Блытов В. Морское братство

Матросы друг друга называли братишками. Служба на флоте сближает, делает служащих матросов одной семьёй. На корабле как? Так как поётся в песне

Если радость на всех одна, на всех, и беда одна,

Море встаёт за волной волна, а за спиной — спина.

Здесь у самой кромки бортов, друга прикроет друг,

Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг.

В этой песне заключена суть службы на кораблях. От каждого члена экипажа зависит выполнение боевой задачи и жизнь корабля и всего экипажа. Поэтому на кораблях, как нигде развито чувство локтя, чувство дружбы, чувство одной семьи.

Морское братство – это весьма ёмкое понятие. Братство и подразумевает взаимопомощь, жертвенность ради брата, взаимовыручку. И такое на флоте есть и было. Офицеры, сверхсрочники, георгиевские кавалеры, погибающих эсминцев «Охотник», «Гавриил», «Свобода», «Константин», минного транспорта «Енисей» и многих других кораблей русского флота традиционно уступали в спасательных шлюпках места молодым матросам, спасая их и погибая сами. Вместе живем, вместе служим, вместе умираем, если так случается. Таковы традиции флотских экипажей.

После сложной морской службы моряки встречаются друг с другом, вне зависимости от чинов и званий, и очень трепетно вспоминают о совместной службе, дальних походах, вахтах, сходах на берег в далёких и весьма экзотических портах и тяжелой флотской работы в далеких морях и океанах без сна и отдыха.

Как-то после службы вспоминается почему-то только хорошее, несмотря на то, что было всякое.

— А помнишь, как ты меня наказал за пьянку? – спрашивает меня бывший старшина 2 статьи Олег.

— Не помню — сознаюсь я – много чего было на службе.

Мы с Олегом и многими матросами называем друг друга на «ты» уже давно. Во время службы этого не было. Но пришли десятки лет после службы. По возрасту мы где-то рядом. И встречаясь перешли, с обоюдного согласия, на ты. Как-то «выкать» на редких встречах, посвящённых подъёму флага на корабле или дню ВМФ не совсем красиво уже. Где можем стараемся помогать друг другу.

Звонят и поздравляют с праздниками бывшие матросы, старшины, мичманы, офицеры, рассказывают о своей жизни, родных и близких, успехах и достижениях, бедах и проблемах, приглашают в гости. Один раз еле уехал с Кубани — так встречали. Не хотели отпускать. Утверждали, что лучшие годы в жизни матроса были именно на службе. Гордились тем, что служили не два года, как в армии, а три года на флоте. А если увольнение приходилось на время когда корабль был на боевой службе, то матросы и страшины срочной слслужбы писали рапорта имя Министра обороны с просьбой продлить службу до возвращения корабля в базу. https://voenflot.ru/blytov-viktor-aleksandrovich/na-vahte/blytov-v-matrosskij-pochin

Звонят из бывших республик СССР, ныне независимых стран. Многих из них конфликты и войны разделили сегодня непримиримой враждой в Абхазии, Приднестровье, Донбассе, Крыму. Переживаем вместе с ним, сочувствуем и где можем помогаем.

На день ВМФ с главный старшиной с ПКР «Москва» поднимаем на берегу Чудского озера в Эстонии (стране НАТО) военно-морской флаг СССР. Празднуем день ВМФ, а с русского погранца, стоящего на якоре напротив, нам передают семафор и поздравляют с днём ВМФ и включают по ГГС для нас песню — и тогда нам экипаж семья.

Но бывает и другое. Редко, но бывает.

Звонит мне бывший неплохой старшина с Украины (Днепропетровска) , говорит с ненавистью – войдём на Донбасс я этого сепара, колорада и всех этих даунбасов и лугандонов своими руками вздёрну на первой берёзе.

Это он говорит о бывшем своём боевом товарище, друге, расписанному с ним на одном боевом посту, с которым вахты вместе стояли, сменяли друг друга, питались на одном бачке на ТАКР «Минск», и один из которых сегодня воюет за свою свободу и свободу своего Донбасса — бывшего региона войска Донского, в армии (милиции) Луганской республики. Казаки — понятно, что не хотят склонять головы и шеи перед националистами и отдавать им на растерзание родной курай и свои семьи. Ради чего? Не примирить. У каждого своя правда. У каждого своё видение своей победы. Одни хотят вернуться со своими станицами, хуторами и погостами на Тихий Дон, а другие хотят очистить от них Донбасс, ради пресловутой территориальной целостности Украины.

— Да я вашего Путина при первой возможности положу за Крым. Его судить надо международным судом – говорит мне по телефону чуть не плача морской офицер, довольно в высоких чинах, бывший командир корабля первого ранга в Приморье. Слушаю, вздыхаю, прошу быть более толерантным, но его тоже понять можно. На Донбассе в нацбате погиб его единственный сын, бывший курсант одесской мореходки.

Как-то разделил нас всех 2014 года на то, что было до и после. И братство наше оказалось под угрозой в таких случаях.

Да и во время службы сложно было говорить о братстве в некоторых случаях. Хочется о них рассказать.

Все ли было гладко во время службы? Конечно не все? Было ли что-то плохо, то, что запомнилось. Было! Не по-дружески, не по-братски? Было! Как ни печально об этом вспоминать сегодня.

Корабельная вахта

Сразу оговорюсь, что некоторые фамилии и имена изменил по этическим вопросам. Никого сегодня обижать не хочется, даже своими воспоминаниями. А может я и не совсем и прав в своих рассуждениях.

Корабельный устав говорит, что вахта — это особый вид дежурства на кораблях ВМФ. Возглавляет коробленую вахту вахтенный офицер. Вахтенный офицер отвечает за поддержание установленной боевой готовности корабля, безопасность корабля, несение корабельной вахтенной службы личном составом корабля. От корабельной вахте по уставу освобождаются замполит корабля, корабельные офицеры механики и врачи. Остальные офицеры обязаны стоять корабельные вахты

В начале семидесятых годов на ПКР «Москва» вместе со мной пришли человек пятнадцать молодых лейтенантов с разных училищ ВМФ, наверно треть пришла из Севастопольского училища имени Нахимова в БЧ-2 и БЧ-3, треть из Ленинградской группы ВУЗОВ — штурман, связист, инженеры РТС, акустик, врач, инженер-механик и ещё несколько политработников с первого выпуска Киевского политического училища (комсорг, пропагандист, замполит РТС).

Крейсер «Москва» только пришёл с Черноморского завода, где устанавливал самолётную площадку для подготовки первых полётов самолётов ЯК-38. А в период стоянки кораблей в заводе толковых офицеров быстро вымывают из-за их нехватки на боевых кораблях. Поэтому так много выпускников сразу и назначили при прибытии крейсера в Севастополь.

С прибытием на корабль молодых офицеров нам сразу было выдано два зачётных листа – на самоуправление своим подразделением и на допуск к несению корабельных вахт и дежурств (для нас тогда это был допуск к несению вахты у трапа).

— Товарищи офицеры — собрал всех лейтенантов в кают-компании старпом, обрисовавший коротко основные направления службы на корабле и в конце добавил — пока не сдадите зачёты на самоуправство и на вахту, сход на берег вам отменяю. Как вы сдадите свои зачёты на самоуправство меня интересует мало, но – он поднял вверх палец, привлекая внимание — некому стоять уже сегодня у трапа и ходить на баркасах. Поэтому на подвахту начнёте заступать с сегодняшнего дня и сдавать зачёты. Кто не сумеет сдать их вовремя – будет наказан, кто сдаст – тот сразу заступит на вахту и получит право в свою смену сходить на берег.

Сидевший в кают-компании помощник кивнул головой и что-то записал в своём блокноте.

Все лейтенанты поняли это правильно. Сдавать надо и чем быстрее – тем лучше.

Вечером лейтенанты-ленинградцы (выпускники ленинградских ВУЗов, лишённые уже схода на берег), собрались в моей каюте. Я жил один, так как мой напарник командир группы специальной связи находился почти все время в длительных командировках на других кораблях или в своём специальном центре.

После отбоя матросов, мы с чувством выполненного долга, расписывали пульку в преферанс со штурманом и инженером РТС, вспоминали весёлые годы в Ленинграде, попивали кофе.

По своему прибалтийскому воспитанию я любил кофе из натуральных зёрен и приехал на корабль аж с двумя кофеварками, кофемолкой, зёрнами индийского кофе. Попивая кофе мы вырабатывали планы по скорейшей сдаче зачётов.

Уж, ой как хотелось поскорее сойти на берег и отметиться в местных офицерских ресторанах «Севастополь» и «Бригантина», познакомится с местными королевами красоты. Показать им себя красивых. Как мы гордились своей офицерской формой. Мы стали не просто курсантами, а корабельными офицерами плавсостава самого главного корабля Черноморского флота крейсера «Москва». Мы носим нашивки на рукавах по праву и значки за «Дальний поход», заработанные ещё в училище. А у меня значок аж «За дальний поход» с подвеской «Океан». И это поднимало нашу значимость перед самими собой.

Штурман учил нас расписывать пульку, рассказывал тонкости преферанса.

Внезапно в дверь раздался стук – условная семёрка по азбуке Морзе. Штурман посмотрел на меня и открыл дверь. В каюту с улыбкой вошёл капитан-лейтенант Сумерин – командир батареи БЧ-2.

— Что молодые в сухомятку сидите?

— Почему в сухомятку? Кофе налить?

— Наливайте. Но я думал, что вы тут шило наливаете старшим товарищам.

— Шила пока нет — усмехнулся штурман – но когда будет обязательно пригласим.

Мы подвинулись на моей койке, уступая место старшему товарищу.

Прихлебнув горячего и ароматного кофе он прищурился и с усмешкой сказал:

— Самое сложное в этих зачётах – сдача устройства корабля и средств борьбы за живучесть нашему механику — командиру БЧ-5. А также сдача устройства корабля командиру корабля. Он хоть человек добрый, но халтуру не пропустит и с первого раза никому не удаётся ему сдать зачёты. Заступать на подвахту будете со своими дядьками, послужившими на флоте — более старшими товарищами. Мы вас уже расписали, и он назвал капитан-лейтенантов и старших лейтенантов с которыми мы должны заступать на подвахту.

Мне достался в наставники старший лейтенант Музыченко – офицер из радиотехнической службы.

— Нам всем выгодно, чтобы вы, как можно быстрее, сдали зачёты и заступили самостоятельно на вахту у трапа. А то нам приходится сейчас стоять у трапа через день на ремень. А у нас все же семьи. Мы солидные уже люди – он с улыбкой снисходительно посмотрел на нас молодых холостых лейтенантов — потом те, кому положено будут сдавать зачёты на вахту на ходовом. Но это будет потом. Сначала к трапу. Там тоже мы вас максимально поддержим. Но пока учите корабль, правила рейдовой службы, корабельные правила, командные слова, средства БЗЖ.

Признаюсь, что сначала корабельные сокращения – аббревиатуры были для меня темным лесом. Но я вида не подал.

— Это главное – продолжило Сумерин — у нас все команды по корабельной трансляции подаёт вахтенный офицер. Старпом не дремлет. Свои наручные часы перед вахтой привыкайте ставить по часам в его каюте. Отправляйте своего рассыльного-вестового. Любое отклонение в ваших и его часах будет не в вашу пользу. На минуту раньше дали команду или на минуту позже – сдайте вахту. На минуту раньше ушёл баркас или катер или на минуту позже – сдайте вахту. Команда по трансляции не соответствует командным словам – сдайте вахту. А как вы хотели? Это крейсер товарищи лейтенанты и Черноморский королевский флот и здесь любят точность во всем. Понятно?

Мы переглянулись и молча кинули головами.

— Сейчас на подвахте уже стоят ваши товарищи – лейтенанты из БЧ-2. Старший лейтенант Музыченко заступает кстати в четыре часа и вам – он посмотрел на меня — надо быть готовым к заступлению. Форма одежды наглаженные брюки и китель со свежим и идеально белым подворотничком, кортик и белая фуражка с белым идеально чехлом. Понятно?

Я кивнул головой.

— Тогда советую прекратить ваши посиделки – он посмотрел на часы — уже двадцать четыре ноль, ноль. Пора спать! За кофе спасибо. Буду знать, где теперь можно попить хорошего кофе перед вахтой. На самоуправство заведыванием сдаёте своим бычкам и флажкам (на флоте бычками называли командиров БЧ, а флажками – флагманских специалистом). И если честно это ваше дело, как и когда вы сдадите эти зачёты. А вот на вахту у нас прямая заинтересованность в вашей скорейшей сдаче. Если вопросов нет, то я пошёл.

Он поставил пустой стакан на стол, хлопнула дверь, и капитан-лейтенант скрылся за ней.

Мы смотрели друг на друга

Днём мы служили, командовали подразделениями, а ночами готовились к зачётам. Изучали оружие и технические средства по всем боевым частям, лазили по всему кораблю и по схемам изучали его устройство, зубрили наизусть корабельные правила, спасательные средства, средства борьбы за живучесть и их размещение на корабле, правила рейдовой службы, обязанности и ещё кучу всяких премудростей.

Между нашими тремя сообществами разгорелось негласное соревнование, кто быстрее сдаст на допуск к самостоятельному управлению заведыванием и несению вахты на якорях и бочках. Наверно все же между двумя – ленинградцами и севастопольцами. Киевляне и львовяне, как-то держались все-время отдельно и с нами старались не пересекаться. Наверно думали, что они выше нас. Во всяком случает давали это понять.

Время на все давался один месяц. Но хочется сдать зачёты поскорее, потому, вахты несёт ограниченное количество старших товарищей – старших лейтенантов и капитан-лейтенантов. Надо, как можно скорее выходить и заступать.

Надо сказать, что принялись мы изучали корабль с должным энтузиазмом. Вот и сидели мы ночами над схемами, да лазили по таким закоулкам, где с постройки корабля никто не бывал.

Инженер-механик и доктор зачёты сдавали свои и мы впятером (штурман, связист, акустик, вычислитель и инженер РТС) готовились, сдавали и бились за каждую подпись в зачётном листе. Так же занимались и комбаты, и командиры групп БЧ-2, БЧ-3. Мы как бы соревновались друг с другом. Кто раньше все сдаст. Встречались, общались и даже помогали друг другу.

Надо заметить, что запрет схода на наших коллег политработников, почему-то не распространялся. Сходили они как будто им и зачёты сдавать не надо и вахты стоять.

— Ими большой зам рулит, сказал, что сам разберётся. Обещал, что сдадут вовремя – оправдывался помощник. По корабельному уставу от корабельных вахт освобождаются только механики, врачи и большой ЗАМ – замполит корабля. Инженер –механики несут свои вахты в машинах. Остальные офицеры обязаны нести корабельные вахты.

За две с половиной недели мы наша ленинградская группа сдала все положенные зачёты и первыми заступили на вахту. Первые вахты, первые неудачи и достижения. Все было. И первые сходы на берег, которые по севастопольскому обычаю праздновали в ресторане «Бригантина». Где-то через неделю, нас догнали севастопольские ракетчики и минёры. То есть к назначенному нам сроку мы все, кроме киевских политработников заступали на вахту у трапа. Будучи на подвахтах бороздили на баркасах и катерах просторы севастопольских бухт, как настоящие морские офицеры. Став на вахту – мы стали настоящими офицерами. Все заступили, кроме офицеров-политработников.

— Мои офицеры стоять корабельную вахту не будут – заявил в кают-компании большой ЗАМ – это отвлекает их исполнения их основного ответственного задания партии. Они будут нести наряды по политотделу.

По какому политотделу, которого не было в помине на нашем крейсере, никто так и не понял. Но корабельные наряды они показательно не несли.

Уважение к ним стало резко падать. Авторитет зарабатывается службой, а не увиливанием от неё.

— Любить надо не командование, а партию! – подняв палец, вверх учил нас заместитель комбрига по политчасти.

А на деле? …… Отделялись офицеры–политработники от других корабельных офицеров. Считали себя выше, значимей, а совю службу важнее всего. И про братство с такими говорить было сложно.

— Мы – политработники. Мы – представители партии на корабле – говорили они нам – мы наследники легендарных комиссаров. Даже генеральный секретарь, обращаясь на праздники к нам разделяет нас от вас, на офицеров — вас и политработников — нас. И обращается товарищи офицеры и политработники

 Так и теряют авторитет. Теряют братское отношение. Теряют флотскую дружбу. Не все были такие. Были и нормальные, которые стояли дежурства и вахты, к которым матросы шли со своими проблемами. как к отцу родному, который в сложный момент не подведёт и всегд подставит свое плечо.

При гибели эсминца «Сокрушительный» 20 ноября 19 42 года на Северном флоте в штормовом море, разломившегося на волне, последними, кто остались на корабле с матросами и погибли смертью героев были командир БЧ-3 старший лейтенант Лекарев Г.Е. и старший политрук Владимиров И.А. — замполит БЧ-5, спасавшие матросов до последней невозможности. А в это время время остальные офицеры покинули корабль и спасали свои жизни.

Кстати те политработники, которые категрически отказывались стоять корабельные вахты, кто получали первыми квартиры; закладывали своих друзей и сослуживцев, дабы получить преимущества по службе; первыми вставали в очередь на получение тех небольших благ, которые доставались кораблям — квартир, подписных изданий, ковров; относились свысока (презрительно) к остальным офицерам и матросам — они первыми и изменили партии (КПСС), которой служили; показательно сжигали партбилеты; на всех экранах хаяли партию; растаскивали (разворововали) имущество армии и флота; побежали в мэры, депутаты и губернаторы; переходили из КПСС в «Демократическую Россию», потом в «Наш выбор — Россия», «Единую Россия». А будет другая партия пропрезидентской — они побегут и туда. Это они в комитете по обороне протащили позорный закон «Кастрация 0,54» и голосовали за другие антинародные законы. Как с такими быть братьями?