В один из рейсов на танкере «Бургас» по пути в Персидский залив, получили разрешение на заход в порт Сингапур, пополнить запасы пресной воды и продуктов. Такие заходы команда любила, потому, что выдавалась валюта, и моряки отоваривались разными дефицитными в Советском Союзе «шмотками». Потом все эти джинсы, туфли и рубашки по приходу домой сдавались барыгам- перекупщикам. Моряки получали свой навар, барыги соответственно тоже, советский народ урывал «дыфцит» по тройной цене и все были довольны.
Экипаж с нетерпением ожидали встречу с красавцем Сингапуром, когда до захода в порт осталось менее суток, случилось «ЧП». Ночью машинное отделение для чего – то начало перекачивать топливный мазут из одной цистерны в другую. Подсоединили между ними по верхней палубе прочный гофрированный шланг, а под него подставили деревянного «козла».
Под утро разыгрался шторм, деревянную подставку выбило из под шланга, тот переломился, один конец слетел с приемного штуцера. Шланг летал над танкером, как змей Горыныч, извергая из себя мазут. Вовремя «маслопупые» не среагировали, а когда отключили насос, было уже поздно. Вся верхняя палуба, надстройки, иллюминаторы были коричневыми от мазута. Стали на рейде Сингапура и весь день мыли и скоблили танкер. Все работали не щадя сил, потому, что хотелось уже скорее сойти на малайский берег.
Потом к нам подошел катер с портовой пожарной инспекцией. Мазутом несло изо всех щелей. Капитану пришлось достать свой «представительский фонд», чтобы задобрить, начавшую было принюхиваться комиссию. Через полчаса после постановки на якорь начался «Малай-базар». Это целый ритуал, к которому привыкли бывалые моряки, побывавшие в Юго-Восточной Азии.
Корму судна облепили китайские джонки. Вверх полетели крючья с веревками. Как в старые добрые пиратские времена нас брали на абордаж. По веревкам на борт танкера шустро взбирались тощие желтолицые торгаши. К поясу у каждого на другой веревке был привязан огромный тюк с товарами. Их задачей было успеть занять хорошее место на верхней палубе для торговли. Вахтенный у трапа обводил мелом место на палубе для «малай-базара» и малайцы выставляли свой товар – вещи, сувениры, всякие китайские снадобья. Пока зарплату нашу в валюте не подвезли, торговали на полном доверии, в кредит, под запись на бумажку. Все сносно болтали по-русски. Азиаты вообще очень способны к языкам. Мне понравилась красивая цветастая рубашка.
— Сикоко полицай? Сикоко полицай? – спросил у меня абориген.
— Какие ещё полицаи? – удивился я. – Запиши на меня рубашку.
— Он у тебя спрашивает, сколько ты получаешь, — объяснил мне Степа Филиппов, — чтобы не пролететь с деньгами. Вдруг ты не кредитоспособен.
Степа для понта купил интимную мазь. На тюбике была картинка с прижавшимися друг к другу влюбленными.
— Это куймазь. халоший мазь, — сказал Степе малаец, — челез полчаса куй будет клепкий, как самшит.
У молодого, и тоже крепкого как самшит Степы с эрекцией проблем не было, как собственно и у нас всех. Но как — же не испытать товар?
По честному кинули жребий, кому испытывать заморское средство.
Выпало это счастье практиканту Вите. Помазал он свой отросток и все стали смотреть и ждать, когда тот начнет реагировать. Витя стеснялся и злился.
— Чего вы все уставились, идите, я сразу позову, когда встанет.
Любопытный народ не расходился. Прошло полчаса, но ничего не произошло. Степа понес сдавать тюбик назад малайцу.
— Плохой товар, не действует, — сунул ему мазь, — верни расписку.
— А девоцка была? – спросил торгаш.
— Какая еще «девоцка»?
Весь «малай-базар» объяснил тупому Степе, чтобы мазь действовала, оказывается надо одновременно раздевать девушку.
— Смотли! – тыкал пальцем в тюбик малаец. — На тюбике девоцка налисована, а ты без девоцки мазал, глупый. Девоцку надо!
