешься, то возьму и Гиви тебе не поможет. Вот тебе деньги и бегом принести мне пару килограмм лучшего винограда, пару килограмм мандаринов, пару килограмм бананов и большой ананас. И время тебе пять минут.
Мансур достал из кармана красивое портмоне и взял несколько денежных бумажек и протянул кавказцу.
— Сдачу оставишь себе. Купишь лучшее, что есть и бегом.
— Зачем купишь? – подобострастно сказал кавказец – здесь все точки наши. Сами дадут.
— Значит сдачу возьмешь себе — жестко отрезал Мансур.
Тот начал еще что-то говорить.
Но Мансур не стал его дослушивать и повернулся к Василию Васильевичу. Дружески пожал руку и обнял:
— Вовремя я подъехал?
— Да, пожалуй — ответил с улыбкой Василий Васильевич – если бы не ты меня бы наверно опять порезали.
— Ладно. Это мингрельская шушера вертится тут у Финляндского вокзала. Я этого Гиви хорошо знаю и знаю, как на него можно воздействовать. Это грузинские беженцы из Абхазии. Там резали женщин и детей, а сейчас сюда приехали. Грабили там пока им не врезали как следует. Вот они сюда и рванули теперь.
— А зачем их пускают? Куда милиция смотрит
— Туда и смотрит милиция в этом городе занимается только теми делами, где можно положить хорошие деньги в свой карман. И не просто деньги, а очень большие деньги. Если начать копать по серьёзному, то тут же появиться какой-нибудь милицейский начальник, который крышует этот рынок. И не кавказец. А чистый русак.
— А ты этих знаешь?
— Зачем мне их знать. Для меня это клопы, которых надо давить. В основном мингрелы. Нехороший народ, подлый. Могут в спину ударить ножом. У нас на Кавказе их не любят.
— А я как-то не подумал, что Кузьме надо что-то купить. А ты молодец. Я с работы отпросился пораньше, бежал и задумался. А тут эти. Я сбегаю тоже куплю.
— Зачем бежать? Нам все принесут. Кузьме хватит до завтра. А завтра я ему снова привезу еще больше – губы Мансура расплылись в улыбке – Кузьма мой друг, самый близкий друг. Ты не знаешь Василий Васильевич, как я рад, что он жив – Мансур дружески похлопал Василия Васильевича по плечу — Я не думал, что он из той мясорубки выйдет живым. Все связи включил на Кавказе, выкуп был готов заплатить и Басаеву и Масхадову, а он сам освободился — и Мансур усмехнулся той улыбкой, которую так хорошо знал Василий Васильевич.
К ним подбежал кавказец вместе с племянником и кучей больших пакетов.
— Кладите на заднее сидение – приказал Мансур.
Когда они положили старший виновато сказал:
— Извините уважаемый такое больше никогда не повториться с твоим другом здесь. Я тебе еще груш вкусных положил от нас.
— Хорошо. Верю – ответил Мансур и кивнул головой – садись Василий Васильевич. Поехали.
Протянутая рука старшего кавказца повисла в воздухе.
Садясь в машину Василий Васильевич увидел боковым зрением, что кавказец ответил затрещину своему молодому племяннику.
У военно-медицинской академии на улице перед проходной, их в белом халате, уже ждал Игорь Муратов.
— Вы долго чего-то. Я тут замерзать начал.
Мансур вышел из машины и начал выгружать с заднего сидения пакеты.
Игорь обошел машину. Поцокал немного и потом спросил:
— Мансур, а сколько стоит такая?
Мансур улыбнулся и потом с искринкой в глазах ответил, с кавказским акцентом:
— Игорь джан, откуда я знаю сколько стоит эта машина? – он пожал плечами – мне ее подарили на Новый год уважаемые люди. А ты что думаешь? Что если кавказец, то купил? Зачем купил, если подарят больше, чем можешь купить? – и громко рассмеялся.
За ним рассмеялись и Игорь и Василий Васильевич.
Василий Васильевич стоял с пакетами Мансура, а Мансур спросил Игоря:
— Ну что там Кузьма? Игорек не томи. Ты хоть с ним разговаривал?
— Конечно. Он ранен в ногу. Пулей раздроблена кость. Будучи раненым он еще пять километров тащил ползком на себе раненую снайперицу. Она у нас здесь тоже лежит, но в другом отделении. С ней безвылазно сидит какой-то герой России из отряда Кузьмы. А у Кузьмы вроде не все так плохо, как кажется. Ногу сохранили и это главное. Ну а хромать конечно теперь будет всю жизнь. А что поделать? Медицина еще пока не всесильна.
— Ладно, хватит болтать пойдем – поторопил Игоря Мансур, а Виктор Александрович уже приехал?
— Приехал – усмехнулся Мансур – в реанимации лежит.
— Да ты что? Что с ним?
— Инфаркт. Еле забрал его из сорок второй больницы. В коридоре лежал. Не хотели отдавать. Ему у нас сделали стентирование. Поставили два стента. Сердечко барахлит, уже не первой молодости наш командир. А потом служба просто так просто не дается. А потом зачем вас беспокоить, все-равно к нему никого не пускают, даже меня.
— А, что такое стенты Игорь? Просвети нас неграмотных – спросил Василий Васильевич.
Стентирование — медицинское оперативное вмешательство, — как на лекции стал рассказывать Игорь — проводимое с целью установки стента — специального каркаса, который помещается в просвет полых органов человека, например, коронарных сосудов сердца. Это и сделали нашему командиру. Это новые западные технологии. Пойдемте за мной. А к командиру сегодня вы не попадете и ничего ему передавать нельзя.
В гардеробе они оставил свои пальто и им выдали белые халаты, которые они накинули на плечи.
Они шли по коридорам военно-медицинской академии в наброшенных халатах вслед за Игорем. По коридорам бегали медсестры на костылях передвигались больные. Было много безногих и безруких видимо солдат. У многих на груди и даже на бинтах медали «За отвагу». У десантников на головах синие береты.
— Это Чечня – повернулся к Мансуру Игорь и тяжело вздохнул – видишь сколько. Все военные госпитали забиты.
У одного безного солдата в синем десантном берете, которого куда-то везла медсестра, на гипсе руки была прикреплена к бинтам медаль «За отвагу».
Игорь и все, шедшие за ним, посторонились чтобы пропустить инвалида.
Проезжая мимо солдатик с каким-то надрывом вдруг закричал:
— Что смотрите на инвалида ублюдки? Видите, что ног нет. А у вас они есть.
Медсестра всхлипнула и провезла мимо них, еще что-то выкрикивающего инвалида.
Игорь тяжело вздохнул, потом повернулся к Мансуру и Василию Васильевичу:
— Я забыл вас предупредить, что с Кузьмой в палате с разрешения начальника академии живет его жена. Зовут Алена. Беременная. Месяцев восемь наверно.
— Огого – присвистнул Мансур – наш Кузьма резко стал женатым человеком. Удивительно. А ей не вредно это?
Игорь развел руками:
— Вредно не вредно. А она приехала с ним. Казачка. Вот так и Кузьма — кремень наш получается женился. Я думал, что он после Зины уже никогда.
— Так ребята про Зину им не надо напоминать — сторого попросил Мансур.
Наконец Игорь остановился перед какой-то дверью:
— Здесь они.
Василий Васильевич поправил галстук. Мансур тоже подтянулся.
Игорь постучал в дверь, и только когда услышал женский голос, — входите — открыл дверь.
Светлая большая палата. Горел яркий свет и на центральной большой, медицинской кровати лежал такой знакомый и в тоже время незнакомый, но сильно похудевший Кузьма. У его изголовья слева от кровати сидела миниатюрная, черноволосая женщина с книжкой в руках, которую видимо читала Кузьме. Когда в палату вошли врач и друзья Кузьмы, она встала и как бы отошла в сторону окна.
У Мансура выступили слезы на глазах, и он бросился к Кузьме. Наклонился, обнял и что-то много и неразборчиво говорил. А Василий Васильевич и Игорь Муратов стояли в стороне и улыбались.
Василий Васильевич увидел, что женщина беременна и уже видимо на последнем месяце.
— Здравствуйте милая женщина. Вы жена Кузьмы Степановича?
Она с улыбкой только кивнула головой.
— Кто у вас будет? Мальчик или девочка – спросил Василий Васильевич — пока не знаете?
Кузьма оторвался от Мансура и с улыбкой сказал:
— Казак будет. А кто же еще?
Василий Васильевич хотел возразить и сказать, что может быть и девочка, но его перебил Мансур:
— Зачем спрашиваешь? Джигит будет, разве не видно? Разве у Кузьмы может быть кто-нибудь, кроме джигита?
Все дружно рассмеялись.
Игорь Муратов немного смущаясь вдруг сказал:
— А посмотрите что у Кузьмы есть.
И с этими словами выдвинул тумбочку. Там лежали погоны капитана 1 ранга и пластмассовая коробочка с орденом Святого Георгия.
Все с уважением посмотрели на Кузьму, ожидая рассказов. Но он смутился еще больше, чем от вопроса о ребенке. Покраснел.
— Да так получилось. Всех награждали.
Мансур усмехнулся:
— Всех, да не всех. Не у всех такая красота. В царское время и мусульман награждали. Только вместе креста всадник с копьем — воин. Святой Георгий! Уважаемая была награда.
Василий Васильевич вынул крест из коробочки, рассмотрел внимательно, а потом серьезно сказал:
— Надо бы обмыть и погоны тоже. Когда вручили?
— Да сегодня приезжал генерал и вручил — ответил за Кузьму доктор Игорь.
— Сам Бог велел обмыть раз сегодня. Значит не обмытые еще – поддержал Василия Васильевича Мансур.
— Я сбегаю быстро – предложил Василий Васильевич.
— Не надо. Я видел сегодня как ты бегаешь — усмехнулся Мансур — У меня есть с собой для такого случая.
И он вынул из внутреннего кармана фляжку с надписью «За тех, кто в море» и маленькие металлические стаканчики, укладывающиеся друг в друга с такой же надписью.
Он расставил их на тумбочке и тихо сказал:
— Специально для вас взял сегодня. Знал, что просто так не получится встреча.
— Василий Васильевич давай фрукты мой – предложил Игорь Муратов – вообще у нас запрещено это — сказал он всем, как бы оправдываясь
Никто не обратил внимания на его слова.
— Игорь, а не ты ли нам прошлый раз наливал из фляжки твоего деда поручика лейб-гвардии кавалергардского полка? – напомнил Василий Васильевич.
Игорь смутился:
— Не поручика, а ротмистра. Ну так то был один раз. По случаю. А вы хотите все в систему превратить.
— А сейчас, что не случай?
— Случай – согласился доктор.
— Не хочешь так выйди и постой на стреме, чтобы тебя не обвинили, что ты нарушаешь порядок.
— Ну уж фиг вам – возмутился Игорь – Вы что забыли небось, что пьянка без доктора — просто пьянка, а с доктором организованное лечебное мероприятие, тем более в лечебном учреждении.
— А Кузе можно? – внезапно пискнула Алена, так и стоявшая в углу.
— Аленушка вы садитесь на стул, а мы постоим – предложил врач – вам все-равно пить нельзя, так вы фруктов поешьте. Вам это полезно сейчас. А Кузьме Степановичу в небольших количествах даже полезно. Тем более, что он почти не пьет. Это я как доктор говорю вам — и он улыбнулся
Кузьма тоже улыбнулся:
— С вами и мертвый рюмку поднимет.
Мансур разлил жидкость по бокальчикам. Василий Васильевич ловко выковырял звездочки из погона и бросил их в бокал.
— Мансур, а что это? Что ты нам налил? – спросил Кузьма.
— Лучший армянский коньяк пять звездочек «Арарат» называется. Специально для такого случая взял.
Игорь почистил бананы, помыл в раковине виноград. Василий Васильевич почистил мандарины и аккуратно их разломил на дольки. Один очищенный мандарин протянул Алене.
— Я вообще не пью, вы же знаете – внезапно сказал Кузьма.
— Знаем. Я тоже не пью – ответил с улыбкой Мансур – но я тебя не видел целую вечность, и мой лучший друг получил высокое звание капитана 1 ранга и награжден высшей наградой страны, которую наверно никто не имеет на флоте. Грех не выпить.
Только они подняли бокалы внезапно открылась дверь и вошел плотный светловолосый крепыш с погонами капитана 3 ранга и звездой Героя России на тужурке.
— О товарищ командир. Да вы тут уже отмечаете? — усмехнулся он — а как же наш закон трезвости?
Кузьма махнул досадливо левой рукой:
— Прошу познакомиться. Начальник разведки из моего отряда Михаил Осипович. Благодаря ему я остался жив.
— Не преувеличивай Кузьма Степанович. Вы бы и сами вышли.
— А кто тащил меня на руках по горам, под обстрелом, рискуя жизнью? Я говрил — брось! Спасайся сам.
— Я тащил вас, а случись, что со мной, вы бы тащили меня, как вытащили мою Настёну. Теперь она здесь, а как вылечиться, мы сразу и распишемся. А то ни в одной гостинице не дадут остановиться вместе без штампа о браке.
Все рассмеялись представив, как из гостиницы выгоняют героя России
Герой взял из рук Мансура, протянутый ему бокал с коньяком и сказал улыбаясь Кузьме:
— Кузьма Степанович я вижу ваш бокал налит, в нем три большие звездочки. Пора представляться.
Кузьма взял протянутый ему бокал, покачал головой заглянул в него, почесал голову и потом сказал:
— Товарищи офицеры капитан 2 ранга Кузьма Гусаченко. Представляюсь по случаю присвоения очередного воинского звания капитан 1 ранга. Прошу разрешения не вставать.
Все замахали руками – мол лежи.
Кузьма поднес бокал ко рту и потом залпом выпил.
Алена ахнула:
— Кузенька, милый звездочки не проглоти.
Кузьма вынул изо рта все звездочки и все дружно заалодировали и только потом выпили свои бокалы вслед за ним все, кроме Мансура. Он поклонился и пить не стал. Все посмотрели осуждающе на него, а он усмехнулся, развел руки и сказал:
— Прошу прощения я за рулем. Я с вами душой и очень рад и за Кузьму и за всех нас. Рад, что, как прежде мы снова все вместе. Я сегодня развожу всех по домам.
— Жаль командира с нами нет — тихо сказал Василий Васильевич.
— Так он здесь в реанимации – сказал Мансур – после инфаркта лежит. Операцию сделали, идет на поправку и скоро мы его все увидим. Тогда соберемся и обсудим все наши дела.
— А что у нас есть дела? – с удивлением спросил Кузьма.
— Да такие дела, что за них убивают — с досадой сказал Мансур — Уже отдали свои жизни Леша Коноваленко, Володя Никифоров.
— Не понял – мотнул головой Кузьма.
— Вот придет в себя командир и все тебе расскажем, а заодно посоветуемся, что делать дальше – сказал Мансур – а святого Егория обмывать будем сегодня?
Все засмеялись.
— Наливай — махнул рукой доктор.
Кузьма улыбнулся и наклонив голову рассказал:
— У меня воевали, и дед в первую мировую, и отец в Великую Отечественную. Воевали хорошо оба, и я в детстве часто играл их наградами. У деда была два солдатских Георгия, а у отца орден Славы. Все на георгиевских ленточках, как и медаль победы над Германией. Теперь вот у меня. Наверно – это самая дорогая для меня награда. У нашей семьи полный бант теперь и даже больше.
— Так давай – сказал Василий Иванович и протянул Кузьме тонкостенный стеклянный стакан и награду, вынутую из коробочки.
Кузьма опустил медаль железом в стакан и потом поднял его и представился:
— Капитан 1 ранга Кузьма Гусаченко. Мне теперь можно себя так называть? Непривычно. Думал после корабля из третьего ранга больше никуда не поднимусь.
Все закивали головами, а из глаз Алены выкатилась слеза.
— Представляюсь по случаю – Кузьма продолжил – награждения орденом Святого Георгия четвертой степени.
С этими словами Кузьма выпил коньяк и слегка поморщившись вынул орден из бокала и поцеловал его.
Все, кроме Мансура, выпили за ним.
— Дед был бы рад видеть этот орден. А я бы не хотел иметь другой награды.
— Даже такой – спросил Осипович, потрогав пальцем свою звезду.
— Миша ты не поверишь, но и такую иметь бы не хотел. По двум причинам.
— Интересно каким-же? – заинтересовался Мансур.
— Во-первых я такой награды не достоин, как ее достоин ты Миша, а во-вторых Георгий мне ближе и интереснее. Вот так. Удовлетворены? – с улыбкой спросил Кузьма и попросил Алену налить в стаканчик водички.
Она быстро налила из графина водичку.
Кузьма выпил полстакана и глаза его заблестели.
— Миша помнишь какая чистая вода в горах?
— Помню, помню мой дорогой Мансур — и сразу посерьезнел видимо что-то вспомнив.
— Прочему Мансур? – удивился Василий Васильевич.
Осипович рассмеялся и пояснил:
— Такой у него был оперативный псевдоним — там в Чечне.
Мансур посмотрел на Кузьму и попросил:
— Расскажи поподробнее.
Кузьма рассмеялся:
— А чего рассказывать, когда нас попросили выбрать оперативные псевдонимы, я хотел выбрать казачий Ермак, но потом вспомнил, что моего лучшего друга звали Мансур – он посмотрел на Мансура и улыбнувшись закончил – и я выбрал себе оперативный псевдоним или позывной для подписания радиограмм и ведения радиообмена – Мансур. Все просто.
Мансур усмехнулся в черные усы и его губы растянулись в довольной улыбке.
Василий Васильевич обратился к Игорю Муратову:
— Доктор, а сколько вы продержите нашего больного в этой палате?
Игорь замялся:
— Ну он не мой больной, и я официально не имею к нему никакого отношения. Но думаю, что все будет зависеть от заживления раны. Кости сложно заживают в таком возрасте не быстро. Думаю, что через месяц только мы ему сможем снять гипс, а потом реабилитация здесь или в санатории Архангельское. Во всяком случае не меньше полутора месяцев здесь и в Архангельском месяцок.
— Понятно. Значит мы отпразднуем здесь рождение ребенка Кузьмы – сказал Василий Васильевич – потом порешаем все наши вопросы. Это здорово, что сегодня мы все в Питере. А ты Михаил как? Располагаешь временем? — спросил он у Осиповича.
Миша тяжело вздохнул посмотрел на Кузьму. Тот только тихо кивнул головой.
Немого помолчав Осипович продолжил:
— А я послезавтра назад. Там мои ребята, еще не все вышли из Чечни, и дел там полно разных.
— Так Чечня же де юре вроде самостоятельная республика после Хасавюртовского договора? И наших там вроде быть не должно? – задал вопрос Мансур.
— И да, и нет – усмехнулся Осипович – есть ещё там наши люди, которым нужна наша помощь, там мои ребята – и русские, и чеченцы. Там мой друг Мовсар Борзоев, который ищет свое место в этой сложной ситуации и ему нужна помощь. Подсказка. Иначе его там просто сожрут или он станет нашим врагом. А враг он очень опасный. А потом приказ есть приказ. Вы все люди военные и знаете, что приказы выполняются, а не обсуждаются. Хорош я буду Герой, если брошу там своих ребят. А потом у меня профессия такая.
И тихо добавил — всегда ходить в тыл врага.
Все недоуменно посмотрели на Михаила и лишь Кузьма тихонько пояснил:
— Он из наших морских котиков.
— Понятно – протянул Мансур и с уважением посмотрел на Михаила.
— А мы надеялись, что вы поможете разобраться с нашими делами – посетовал Василий Васильевич.
— С вашими делами, вам поможет разобраться Кузьма Степанович, когда встанет, и я обязательно подъеду к этому времени. И все вместе сыграем и мою свадьбу с моей ненаглядной Настёной Черемухиной. В течении недели приедет сюда Николай Николаевич по делам. Он наш начальник штаба. Я его попросил проведать вас и Настёну.
— Тоже котик? – спросил Мансур.
— Считай, что так, только по линии ФСБ. Был моим начальником штаба – пояснил Кузьма.
— Так, а что у нас с командиром? Когда мы его сможем проведать? Игорек поясни – попросил Мансур доктора.
— Практика такая, что с таким заболеванием, — тяжело вздохнул Игорь и сделал серьъёзное лицо — после операции лежат минимум две недели. Но думаю, что через неделю его переведут в общую палату, и мы все вместе сможем его увидеть.
— Здорово – сказал Мансур, а мне вчера позвонил наш Валя, вернее сейчас герр Вальтер фон Шеллер — штурман «Бреста» и просил поставить в известность всю честную компанию, что будет у нас проездом из ФРГ.
— Все складывается, как нельзя лучше, товарищи офицеры – сказал Василий Васильевич – все наши дела порешаем вместе, и Валя будет здесь, и Кузьма, и Виктор Александрович будет на ногах. Жаль только Кузьме долго лежать.
— А что такое? Есть проблемы — опять заинтересовался Кузьма.
— Да есть здесь один очень интересный человечек. Из-за него меня ножиком пырнули, и я здесь у Игоря пролежал, а сейчас я работаю с ним вместе, как ни странно — усмехнулся Василий Васильевич — и он интересуется секретами бывшего СССР. Вот так. Хотел тебе его показать. А вдруг ты его знаешь?
Кузьма подумал немного, а потом спросил Осиповича:
— Миш, ты как? Посмотреть на этого человечка? Завтра у тебя будет время смотаться? Василий Васильевич покажет.
— Да без проблем командир. Сделаем.
— Вот и порешали – подвел черту Кузьма – давайте еще по одной и по домам, а то скоро вечерний обход и ужин привезут сюда. С вами черти начшёшь пить.
— Пить под контролем врачей не пьянка, а лечение — с улыбкой сказал маленький доктор.
Мансур тут же разлил по бокальчикам остатки коньяка.
— Давайте помянем ребят, которые не вернулись оттуда. У нас их много — он тяжело вздохнул.
— Все подняли свои бокальчики и молча выпили, склонив головы.
— Все товарищи офицеры. Посещение больного закрыто – объявил строгий доктор Игорь – а то с вами еще попадет.
Мансур быстро убрал фляжку во внутренний карман, металлические бокальчики сложил друг в друга и он поместил в какой-то кожаный чехольчик.
— Я готов сказал он.
Василий Васильевич обратился к Алене:
— Алена. Извините, как вас по отчеству.
Он улыбнулась и сказала:
— Можно для вас просто Алена.
— Вы здесь ночуете? Если, что я могу взять вас с собой. Познакомитесь с моей женой Валентиной с дочкой. У нас найдется, где переночевать.
— Кузьма посмотрел на Алену и на доктора.
— У Алены Игнатьевны есть разрешение ночевать рядом с Кузьмой здесь – сказал доктор Игорь – как и у Михаила Осиповича, рядом с его невестой. Не гостиница, печатей не спрашиваем. Верим на слово.
Василий Васильевич почесал затылок, а потом улыбнувшись сказал:
— Ну может потом, когда будет время и возможность я вас познакомлю со своими. Думаю, что вам будет интересно.
Алена согласно кивнула головой:
— Конечно Василий Васильевич. Обязательно, но не сейчас. Поймите нас правильно. Кузьме легче, когда я с ним рядом.
— А как вы с Михаилом завтра встретитесь? – спросил Мансур Василия Васильевича.
— Ну если бы он подъехал, то я бы показал. Этот тип с утра машины встречает у нашего института и запускает на территорию. Увидеть его издалека не составит никакой проблемы.
— Тогда я его привезу утром Леонида и без пятнадцати девять встретимся у здания напротив твоей работы – сказал Мансур.
Михаил кивнул в знак согласия.
— Прощайтесь с Кузьмой и Аленой — опять напомнил доктор Игорь.
Все по очереди обнялись с Кузьмой, а в дверях Алена поцеловала каждого в щеку.
По длинным коридорам шли дружно. Белые халаты развевались. В коридорах уже почти никого из больных не было, видимо все были на ужине или просмотре новостей по телевизору.
— Игорь сразу звони, как только командира можно будет навестить – тихо сказал Мансур.
— Хорошо ребята. Позвоню.
— А Кузьма возмужал, заматерел. Настоящий капитан 1 ранга. И орден красивый получил. Заслужил – уважительно сказал Мансур.
Когда подошли к машине, то Мансур предложил подвести Василия Васильевича до дома.
Василий Васильевич, вспомнив конфликт у вокзала, с радостью согласился.
Утром Василий Васильевич стоял в назначенном месте и ждал Мансура и Михаила.
Весна была ранняя, но как всегда зима в Петербурге сдаваться не хотела. С утра пошел мокрый снег, усилился ветер. Ларечники убирали все товары, чтобы их не унесло. На улице ветром раздувало в разные стороны бумаги и мусор.
Пробежал Потемкин под ручку и Натальей. Оба цвели и улыбались. Увидев Василия Васильевича остановились возле него.
— Василий Васильевич вы что не идёте? – спросил Потёмкин протягивая руку – пойдемте с нами.
Василий Васильевич пожал руку и с досадой, что приходится врать сказал:
— Вы извините Александр Георгиевич. Мне книгу редкую обещали принести. Вот жду. Сейчас подойду. Вы идите, идите. А то мой снабженец увидит вас в форме, и побоится подходить.
Все знали, что Василий Васильевич покупает редкие книги у книготорговцев и подозрения это не вызвало у Потёмкина
— Тогда мы побежали — улыбнувшись сказал Потемкин
И они понеслись к входу в научный центр. Как всегда, Алишер Мухмудович суетился у ворот, пропуская машины на территорию института.
— Опоздают — подумал Василий Васильевич с тоской глядя на часы.
И тут же почувствовал, как кто-то взял его за руку. Он повернул голову и увидел сияющие глаза Мансура, а за ним улыбающегося Михаила.
И вдруг лицо Михаила резко изменилось. Он увидел Алишера Махмудовича. Тут же он прикрылся Василием Васильевичем:
— Да это же ……….
— Кто? — не понял Мансур.
Но Михаил не стал объяснять, по кошачьи развернулся и сказал Мансуру — уходим. Это наш с Кузьмой Степановичем старый знакомый. И у меня к нему есть счет.
— Ты его знаешь? – удивленно спросил Василий Васильевич.
— И я и Кузьма его хорошо знаем. Он наш кровник. Всё. Забыли. Задача его не спугнуть. Василий Васильевич обо всех шагах и изменениях сразу докладывать Кузьме. Это очень крупная щука и если он здесь, то значит, действительно здесь пахнет очень большим деньгами или очень нехорошим делом.
Василий Васильевич с волнением спросил:
— А что делать?
— Да ничего не делать. Просто смотреть, что он делает и чем занимается. Не влезая и не изображая из себя сыщика. Улыбайся, жми руку, разговаривай и все.
— А мы узнаем, кто это?
— Приходите вечером к Кузьме, после работы и он возможно решит — можно вас знакомить с этой информацией? Она все же конфиденциальная.
— Василий Васильевич я за тобой заеду, а то будет, как вчера.
— А что было вчера? — спросил Осипович
— Да у Финляндского вокзала Василия Васильевича чуть не подрезали. Два мингрела, а может и больше их здесь на заработках. Грабят людей, а с ними баба, чтобы найти причину.
— Понятно – ответил Михаил – прогуляюсь сегодня и посмотрю, что там к чему. Надо все же у себя в стране наводить порядок.
— Осторожнее Михаил. Там может быть ментовская крыша. Закроют потом, ни за что – сказал Мансур.
Михаил усмехнулся:
— Это уже мое дело.