Подводные лодки: история развития в России

http://book.uraic.ru/elib/pl/2.htm

Сборник статей. Составитель: В. П. Власов, инженер-конструктор

СТАНОВЛЕНИЕ РОССИЙСКОГО ПОДВОДНОГО ФЛОТА

К проектированию ПЛ Морское министерство России приступило в 1900 г. Желая предварительно ознакомиться с зарубежным опытом в области подводного кораблестроения, Морское министерство летом 1900 г. вступило в переговоры с фирмой США «Холланд», уже имевшей некоторый опыт в этой области. Однако переговоры, проводившиеся через главного инспектора кораблестроения генерал-лейтенанта Н.Е.Кутейникова, закончились неудачей. Американцы никак не соглашались продать одну лодку, настаивая на заказе не менее 10 ПЛ (общая сумма 1 млн. 900 тыс. долларов), что не устраивало Морское министерство России, не желавшее вкладывать столь крупную сумму «на предприятие с довольно неопределенными результатами».
Ничего не оставалось, как строить ПЛ своими силами, избрав для этого инженеров «по специальности кораблестроения, механики и электротехники, которые взяли бы на себя решение такой задачи…».

Уже 19 октября 1900 г. в состав комиссии для разработки проекта ПЛ избрали старшего помощника судостроителя Ивана Григорьевича Бубнова, помощника старшего инженер-механика И.С.Горюнова и капитана 2 ранга М.Н.Беклемишева. Все работы надлежало вести в отдельных помещениях при Опытовом судостроительном бассейне, причем «секретно», держа «под ключом и печатями» все чертежи и документы. Руководству предписывалось оказывать комиссии всяческое содействие, вплоть до опытов в бассейне, которые «могли бы казаться необходимыми для намеченной цели».
Основная трудность проектирования заключалась в следующем: комиссия практически не имела никаких материалов по подводному кораблестроению, кроме вырезок из зарубежных периодических изданий, да, пожалуй, рекламных проспектов фирмы США «Холланд» (шестая модель).

Когда в 1901 г. в США началось строительство «усовершенствованной лодки Холлана» (тип 7), Беклемишев предложил командировать туда одного из членов комиссии. Однако в обстановке секретности вокруг подводного кораблестроения выполнить эту миссию оказалось не так-то просто. Без разрешения правительства глава фирмы «Холланд» отказывался допустить российского представителя на верфи. Только после длительных переговоров Михаилу Николаевичу Беклемишеву разрешили, наконец, осмотреть ПЛ проекта «Холланд -7п» («Фултон»). Приехав в Гринпорт, он принял участие в одном из погружений, пробыв на ПЛ около получаса. От объяснений и показа чертежей американцы отказались, однако в целом судно произвело на Беклемишева «очень хорошее впечатление».

Первая отечественная ПЛ «Дельфин».
Проектирование первой отечественной боевой ПЛ к тому времени завершилось, близкое совпадение размерений лодки Холланда и российской лишний раз подтвердило тот факт, что в своих разработках комиссия «находится на верном пути».

3 мая 1901 г. в МТК представили готовый в общих чертах проект — теоретический чертеж, два чертежа продольного разреза и один — миделя, объяснительную записку с детальным подсчетом грузов и остойчивости, спецификацию корпуса и два чертежа «на бензиномоторы», сконструированные инженером Б.Г.Луцким.
Главные размерения проектируемой ПЛ («миноносец № 113») были следующими: длина -19,6 м, наибольшая ширина — 3,59 м, среднее углубление — около 3 м, водоизмещение надводное — 113 т, подводное — около 123 т. Клепаный корпус в сечениях по всей длине имел круглую форму и выполнялся из никелевой стали толщиной обшивки прочного корпуса — 8 мм, легкого — 4 мм. Его основу составляли 32 наружных «Z»-образных шпангоута (шпация около 400 мм) и 8 внутренних стрингеров.

Лодка строилась в течение зимы 1901 г. и лета 1902 г. В августе начались испытания балластных цистерн, а в октябре — на водонепроницаемость корпуса. Однако сборка аккумуляторной батареи на заводе «Дюфлон» затянулась до поздней осени, не уложился в контрактные сроки и Обуховский завод, изготовлявший воздушные баллоны. Но хуже всего обстояло дело с бензиномоторами — увеличение мощности давалось с весьма большим трудом. В 1903 г. было закончено изготовление мотора. В апреле выехавшая в Германию приемная комиссия, состоявшая из капитана 2 ранга А.Д..Долголенко и Б.В.Вернандера, настояла на дополнительных испытаниях, которые уже через месяц успешно завершились (мотор развил мощность 315 л.с.). 9 августа 1903 г. испробовали бензиномотор на швартовых, после чего испытания продолжались до 14 сентября. Выяснилось, что ПЛ удовлетворительно управляется и держит заданную глубину лишь при скорости 5 узлов, а при большей скорости потребовалось увеличить площадь горизонтальных рулей, что и было сделано в течение зимы 1903 — 1904 гг. Наибольшая скорость надводного хода под электродвигателем составила 7,8 уз. В первом случае практическая дальность плавания определялась в 60 миль (5,2 узла). Наибольшая глубина погружения на испытаниях составила 26 метров. Общая стоимость ПЛ составила 388 тыс. рублей. Вооружение — два наружных торпедных аппарата конструкции С.К. Джевецкого, представлявших собой раму с бугелями, где мины Уайтхеда удерживались специальным зажимом за хвостовую часть. При выстреле бугели откидывались, и торпеда отклонялась на заданный угол прицеливания, хвостовой зажим откидывался и отпускал курок, воздух поступал в машину торпеды, которая начинала движение к цели. Все эти операции должны были осуществляться с помощью пневматического устройства, приводимого изнутри ПЛ. Наблюдение в позиционном положении предполагалось вести с помощью перископа, смонтированного на крышке входного люка. Приказом от 5 июня 1904 г. ПЛ «миноносец № 150» присвоили название «Дельфин». Начав компанию уже на следующий день, «Дельфин» 7 июня 3 раза погружался с 30 обучавшимися подводниками. Три последующих дня ПЛ выходила на взморье для учебных погружений и отработки навыков управления под водой. Однако чрезмерная спешка в обучении привела к катастрофе.

16 июня во время учебного погружения с 37 моряками на борту у западной стенки Балтийского завода ПЛ затонула. Погибли 24 матроса во главе с временно командовавшим лейтенантом А.Н.Черкасовым. Расследование показало, что трагедия случилась из-за незакрытого вовремя рубочного люка, который держали открытым при стравливании давления внутри лодки. Поднятую в тот же день ПЛ обследовала специальная комиссия, после чего Балтийский завод приступил к ее ремонту.

В начале октября 1904 г. «Дельфин» и «Касатка» участвовали на учениях на Большом Кронштадтском рейде, на которых присутствовали члены МТК. По их отзывам, «Дельфин» под командованием лейтенанта Г.С.Завойко «маневрировал прекрасно».
18 октября обе ПЛ вернулись в Петербург и после ряда учебных погружений начали готовиться к отправке на Дальний Восток. 15 ноября эшелон с ПЛ отправился во Владивосток. 
Сразу же после прибытия (29 декабря начались работы по сборке и доводке различных систем. 14 февраля «Дельфин» выходил на испытание, а через 7 дней — уже на поиск кораблей противника
13 — 16 марта ПЛ ходила к острову Аскольд, а с 28 марта по 4 мая по бухтам в поиске японских кораблей. Вместе с другими ПЛ «Дельфин» сутками оставался на позиции, однако встретиться с неприятелем так и не удалось. Заведующий отрядом ПЛ во Владивостоке лейтенант А.В.Плотто так характеризовал «Дельфин»: «по виду несколько похож на тип Холланда, но много хуже». В отчете о недостатках командир корабля в качестве наиболее значительных отмечал тяжелый привод вертикального и горизонтальных рулей, в результате чего, по его словам, «для управления ПЛ необходима большая опытность как командира, так и команды».
Еще в море обнаружилась неисправность вертикального руля. Для ремонта потребовалось вскрыть горловину кормовых бензиновых цистерн, перекачать бензин в главную топливную цистерну, и таким образом получить доступ к приводу руля. Работы начались 5 мая 1905 г. сразу же после прихода во Владивосток. Тогда -то и произошли два взрыва. Причиной послужило неосторожное обращение с огнем слишком любопытного постороннего матроса, допущенного вахтенными. «Дельфин» затонул на глубине около 14 м, и при подъеме (как только рубка вышла из воды) произошел взрыв паров бензина. ПЛ пришлось притопить, но во время следующего подъема произошел новый взрыв и так повторялось 5 раз. В прочном корпусе, в районе кормовых бензиновых цистерн, выбило около 30 заклепок, и вода через отверстия поступила в ПЛ, что и привело к затоплению. Аварийный ремонт продолжался до 8 октября 1905 г.
Дальнейшая служба ПЛ «Дельфин» проходила в Сибирской флотилии. Зимой 1908 — 1909 гг. он стал на очередной ремонт, в ходе которого исправили и удлинили верхнюю палубу, сменили деревянную и оцинкованную обшивки, несколько удлинили деревянную надстройку в корме. 
До 23 мая 1916 г. лодка находилась на Дальнем Востоке, а затем была доставлена в Архангельск для помощи в обороне Кольского полуострова. К октябрю ее отбуксировали в Александровск и включили в дивизион ПЛ особого назначения. Корпус ПЛ «Дельфин» сильно пострадал во время шторма 26 апреля 1917 г. в Екатерининской гавани Кольского залива. Ремонт признали нецелесообразным и 23 августа корабль исключили из списков флота. Попытки сохранить корпус первой отечественной боевой ПЛ для потомков окончились неудачей. По косвенным данным, ее корпус просуществовал до середины 1930х годов.
Роль ПЛ «Дельфин» в истории отечественного подводного кораблестроения трудно переоценить. Именно в ходе создания этой ПЛ закладывались те принципы проектирования, которые последовательно развивались вплоть до проектов 1915 г. Кроме того, «Дельфин» стал первой школой для многих российских подводников, вписавших много ярких страниц в историю отечественного флота.

Подводные ПЛ типа «Касатка» (6 единиц).
Успешные испытания первой отечественной ПЛ «Дельфин» еще раз подтвердили, что направление в проектировании таких кораблей, выбранное комиссией под председательством корабельного инженера И.Г.Бубнова, правильно. Заручившись «пожеланием успеха при дальнейших постройках», высказанным российским императором Николаем II, высказанным при осмотре «Дельфина», Бубнов в тот же день 13 августа 1903 г. обратился с рапортом на имя управляющего Морским ведомством вице-адмирала Ф.К.Авелана за разрешением приступить к разработке чертежей ПЛ большего водоизмещения со скоростью надводного хода 14 узлов и более мощным торпедным вооружением. 20 декабря МТК рассмотрел проект и дал положительный отзыв. По результатам проводившихся в течение лета 1903 г. исследований в Опытовом бассейне подводной части ПЛ решили придать обводы, близкие по форме к надводному кораблю. Предусматривалась установка двух бензиномоторов мощностью по 400 л.с. Стремясь избавиться от передаточных муфт, И.Г.Бубнов и М.Н.Беклемишев предложили сделать ПЛ трехвальной, чем достигалась «самостоятельность всех двигателей». Бортовые валы соединялись бы с бензиномоторами для надводного, а средний — с электродвигателем для надводного и подводного хода. Заряжать аккумуляторные батареи предполагалось от отдельного бензиномотора мощностью 4-5- л.с. и специальной динамо-машины. Корпус конструировался по тому же принципу, что и «Дельфина»: средняя часть обшивалась деревом (два слоя лиственницы), проконопачивалась и покрывалась оцинкованным железом. Стальной набор и обшивка рассчитывались на давление 10 атм.

Балтийский завод получил заказ на 5 ПЛ (надводное водоизмещение -140 т, подводное — 177 т, длина — 33,4 м, наибольшая ширина — 3,39 м, наибольшее углубление -2,8 м; скорость надводного хода — 14 уз, подводного по д электромотором — 8,5 уз.).
Постройка ПЛ шла довольно быстрыми темпами и 24 июля 1904 г. ПЛ «Касатка» сошла на воду. В течение августа спустили еще 5 ПЛ — «Фельдмаршал граф Шереметев» (8 августа), «Макрель» (14 августа), «Скат» (21 августа), «Налим» — 26 августа и «Окунь» (31 августа). 
6 сентября достроечные работы на ПЛ «Касатка» подошли к завершению. Командиром назначили лейтенанта П.В.Плотто, помощником — преподавателя Минного офицерского класса Н.А.Смирнова. Из-за задержки заказанных главных моторов пришлось установить только вспомогательный бензиномотор системы «Панар». В то же время Морское ведомство предприняло попытку заказать в Англии 6 керосиномоторов системы «Газес» мощностью 200 л.с., оказавшихся, как выяснилось позднее, громоздкими и ненадежными, но получить их в назначенные сроки так и не удалось.

Первые погружения «Касатки» у стенки завода оказались неудачными — «с величайшим трудом» ПЛ удавалось удерживать в горизонтальном положении, не принесли успеха и погружения на ходу под Кронштадтом — лодка проваливалась кормой. Для устранения этого недостатка пришлось установить кормовую рубку-поплавок и увеличить площадь горизонтальных рулей. С прибытием 29 сентября 1904 г. на «Касатку» М.В.Беклемишева испытания продолжались, и в ходе их выяснилось, что отсутствие предусмотренной проектом рубки у центрального входа заметно сказывается на мореходности. Неудачным оказалось и устройство для заполнения дифферентных цистерн, определенные трудности возникли при действии горизонтальными рулями, требовались переработки и по перископам. Стремясь скорее отправить ПЛ на театр военных действий (на Дальний Восток), Морское ведомство приняло решение об устранении недостатков во Владивостоке, куда перевезти ПЛ можно лишь зимой через замерзший Байкал, потому что строительство Круглобайкальской железной дороги к тому времени еще не завершилось.

4 октября 1904 г. начались погружения ПЛ «Скат», «Фельдмаршал граф Шереметев» и «Налим» для обучения команд. На ходу эти лодки не испытывались, так как аккумуляторные батареи еще 8 сентября уже отправили во Владивосток. 12 октября ПЛ «Касатка» маневрировала в присутствии членов МТК на Большом Кронштадтском рейде, а через 5 дней провела учебные минные стрельбы и 18 октября возвратилась в Петербург. Через 8 — 9 дней все 4 ПЛ типа «Касатка» поставили на железнодорожные транспортеры, заказанные Путиловскому заводу еще в марте. Во Владивосток они угли попарно — 2 ноября — «Скат» и «Налим», 4 ноября — «Касатка» и «Фельдмаршал граф Шереметев». Однако во Владивосток они прибыли одновременно — 12 — 13 декабря. Это была первая в мире перевозка ПЛ водоизмещением более 100 т по железной дороге на расстояние около 10000 км. Переделывать пришлось почти все, кроме корпуса, включая румпель, штуртросы, горизонтальные рули, электропроводку и т.д. В результате первые испытания «Касатки» начались лишь в марте 1905 г., 3 апреля подготовили к плаванию «Скат», 1 мая — «Фельдмаршал граф Шереметев», 7 мая — ПЛ «Налим».
Не обошлось и без аварий — так, на ПЛ «Налим» 9 мая взорвался аккумулятор, а на ПЛ «Фельдмаршал граф Шереметев» повредили динамо-машину, ремонт которой затянулся на 10 дней.

Первые плавания выявили ряд негативных явлений: длительное время погружения (5 — 6 минут), трудность управления вертикальным рулем (на ПЛ «Налим» — до 140 оборотов штурвала при перекладке руля с борта на борт). Малая вертикальная устойчивость при плавании под водой. Общий недостаток, как уже отмечалось при испытаниях ПЛ «Касатка» в Кронштадте, заключался в отсутствии ограждения средних рубок. В надводном положении даже при незначительном волнении вода заливала палубу через открытый люк и попадала вовнутрь. При закрытом люке наблюдение велось через иллюминаторы и обзор был крайне ограничен, особенно в тумане или ночью. Этот вопрос поднял Беклемишев 29 ноября 1904 г., и 13 декабря Балтийский завод получил наряд на их изготовление. 5 сентября 1905 г. рубки были готовы, испытаны давлением, обшиты деревом и отправлены во Владивосток. Установили их уже после войны. Причем носовую рубку и рубку-поплавок в корме сняли.

Лодки типа «Касатка» могли действовать лишь в 50-мильном расстоянии от базы, в надводном же положении они могли пройти более 2000 миль. Средняя подводная скорость составляла 5,5 узла, надводная — 8,5 узла.
Между тем на Балтийском заводе продолжались работы на двух последних ПЛ -«Макрель» и «Окунь», оставленных на Балтике «с целью усовершенствования и дальнейшего развития этого типа». На них заменили носовые рубки средними, клапаны в цистернах -кингстонами, переделали оконечности. Однако все это затянулось в связи с забастовками. Только к концу сентября 1905 г. начались испытания ПЛ «Макрель». Два новых бензиномотора, мощностью по 400 л.с., позволили ПЛ развить скорость в надводном положении 11,5 узла, но возникший в трюме пожар заставил прекратить испытания. Выяснилось также, что ПЛ «Макрель» имеет малую остойчивость и перегрузку на корму.

В следующем году испытания продолжились. На ПЛ «Окунь», неоднократно погружавшейся вместе с ПЛ «Макрель» у стенки завода, установили 2 мотора системы «Панар» полностью по 60 л.с., однако достигнуть погружения без дифферента так и не удалось.

29 сентября оба корабля ушли в Бьорке для всесторонних испытаний, после чего потребовались еще большие переделки, касавшиеся вентиляционной системы, систем погружения и всплытия, в частности, предлагалось заполнять цистерны с помощью помп, установить для создания в них разряжения воздушный насос, переделать новые рубки и т.д. . Одновременно И.Г.Бубнов поднял вопрос о замене бензиномоторов дизелями, предложив несколько вариантов их установки.

На ПЛ «Касатка», стоявшей у борта транспорта «Ксения». 29 июля в 14.00 произошел взрыв бензиновых паров. Однако дежурный по лодкам командир своевременно принял меры по ликвидации пожара и отбуксировал лодки от стоявших рядом судов. Ремонт занял 20 дней. Заменить бензиномоторы дизелями так и не удалось. Испытания продолжались еще и в 1908 г. 25 июня ПЛ «Окунь» ушла в Бьоркэ на окончательные официальные пробы, причем скорость при переходе под двумя «Панарами» составила 8,2 узла. При ходе в надводном положении под электромотором 5 июля достигла 8,8 узла. Под водой ПЛ двигалась со скоростью 5 узлов, причем в одном из погружений она достигла глубины 24 м.

ПЛ «Окунь» была принята в казну 7 июля, а через полмесяца приемный акт подписали и на ПЛ «Макрель».
Летом 1909 г. они вошли в Учебный отряд подводного плавания, однако пробыли там недолго по следующей причине: из-за отсутствия на Балтике боеспособных соединений ПЛ командование приняло решение сформировать бригаду, выделив для этого из учебного отряда несколько ПЛ, в том числе «Макрель» и «Окунь», которые зачислили в 1-й дивизион.

При модернизации в 1911 г. на ПЛ «Макрель» и «Окунь» установили по одному четырехтактному дизельному двигателю мощностью 120 л.с. производства завода «Людвиг Нобель». Центральны й гребной вал от дейдвуда внутрь ПЛ поднимался несколько вверх, поэтому установить дизель посредине не удалось, его пришлось сдвинуть к левому борту. Дизель вращал динамо-машину, а та питала главный электромотор. В надводном положении одновременно работали дизель, динамо-машина и электромотор, поэтому в случае неисправности одного из трех агрегатов могли возникнуть различные затруднения. Дизели часто выходили из строя. Для уравновешивания приходилось на правом борту располагать твердый балласт. В ходе модернизации в качестве помп для концевых цистерн установили электрические центробежные насосы, а многое переделали. Все это привело к тому, что остойчивость ПЛ «Макрель» и «Окунь» снизилась настолько, что пришлось поставить на каждой свинцовый киль массой 4 тонны и после этого метацентрическая высота не превышала 0,12 м. Опыт плавания показал, что смазочного масла на ПЛ вдвое меньше, чем нужно для соответствия запасу топлива, и поэтому при дальних переходах их приходилось буксировать.

В годы Первой Мировой войны ПЛ «Макрель» и «Окунь» числились до вступления в строй ПЛ типа «Барс» в 1-м дивизионе бригады Балтийского флота, после чего их перечислили в 4-й дивизион. Устаревшие к тому времени эти корабли тем не менее несли оборону Финсккого залива.
21 мая 1915 г. ПЛ «Окунь» атаковала германскую эскадру, однако сама лишь чудом избежала таранного удара германского корабля, погнувшего ей перископ. Для усиления действующего флота из Сибирской часть ПЛ вернули на Балтику, а часть перебросили на Черное море.
В 1914 г. на ПЛ типа «Касатка», входивших в состав 4-й флотилии, начали заменять «Панары» дизелями по опыту балтийских лодок, но ставили гораздо мощные — по 160 л.с. В конце 1914 г. ПЛ Налим» и «Скат» прибыли по железной дороге на Черное море, а «Касатка» и «Фельдмаршал граф Шереметев» — на Балтику, где они базировались на Мариенхамне (Аланские острова).
В ходе боевых действий на ПЛ «Налим» и «Скат» установили по 47-мм орудию, на ПЛ «Касатка» и «Фельдмаршал граф Шереметев» — по пулемету, причем последнюю ПЛ 4 августа 1917 г. переименовали в «Кету».
Осенью 1917 г. ПЛ «Окунь», «Кета» и «Касатка» стали в Петрограде на капитальный ремонт. В годы Гражданской войны отремонтированные Балтийским заводом ПЛ «Макрель», «Кета» и «Окунь» перечислили в состав Астрахано-Каспийской военной флотилии; осенью 1918 г. их перевезли по железной дороге в Саратов, спустили на воду в затоне. Первой в строй вступила ПЛ «Макрель» (в ноябре 1918 г.). Затем она самостоятельно перешла в Астрахань. В 1919 г. все 3 лодки числились в составе Волжско-Каспийской военной флотилии, а с марта 1920 г. — Морских сил Каспийского моря.
В октябре 1925 г. ПЛ «Касатка», «Макрель» и «Окунь» исключили из списков флота и передали на разборку. Годом раньше пошла на разборку ПЛ «Кета», затонувшая в 1924 г. при наводнении в Петрограде и позднее поднятая.
Черноморские Пл «Налим» и «Скат» разделили печальную участь Черноморского флота — они последовательно побывали в руках германских, белогвардейских и англо-французских войск. Были затоплены в апреле 1919 г. в районе Севастополя.
Опыт создания ПЛ типа «Касаитка» И.Г.Бубнов в полной мере учел при составлении более совершенного проекта ПЛ «Минога» (водоизмещение 117 т) с внутренними трубчатыми торпедными аппаратами, а также при разработке совместно с М.Н.Беклемишевым проекта ПЛ «Акула» (водоизмещение 360 т).

ПЛ «Губэ-2», приобретенная во Франции за 150 тыс. франков.
Эта ПЛ была доставлена в Порт-Артур, вероятно, на броненосце «Цесаревич, пришешем из Тулона 19 ноября 1903 г. При водоизмещении 10 т она имела длину 5,02 м, ширину 1,48 м и экипаж из трех человек. Гребной винт в поворотной раме служил одновременно и рулем. Электромотор обеспечивал скорость в 5 узлов, емкости аккумуляторов хватало на 6 — 7 часов полного хода. Наибольшая глуина погружения составляла 26 м. Вооружение — два решетчатых аппарата, укрепленных на боковых килях для стрельбы укороченными торпедами. 
В день выхода 1-й Тихоокеанской эскадры для прорыва во Владивосток (28 июня 1904 г.) в Порт-Артуре нашли старый корпус лодки Губэ, на которую установили сначала 2 мотора с катера броненосца «Цесаревич», а затем -один мощностью 20 л.с., в результате чего надводная скорость достигла 6 уз. Командиром этой ПЛ был мичман Б.П.Дудоров.

ПЛ Налетова в Порт-Артуре.
В литературе встречаются сведения о гибели в Порт-Артуре лодки, но без человеческих жертв, причем конструктором назван М.П.Налетов.
Капитуляция Порт-Артура 20 декабря 1904 г. вновь привела к утрате части документов, относящихся к деятельности флота. Уже в Шанхае 23 февраля 1905 г. бывший командир порта Артур контр-адмирал И.К.Григорович выдал технику путей сообщения М.П.Налетову удостоверение, в котором говорилось, «что строившаяся им… во время осады лодка 25 тонн водоизмещения дала отличные результаты на… испытаниях.. по словам адмирала Р.Н.Вирениуса, присутствовавшего на последних опытах свободного опускания лодки под воду, дала блестящие результаты. Сдача Порт-Артура лишила возможности техника Налетова окончить постройку лодки, которая принесла бы осажденному Порт-Артуру большую пользу».

ПЛ «Кета»
Е.В.Колбасьев при содействии великого князя Александра Михайловича и начальника Учебно-артиллерийского отряда контр-адмирала З..П.Рожественского в марте 1902 г. привлек к проектированию ПЛ лейтенанта С.А.Яновича (1877 — 1935 гг.). Позднее у Сергея Александровича возникла идея постройки малотоннажной ПЛ для обороны побережий. Для переоборудования в опытный образце выделил корпус одной из ПЛ системы С.К.Джевецкого. В коромвую часть вмонтировали вставку для размешения бензиномотора мощностью 14 л.с., длина ПЛ увеличилась с 5,8 м до 7,5 м, водоизмещение с 6 т до 8 т.
В июне 1904 г. провели испытания, при этом ПЛ демонстрировала и погружение на глубину до 8 метров. Пребывание под водой составило 3 — 4 минуты, определявшееся способностью работать на воздухе, содержавшемся внутри ПЛ. Лодка успевала пройти 4 — 5и кабельтовых, однако создавала опасное для экипажа разряжение.

26 марта 1905 г. Янович стал командиром экипажа полуподволной лодки «Кета» из трех добровольцев. 12 апреля ПЛ была отправлена по железной дороге в Сретенск, а затем на барже, ставшей плавучей базой, в Николаевск-на-Амуре. После того, как командир порта А.И.Русин проверил готовность к выходу, лодку 16 июня погрузили на баржу, а буксир доставил их в Татарский пролив для охраны судоходства.

После окончания неудачных боевых действий российских войск на Сахалине на мыс Лазарева сообщили 29 июня 1905 г. о приближении японского десанта. Бросив баржу буксир ушел, а ПЛ «Кета» в течение 10 часов со скоростью 3 узла буксировала свою плавбазу. 30 июня экипаж «Кеты» и малочисленный гарнизон отразили попытку неприятеля захватить телеграф на мысе Лазарева. На следующий день моряки привели свою ПЛ в боевое состояние, установив снятые при буксировке баржи торпедные аппараты. Войдя в пролив Невельского, экипаж ПЛ «Кета» обнаружил на траверзе мыса Погиби 2 японских миноносца. Лейтенант С.А.Янович пошел на дистанцию торпедного выстрела, но когда до цели оставалось около 10 кабельтовых, ПЛ неожиданно села на мель. Момент для атаки был упущен, но с японских кораблей заметили ее, корабли легли на обратный курс и впоследствии не проходили проливом Невельского. По-прежнему оставаясь в дозоре, ПЛ попала 14 сентября в сильный шторм, не причинившей ей, однако, повреждений, в кто время как баржа-плавбаза затонула со всей документацией. ПЛ «Кета» была доставлена на пароходе «Тунгуз» в Николаевск. С 3 июня по 20 сентября 1905 г. она совершила 170 выходов в море, пройдя 948 миль. Осенью 1906 г. командиром ПЛ стал лейтенант С.Н.Унковский, а в 1908 г. ее исключили из списков российского флота.

ПЛ «Форель»
Секретные переговоры Морского министерства России и акционерного общества Ф.Круппа «Германия» в Киле о постройке ПЛ начались в марте 1904 г. В случае получения заказа предлагалась в дар ПЛ (стоимостью 100 тыс. рублей), являвшаяся первым опытом фирмы в подводном кораблестроении. В Киль были откомандированы И.Г.Бубнов и М.Н.Беклемишев, признавших лодку удовлетворительной. 24 мая 1904 г. контракт был подписан. «Подарочная» ПЛ, построенная на средства фирмы Круппа по проекту инженера Р.Эквилея, предназначалась для привлечения внимания германского правительства к новому средству морской войны. При наибольшей длине 12,5 м, шири не — 1,65 м (без двух съемных наружных трубчатых аппаратов Уайтхеда) и высоте корпуса с рубкой 2,4 м ПЛ имела водоизмещение 17 18 т. Единый для надводного и подводного хода электродвигатель мощностью 60 л.с. работал от аккумуляторов системы Фюльмена. Глубина погружения около 30 м. Электромоторы использовались и для привода помпы водяного балласта, вентиляции воздуха, открытия крышек торпедных аппаратов.
7 июня 1904 г. ПЛ отправили из Киля по железной дороге в Россию. Сопровождал ее германский инженер Крицдер и команда, предназначавшаяся для обучения российских подводников. Только после плавания на ПЛ 25 июня М.Н.Беклемишеа, когда оказалось, что управление «весьма удобное и легкое», нашлись матросы, составившие экипаж из 4 человек. После установки аппаратов Уайтхеда ПЛ под командой лейтенанта Т.А.Тилена (фон дер Рааб-Тилен) 26 июня отправилась в Кронштадт, на пристрелочную дистанцию. Выяснилось, что скорость после установки торпедных аппаратов уменьшилась с 6 уз до 4,3 уз при дальности плавания 18 — 20 миль, ограниченной емкостью аккумуляторной батареи. 21 августа 1904 г. ПЛ «не подлежащую оглашению» приказом по Морскому ведомству зачислили в список флота миноносцем «Форель», и 25 августа отправили во Владивосток. Через месяц она прибыла к месту назначения, в основном собранная, вместе с аккумуляторами. На окончательную сборку и спуск на воду потребовалось всего 2 дня. С 2 октября 1904 г. ПЛ «Форель» находилась «в состоянии готовности» на случай блокады. В ноябре ПЛ подняли на берег и поставили в сухое теплое помещение, а с 29 марта 1905 г. она вновь была готова к плаванию. Ее командир Т.А.Тилен считал миноносец «Форель» одним из самых простых по устройству и, вместе с тем, одним из самых удачных типов ПЛ».

В 1908 г. во Владивостоке находились 12 более совершенных ПЛ, поэтому ПЛ «Форель» характеризовалась уже следующим образом: «… не боевая, не мореходная и считается учебной». 17 мая 1910 г. ПЛ «Форель» под командой В.В.Погорецкого вышла из бухты Новик для определения района плавания. Пи движении в надводном и подводном положениях около 6 часов ПЛ разрядила свою батарею и для возвращения в порт понадобилась ее буксировка у борта ПЛ «Бычок». На «Форели» оставили только рулевого, а люк пришлось держать незадраенным, чтобы в щель проникал воздух. При буксировке аварийная лодка начала сильно зарываться носом, и напором воды стало открывать крышку люка. Командир с двумя матросами успели перепрыгнуть на палубу ПЛ «Бычок» и спасти рулевого Штыкова, но сама она все-таки затонула на глубине 26 м. Обнаружили ПЛ тралением, спустили водолаза, но когда он взялся за перископ, его ударило током, и работы по подъему пришлось приостановить. Через несколько часов ее поднял и перенес к месту зимней стоянки плавучий кран. Товарищ Морского министра вице-адмирал И.К.Григорович поддержал решение не заниматься ремонтом во Владивостоке, а перевезти ПЛ Форель» в Либаву, для использования в Учебном отряде подводного плавания. 
Простота конструкции ПЛ «Форель» даст возможность слушателям старших курсов практиковаться совершенно самостоятельно». ПЛ «Форель» стала «вспомогательным судном», однако ее отправка на Балтику по неизвестным причинам так и не состоялась.
В период нахождения во Владивостоке формирований мятежного чехословацкого корпуса ПЛ «Форель» хранилась на берегу с сильно поврежденной надстройкой и частично демонтированными торпедными аппаратами. Дальнейшая ее судьба пока не известна.

ПЛ лейтенанта А.С.Боткина.
Лодку спроектировал и начал строит в 1903 г. офицер ГМШ лейтенант А.С.Боткин, с 28 января 1904 г. достраивали на Балтийском заводе на средства «особого комитета по усилению флота на добровольные пожертвования». В ее строительстве принимал участие главный инженер французского завода «Сотер-Арле» Боше. Как и ПЛ «Кета» лодка системы Боткина являлась полуповодным судном, причем глубина погружения регулировалась с помощью двух балластных отсеков. Водоизмещение с балластом -14 т, наибольшая длина — 8,7 м, диаметр корпуса — 1,98 м, мощность керосиномотора — 14 л.с, скорость в зависимости от степени погружения — 4 — 7 узлов.
В августе 1905 г. ПЛ под командой В.Л.Соллогуба совершила переход в Кронштадт. Сразу после единственного, не во всем удачного испытания ее по настоянию Боткина отправили во Владивосток, причем «безо всяких приспособлений для ныряния». Позднее ее боевую ценность признали незначительной, отсутствовали и торпеды Шварцкопфа. Не имевшую названию ПЛ системы А.С.Боткина не зачисляли в списки флота, а подводники называли ее «Челимом». Использовалась она для доставки грузов в бухту Улисс, в дальнейшем ее мотор установили на портовый катер.

ПЛ фирмы США «Холланд» типа «Сом» (7 единиц)
Специалисты российского Морского ведомства внимательно следили за мировым развитием ПЛ, в том числе и в США. Там основанная в 1895 г. Джоном Холландом (1841 — 1904 гг.) фирма «Холланд торпидо боут компани» построила в 1899 г. первую автономную ПЛ «Холланд — 7», вошедшую в состав флота США 11 апреля 1900 г. В следующем году эта компания построила для ВМС США еще 6 ПЛ типа «Адлер», седьмая «Фултон» строилась на деньги фирмы и предназначалась для испытаний нового оборудования и рекламы. Большой интерес к ПЛ Холланда проявляли правление Невского судостроительного завода в Санкт-Петербурге. Переговоры с компанией завершились 12 сентября 1900 г. подписанием договора. За символическую плату 1 рубль правление приобрело право постройки для российского флота ПЛ сроком на 25 лет. Уже 10 февраля 1904 г. совещание МТК рассмотрело предложение Невского завода о постройке ПЛ «Холланд — 7П». Было решено «признать желательным приобретение одной-двух таких ПЛ». 27 февраля 1904 г. ГУКиС выдал Невскому заводу наряд на постройку 5 ПЛ со сдачей первой из них к августу, а остальных к сентябрю. Корабли предполагалось строить из отечественных материалов, отдельные узлы и агрегаты разрешалось заказывать за границей. 28 апреля 1904 г. правление Невского завода уведомило ГУКиС о приобретении однотипной ПЛ «Фултон» за 500 тыс. рублей. 
На британском пароходе «Менатик» ПЛ 13 июня отправили в Кронштадт, куда она прибыла 1 июля. Сразу же после спуска на воду ПЛ «Фултон» перевели к Невскому заводу для окончательной сборки, завершившейся 6 сентября. Ходовые испытания в Бьерке-Зунде прошли успешно, и ПЛ «Сом» (новое название по приказу Морского министерства от 31 мая 1904 г.) перешла в Петербург, откуда 11 ноября отбыла во Владивосток по железной дороге. Сразу же после прибытия (29 декабря) и сборки ПЛ «Сом» включили в состав Отдельного отряда миноносцев, однако вступление в строй сильно задерживалось из-за отсутствия торпед, доставленных из Петербурга только в конце марта. Находясь вместе с ПЛ «Дельфин» и «Кета» в районе бухты Преображения, ПЛ «Сом» 29 апреля 1905 г. пыталась атаковать 2 японских миноносца, которые, обнаружив лодку, полным ходом ушли на юг. Этот эпизод был единственным боевым столкновением ПЛ Владивостокского отряда за всю войну.

1 марта 1904 г. на Невском заводе началось составление документации, а 10 мая состоялась закладка всех 5 ПЛ. Наблюдающим за постройкой назначили корабельного инженера И.А.Гаврилова, за введение их в строй отвечали лейтенанты А.А.Андреев и И.И.Ризнич. 
Сигарообразный корпус ПЛ имел длину 19,8 м, ширину — 3,6 м. Полное подводное водоизмещение составляло 124,1 т. Главный двигатель — бензиновый системы Отто-Дейц мощностью 160 л.с. Запас топлива на 30 часов хода при скорости 9,6 узла и вдвое больше время при скорости 7,2 уз. 
Движение под водой обеспечивал электродвигатель мощностью 70 л.с. (запас электроэнергии на 3 часа со скоростью 6,5 уз, 6 часов — со скоростью 5,5 уз.). Вооружение — носовой трубчатый торпедный аппарата производства завода «Г.А.Лесснера», одна торпеда Уайтхеда калибра 450 мм, две запасных — в носовой части по бортам на специальных тележках. Время перезарядки 15 — 20 минут. Для наблюдения и стрельбы на перископной глубине предусматривался перископ системы Фосса. Экипаж — два офицера и 7 «нижних чинов». Из-за отсутствия опыта постройка продвигалась чрезвычайно медленно. Первая ПЛ -«Щука» сошла на воду 15 октября 1904 г., еще 5 месяцев потребовалось на сборку механизмов, только 15 июня 1905 г. начались испытания в Бьорке-Зунде, завершившиеся через 2 дня подписанием приемочного акта. После окончания ходовых испытаний 9 июля ПЛ «Щука» перешла в Петербург, где ее поставили на железнодорожный транспортер и отправили во Владивосток

К 25 мая 1906 г. Невский завод сдал ПЛ «Лосось», «Стерлядь», «Белуга» и «Пескарь», причем ПЛ «Стерлядь» отправили в Либаву по железной дороге, а остальные ПЛ перешли собственным ходом. Все эти ПЛ включили в состав Учебного отряда подводного плавания.

Испытания проводились по утвержденной программе, и только ПЛ «Белуга» после успешного перехода в ноябре из Петербурга в Либаву без единой поломки приняли в казну 2 мая 1906 г. на основании Заведующего подводным плаванием контр-адмирала Э.Н.Щесновича. 15 сентября на ПЛ «Лосось» побывал морской министр вице-адмирал А.А.Бирилев. На следующий день эта ПЛ маневрировала перед царем Николаем II, наблюдавшим с парохода «Транзунд». Правда, не обошлось без досадного инцидента — командир ПЛ не рассчитал маневр и, навалившись на миноносец «Поражающий», порвал бакштаг перископа, что, впрочем, не повлияло на монаршию благосклонность к подводникам.

4 июля 1907 г. правление Невского завода обратилось к МТК приобрести шестую ПЛ типа «Холланд -7р». Отдел подводного плавания дал добро, и ПЛ перевезли в Севастополь. После всесторонних испытаний ее зачислили в списки флота 22 ноября 1907 г. под названием «Судак». Вместе с ПЛ «Лосось», переброшенной из Либавы по железной дороге, они образовали на Черном море полудивизион ПЛ. Вступившие в строй ПЛ интенсивно использовались для обучения личного состава и боевой подготовки. Сосредоточение в Либаве сразу четырех однотипных ПЛ позволило начать отработку тактики дивизиона, командиры днем и ночью обучались совместным действиям. Либавский дивизион ПЛ в какой-то степени стал прообразом «волчьих стай» Второй Мировой войны. ПЛ типа «Холланд-7р» совершали самостоятельные переходы в Ревель и Хельсингфорс. Грамотная эксплуатация ПЛ позволила избежать гибели ПЛ или каких-либо серьезных аварий, которые в те годы нередко происходили во флотах различных стран. Исключение составил только случай с ПЛ «Пескарь», чуть не затонувшим у борта транспорта «Хабаровск» в ночь на 5 февраля 1906 г. — вода начала поступать через неисправный клапан вспомогательной помпы, а уснувший на вахте моторист Шмелев не принял должные меры. Более серьезных последствий удалось избежать благодаря действиям старшего офицера рядом стоявшей ПЛ «Сиг» лейтенанта В.А.Макрушева, который обратил внимание на большой дифферент на корму и вывал команду ПЛ «Пескарь». Восстановление вышедшего из строя гребного электродвигателя заняло целый месяц.

Серьезным недостатком этих ПЛ считали использование бензиномоторов. -личный состав угорал, повышалась пожаро- и взрывоопасность, бензин стоил дорого. Все это побудило ГУКиС обратиться 1 июня 1909 г. к крупнейшим машиностроительным заводам о создании ДВС, для которых применялись тяжелые сорта топлива. Завод «Л.Нобель» спроектировал облегченный 6-цилиндровый дизельный двигатель с диаметром поршня 200 мм и ходом 240 мм, максимальным весом 3,3 тонны. Однако выяснилось, что эти облегченные дизели не обладают достаточным запасом прочности — часто лопались шатуны, рубашки охлаждения цилиндров, выходили из строя различные узлы и детали; личному составу приходилось тратить много времени на ремонт. На ПЛ «Белуга» установили керосиномотор фирмы братьев Кертинг, который несмотря на вдвое больший вес (6,6 т), оказался вполне надежным.

Как только вспыхнула Первая Мировая война, ПЛ «Сом» и «Щука» перевезли с Дальнего Востока на Черное море, а затем на Балтику. В ходе боевых действий на балтийских «холландах-7р» дополнительно установили по 37-мм орудию. Эти ПЛ, как и другие малые ПЛ, использовались в основном для дозорной службы.
25 июня 1916 г. в условиях плохой видимости ПЛ «Сом» была протаранена шведским пароходом «Ингерманланд» и погибла. Остальные ПЛ перешли в Петербург, где в течение лета и осени были капитально отремонтированы на балтийском заводе. Руководил ремонтом морской инженер Б.М.Малинин. Зимой 1917 — 1918 г. «холланды-7р» ремонтировались в Ревеле, и все они «Белуга», «Пекарь», «Стерлядь» и «Щука») оставались в порту и были захвачены 24 февраля германскими войсками. Впоследствии их вывезли и разобрали на металл. Находившиеся на протяжении всей войны в составе действующего Черноморского флота ПЛ»Судак» и «Лосось» были захвачены в конце апреля 1918 г. германскими войсками в Севастополе, а в ноябре попали в руки спешно покидавших Крым англо-французских войск, которые затопили все 12 находившихся там российских ПЛ. летом 1935 г. специалисты ЭПРОН а обнаружили, а затем подняли ПЛ «Лосось» и «Судак», которые к тому времени утратили боевое значение. Работы велись исключительно ради испытания новой судоподъемной техники и тренировки личного состава.
Простота и надежность конструктивных решений, высокая надежность систем и механизмов позволили ПЛ типа «Холланд-7р» находиться в строю 13 лет и стать своеобразными долгожителями российского подводного флота.

ПЛ фирмы США Саймона Лэйка типа «Осётр» (6 единиц)
Наряду с Джоном Холландом в США начал строить ПЛ изобретатель-самоучка Саймон Лэйк, первые ПЛ которого «Аргонот-Юниор» в 1895 г., «Аргонот I» в 1897 г., и «Аргонот II» а 1900 г., не предназначались для военных целей. В 1897 г. образовалась «Лэйк торпидо боут компани», внесшая значительный вклад в создание подводного флота ряда стран. Эта фирма спроектировала и построила подводный миноносец «Протектор», в котором воплотилось стремление к увеличению дальности плавания и мореходности. Технической новинкой стали «гидропланы» — дополнительные парные горизонтальные рули в районе миделя, добавились перископ и торпедные аппараты. Строился «Протектор» в Бриджрпорте (штат Кентукки). Спуск его на воду состоялся 1 ноября 1902 г., в декабре начались испытания под командой изобретателя. Под водой управление шло легко, но в свежую погоду перед погружением трудно было удефферентоваться. В 1903 г. ПЛ «Протектор» совершила 6 переходов протяженностью до 120 миль, в проливе Лонг-Айленд погружалась на глубину до 15 метров и опробывали стрельбой минные (торпедные ) аппараты.. Испытания доказали легкость погружения без «вредного» уничтожения» продольной остойчивости и возможности благодаря лучшей обитаемости, чем на ПЛ Холланда, добиться большей автономности.

Главные размерения ПЛ: длина — 20,6 м, ширина — 3,4 м, высота от верха перископа до выдвигаемых колес — 7,33 м. Надводное водоизмещение — 136 т, подводное — 174,4 т. Глубина погружения — 45,7 м. На три торпедных аппарата (один в корме) — боезапас 5 торпед (3 в трубах, 2 — в жилим помещении). 
Два 4-цилиндровых бензиновых двигателя фирмы «Уайт энд Миддлтон» мощностью по 120 л.с. Аккумуляторная батарея из 60 элементов питала 2 гребных электродвигателя мощностью по 37, 5 кВт. 
В корпусе ПЛ располагались 3 носовые трюмные цистерны общей емкостью 6,28 т, 4 кормовые (емкость 13,76 т) и средняя (емкость около 2 т). Рубку окружали две кольцевые цистерны (емкость около 1 т), в надстройке размещались еще 2 (носовая с емкостью 11 т и кормовая, емкостью 15 т) цистерны, наполнявшиеся самотеком или помпами. Собственные кингстоны имели только средняя и кольцевые цистерны, остальные заполнялись через общую магистраль.

Саймон Лэйк предложил «Протектор» российскому правительству. 31 марта 1904 г. морской агент в США капитан 2 ранга А.Г.Бутаков подробно осмотрел ПЛ и пришел к следующему поспешному заключению, что его особенности «ставят лодку Лэка неизмеримо выше лодки Холланда». Конструктор предложил построить еще 5 ПЛ в 6-месячный срок. Морское министерство выдвинуло встречные условия: дальность плавания 300 миль при скорости 8 уз и 20 миль под водой при скорости 6 уз, запас воздуха на 20 часов, мореходность -до 6 баллов по ветру, время погружения — не более 5 минут. «Протектор» следовало доставить в Либаву, подвергнуть всесторонним испытаниям и в случае успеха немедленно заказать остальные. Панические донесения Бутакова возымели действие, и уже в тот же день он в принципе договорился с конструктором, а Морское ведомство временно использовало средства «Особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования» и Московско-купеческим банком «Лионскому кредиту» было перечислено 246900 рублей для перевода нью-йоркской фирме «Флинт и Ко».

24 мая 1904 г. начальник отдела сооружений ГУКиС контр-адмирал А.Р.Родионов заключил контракт с уполномоченным Саймона Дэжйка Хартом О.Бергом на покупку ПЛ «Протектор» и поставку еще 5 однотипных ПЛ. Для ПЛ Лэйка и Холланда заказали заводу Шварцкопфа в Берлине короткие мины калибра 380 мм.
Пароход «Фортуна» с корпусом и механизмами ПЛ «Протектор прибыл в Кронштадт 13 июня 1904 г.
Корпуса остальных 5 ПЛ строились на одной из лучших верфей США «Ньюпорт-Ньюс шипбилдинг энд драй док компани». Работы велись и днем и ночью. Повышение мореходности удалось увеличить благодаря увеличению объема надстройки, кормовые обводы которой сделали к тому же более полными, на трубе воздухозаборника ввели автоматический клапан для использования бензиномоторов в позиционном положении, улучшили конструкцию крышек торпедных аппаратов -сами трубы уже не выходили за пределы надстройки.

В июне 1904 г. «Протектор», переименованный в «Осётр», осмотрел капитан 2 ранга М.Н.Беклемишев. Он особенно отметил способность ходить в «полупогруженном состоянии», с чем в России «еще не вполне справились». После спуска на воду «Осётр» 18 июня отбуксировали к Балтийскому заводу, где приступили к сборке аккумуляторной батареи и приведению в боевую готовность. 13 августа ПЛ под командой лейтенанта О.Гадда начала кампанию, а через 3 дня перешла в Кронштадт, где в плавдоке отремонтировали рули, устранили течь в корме и перебрали подшипники гребных валов. 25-28 сентября в Бьорке-Зунде проводились приемочные испытания. Наибольшая надводная скорость на мерной миле составила 8,5 уз с дополнительно работавшими электродвигателями — 9,3 уз, в позиционном — 7,4 уз. Наибольшая подводная скорость — 5,6 уз. Время погружения в позиционное положение удалось сократить до 11 минут, а для полного погружения — еще 2 — 3 минуты. Минные аппараты проверяли посредством выстреливания деревянных болванок. ПЛ «Осётр» легко маневрировала, отлично держала глубину (колебания плюс-минус 0,15 м) и оказался пригоден для прибрежной обороны. Перископ рекомендовалось заменить. После возвращения в Кронштадт личный состав прошел обучение под руководством самого Саймона Лэйка.

В 20-х числах октября 1904 г. под руководством нового командира ПЛ лейтенанта И.О.фон Лмипгарта ПЛ «Осётр» начали готовить к отправке на Дальний Восток.

Еще в середине сентября 1904 г. командированный в Либаву лейтенант А.О.Гадд подобрал площадку для сбора остальных ПЛ. 2 ПЛ отправили 9 октября на пароходе «Белгравия», который прибыл через 2 недели в устье Эльбы. Для перевозки в Либаву зафрахтовали переоборудованный лихтер «Кобольд». Через 4 дня детали первой ПЛ были доставлены из Хамбурга

21 декабря из Нью-Йорка вышел с двумя ПЛ пароход «Адриа», прибывший в Хзамьург 7 января 1905 г. Однако корпуса ПЛ оказались неразобранными, пришлось зафрахтовать и переоборудовать лихтер «Ульк», который 24 января прибыл в Либаву. 17 февраля 1905 г. ГУКиС заключил контракт с правлением Общества Путиловских заводов на изготовление трех железнодорожных транспортеров для перевозки ПЛ типа «Осётр». Корпуса прибывших ПЛ были «более чем плохого качества», имели вид «неоконченных коробок».
15 марта 1905 г. ПЛ «Осётр» отправили во Владивосток с дополнительными аккумуляторами для ПЛ типа «Касатка».
25 июля после заключения мира с Японией «экстренные» работы отменили. В сентябре продолжили мореходные испытания ПЛ «Осётр». Всего в 1905 г. «Осётр» прошел 200 миль в надводном положении и 8 миль в подводном, погружаясь 10 раз.

Строившиеся в Либаве ПЛ получили названия «Кефаль», «Бычок», «Плотва», «Сиг» и «Палтус». Эшелон с ПЛ «Кефаль» прибыл во Владивосток 7 июля. 5 августа лодка была спущена на воду. Надводная скорость составила всего 7 уз, подводная — до 5 уз.
К середине июня 1905 г. завершились работы на ПЛ «Бычок». ПЛ «Сиг» и «Плотва» были готовы во второй половине июля, ПЛ «Палтус» — к 1 августа. На ПЛ «Бычок» установили 102-мм перископ Лэйка, на остальных ПЛ — итальянские. Комиссия под председательством контр-адмирала Э.Н.Щенсновича пришла к заключению, что испытания ПЛ «Сиг» можно считать законченными, но остальные ПЛ будут считаться принятыми только в том случае, если строитель устранит многочисленные замечания, изложенные в 16 пунктах акта. К наиболее важным относились неудовлетворительная пробная стрельба из торпедных аппаратов, отсутствие мин-балок, шпиля, вентиляция аккумуляторной батареи, перископ (кроме ПЛ «Бычок»).

Во Владивосток ПЛ «Бычок», «Палтус» и «Плотва» прибыли соответственно — 24 сентября и 9 октября. «Бычок» и «Плотву» спустили 9 ноября, а через 20 дней сошел на воду и «Палтус». А ПЛ «Сиг» начал кампанию на Балтике 25 августа. Эту ПЛ ввели в состав Учебного отряда подводного плавания. 15 августа 1905 г. ПЛ «Сиг» в сопровождении парохода «Работник» вышла из Либавы в Кронштадт, куда прибыла через 13 дней, преодолев 558 миль в очень свежую погоду. 1 ноября «прокравшись» на Либавский рейд «Сиг» тремя минами поразил учебную цель.

Всю зиму 1905 — 1906 гг. на ПЛ «Бычок», «Плотва» и «Палтус» продолжалась сборка механизмов, для окончательной их достройки отбуксировали в бухту Новик на Русском острове и отшвартовали у борта транспорта «Ксения», ПЛ «Кефаль» пришла самостоятельно.

В августе 1910 г. ПЛ «Сиг» зачислили в Отряд подводного плавания Балтийского моря, однако вскоре возник вопрос об исключении из списков всех ПЛ типа «Осётр» ввиду «устарелой конструкции, малого боевого значения и трудности комплектования личным составом». ГМШ посчитал эту меру преждевременной, тем более что в июне 1910 г. заказали заводу Нобеля для этих ПЛ 12 дизелей мощностью по 120 л.с. со сроком изготовления в августе 1911 г. В мае-августе 1911 г. на ПЛ «Кефаль», находившейся в резерве, повысили палубу в носовой оконечности, что улучшило мореходность и устойчивость на курсе. Решили выполнять лишь текущие ремонты для безопасности плавания. МГШ согласился поддерживать их готовность только до 1914 г. Отсутствие средств на капитальный ремонт вынудило ГМШ в феврале 1913 г. рекомендовать сдать ПЛ типа «Осётр» Владивостокскому порту в течение года. Первым вышла «из игры» ПЛ «Осётр» согласно приказу от 27 июля 1913 г., а 7 ноября за ней последовала ПЛ «Бычок», «Палтус» и «Плотва». ПЛ»Сиг» признавали годным лишь для учебных целей с запрещением выходить за переделы аванпорта и погружаться глубже 10,5 м. 18 июня 1914 г. ПЛ «Сиг» «дали к порту. В июне-июле на ПЛ «Кефаль» проходили практику гардемарины, ее дальнейшая судьба неизвестна.

Несмотря на крупные конструкторские недостатки ПЛ типа «Осётр» сыграли значительную роль в становлении российского подводного флота, широко использовались для подготовки специалистов, оказали влияние на разработку вопросов обитаемости и повышения автономности. Эти корабли послужили прототипом для создания ПЛ типа «Кайман».

Первым командующим подводными силами России был назначен контр-адмирал Эдуард Николаевич Щенснович. Еще когда он командовал броненосцем «Ретвизан», офицеры этого корабля называли Щенсновича между собой «Идальго». Так и пошло потом. Очень был похож на Дон-Кихота, как его в книжках рисуют: усики, бородка козлиная (эспаньолка). А как он бился за российские лодки. Вот, например, история с Фридрихом Круппом.

ПЛ германской фирмы Ф.Крупп типа «Карп» (3 единицы)
Начало русско-японской войны 1904 — 1905 гг. послужило толчком не только к постройке ПЛ в России (типа «Касатка»), но и заказу их за границей, в том числе в Германии. 6 марта 1904 г. доверенный фирмы «Фридрих Крупп» К.Л.Вахтер выступил с предложением о постройке на заводе «Германия» (г. Киль) для «российского императорского правительства» трех ПЛ со следующими сроками готовности: первая — через 9 месяцев, две последующих — через 11 месяцев со дня подписания контракта. В начавшихся конкретных переговорах с российской стороны участвовали корабельный инженер И.Г.Бубнов и капитан 2 ранга М.Н.Беклемишев, разработавшие технические условия и условия испытаний. В них содержались сведения о «приближенных» размерах ПЛ: длина — 39,5 м, диаметр — 2,7 м, водоизмещение — 170 т / 240 т. Два керосиномотора мощностью по 200 л.с. каждый. Скорость надводного хода — 11 узлов, дальность плавания — 1100 миль (9-узловым ходом — 1600 миль). Дальность подводного хода — 27 миль 9-узловым ходом, 55 миль 5,5 -узловым, 80 миль — 4-узловым ходом. Запас плавучести -не менее 15%. Оговаривалось, что ПЛ «Должна держаться на поверхности во всякую погоду и совершать переходы при ветре силой 6 баллов и соответствующем состоянии моря». Запас воздуха на 20 человек для 10 человек экипажа. Два перископа длиной по 4 метра каждый. Вооружение — один торпедный аппарат. Боезапас — 3 торпеды Уайтхеда (одна в аппарате, две — в специальных пеналах над ТА.

4 апреля 1904 г. технические условия подписали председатель МТК вице-адмирал Ф.В.Дубасов и представитель фирмы Круппа К.Л.Вахтер. 10 апреля последовало разрешение на заказ фирме всех трех ПЛ. 24 мая начальник отдела ГУКиС контр-адмирал А.Р.Родионов и К.Л.Вахтер подписали контракт. Окончательная сборка ПЛ требовала обязательного присутствия «одного опытного инженера». Начало испытаний первой из них намечалось на 10 января 1905 г., двух -«через месяц от предыдущей». Стоимость каждой ПЛ определялась в 1 млн. 200 тыс. марок.
Фирма Круппа «Германия» не обладала достаточным опытом строительства ПЛ. Сразу же после заключения контракта началась постройка кораблей, получивших номера «109», «110» и «111». 2 декабря 1904 г. на завод в Киль прибыли капитан 2 ранга М.НБеклемишев и лейтенант А.О.Гадд, к тому времени корпус первой ПЛ и аккумуляторные батареи были практически готовы, а керосиномоторы собирались на заводе Кертинга в Ханновере. В первых числах августа 1905 г. начались испытания ПЛ «109», которые проводились только под электродвигателями. Максимальная скорость на поверхности составила 10,7 уз, после чего лодку подняли на стапель для осмотра и устранения замечаний, а их оказалось немало. Требовалось увеличить объем топливных цистерн, усовершенствовать систему погружения и вентиляции, изменить конструкцию рубки, увеличить диаметр входного люка, доработать рулевое устройство. Русско-японская война близилась к своему печальному концу, а ПЛ все еще строились.

Отдел сооружений ГУКиС предложил отказаться от железнодорожного транспорта и перегнать готовые ПЛ в Либаву собственным ходом, удержав с фирмы сумму на разборку. Однако расходы по страхованию и оплате экипажей превысили бы те 15 тыс. марок на каждую из ПЛ. Решили принять ПЛ в Киле и самостоятельно перегнать их. 21 декабря 1905 г. это решение признали окончательным.
31 января 1906 г. завод Кертинга смог, наконец, предъявить первый двигатель, а месяц спустя успешно прошел испытания и второй. 3 февраля оба двигателя доставили в Киль и стали готовить к монтажу на ПЛ «110», которую 30 мая благополучно спустили на воду. Получение оставшихся четырех бензиномоторов задерживалось по причине забастовки рабочих.

Срок постройки ПЛ германская фирма Круппа не выдержала, и причина задержки выяснилась очень просто…
Одновременно с ПЛ для России Крупп заложил первую германскую субмарину «U-1», примерно такого же тоннажа. Строил Ф.Крупп хитро, — по сравнению с «российскими» ПЛ германскую лодку строили медленнее. Поэтому заказанные Россией лодки в море вышли первыми. Тут -то и полезли из всех щелей конструктивные недостатки. Дело-то новое. Как только что-то произойдет, так германские конструкторы в свою драгоценную «U-1» вносят поправки. Например, три готовых отсека ПЛ «U-1» испытали на водонепроницаемость. Носовой торпедный аппарат на российских ПЛ был смещен вниз под углом по отношению к ватерлинии, как на старых миноносцах. На малых глубинах не выстрелишь — торпеда обязательно врежется в грунт. Выяснив это обстоятельство, германские конструкторы расположили торпедные аппараты на своей ПЛ «U-1» горизонтально. А в трех ПЛ для России этот угол сохранили. Рубки на российских лодка оказались негерметичными, под водой в них находиться никто не мог. На своей ПЛ «U-1» рубку загерметизировали.
Огрехов на этих первых заказанных ПЛ было много. 
В конечном счете фирма получила отечественную ПЛ более высокого качества, избежав лишних затрат на постройку опытных лодок. Именно это обстоятельство и убедило Э.Н.Щенсновича в необходимости вести постройку ПЛ только на отечественных заводах и по проектам своих инженеров.

Лишь 12 июня 1906 г. начали испытывать ПЛ «110», которая во время двухчасового надводного хода под электромоторами достигла скорости 8,4 уз, после чего приступили к установке керосиномоторов. На всех трех российских ПЛ торпедный аппарат был установлен не горизонтально, а со значительным уклоном вниз, как на миноносцах. Из Севастополя в Киль выслали мину Уайтхеда для более точной подгонки торпедных аппаратов образца 1904 г. 13 сентября произвели первый выстрел без ударника, так как его»усы» не позволили бы закрыть носовую крышку аппарата. Результаты признали «безусловно хорошими», однако на своей ПЛ «U-1» фирма сразу же установила торпедный аппарат горизонтально.
26 сентября на мерной линии ПЛ «110» так и не достигла под моторами контрактной скорости, показав на 5 пробега максимальную всего 10,34 уз.

2 ноября руководство завода запросило присылки в Киль комиссии для приемочных испытаний. Однако Э.Н.Щенснович предложил ввиду «позднего времени года» перенести испытания на весну, а пока командировать в Киль лейтенанта Т.А.фон лер Рааб-Тилена. На ПЛ «109» и «111» работы велись «вяло», так как во избежании переделок германские специалисты «хотят воспользоваться результатами головной ПЛ».

21 февраля 1907 г. был утвержден состав комиссии под председательством капитана 1 ранга М.Н.Беклемишева для приемки ПЛ, которые к том времени получили названия «Карп» («109»), «Карась» («110») и «Камбала» («111»). Из 9 членов комиссии 7 высказались за прием ПЛ при условии устранения 60 пунктов замечаний, двое воздержались. К акту было приложено отдельное мнение Э.Н.Щенсновича, считавшего большим конструктивным недостатком отсутствие цистерн высокого давления. Однако проектом это не предусматривалось.

ПЛ «Карп» приняли в казну по акту комиссии от 27 июля 1907 г.. Вопрос о двух остальных ПЛ отложили до проведения торпедных стрельб. В течение августа ПЛ поочередно самостоятельно выходили в море на расстояние до 28 миль, совершали пробные погружения. Возвращаясь из одного похода, ПЛ «Камбала» столкнулась в Кильской бухте с германским каботажным судном, который получил надводную пробоину в корме, а ПЛ свернула носовую оконечность, по счастью не повредив прочный корпус. На ремонт ушло 10 дней, и 8 сентября ПРЛ «Камбала» приняли в казну, при условии замены аккумуляторных батарей, якорей электродвигателей и ряда переделок в вентиляционной системе. Через 2 дня комиссия подписала акт и о приемке ПЛ «Карась», на которой также имелась масса недоделок.

В течение лета 1907 г. все 3 ПЛ в сопровождении транспорта «Хабаровск» прибыли в Либаву и вошли в состав Учебного отряда подводного плавания. Продолжавшиеся испытания выявили целый ряд конструктивных недостатков. Так, аккумуляторные батареи не были оборудованы специальной вентиляцией, отсеки не опробированы на давление, внутренние балластные цистерны на большой глубине не продувались сжатым воздухом, а откачивались помпой. Еще на приемочных испытаниях в Германии удалось установить, что внешние балластные цистерны заполнялись водой слишком долго (7 минут 38 секунд), хотя по условиям контракта время погружения должно было составлять 5 минут. Переделка системы погружения в Киле еще больше отодвинула бы сроки приемки, поэтому ее решили выполнить в России за счет завода, который вскоре выслал арматуру, документацию и перевел необходимые средства. Переделки уменьшили время погружения на 2 минуты 20 секунд, что специалисты признали удовлетворительным. Много хлопот доставила уложенная в корпусе пробка — от попадания воды она набухала и придавала ПЛ не положительную, а отрицательную плавучесть. Отрывные же кили призванные обеспечивать безопасность в нужный момент, либо не отдавались совсем, либо отсоединялись с трудом, как это случилось вблизи Либавы на ПЛ «Карась» во время учебных погружений в сентябре 1907 г.
22 апреля 1908 г. ПЛ «Камбала» и «Карась» , а 26 апреля ПЛ «Карп» отправили по железной дороге в Севастополь, а через 2 дня всех их перечислили в Отряд подводного плавания Черноморского флота. В июне речь пошла о довооружении каждой ПЛ двумя решетчатыми торпедными аппаратами Джевецкого и размещении цистерны высокого давления «путем переделки ныне существующих». Однако эти улучшения удалось сделать на двух ПЛ, так как ПЛ «Камбала» в момент первой ночной атаки 23 мая 1909 г. погибла, протараненная броненосцем «Ростислав».

С ПЛ «Карась» и «Карп» сняли по 12 аккумуляторов, за счет чего одну из внутренних цистерн удалось переделать под цистерну высокого давления — безопасность обеспечивалась больше, чем несовершенными отрывами килей.
К началу Первой Мировой войны на Черном море находились в строю ПЛ «Лосось», «Судак», «Карп» и «Карась». С вступлением в строй ПЛ типа «Морж» устаревшие ПЛ сдавались в порт. Судьбу ПЛ «Карп» и «Карась» решила в декабре 1916 г. комиссия под председательством капитана 1 ранга П.П.Остолецкого, ознакомившаяся с их состоянием. Признав обе ПЛ непригодными к дальнейшей службе, специалисты, в частности, отметили, что даже после ремонта «крепость корпуса остается сильно пониженной…» 12 февраля ПЛ «Карп» и «Карась» сдали в Севастопольский порт, где они простояли до апреля 1919 г. Покидая город, англичане в числе других ПЛ вывели и затопили на рейде ПЛ «Карп» и «Карась».

Постройка ПЛ типа «Карп» , обладавших рядом существенных конструктивных недостатков, лишний раз подтверждает годами проверенную истину — поспешные решения о размещении заказов без достаточного анализа опыта завода-изготовителя редко приносит благоприятные результаты.

21 июня 1905 г. фирма Круппа через своего представителя К.Вахтера предложила построить судно водоизмещением 35 т, являвшееся дальнейшим развитием ПЛ типа «Форель», но снабженное двумя керосиномоторами по 60 л.с. для надводного хода и электромотором мощностью 60 л.с. — для подводного плавания и для зарядки аккумуляторов. Командная башня имела теперь больший объем, в ней могли разместиться и командир, и штурман, а в носовой части предполагались две койки для поочередного отдыха экипажа. 
Однако заведующий подводным плаванием контр-адмирал Э.Н.Щенснович на основании отзыва о проекте И.Г.Бубнова ответил представителю фирмы Круппа, что «предлагаемый тип лодки без затруднения может быть проектирован нашими инженерами и построен в России».

2 сентября 1905 г. в МТК через К.Вахтера поступили чертежи и краткое описание ПЛ водоизмещением 21 т, скоростью 10 / 7 уз, дальностью плавания 250 / 25 миль, снабженной керосинодвигателем и электродвигателем. И.Г.Бубнов выразил мнение, что постройка таких ПЛ для отечественных предприятий не составляет трудности. 
Но М.Н.Беклемишев высказался за немедленный заказ 5 таких ПЛ. Однако предложение Ф.Круппа не приняли по заключению Э.Н.Щенсновича.
«4 декабря 1905 г. Очень секретно.
Мы в настоящее время владеем в Балтике двумя типами ПЛ (Лэка и Холланда), уже плавающих и более или менее испытанных. Из Киля прибудут лодки Круппа, на балтийском заводе заканчиваются лодки Беклемишева и Бубнова. Надо ожидать, что эти последние лодки будут закончены заводом и сданы будущей весной.. Таким образом, в Балтике будет 4 типа ПЛ. В каждом из них найдутся свои недостатки и свои преимущества, и вызвать лодки к жизни, но не забрасывать их, будет делом личного состава, о подготовке которого мы обязаны заботиться. Мы уже более или менее познакомились с ПЛ имеемых двух типов. Эти оба — иностранные типы.

Неужели нам и в этом деле быть позади иностранцев и давать им возможность учиться, как нас побеждать на наши же средства? А заказ лодок за границей м даже в России заграничных типов к этому приводит. Строятся еще четыре 400-тонные лодки, хотя в России, на Охте, но иностранцами, и даже изобретатель -г.Лэк, получив от нашего правительства почти миллион (958508) рублей как первый платеж за лодки, немедленно по заключении контракта открыл контору для постройки этих лодок в Берлине, где и работает над разработкой лодок, а в Петербург посылает только готовые проекты к исполнению. С ним еще много придется повозиться…
Форма лодок Круппа неудовлетворительна и никогда не будет повторена в другой раз. Это сознано, хотя лодки еще не готовы.

Дело подводного плавания может жить самостоятельной жизнью, если мы будем строить лодки у себя дома и по нашим проектам, к чему мы уже имеем достаточно практики. Наши лодки Беклемишева и Бубнова плавали около Владивостока самостоятельно и дали результаты не худшие, чем лодки других типолв, единственно чем грешили, то это минными аппаратами, непригодными для подводных судов — это аппараты Джевецкого.
Мы имеем уже таких опытных руководителей постройки лодок, как Беклемишев и Бубнов. Появляются проекты лодок Гаврилова, Мациевич намерен проектировать лодки. Неужели же бросать дело? Необходимо ассигновать на будущий год около 400000 рублей, чтобы дело русского строительства лодок не погибло». (из докладной записки Заведующего подводным плаванием контр-адмирала Э.Н.Щенсновича). 
«Морской генеральный штаб… пришел к убеждению, что в настоящее время совершенно невозможно построить ПЛ, которая могла бы считаться вполне надежным и целесообразным оружием, но что возможно осуществить
«Морской генеральный штаб… пришел к убеждению, что в настоящее время совершенно невозможно построить ПЛ, которая могла бы считаться вполне надежным и целесообразным оружием, но что возможно осуществить лишь такую лодку, которая могла бы оказаться пригодной для боевой деятельности при известных благоприятных условиях». (из доклада Морского генерального штаба морскому министру России. 1909 г.)
«Доношу, что за время истечения почти двух лет состояние ПЛ не изменилось к лучшему, так как причины, вызывающие его, не были устранены за отсутствием средств… Необходимо все лодки дивизиона заменить другими, которые нам может теперь дать современное состояние техники подводного дела за границей. Необходимо дать лодки большего тоннажа, больших надводных и подводных скоростей и большего подводного района». (из секретного рапорта начальника дивизиона ПЛ на Тихом океане капитана 2 ранга Иванова-13-го. 1910 г.)
«Секретно. Срочно.
Приступая к осуществлению 50-летней судостроительной программы в части, касающейся постройки ПЛ, Морское министерство остановилось на постройке первых двух серий ПЛ по проекту инженера генерал-майора Бубнова». (из Представления Морского министерства России в Совет министров. 1912 г.)

	Водо-измещение (т) Запас плавучести	Размерения (м)	Двигатели Мощность	Скорости хода (уз)	Дальность (миль)	Вооружение	Глубина погружения (м)	Число ПЛ Экипаж (чел.)
«Дельфин» 1902-1904 гг.	113 124 9%	19,6 3,4 2,9	Бензинов. 1х300 л.с. 1х120 л.с.	10,0 5,0	240 25	2 ТА	50	1
«Кета» 1904 г.	8,0	7,5	Бензинов. 24 л.с.		0,4-0,5	2 торпеды	8,0	1
«Форель» (Германия) 1904 г.		12,5 1,65 2,4	Эл.дв. 60 л.с.	6 (4,3)	16-18	2 ТА по бортам ПЛ	30	1 4 чел.
«Касатка» 1904-1905 гг.	140 177 26,6%	33,5 3,4 2,8	Бензинов. 1х120 л.с. 1х100 л.с.	8,5 5,0	700 25	4 ТА 1 пул.	50	6
«Сом» («Холланд-7р» США 1904 г.	124,1	19,8 3,6	Бензинов. Отто-Дейц 160 л.с. эл.два. 70 л.с.	9,6 7,5 (3 часа) 6,0 (5,5 часа)		1 ТА боезапас — 3 торпеды Позже одно 37 мм орудие		6 2 оф. + 7 матросов
«Осётр» С.Лэйк США 1902 г.	136 (157,1) 174,4	20,6 3,4 7,33	Два Бензинов. по 120 л.с. Два эл. дв. по 37,5 кВт	9,5(оба двигат.) 8,6	300 (8) 20 (6)	2 н+ 1 к ТА (боезапас-5 торпед) кал. 380 мм	45,7	6 12 чел.
ПЛ «Карп» Крупп, Германия) 1904-1907 гг.	170 (201) 240 15%	39,5 2,7	Два керосино-моторы по 200 л.с. Два эл.дв. по 200 л.с.	10,7 8,6	1100 (11) 1600 (9) 22,0	1 ТА (боезапас-3 торпеды)	30 26,5)	3 10 чел.
«Почтовый» Джевецкого 1908 г.	134 148,7	36,0 3,2 2,73	Два бензинов. По 130 л.с. Пневмодвигатель 60 л.с.	11,6 5,6	340 полным ходом 530 (6,2) 27 (6,2)	4 (2) ТА	26,0	1 11 чел.
ПЛ «Кайман» фирмы С.Лэйка Охта, Спб 1906-1908 гг.	410 482	40,8 3,85 4,5-5,0	4 бензино-мотора по 300 л.с.Два эл.дв. по 100 л.с.	10-11,1 (7,8 -9,0) 7,0 — 8,8	750 950 (э) 24 (60)	4 ТА кал. 450 мм (8 торпед) два 47 мм орудия		4 32-36 чел.
«Минога» 1905-1909 гг.	123 152 24%	32,6 2,8 2,8	Дизель 2х120 л.с. эл. дв. 1Х70 л.с.	11,0 5,0	900 25	2 ТА 1 пул.	50	1
«Акула» 1906-1911 гг.	370 468 25%	56,0 3,7 3,4	Дизели 3х300 л.с. эл.дв. 1х300 л.с.	10,7 6,4	1000 28	8 ТА 1 пул.	50	1
«Морж» 1911-1915 гг.	630 750 21%	67,0 4,5 3,9	Дизели 2х250 л.с. эл.дв. 2х450 л.с.	12,0 8,5	2500 28	12 ТА 2 орудия 1 пул.	50	3
«Барс» 1912-1917 гг.	650 780 20%	68,0 4,5 3,9	Дизели 2х1320 л.с. эл.дв. 2х450 л.с.	17,0 8,5	1000 30	12 ТА 2 орудия 1 пулемет	50	22
«Ёрш» 1912-1917 гг.	650 780 20%	68,0 4,5 3,9	Дизели 2х420 л.с. эл.дв. 2х450 л.с.	13,0 8,5	1700 30	2 ТА 1 орудие 1 пул. 42 мины	50	1 + (1)
«Нарвал» «Холланд-31» США, 1911-1915 гг.	621 994 45%	70,2 6,5 3,4	4 дизеля по 160 л.с. Два эл.дв. по	16,0 11,0	1000 100	2 н + 2 к + 8 пал.ТА два 75 мм	100
«Подводный крейсер» 1914 г.	3500	96,0 8,0	Турбина	25,0 4,0	3500 20	30 ТА 5 орудий 2 пул.	50
«Б» 1916 г.	971 1264 30%	80,0 7,0 4,0	Дизели	17,0 9,0	1200 22,5 (3500)	16 ТА 2 орудия 2 пул.	50	(10) Заказ аннулирован

Вместе с тем, справедливость требует отметить, что ПЛ «русского типа» имели серьезные конструктивные недостатки. В частности их прочный корпус не разделялся на отсеки водонепроницаемыми переборками. И.Г.Бубнов ошибочно полагал, что переборки могут оказаться неэффективными на ПЛ, а поэтому в интересах лучшего внутреннего расположения и обитаемости решил вовсе отказаться от них. Впоследствии практика показала глубокую ошибочность этого решения, когда три потерпевшие аварии ПЛ типа «Барс» погибли, получив относительно небольшие пробоины. Другим недостатком ПЛ «русского типа» была неудачная система погружения, обеспечивающая слишком медленное погружение лодки (до трех минут и более).

Как и все ПЛ начала века, лодки «русского типа» уходили под воду лишь на сравнительно короткое время, не более 5-10% времени нахождения в море. В связи с новыми условиями ведения боевых действий появилась необходимость значительно увеличить продолжительность пребывания ПЛ под водой. В 1914 г. И.Г.Бубнов пытался разрешить эту проблему, создав проект подводного крейсера водоизмещением около 3500 т. Предусматривалось, что главными двигателями будут мощные паровые турбины миноносного типа, которые смогут дать ПЛ ход в позиционном положении со скоростью до 25 узлов. Рабочая глубина погружения «подводного крейсера» (100 м) вдвое превышала глубину погружения ПЛ «русского типа». Под водой крейсер мог идти под электромоторами со скоростью 3 — 4 узла в течение нескольких часов. Проект этот не был утвержден МТК и остался неосуществленным.

На конкурс Морского министерства по кораблестроительной программе 1915 г. И.Г.Бубнов представил несколько вариантов проектов ПЛ увеличенного водоизмещения (920 т, 854 т и 971 т). Один из них был признан лучшим, и по нему в 1916 г. было заказано 10 ПЛ, которые так и не были построены.
ПЛ водоизмещением 971 т уже имела двухкорпусную конструкцию. Цистерны главного балласта были размещены в междукорпусном пространстве и, таким образом, конструктору удалось довести запас плавучести этой ПЛ до 32%, т.е. увеличить его по сравнению

Накануне Октябрьской революции в состав российского военно-морского флота входили помимо надводных кораблей 52 ПЛ, из которых 41 находилась в строю, 7 — в постройке и сборке, 4 — на хранении в порту.

По количеству ПЛ российский флот не уступал флотам многих крупнейших морских держав. Однако существенным недостатком были многотипность ПЛ, а также техническая и моральная устарелость почти половины их.

На Балтийском море имелись 32 ПЛ 6 типов, на Черном море — 19 ПЛ 7 типов. Одна ПЛ входила в состав флотилии Северного Ледовитого океана («Святой Георгий»).

Лишь около 60% подводного флота (31 ПЛ типов «Касатка», «Минога», «Морж», «Барс» и «Краб») строились на отечественных судостроительных заводах по проектам российских конструкторов. Остальные ПЛ были либо построены в России по иностранным проектам, либо закуплены у иностранных фирм. Из 52 ПЛ 49 были торпедными и 3 — минными заградителями. На Балтике ПЛ, находившиеся в строю были сведены в дивизию, на Черном море — в бригаду

К началу 1918 г. на Балтике ПЛ находились в следующих базах:
В Ревеле — 17 ПЛ (типа «Сом» — «Пескарь», «Белуга», «Щука», «Стерлядь», типа «Кайман» — «Кайман», «Аллигатор», «Крокодил». «Дракон»; типа «Барс» — «Тигр», «Пантера», «Рысь», «Кугуар», «Ягуар», «Единорог», «Тур», «Змея», «Угорь».

В Гельсингфорсе — 4 ПЛ (типа «Барс» — «Вепрь», «Волк», «Леопард», «Ёрш»).
В Хангэ — 4 ПЛ (типа «АГ» — «АГ-11», «АГ-12», «АГ-15», «АГ-16»).
В Петрограде — 7 ПЛ («Минога», типа «Касатка» — -«Касатка», «Кета», «Макрель», «Окунь», типа «Барс» — «Форель». «Язь»). ПЛ «Форель» и «Язь» были переведены из Ревеля в ноябре 1917 г. ПЛ «Минога», «Касатка», «Кета», «Макрель» и «Окунь» прибыли из Финляндии для капитального ремонта 19 декабря 1917 г. ПЛ «АГ-16» до 21 июля 1917 г. именовалась «АГ-13», «Кета» до 17 августа 1917 г. — «Фельдмаршал граф Шереметев».

В связи с признанием 18 (31) декабря 1917 г. государственной независимости Финляндии глава Советского правительства Ленин считал абсолютно необходимым полное передислоцирование кораблей Балтийского флота на новую систему баз — Кронштадт, Петроград, Сестрорецк, Лужская губа.

15 февраля 1918 г. на флот поступило распоряжение подготовить все находившиеся в Ревеле ледоколы. 16 февраля начальник 1-й бригады крейсеров в Ревеле получил приказание привести корабли в двухсуточную готовность для перехода в Гельсингфорс. В тот же день Морской генеральный штаб дал срочную директиву командованию флота, в которой, в частности, предусматривалось перебазирование кораблей из передовых баз (Ревель и Гельсингфорс) в Кронштадт.

7 февраля от имени СНК Центральному комитету Балтийского флота (Центробалту) была передана телеграфом директива Коллегии Народного комиссариата по морским делам, в которой предписывалось начать перевод кораблей из Ревеля в Гельсингфорс, а затем в Кронштадт. Эти директивы явились исходными документами для подготовки и проведения первой стратегической операции советского АМФ — Ледовитого похода, осуществленного в феврале — апреле 1918 г.

17 февраля начальнику дивизии подводного плавания (эти обязанности временно исполнял капитан 2 ранга В.Ф.Дудкин) было приказано немедленно начать перевод в Гельсингфорс всех ПЛ, а также плавучих баз и прочих вспомогательных судов, зимовавших в Ревеле.

Почти на всех ПЛ дивизии подводного плавания, зимовавших в Ревеле, производился ремонт механизмов

20 февраля из Ревеля на буксире ледокола «Волынец» вышли первые 3 ПЛ. Спустя два дня ледокол «Ермак» повел в Гельсингфорс еще 2 ПЛ и два груженых транспорта.

24 февраля из Ревеля вышел транспорт «Европа» вместе с ПЛ «Тигр» и «Кугуар».

Германская авиация пыталась бомбардировками воспрепятствовать переходу кораблей, но это ей не удалось. Балтийские моряки в чрезвычайно тяжелых условиях вывели из Ревеля 9 ПЛ типа «Барс». На переходе в Гельсингфорс затонула неисправная ПЛ «Единорог». Эту лодку, не имевшую хода, вел буксир «Германмарк», ошвартовав ее у своего борта. В лодку все время поступала вода, поэтому на буксире непрерывно работала водяная помпа. Когда же помпа засорилась и ПЛ стала быстро наполняться водой, швартовы пришлось отдать. ПЛ пошла ко дну. У ПЛ «Единорог» оказалась весьма своеобразная судьба. 25 сентября 1917 г. она села на камни у острова Эрё (Або-Аланский архипелаг), получив при этом пробоину. После снятия с камней, следуя на буксире, снова наскочила на подводные рифы и затонула. Была поднята спасательным судном «Волхов» 7 октября 1917 г.

В полдень 25 февраля в Ревель вступили германские войска. Здесь они захватили ПЛ типа «Сом» учебного отряда «Белуга», «Пескарь», «Стерлядь» и «Щука» (вступили в строй в 1905 — 1906 гг.), а также 4 ПЛ типа «Кайман», вступившие в строй в 1911 г., устаревшие и поэтому сданные в порт (ПЛ «Крокодил» была переоборудована в зарядную станцию). Не удалось вывести из Ревеля транспорт «Святой Николай», на котором находилось имущество 4-го дивизиона ПЛ типа «АГ», базировавшихся в Хангэ, буксир «Гренен» с имуществом и некоторыми механизмами ПЛ «Угорь», плавучую мастерскую Балтийского судостроительного завода.

Всего из Ревеля было выведено 56 боевых кораблей и судов. Несколько судов были затерты льдами, они пришли в Гельсингфорс в начале марта.

В Гельсингфорсе шла усиленная подготовка к перебазированию кораблей в Кронштадт.

12 марта вышел первый отряд кораблей в составе 4 линкоров и 3 крейсеров. Проводку осуществляли ледоколы «Ермак» и «Волынец». Но вскоре военно-политическая обстановка в Финляндии существенно осложнилась. 3 апреля в Хангэ высадилась германская дивизия.

Поэтому моряки 4-го дивизиона были вынуждены взорвать ПЛ «АГ-11», «АГ-12», «АГ-15» и «АГ-16» и уничтожить плавбазу «Оланд», чтобы они не достались интервентам.

К этому времени в Гельсингфорс сосредоточились 12 ПЛ типа «Барс», плавбазы «Тосно» и «Воин», учебное судно «Пётр Великий», использовавшееся в качестве плавбазы и спасательное судно «Волхов». Идти своим ходом могли только 7 ПЛ. особенно тяжелым было состояние ПЛ «Кугуар» и «Угорь»
В ночь на 5 апреля начал переход в Кронштадт второй отряд. НА буксире линкора «Андрей Первозванный» шла ПЛ «Тур», у крейсера «Олег» — ПЛ «Тигр», у крейсера «Баян» — ПЛ «Рысь». На траверзе маяка Грохар примерно в 6 милях от Гельсингфорса, ПЛ «Рысь» была затерта льдом, ее корпус получил повреждения. Крейсер «Баян» отдал буксир. К вечеру 6 апреля этой ПЛ удалось вернуться в Гельсингфорс.
ПЛ «Тур» и «Тигр» в полдень 11 апреля вошли за ледоколом «Ермак» в Кронштадт. У ПЛ «Тур» были серьезно повреждены носовые балластные цистерны и надстройка, у ПЛ «Тигр» оказалась разбита носовая оконечность. Переход третьего отряда был осуществлен 5 эшелонами с 7 по 12 апреля. В этот отряд входили 48 миноносцев, 10 ПЛ, 5 минных заградителей, 6 тральщиков, 11 сторожевых кораблей. Это был самый сложный и трудный этап Ледового похода. Германское правительство ультимативно потребовало разоружить до 12 часов 12 апреля все советские военные корабли, находящиеся в портах Финляндии.

На рассвете 7 апреля сторожевые корабли «Ястреб» и «Руслан» вывели совместно с буксиром «Аркона» из Гельсингфорса 8 ПЛ. 9 апреля покинули гавань ПЛ «Угорь» 9на буксире у транспорта «Иже») и ПЛ «Кугуар» (на буксире у плавбазы «Тосно»). На ПЛ «Кугуар», вышедшей последней, находился временно исполнявший обязанности начальника дивизии капитан 2 ранга В.Ф.Дудкин.

На переходе корабли часто подвергались сжатию льдами. ПЛ типа «Барс» не имели водонепроницаемых переборок и появление пробоины в прочном корпусе могло привести их к гибели. Лодки настолько покрывались льдом, что порой над глыбами, громоздившимися на палубах, возвышались только рубки. Подводники постоянно скалывали лед. Нередко путь кораблям приходилось прокладывать ломами. Особенно опасной была подвижка льдов. Лед наползал на ПЛ, сжимал их. В корпусах образовывались вмятины, вылетали заклепки, расходились швы. У многих ПЛ были повреждены крышки носовых торпедных аппаратов, носовые и балластные цистерны и надстройки, погнулись вертикальные и горизонтальные рули, обломались лопасти винтов.

15 апреля в наступлением темноты ПЛ «Вепрь», «Волк», «Ягуар», «Рысь», «Ёрш», «Змея», «Леопард» и плавбаза «Тосно» с ПЛ «Кугуар» на буксире прибыли в Кронштадт, а на следующий день они перешли в Петроград.

17 апреля пришла ПЛ «Угорь», 18 апреля — ПЛ «Пантера», 22 апреля — плавбаза -«Воин».

Таким образом, переход третьего отряда кораблей был успешно завершен. В Гельсингфорсе из состава дивизии подводного плавания остались транспорт «Европа», плавбаза «Память Азова» и спасательное судно «Волхов», которые не смогли выйти из-за нехватка угля и значительного некомплекта экипажей.
Последние корабли третьего отряда вышли 12 апреля, когда германские войска уже вступили в предместья города. На следующий день на рейд Гельсингфорса вошли германские дредноуты «Вестфален», «Позен», броненосец «Беовулф» и открыли артиллерийский огонь по берегу.

В Ледовом походе исключительное мужество и самоотверженность проявили В.Ф.Дудкин, С.П.Языков, Г.В.Васильев, Б.М.Ворошилин, Н.А.Горняковский, Г.И.Гутта, А.А.Ждан-Пушкин, Я.К.Зубарев, А.А.Иконников, Н.К.Кечеджи, М.В.Лашманов, Ю.В.Пуарэ, М.Ф.Стороженко, Г.М.Трусов, Г.А.Шредер и многие др.
Спасательное судно «Волхов» вышло из Гельсингфорса 11 мая 1918 г.
Последним его покинуло 28 мая судно «Память Азова», использовавшееся в качестве флагманского корабля старшего морского начальника в Финляндии.
Спасенные ПЛ вместе с небольшим числом ПЛ, находившиеся в Петрограде, составили ядро советских подводных сил.

Советское правительство приняло срочные меры для защиты Кронштадта и Петрограда. В связи с обострением отношений с Германией 14 мая был взорван форт Ино.

Корабельные силы Балтики, приведенные в состояние повышенной боевой готовности, 16 мая 1918 г. были разделены на 3 категории:

Действующий флот,

Вооруженный резерв,

Корабли на долговременном хранении.

В командование дивизией подводных лодок флота Балтийского моря 22 мая вступил капитан 2 ранга К.Е.Введенскицй, главным комиссаром дивизии по политической части был назначен минный машинист И.В.Владимиров.
Вместо 6 дивизионов, из которых ранее состояла дивизия, были сформированы две.
Первый дивизион (начальник — старший лейтенант К.Л.Соболев, комиссар И.Е.Иванов) являлся резервным и насчитывал 11 ПЛ : «Волк», «Вепрь», «Ёрш», «Змея», «Форель», «Кугуар», «Язь», «Угорь», «Кета», «Касатка» и «Окунь». Все они нуждались в ремонте или находились в достройке.

Второй дивизион (начальник капитан 2 ранга Я.К.Зубарев,, комиссар С.П.Языков) входили наиболее боеспособные ПЛ — «Тигр», «Пантера», «Рысь», «Тур», «Ягуар», «Леопард», «Минога» и «Макрель».

Дивизия располагала 5 вспомогательными судами.

В течение кампании 1918 г. состав дивизии претерпел существенные изменения. В июле в действующем флоте было оставлено лишь 6 ПЛ («Тигр», «Пантера», «Ягуар», «Леопард», «Рысь» и «Тур»), сведенные в отдельный дивизион. В резерве в Петрограде находились ПЛ «Волк», «Вепрь», «Ёрш», «Форель», «Минога» и «Макрель», а остальные ПЛ (с начала августа также «Минога» и «Макрель»_ — на хранении в Петроградском порту.

ПЛ «Кета» была совсем исключена из состава флота.

Четыре ПЛ действующего дивизиона вели разведку в Финском и Нарвском заливах, а две — в Ладожском озере с целью воспрепятствовать высадке вражеских десантов на ближних подступах к Петрограду. Первой вышла 3 июля 1918 г. в Ладожское озеро ПЛ «Вепрь», второй — 23 августа — ПЛ «Пантера».

Осенью 1918 г. военно-политическая обстановка резко изменилась. Войска Антанты нанесли поражение истощенной германской армии. 13 ноября ВЦИК принял постановление об аннулировании Брестского мирного договора. Однако поражение Германии в войне позволило США, Великобритании и Франции использовать освободившиеся силы для усиления вооруженной борьбы против Советской России.

Летом 1918 г. главным фронтом стал Восточный, упиравшийся своим южным флангом в Каспийское море. Удерживая в своих руках дельту Волги и контролируя северную часть Каспия, советские войска не давали возможности соединиться армиям генерала Деникина и адмирала Колчака. По указанию Ленина были приняты меры по укреплению морских сил на севере Каспийского моря.
В августе 1918 г. начался перевод с Балтики по Мариинской водной системе на Каспий отряда миноносцев. Однако в связи с обострением обстановки на Восточном фронте миноносцы были включены в состав Волжской флотилии.
Ленин настаивал на переброске сюда еще нескольких миноносцев и ПЛ.

В Петрограде срочно готовились к отправке на Каспий железнодорожным путем ПЛ «Минога», «Макрель», «Касатка» и «Окунь». Вскоре эти ПЛ были доставлены в Саратов и спущены на волжскую воду. 15 ноября ПЛ «Минога» и «Макрель» прибыли в Астрахань и вошли в состав Астрахано-Каспийской флотилии, сформированной в октябре 1918 г. ПЛ «Касатка» и «Окунь» зазимовали неподалеку от Саратова.

30 апреля 1919 г. десант, высаженный кораблями Астрахано-Каспийской флотилии овладел Фортом-Александровским )Форт-Шевченко), расположенным в Тюб-Караганском заливе полуострова Мангышлак. Тем самым флотилия получила маневренную базу на восточном берегу Каспия. К середине мая корабли сосредоточились в Тюб-Караганском заливе, но вскоре основные силы флотилии перешли на Астраханский рейд. У Форта-Александровского остались лишь несколько кораблей, в том числе ПЛ «минога» и «Макрель, плавбаза «Ревель».

20 мая 1919 г. над заливом появился самолет-разведчик противника, а около полудня следующего дня на горизонте были обнаружены 11 кораблей интервентов и белогвардейцев. Шесть кораблей противника, в 14.20 подойдя к заливу, открыли огонь. Завязался неравный бой. ПЛ «Макрель» в это время принимала торпеды. Ее командир Г.А.Шредер приказал немедленно погружаться. Быстро уйдя под воду, «Макрель» направилась к выходу из залива навстречу кораблям противника. Глубина фарватера не превышала 7 метров, а осадка ПЛ, идущей под перископом, составляла 6,6 метра. Чтобы увеличить запас воды под килем, ПЛ «Макрель» выходила из залива в опущенным перископом. Командир вел ПЛ вслепую. На горизонтальных рулях стоял рулевой старшина МВ.Лашманов. Высокое мастерство позволило ему удерживать глубину погружения, несмотря на непрерывное изменение дифферента лодки из-за того, чт сальники и заклепки пропускали воду.

Вторая ПЛ — «Минога», у которой были неисправны дизели, подошла на электродвигателях к борту плавбазы «Ревель», стоявшей у пристани. В это время в «Ревель» угодил один их снарядов. На плавбазе возник пожар, пламя перекинулось и на ПЛ. Командир «Ревеля», чтобы оградить деревянную пристань, приказал обрубить швартовы. Горевшую плавбазу развернуло по ветру, и она навалилась на артиллерийский транспорт «Туман». Рядом оказалось посыльное судно «Гельма». Суда были охвачены пламенем.

Подводники быстро сбросили вы воду швартовы «Миноги», заведенные на борт «Ревеля». Но когда ПЛ дала ход, случайно намотался на винт стальной швартов. Тогда командир «Миноги» Ю.В.Пуарэ, дивизионный инженер-механик А.Н.Калинин с тремя моряками, прыгнув в шлюпку, взяли ПЛ на буксир и изо всех сил налегли на весла. Едва удалось оттянуть ПЛ «Минога» от горевших судов, как на «Тумане» раздался взрыв. Транспорт, плавбаза и посыльное судно почти одновременно затонули.

На помощь ПЛ поспешило вспомогательное судно «Бакинец». ПЛ «Минога» была отведена к одной из пристаней. Вскоре над заливом появился гидросамолет противника, который начал обстреливать корабли и сбрасывать бомбы. Открыв ружейно-пулеметный огонь, советские моряки отбили атаку этого самолета.

Ночью стало известно, что в 30-40 км от Форта-Александровского противник высадил морской десант. Вражеские корабли по-прежнему держались вблизи Тюб-Караганского залива. Командование флотилии направило против десанта сухопутный отряд, усиленный военными моряками, снятыми с кораблей. Командир ПЛ «Минога», потерявшей ход из-за намотавшегося на винт троса, получил приказ уничтожить ее. Но подводники решили спасти свой корабль. Коммунист рулевой старшина В.Я.Исаев вызвался освободить винт от стального троса. Работая в холодной воде, он проявил упорство и выносливость. Через 2 часа винт был очищен от троса, и ПЛ смогла дать ход. Тем временем вышедшая из залива ПЛ «Макрель» была обнаружена самолетом противника, подверглась бомбардировке, но невредимой ушла из-под удара. Появление ПЛ в море встревожило противника. В своем рапорте командир ПЛ «Макрель» писал, что неприятель, обнаружив ее, «повернул обратно, сосредоточив весь свой огонь на квадрате нахождения советской ПЛ, что спасло от полного разгрома находившиеся в гавани суда с минами заграждения и снарядами». Опасаясь торпедного удара ПОЛ, корабли противника поспешили уйти.

В этой сложной обстановке особенно отличился рулевой старшина Л «Макрель» М.В.Лашманов, стоявший на вахте на горизонтальных рулях. Он 8 часов подряд удерживал корабль на заданной глубине в условиях мелководья. По ходатайству командира ПЛ Г.А.Шредера и комиссара дивизиона С.Н.Наумова М.В.Лашманову за мужество и мастерство, проявленные в этом бою, был награжден орденом Красного Знамени. Г.А.Шредер в ходатайстве от 2 января 1924 г. о награждении М.В.Лашманова орденом Красного Знамени указывал: «По возвращении в форт выяснилось, что единственный на ПЛ помощник

Реноян от пережитых впечатлений сошел с ума, и на походе тов. Лашманову пришлось по моему приказанию заменить выбывшего помощника, что он блестяще и выполнил». Награждение В.В.Лашманова состоялось лишь в апреле 1928 г.
Пройти в Астрахань ПЛ «Макрель» не удалось из-за резкого спада воды на так называемом 24-футовом рейде, образованном дельтой Волги. Лодке пришлось задержаться на рейде. Вместе с ней находился речной буксир, вооруженный пулеметом. На ПЛ «Макрель» оставалось всего 6 человек, включая командира и комиссара. На протяжении недели подводники успешно отражали атаки самолетов противника и парусно-моторных лодок — «рыбниц», вооруженных торпедными аппаратами. Только с подъемом воды, сняв с ПЛ часть механизмов и откачав балласт, моряки сумели с помощью буксира привести ПЛ «Макрель» в Астрахань. Благополучно дошла до Астрахани и ПЛ «Минога».

Балтийские подводники, выполняя задание Ленина, действовали на Каспии решительно и самоотверженно. Экипажи ПЛ почти полностью состояли из коммунистов и им сочувствующих.

На ПЛ «Минога» 10 подводников были коммунистами, 8 — сочувствующими и только 2 — беспартийными. Экипаж ПЛ «Макрель» состоял из 9 коммунистов, 8 сочувствующих, 2 беспартийных.

Командовал дивизионом ПЛ (и одновременно ПЛ «Минога») Ю.В.Пуаре. Комиссаром дивизиона был коммунист моторный старшина С.Н.Наумов, комиссаром ПЛ «Минога» -коммунист В.И.Жуковский, комиссаром «Макрели» — коммунист И.В.Кельнер.

ПЛ «ПАНТЕРА» ОТКРЫВАЕТ БОЕВОЙ СЧЕТ

После капитуляции Германии в Финском заливе появилась британская боевая эскадра. Было ясно, что с началом навигации 1919 г. интервенты предпримут на Балтике военные провокации.

15 ноября 1918 г. был создан ДОТ (действующий отряд Балтийского флота), в который вошли 2 линкора, один крейсер, 4 эсминца и 7 ПЛ — «Пантера», «Тигр», «Рысь», «Вепрь», «Волк», «Тур» и «Ягуар».

ПЛ, несмотря на штормовую погоду и низкую температуру воздуха, вызывавшую обледенение корпусов, выход из строя перископов, а нередко и оружия, вели систематические разведывательные действия.

Первый такой поход совершила ПЛ «Тур» (командир Н.А.Коль, комиссар И.Н.Гаевский). На рассвете 28 ноября она скрытно проникла на Ревельский рейд и находилась там в подводном положении до 11 часов дня. С разведывательными целями выходили в море также ПЛ «Тигр» и «пантера». Однако сильные морозы с каждым днем все больше и больше сковывали льдом восточную часть Финского залива. Плавать становилось все труднее и труднее. В декабре ледоколы в течение трех дней выводили из Петрограда в Кронштадт ПЛ «Тур», которую предполагалось направить в дальнюю разведку к Либаве. ПЛ «Ягуар» и тральщик «Китобой» были затерты льдами в Морском канале.

30 декабря застряла во льдах на Большом Кронштадтском рейде ПЛ «Тигр». Более 20 пароходов и даже ледоколы оказались затертыми льдом на Неве и в Морском канале. Поэтому выходы в море ПЛ были временно прекращены. В январе 1919 г. в Нарвский залив выходила ПЛ «пантера». Это был последний зимний поход ПЛ.

Весной 1919 г. Антанта и российская контрреволюция предприняли новый поход против Советской России, в котором главная роль отводилась белогвардейским армиям. В мае началось наступление войск генерала Юденича на Петроград: 15 мая был захвачен Гдов, 17 мая — Ямбург (Кингисепп), 25 мая — Псков.

На заседании Совета Рабочей и Крестьянской обороны 19 мая Ленин подписал проект постановления о проведении спешных работ по ремонту кораблей Балтийского флота.

В действующий отряд, сформированный 15 мата, были включены 3 линкора, один крейсер, 10 эсминцев, 7 ПЛ, 3 минных заградителя, 6 сторожевых кораблей и транспорты. 11 апреля в ДОТ вошла еще одна ПЛ -минный заградитель «Ёрш». Но некоторые из этих кораблей еще находились в ремонте.

Они вступили в строй лишь несколько месяцев спустя. В начале июля развернулось наступление Красной Армии под Петроградом. Ему попытались помешать британские военные корабли, осуществлявшие систематический обстрел приморского фланга войск РККА. В боевых действиях против интервентов активное участие принимали ПЛ. Балтийского флота.

10 июля в Копорский залив направилась ПЛ «Волк» (командир Н.М.Китаев, комиссар А.А.Доброзраков). При выходе из Кронштадта на ней сгорел один из гребных электродвигателей. НО командир и комиссар приняли решение продолжать боевой поход. В заливе подводники обнаружили 3 эсминца противника. Два корабля были на ходу. Атаковать их при одном работающем гребном электродвигателе ПЛ не смогла. Третий эсминец стоял под берегом, и сблизиться с ним из-за мелководья в подводном положении на дистанцию торпедного выстрела также не удалось. В полночь ПЛ «Волк» покинула Копорский залив.

Наиболее активно действовала в те дни ПЛ «Пантера» (командир А.Н.Бахтин, комиссар В.Г.Иванов). Утром 24 июля, она, следуя под перископом, обнаружила в Копорском заливе две британские ПЛ типа «Е», находившиеся в надводном положении. А.Н.Бахтин, решив атаковать одновременно обе ПЛ, направил «Пантеру» между ними. Когда до одной из ПЛ противника расстояние сократилось до 6 кабельтовых, «Пантера» произвела выстрел из правого кормового торпедного аппарата, а 4 минуты спустя, отвернув на 20 градусов вправо, выпустила торпеду из левого кормового аппарата во второй ПЛ. Но взрывов почему-то не последовало. Одна из британских ПЛ дала ход, другая оставалась на месте. Описав под водой циркуляцию влево, ПЛ «Пантера» выстрелила по неподвижной цели две торпеды из носовых аппаратов. Торпеды шли хорошо, но противник заметил их след. Британская ПЛ дала ход, развернулась, и обе торпеды прошли мимо.

В этот момент другая британская ПЛ успела выстрелить торпеду, которая прошла вдоль борта ПЛ «Пантера». Советская лодка, отвернув вправо, ушла на глубину.

Это была первая торпедная атака. Выполненная ПЛ Балтийского флота в годы Гражданской войны. Она показала противник, что советские подводники представляют вполне реальную и серьезную угрозу.

В полночь 27 июля в Копорский залив вышла ПЛ «Вепрь» (командир Г.Л.Бугаев, комиссар И.С.Савкин). Около полудня следующего дня она обнаружила в заливе несколько кораблей противника, маневрирующих противолодочным зигзагом. ПЛ «Вепрь» пошла на сближение с ними. Носовые и кормовые торпедные аппараты были готовы к стрельбе, последовала команда «Товсь!», но в этот момент вблизи ПЛ стали рваться ныряющие снаряды. Один из британских миноносцев устремился на таран. «Вепрь» быстро ушла на глубину. А снаряды рвались все ближе и ближе, сотрясая корпус лодки. В отсеках погас свет. Очередным разрывом осадило вниз перископ, и через его сальники стала поступать вода. От замыкания загорелся электромотор перископа. ПЛ, быстро тяжелея от поступающей воды, погружалась. Когда же она, оторвавшись от противника, всплыла, рубочный люк открыть не удалось — он оказался перекошенным.

В 20.45 ПЛ «Вепрь» вошла в Кронштадт и отшвартовалась у борта плавбазы «Память Азова». Тщательный осмотр ПЛ показал, что были сорваны барашки крепления горловины носовой балластной цистерны, повреждена в нескольких местах надстройка, заклинило вентиляционный клапан аккумуляторной батареи. Оказалось вмятым зарядное отделение одной из торпед. Утром 31 августа 1919 г. в очередной боевой поход направилась ПЛ «Пантера». На траверзе Толбухина маяка она погрузилась. В 15.-ПОЛ прибыла в назначенный район. В 19.15 А.Г.Бахтин обнаружил в перископ два британских миноносца, стоявших на якоре у юго-восточной части острова Сескар (Лесной).

В лодке прозвучал сигнал боевой тревоги. ПЛ «Пантера» подошла ближе к острову, а затем повернула влево почти на 90 градусов. В это время солнце опускалось на северо-западе за горизонт, расстелив по воде золотисто-оранжевую сверкающую дорожку. Оно слепило глаза сигнальщикам на британских кораблях, затрудняя обнаружение перископа. К тому же ПЛ сближалась с миноносцами противника со стороны острова, откуда ее меньше всего ожидали. Это позволило ей после атаки на мелководном плесе (15 — 25 метров) быстро уйти в сторону больших глубин.

Вахту нес на горизонтальных рулях отличный специалист Ф.М.Смольников, у приборов управления торпедной стрельбой — опытный машинный машинист Ф.В.Сакун. Комиссар «Пантеры» В.Г.Иванов направился в носовую часть лодки. В кормовой части находился боцман Д.С.Кузьминский, возглавлявший партийную организацию «Пантеры». Часы показывали 21.05. Командир приказал открыть передние крышки носовых торпедных аппаратов. Через 11 минут последовала новая команда: «Носовые аппараты — товсь!» До британских кораблей оставалось не более 4 — 5 кабельтовых. В 21.19 А.Н.Бахтин скомандовал: «Правый аппарат — пли!» Через полминуты «Пантера» произвела выстрел и из левого торпедного аппарата. Командир, прильнув к перископу, увидел два выплеснувшихся из-под воды воздушных пузыря — торпеды устремились на противника. Облегченную после торпедного залпа «Пантеру» выбросило на поверхность. «Все свободные в нос!» — скомандовал помощник командира А.Г.Шишкин. Моряки бросились в носовую часть ПЛ. Одновременно была заполнена водой носовая дифферентная цистерна. «Пантера» быстро пошла на погружение. Через несколько секунд послышался сильный взрыв. Но подводники не могли видеть, как у борта британского миноносца взметнулся столб огня, воды и дыма — перископ уже был опущен. Загрохотали артиллерийские залпы. «Пантера», резко изменив курс, спешила выйти из района атаки. Она шла, едва не касаясь днищем грунта. А глубина увеличивалась очень медленно — 18…20… 25 м. За кормой по-прежнему раздавались артиллерийские выстрелы.

«Пантера» все дальше и дальше уходила на восток. Наступили новые сутки.
1 сентября в 01.10 ПЛ «Пантера» всплыла. Командир открыл люк и вместе с комиссаром поднялся на мостик. Ночь была темной. Когда начали вентилировать лодку, в районе Сескара вспыхнул прожектор. Его яркий луч заскользил по воде, приближаясь к «Пантере». ПЛ быстро погрузилась и легла на грунт на глубине 30 метров.

В 05.45 «Пантера» всплыла на перископную глубину. В 06.30 показался Шепелевский маяк. Определившись, «Пантера» направилась в Кронштадт. Едва миновали маяк, командир заметил перископ неизвестной ПЛ. Но вскоре перископ исчез. Видимо, ПЛ, обнаружив «пантеру», предпочла уйти на глубину. Когда «Пантера» уже ложилась на подходный створ, послышался скрежет -она левым бортом задела либо минреп, либо сорвавшуюся после кампании 1918 г. и срезанную льдом навигационную веху. Командир же ПЛ докладывал, что этот случай произошел еще на траверзе Толбухина маяка, когда ПЛ находилась под водой. В 11.20 «Пантера» всплыла. Над морем висела хмурая мгла. Слева по курсу различался силуэт Толбухина маяка. Отрываясь от противника, ПЛ «Пантера» пробыла под водой 28 часов и прошла 75 миль. По тем временам это было рекордом. Давление внутри ПЛ настолько возросло, что стрелка барометра вышла за пределы шкалы (свыше 815 мм). Аккумуляторная батарея была почти полностью разряжена. В 13.00 «Пантера» отшвартовалась» в Кронштадтской гавани.

Торпедный удар ПЛ «Пантера» был удачным — новейший, спущенный лишь в 1917 г. на воду, миноносец британского флота «Виктори» водоизмещением 1367 т пошел на дно. За доблесть, проявленную в этом походе, командир ПЛ «Пантера» А.Н.Бахтин был впоследствии удостоен высшей в то время правительственной награды — ордена Красного Знамени. Реввоенсовет Балтийского флота своим постановлением от 3 декабря 1919 г. наградил 18 моряков ПЛ «Пантера» именными часами. Был открыт боевой счет советских подводников, продолженный затем и многократно преумноженный в боях против Германии во Вторую мировую войну. Героический поход ПЛ «Пантера» был последним боевым выходом в море ПЛ Балтийского флота в годы Гражданской войны и иностранной военной интервенции.
К 1921 г. Советская республика, кроме Балтийского флота, почти не располагала военно-морскими силами на Черном море, на Севере и Дальнем Востоке. ПЛ имелись только на Балтике, в Черном и Каспийском морях.

Флотилия Северного Ледовитого океана была разграблена американо-английскими интервентами.

В годы Гражданской войны и иностранной интервенции подводный флот России понес огромные потери — 32 ПЛ различных типов (61,5% его численности накануне революции), из низ 25 ПЛ были уничтожены или захвачены интервентами и белогвардейцами.

К концу Гражданской войны подводный флот Советской России насчитывал лишь 23 ПЛ типов «Касатка», «Минога», «Морж», «Барс» и «АГ». Из них в строю находилось 10 ПЛ ( 9 ПЛ типа «Барс» и одна типа «АГ»), в постройке, в сборке и капитальном ремонте — 6, в резерве — 7 ПЛ.

В составе РККФ было лишь одно подводное соединение — дивизия ПЛ балтийского моря (начальник дивизии военный моряк Я.К.Зубарев, комиссар — бывший машинный старшина ПЛ «Единорог» и «Леопард» М.Ф.Стороженко). Соединение включало 3 дивизиона.

В первый дивизион входили ПЛ «Пантера», «леопард», «Волк», «Тур» и плавбаза «Тосно».

Во второй дивизион — ПЛ «Рысь», «Тигр», «Ягуар», «Ёрш», «Змея», плавбаза «Воин» и учебное судно «верный».

ПЛ «Вепрь», «Кугуар» и «Угорь» составляли резервный дивизион.
Кроме того, дивизия располагала спасательным судном «Волхов». Почти все корабли соединения базировались на Петроград. Дивизия в годы Гражданской войны потеряла 13 ПЛ. Она испытывала острую нехватку командного состава. Механизмы и вооружение ПЛ были изношены до предела. Подавляющее большинство кораблей нуждалось в капитальном ремонте. Об их состоянии можно судить по такому факту: 27 марта 1920 г. на Неве затонула ПЛ «Угорь». Зимой на плаву ее поддерживал лед, который под лучами весеннего солнца растаял, и лодка ушла ко дну.

В октябре 1920 г. впервые после Гражданской войны 5 ПЛ совершили в Финском заливе совместный 6-дневный поход под флагом начальника дивизии. 28 ноября балтийские подводники торжественно отметили праздник своего соединения. На Неве при огромном стечении народа состоялся парад ПЛ, причем одна из них — «Тур» — погрузилась и прошла по реке под перископом.

В мае 1922 г. дивизия ПЛ Балтийского флота была переформирована в отдельный дивизион, включавший две группы кораблей: в одну входили 5 ПЛ и транспорт «Тосно», в другую — 4 ПЛ и суда «Верный» и «Волхов». Плавбаза «Воин», 3 ПЛ резервного дивизиона, а также недостроенные ПЛ «Язь» и «Форель» были выведены из боевого состава Морских сил Балтийского моря. 13 июня 1922 г. ПЛ «Вепрь» и «Кугуар» были переданы школе подводного плавания, созданной взамен Учебного отряда подводного плавания.

Налаживалась организация службы по новым штатам, укреплялся уставной порядок на кораблях. Боевая подготовка была затруднена длительностью ремонтных работ и поздним вступлением ПЛ в кампанию.

Торпедные стрельбы1922 г. смогли выполнить только 4 ПЛ (в дивизионе имелся только один комплект торпед, которые корабли передавали друг другу). Тем не менее 3 ПЛ приняли участие в походе кораблей Балтийского флота до меридиана Ревеля, впервые проводившиеся после окончания Гражданской войны.

Большая работа велась по обобщению боевого опыта использования ПЛ в Первой и в Гражданской войнах. В 1920 г. на Балтике были разработаны Правила службы на подводных судах». 20 апреля 1922 г. Я.К.Зубарев доложил начальнику штаба Морских сил Балтийского моря: «Впервые выпущен труд личного состава дивизии, обнимающий собой все сведения и инструкции по подводной специальности». Активное участие в разработке этих правил приняли А.Н.Бахтин, А.И.Берг, Г.В.Васильев, Б.М.Ворошилин, Н.Н.Головачев, А.А.Жадн-Пушкин, Н.А.Жимаринский, Н.А.Жуков, Н.А.Игнатов, А.А.Иконников, А.Н.Лебедев, Н.А.Петров, В.А.Подерни, В.Н.Селянин, Г.М.Трусов и другие командиры-подводники.
22 ноября 1922 г. в день дивизионного праздника 59 балтийских подводников получили за особые заслуги в восстановление советского подводного флота аттестаты «Героев Труда дивизиона ПЛ Балтийского моря».

Приказом РВС Морских сил Балтийского моря от 17 января 1923 г. ПЛ дивизиона были присвоены новые названия: «Большевик» («Рысь»), «Комиссар» («Пантера»), «Красноармеец» («Леопард»), «Рабочий» («Ёрш»), «Краснофлотец» («Ягуар»), «Коммунар» («Тигр»), «Товарищ» («Тур»), «Пролетарий» («Змея»). ПЛ «Волк» была по ошибке пропущена в приказе и получила новое название «Батрак» несколько позже.
Транспорт «Тосно» был переименовал в плавбазу «Смольный», учебное судно «Верный» -в плавбазу «Петросовет» (впоследствии «Ленинградсовет»), спасатель «Волхов» — в «Коммуну».

К началу 1925 г. отдельный дивизион ПЛ был преобразован в бригаду двухдивизионного состава. Командовал этой бригадой Я.К.Зубарев, комиссаром был (с октября 1926 г.) О.И.Спалвин, дивизионы ПЛ возглавляли А.А.Иконников и Г.В.Васильев.

В 1925 г. бригада впервые вступила в кампанию в полном составе — все 9 ПЛ были в строю. Этому способствовало активное участие подводников в ремонте своих кораблей: они выполнили более 50% ремонтных работ. В 1924 г. почти на всех ПЛ были установлены новые аккумуляторные батареи. Экипажи ПЛ настойчиво повышали свою боевую выучку.

В кампанию 1928 г. продолжительность учебных походов ПЛ Балтийского моря выросла до 53 суток, а время непрерывного пребывания на грунте — до 43 часов. Наибольшая глубина погружения равнялась 125 метров. Корабли бригады совершили 2 похода в южную часть Балтийского моря, отрабатывая действия на коммуникациях.
На Черном море подводные силы, по существу, создавались заново. Почти вся бригада ПЛ из 19 единиц, которой располагал российский флот на Черном море в 1917 г., была уничтожена интервентами и белогвардейцами. В Одессе они затопили ПЛ «Лебедь» и «Пеликан». В районе Севастополя англичане затопили 11 ПЛ: «Лосось», «Судак», «Кашалот», «Кит», «Нарвал», «Гагара», «Орлан», «Скат», «Налим», «АГ-21» и первый в мире подводный минный заградитель «Краб».

Войска барона Врангеля увели в Бизерту (Тунис) 157 захваченных им кораблей, в том числе ПЛ «Аг-22», «Тюлень», «Буревестник» и «Утка».
Восстанавливались судостроительные и судоремонтные заводы в Николаеве и в Одессе. На заводе «Рассуд» сохранились корпуса и механизмы двух ПЛ типа «АГ» -«АГ-23» стояла на стапеле уже почти в полной готовности (была заложена в мае 1917 г.), ПЛ «АГ-24» находилась в сборке. Детали еще двух ПЛ продолжали лежать в нераспакованном виде в ящиках, в которых они прибыли в Россию из США

Здесь же стояла на приколе ПЛ «Нерпа» -единственная оставшаяся, а Черном море ПЛ типа «Морж», которая должна была проходить капитальный ремонт.
Кроме того, в Северной бухте Севастополя англичанами была затоплена ПЛ типа «Карп» (тип «К»), исключенная 28 марта 1917 г. из списков Черноморского флота. Впоследствии, в период с 1926 г. по 1935 г. ПЛ «Орлан», «АГ-21», «Судак», «Налим», «Лосось», «Кит» и «Краб» были подняты. Однако восстановить и ввести в строй удалось только ПЛ «АГ-21».

Формирование дивизиона ПЛ возглавил А.А.Иконников, прибывший с Балтики в Николаев в апреле 1920 г. Комиссаром дивизиона был назначен коммунист В.Е.Голубовский, вывший минный старшина ПЛ «Минога». На ПЛ «АГ-23» была создана партячейка, сыгравшая большую роль в ускорении работ.

1 июня 1923 г. была спущена на воду ПЛ «АГ-23».В тот же день была заложена ПЛ «АГ-24» имени Луначарского. Через месяц началось строительство ПЛ «АГ-25». Работы на ПЛ шли полным ходом, но специалистов не хватало. Поэтому по решению Советского правительства на Каспии ПЛ, прибывшие в 1918 — 1919 гг. , были переведены в резерв. Для их обслуживания было оставлено 12 человек, остальные подводники отбыли на Черное море.

17 сентября каспийцы во главе с начальником дивизиона Ю.В.Пуарэ прибыли в Николаев. Восемь человек получили назначение в экипаж ПЛ «АГ-23», остальные были расписаны по строящимся ПЛ.

22 сентября 1920 г. на ПЛ «АГ-23» был поднят военно-морской флаг. Она стала первой советской ПЛ в составе Морских сил Черного и Азовского морей.
К 21 октября формирование дивизиона ПЛ Черного моря было закончено.
4 октября 1923 г. ПЛ «Аг-23» под командованием А.А.Иконникова вышла в свой первый боевой поход. Появление советской ПЛ в северо-западной части Черного моря не на шутку встревожило британское правительство. Еще 26 сентября 1920 г. британским кораблям был отдан приказ при встрече с ПЛ «АГ-23» атаковать ее.
В конце октября 1920 г. ПЛ «АГ-23» посетил в Одессе Председатель ВЦИК М.И.Калинин. 28 октября 1920 г. части Красной Армии перешли в наступление и ворвались в Крым. 15 ноября был взят Севастополь. В ноябре были выбиты все войска генерала Врангеля из Крыма. В это время была заложена четвертая ПЛ — «АГ-26» имени Каменева.

16 июля 1921 г. был поднят советский военно-морской флаг на ПЛ «АГ-24», 27 мая 1922 г. — на ПЛ «АГ-25», а через неделю, 3 июня 1922 г. — на ПЛ «Нерпа». 11 июля 1923 г. вошла в строй дивизиона ПЛ «АГ-26».

Георгий» была переименована в «Березань». ПЛ командовали Б.М.Ворошилин, Н.А.Горняковский, А.П.Рахмин, прибывшие с Балтики, Г.А.Шредер, переведенный с Каспия, и другие.

Экипажи ПЛ на 70% состояли из моряков, не имевших специальной подводной подготовки. После перебазирования дивизиона ПЛ Черноморского флота в Севастополь на кораблях началась активная боевая учеба.

Учебный отряд 22 декабря 1922 г. был преобразован в Школу подводного плавания. Первым ее начальником стал С.П.Языков. Школа вошла в состав Учебного отряда Балтийского моря, организованного в январе 1922 г.

16 октября 1922 г. комсомол взял шефство над Красным Флотом. Почти 89% призванных в том году во флот составили комсомольцы. В марте 1923 г. в Школу подводного плавания было направлено 130 призывников комсомольского набора, а в мае того же года — 280.

В 1924 г. выпускники Школы комсомольского набора пополнили ряды балтийских и черноморских подводников.

14 находившихся в строю ПЛ типа «Барс», «Морж» и «АГ» (9 на Балтике и 5 на Черном море) -таким был советский подводный флот к концу восстановительного периода 1921- 1928 гг.

Пользуясь трудным положением Советской России в 1920-е годы, различные зарубежные фирмы предлагали ей свои ПЛ. Итальянские «Ансальдо» и «Франко Тозильяно», английская «Виккерс», казалось, только вчера поставлявшая танки белогвардейцам. Французская «Аугустин Норман» из Гавра сообщала о себе, что она является «одной из старейших и опытнейших фирм, специализировавшихся на постройке миноносцев и ПЛ». Даже голландцы в лице фирмы «Фидшенорт» изъявляли готовность помочь большевикам. Не пылкой любовью к молодому государству трудящихся объяснялись эти предложения. Капиталисты понимали, что СССР пока не в состоянии создавать свои подводные корабли, а они очень нужны и, следовательно, Кремлю придется раскошелиться, не слишком торгуясь. Ситуация, казалось, сулила западным дельцам крупные барыши. Но на удивление всем Кремль не желал принимать кабальные предложения, не спешил раскрыть объятия западным фабрикантам оружия.

Причин тому было много. И огромную роль, в частности, сыграл Зарубин, на стол которому попадали западные предложения. Николай Александрович подвергал их убийственной критике. Вот один лишь тому документ — анализ проекта завода «Франко Тозильяно»: «Представляют ли рассматриваемые нами в этом предложении лодки такой большой интерес и новизну, чтобы нужно было поднять вопрос о приобретении чертежей в видах приобретения Россией прав на постройку? Пусть мой ответ не будет сочтен за шовинизм, но я скажу, что нет и нет. По моему мнению. Эти лодки являются лишь следующим шагом после типовых лодок минувшей войны. Ни один из предлагаемых типов осуществлен не был…. Для России, очень отсталой в техническом отношении от Запада и экономически очень бедной, в некоторых случаях приходится идти в вопросах техники не путем эволюции, а скачками. В особенности это нужно сказать про настоящее время.

Рассмотренные мною типы для западноевропейской техники являются одним из теоретических этапов развития подводного судостроения. Технически они имели образцы более высокие, чем Россия, мы этих этапов еще не пережили, и я повторяю, нам нельзя идти путем постепенного развития, а нужно делать скачок, иногда даже очень большой.

ПЛ, как я уже говорил в моих прежних докладах, перешла с минувшей войной поворотный пункт по пути своего развития; куда поведет этот путь, мы пока еще не знаем. Каждая страна пытается найти этот путь по-своему. Англичане, французы, американцы и т.д. все идут своими путями, и их пути применяются к возможному театру и возможному противнику. Этим же путем, т.е. путем национальным, должна идти и Россия. Развитие ПЛ Русского типа весьма своеобразно и не похоже на иностранное. Интересно то обстоятельство, что иностранный тип ПЛ, переносимый на русскую почву, сейчас же меняется и приспосабливается к русским требованиям….

Возвращаясь к докладу, скажу еще раз: Россия не имеет средств производить дорогие опыты. Из предложенных докладов видно, что в целом это все устарело, а техника войны требует нечто новое. Ничего захватывающего в предлагаемых проектах нет. Главный подводник Н.Зарубин.

Анализируя предложение голландцев, Зарубин в сентябре 1923 г. делает такое заключение: «Тактические задания предлагаемой ПЛ очень бедны: скорость, районы, мощности машин и т.д. — все это значительно ниже тех минимальных требований, которые мы намерены предъявить нашим будущим ПЛ». Затем следует отказ итальянской фирме «Ансальдо»: «Проекты ПЛ не представляют собой новизны».
С мнением Зарубина солидаризируются его начальники, препровождая наверх по инстанции отзыв с таким Письмом: » Совершенно согласен с высказанным в отзыве взглядом о необходимости представить заказы нашим заводам и только в крайнем случае переносить заказ за границу. В настоящее время поступают массовые предложения на различное барахло, ненужное за границей, и поэтому нам особенно необходимо быть внимательными и разборчивыми… нашим морским экспертам следовало бы за всем этим внимательно следить». «Барахло» — в данном случае очень точное определение. Барахло. И Зарубин — один из тех, кто это весьма убедительно доказывает.

Дело со строительством ПЛ понемногу сдвигается с мертвой точки зрения. Едва начинает налаживаться экономика, как партия принимает максимально возможные меры по укреплению обороноспособности страны. Разрабатываются новые артиллерийские системы, стрелковое оружие, закладываются основы танковой и авиационной промышленности, возрождается флот.

Итак, покупка ПЛ за рубежом не состоялась. Но появляется еще одно мнение. Кое-кто предлагает взять за основу ПЛ Ивана Григорьевича Бубнова, в частности, знаменитые для своего времени «Барсы», и копировать их, не мудрствуя лукаво. У такой точки зрения немало приверженцев, поскольку предложение, на первый взгляд, заманчивое: не ломясь в открытые двери нового и неизведанного, идти проторенной дорожкой — старое повторить легче. И чертежи найдутся, и люди, что строили ПЛ типа «Барс». В видимой привлекательности идеи — ее опасность. Зарубин называет это «гипнозом» «Барсов», сильным гипнозом, поскольку, кроме бубновских ПЛ, на Балтике ничего нет. А с «Барсами» дело плохо. Они в тяжелом состоянии — вспомним документы, приведенные выше, и , главное они безнадежно устарели.

В октябре 1925 г. состоялся осенний поход Балтийского флота, после него, как положено, подводники подводили итоги. И в отчете было записано: «Относительно ПЛ — поход подтвердил еще раз малую пригодность и малую ценность ПЛ типа «Барс». Замена лодок более пригодным типом назрела в полной мере и является очередной задачей».

Резолюция начальника и комиссара Морских СИЛ РККА: «Лишнее доказательство, что надо начать собственное подводное судостроение».

Расправившись с иностранными предложениями, Зарубин теперь отбивается от «Барсов», вот его доводы: «Многие весьма солидные технические авторитеты подводного плавания из плавающего на ПЛ состава до смешного загипнотизированы ПЛ «Барс» и ее механизмами и всякое суждение о каких-либо предложениях и критике нового механизма для ПЛ базируются не на современной технике 1922-го или 1923 года, а на механизмах ПЛ «Барс», т.е. 1912 — 1913 гг. Эта консервативность порой становится даже смешной… Недостатки и устарелости «Барсов» настолько общеизвестны, что подобное утверждение следует считать излишним. Заслуживает внимания случай с ПЛ № 1 («Коммунар» (имеющей 10-летний срок службы), потерявшей в свежую погоду кормовой горизонтальный руль».

Зарубин, конечно, не одинок, сохранился рапорт командира подводного минного заградителя «Рабочий» (бывший «Ёрш» — из семейства «Барсов») Константина Николаевича Грибоедова, в котором зафиксированы злоключения одного похода. В рапорте Грибоедов объясняет командиру бригады ПЛ, почему он опоздал к точке встречи: «Опоздал исключительно из-за неразъединения муфт, причем первую разъединить так и не удалось до прихода в базу… Что касается муфт, соединяющих вал электромоторы с коленчатым валом дизеля, то в этом походе выяснилась окончательная полная их непригодность: На разъединение левой муфты потребовалось 3 часа, а правая муфта так и не разъединилась. Срочное погружение и длительный подводный ход выявили полную непригодность судовой вентиляции в машинном и кормовом отсеках. Радиосвязи, надо считать, у лодки нет».

Плохи «Барсы», плохи. Плавать на них практически невозможно. Судьба старых ПЛ становится предметом забот Рабоче-Крестьянской инспекции. Она проводит скрупулезное обследование.

Доклад Рабкрина о его результатах состоялся 4 августа 1925 г. В числе присутствующих — Н.А.Зарубин и А.Н.Бахтин — бывший командир знаменитой ПЛ «Пантера», потопивший в 1919 г. британский миноносец «Виктори». Мнение Бахтина о «Барсах» известно давно: «Район плавания мал. Жизнь неудобна».

Доклад комиссии Рабкрина звучит, как приговор старым лодкам: «Боевой опыт Первой Мировой войны произвел окончательную нивелировку в типах ПЛ. Некоторые из них были сметены при первых же выстрелах и с тех пор их следует считать похороненными.

К числу таких «мертвых» типов относятся однокорпусные лодки, — между ними тип «Барс». Низкие качества тактических элементов ПЛ типа «Барс», крупные недостатки типа и конструкции их решают отрицательно вопрос о соответствии ПЛ типа «Барс» современным требованиям войны».

Рабкрин мыслит мудро: лодки минувшей войны вряд ли подходят для войн, будущих. И потому с «барсами», отдав дань памяти их конструктора И.Г.Бубнова, надо кончать.

Значение и роль Ивана Григорьевича раз и навсегда определены историей отечественного кораблестроения: выдающийся теоретик и видный конструктор, основоположник российского подводного кораблестроения. Все, что сделано в России в этом направлении до Бубнова, — не более чем опыты, порой наивные. Иван Григорьевич дал России первые боеспособные субмарины того типа, который вошел в историю под названием «Русского» — с большой буквы писал Зарубин, так нужно писать и сегодня. Но теперь, в 1920-е годы, не могло быть и речи о «барсах» как объектах для копирования. Использование же отдельных удачных узлов — это дело будущих конструкторов.

Конструкторы…. Люди, отвечающие за оборону страны, думали и о конструкторах. Весной 1925 г. бригаду ПЛ Балтийского флота посетил народный комиссар по военным и морским делам М.В.Фрунзе. Он сообщил, что ЦК ВКП (б) и СНК решили начать строительство нового флота, в том числе и подводного. Предполагалось 3 первые ПЛ строить на Балтике, 2 других — для Черного. Не мог не быть на совещании и Борис Михайлович Малинин.

ВОЕНМОР ЗАРУБИН

Военмор Зарубин. Такая подпись стоит на десятках протоколов, докладных записок, актов и других документов, относящихся в началу истории создания советских ПЛ.

После Октября взамен старых чинов на флоте ввели единое, общее для всех званий — военный моряк. А сокращенно — тогда любили сокращения — военмор (Оно было отменено в 1924 г.). Подписывался так и Зарубин, бывший старший лейтенант российского флота.

Николай Александрович Зарубин завершил свой жизненный путь более 40 лет назад, но для Нины Николаевны Федоровой, которая сидит напротив в старинном -теперь такие увидишь не часто -кресле, он все еще «дядя Коля». Мать Нины Николаевны, Анна Александровна, и Николай Александрович — брат и сестра, с детства дружили и сохранили эту дружбу, повзрослев. Кадет Морского корпуса, потом мичман, лейтенант и старший лейтенант российского флота, позже военмор и командир флота нового, Николай Зарубин не раз удобно устраивался в этих креслах, словно огрызающихся клыками львиных голов. То, что автор в гостях у Нины Николаевны — результат необыкновенной удачи. Следы Николая Александровича терялись во времени и событиях. Автор никак не мог зацепить ниточку, которая привела бы к его близким. И вдруг предложение известной ленинградской радиожурналистки Марины Петровой: «ты знаешь нашу передачу «Час до полудня?» Следующую отдаем репортерам. Расскажи, над чем работаешь». В очередную субботу автор назвал по радио имя Зарубина, объяснил, почему он разыскивает людей, знавших его. Через час в Дом радио позвонила вдова двоюродного брата Николая Александровича — Зинаида Владимировна Зарубина, пенсионерка, в прошлом сотрудник Библиотеки Академии наук СССР. Она знала адрес Нины Николаевны. Если бы потребовалось, автор мог отправиться хоть на Камчатку. А они оказались соседями. Их домка были почти рядом — на одной улице, и, ломая голову над тем, как найти родственников Зарубина, автор не раз проходил мимо дома Нины Николаевны.

Н.Н.Федорова бережно хранит реликвии не только своего, но и маминого детства. Перед ней затейливо вырезанные из бумаги силуэты. Такими, по словам Нины Николаевны, увлекались дети в конце XIX века: «Это вырезали моя мама и дядя Коля».

Вот фотография. Детские головки. На обороте хорошо сохранилась надпись, сделанная четким и уверенным «чиновничьим» почерком: «Николай — 12 лет 9 месяцев, Анна — 11 лет 5 месяцев, Валентина — 6 лет и 5 месяцев, Платонида — 4 года и 1 месяц, Елизавета — 2 года и 3 недели. 1897 г. мая 14». Надпись, сделанная отцом Николая Александровича — Александром Павловичем, — позволяет исправить ошибку, допущенную в дореволюционном «Общем морском списке». Там год рождения Н.А.Зарубина — 1885-й. В действительности — август 1884 г. Есть у Нины Николаевны и портрет дяди Коли в форме кадета Морского корпуса. Значит, в архивном фонде старейшего флотского учебного заведения нашей страны могут найтись материалы о Николае Зарубине.

Нашлись. Архивы — это века, спрессованные в документах. Здесь сама История. История, которая знает и помнит все. Не в первый раз автор думал об этом, листая в читальном зале Центрального государственного архива ВМС СССР «Аттестационную тетрадь» кадета Николая Зарубина. До корпуса, оказывается, он окончил Санкт-Петербургскую классическую гимназию. Баллы при постплении в корпус, как говорится, не ахти… Высший — 12 (система оценки была двенадцатибалльной) — только по закону божьему. И иным баллом поэтому «важнейшему» предмету в корпус и не принимали. Алгебра, тригонометрия, география, французский язык — 10, физика и русский язык — 9, геометрия — 8 баллов. Нашелся в архиве и «хронологический перечень поступков кадета». Их сравнительно немного. 23 мая 1903 г. не выполнил приказание старшего корпусного офицера «не давать кадетской помощи каптенармусу», за что был отстранен от должности артельщика и арестован на одни сутки строгим арестом». 2 августа 1903 г. поздно вынес койку и на полтора часа был отправлен на салинг. Была во времена парусного флота такая мера наказания — отсиживать на открытом всем ветрам салинге — деревянной раме, соединяющей две части мачты — стеньгу с брам-стеньгой.

На салинг был отправлен во время первого трехмесячного плавания на учебном судне «Воин». Что еще? Курил в неположенном месте, не был на утренней молитве, снова «поздно вынес койку» в новом плавании. Все это, в общем мелочи. В недавнем гимназисте быстро формировался моряк, что засвидетельствовано характеристиками того же «хронологического перечня». Вот только одна от 12 августа 1903 г.: «Очень живой, сообразительный и ловкий кадет, отличный работник на марсе… старается всегда в точности выполнять правила и обязанности».

За годы учебы в корпусе 263 дня провел Николай Зарубин в плавании на кораблях и учебных судах. Это немало — почти треть всего времени обучения.
У Нины Николаевны хранятся различные документы о семьи Зарубиных. Весьма примечательная личность — прадед, Павел Алексеевич Зарубин. Его имя упоминается во всех энциклопедиях, начиная с Брокгауза и Ефрона. «Русский изобретатель-самоучка, писатель», так называет его Большая Советская Энциклопедия, Павел Алексеевич Зарубин изобрел несколько оригинальных приборов, дважды удостаивался Демидовской премии Петербургской Академии наук. В 1972 г. написал роман «Темные и светлые стороны русской жизни». В 18967 — 1878 гг. редактировал газету «Петербургский листок».

НО Нина Николаевна не все знает про своего прадеда. Он еще и автор одного из первых в России проектов ПЛ. Известно ли это было Н.А.Зарубину, теперь можно лишь строить предположения. НО в истории российского подводного судостроения, если такую кто-нибудь напишет, имена Павла Алексеевича и Николая Александровича Зарубиных по праву должны стоять рядом. Весомость вклада каждого из них неравнозначна, нов сему свое время. Павел Алексеевич предложил свой проект в самом начале, когда лодки лишь совершали робкие и мучительные попытки оторваться от листов чертежей и воплотиться в металле. На глазах Николая Александровича и при его активном участии субмарины становились все более грозным оружием.

РЖАВЫЕ КОРПУСА СОВЕТСКИХ ПЛ В 1920 — 1930 гг.

Зарубин и Гарсоев жили в разных концах города, поэтому у проходной друзья обычно расставались. Но сегодня прощаться не хотелось. Выдался редкостно жаркий вечер, к тому же они не виделись толком дней 10, хотя кабинеты находились по соседству. Обогнув огромное здание, моряки вышли на Неву покурить возле гранитной лестницы, которую охраняли медные львы. Зарубин, исполняя давний ритуал, словно здороваясь, щелкнул льва по лапе: «Стоишь, приятель?» Сказал Гарсоеву: «Заметь, этот царь зверей сторожит лестницу без малого век, а точнее — 92 года. Их обоих вычеканили из листовой меди еще в 1832 году…» -«Почему ты вдруг об этом вспомнил?» -«А потому, что одновременно с ними те же мастеровые склепали первую на Руси металлическую подводную лодку…»

Гарсоев хотел спросить что-то, но мимо промчалась толпа галдящих ребятишек. Зарубин разобрал только: «Пароход поднимают!» Действительно, сегодня вечером должны были поднимать госпитальное судно, опрокинувшееся еще летом 1920 г. Сначала было не до того, потом затянулся спор, как лучше сделать, еще дольше вели подготовку. Сегодня наконец судно поставят на ровный киль. Лебедки гудели с утра, уже из воды поднимались трубы. Мальчишки бежали глазеть… -«Все-то они знают. -Зарубин посмотрел вслед. — Хорошо бы вот так же, не ведая иных забот…» -«За чем же дело стало? Беги, а я погляжу. Раздумал? Тогда давай покурим. — Гарсоев протянул кисет. — Нэпмановские «Сафо» с нашим окладом не осилишь, нажмем на пайковый табачок».

Молодыми лейтенантами Николай Александрович Зарубин и Александр Николаевич Гарсоев познакомились в Либавском учебном отряде подводного плавания, где постигали устройство ПЛ, тактику применения новейшего тогда боевого средства на море. В один и тот же день — 20 октября 1911 г. — им вручили знаки офицеров подводного плавания, отличавшие их от всех остальных: силуэт субмарины, якорь, якорная цепь… Редкостный знак, обладателей которых можно было сосчитать по пальцам, выводил подводников за грань обыденности. Субмарины сверкали на синих кителях, словно подчеркивая принадлежность офицеров к какому-то особому клану. Но разве не являлось оно особым сообществом людей, бросивших вызов враждебным человеку морским глубинам?

Подводников объединял и как бы возвышал над всеми смертными постоянный риск, сопутствовавший буквально каждому плаванию: очень несовершенными были лодки. Подводное плавание для широкой публики оставалось диковинной, строжайшая тайна окружала все, связанное с ПЛ. Однако опасность нового дела поднимала даже тех, кто был далек от флотской жизни. И не раз перехватывали лейтенанты восхищенные взгляды.

Все это осталось далеко позади, за огненным барьером войн и революций. Пути друзей после Либавы разошлись. Гарсоев, уроженец Тифлиса, служил на Балтике, коренного де петербуржца Зарубина направили в соединение ПЛ Черного моря. Оба командовали лодками, воевали и встретились только после революции. Теперь, на седьмом году Октября, Зарубин был флагманским подводником штаба начальника ВМС РККА, причем принял эту должность от Гарсоева, который перешел в Научно-технический комитет флота — НТК, возглавив секцию подводного плавания. Зарубин смотрел на Гарсоева. Александр Николаевич выглядел усталым. Всегда бледное лицо — память об отравлении хлором на затонувшей ПЛ «Минога» — сегодня казалось еще бледнее обычного. -«Видно, много работаешь». — сказал Зарубин. По реке пробежала рябь. Ветер с моря вливался потоком в раскаленный за день городской воздух. Похоже, к ночи заштормит. Гарсоев глубоко вздохнул: «Ты, прав, много. Только полагаю, не больше тебя. Давай о чем-нибудь другом. Погляди, как вокруг хорошо!» Зарубин посмотрел на часы: «Что будешь делать? В такой вечер грех дома сидеть. Побродим?» -«Есть! Но только сначала решим, кто кого провожает — старший младшего или наоборот?»

Зарубин усмехнулся давней шутке друга. Младший и старший… Родившись в 1884 году, он был на 2 года моложе Гаросева, до революции имел чин старшего лейтенанта, а Гарсоев дослужился до капитана 2 ранга, однако по нынешним своим должностям они стояли на одной ступеньке служебной лестницы. -«Ладно, — кивнул Зарубин. — Я провожу, так логичнее. Тебе не следует много расхаживать по городу. Вдруг позвонят из больницы? Варвара Артемьевна еще там?»
-«Да, но прорываться к ней бесполезно. Возле койки матери на посту тетка Елизавета. Едва покажусь, как меня через 5 минут дружно выставляют: «Иди, голубчик Саша, служи, пожалуйста, ни о чем не беспокойся».Я и иду, как велят…

Служба… Зарубин прикинул, сколько сейчас Александру? Идет 43-й. И сколько он его знает, флотская служба всегда была для Александра Николаевича на первом месте. Что они оба без флота, без лодок? Позади долгие годы, а памятен едва ли не каждый день. Ничего не забыть, ничего. Он все помнит. А Гарсоев?

-«Помнишь, в Либаве, — поглядел на друга Зарубин, — каждый имел свою, закрепленную за ним торпеду?» Гарсоев кивнул: «Так точно, но с чего ты вдруг заговорил об этом?» -«А какой номер был у твоей торпеды, помнишь?» Еще чего захотел. Сколько лет прошло. Будто ты не забыл?» Представь себеЁ!2 Оттолкнувшись от гранита, зарубин встал по стойке «смирно»: «Мина Уайтхеда № 2648 образца 1898 г.!» Гарсоев замахал руками, заохал, изображая бурный восторг: «Ва, какой джигит в моих кунаках ходит, какой могучий джигит! Такой обязан все на свете знать, да? Так скажи мне, дорогой, как понять, если в море на тебя два красных огня идут, причем горизонтально расположенные. А? Понимаешь, прямо на тебя, лоб в лоб, а пеленг не меняется…»

Зарубин покачал головой: «Горизонтально, говоришь? Не чуди, Сандро, нет такого сочетания огней!» -«Почему нет говоришь, дорогой? Чему тебя в корпусе учили!» -«Де ты откопал такие огни? Вздор!» -Зарубин начинал сердиться. -«Нес пеши, пожалуйста.

Ты же знаешь, что я на курсах в торговом пароходстве подрабатываю, навигацию преподаю. Они, пароходчики, как князья расплачиваются — пшеном. Великолепная каша у моих дам получается. Так вот, принимаю недавно экзамен по правилам предупреждения столкновений. Ответ держит один тип, знаю, что родился, как и я, в Тифлисе. Но, боги, рожа премерзейшая… О чем ни спрошу -порет чепуху. Однако смотрит на меня с надеждой. Видит — перед ним кавказский человек, стало быть, свой, поможет. Ну, думаю, я тебе помогу, запомнишь навек. Группа ржет, а он еще требует дополнительный вопрос.

Ладно, говорю, будет вам дополнительный вопрос, товарищ курсант, но отвечать надо быстро, поскольку проверяю вашу сообразительность, как будущего морехода. И подкидываю ему вопрос про два красных огня. Снова несет ахинею. Хохот в классе — сейчас рухнет потолок. Вижу, братве он, равно как и мне, сидит вот где, не терпят его. И все давно поняли про два красных огня. Поднимаю молодца с камчатки, тот лихо чеканит: «два красных, расположенных горизонтально? Это, товарищ преподаватель, «пятерка», трамвай пятый номер следует по своему маршруту». -Гарсоев вздохнул: «Теперь понял, дорогой, как пшено достается?» Махра в «козьих ножках», свернутых из клочков толстой шершавой бумаги, отчаянно дымила, трещала, рассыпала искры. -«Чисто бенгальский огонь», — усмехнулся Зарубин. -«Бенгальский? — уставился на него Гарсоев. — Где ты в последний раз видел этот самый огонь?» — «Отвечу с точностью плюс-минус ноль минут: в Севастопольском офицерском собрании на балу в честь наступавшего 1917 г. Мой «Кит» стоял тогда в Южной бухте. Агриппина упросила отправиться с нею в люди… Мы ведь тогда только поженились. А в кампанию 1916 г. плавали много. Придем из дозора, помоемся, харчи-топливо примем, батарею зарядим и обратно в море. Скучали мы с Агриппиной друг без друга». -«Представляю: вихрь вальса, блеск зеркал, сверкают погоны, и авантажный герой-подводник Николай Зарубин кружится с красавицей брюнеткой». -«Все шутишь, Сандро, и, главное, невпопад. Еще не окончился бал, не погасли свечи, как романсе поется, расстались мы с красавицей брюнеткой. Не дотанцевали. Даже проводить не хватило времени. Агриппина побрела домой, а я, так и не сняв парада, «Кита» повел, чтобы, упаси боже, не проворонить «Гебена» или «Бреслау». Представляешь? Линейный крейсер и крейсер…. Цели! …» -«Ладно, не стану больше шутить. Не до шуток сейчас». -«А в чем дело?» -«Ты газеты-то читаешь? Тревожно в мире, Николай! А нам, случись воевать, нечем встретить врага. Лодочки-то того, сроки им все вышли. Лом железный, а не лодочки!» -«Ну, вот, теперь дошли до истины, а то все кругами ходили. То-то ты меня как-то упрекнул, будто я душой огрубел и стал отделяться. Не так просто, брат! Думаем об одном. Причем положение дел я не хуже, а лучше тебя знаю, не взыщи… Неделю назад лазал по лодкам. Страшная картина. Да и вообще…. Девять «барсов» на Балтике, один «Барс» и 4 «АГ» на Черном море -вот и весь наш красный подводный флот. А что против нас? Одних только лодок — сотни».
-«Так. Вчера в НТК считали-пересчитывали, а все одинаковый получается итог: к началу сего 1924 г. флоты Западных держав имели в общей сложности 404 ПЛ в строю и 86 на стапелях!»

Какое-то время шли молча. Потом Зарубин сказал: «Вопрос не в одном количестве, хотя и это немаловажно. Придет пора, начнем строить мы свои лодки, так придется бегом бежать, чтобы догнать капиталистов. Ты не хуже меня знаешь: Запад шагнул далеко вперед в подводном судостроении. Куда там твоим «Львице» и моему «Киту». Теперь одно название осталось — лодки, а если всерьез посмотреть — настоящие подводные корабли с такими данными, что нам 10 лет назад ни сном, ни духом… Они строят лодки, учитывая и опыт Первой Мировой войны, и достижения техники. В России же подводное судостроение замерло фактически с 1916 г. В 1917 г. так, ковырялись, несколько штук достраивали малым ходом. И не практикуются лодочки с того же времени. Теперь посмотрим положение с конструкторами… Иван Григорьевич Бубнов умер, ничего после «барсов» не построив. А где остальные? Их и так было раз=два и обчелся. Инженеров, знающих лодки, практически нет. Переучивать надводников? Так это сколько времени потребуется и чего они напортачят, пока на ноги встанут?» Гарсоев кивнул: №Если продолжить твои рассуждения, то придется не бегом бежать, а на курьерском мчаться, чтобы догнать Запад по данным лодкам. Ты, естественно, лучше меня знаешь положение, поскольку не только в кабинете сидишь, но и по лодкам ходишь, однако мне приходится читать много иностранной литературы. Пригодились языки, которыми пичкали с детства родители. Ты, бесспорно прав. Корабельная наука, особенно подводная, ушла после Первой Мировой войны далеко вперед. Нужны новые лодки. Я, как председатель секции подплава, не вижу иного решения. Только где их взять? С чего начать? Разруха… Вот смотри: торцы на мостовой погнили, здания облезлые. Когда здесь в последний раз мастеровые побывали? Худо пока, дружище!»

… Исчезла набережная. Там, где только что катились волны, стояли спаянные льдом субмарины. Над стальными сигарами висели темные, давно не крашенные полоски сходен. Зарубин увидел себя на «Вепре». Принял его, а потом, по весне, не освободив от лодки, дали в командование и весь дивизион. 1919-й год уже гремел пушками эсминцев, врывался в дивизион перестуком теплушек, увозивших матросов — бойцов продотрядов. Зарубин как бы снова писал приказ о создании комиссии «Для выяснения причин о разбитии бутылки с постным маслом при переходе с берега по мосткам «Кинбурна» и через спасательное судно «Волхов» на транспорт «Тосно». Как получилось тогда? У причала стоял недостроенный линейный крейсер «Кинбурн», рядом с ним — «Волхов», а уже третьим бортом — плавбаза дивизиона «Тосно». К отвесному, изрядно ржавому борту базы лепились ПЛ. Камбуз «Тосно» варил на всех подводников. Переходил морячок по шатким сходням, оступился, уронил бутылочку… И впрямь требовалась комиссия: для такого голодного времени это было ЧП.

Зарубин молчал. Пытался вспомнить фамилию комендора с «Тосно», которого направили в продотряд. Федоров как будто? Да, Федоров. Поехал, в через месяц бумага: «Военный моряк транспорта «Тосно» комендор Виктор Алексеевич Федоров, будучи командирован в морской продовольственный отряд Балтийского флота, убит белоказаками. Исключается из списков вышеозначенного транспорта и дивизиона». Собрали митинг. Какие речи держали матросы! Казалось, прикажи — пойдут рвать беляков на части. Как тогда комиссар Семен Языков говорил!»
-«Мы с тобой, Александр Николаевич, не состояли в большевистской партии, — заговорил Зарубин, — однако расскажу тебе я про своего комиссара. Был у меня в дивизионе Семен Павлович Языков. Крепкий мужчина. Кстати, он в 1913 г. учился в Либаве и нам в отряде сдавал экзамены, может, и помнишь его…»

Гарсоев неопределенно пожал плечами: матросов много… -«Это ты напрасно. Семен по всем статьям вышел. Было в нем что-то такое, заметное. Я, как принял дивизион, сразу его узнал. Так вот, сидим мы однажды и сочиняем очередной приказ, на этот раз про электрические лампочки, чтобы воинство наше берегло их пуще собственного глаза. По несколько штук всего осталось на лодку.
Мне тогда эти чертовы лампочки по ночам снились -сплошные кошмары. Невольно я вздохнул, а Семен — умница — сразу тот вздох правильно истолковал и говорит: «Ты, ваше благородие, не кручинься понапрасну. Все в нашей стране будет. Подумаешь, по лампочкам вздыхаешь. Дай только разделаться с контрой. Такую Россию построим — все нации ахнут. Этому нас учит товарищ Ленин. И ты ему верь!»

Зарубин верил. В 1917 г. рушился привычный мир, кто-то, все бросив, куда-то бежал, вчерашние друзья становились врагами по ту сторону баррикад. Отец, старый петербургский чиновник, сказал: «Зарубины от России никуда не бегали. В нас, Николенька, кровь мужицкая, мы не столбовые. Вот с мужиками и иди».

Бывший старший лейтенант Зарубин и пошел. В августе 1919 г. он уже в штабе бригады, — лодка «пантера» потопила у острова Сескар британский эсминец «Виктори». С кальками боевого маневрирования пришел в штаб Бахтин, командир ПЛ «Пантера». Зарубин сказал ему: «Не для меня, Саша, а для истории ты кальки принес. Твоя торпеда открыла боевой счет Красного подводного флота».

Чем тогда больше всего приходилось заниматься? Конечно, батареями. Как с ними маялись! Пытаясь обеспечить хоть какую-то боеспособность, элементы перетаскивали с одной лодки на другую. Так он тогда приказал, посоветовавшись с комиссаром. Но лодки взрывались матросским ревом: «Контра! Белая шкура! В бога! В печенку! Не дадим!» СС нескольких субмарин собрали, с миру по ниточке, чтобы хоть одна ПЛ вышла в море. А у него после «шкуры» дрожали руки от обиды и гнева. И комиссар, ставший другом, говорил: «Не психуй, ваше бывшее благородие. Пошумели матросики, поняли, что дураки и зря драли глотки, а дело мы с тобой сделали!»

Он многое стал понимать благодаря комиссару Языкову. Совсем недавно нос к носу столкнулись на площади. Стояли рядом у трибуны. Шумел майский праздник. Оркестры. Алые флаги. Радостные лица. И вдруг сквозь гром литавр пробился шум моторов. Перед очередной колонной катились два трактора. «Радость-то какая, -обнял его Семен, — в хороший день мы с тобой встретились. Видишь — два для начала. ВА их тысячами понаделаем. Кореши на заводе — из матросов — говорят: «Дело закручено крепко!»

Вместе со всей площадью они до хрипоты кричали «ура!» первым тракторам. «Вот и смекай, Николай Александрович, — сказал Языков. — Еще не прошло 7 лет после революции, а к мужику идет свой, советский трактор. Ты вглядись внимательно в эти машины — в них залог того, что все у нас будет, о чем я тебе говорил еще в 19190м. Помнишь? Вот она, наша большевистская правда!»

ДО встречи на площади Зарубин не видел Семена Языкова с того дня, как сдал дивизион. Зарубин не хотел уходить с лодок в штаб бригады, потом в учебный отряд. Приказали. Нужны были грамотные командиры. Потом, в 1922 г., принял у Гарсоева пост флагманского подводника. И положение стало иным. Ну отвечал раньше за корабль — не диковина, к тому готовился. Отвечал за дивизион? Так командир не одинок, если что — рядом комиссар: поможет, подскажет. На новом месте все сложилось по-иному. Привыкший к строевой службе, зарубин не сразу уловил огромную разницу между своим старым положением и новым. Разобравшись, ахнул в душе, как много доверили. Хорошо, что и Гарсоев причастен ко всем делам по восстановлению флота. Вот теперь они оба участвуют в разработке первой 6-летней программе нового кораблестроения. Не слишком обширна пока эта программа, но лучше такая, чем ничего: 36 торпедных катеров, 18 сторожевых кораблей, 12 ПЛ. Дюжина… Об этой дюжине думалось особенно охотно. Скорее бы! Ведь в отчаянном положении, что с ними ни делай, находятся лодки — наследство от старого флота. Когда закончилась Гражданская война и надо было приступать к восстановлению разрушенного, на флотах подводили итоги. Бумаги с колонками цифр лежали на столах людей, отвечавших за оборону страны, и цифры эти были поистине страшными.

Выступая в декабре 1920 г. на VIII Всероссийском съезде Советов, В.И.Ленин сказал: «… кто забудет о постоянно грозящей нам опасности, которая не прекратится, пока существует мировой империализм, — кто забудет об этом, тот забудет о нашей трудовой республике».

На IX Всероссийском съезде Советов Ленин говорил: «И первой заповедью нашей политики, первым уроком… который должны усвоить себе все рабочие и крестьяне, это — быть начеку, помнить, что мы окружены людьми, классами, правительствами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам. Надо помнить, что от всякого нашествия мы всегда на волоске».

На флотах подбивали итоги… Тяжелая картина предстала перед теми, кто анализировал цифры и факты. Значительная часть кораблей российского флота была затоплена или уведена интервентами и белогвардейцами. От общего числа кораблей, имевшихся в начале 1917 г., осталась едва одна пятая часть! Революционный флот послал на поля сражений за Советскую власть десятки тысяч моряков. Вернулись не все. К концу 1920 г. на кораблях оставались только 8% кадровых военных моряков.

» В общем ходе революции и… Гражданской войны на долю морского флота выпала особенно тяжкие удары. В результате их мы лишились большей и лучшей части его материального состава, лишились огромного большинства опытных и знающих командиров, игравших в жизни и в работе флота еще большую роль, чем во всех других родах оружия, потеряли целый ряд морских баз и, наконец, потеряли основное ядро и рядового краснофлотского состава.

В сумме все это означало, что флота у нас нет». В этих словах народного комиссара по военно-морским делам Михаила Васильевича Фрунзе была горькая правда.

В постановлении по военному вопросу, принятом Х съездом партии в марте 1921 г., был пункт, ставший историческим для судьбы нашего военно-морского флота: «Съезд считает необходимым, в соответствии с общим положением и материальными ресурсами Советской Республики, принять меры к возрождению и укреплению Красного военного флота».

Наиболее «благополучным» считалось положение Морских сил Балтийского моря. Здесь числилось в строю 3 новых и 4 старых линкора, 8 крейсеров, 9 эсминцев типа «Новик» и 20 миноносцев старых типов, 9 ПЛ типа «Барс». Но это был флот на бумаге. Не хватало решительно всего — топлива, смазочных материалов, запасных частей, много кораблей нуждались в капитальном ремонте. Специальная комиссия обследовала корабли Балтики. Безнадежно устаревшие и бесперспективные сдали на слом, кое-что законсервировали. К 1923 г. в строю находились один линкор. 16 эсминцев и миноносцев, 9 ПЛ и считанные корабли других классов. Девять ПЛ типа «Барс»…
Из фондов ЦГА ВМФ СССР:

«Подводная лодка № 1» («Коммунар»). Время постройки — 1915 г. Прочный корпус ослаблен ржавлением, имеет вмятины, и головки заклепок частью разъедены. Концевые цистерны потеряли прочность от слабости швов и разъедания заклепок. Надстройка и верхняя палуба разъедены до полного уничтожения переборок и крепительных книц. Главные машины работают с 1909 г.

Подводная лодка № 2 («Батрак»). Время постройки — 1915 г. Прочный корпус и другие части корпуса в таком же состоянии, но замечено ослабление креплений некоторых судовых фундаментов отдельных частей установок и вибрация этих установок.

Подводная лодка № 3 («Товарищ»). Время постройки — 1917 г. Прочный корпус имеет большие вмятины, концевые цистерны таковы же, как и на предыдущих лодках. Фундаменты ослаблены и наблюдаются вибрации механизмов. От сотрясения корпуса при вибрации сильно разрабатываются приводы рулей.

Подводная лодка № 5 («Коммунар»). Время постройки — 1916 г. Состояние прочного корпуса из-за разъедания заклепок наихудшее. Цистерны сильно ослаблены и плохо держат давление. Надстройки частично съедены ржавчиной совершенно».
Аналогичные заключения даны по лодкам «Пролетарий», «Большевик», «Краснофлотец», «Рабочий!. На них не то что погружаться, а вообще отходить от стенки было опасно.

Из фондов ЦНА ВМФ: «Ввиду безнадежного состояния аккумуляторных батарей на ПЛ «Тигр», «Тур», «Ягуар», «Волк» и «Змея», надо ожидать, что в кампанию 1922 г. будут плавать лишь ПЛ «Ёрш», «Леопард», «Пантера» и «рысь» и то лишь для учебных целей».

«Морское командование в течение последних лет с тревогой констатировало все ухудшающееся состояние давно изношенных аккумуляторных батарей на ПЛ Балтийского моря и соответственно понижающуюся надежность этих лодок к плаванию и принимало все зависящие от него меры к предотвращению катастрофических последствий. Однако финансовое и материальное положение страны не позволило выйти из затруднений сколько-нибудь удовлетворительно». (из доклада Революционному военному совету Республики от 11 августа 1923 г.)
«11 августа с.г. Морское командование излагало картину того бедственного состояния, в которое пришли ПЛ Балтийского моря из-за невозможности дать им необходимый капитальный ремонт механизмов и произвести своевременную замену аккумуляторных батарей.

Морское командование считает своим долгом засвидетельствовать, что личный состав ПЛ делал все возможное, что в его силах, дабы поддержать боеспособность своих кораблей. Но ни о каком капитальном заводском ремонте в общем масштабе или о полной замене аккумуляторных батарей (которые служат по 7 — 8 лет вместо 5 гарантируемых) не могло быть и речи, так как просимые ассигнования или совсем не отпускались, или урезались до таких пределов, что смысл их сводился на нет.

Естественно поэтому, что на данный момент материальное состояние ПЛ Балтийского моря, по последним донесениям, рисуется еще в более плачевном виде, чем докладывалось это РВС в августе с.г.

Сейчас осталась только одна лодка, годная для строевой службы из 9 числящихся в составе Морских сил Балтийского моря, — это «Краснофлотец»… Этот краткий перечень говорит сам за себя и показывает, что мы идем к факту полной гибели нашего подводного флота. Только экстраординарными мерами можно задержать его гибель». (из оклада РВС СССР. 1923 г.)

Так какими же будут новые лодки?

-«Некоторые полагают, — сказал Гарсоев, узнав, о чем думает друг, — на первых порах, спасая положение, следует купить несколько кораблей за границей. Другие спорят, доказывая, что продадут нам плохие лодки. Раздумывал я и так и этак…

Покупать станем не с закрытыми глазами. Тоже семь раз отмерим. Может, разок рискнем? Возьмем для образца».

«Никак нет: если продадут, то всенепременно только барахло. — Зарубин похлопал по карманам — искал спички, Гарсоев извлек огромную зажигалку. -«На, держи, чудо-кресало, между прочим, сделано на том заводе, где миллион лет назад строились наши ПЛ. А сейчас единственная продукция — зажигалки. Правда, на будущий год планируем закладку лесовозов. Однако \лесовоз — не субмарина. Как думаешь, сколько времени уйдет на разгон, чтобы стране лодки поднять? А сколько лет понадобится на ликвидацию последствий разрухи и всякого беспорядка? — Гарсоев досадливо поморщился. — Вчера ученый секретарь дергался и плевался…
Как же — к нам в НТК, в военно-морское святилище, какой-то чудак заслал предложение к приказу о штатах горно-вьючной батареи. Представляешь, нам, жрецам флота, и вдруг про кобыл и вьюки. Умора! У секретаря пошла пена. Комиссар же, напротив, спокойно рассудил то-то про канцелярских уродов, саботирующих решения о борьбе с волокитой. -«Лемехов-то? Он вроде моего Семена — тоже парень не промах. Про уродов — верно. А в общем, Александр Николаевич, не все сразу. Надо верить в большевиков, коли пошли за ними. Если они сумели поднять Россию на революцию, то сумеют и отстоять. Интервентов разделали, белы6е армии разбили. Известны тебе слова Ленина о революции, которая лишь тогда чего-нибудь стоит, если умеет защищаться? Крутые слова и не попусту сказанные. Значит, будут у нас новые лодки, причем не купленные за морями, а свои, советские Не к чему нам одалживаться у заграницы. Нет смысла.

СОТРУДНИЧЕСТВО С ГЕРМАНСКРОЙ ФИРМОЙ «ДЕШИМАГ»
ПРИ СТРОИТЕЛЬСТВЕ ПЛ ТИПА «С»

Первыми странами, с которыми Советский Союз установил торгово-экономические связи в области военного кораблестроения, стали Германия и Италия. Первой торговой сделкой с Германией в сфере кораблестроения стала продажа Советским Союзом на слом среди прочих кораблей и трех корпусов линейных крейсеров типа «Измаил», которые для германских фирм представляли интерес не только как высококачественный металл. Специальная техническая комиссия тщательно изучила особенности конструктивных корпусов новой для германских специалистов системы набора, в которой получил дальнейшее развитие опыт постройки линкоров типа «Советский Союз».

Анализ кораблестроительных новшеств российских линейных крейсеров оказался весьма ценным для германских судостроителей при проектировании и постройке в будущем крупных боевых кораблей.

Очередные контакты с Германией по судостроительному делу касались поставок в 1926 г. германского оборудования для Опытового бассейна в Ленинграде.
Начиная с 1934 г., для изучения зарубежного опыта и приобретения отдельных проектов кораблей, их вооружения и механизмов советское руководство судостроительной промышленности и флота практиковало командировки за границу групп специалистов.

В ходе этих командировок, например, во Франции, наши специалисты ознакомились с проектом лидера типа «Фантаск». В Швейцарии заказали главные турбины для линкора проекта «23». Покупку ряда вспомогательных механизмов для этого линкора, а также для тяжелого крейсера проекта «69» и эсминцев проекта «7» удалось осуществить в Великобритании.

Плодотворным оказалось сотрудничество с германской фирмой «Дешимаг», разработавшей проект средней ПЛ водоизмещением 828 / 1068,7 т по техническому заданию Центрального конструкторского бюро по судостроению (ЦКБС-2).
Весной 1934 г. полный комплект чертежей нового проекта поступил в распоряжение ленинградских конструкторов, а 25 декабря состоялась закладка головной ПЛ серии IX. Она получила литерно-цифровое обозначение «Н-1». Спущенная на воду в августе 1935 г. эта ПЛ уже через год была предъявлена к приемо-сдаточным испытаниям государственной комиссии под председательством военинженера 2 ранга Н.И.Кюна.
По чертежам германской фирмы «Дешимаг» были построены 3 ПЛ «С-1», «С-2» и «С-3» (серия IX) . Смена обозначения с «Н2 на «С» произошла в декабре 1937 г.
С января 1936 г. на их базе началось строительство ПЛ серии IX-бис.

Содержание • «Военная литература» • Дневники и письма

Приложение 5. Краткие сведения о подводных лодках и судах обеспечения русского флота, упомянутых в тексте

АГ («Американский Голланд»). Лодки типа «602» американская фирма «Электрик боут компани» строила в Ванкувере, в 1915 г. был подписан контракт на поставку этих лодок России. В 1916 г. лодки типа АГ в виде отдельных секций морем были доставлены во Владивосток, а оттуда по железной дороге — в Петроград (пять лодок) и Николаев (шесть лодок). В том же году на Балтийском заводе были собраны и вступили в строй Балтийского флота подводные лодки АГ-11, АГ-12, АГ-14, АГ-15, АГ-16. В Николаеве к сборке лодок приступили в 1917 г. и успели в 1918 г. собрать АГ-21 и АГ-22. АГ-23 вступила в строй в сентябре 1920 г., а АГ-24 — АГ-26 были достроены уже после Гражданской войны.

АГ-14 не вернулась из похода в сентябре 1917 г. АГ-11, 12, 15, 16 3 апреля 1918 г. были уничтожены личным составом в Ганге во избежание захвата высадившимися в Финляндии германскими войсками. АГ-22 в 1920 г. ушла в Бизерту вместе с другими кораблями белого Черноморского флота. Остальные лодки этого типа, носившие с 1934 г. наименования А-1 (АГ-23), А-2 (АГ-24), А-3 (АГ-25), А-4 (АГ-26), А-5 (АГ-21) долго служили в составе Черноморского флота, участвовали в Великой Отечественной войне. А-1 была уничтожена личным составом накануне захвата Севастополя противником, А-3 погибла в боевом походе в октябре 1943 г. А-2, А-4, А-5 были исключены из списков флота в 1945–50 гг.

Подводные лодки этого типа были более совершенными, чем лодки типа «Барс» (ш.). Их отличали лучшие ходовые качества и живучесть. Прочный корпус лодок типа АГ водонепроницаемыми переборками был разделен на четыре отсека. Тактико-технические данные: водоизмещение 355/433 т; длина, ширина и осадка соответственно 45,8, 4,8 и 3,8 м; скорость хода 13/10,5 узла; рабочая глубина погружения 50 м; дальность плавания 1750/25 миль полным ходом; вооружение: четыре трубчатых (носовых) торпедных аппарата и одно 47-мм орудие.

«Акула». Заказ на постройку большой подводной лодки по проекту И. Г. Бубнова был дан Балтийскому заводу в феврале 1906 г., [579] постройка началась в декабре того же года. «Акула» стала второй в русском флоте после «Миноги» подводной лодкой с двигателями Дизеля. Спущена на воду 22 августа 1909 г., в октябре начаты заводские испытания. В сентябре 1911 г. вступила в строй. При организации в 1913 г. Бригады подводных лодок Балтийского моря вошла в состав 1-го дивизиона, а в сформированной в 1915 г. дивизии входила в 3-й дивизион. В 1914–1915 гг. совершила 17 боевых походов. 14 ноября 1915 г. пропала без вести с экипажем 33 человека (командир капитан 2 ранга Н. А. Гудим).

Тактико-технические данные: водоизмещение 370/468 т; длина, ширина и осадка соответственно 56, 3,7 и 3,4 м; скорость 10,65/6,39 узла; дальность плавания 1000/28 миль полным ходом, глубина погружения рабочая 50 м, скорость погружения 3 м.; вооружение: 4 трубчатых (по два носовых и кормовых) торпедных аппарата и 4 наружных аппарата Джевецкого. Во время Первой мировой войны дополнительно было установлено 47-мм орудие и два пулемета. В это же время был установлен русский образец устройства РДП — работы дизеля под водой («шнорхеля»), разработанный Н. А. Гудимом, командиром лодки с января 1915 г.

«Аллигатор». Четыре лодки («Аллигатор», «Дракон», «Кайман» и «Крокодил») строились на Охтенской верфи в Санкт-Петербурге фирмой «Крейтон и К» по проекту и технологии С. Лейка. Из-за низкой организации работ, несоблюдения технологии и конструктивных недостатков лодки были построены с перегрузкой 10–13 т и оказались совершенно непригодны к эксплуатации. В результате работы специальной комиссии из четырех офицеров-подводников зимой 1910/11 г. на переведенных в Ревель лодках удалось устранить перегрузку и внести усовершенствования в конструкцию, что сделало лодки пригодными к боевому использованию.

Данные лодок оказались следующими: водоизмещение 409/480 т; длина, ширина и осадка соответственно 41, 3,7 и 4,9 м; скорость 8,4/7 узлов, глубина погружения 50 м, дальность плавания 660/22 мили полным ходом; вооружение: четыре трубчатых торпедных аппарата (два носовых и два кормовых) и два наружных аппарата Джевецкого. Во время Первой мировой войны дополнительно было установлено 47-мм орудие.

С 1909 г. подводные лодки типа «Аллигатор» входили в состав 2-го дивизиона, командование которым (как и 1-м дивизионом) оставалось за начальником Учебного отряда подводного плавания. С 1913 г. вошли во вновь организованную Бригаду подводных лодок Балтийского моря, а позже вместе с «Акулой» (см.) входили [580] в состав 3-го дивизиона дивизии подводных лодок. В годы войны совершили несколько боевых походов. В 1916 г. были исключены из состава флота.

«Барс». Подводные лодки типа «Барс» строились в рамках «большой» судостроительной программы 1912 г. по проекту И. Г. Бубнова, разработанного на основе проекта лодок типа «Морж» (см.). Вследствие поспешности утверждения проекта и экономических соображений проект унаследовал все основные недостатки лодок И. Г. Бубнова, главными из которых были малая скорость погружения и отсутствие водонепроницаемых переборок, на что обращалось внимание еще в период утверждения заданий на проектирование новых лодок.

Всего на Балтийском заводе и предприятии судостроительного общества «Ноблесснер» было заложено 18 лодок («Барс», «Вепрь», «Гепард», «Волк», «Львица», «Кугуар», «Леопард», «Пантера», «Рысь», «Тигр», «Тур», «Ягуар» для Балтийского флота и «Язь», «Форель», «Ерш», «Угорь», «Единорог», «Змея» для Сибирской флотилии), из которых удалось ввести в строй в 1915–1917 гг. 16 («Язь» и «Форель» не были достроены), причем «Ерш» достраивался по измененному проекту как минный заградитель. Лодки для Сибирской флотилии были оставлены на Балтийском море.

Несмотря на недостатки, которые усугубились установкой нештатных дизелей меньшей мощности на большинстве лодок из-за трудностей военного времени, лодки типа «Барс» качественно обновили подводные силы Балтийского флота, что позволило активизировать операции на коммуникациях противника. Наибольших успехов в боевых действиях добились «Волк» и «Вепрь». Из походов не вернулись «Барс» (май 1917 г.), «Львица» (июнь 1917 г.), «Гепард» (октябрь 1917 г.). «Единорог» погиб в результате аварии при эвакуации из Ревеля в феврале 1918 г.

Оставшиеся лодки вошли в состав РККФ, участвовали в боевых действиях против британского флота на Балтике в период Гражданской войны, неоднократно меняли названия (номера) и были исключены из списков флота в 1925–1935 гг., причем «№ 9» («Ерш») в 1931 г. и «Б-3» («Рысь») в 1935 г. погибли в результате аварий. Лишь «Пантера», прошедшая модернизацию в 1933–1935 гг., использовалась как опытовая подводная лодка, а затем как плавучая зарядная станция вплоть до 1955 г.

В феврале 1993 г. во время учений в Балтийском море шведский тральщик «Ландсорт» обнаружил на глубине 127 м в точке с координатами: 58 град. 21,033 мин. с. ш. и 19 град. 51,902 мин. в. д. русскую подводную лодку. Позже она была идентифицирована [581] как «Барс» (см. В. В. Лобъщын. Подводная лодка «Барс» на дне Балтийского моря //Подводный флот, №1, 1998, СПб.).

Тактико-технические данные: водоизмещение 650/780 т; длина, ширина и осадка соответственно 68, 4,47 и 3,94 м; скорость хода 9,7–16,6/7,7–8,6 узла (в зависимости от установленных двигателей); глубина погружения рабочая 50 м, скорость погружения 3 м.; дальность плавания 2400–3000/30 миль полным ходом; вооружение: торпедное — четыре трубчатых (по два носовых и кормовых) торпедных аппарата и восемь наружных решетчатых аппаратов Джевецкого-Подгорного, артиллерийское (неоднократно менявшееся) — одно-два 75 или 57-мм (некоторые лодки по одному 75 и 57-мм) и одно 37-мм орудие, пулемет. По проекту минного вооружения не предусматривалось, но осенью 1915 г. на «Барсе» было установлено опытное устройство минирования с восемью минами заграждения.

«Барс» послужил прототипом для шести подводных лодок типа «Лебедь», которые строились в Николаеве по «Программе спешного усиления Черноморского флота» в 1915–1917 гг.

Боткина лейтенанта подводная лодка — см. «Челим».

«Волхов». Спасательное судно-катамаран. Заложено на Путиловском заводе в Санкт-Петербурге в ноябре 1912 г. как «специальный пароход для подъема подводных лодок». Спущено на воду в ноябре 1913 г., вступило в строй в июле 1915 г. В 1917 г. участвовало в подъеме аварийных подводных лодок АГ-15 и «Единорог». 31 декабря 1932 г. переименовано в «Коммуну». В 1940–1945 гг. использовалось как плавбаза (во время Финской и Великой Отечественной войн обеспечивало базирование подводных лодок Балтийского флота). До настоящего времени числится в составе Черноморского флота, являясь старейшим судном Российского флота, находясь в строю уже почти 90 лет.

Данные: водоизмещение 2400 т; длина, ширина и осадка соответственно 96, 13,2 и 3,7 м; скорость 10 узлов — максимальная и 6 — крейсерская; дальность плавания 4000 миль, экипаж 250 чел. На судне имелось приспособление для подъема подводных лодок водоизмещением до 800 т с глубины до 50 м.

«Дельфин». Строился по проекту И. Г. Бубнова, И. С. Горюнова и М. Н. Беклемишева в Санкт-Петербурге на Балтийском заводе в 1901–1903 гг. По характеристикам лодка оказалась близка широко известному в то время типу Холланда, превосходя его глубиной погружения и мощностью двигателей. Главными недостатками лодки, вызванными отсутствием опыта эксплуатации подводных судов, были неудачный способ заполнения и осушения цистерн [582] главного балласта, вентиляция цистерн внутрь корпуса, конструкция привода входного люка. Все это послужило основными причинами аварии 16 июня 1904 г., в результате которой погибли 25 человек. Зачислен в состав флота 14 сентября 1902 г. под названием «Миноносец №150». 7 октября 1903 г. зачислен в III ранг судов флота, 4 июня 1904 г. получил наименование «Дельфин» и с этого времени использовался как учебное судно для подготовки экипажей подводных лодок. В ноябре 1905 г. вместе с другими подводными лодками по железной дороге отправлен во Владивосток, где включен в Отдельный отряд миноносцев. В июне 1916 г. был перевезен в Котлас, откуда на барже доставлен в Архангельск. В июле того же года на буксире парохода «Сума» под конвоем ледокольного парохода «Вайгач» был приведен в Александровск-на-Мурмане. Исключен из списков флота 10 августа 1917 г. со сдачей Мурманскому порту, куда вскоре был отбуксирован корпус лодки. В 1932 г. корпус «Дельфина» был сдан на слом. Служба «дедушки русского подводного флота» продолжалась 15 лет: на Балтике, Тихом и Северном Ледовитом океанах.

Тактико-технические данные: водоизмещение 113/135 т; длина, ширина и осадка соответственно 19,6, 3,35 и 2,9 м; скорость 10/5–6 узлов, дальность плавания 243/28 миль; глубина погружения до 50 м, время погружения 12 м. — по «Судовому списку» 1914 г. и 10 м. — по аналогичному списку 1916 г.; вооружение — два «поворотных аппарата» (наружные торпедные аппараты Джевецкого).

Джевецкого лодки. Первую подводную лодку С. К. Джевецкий построил в 1878 г. на заводе Бланшара в Одессе по своему проекту и на свои средства. Вторая подводная лодка была построена в 1879 г. на Невском заводе в Санкт-Петербурге по заказу Военного ведомства для использования в целях прибрежной обороны. В 1881 г. в присутствии императора Александра III она успешно прошла испытания на Серебряном озере в Гатчине, в результате чего Военное ведомство заказало серию из 50 лодок.

Двадцать пять из них строились в 1881–1883 гг. в Санкт-Петербурге на заводах Лесснера и Невском, другие двадцать пять — в Париже на заводе Платто.

Лодка Джевецкого (третий вариант) имела водоизмещение 2,7 т и длину около 6 м. Ход лодки обеспечивался кормовым гребным винтом, приводимым в движение мускульной силой экипажа из четырех человек через ножной привод. Скорость лодки не превышала 0,5 узла.

Для удержания глубины на подводном ходу применялся передвижной груз, позволявший изменять дифферент и заставлявший [583] лодку всплывать или погружаться. На лодке была установлена система регенерации воздуха, состоящая из воздушного насоса с натриевым поглотителем и баллона с кислородом. Имелись также два перископа, позволявшие производить круговой обзор.

Вооружение состояло из двух всплывающих мин, помещенных в специальные углубления снаружи лодки.

После 1886 г. часть лодок Джевецкого была переделана в портовые бакены, а часть законсервирована в Кронштадте.

В четвертом проекте был использован электродвигатель, энергия к которому поступала от аккумуляторных батарей. Для его реализации две лодки третьего проекта были оборудованы электромоторами (с двумя вариантами движителя — водометом и гребным винтом), благодаря чему их скорость возросла до 3–4 узлов.

На лодках пятого проекта С. К. Джевецкий предложил установить наружные решетчатые аппараты собственной конструкции для стрельбы самодвижущимися минами (торпедами) Шварцкопфа. Это было реализовано в Порт-Артуре, куда в октябре 1900 г. на пароходе была доставлена лодка №35, на которой установили два торпедных аппарата.

Последний, шестой проект подводной лодки был разработан С. К. Джевецким совместно с А. Н. Крыловым и в 1892 г. представлен Морскому техническому комитету. В отличие от предыдущих вариантов это был проект не прибрежной, а мореходной подводной лодки водоизмещением до 150 т, с раздельными двигателями для надводного и подводного ходов и глубиной погружения до 20 м. Вооружение лодки составляли наружные торпедные аппараты конструкции С. К. Джевецкого для самодвижущихся мин Уайтхеда. Проект не был принят Морским министерством, считавшим предлагавшуюся изобретателем в качестве двигателя надводного хода паровую машину непригодной для этой цели. В 1896 г. проект был признан лучшим на международном конкурсе во Франции.

«Европа». Бывший американский товаропассажирский пароход «Стейт оф Калифорния». Куплен Морским ведомством в 1878 г. и зачислен в состав Балтийского флота как крейсер. После возвращения из Добровольного флота, куда был передан, в 1895 г. вновь зачислен в состав флота как транспорт. В 1909 г. как вспомогательное судно был придан 2-му дивизиону подводных лодок Учебного отряда подводного плавания. В апреле 1918 г. оставлен в Гельсингфорсе.

Данные: водоизмещение 2690 т, длина, ширина и осадка соответственно 93,6, 11,3 и 4,6 м; скорость хода 13,5 узла, вооружение: четыре 75-мм орудия. [584]

«Камбала». Подводные лодки «Карп», «Карась» и «Камбала» строились по проекту Р. Эквиллея на заводе Круппа «Германия» в Киле в 1904–1907 гг. После постройки своим ходом прибыли в Либаву, в 1908 г. по железной дороге были отправлены в Севастополь, где вместе с ранее доставленными лодками «Судак» и «Лосось» образовали Отдельный дивизион подводных лодок Черного моря.

Лодки типа «Камбала» были полуторакорпусными, их прочный корпус переборками разделялся на семь отсеков. Водоизмещение составляло 205/236 т, скорость хода 10,8/8,8 узла, рабочая глубина погружения 30 м. Дальность плавания 825/27 миль. Лодки были вооружены трубчатым (носовым) торпедным аппаратом, позже были установлены по два аппарата Джевецкого.

29 мая 1909 г. «Камбала» погибла, протараненная при ночной учебной атаке линкором «Ростислав». 28 августа того же года носовая часть разломившейся пополам «Камбалы» была поднята. Кормовую часть лодки предполагалось поднять летом 1910 г., но подъем не состоялся. Летом 1932 г. ЭПРОНом была сделана попытка отыскать утерянное местонахождение кормовой части «Камбалы», оказавшаяся безуспешной.

«Касатка». Головная в серии из шести подводных лодок, построенная по проекту И. Г. Бубнова и М. Н. Беклемишева в 1904 г. на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге. «Касатка», «Скат», «Налим» и «Фельдмаршал граф Шереметев» в сентябре того же года были испытаны в Финском заливе, а 2–4 ноября 1904 г. по железной дороге отправлены во Владивосток, куда прибыли 12 декабря. С марта 1905 г. выходили в море для несения боевой службы. «Окунь» (см.) и «Макрель» были оставлены на Балтийском заводе из-за отсутствия двигателей и подверглись серьезной модернизации. В 1915 г. «Касатка» и «Фельдмаршал граф Шереметев» (с августа 1917 г. «Кета») из Владивостока по железной дороге перевезены в Петроград и зачислены в 4-й дивизион Дивизии подводных лодок Балтийского моря. В 1917 г. базировались на Аландских островах, осенью того же года для капитального ремонта были переведены в Петроград. Осенью 1918 г. после окончания ремонта, проводившегося под личным контролем председателя Совнаркома В. И. Ульянова (Ленина), «Касатка» вместе с тремя другими («Окунь», «Макрель», «Минога») была отправлена на Каспий. В ноябре 1925 г. исключена из списков Морских сил Каспийского моря и сдана на металлолом. «Кета» в 1918 г. была сдана на хранение в Петроградский порт и исключена из списков в 1925 г. «Скат» и «Налим» в 1915 г. из Владивостока были перевезены [585] в Севастополь и вошли в состав Черноморского флота. 26 апреля 1919 г. были затоплены на внешнем рейде Севастополя.

Тактико-технические данные: водоизмещение 140/177 т., размеры 33,53×3,66×3,28 м, скорость хода 8,5/5,5 узла, рабочая глубина погружения 50 м, скорость погружения 4 м., вооружение — четыре решетчатых аппарата Джевецкого.

«Кета». Проект лодки лейтенанта СА. Яновича был рассмотрен Особым комитетом по усилению военного флота на добровольные пожертвования в феврале 1904 г. Помимо выделения средств на ее постройку, С. А. Яновичу был передан корпус одной из лодок С. К. Джевецкого. Лодка строилась в Санкт-Петербурге на заводе Лесснера («Акционерное общество машиностроительного, чугунолитейного и котельного завода Г. А. Лесснера»). Ее надводное водоизмещение составляло 8 т, система погружения представляла собой две балластные цистерны, глубина погружения достигала 8 м, длина — 7,5 м; на лодке был установлен бензиновый двигатель мощностью 14 л. с. , причем дополнительный запас бензина мог приниматься вместо балласта. Лодка была снабжена складной выхлопной трубой для работы двигателя в погруженном состоянии — прообразом современного устройства РДП. Вооружение лодки состояло из двух самодвижущихся мин конструкции С. А. Яновича в наружных аппаратах.

В июне 1904 г. были произведены испытания, после чего ее должны были отправить в устье Амура для боевых действий по защите Николаевска-на-Амуре. Перед отправкой на лодке были установлены более мощный двигатель (24 л. с. ) и 37-мм орудие. 26 марта 1905 г. лодка, доставленная в Николаевск-на-Амуре и получившая название «Кета», была зачислена в состав флота. Исключена из списков флота в 1911 г.

«Кефаль». В апреле 1904 г. по проекту «Протектора» американской фирме «Lake Torpedo Boat Co.» были заказаны пять лодок («Кефаль», «Бычок», «Палтус», «Плотва», «Сиг») с условием постройки в течение пяти месяцев для последующей перевозки на Дальний Восток. Лодки строились в Бриджпорте (штат Коннектикут) по проекту С. Лейка и в разобранном виде доставлялись в Либаву, где собирались в построенных фирмой временных мастерских. Головная «Кефаль» была готова 22 апреля 1905 г. и первой из четырех отправлена по железной дороге во Владивосток, куда прибыла в начале августа 1905 г. Первое погружение состоялось 12 октября, а с 14 октября лодка уже выходила в море. К началу Первой мировой войны лодки этого типа, находившиеся во Владивостоке, были сданы в порт. «Сиг» был оставлен в Либаве, [586] где в декабре 1905 г. начал формироваться Учебный отряд подводного плавания. Входил в состав отряда до 1913 г., после чего был исключен из состава флота и сдан в порт. В начале Первой мировой войны, 2 августа 1914 г., «затоплен для закупорки» прохода в Порт Императора Александра III.

Тактико-технические данные: водоизмещение 153/187 т; длина, ширина и осадка соответственно 22, 3,6 и 3,7 м; скорость 8/4 узла; дальность плавания 250/17 миль полным ходом, скорость погружения 7 м., глубина погружения до 30 м; вооружение: три торпедных аппарата (два носовых решетчатых и один кормовой трубчатый).

«Краб». Построен по проекту М. П. Налетова «Обществом судостроительных, механических и литейных заводов в г. Николаеве» в 1909–1913 гг. Зачислен в состав флота в класс подводных лодок с присвоением наименования «Краб» 9 августа 1912 г. После многочисленных конструктивных переделок в Николаеве и Севастополе, куда «Краб» перешел в июле 1913 г., Постоянная комиссия по испытаниям судов военного флота под председательством контр-адмирала А. А. Белоголового лишь в июле 1915 г. сочла «возможным признать подводный минный заградитель «Краб» годным к приему в казну». Тем не менее, приказом по флоту и Морскому ведомству в состав действующего флота «Краб» зачислялся с 25 июня 1915 г.

Тактико-технические данные на 1915 г.: водоизмещение 533/736,7 т; длина, ширина и осадка соответственно 52,8, 4,3 и 4 м; глубина погружения 36,6 м (фактическая по испытаниям 1915 г.), время погружения 12 м.; скорость 11,78/7,07 узла; дальность плавания 1236/19,6 мили полным ходом; вооружение: два трубчатых носовых торпедных аппарата, 60 мин заграждения, позже было установлено 37-мм орудие, замененное в марте 1916 г. на 70-мм, и два пулемета.

В июне 1918 г. «Краб» остался в Севастополе. 26 апреля 1919 г. вместе с другими русскими подводными лодками был затоплен англичанами на внешнем рейде Севастополя. Поднят ЭПРОНом в октябре 1935 г., после чего был разобран на металл.

«Крокодил». См. «Аллигатор».

«Лосось». См. «Судак».

«Макрель». См. «Окунь».

«Минога». Первая в русском флоте подводная лодка с двигателями Дизеля. Строилась на Балтийском заводе по проекту и под непосредственным наблюдением И. Г. Бубнова в 1906–1909 гг. Спущена на воду 11 октября 1908 г., в октябре 1909 г. вошла в состав [587] Морских сил Балтийского моря. Накануне Первой мировой войны входила в состав 1-го дивизиона Бригады подводных лодок Балтийского моря, в сформированной в 1915 г. дивизии состояла в 4-м дивизионе. В ноябре 1918 г. была передана красной Астрахано-Каспийской военной флотилии и с 1919 г. находилась на Каспии, входя в состав Волжско-Каспийской военной флотилии, а затем Морских сил Каспийского моря. В ноябре 1925 г. была сдана в т. н. отдел фондового имущества для разборки на металл.

Тактико-технические данные: водоизмещение 123/152 т; длина, ширина, осадка соответственно 32,6, 2,75 и 2,75 м; скорость 11/5 узлов; дальность плавания 900/25 миль, глубина погружения рабочая 30 м, скорость погружения 3,5 м.; вооружение: два трубчатых (носовых) торпедных аппарата и пулемет. Во время Первой мировой войны было установлено 37-мм орудие.

«Морж». Проект подводной лодки 600 т водоизмещением был разработан И. Г. Бубновым в 1909 г. По нему с небольшими изменениями было решено построить три лодки из шести предусмотренных программой усиления Черноморского флота 1911 г. Лодки («Морж», «Нерпа» и «Тюлень») строились Николаевским отделением Балтийского завода и вступили в строй в начале 1915 г. Лодки обладали значительной дальностью плавания, сильным вооружением, имели сравнительно надежные механизмы и системы. Главными их недостатками были: отсутствие водонепроницаемых переборок, длительное время погружения, неудачное расположение решетчатых аппаратов, неудобство управления горизонтальными рулями. Кроме того, вместо заказанных в Германии дизелей с началом войны пришлось установить нештатные дизели меньшей мощности.

В период Первой мировой войны лодки типа «Морж» приняли активное участие в боевых действиях на морских коммуникациях противника, одержав значительное число побед.

«Морж» не вернулся из боевого похода в район Босфора в апреле 1917 г. (командир старший лейтенант А. С. Гадон, 41 человек экипажа). В 1996 г. на территории летней резиденции Российского генерального консульства в Стамбуле в честь подводной лодки «Морж» был установлен памятный знак. Лодка найдена английскими аквалангистами в августе 2000 г. на глубине 90 м в точке с координатами: 41 град. 22,45 мин. с. ш. и 29 град. 15,81 мин. в. д. (см. Алексеев И., Гончаров А., Заблоцкий В. Тайна черноморского «Моржа»// Судоходство, №4–9, 2001, Одесса). «Тюлень» в 1919 г. вошел в состав белого флота, в 1920 г. ушел в Бизерту, где разделил участь других кораблей Русской эскадры. «Нерпа» (с 1922 г. «Политрук» №11) числилась в составе РККФ до 1931 г. [588]

Тактико-технические данные: водоизмещение 630/758 т; длина, ширина и осадка соответственно 67,06 4,47 и 3,91 м; скорость 10,8/7,8–9,2 узла; дальность плавания 2500/28 миль полным ходом, глубина погружения рабочая 50 м, скорость погружения 3 м.; вооружение торпедное: 4 трубчатых (по два носовых и кормовых) торпедных аппарата, 8 наружных аппаратов Джевецкого-Подгорного, артиллерийское: одно 57-мм и одно 47-мм орудия на «Нерпе» и «Морже», одно 76-мм и одно 57-мм на «Тюлене».

«Окунь». Подводная лодка типа «Касатка» конструкции И. Г. Бубнова и М. Н. Беклемишева была спущена на воду 31 августа 1904 г. вместе с однотипной «Макрелью» оставлена на Балтийском заводе из-за отсутствия двигателей, поставка которых задерживалась. Лодки около двух лет простояли у достроечной стенки и были модернизированы. Вместо предусмотренных проектом трех бензиновых двигателей внутреннего сгорания на них был установлен один дизель завода «Л. Нобель» мощностью 120 л. с. , спаренный с динамомашиной, питание с которой подавалось на гребной электродвигатель (в надводном положении таким образом работали все три агрегата). Остойчивость лодок уменьшилась, а надежность энергетической установки оказалась очень низкой. Летом 1909 г. включен в Учебный отряд подводного плавания, а при формировании в ноябре того же года бригады подводных лодок вошел в состав 1-го дивизиона. При организации в 1913 г. Бригады подводных лодок Балтийского моря продолжал входить в состав 1-го дивизиона, а при преобразовании бригады в 1915 г. в Дивизию подводных лодок Балтийского моря был включен в состав 4-го дивизиона. В ноябре 1918 г. «Окунь» и «Макрель» были переданы красной Астрахано-Каспийской военной флотилии и с 1919 г. находились на Каспии, входя в состав Волжско-Каспийской военной флотилии, а затем Морских сил Каспийского моря. В ноябре 1925 г. были сданы в отдел фондового имущества для разборки на металл.

Тактико-технические данные: водоизмещение 140/177 т, длина, ширина и осадка соответственно 33,5, 3,35 и 3,4 м; скорость 8,5/5,5 узла; дальность плавания 700/30 миль, глубина погружения рабочая 50 м, скорость погружения 5 м.; вооружение: четыре наружных аппарата Джевецкого.

«Осетр». Бывшая подводная лодка «Протектор» была заложена в 1901 г. на судостроительной верфи фирмы «Lake Torpedo Boat Co.» в Бриждпорте по проекту С. Лейка. Спущена на воду в ноябре 1902 г. и служила рекламным образцом фирмы. В мае 1904 г. [589] официально приобретена у фирмы российским Морским ведомством.

В мае-июне 1904 г. на борту норвежского грузового парохода «Фортуна» перевезена из Бриджпорта в Кронштадт. Зачислена в списки судов русского флота как миноносец «Осетр». В марте-апреле 1905 г. перевезена по железной дороге из Санкт-Петербурга во Владивосток и 12 мая спущена на воду в заливе Петра Великого.

Во время русско-японской войны совершила несколько выходов в море для несения дозора и ведения разведки. В марте 1906 г. переклассифицирована в подводную лодку, продолжала службу в Сибирской флотилии. Из списков судов исключена 5 августа 1913 г., в марте 1914 г. сдана в порт «для усиления бокового заграждения».

«Пескарь». См. «Судак».

«Почтовый». Опытная лодка, построенная по проекту С. К. Джевецкого на Металлическом заводе в Санкт-Петербурге в 1906 г. на пожертвования служащих Почтового ведомства (отсюда и нехарактерное для подводных лодок название). На «Почтовом» была впервые успешно реализована идея единого двигателя как для надводного, так и для подводного хода. В подводном положении работал один из двух бензиновых двигателей внутреннего сгорания, воздух для работы которого поступал от баллонов (всего 45 шт.), заполняемых в надводном положении компрессорами. Кроме того, имелся пневматический двигатель, который приводил в действие газовый насос, откачивавший отработанные газы бензинового двигателя за борт из полости надстройки через отводные трубы, выведенные под киль лодки. Главными недостатками лодки были чрезмерная сложность управления механизмами, их низкая надежность, а также крайне плохая обитаемость (сильные перепады давления внутри лодки в подводном положении, теснота и сырость).

Зачислена в состав флота как опытная подводная лодка 30 сентября 1908 г. и до 1913 г. состояла в Учебном отряде подводного плавания в Либаве. В 1913 г. была передана Балтийскому заводу для использования ее в различных испытаниях. В период Гражданской войны находилась в Кронштадтском порту на стенке. В 1924 г. разобрана на металлолом.

Данные лодки: водоизмещение 134/146 т, длина, ширина и осадка соответственно 36, 3,2 и 2,7 м; скорость хода 11,6/6,16 узла, глубина погружения 21,3 м (70 футов), время погружения 7 м.; дальность плавания 350/28 миль; вооружение: четыре наружных торпедных аппарата Джевецкого. [590]

«Святой Георгий». Строилась в Италии на судостроительном заводе «ФИАТ-Сан-Джорджио» в г. Специя, приобретена Россией в 1916 г. для Флотилии Северного Ледовитого океана. 7 мая 1917 г. на лодке, получившей имя «Святой Георгий», был поднят Андреевский флаг. 13 июня 1917 г. лодка под командой старшего лейтенанта И. И. Ризнича вышла из Специи и 9 сентября того же года, совершив героический переход вокруг Европы, прибыла в Архангельск. В марте 1920 г. оставлена при эвакуации белой Северной армии из Архангельска, в апреле того же года включена в состав Морских сил Северного моря, в мае переименована в «Коммунар». С июля 1921 г. находилась на хранении в порту, в июне 1924 г. передана ЭПРОНу для использования в качестве понтона.

Тактико-технические данные: водоизмещение 260/313 т; длина, ширина и осадка соответственно 45,1, 4,2 и 3 м; скорость 13,4/9,5 узла; глубина погружения рабочая 45 м; скорость погружения 2 м.; дальность плавания 700/21 миля полным ходом; вооружение: два трубчатых (носовых) торпедных аппарата, 47-мм орудие.

«Сиг». См. «Кефаль».

«Стерлядь». См. «Судак».

«Судак». Заказ на постройку шести подводных лодок по проекту Холланда («Белуга», «Лосось», «Пескарь», «Стерлядь», «Судак» и «Щука») был выдан Невскому судостроительному и механическому заводу в Санкт-Петербурге ровно через два месяца после начала русско-японской войны, 26 марта 1904 г. Кроме того, в июне 1904 г. Морским ведомством была приобретена у фирмы Холланда головная подводная лодка этого типа «Фултон», получившая в русском флоте название «Сом». Лодки этого типа строились серийно в нескольких странах. Кроме «Сома», до окончания войны в строй удалось ввести и отправить во Владивосток только «Щуку». После достройки в 1907 г. подводные лодки «Судак» и «Лосось» направили на Черное море, где они стали ядром Отдельного дивизиона подводных лодок. Оставшиеся на Балтийском море «Белуга», «Пескарь» и «Стерлядь» входили в состав Учебного отряда подводного плавания. В январе 1915 г. «Сом» и «Щука» были отправлены по железной дороге сначала в Севастополь, а в августе 1915 г. на Балтийское море. В мае 1916 г. «Сом» погиб в боевом походе. «Белуга», «Стерлядь», «Пескарь» и «Щука» зимой 1917/18 г. находились в ремонте в Ревеле, в феврале 1918 г. захвачены германскими войсками и отправлены в Германию для разборки на металл. В апреле 1919 г. «Судак» и «Лосось» [591] были затоплены англичанами на внешнем рейде Севастополя. Подняты ЭПРОНом летом 1932 г. и сданы на металлолом.

Технические данные: водоизмещение 105/125 т, длина, ширина и осадка соответственно 20, 3,5 и 2,9 м; скорость хода 9,5–10/6,5 узла; глубина погружения до 30 м, дальность плавания 500/30 миль; вооружение: один носовой трубчатый торпедный аппарат.

«Форель». Построенная в 1903 г. по проекту Р. Эквиллея лодка имела водоизмещение 17/18 т, длину 12,5 м и ширину корпуса 1,65 м; высота с рубкой составляла 2,4 м. Глубина погружения достигала 30 м. На лодке был установлен электродвигатель мощностью 60 л. с. как для подводного, так и надводного хода. Дальность плавания составляла 20 миль, скорость надводного хода — до 4,5 узла. Вооружена лодка была двумя съемными трубчатыми торпедными аппаратами.

В мае 1904 г. перевезена по железной дороге из Киля в Санкт-Петербург как строго секретный груз под названием «передвижной предохранительный буй». 24 мая лодка с экипажем четыре человека под командой лейтенанта барона Т. Л. фон-дер Рааб-Тилена перешла в Кронштадт. 21 августа 1904 г. была зачислена в состав флота под названием «Форель», а 25 августа по железной дороге отправлена во Владивосток. 17 мая 1910 г. затонула в Японском море в районе бухты Новик, идя на буксире подводной лодки «Плотва», тогда же была поднята и ввиду полной непригодности для боевых целей исключена из списков флота.

«Хабаровск». Бывший товаропассажирский пароход Добровольного флота, построенный в 1895 г. в Англии. Куплен Морским ведомством в 1902 г. и зачислен в состав флота в качестве транспорта. В 1905–1909 гг. относился к классу учебных судов.

Технические данные: водоизмещение 2760 т, длина, ширина и осадка соответственно 76,2, 11,0 и 4,4 м; скорость 9,8 узла, дальность плавания 1500 миль; вооружение: две 75-мм пушки, два 47-мм орудия и два пулемета.

«Челим». Лодка лейтенанта А. С. Боткина была достроена в 1904–1905 гг. на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге на средства Особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования. В ее строительстве принимал участие французский инженер-кораблестроитель Боше. Лодка имела «особые приспособления для ныряния», глубина ее погружения регулировалась двумя балластными отсеками вместимостью одна тонна каждый. Водоизмещение с балластом составляло 14 т, длина — 8,7 м и диаметр корпуса — 1,9 м. На лодке был установлен «керосиномотор» [592] (двигатель внутреннего сгорания системы Кертинга) мощностью 14 л. с. Скорость хода в зависимости от глубины погружения 4–7 узлов. Вооружение — два наружных решетчатых аппарата для стрельбы самодвижущимися минами Шварцкопфа с кормы «назад».

В августе 1905 г. лодка совершила переход в Кронштадт, где произвела пробную стрельбу. Сразу после этого по настоянию А. С. Боткина она была отправлена по железной дороге во Владивосток, где производилась ее опытная эксплуатация. Боевая ценность лодки А. С. Боткина была признана незначительной, в состав флота она не включалась и официального имени не имела. Ее неофициальным «авторским» названием, которое сохранилось в истории подводного кораблестроения, было «Челим» — по названию т. н. водяного ореха, растущего на поверхности, но способного погружаться в воду. Использовалась во Владивостоке для доставки грузов в близлежащие бухты. В конце 1905 г. мотор с лодки был снят и установлен на портовом катере, а сама лодка — разобрана.

Использованная литература

Трусов Г. М. Подводные лодки в русском и советском флоте. Л., 1963.

Подводное кораблестроение в России 1900–1917: Сборник документов. Л., 1965.

Корабли и вспомогательные суда советского ВМФ (1917–1927): Справочник (руководитель авторского коллектива С. С. Бережной). М., 1981.

Залесский Н. А. «Краб» — первый в мире подводный заградитель. Л., 1988.

Аллилуев А. А. Подводные лодки «Кета» и «Форель». Судостроение, №4, 1990, Л.

Русские подводные лодки. История создания и использования 1834–1923. T. I, ч. 1,2. Спб.,1994.

С. С. Бережной. Корабли Отечества. Вып. I. Подводные лодки. Часть I (1903–1917). Харьков, 1996.

Аллилуев А. А. Подводные лодки в Порт-Артуре. СПб., 1997.

Бережной С. С. Подводные лодки и крейсера: Справочник. 1999 (рукопись, хранящаяся в фондах Научно-исследовательской исторической группы ВМФ).

Андриенко В. Г. Подводная лодка «Святой Георгий». Судостроение, №8, 1991. [593]

Грибовский В. Ю. Подводные лодки типа «Морж». Судостроение, №2, 1991.

Грибовский В. Ю. Подводные лодки типа «Барс». Судостроение, №4, 1991.

История отечественного судостроения (под ред. И. П. Спасского). СПб., 1996. т. 2, гл. 21; т. 3, гл. 6, 11, 17.

Рассол И. Р. Подводная лодка «Дельфин». СПб., 2000.

Рассол И. Р. «Почтовый» — подводная лодка с единым двигателем. Гангут, № 27/2001.

Санкт-Петербург — родина подводного кораблестроения России: Сб. исторических материалов. ЦКБ МТ «Рубин». СПб., 2003. [594]