(Военно-медицинская академия)
Вечером Василий Васильевич и Мансур опять приехали к Кузьме. В это раз Василий Васильевич купил побольше винограда, персиков, бананов. Да и Мансур прихватил с собой полный пакет различных разносолов.
У входа их встретил как всегда доктор Игорь:
— Пойдемте скорее, а то я замерз – сказал он лязгая зубами и запахивая белый халат, как будто он мог спасти от холодного ветра.
Погода был мерзкой и к вечеру только ухудшилась. Летел мокрый снег, превращающийся периодически в дождь. Было около нуля и скользко. Снег не почти убирали и перестали посыпать песком.
Игорь поймал за руку уже взлетающего в воздух Василия Васильевича.
— Эй, эй. Держись на ногах, а то переломаешься и далеко везти не надо.
У Кузьмы сидели уже Михаил, какая-то симпатичная перебинтованная девушка.
— Знакомьтесь ребята – это моя Настена, вернее Настя, ой Анастасия Черёмухина. Лучшая снайперица отряда «Тамань» — представил девушку немного смущаясь Михаил.
Настена зарделась, но протянула руку всем для знакомства.
Мансур не пожал ее руку, а галантно поцеловал.
— Учись Мишка – сказала Настена с улыбкой – вы не из наших краев Мансур? Я с Терека, станишница.
— Здравствуй землячка. Я из Дагестана. Аварец. Приятно видеть такую красавицу.
— Эта красавица, знаешь сколько бармолеев, оставила без потомства? – усмехнулся Михаил.
Мансур опасливо посмотрел на Настену, а она лишь улыбнулась.
Михаил сказал Мансуру:
— А я проверил твоих мингрелов. Веселые ребята. Теперь лечиться будут. Переломал я их. Отобрал два ножа, кастет и один Макаров.
Мансур, представив это, усмехнулся:
— У Кузьмы было такое же хобби в раннем детстве. Ходил к ресторанам и на танцы по вечерам и отрабатывал драки против нескольких бандитов. Которые там роятся, как правило.
— Я знаю это – рассмеялся Михаил – он меня многому научил хорошему, что потом пригодилось в жизни.
— Вы братцы, что это все обо мне да об мне и без меня – возмутился Кузьма.
Мансур сразу с улыбкой на лице направился к другу и обнял его:
— Кузенька милый. Как я рад тебя видеть. Будешь у меня в гостях. Валентина будет вам рада с Аленой.
Алена зарделась, но тоже подошла здороваться с уже знакомыми людьми. Василий Васильевич и Мансур передали ей фрукты и вкусности.
– Вон Игорь стулья для всех принес, рассаживайтесь поближе ко мне – предложил Кузьма.
Все стали брать стулья и рассаживаться рядом с его постелью.
— И так – Кузьма взял на себя руководство – Михаил ты сегодня ездил и посмотрел на этого человека?
— Да Кузьма Степанович. Видел и хочу тебя удивить. Это наш с тобой старый знакомый, которого я пообещал в землю зарыть и из-за которого у нас были такие проблемы с твоим пленом …
— Подожди, подожди – оживился Кузьма – неужели это?
— Да, да. Он самый. И представляешь в Питере, а не в Грозном.
— Стоп машина. Полный ход. Подавайте корму в нос – задумался Кузьма.
Василий Васильевич уже слышал на корабле эти скороговорки Кузьмы. Казалось, что они не имеет смысла, однако Василию Васильевичу было понятно, что Кузьма думает.
— Кузьма поясни, что это значит? Это опасный человек?
— Да очень опасный – тяжело вздохнул Кузьма — Это полковник ичкерийской армии – он помолчал немного и потом продолжил — Найзула Исрапилов. Один из приближенных Басаева. Если, он здесь, то значит не просто так. Расскажи, что ты знаешь о нем знаешь.
— А может, тогда его сдать ФСБ – сказал Василий Васильевич.
— Нет – помотал головой Кузьма – не надо только спугнут. Наверняка у него документы нормальные отопрется. Мы должны взять всех, кто рядом с ним и выяснить, что они с здесь делают.
— Испрапилов – мое дело – мне даже, как его увидел, в Чечню расхотелось ехать. Здесь мое место Кузьма Степанович — сказал сжав губы Михаил.
— Тот самый злодей из Грозного? Который нас рядом с вокзалом?– ахнула Настена.
— Вот и свидимся еще раз Найзула – зло проговорил Кузьма – Василий Васильевич не тяни. Рассказывай о нем, что знаешь.
— А, что рассказывать. Я с ним познакомился на рынке. Торговал он. Обманул женщину. Я за нее заступился, а потом меня двое подрезали ножами. Вот у Игоря лечился. Благодаря ему и жив остался. Тот, кого положили в больничке на мое место утром нашли подрезанным насмерть.
— А как же ты с ним снова столкнулся? Жизнь сложная штука — задумался Кузьма.
— Пока лежал здесь отрасти бородку, а ля Антон Павлович Чехов и Игорь помог устроиться к своему знакомому в научно-исследовательский институт ВМФ «Изумруд». Все институты разваливаются, а разработки и исследования свозят к нам на уничтожение. Я председатель этой комиссии.
— А Исрапилов здесь при чем? он и институты разрабатывающие военные проблемы. Хотя … — опять задумался Кузьма.
— А ваш Исрапилов возглавляет специальную лабораторию в нашем институте. Чем-то занимается таким, что никто не знает, но все знают, что он кормит весь институт. Директор в нем души не чает – все же кормилец и благодетель. Я узнавал, чем занимается. – вздохнул Василий Васильевич — говорят, что он антиугонки на машины собирает. Но там, что-то не чисто. Каждый день приходит пять-десять машин большегрузов. А что там никто не знает.
— А ты с ним, как-нибудь соприкасаешься – спросил Михаил.
— Ну да. Я обязан делать с самых перспективных проектов копии для него.
— И делаешь – спросил Кузьма.
— Ну так. Даем ему туфту, если сказать просто.
— Я думаю, что там наркотой пахнет – сказал Михаил – он в Чечне грешил этим. Поставлял в Россию – пусть русские травятся.
— Какие предложения? — спросил, обведя всех глазами Кузьма.
— Можно взять его с поличным – предложил Мансур
— Пока не надо. Надо все знать наверняка. А потом у него очень хорошее прикрытие.
— А может сдать его местным наркобаронам. Пусть сами с ним разбираются — предложил Мансур.
— Тоже не надо. Здесь шпионажем пахнет. А это дело спецов – сказал Кузьма – значит резюмирую. Василий Васильевич – задача его не спугнуть. Но надо максимально узнать, что он делает. Возможно через директора узнать планы. Не светись, не мельтеши. Будем ждать моего Николая Николаевича из ФСБ и возвращения Миши из Чечни. А там будем принимать решение. Штаб теперь у нас здесь. Все что будет появляться сразу сюда. Командир — это командир. Я начальник штаба. Кто против? — обвел Кузьма всех глазами.
Все сразу заулыбались, вспоминая того корабельного Кузьму.
— Я всех обеспечу телефонами мобильной связи, чтобы работать оперативнее – сказал Мансур.
— Мансур. Это же дорого — сказал Кузьма.
— И что? Я имею право тоже поучаствовать – ответил Мансур Кузьме.
— Завтра привезу всем новые, финские телефончики – он достал из кармана темно-синий квадратик, умещающийся на руке. Вот смотрите. Нокия. Классная штучка.
— А я думал, что телефоны мобильной связи размером с хороший башмак 45 размера – усмехнулся Кузьма.
— Да что телефон? Я тебе завтра телевизор с видиком подгоню. Хоть веселее будет лежать.
— Мансур – не надо много. Я тебе и так буду должен. Ты что хочешь меня в кабалу взять.
— Да ты что Кузьма. Обижаешь. Уже обидел. Ты мне друг или нет? Когда выпишешься, телевизор с видиком Игорю оставим на память.
Игорь сразу оживился:
— Я его тогда завтра выпишу нахрен.
— Ну уж фиг. Подарил телевизор с видиком – значит это наш с Аленой. твой подарок нам на свадьбу.
— Да я Игорю тоже куплю.
Все рассмеялись.
— Мансур. Ты случаем не миллионером стал?
— Пока нет, но планирую. Да ладно друзья. У меня есть деньги, я могу вам сделать хорошее, а вас будут вы мне поможете, если я буду нуждаться. Главное, что мы вместе.
— Игорек, а как там наш командир? – спросил Василий Васильевич.
Игорь задумался, а потом ответил:
— Вроде все нормально. Я думаю, что на следующей неделе соберемся у него в палате.
Ночью Василий Васильевич о встрече с Кузьмой рассказал Валентине. Она долго ахала, расспрашивал про жену Кузьмы. Когда Василий Васильевич третий раз рассказал обо всем, Валетина сказала:
— Как бы хотел увидеть Кузьму, Мансура, этого Михаила всех наших ребят с «Бреста» и познакомиться с их женами. Казалось, что все ушла та жизнь, все забыли, ан нет она рядом во мне и забыть это невозможно, как мы вас ждали с морей, как вы возвращались. Какой был триумф при встрече. Тем, кто там не были, нас не понять.
На следующий день, когда собрались все у Кузьмы, в его палате уже стоял новый телевизор «Панасоник» с большим экраном и с видеомагнитофоном на тумбочке. Кузьма с Аленой смотрели мультфильмы про дядюшку Скруджа и смеялись, как дети.
Михаила не было, зато рядом с Кузьмой на стуле сидел небольшой человек с залысинами в коричневом костюме.
— Знакомьтесь друзья – это мой начальник штаба. Он представитель ФСБ. Зовут его Носов Николай Николаевич. Говорит, что учился вместе с нашим Сан Санычем Лебедевым.
— У вас там все Сан Санычи, Николай Николаевичи, Семёны Семеновичи, как в «Бриллиантовой руке»? — спросил пожимая руку Мансур.
Все рассмеялись, а Николай Николаевич ответил так же улыбнувшись:
— Нас все так подбирают туда, что бы имя и отчество совпадали.
- Кузьма а как ты стал командиром у ФСБ, котиков и еще непонятно кого — спросил Василий Васильевич
— Я сам не понимаю, почему так собрали, а меня вообще ниоткуда и никого поставили командиром такого подразделения – рассмеялся Кузьма.
— Вот это Кузя ты помолчи, что ниоткуда. Ты же величина. Ты прирожденный спецназовец и то, что ты попал к нам, не сразу — это большая ошибка кадровых органов — сказал Николай Николаевич.
Чувствовалось, что среди бывших офицеров он в своей тарелке.
— А где Михаил — осторожно спросил Мансур.
— А Михаил наверно уже там – сказал Кузьма – будем ждать его возвращения.
Настя Черемухина, сидя на стуле досадливо поморщилась. А Алена незаметно пожала ей руку им спросила:
— Болит? – показал Василий Васильевич рукой на ее рану.
— Здесь болит, когда его нет рядом – тихо ответила ей Настена и показала на сердце.
— А где вы с Михаилом познакомились? – спросил Василий Васильевич.
Настена закрыла глаза, посидела так с минуту, улыбнулась. Потом открыла глаза и переглянулась с Кузьмой. Кузьма лишь развел руками – мол говори, что хочешь.
Настена еще немного промолчала, а потом быстро заговорила:
— Конечно мне бы это не хотелось не только рассказывать, но и даже вспоминать. Но лучше рассказать все вам. Вы же настоящие друзья и я рада, что мы познакомились. Надеюсь, что вы меня поймете. Знакомство наше с Михаилом было в самом неудобном месте и в самое неудачное время. Я жила с родителями на хуторе недалеко от Терека. После того, как началась война к нам на хутор пришли бандиты. Родителей и всех взрослых они собрали у правления и расстреляли женщин и детей. А меня с несколькими девушками оставили живыми, чтобы готовить им и ублажать их.
— А сопротивляться мужчины не могли? – спросил потрясенный Мансур.
— Оружие, даже охотничье, у нас раньше власти отобрали – тяжело вздохнула Настена – а бандиты были вооружены до зубов.
— И что?
— Пригнали нас на один хутор, где была их база. Мы готовили убирали, а они нас насиловали, каждый день – губы Настены задрожали при этих воспоминаниях, на глазах появились слезы.
Она смахнула их рукой и продолжила:
— Тех, кто сопротивлялся, убивали, причем изощренно измывались, отрезали груди, распарывали ножами животы.
— Собаки – не выдержал Мансур – и это чеченцы? Не мужчины поступать так с женщинами.
— Там были не только чеченцы, но и кумыки, ингуши, карачаевцы, русские и украинцы. Много было всякой мрази. Так вот я захотела умереть и наверно бы кого-нибудь из них забрала бы с собой. Я уже решила кого. А тут отряд Кузьмы Степановича пришел во главе с разведчиками. А старший был мой Михаил. Уничтожили они этих нелюдей, а нас освободили. Я когда увидела Михаила, в военной форме, черном берете, с окровавленном ножом в руке, после боя, то сразу решила – вот он мой принц, вот мой суженный. И напросилась к ним в отряд. Взяли сначала медсестрой, а потом Кузьма Степанович перевел в разведвзод к Михаилу, где я стала медсестрой, а заодно и снайпером. И когда через оптический прицел, я видела этих нелюдей, то прежде всего лишала их права быть мужчинами и иметь детей, похожими на них. Можете меня осудить, но ненависти, после этого хутора во мне, было столько злости, что была готова уничтожить их всех.
Алена незаметно пожала Насте руку.
Василий Васильевич выпустил воздух и вздохнул:
— Милая Настенка, вы столько пережили, что мне стыдно, что я задал этот, извините, бестактный вопрос. Прошу извинить меня. Давайте лучше не о вас, а о делах.
— Да Василий Васильевич пожалуйста повтори все, что ты рассказывал нам про этого Исрапилова – сказал Кузьма, искоса поглядывая на Настю.
А она, достав платок утирала слезы.
Василий Васильевич все повторил, стараясь не упустить ничего.
Носов периодически уточнял кое какие моменты. А когда Василий Васильевич закончил подвел итоги:
— Я так понимаю Кузьма Степанович, что это наш клиент. Но контору привлекать нельзя. Там сейчас, если ты помнишь управлением теперь руководит генерал–майор Стрельцов. Помнишь такого?
— Помню хорошо. Он меня хотел отдать под суд, а отряд наш распустить.
— Во. Во. Именно так – вздохнул Николай Николаевич — не доверяю я ему. Хоть я и сам чекист, но в конторе столько стало всякой нечисти, что порой стыдно за причастность.
— Как там Лиза? – спросил Кузьма Николая Николаевича.
— Лиза – лицо Николая Николаевича расплылось в улыбке — Лиза забеременела. Будет у меня теперь наследник, как у тебя – и лицо расплылось в улыбке.
Настя и Алена с улыбкой переглянулись. А Кузьма пожал руку Николаю Николаевичу.
— Что делать будем? – спросил Николай Николаевич.
— Сюда вернется Михаил – Кузьма пожевал губами, как будто, что-то пережевывал, а потом продолжил – привезет некоторых наших ребят. Они все проверят, посмотрят, последят. Они же разведчики. Сам знаешь. Не простые топтуны.
— Ладно ждем тогда – сказал Кузьма – а, что за дело, о которым вы хотели рассказать мне – спросил глядя на Василия Васильевича.
Тот посмотрел на Мансура и тот пождал плечами, мол решай сам.
Василий Васильевич подумал немного, а потом сказал:
— Тайна Кузьма не моя и возможно не каждый будет рад знать ее. Вот придет Виктор Александрович в себя, тогда и поговорим. А пока Кузьма давай о чем-нибудь другом. Извини друг. Но вкратце расскажу. Володька Никифоров собирал документы по продаже кораблей для передачи в прокуратуру. Кое что ему подкинул Леша Коноваленко. Там убойные документы, по распродаже флота — лица, кто причастен, подписи, суммы договора. Его видимо за это и убили.
— Как убили? Лоша же адмирал?
— Вот так и убили. Сказали сердце.
— Это у Леши сердце? – изумился Кузьма.
— Ну он сразу после отъезда Володи почувствовал себя плохо. Его в госпиталь даже не довезли.
— Ничего себе? Давай дальше.
— Володька обобщил все данные, хотел передать в прокуратуру.
— И что?
— Вот по пути в прокуратуру его сбила машина, а документы исчезли. Через несколько дней убили его вдову.
Кузьма ахнул:
— Нину?
— Ну да нашу Нину, а дома все перерыто было, когда ее нашли. Видимо что-то искали.
— Да у вас хуже, чем на фронте. Убивают.
— Ну не так как на фронте, но нечисти всякой полно.
— Все понял. Подождем Виктора Александровича и с ним все порешаем. Уверен, что помощь Николая Николаевича возможно нам понадобится.
Николай Николаевич лишь понимающе кивнул головой.
Прошло пять дней. Из Чечни вернулся угрюмый Михаил. Вернулся он не один, а привез с собой Беслана Мирошенко, Василия Вороненко, Александра Белова, Дмитрия Николаева и Василису Новгородцеву. Они долго о чем-то оживленно шептались с Кузьмой и Николаем Николаевичем, закрывшись в палате.
Василиса сразу ушла от мужчин и с подружкой Настей Черемухиной и женой Кузьмы Аленой Гусаченко. Они оживленно обсуждали что-то свое женское.
Вечером к Кузьме пришел доктор Муратов и сказал, что командира перевели в палату из реанимации и можно будет собраться у него.
Кузьма сразу разнервничался, что он ранен и не сможет присутствовать, но доктор его успокоил, сказав, что если не в кресле, то на тележке его отвезут к командиру.
Когда приехал Василий Васильевич, доктор Муратов принес перевозное кресло. Дружно загрузили на него Кузьму и все вместе отправились к командиру. Все три женщины пошли вслед со своими мужьями. Всем им было интересно посмотреть на знаменитого по рассказам адмирала.
Вороненко, Мирошенко, Белов и Николаев пошли пройтись по городу и устроиться на ночевку в отеле «Дом Романовых», который им сняли на период пребывания в Петербурге.
В палате Виктора Александровича их радостно встретила жена командира Тамара Ивановна. Она многих знала лично. Потом все подходили по очереди и обнимали, похудевшего, после сложной операции командира.
Лицо командира светилось от радости встречи с пришедшими офицерами. Потом Кузьма познакомил командира со своими офицерами. Михаил был в форме с своей геройской звездой, а Николай Николаевич в строгом синем костюме.
Кузьма представил командиру своих офицеров.
Свои «брестцы» все подошли к командиру, пожали руку и обнялись.
Когда все перезнакомились Тамара Ивановна сказала:
— Девушки, а давайте мы прогуляемся и не будем мешать мужчинам.
Девушки с удовольствием согласились и последовали за Тамарой Ивановной.
— И так с чего начнем? С начала начнем товарищ командир — заулыбался со своего кресла Кузьма – расскажите о себе, как вы себя довели до жизни такой, что вам операции на сердце делают?
— Дурное дело не хитрое – рассмеялся командир – как в том фильме. Шел, шел, упал, очнулся — гипс.
— Вы нас больше не пугайте пожалуйста – попросил Василий Васильевич командира.
— Уж вас испугаешь. Вон какие орлы – показал командир на Кузьму и сидевших рядом с ним Михаила с Николаем Николаевичем – герои!
— Да герои – подтвердил, сияя лицом Мансур – главное, что живые вернулись оттуда.
— Доложи Кузьма, а чем тебя наградили за Чечню? – спросил командир.
Кузьма замешкался, опустил глаза, потом поднял, но его опередил Николай Николаевич:
— Кузьма Степанович награжден орденом Мужества и орденом Святого Георгия 4-ой степени.
Командир присвистнул.
Мансур улыбнулся и сказал:
— Георгия мы обмывали все вместе, а Мужества ты нам не показывал почему-то.
— Да дома этот орден остался. Потом обмоем и потом я там не за ордена служил – досадливо отмахнулся Кузьма, тяжело вздохнул и как-то недовольно посмотрел на Николая Николаевича.
— Кузьма Степанович я горжусь вами и тем, что вы служили под моими знаменами – успокоил Кузьму командир – но мы тебя не оценили, как следует.
— Он еще молчит, что ему первого ранга присвоили – сказал Василий Васильевич.
Командир поднял брови и тихо сказал:
— Товарищи офицеры проведем совещание о наших плюсах и минусах. Василий Васильевич доложите всем, что у нас с бумагами, а каком состоянии дела и что предпринято. Если что будет не так я дополню вас. Но мне трудно говорить – командир потрогал рукой за горло — товарищи офицеры я прошу ничего не записывать. Дело видимо высшей категории обеспечения безопасности страны.
Все кивнули головами, а Николай Николаевич закрыл блокнот, который приготовил для записей.
— Начнем сначала. По бумагам, которые убивают – начал Василий Васильевич – имеется в наличии досье по продаже наших кораблей, собранное капитаном 2 ранга Никифоровым Владимиром Константиновичем. Частично сборе документов помогал наш товарищ контр-адмирал Коноваленко Алексей Иванович, бывший начальником АСС Тихоокеанского флота. Он сумел снять копии с некоторых документов и передать их Владимиру Константиновичу. Сразу после отъезда Владимира Константиновича в Москву Алексей Коноваленко умирает от сердечной недостаточности. Смерть весьма странная, но на флоте никто не разбирался. Зарыли в землю и забыли. Было подозрение в отравлении, но никто разбираться не стал. А почему? Это же адмирал, все же величина.
— Ну к честным адмиралам совсем другое отношение, чем тем, кто участвует в различных аферах, связанных с распродажей кораблей и имущества флота – сказал командир – продолжайте Василий Васильевич.
— Так вот, далее иду по повествованию, всем вам известного Михаила Александровича Морозова. Он будучи в Москве посетил Владимира Никифорова, который закончил систематизацию документов, полученных им из различных источников и с разных флотов. Он планировал передать документы в прокуратуру для чего установил связь с работником Прокуратуры России Мамаевым Виктором Николаевичем. Морозов просил Никифорова не спешить, а когда тот отказал, попросил сделать с документов хотя бы копии. Морозову удалось сделать две копии всех документов. Одна копия была отправлена мне в Петербург, а вторая на Дальний Восток Лебедеву Сан Санычу.
Вечером распрощались и Михаил уехал в Петербург, а утром следующего дня Никифоров отправился в Прокуратуру. По пути его сбила машина, документов с ним не оказалось. Объявили, что он был пьян и виноват в ДТП. Расследование, проводившееся по следам гибели нашего товарища ничего не дали.
Здесь мы собрались. После приезда Морозова и решили, что наши копии лучше всего спрятать до хороших времен. Понятно, что бумаги из-за которых убивают важны могут быть только для тех, кто замешан в преступлениях, связанных с распродажей кораблей и имущества флота. Это видимо люди очень значимые и имеют большие связи. И они не станут церемониться ни с кем, чтобы скрыть свои следы преступления. Нам известно, что преступной группой руководит или участвует наш бывший сослуживец из БЧ-7, а ныне контр-адмирал Литовченко Александр Станиславович. Второй фигурант нам известный – это Баргузин Сергей Николаевич, по кличке батя, под знаменами которого пришлось служить Кузьме Степановичу.
Кузьма стиснул зубы и кивнул головой.
— Сейчас эти бумаги находятся в надежном месте.
— Это все? — спросил Николай Николаевич.
— Нет не все. Теперь о втором направлении в наших делах. Игорь Александрович помог мне устроиться работать в ЦКБ «Изумруд» где генеральный директор Зюзин Ефим Аркадьевич. У него работает начальником спецлаборатории Алишер Мухмудович Мугуев. Лаборатория странная весьма. Генеральный директор все время говорит нам, что мы держимся на плаву только за счет работы этой лаборатории. Я не знаю, что они там делают, но каждый день приходят к нам и уходят от нас грузовики. В них загружены какие-то картонные ящики. А что там неизвестно. Официальная версия они делают антиугонки для машин.
Михаил хмыкнул.
— Я говорю только то, что сам знаю. Но согласитесь, что все это выглядит весьма странно. Меня назначили председателем комиссии по разбору различных, последних разработок советских времен. Это последние изобретения ученых, связанные с боевыми средствами военно-морского флота. Однажды под видом представителя ВМФ к нам приехал наш бывший матрос с «Бреста» Антон Ершов. Он служил в БЧ-4.
— Хороший матрос – внезапно добавил Мансур.
— Он приехал, как сам сказал по заданию олигарха Ольшанского отбирать последние разработки по ВМФ, для продажи Китаю. Его прикрепили к нашей комиссии. Сферы интересов Ольшанского были озвучены — противоторпедная броня, сверхскоростные торпеды, крылатые ракеты большой дальности, экранопланы. Мы отобрали эти разработки, но внесли в них некоторые изменения, которые не позволят их реализовать.
— Это же промышленный шпионаж в чистом виде. Ах Ольшанский, ах Ольшанский – сказал с сарказмом Николай Николаевич – прикидывается патриотом, а сам. А этот Ершов тоже фрукт.
— Насчет Ершова не надо делать такие выводы – внезапно вмешался командир – если бы не он, мы бы не знали и не смогли бы подменить. Антон работал вместе с Василием Васильевичем.
— Ясно — сказал Михаил – а причем здесь Алишер Мухмудович? Или он тоже имеет отношение к новейшим секретным разработкам.
— Да действительно он тоже имеет отношение – директор запросил вторые экземпляры всего того, что забирает Ольшанский и я понял, что именно для Алишера Мухмудовича. Мы сделали неработающие, искаженные экземпляры документации. А действительно работающие мне удалось вынести и сейчас они находятся – он посмотрел на командира.
Командир улыбнулся и сказал:
— Находятся в надежном месте. Один экземпляр здесь в Петербурге, а второй у наших ребят на Дальнем Востоке. Отдавать новейшие разработки в руки наших эффективных менеджеров бесполезно. Они их тут же продадут, и Россия никогда не получит свои же научные разработки. А если и получит, то они будут уже реализованы другим странами, нашими потенциальными противниками.
А если у вас их найдут? Если узнают? – спросил Николай Николаевич.
— Мы думаем пока не смениться эта власть спрятать эти материалы и по кораблям, и по новым разработкам за границей. Один экземпляр в Германии, второй в Китае. В Германии живет наш штурман с «Бреста» Вальтер фон Шеллер, а в Китае у Сан Саныча есть ячейка в банке в Шанхае. Пусть лежат там и ждут своего часа.
— Узнаю Александра Александровича – усмехнулся Николай Николаевич – ай молодца. Спрятать туда, где их ищут. Извините, а как вывезти планируете. Это же не один листок и даже не одна книжка.
— Мы ждем здесь приезд Вальтера и планируем обсудить с ним все эти вопросы.
— Его могут задержать с этими документами на границе и будут большие проблемы. Да и у вас всех тоже будут проблемы.
— А что вы предлагаете?
— Думать надо – ответил Николай Николаевич – но мне кажется, что самое лучшее вывезти все это с дипломатическими документами, которые не подлежат проверке.
— У нас нет выхода на дипломатов – с горечью в голосе сказал Василий Васильевич — а потом там сидят эти последыши Козырева, которые с удовольствием все продадут и нас и документы.
— Вопрос решаем – сказал Николай Николаевич после некоторого раздумья – перевозками документов МИДа занимается мой товарищ по высшей школе КГБ. Он находится в Москве и мне придется съездить туда и переговорить с ним. Это патриот России и ему можно доверять. Можете навести справки у Лебедева. Но нам безусловно лучше вывезти документы в вализах, чем пытаться провезти так.
— А что такое вализа? – спросил Мансур.
— Это специальные перевозочные контейнера, в которых перевозиться вся дипломатическая почта, не подлежащая досмотру. Кстати, а у этого вашего фон Шеллера есть где хранить документы.
— У него свой дом в Хайгельброне. Мы думаем, что сумеем поставить ему эти вопросы – сказал Василий Васильевич.
— Валя хороший мужик и ему можно верить – подтвердил Кузьма – я его хорошо знаю.
Николай Николаевич усмехнулся:
— Намерения ваши чисты товарищи офицеры. Я это понимаю, но вы не профессионалы. А здесь надо хорошо подумать. Если на востоке Сан Саныч все продумает. Прежде чем что-то сделать. У вас здесь все построено на авось. Так нельзя. Разрешите подумать по всем этим вопросам, переговорить с надежными людьми, а потом вам доложить. Обещаю, что при переговорах истинную цель перевозок я никому не скажу. Ладно с этим понятно, а что еще по Алишеру Махмудовичу можете добавить?
— Мухмудовичу – поправил Николая Николаевича Василий Васильевич – ну то, что я с ним познакомился на рынке. Там изображал торговца овощами Валида. У нас с ним произошел конфликт и сразу после этого два кавказца попытались меня убить – он поднял голову и посмотрел на Кузьму.
Кузьма нахмурился.
— Подрезали – мягко сказал Василий Васильевич, опустив глаза – я бы умер. Но интересно, то что, если бы Игорь не забрал меня к себе сюда, то я бы не жил, потому, что ночью был зарезан больной, положенный на мою койку в больнице и был убит милиционер Володя, который крышевал Валида.
— Ясно – прервал его Михаил – зачищают круг людей, которые могли бы опознать Валида, после его внедрения в «Изумруд» — он нервно подергал правое ухо.
Кузьма посмотрел на него, но ничего не сказал.
— А что органы, милиция? – спросил Николай Николаевич – ведь убили милиционера.
— Органы разводят руки и готовы во всем этом обвинить даже меня – ответил Василий Васильевич.
— Вовремя мы сюда заехали – усмехнулся Кузьма – над же сколько всякой грязи здесь. Может побольше, чем в Чечне – итак у нас есть наш круг лиц, которым мы можем доверять. И нам надо действовать. Прежде всего проследить и выяснить, чем занимается этот Алишер Махмудович.
— Мухмудович – поправил Кузьму Василий Васильевич.
— Мухмудович, правда я его знаю, как полевого командира, бригадного генерала Найзулу Исрапилова. Это он меня в Чечне в рабство продал. Поэтому извините ребята, но пока я не встану на ноги его никому не трогать. Это мой кровник и мое дело.
— Понял командир. Не тронем, но проследим и выясним, что он делает. Я для этого сюда привез своих ребят.
— У них оружие есть? – спросил командир.
Михаил усмехнулся:
— Маленько е, но трохи для сэбе.
— Тогда резюмируем – сказал командир – и давайте заканчивать – он посмотрел на большие электронные часы, висящие над дверью – Николай Николаевич продумывает вопросы отправки бумаг за границу. Михаил – он посмотрел на Осиповича – занимается этим Махмудычем-Мухмудычем. А наша задача с Кузьмой и видимо Вашей женой – он посмотрел на Михаила – Настей кажется. Всем встать как можно скорее на ноги. Столько дел, а мы валяемся.
— Да, пожалуй, товарищ командир, вы как всегда правы – ответил Кузьма.
— Тогда связь через Игоря Александровича – командир посмотрел на доктора.
— Я всем привезу мобильные финские телефоны, так удобнее связываться, но это все же открытые каналы и органы – он посмотрел на Николая Николаевича снять информацию, поэтому, я подготовлю таблицу условных сигналов для нашего общения и выдам ее вместе с телефонами.
— Не понял, что? – поморщился Василий Васильевич – зачем.
— Он прав – сказал Николай Николаевич – береженого Бог бережет, а не береженого конвой стережет. Нас Кузьма заставил в Чечне всех учить таблицы эти и это во многом нам помогло и спасло.
Кузьма смутился:
— Это благодаря Мансуру. Он меня научил всем своим премудростям.
— Мансур зарделся.
В дверь постучали и вошла медсестра с подносом, на котором были шприцы:
— А это что такое – сердито спросила она, но увидев доктора Игоря сразу успокоилась.
— Так всем по местам. Связь через Игорь Александровича. Мне сейчас будут делать уколы.
Все кивнули командиру и стали выходить. Мансур вез впереди себя кресло с Кузьмой. Их шествие замыкал Доктор Игорь.
У дверей палаты стояли женщины. Тамара Ивановна попрощалась с ними и зашла в палату. Алена стала помогать Мансуру, а Михаил пошел провожать Настену в ее палату. С ними ушла Василиса.
— Кузьма Степанович. Мы подойдем к вам и все обговорим с моими ребятами — крикнул Михаил.
— Да конечно – ответил Кузьма.
— А я – жалобно спросил Мансур – я тоже могу быть полезным. У меня связи, машина.
— Хорошо Мансур, мы будем иметь это ввиду. И с тобой свяжемся, если что.
— А я? – спросил Василий Васильевич.
— Что ты Василий Васильевич – работай как работал и все – улыбнулся Кузьма.
