Как бездарное высшее командование погубило Порт-Артур и Тихоокеанский флот

Предыстория

13 (26) мая 1904 года состоялся бой у Цзиньчжоу, в котором один русский полк под началом полковника Третьякова (3,8 тыс. человек при 77 орудиях и 10 пулемётах) в течение двенадцати часов отражал атаки трёх японских дивизий 2-й армии Оку (35 тыс. человек при 216 орудиях и 48 пулемётах). Оборона была прорвана только к вечеру, после того как японцы при поддержке флота подавили левый фланг русских (Как полк сибирских стрелков стоял насмерть против 2-й японской армии).

В результате успеха во время боя у Цзиньчжоу японцами была преодолена главная естественная преграда на пути к порт-артурской крепости. 29 мая японскими войсками был без боя занят порт Дальний, причём его верфи, доки и железнодорожная станция достались японцам практически неповреждёнными, что значительно облегчило им снабжение осадной армии.

После занятия Дальнего японские силы разделились: началось формирование 3-й японской армии под командованием генерала Марэсукэ Ноги, которой была поставлена задача взятия Порт-Артура, в то время как 2-я японская армия начала выдвижение на север.

Японская 11-дюймовая мортира, использовавшаяся при осаде крепости, 1904

Автор японской стратегии во время войны с Россией Кодама Гэнтаро считал, что японская армия должна наступать на главную русскую операционную базу – Ляоян. Здесь должно произойти главное, возможно, генеральное сражение войны. Для этого нужно пренебречь «малыми» опорными пунктами противника в тылу и на флангах.

Однако японский генштаб считал иначе. Здесь полагали, что русский Порт-Артур слишком опасен для всего стратегического замысла войны. Здесь русские могли отремонтировать корабли, русская эскадра могла сделать попытку перехватить инициативу в море. Японцам нужен был контроль над морскими коммуникациями, через которые шло пополнение и снабжение армии в Корее и Маньчжурии. Поэтому часть сил армии нужно было отвлечь на захват Порт-Артура.

Кодама Гэнтаро (16 марта 1852 – 23 июня 1906) – генерал японской императорской армии и министр армии. Он сыграл важную роль в создании современной японской императорской армии и начальник генштаба Маньчжурской армии. В Русско-японской войне он руководил стратегией всей кампании

3-я армия Ноги

В результате японское командование разделяет свои силы. Новая 3-я японская армия генерала Ноги в составе двух дивизий приступает к решению задачи взятия Порт-Артура. Для этого у 2-й армии Оку забрали 1-ю дивизию и передали 10-ю дивизию, высаженную на континенте 19 мая 1904 года.

Ноги Марэсукэ родился в самурайской семье в 1849 году. В гражданской войне воевал на стороне императора против клана Сацума. В одном из тяжелых боёв Ноги потерял знамя своего 14-го пехотного полка. По самурайскому кодексу он должен был покончить с собой. Его вылечили, но этот позор преследовал его всю жизнь, и в дальнейшем он назвал его одной из причин своего последующего самоубийства.

В 1879 году уезжает в Европу для изучения военного опыта Германии. Стоит отметить, что японская военная школа в целом основывалась на германской (прусской). Ноги считал, что слабость европейских армий – мягкость в обращении, плохая дисциплина. Сам он слыл весьма жестким командиром. Соратники отмечали его холодность и жестокость.

Во время войны с Китаем 1894–1895 гг. в чине генерал-майора командовал 1-й бригадой, которая осаждала и взяла Порт-Артур. Затем получил звание генерал-лейтенанта и возглавлял 2-ю бригаду, с которой оккупировал Формозу (нынешний Тайвань). После победы получил титул барона, был губернатором Формозы.

В 1900 году вышел в отставку и жил тихой семейной жизнью, занимался поэзией и цветами. С началом новой войны призван в армию, ему поручили 3-ю армию. При этом 3-я армия не считалась «острием» японской армии. Японцы считали, что Порт-Артур возьмут быстро. Когда Ноги прибыл в Дальний, он узнал, что его старший сын пал в Наншане. Позднее погиб и его второй сын.

Осада сильно затянулась, потери были огромными, что вызвало вал критики в Японии. Но император Мацухито не стал менять командарма. После падения Порт-Артура Ноги стал национальным героем Японии. После окончания войны генерал доложил о своих действиях лично императору. Читая доклад об осаде Порт-Артура, он внезапно осёкся, заплакал и стал просить разрешения совершить ритуальное самоубийство, чтобы искупить свою вину.

Император взял паузу для обдумывания, а затем сказал: «Я прекрасно понимаю чувства, которые заставляют Вас совершить сэппуку и тем самым принести извинения, но сейчас не время умирать. Если Вы настаиваете на том, чтобы совершить самоубийство, пусть это случится после того, как я покину этот мир».

Ноги получил графский титул, руководил элитарной школой для детей аристократии, воспитывал сына императора Хирохито. Ноги потратил большую часть своего личного состояния на больницы для раненых на войне, стал основателем скаутского движения в Японии. Ноги покончил с собой после смерти императора в 1912 году.

Вот такие самоотверженные, дисциплинированные и сильные противники были у России в этой войне. Настоящий самурай.

Ноги Марэсукэ (1 ноября 1849, Эдо – 13 сентября 1912, Токио) – генерал Японской империи. Во время Русско-японской войны командовал 3-й армией, которая брала Порт-Артур

Час Порт-Артура пробил

Тем временем в рядах русского командования по-прежнему был беспорядок, преобладало отсутствие инициативы и плохая организация. В Порт-Артуре власть делили комендант крепости, генерал-лейтенант Константин Смирнов и начальник Квантунского укреплённого района Анатолий Стессель.

Генерал Стессель, в сущности, завалил подготовку обороны полуострова, сдал без боя порт Дальний со всеми его запасами и оборудованием, что облегчило японцам начало осады и заметно ухудшило положение Порт-Артура.

Также имелся ещё и командующий сухопутными силами крепости генерал-майор Роман Кондратенко, который уже в ходе осады многое сделал, чтобы удержать Порт-Артур. Кондратенко стал настоящим героем обороны Порт-Артура, отличительным свойством полководца было поднимать дух войск. Под его началом защитники отразили несколько вражеских атак и штурмов. Герой пал 15 декабря 1904 года на форте № 2 от прямого попадания в каземат форта гаубичного снаряда. По мнению ряда исследователей, смерть Кондратенко предопределила сдачу крепости.

Царь Николай Второй запросил главнокомандующего Куропаткина о возможности деблокады Порт-Артура. Куропаткин ответил, что это невозможно, и он не оставит Ляоян ради опасной операции на юге. Куропаткин ждал сильных подкреплений из Центральной России, только после этого можно было дать врагу серьёзный бой («Отступать настолько медленно, насколько это возможно»).

Следует отметить, что японцы лучше подготовились к войне, создали агентурную сеть в регионе. Поэтому японская разведка действовала эффективнее, и генштаб лучше знал состояние дел на театре военных действий, чем русский. А Ноги располагал детальными сведениями о положении дел в Порт-Артуре.

Куропаткин и царский наместник на Дальнем Востоке адмирал Алексеев также не могли договориться об общей стратегии. Алексеев считал, что армия должна наступать из Ляояна на Ялу или Порт-Артур. Куропаткин считал такую операцию опасной, армия не была готова. Надо было ждать прибытия войск из европейской части России.

А подкрепления шли медленно, так как перед войной о форсированном развитии железной дороги в Сибири не позаботились. Теперь железнодорожники прилагали отчаянные усилия, чтобы решить проблему «обхода» Байкала. Строители совершили буквально подвиг, пробивая южнее Байкала тоннели. Но эшелоны двигались медленно, дорога была сложной и дальней. В некоторых местах поезда шли не быстрее 10 км в час.

Поэтому осторожный Куропаткин возражал против наступления на 1-ю армию Куроки, чтобы загнать её обратно в Корею, и против атаки на 2-ю армию Оки на порт-артурском направлении. Куропаткин хотел выиграть не битву, а войну.

Командующий Маньчжурской армии хотел использовать преимущество людских ресурсов России: 130 млн человек против 46 млн японцев. Считал, что нужно ждать прибытия новых дивизий и бригад, чтобы в армии было 12 дивизий против 4–5 японских. Очевидно, в этой ситуации, когда в Русской армии не оказалось Румянцевых, Суворовых, Багратионов, он был прав.

Под давлением высшего командования Куропаткин направил 1-й Восточно-Сибирский корпус Штакельберга в сторону Порт-Артура. 1–2 (14–15) июня в бою у Вафангоу 2-я японская армия опрокинула русский корпус (Поражение 1-го Сибирского корпуса Штакельберга у Вафангоу).

3-я японская армия при Порт-Артуре, 1904

Самоубийственная пассивность Порт-Артурской эскадры

Русский контр-адмирал Вильгельм Витгефт, который исполнял обязанности старшего флагмана и командующего 1-й Тихоокеанской эскадрой, не воспользовался ослаблением японского флота, когда в мае на дно пошли линкоры «Хатсусе» и «Ясима» (Чёрные дни японского флота).

Русская эскадра заперлась в бухте Порт-Артура, опасаясь мин и мнимых подлодок противника. Русский флот застыл в тот момент, когда была реальная возможность прорыва на север, во Владивосток, на соединение с отрядом крейсеров. Это позволяло активно воздействовать на морские коммуникации, побережье Японии и Кореи, и при успехе создать угрозу переброске и снабжению японской армии. Что срывало и успешную осаду Порт-Артура.

Тем временем японцы, увидев, что русские не собираются выходить в море, сосредоточили усилия на минировании главных мореходных участков. Японское командование очень опасалось, что Порт-Артурская эскадра либо её основная часть сможет прорваться во Владивосток. Наблюдатели в Порт-Артуре почти каждый день видели, как японские корабли расставляют мины, либо делают вид, что их ставят.

В Петербурге высшее военно-морское командование вместе с императором Николаем принимают заведомо слабое решение – направить на помощь Дальневосточному флоту корабли Балтфлота, усиленные купленными за границей крейсерами (переговоры об этом велись), под началом контр-адмирала Зиновия Рожественского. Решение это было запоздалым – корабли надо было отправлять до начала войны. Да и сама организация похода, его подготовка была крайне неудовлетворительной.

Японцы по своим каналам узнали, что русские отправляют Балтийский флот на помощь Порт-Артуру, и что гарнизону Порт-Артура приказали стоять до конца. Также стало ясно, что с ходу крепость не взять. Адмирал Того лишь запросил ещё тысячу мин, чтобы поставить на пути 2-й Тихоокеанской эскадры. Японцы сосредоточили усилия на захвате Порт-Артура и ликвидации 1-й Тихоокеанской эскадры, чтобы она не соединилась со 2-й Тихоокеанской эскадрой.

Адмирал Витгефт, как считали современники, панически боялся активных самостоятельных действий. Один из самых решительных наших морских офицеров, капитан эскадренного броненосца «Севастополь» Николай фон Эссен отмечал:

«Витгефт был честнейшим и благонамереннейшим человеком, неутомимый работник, но, к сожалению, работа его всегда была бестолковой, и всегда все его распоряжения вели ко всякого рода недоразумениям и даже несчастиям. Прослужив уже много лет во флоте, адмирал Витгефт не был вовсе моряком, а тем более военным человеком.

В детстве, как он сам рассказывал, отец предназначал его к миссионерской деятельности, и, пожалуй, к этому он был бы более способен, чем к морской службе, так как ему нельзя было отказать в обладании даром слова и пером. В морскую службу Витгефт попал как бы по недоразумению, и все прохождение им службы было каким-то сплошным недоразумением».

Лишь под давлением наместника Алексеева и царя он сделал попытку прорыва на Дальний Восток. Выход в море был намечен на 13 июня 1904 года, когда завершался ремонт поврежденных кораблей. Но, потеряв миноукладчик «Амур» (герой потопления японских линкоров), который вышел из строя и находился в ремонте, Витгефт отложил прорыв. Но приказ царя обязывал, и Витгефт сообщил флоту о приближении похода. Печать также об этом сообщила, поэтому японцы об этом знали.

20 июня задымили трубы боевых кораблей. Витгефт собрал морских офицеров, но флот не вышел, ждали ответных действий противника. 21 июня вышел приказ о прорыве 22-го. Затем вышел приказ об отмене прежнего указания. 23 июня (10 июля по старому стилю) утром тральщики проложили путь. После обеда 1-я Тихоокеанская эскадра начала поход. Вечером обнаружили японский флот.

У Того было четыре первоклассных броненосца против шести русских. Также часть японского флота сопровождала десантные суда. Для японцев эта встреча была неожиданной. Корабли начали сходиться. Витгефт не выдержал первым: в 7 часов он приказал «Цесаревичу» повернуть назад, ссылаясь на отсутствие у многих русских кораблей значительной части артиллерии среднего калибра, снятой для усиления береговой обороны.

Но Того также боялся решительного боя, он не приказал преследовать противника. В темноте броненосец «Севастополь» отклонился от протраленного фарватера и носовой частью наткнулся на мину, но повреждение не стало фатальным. Потери команды ограничились одиннадцатью ранеными. Корабль вскоре отремонтировали.

Британец Пакенхем писал: «Друг против друга стояли Того и русский адмирал. Как личность, Витгефт уступал личности по имени Того».

Эта неудачная операция в очередной раз деморализовала Русский флот, который ощущал себя бессильным даже уйти во Владивосток. А Того и капитаны снова почувствовали себя победителями. Однако это дело показало, что Того опасается шести русских эскадренных броненосцев и не желает решительного сражения, в котором всё возможно, и японцы могут понести тяжелые потери. 2 июля Того приказал капитанам торпедной флотилии массированно атаковать днем и ночью. Однако успеха японцы не добились, в гавань они пробиться не могли.

Командующий 1-й Тихоокеанской эскадрой, контр-адмирал В. К. Витгефт (1847–1904), погибший 28 июля на броненосце «Цесаревич» при попытке прорыва эскадры из Порт-Артура во Владивосток. С февраля 1903 года – начальник морского штаба наместника на Дальнем Востоке. На этом посту по указанию наместника Е. И. Алексеева разработал план морской войны с Японией, который оказался крайне неудачен и совершенно не учитывал реальной обстановки.

Продолжение следует…