Надеждин-Скромный А. Мы рождены, чтоб сказку сделать …

Знаю, о чем рассказать, но не знаю с чего начать. А, ведь, известно, что завязка любого произведения определяет его судьбу. В том смысле: будут его читать с интересом, или, зевая отложат в сторону, или, того хуже, выкинут в мусорное ведро. Вот, например, Пушкин! Любое предложение из него, хоть в начале, хоть в середине, и даже в самом конце, всегда интересно. Я иногда читаю его бессмертные произведения, а порой и смотрю, как это было в последний раз вчера, когда я получил удовольствие от мультфильма снятого по мотивам: «Сказки о царе Султане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной Царевне Лебеди». Похоже, что и политработники моей родной флотилии атомных подводных лодок, что уютно расположилась между сопками Кольского залива, знали про эту замечательную сказку в стихах. Читали ее, конечно, но между конспектированием классиков марксизма-ленинизма, внимательным изучением материалов форумов партии, восхищением книгами здравствующих вождей и распеванием патриотических песен типа: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…».  Если бы не читали и не пели, то как бы им пришла в голову мысль поместить фрагмент этого произведения в маленьком озерце, что тихо плескалось и плещется сегодня в самом центре посёлка подводников? А начальнику наших партийцев, видимо, больше всего понравились такие отрывки:

«… Лебедь белая плывёт…, 

— и:

… Стал глядеть он; море вдруг

Всколыхнулося вокруг,

Расплескалось в шумном беге,

И оставило на бреге

Тридцать три богатыря…»,    

 — и еще — один:

«… В чешуе, как жар горя,

Тридцать три богатыря,

Все красавцы молодые,

Великаны удалые,

Все равны как на подбор,

С ними дядька Черномор. …»

и он, начальник политотдела, приказал срочно выпилить из фанеры богатырей и лебедей, раскрасить их в нужные цвета и запустить в озеро. Получилось очень красиво. Впереди, перед озером, простирающий правую руку в сторону коммунизма Ильич, в виде памятника из крашенного в бронзу гипса, за ним в воде четыре деревянных богатыря, постепенно выходящих из воды (остальные 29 — предположительно располагались ещё под водой) и тройка хаотично плавающих лебедей (вольная трактовка сказки: там была всего одна птица — Царевна Лебедь).

Ну, «сделали сказку былью», получили сказочно-политическое удовлетворение, но, почему-то стали обижаться на нетрезвых подводников, когда некоторые из них становились в очередь за богатырями или плавали в обнимку с лебедями.  А Ильич, возглавляющий это мероприятие, зорко всматриваясь в светлое будущее, совсем не обращал внимания на такого рода нарушения воинской дисциплины и несоблюдение правил поведения коммунистов и беспартийных в быту.