https://rusvesna.su/news/1625682749
Однако Паскевичу на Кавказе пришлось оставаться недолго: в апреле 1831 г. он срочно вызывается в столицу. Во время подавления польского восстания от холеры скончался главнокомандующий русскими войсками генерал-фельдмаршал И. И. Дибич-Забалканский.
Необходимо было срочно назначить нового, не менее авторитетного главнокомандующего, иначе, несмотря на ранее понесенные поражения, инсургенты могли вновь перейти в наступление и подавление восстания могло сильно затянуться.
Николай I выбрал в сложившихся условиях единственно возможную кандидатуру, и Паскевич полностью оправдал возлагавшиеся на него монархом надежды.
Он сразу избрал правильную тактику — вместо того чтобы ввязываться в затяжные локальные бои, решил сразу, по-суворовски, разгромить основные польские силы.
С этой целью он умело проведенным фланговым маневром оттеснил армию инсургентов под командованием Яна Скржинецкого (вскоре его место занял генерал Генрих Дембинский) к Варшаве.
Паскевич решил не повторять примененный Суворовым вариант штурма Варшавы, который штурмовал городское предместье Прагу. Вместо этого русские войска переправились через Вислу, чтобы нанести основной удар с западной стороны.
Когда 19 августа Паскевич начал осаду Варшавы, то польское командование приняло ошибочное решение ограничиться пассивной обороной, что было заведомо проигрышным вариантом. Силы Паскевича составляли 75 тысяч и 400 пушек, в то время как повстанцев — только 35 тысяч (из них 15 тысяч были плохо обученные добровольцы национальной гвардии).
У поляков был шанс прорваться из осажденного города или попробовать дать бой на подступах к нему. Но защитить при штурме обширную линию укреплений, не зная направления главного удара Паскевича, при таком соотношении сил они шансов почти не имели.
Паскевич правильно рассчитал, что рассредоточенные польские силы (значительная часть из них находилась в Праге) не смогут отразить концентрированного удара, и 25 сентября, после сильной артиллерийской подготовки атаковал первую линию укреплений.
Несмотря на крайне ожесточенное сопротивление и многочисленные польские контратаки, он сумел их взять штыковым ударом.
Окончилась неудачей попытка польского командования попытаться отбить редуты первой линии.
На рассвете следующего дня Паскевич опять штыковой атакой (сопровождаемой музыкой военного оркестра) захватил вторую линию укреплений. При штурме сам полководец получил тяжелую контузию и, думая, что смертельно ранен, сказал по-французски: «По крайней мере, я исполнил мой долг».
После 36 часов почти непрерывного боя Варшава пала.
О том, насколько мастерски Паскевичем был проведен штурм польской столицы, свидетельствуют цифры потерь. Русские составили около 10 тысяч, а польские — более 8: таким образом, потери штурмующих и оборонявшихся были почти равны.
Войдя в Варшаву, Паскевич сообщил императору: «Варшава у ног Вашего Императорского величества».
За блестяще проведенную операцию Паскевич был удостоен Николаем I титула светлейшего князя Варшавского.
Как и после побед на Кавказе, Паскевич был назначен наместником на покоренной территории и долгое время управлял царством Польским.
Вновь полководческий дар Паскевича понадобился самодержцу, когда весной 1849 г. он принял решение помочь Австрии в подавлении венгерского национального восстания. Отдельная тема, что это решение Николая I было катастрофической ошибкой стратегического характера, повлекшей в будущем негативные последствия для империи.
Однако, не обсуждая политической составляющей венгерского похода, не вызывает сомнения, что возглавивший главные русские силы Паскевич действовал безупречно.
Генерал-фельдмаршал сумел в самое короткое время собрать 150-тысячную армию и провести нелегкий переход через Карпаты. При вступлении на венгерскую землю Паскевич во избежание лишних потерь уклонился от проведения крупных операций.
Он понимал, что при десятикратном превосходстве русских и австрийских войск над повстанцами (силы которых не превышали 30 тысяч) венгры и так обречены на поражение.
В основном его деятельность свелась к маневрированию и боям локального значения.
Наиболее крупным столкновением была битва 21 июля под Дебреценом, но и там венгры оказали значительно превосходящим русским войскам лишь сравнительно слабое сопротивление.
Через несколько дней вся армия повстанцев под командованием Артура Гергея сдалась генералу Федору Ридигеру и бессмысленная венгерская кампания была закончена.
Понимая свою обреченность, венгры, продолжая ожесточенно сопротивляться австрийцам, начали добровольно сдаваться русским войскам.
Счет русских потерь в кампании говорит сам за себя. Не считая умерших в результате начавшейся из-за плохого питания эпидемии холеры (в чем виноваты были исключительно австрийцы, не обеспечившие ранее взятого ими на себя обязательства по снабжению продовольствием) и других небоевых потерь, убитыми было потеряно 708 человек и 2 447 ранеными.
Следует отметить, что Паскевич сделал все возможное, чтобы спасти сдавшихся русским войскам повстанцев от расправы австрийцев. Он попытался уговорить императора не выдавать пленных (которые неизменно казнились по приговорам австрийских военно-полевых судов), которому написал следующие слова:
«Можно ли мне отдать на виселицу всех, которые надеются на Вашу благость? За то только, что они сдались перед Вашими войсками?»
Но его рыцарский порыв остался не услышанным самодержцем, считавшим более важным поддержание с Веной союзнических отношений (уже во время Крымской войны отплатившей за это черной неблагодарностью).
Медаль «За усмирение Венгрии и Трансильвании» была учреждена императором Николаем I в 1849 г. и предназначалась для награждения всех лиц, участвующих в подавлении венгерской революции, в том числе военных чинов, медиков, священников и гражданских.
Награда светлейшему князю Варшавскому за поход в Венгрию была поистине беспрецедентной.
По повелению Николая I отныне все войска должны были приветствовать Паскевича по воинскому артикулу, предназначавшемуся исключительно для императора. Никогда ни один российский полководец за всю историю не удостаивался подобной чести.
5 октября 1850 года в Варшаве состоялся торжественный парад войск в честь 50-летнего служебного юбилея Ивана Паскевича.
Присутствовавший на церемонии император Николай I вручил юбиляру новый образец фельдмаршальского жезла с надписью: «За двадцатичетырехлетнее предводительство победоносными русскими войсками в Персии, Турции, Польше и Венгрии», а король прусский и император австрийский возвели его также в фельдмаршалы своих войск.
В начале Крымской войны Паскевич командовал армией на западной границе (ее задачей было отражение возможного нападения австрийцев), а потом Дунайской армией.
Участвовал и в Дунайской кампании Крымской войны (1853), где был контужен ядром.
Но остался в строю и, руководя выводом русских войск с территории Дунайских княжеств, не оставил ни одного (!) человека из 27 тысяч раненых и больных…
Тяжёлая контузия вынудила его сдать командование армией Горчакову и выехать 1 июня в Яссы, откуда, с позволения Николая I, для поправления здоровья и отдыха он поехал в своё гомельское имение.
Хотя Паскевич и оправился от контузии настолько, что в состоянии был снова вступить в управление Царством Польским, но эта контузия очень повлияла на его здоровье. Он стал угасать, а различные недуги быстро развивались.
Так и не сумев оправиться от ранений, старый воин скончался в Варшаве в возрасте 73 лет 20 января 1856 года в 10 часов утра, удостоившись получить в 1855 году от нового императора особый знак монаршей к нему милости, а именно портреты обоих государей Николая I и Александра II, для ношения в петлице.
Последней волей генерал-фельдмаршала стало пожертвование 50 тысяч рублей серебром для пожизненного содержания 200 солдат-инвалидов.
Даже в свой смертный час он помнил о боевых товарищах, о простом солдате, жизнь которого пытался сберечь даже в самых страшных сражениях…
По отпевании тела в кафедральном Свято-Троицком соборе останки фельдмаршала, по его желанию, были преданы земле в селе Ивановском (бывшем Демблине).
Во всех войсках Российской армии и в Царстве Польском был объявлен траур на девять дней, в течение которого все театры были закрыты.
Вскоре после кончины Паскевича было начато сооружение памятника ему в Варшаве на площади дома наместника, в Краковском предместье; памятник этот был торжественно открыт 21 июня 1870 года в присутствии императора Александра II.
В 1889 г. останки И. Ф. Паскевича и его жены Елизаветы Алексеевны, урождённой Грибоедовой, были перезахоронены в семейной усыпальнице князей Паскевичей, выстроенной сыном Федором в г. Гомеле.
Р.S.
Кстати, по иронии судьбы, статуя Понятовского — символ независимости польской нации, одно время принадлежала Паскевичу и стояла возле дворца Паскевича в Гомеле.
Скульптура была отлита из бронзы в 1832 году, однако после Ноябрьского восстания не могла быть установлена согласно прежним планам перед Дворцом Польского наместника.
Монумент был конфискован и в разобранном состоянии перевезён в Новогеоргиевскую крепость (Модлин). В 1840-х годах памятник был подарен Николаем I Ивану Фёдоровичу Паскевичу, вывезен в Демблин (Ивангород) и, наконец, в Гомель, где он был установлен у дворца Паскевича.
Монумент был возвращён в Польшу советским правительством в 1922 году в соответствии с Рижским договором. В 1923 году был установлен во дворе королевского дворца перед колоннадой Саксонского дворца и могилой Неизвестного солдата. После подавления Варшавского восстания был взорван немцами 19 декабря 1944 года.
Новую отливку скульптуры, изготовленную в 1948-1951 гг. по модели, сохранившейся в музее Торвальдсена в Копенгагене, подарило Польше датское правительство, а не евроинтеграторы-немцы…
Она была установлена перед Старой Оранжереей в Лазенковском парке, а с 1965 года — перед Дворцом наместника, ныне резиденцией президента Польши…
Вот какая скульптура украшала парк в гомельском имении Паскевича…
Каждый раз бывая в Гомеле, стараюсь посетить прекрасный тенистый парк и Дворец Паскевичей-Румянцевых, расположенный на великолепных по своей красоте склонах Сожи.
Если есть возможность, обязательно захожу в родовую усыпальницу Паскевичей, чтобы поклониться великому полководцу Российской империи — Ивану Фёдоровичу Паскевичу…
Дорогой читатель, если будешь в Гомеле, найди свободный часок-другой, зайди в Парк — территорию бывшего имения Паскевичей — прикоснись к деревьям и зданиям, напитанным историей нашего великого Отечества, поклонись памяти великого славного сына нашего народа.
Николай Мильшин (Ходанов), специально для «Русской Весны»
Источник: https://rusvesna.su/news/1625682749