Многим памятна сцена из «Бега» Михаила Булгакова, где генерал Хлудов командует своему ординарцу: «Предъявите господину министру рабочую депутацию!» Тот выводит министра во двор, где на виселицах качаются трупы…
На самом деле генерала Хлудов – это не вымышленный персонаж. Его прототипом является генерал Яков Александрович Слащёв. Он действительно вешал и расстреливал пачками тех, кто нарушал военный порядок и дисциплину, не говоря уже о врагах. Но, помимо этого, он был храбрым боевым командиром.
Слащёв был необычайно популярен среди своих солдат, любовно называвших его «генерал Яша». И его ненавидели те, кто под прикрытием белогвардейского мундира отсиживался в тылу, спекулировал, наживался.
В Первую мировую войну Слащёв дослужился до полковника, был пять раз ранен, награждён орденом св. Георгия и Георгиевским оружием за то, что лично водил войска в атаку. Боль от множества ран (в Гражданскую войну их прибавилось ещё несколько) способствовала формированию у него пристрастия к наркотикам, что использовали против него его личные враги.
Незадолго до Октябрьской революции Слащёв вышел в отставку, видя, как разваливается армия. Но он собирался бороться с большевиками и выехал на Дон, где принял участие в создании Добровольческой армии.
В 1918 году помогал кубанскому партизану полковнику Шкуро. Их лихой казачий отряд громил тылы красных, освободил город Ставрополь и соединился с армией генерала Деникина.
ристрастие к вину и наркотикам было хорошо известно, – писал он. – Я видел его последний раз под Ставрополем, он поразил меня тогда своей молодостью и свежестью. Теперь его трудно было узнать… Его фантастический костюм, громкий нервный смех и беспорядочный отрывистый разговор производили тягостное впечатление».
Врангель писал свои «Записки» уже после того, как Слащёв изменил Белому движению и вернулся в советскую Россию. А вот видевшие Слащёва уже потом,- в «красной» Москве — отзываются о нём как об адекватном и интересном человеке. Врангель явно переборщил, пытаясь нарисовать отталкивающий облик своего популярного соперника.
Все знали, что ещё в белом Крыму между двумя военачальниками возникли непримиримые разногласия. И немудрено. Слащёв по-своему, жестоко, но эффективно, боролся с разложением войск и тыла. Мало того, он постоянно вмешивался в политику, досаждая главнокомандующему рапортами о необходимости репрессий, и снискал репутацию ярого монархиста.Врангель считал, что Слащёв дискредитирует Белое движение в отношениях с Антантой.
Слащёв был мастером по высадке десантов. В июне 1920 года благодаря его успешным операциям белая армия вышла из Крыма на оперативный простор. Но по политическим причинам Врангель в августе 1920 года поручил выполнение десанта на Кубани казачьему генералу Улагаю. Десант провалился.
Слащёв же в это время был брошен на неподготовленный штурм укреплённого плацдарма красных у Каховки. Штурм тоже провалился.
Врангель обвинил Слащёва в разложении войск и отстранил от командования. Увольнению был придан вид почётной отставки, причём Врангель позволил Слащёву прибавить к фамилии наименование Крымский. Так Хлудов стал Слащевым-Крымским.
В ноябре 1920 года при оставлении Крыма Врангель попытался задержать Слащёва на фронте под предлогом организации партизанских отрядов. Но Слащёв-Крымский пробился на эвакуацию вместе со своей боевой подругой и гражданской женой Ниной Нечволодовой, носившей два Георгиевских креста (правда, обстоятельства их получения неизвестны).
Многие очень хорошо запомнили «Бег» по тем событиям, которые произошли с героями белого движения в Константинополе, куда они бежали. Так вот в реальности в Константинополе Слащёв резко выступил против Врангеля, обвинив его в крымской неудаче. В ответ Врангель инициировал «суд чести», изгнавший Слащёва из Русской армии.
Большевикам в это время было важно найти популярного белогвардейского военачальника, который мог бы расколоть эмиграцию изнутри. Агенты ВЧК заблаговременно вошли в контакт со Слащёвым, используя его ненависть к Врангелю. Неизвестно, когда именно это произошло, но есть сведения, что вопрос о возвращении Слащёва в советскую Россию лично поднял сам Дзержинский на заседании политбюро.
Незначительное большинство поддержало Дзержинского, хотя сам Ленин воздержался.
В ноябре 1921 года, после годичного изгнания, Слащёв с женой и с ними несколько военных и штатских эмигрантов вернулись в Севастополь. Белый генерал приехал в Москву в личном вагоне председателя ВЧК.
В январе 1922 года советские органы печати распространили воззвание Слащёва ко всем белым эмигрантам с призывом вернуться в советскую Россию.
«В противном случае вы окажетесь наёмниками иностранного капитала, – внушал им крымский герой. – Не смейте продаваться, чтобы идти на Россию войной». Воззвание Слащёва действительно подействовало на значительную часть белых офицеров и солдат, интернированных в Турции и в Польше. Многие тысячи репатриировались в первые месяцы 1922 года.
Слащёв неоднократно писал рапорты с просьбой направить его в строевую часть, но его так и оставили преподавать на курсах командного состава РККА «Выстрел». Будущий советский генерал армии Батов вспоминал, что лекции Слащёва по тактике неизменно вызывали огромный интерес у слушателей.
До революции Слащёв не слишком преуспел в науках: Академию Генштаба он окончил одним из последних по успеваемости. Но недостаток теоретических знаний восполнялся у бывшего генерала богатой боевой практикой. Ему было о чём рассказать своим прежним врагам. На этой почве часто возникали конфликты. Рассказывали, будто однажды в присутствии Будённого Слащёв резко раскритиковал действия красного командования в польскую кампанию. Будённый выхватил револьвер и начал стрелять, но спьяну промазал. Слащёв же спокойно сказал командарму Первой Конной: «Как вы стреляете, так и воюете».
Кровавый след, который оставил за собой генерал в Гражданскую войну, бумерангом вернулся за ним. В январе 1929 года Слащёв-Крымский был застрелен в своей комнате неким Лазарем Коленбергом. Убийца мотивировал свой поступок местью за брата, якобы повешенного по приказу Слащёва в 1919 году в Николаеве. Убийца был признан невменяемым и освобождён от наказания.